Текст книги "Вик Разрушитель 2 (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)

Сами понимаете, кричать при постороннем человеке о своих антимагических способностях я не хотел. Может, личник имел допуск к особым тайнам, не спорю. Но лучше перестраховаться.

Баюн никогда не вмешивался в наши горячие споры, и даже дозволял мне слегка перегибать палку, вступая в полемику с Лидой. Если градус накала повышался, он тихонько покашливал – кхе-кхе! – и мы мгновенно остывали. Он всегда тихо сидел на стуле возле двери и не впускал никого, кроме цесаревича, иногда заглядывавшего в кабинет убедиться, что мы еще не поубивали друг другу. Уверен, о наших горячих дебатах он знал, но не позволял себе вмешиваться в рабочий процесс. И правильно делал. Не ему же бодаться на виду тысяч зрителей, отстаивая честь Мстиславских!

– А он дело говорит, Великая княжна, – неожиданно встал на мою сторону Баюн.

– Ой, ну ты-то куда? – поморщилась Лидия. – Да не выстоит этот хвастунишка против крепких парней.

– Можно попросить Индуса поправить молодому человеку технику боя в «скелете».

– Индусу делать нечего, как с нами возиться, – фыркнула княжна, и вопреки своему упрямству, задумалась, постукивая пальцем по губам. – Он сейчас обкатывает новые ППД. Но если поговорить с дедушкой…

Почему нужно обращаться к императору, а не к своему отцу, решающему менее значимые вопросы, я не понимал. Ну, каждый в своей кухне хозяин.

Мне стало жутко интересно, кто такой Индус. По обмолвкам Лиды я сообразил, кем он является в структуре императорского клана. Кем-то вроде инструктора-рукопашника в экзоскелетах. И вариант, предложенный Баюном, мне очень понравился. Одно дело проводить обыкновенные тренировочные бои, и совсем по-иному выглядят спарринги в бронекостюмах.

Но день шел за днем, а таинственный для меня дядька по имени Индус до сих пор не соизволил посетить наши занятия.

Рабочий кабинет постепенно заполнялся схемами боев. Ватманы с рисунками и стрелками лепились на стены, и мы периодически вносили в них изменения синими или красными карандашами, отчего вскоре все эти стрелки, кружки, зигзаги, молнии и овалы стали напоминать бред спятившего художника.

А на самом деле каждый ватман являлся планом для определенной пары пилотов, против которой разрабатывалась своя тактика боя.

Выматывали сии занятия меня жутко. А еще приходилось оставаться на ужин в семье цесаревича, и только потом я возвращался домой. Для этих случаев Юрий Иванович приставил ко мне персонального водителя с машиной. Легко представить, насколько я был доволен подобным вниманием.

Единственное, чего я до сих пор не понимал, зачем Лида настолько заморачивается с этими боями. Ну, проиграем на виду сотен важных гостей, велика ли беда? Если только Мстиславским настолько важно сохранить лицо и авторитет, вместо меня и Лиды могли выступить сильные и опытные бойцы. Но цесаревич упрямо поддерживал желание дочери самой показать свои умения.

Все равно через день все это забудется. Княжна вернется к своим книжкам и развлечениям, а я продолжу обучение с Кочетом, сохраняя в душе приятные воспоминания от нескольких недель, проведенных с Лидой. Честно, с ней не было скучно. Взбалмошная, крикливая как чайка на пристани, но притягательная какой-то невероятной энергетикой созидания и движения, она раскрашивала мою жизнь в яркие тона. Мне кажется, из-за своего непоседливого характера княжна и освоила экзоскелет.

Пусть я и уставал с Лидой, но бонус от общения с этой барышней я получил неплохой: познакомился с семьей цесаревича. Отношения со старшим братом напарницы у меня, правда, не сложились. Павел излишне агрессивно принял желание сестры выступать в ответственном мероприятии с каким-то мелким дворянчиком, да еще сиротой. Особенно последнее его заводило больше всего.

А вот младший, Игорек, неплохой паренек. Когда рядом не было Павла, он с невероятным интересом расспрашивал меня про механический «скелет», живо интересовался всеми особенностями поведения подобной брони против УПД с магическими интеграторами.

До начала праздника оставалось чуть больше недели. Мы решили прекратить тренировки и заняться обслуживанием своих экзоскелетов. Борис Терентьевич изворчался, что не успевает проверять работу всех узлов моего УПД, занятый только перевозкой брони из мастерской на полигон и обратно. Услышав про окончание своих мытарств, очень обрадовался. А я убедился в работоспособности своего механического «скелета». Не подвел старина, ни разу серьезных сбоев не было. Оставалось только проверить аккумулятор: на самом ли деле на него воздействую наложенные руны? Ждали приезда опытного Макария, который где-то задерживался. Порой мне казалось, что маг не горит желанием находиться рядом с Главой рода и с вредным Старейшиной, вот и выдумывает причины задерживаться в поездках.

После очередного обеда мы сидели с княжной в кабинете и лениво просматривали на полотне визора бои наших оппонентов. Каждое их движение было изучено, разложено по косточкам на малейшие составляющие, и порой мне казалось, что я смогу выступить против них с закрытыми глазами. Например, княжич Владислав Ягеллон никогда не лез первым в заварушку, предоставляя эту честь своему напарнику Курцевичу. Его излюбленной манерой боя было неожиданное подключение к атакам, когда Януш сковывал своими активными действиями соперников. Первой жертвой он всегда выбирал ведущего, как наиболее сильного в паре бойца. Поэтому нам предстояло подманить Ягеллона на нужную дистанцию, на котором я смогу вырубить интегратор.

– В рукопашной польский княжич не особо силен, – раздался за нашими спинами мужской голос. Мы настолько увлеклись просмотром и комментариями, что не услышали, как в кабинет зашел посторонний.

– О, вот и Индус! – Лидия перестала болтать ногами и соскочила со стола, на котором мы нахально расположились напротив экрана. – Ты, наверное, в обход Кавказских гор шел? Сто лет минуло, думала – не хочешь свою ученицу проведать. Зазнался

– Прошу прощения, Великая княжна. Столько работы навалилось, молодежь глупая, неопытная… Пока растолковал азы – вот и время прошло.

Индус с тщательно скрываемой доброй насмешкой в глазах наклонил голову в знак приветствия, да еще театрально приложил руку к сердцу. Я с любопытством смотрел на незнакомого мне мужчину лет тридцати пяти, крепкого, с хорошо развитыми плечами, мускулистыми руками и мощными бедрами – типичное телосложение для пилота тяжелого полевого доспеха. Попробуй, потаскай на себе экзоскелет с пулеметом и ракетами, пусть даже магия позволяла существенно снизить вес ТПД – мало не покажется! А ведь частенько этим пилотам приходилось бегать, именно бегать, а не шагать вразвалочку, перетаскивая сотни килограммов брони под вражеским огнем.

Судя по всему, Индус – это боевой позывной, так как от настоящего представителя дравидийской народности у мужчины были только черные как вороново крыло волосы, забавно кучерявящиеся на макушке. Какая-то примесь иной крови у него, конечно, присутствовала, и я бы не сказал, что передо мной стоит чистокровный русский. Может, предки его были выходцами с юга – не зря же Лидия упомянула про Кавказ.

– Знакомьтесь, – княжна деловито свела нас жестом рук, как бойцов на ринге. – Это мой напарник. Викентий Волховский. Индус, бывший пилот ТПД, сейчас работает инструктором по подготовке охранников-пилотов Императорского Двора.

Клешня Индуса полностью поглотила мою ладонь. Мужчина оценивающе поглядел на меня сверху вниз, потом бесцеремонно повертел вокруг оси. Помял плечи, неопределенно похмыкал.

– Ты «механика» на себе таскаешь, что ли? – спросил он.

– Зачем лишние вопросы задавать, если об этом всем известно? – неожиданно для себя буркнул я недовольно.

– Я ничего не говорила про твой «скелет», – огорошила меня Лида. – Индус без чужой помощи может определить, какой тип полевого доспеха носит пилот.

– Извините, – я смутился.

– Ожидаемо, – махнул рукой Индус. – Я бы тоже расстроился, что меня пытаются надуть. Итак, почему «механик»? Проблемы с Искрой? Нет Дара?

– Мм-мм, – неопределенно промычала Лидия, – он есть, но совершенно неприменим в предстоящих боях.

– Непонятно, но суть уловил, – почесал затылок Индус. – Какая-то хитрая заготовка, неприятный сюрприз для противника. А что от меня требуется? Викентий, у тебя проблемы с рукопашкой?

– У нас проблемы в расхождении взглядов на тактику боя, – пояснила Лидия и снова прыгнула на стол. Стала покачивать ногами. – Вик думает, что выстоит против Ягеллона, Дубровского и берсерка Эрика в наземной схватке.

– Н-да, – Индус заложил руки за спину и стал расхаживать по кабинету, ловко огибая предметы мебели. – «Механик» по конструктивным особенностям вообще не предназначен для рукопашного боя. Слишком много уязвимых мест: сочленения сегментов, открытые сервоприводы. Один хороший удар – и ты обездвижен. Его главное назначение было в магической и огневой поддержке наступательных рядов, в первую очередь.

– Если это настоящая рукопашная – то да, – откликнулся я. – А когда тебя давят магическими плетениями – никакой проблемы не испытываю. Просто не нужно давать сопернику перейти в режим обычной драки.

– Разумно, я бы так тоже поступил, – кивнул Индус. – Так зачем я вам нужен, Великая княжна? Молодой человек прекрасно знает все свои слабые места. В условиях развлекательных боев мои рекомендации неуместны. А что по правилам? Как определяют победителя?

– Кто первым успеет снять «защиту» противника, тот и выигрывает, – пожала плечами Лидия.

– О чем вы тогда волнуетесь, Ваше Высочество? Вряд ли пилоты будут переходить на обычную драку кулаками, – улыбнулся Индус и подмигнул мне. Незаметно от княжны. – Я уверен в вашей победе… благодаря уникальным способностям господина Волховского.

Интересная оговорка. Я задумался. Неужели ближнее окружение цесаревича осведомлено о моих способностях? Скорее всего, так и есть. Служба безопасности обязана знать все о лицах, приближенных к членам императорской семьи. А я почти каждый день встречаюсь с Великой княжной на полигоне. Тренировки в экзоскелетах не считаются детским развлечением. У опытного пилота даже броня без вооружения может принести большие неприятности. Вряд ли Юрий Иванович со спокойствием смотрит на то, как рядом с дочкой постоянно находится человек с даром Антимага. Бьюсь об заклад, что за мной наблюдают постоянно и держат на прицеле снайпера, а где-то в засаде сидит парочка пилотов ППД.

Кажется, об этом подумала и Лидия. Она ноготком поцарапала кончик носа и хмыкнула. Индус снова пожал мою руку и сказал:

– Я назначен старшим группой прикрытия зарубежных гостей. Буду все время находиться на стадионе. Так что можешь найти меня там. Спросишь Индуса – проводят. Посмотрю по ходу ваших действий, какие коррективы можно внести. И не робей.

Он вышел из кабинета, хлопнув по плечу привалившегося к стене Ульяна, отчего тот едва не упал со стула, но даже в таком положении попытался достать пилота кулаком в спину. Индус текуче ушел от удара и уже в коридоре хохотнул:

– Слабак!

Лидия вздохнула и посмотрела на часики.

– Скоро ужин. Папа просил, чтобы ты присоединился к нам.

Она каждый раз так говорит. Отец через дочку передает свою просьбу, и отказываться – значит, серьезно настроить против себя наследника. А я не в таком положении, чтобы игнорировать подобные приглашения. Один раз откажешься, даже вежливо, находя массу важных причин – все, можешь забыть о протекции.

Семья цесаревича проживала в южном крыле Малой Резиденции, где было не так шумно, как в соседней рекреации. Длинный переход между зданиями охранялся бравыми гвардейцами, а уже дальше их становилось меньше, зато количество слуг возрастало.

В семейную столовую, где большую часть помещения занимал стол, накрытый белой хрустящей скатертью, мы вошли вовремя. Цесаревич еще не появлялся, но остальные члены семьи уже рассаживались на своих местах. Мое определили рядом с Игорьком, а княжич Павел расположился рядом с отцовским местом по левую руку. Другую сторону занимала женская половина наследника: цесаревна Алена Николаевна и Лидия.

Мне очень понравилась матушка княжны. У нее были невероятно густые светло-русые волосы, которые цесаревна заплетала в косу. Причем, каждый раз прическа менялась. То это было плетение в виде змейки с распущенными книзу волосами; то с вытянутыми прядями; или в виде оплетки, обвивающей голову. У Алены Николаевны были очень тонкие и чувственные черты лица, на которое хотелось смотреть бесконечно. Ну, бывают такие женщины с невидимой глазу изюминкой.

Я только недавно узнал, что цесаревна происходит из старой правящей скандинавской династии, чьи предки одно время сидели на королевском троне, но потом утратили большую часть своих привилегий, в большей мере из-за гражданской войны и потери всей старшей мужской линии. Право на трон имел только наследник мужского рода, а династия Кнутсонов, как я уже сказал, не смогла отстоять свое право на власть. И тем не менее, многочисленные потомки младших ветвей продолжали играть важную политическую роль в жизни бурной Скандии. Мстиславские подобным актом выбора невесты дали понять живому в то время Матиасу Первому, что древняя королевская кровь, текущая в жилах красавицы Ингрид, куда важнее, чем кровь выскочек из знатных ярлов.

Выйдя замуж, девушка решительно заявила, что поменяет имя, чтобы полностью стать своей на новой для нее родине. Даже отчество взяла – Николаевна, удачно трансформировав его от имени Никлас, коим звали ее отца.

Русский мир воспринял смелый шаг красавицы-цесаревны одобрительно. Это значительно прибавило ей очков благожелательности от консервативной части общества.

Считаю, Юрию Ивановичу невероятно повезло. Да я и своими глазами видел, как он смотрит на свою жену. Суровые черты лица в этот момент расплывались, уступая место мягкости и нежности во взгляде. Мне было неловко, словно я через щелочку рассматривал то, что не положено.

– Как прошел день, Вик? – певуче спросила Алена Николаевна, как только я вежливо поздоровался и сел на свое место. Акцент из ее голоса давно пропал, но гласные она почему-то забавно тянула, словно боялась ошибиться. – Мне кажется, Лида своим невероятным упрямством загоняла тебя.

– Вашей дочери хочется победить, Ваше Высочество, – я строго поглядел на княжну. – Ее не за что упрекать. Я бы сам требовал от напарника подобного отношения к делу.

– Ого, кажется, господин Волховский начинает постигать азы светской беседы! – съязвил Павел, развалившись на стуле. – Еще месяц стажировки во дворце, и мы не узнаем скромного дворянина.

– Ненужная ирония, Павел Юрьевич, – взгляд цесаревны, такой безмятежный, скользнул по старшему сыну, отчего тот мгновенно подобрался и выпрямился, куда-то убрав свою вальяжность. – Мне не первый раз докладывают о вашем отношении к Викентию. Не самом лучшем отношении… Я вас не этому учила…

– Да ладно, мам, – пробурчал Павел, чувствуя угрозу в голосе цесаревны. – Я же одобряю.

– Одобрение уместно в приватной беседе, а не когда вас ловят на противоречиях, – Алена Николаевна смотрела куда-то поверх головы сына, но неуютно чувствовал себя и я. – Так вы покажете свое истинное отношение к успехам Викентия. Иначе все похоже на завуалированную попытку оскорбления.

Ох, вот это я понимаю! Прилюдно оттаскала за ухо сынка, заступившись за какого-то дворянчика-сироту. Впрочем, я ее понимаю. Она вместе с императрицей Анастасией состоит в Попечительском сиротском Совете и очень активно помогает таким, как я, найти место в жизни. Именно это обстоятельство, по моему мнению, заставило цесаревну указать место своему сыну, а не показательная демонстрация, как нужно относиться к гостю. В ином случае женщина просто промолчала бы.

– А что это мы все кислые? – раздался веселый голос Юрия Ивановича, стремительно вошедшего в столовую. – Душенька, ты и за столом пытаешься воспитывать этих охломонов?

Он посмотрел на Павла и сразу все понял. Усмехнулся и прошел на свое место.

– Василий, – кивнул наследник высокому статному дядьке в строгом черном костюме, стоявшему возле буфета, – можете начинать.

Дворецкий тут же подал сигнал горничным в белых аккуратных фартучках, и начался обычный ритуал, к которому я уже относился более-менее спокойно. А сначала меня изрядно напрягало постоянное нахождение за спиной постороннего человека, ожидавшего, пока я подчищу тарелку. Фигурально выражаюсь, конечно. Я не вылизывал блюдо до блеска. Слава богам, у Булгаковых отучился от подобной практики. Было так стыдно, когда я кусочком хлеба промокнул вкуснейший соус и отправив его в рот, заметил, с каким выражением на лице смотрят на меня Ромка и Лена. Артем так вообще скривился от увиденной картины.

– Я не охламон, – открестился Игорек. – Это Пашка языком мелет…

Княжич показал ему кулак, а Лида закатила глаза.

– Дети, фу! – коротко произнесла свою коронную фразу цесаревна, когда пыталась навести порядок за столом или в гостиной. Этакая преднамеренная небрежность и грубоватость, которая мгновенно прекращала все распри.

Цесаревич усмехнулся, взял в руку вилку, разломил котлету на несколько кусочков, тем самым давая сигнал домочадцам для трапезы.

– Приехали Ягеллоны, – нарушил недолгое молчание Мстиславский, утолив голод. – Делегация чуть ли не в сотню человек. Встречали на Брестском вокзале с оркестром. Пришлось оцеплять территорию с помощью гвардии. А кавалькада растянулась на несколько километров. Та еще суета была!

– А где они расположились? – поинтересовалась цесаревна. – В «Национале»?

– Нет, в «Метрополе», – усмехнулся Юрий Иванович. – Все же не монаршие особы, хоть и Великие князья. Понимают, что переигрывать не стоит.

– Скорее, сознательная скромность, – кивнула Алена Николаевна. – Знают, кому обязаны своим положением.

– Княжич Владислав приехал? – живо спросила Лида.

– Приехал, – рассмеялся отец. – Целый багажный вагон отдали под мастерскую и экзоскелеты. Ягеллон серьезно вознамерился утереть нос нашим пилотам. Смотри, на вас огромная ответственность. Не посрами честь Мстиславских!

Шутил, конечно, цесаревич, а сам посверкивал глазами, когда посмотрел на дочку и на меня. Дескать, и ты тоже участвуешь в подобном мероприятии, не забывай. Спрос тоже будет. Ага, отстранят от тренировок! Страх-то какой!

– Пап, дозволь спросить, – Лида напряглась.

– Конечно, – немного удивился Юрий Иванович, ловко укорачивая жизнь котлете. – Я даже побаиваюсь немного твоего вопроса. Столь официально…

– Ну, папа! – стой княжна на полу, точно бы ногой топнула. – Скажи, пожалуйста, а Индус знает о способностях Викентия? Он сегодня заходил в «штаб» и обмолвился случайно, что знает о чем-то.

– Да, Индус допущен до служебных секретов, – сознался цесаревич. – Ему предстоит охранять наших гостей, и непонятные манипуляции Викентия во время показательных боев могут насторожить телохранителей. Мы были вынуждены раскрыть информацию по молодому человеку.

– Дедушка?

– Именно он и настоял, – подтвердил догадку Мстиславский.

– Ясно, – княжна отстала с расспросами и уткнулась в свою тарелку.

– А о чем, а? – завертелся на стуле Игорек. – Какие способности, Вик? Скажи, а?

– Сын, поумерь пыл, – хмыкнул Юрий Иванович. – Имеющий глаза да увидит. Когда начнутся соревнования, я обязательно поинтересуюсь у тебя, что ты заметил.

Знал отец, как угомонить вертлявого княжича.

– Викентий, каковы твои планы на будущее? – неожиданно спросила Алена Николаевна. Впрочем, почему неожиданно? От попечительницы вполне возможно услышать подобные вопросы. – Ты уже почти год живешь у Булгаковых. С тобой обсуждали возможность получения интересной для тебя профессии?

– Думаю, опекун со своими родственниками что-то обсуждает, но мне не докладывают, – откликнулся я, отодвигая от себя тарелку. Она тут же исчезла со стола, а передо мной появился приличный кусок бисквитного торта. – Я же пока отдаю предпочтение овладеть управлением «скелета».

– А иные направления? Не из разряда военных… Например, инженер или механик. Очень востребованные в наше время. Ты, кстати, как учишься?

Я чуточку покраснел. Не хотелось говорить при Пашке, что точные науки даются мне с трудом. Троечки, пусть и твердые – не показатель стремления к хорошему освоению знаний, дающихся в школе. Скорее, здесь присутствует лень или элементарное неспособность к определенным предметам. Но юлить перед цесаревной не хочется. Вздохнув, честно сказал о своих «успехах».

Алена Николаевна улыбнулась краешком губ.

– Великий пиит Пушкин, – она постучала черенком вилки по столу, – насколько я внимательно читала его биографию, рыдал, когда его заставляли решать арифметические задачи. По математике у него были низкие баллы. Дорогой, ты помнишь, что происходило в начале двадцатого века в русских гимназиях?

– Хм, целая эпидемия самоубийств гимназистов, – озадаченный вопросом жены, ответил цесаревич. – Они не пережили позора от «единиц» и «двоек». Не хочешь ли ты сказать, что в наше современное и весьма динамичное время случатся подобные ситуации? Не драматизируй…

– Нет, я хочу подбодрить господина Волховского, чтобы во всем искал положительные моменты, – посмотрела на меня цесаревна. – Упаси боги пугать такого крепкого юношу подобными экскурсами в прошлое. Мне хочется отвратить Викентия от поспешных выводов.

– Спасибо, Ваше Высочество, – я наклонил голову, не собираясь спорить с милой женщиной. Хочется ей опекать сироту по долгу совести, и незачем отталкивать ее руку. А вдруг пригодится в будущем протекция цесаревны? – Я учту ваши пожелания.

– Я могу быть уверена, что Булгаковы относятся к тебе хорошо? – пытливо взглянула на меня Алена Николаевна. – Мне рассказывали о Старейшине – Семене Игоревиче. Очень сложный человек с таким же характером.

– Милая, не наше дело влезать в дела чужого рода, – напрягся Мстиславский.

– У меня все нормально, – поспешил я утешить цесаревну. – Честно-честно. Да я ему и неинтересен.

Юрий Иванович как-то странно хмыкнул и отвлекся на чай с вареньем. Остаток ужина мы закончили в тишине, и я с облегчением вышел из-за стола. Поблагодарил всех и направился к выходу, где меня уже ждала машина, чтобы отвезти домой.

3

– Дорогая, я не понимаю твоего стремления вытягивать на поверхность жизни каждого сироту, – цесаревич, облачившись в домашний халат, с удовольствием погрузился в мягкое кожаное кресло, заодно зацепив «Столичные ведомости» со столика. – Для нас Волховский – это промежуточная цель, не более. А ты хочешь направить на мирские преобразования. Ни к чему это.

– Поясни, – плавными движениями руки супруга расчесывала свои волосы перед трюмо из палисандрового дерева и поглядывала в зеркало на мужа. – Я делаю что-то запретное?

– Ни в коем случае, – поднял ладонь вверх Юрий Иванович. – Я уважаю твою деятельность. Она заслуживает только лестных слов. Однако Волховского тебе придется вычеркнуть из своих планов. До восемнадцати лет его будут вести другие люди, а ваш патронаж станет прикрытием.

– Опять коварные планы с несчастными детьми? – нахмурилась женщина и излишне нервно поправила на плече бретель ночной сорочки. – Как будто среди дворян не хватает желающих служить в императорской армии. Почему именно они?

– Любовь моя, ты не видишь всей картины происходящего, – как можно мягче сказал цесаревич. – Ребята состоят на полном казенном обеспечении, получают офицерские звания и через выслугу лет – дворянство. Потомственное дворянство, заметь.

– Кто выживет…

– Мы ни с кем не воюем! А вооруженные конфликты случались всегда, и не в наших силах их предотвратить. Да, мы стараемся смягчить их, но… мир велик, и не везде тишь да гладь, да вальсы с мазуркой.

– Все шутишь, – проворчала жена, начав снимать макияж с лица. – Может быть, прояснишь ситуацию с мальчиком? Императорский клан хочет забрать его к себе?

– Как вариант, – кивнул Мстиславский, шурша газетой. – Сама подумай, насколько усилятся Булгаковы, когда Викентий полностью подчинит себе невероятный Дар. Это ведь прямой вызовы нам.

– Один антимаг ничего не сделает с десятком обычных бойцов, – справедливо возразила Алена Николаевна. – Не вижу смысла бороться за обладание сомнительного одаренного. Разве только в качестве личника для императора или тебя, как наследника.

– Хорошо рассуждаешь, – одобрил ее Мстиславский. – Как вариант подходит. И не забывай, что наша Семья никогда не допустит усиления даже своих союзников.

– Концепция римских цезарей? – усмехнулась супруга.

– Иначе бы мы так долго не продержались на престоле, – Юрий Иванович бегло просмотрел первую страницу газеты. – А мальчишке мы найдем работу, в которой он себя реализует на все сто процентов. Кстати, есть еще одна причина убедить Викентия стать частью нашего клана.

– Даже так? – тонкие стрелки бровей женщины взметнулись вверх. – Что-то новенькое?

– В Палату по разрешению родовых споров обратился Георгий Мамонов, – цесаревич отложил газету и закинул ногу на ногу, рассматривая носок тапка. – Он предъявляет права на Викентия Волховского и просит провести генетическую экспертизу в обход всех существующих законов и уложений.

– Мамонов? – Алена Николаевна развернулась и с потрясенным видом уставилась на мужа. – «Золотой князь»?

– Ага, хозяин ленских приисков, тойон якутских земель, – подтвердил Мстиславский без всякого ехидства.

– При чем здесь мальчик? Нет, я понимаю, что его фамилия ненастоящая, взята с потолка, если можно так сказать. Но Мамонов-то чего хочет? Узнал о Даре Викентия и решил вмешаться в его судьбу?

– Все гораздо прозаичнее, – Юрий Иванович поднялся с кресла и подошел к жене. Обнял ее за плечи и уткнулся носом в шелковистые волосы, пахнущие ночными духами. – Георгий считает мальчика своим младшим сыном, которого увезла из Ленска его жена Аксинья Гусарова, и спрятала в новгородском приюте.

– С ума сойти! – ахнула женщина. – Нет! Никаких послаблений в законах! Не позволю проводить экспертизу! Пусть сначала предъявит железные доказательства. Мало ли, что он задумал…

– Умница, так и поступай, – похвалил ее цесаревич. – А еще поговори с матушкой-императрицей. Она уже в курсе заявлений Мамонова. Мы не можем игнорировать подобные демарши, а значит, придется с ним встретиться. Желательно, подтянуть к этому делу Репия. Втроем вы сможете убедить князя в нецелесообразности подобных прошений.

– Подожди, а разве у Аксиньи Федоровны был ребенок? – нахмурилась цесаревна. – Я с ней пару раз встречалась в салонах, но не помню, чтобы она говорила о детях. Больше жаловалась на судьбу и какие-то заговоры против нее старших жен князя Мамонова. Вот это точно врезалось мне в память.

– Занятная история, да? – рассмеялся Мстиславский. – Стоит покопаться в темном прошлом князя Георгия Мамонова. Почему он не развелся с Аксиньей и до сих пор находится с нею в супружеских отношениях. И был ли у них общий ребенок.

– Обязательно выясни, – в голосе цесаревны появились требовательные нотки. – Мне не по себе от таких семейных тайн, где страдает дитя… Но ведь тогда получается, что нам придется пойти на уступки Мамонову, если подтвердится этот факт. И Викентий – весьма родовитый молодой человек, княжич!

– И даже не бастард! – чем-то довольный откликнулся Юрий Иванович. – Очень интересная и пикантная история. Жаль, что приходится заниматься подготовкой праздника, не до Мамонова сейчас.

– Так он будет в качестве гостя, – посмотрела на мужа снизу цесаревна. – Поговори с ним тоже, только не предметно, а опосредованно. Поинтересуйся младшей женой, выясни причину конфликта. Про ребенка ничего не говори, чтобы не насторожить. А то ведь я знаю таких папаш: втемяшат себе в голову ложные выводы и начинают сеять хаос вокруг себя. Не хочется портить себе настроение перед празднествами. С матушкой я поговорю завтра же. Надеюсь, сможем убедить князя не совершать глупости. Нужно тщательное расследование.

– Я тоже надеюсь, что его максимально затянут, – хмыкнул наследник престола и поцеловал в макушку свою супругу. – Поздно уже. Пошли спать.

– Иди, согрей постель, – улыбнулась жена. – Я скоро приду.