Текст книги "Сокрытый в Тени Крыла"

Автор книги: Вадим Оришин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 134 страниц)

– А что может интересовать шиноби? – снова вставил свое слово Шиоре, – оружие, естественно. Меня он уже выслушал, очень внимательно, к его чести, так что теперь послушает и тебя.

Киваю, вопросительно глядя на молодого шиноби.

– Тогда идем, – Хидан посерьезнел, – лучше показать все на месте.

Глава 117

Мы вышли в коридор, и Хидан повел меня куда-то вглубь лабораторий.

– Мне сказали, что именно ты занимаешься вопросом конфликта с селянами. Это так?

– Да, – кивнул парень, – а что?

– Не слишком ли много для одного молодого шиноби? Создание оружия, да еще и это.

Но Хидан лишь рассмеялся:

– Вовсе нет. Мой отец закончил свою работу, я лишь сделал некоторые штрихи. Так что решение конфликта с жителями – это все, чем я занят. Ну, иногда бегаю по мелким поручениям, если больше некому.

– Селяне не любят шиноби в целом, а не только ваш клан, я правильно понял.

Парень вновь посерьезнел и кивнул:

– Всего один день, а уже такие выводы. Я лично все еще не уверен в этом вопросе, но сумел убедить Шиоре-сана временно запретить членам клана носить форму шиноби.

– Так инициатива была твоя?

– Угу. Вы… Ты должен понимать, что Шиоре-сан больше ученый. Идея использования минерала, которому мы даже еще названия не дали, в медицине – для него идея фикс, – он хотел сказать что-то еще, но промолчал, вместо этого продолжив, – И для него решение всех этих дрязг с жителями, как бы сказать…

– Отвлекает от важной и интересной работы, – предложил я, – Шиоре-сан живет своими исследованиями. Готов поспорить, спит прямо в своем кабинете.

– Да, ты прав, – сдержанно посмеялся Хидан, – для него все остальное незначимо. Но после смерти Ешико… Он хочет закончить работу как можно быстрее, чтобы просто увести отсюда свой клан и решить проблему раз и навсегда. В Конохе ведь шиноби уважают?

Проигнорировал вопрос, не желая вдаваться в разъяснения по поводу жизни рядового шиноби.

– Вы предприняли какие-то ответные действия?

– Что? Нет! – удивился парень, – То есть… Шиноби клана хотели покарать крестьян, но мы так и не сумели узнать, кто именно это сделал. А карать всех без разбора… Нет! Это не правильно! Мы стараемся избегать конфликтов, да и вообще контактов с жителями.

Не сказал бы, что разделяю такой подход:

– Игнорирование проблемы ее не решит. Просто выжидая и оставляя преступления жителей безнаказанными, вы лишь подогреваете в них стремление продолжать.

– И с тобой многие согласятся. Но вот что я подумал. Такое изменение в поведении жителей… Это не нормально. Я помню времена, когда ребенком бегал по улицам, один, и мог не боятся ничего. Жители меня бы не тронули, да и в обиду бы не дали. А сейчас…

– Мне тоже кажется, что жителей кто-то подталкивает на вражду, – пусть это и не совсем правдоподобно, – мы контактируете со старостой деревни?

– Да. Киеши-сан один из немногих, кто старается сохранить в деревне мир. Вам следует поговорить с ним. Я хотел сам заняться этим, но, к сожалению, не компетентен в этом вопросе. Даже не знаю, что искать и с чего начать.

– Я знаю, что, а точнее, кого искать. Но некоторые вопросы все же я задам тебе.

– Конечно, – Хидан, похоже, почувствовал облегчение, сумев переложить непосильный груз ответственности на чужие плечи, – я окажу любую помощь, какую смогу. И мы пришли.

Место, куда мы направлялись, казалось, находилось в самой глубине лабораторий. И еще напоминало мне склад. Пыльно, факелов на стенах двое меньше, чем в других местах, да и здесь никого нет, тогда как в других местах работа, пусть вяло, но идет.

– Вот, – он открыл дверь и начал зажигать факелы в просторной комнате, – Мой отец обучал меня искусству шиноби, и я самый молодой шиноби в клане. Наверное, в сравнении с вами, я едва тяну на чунина, уроки отца я слушал плохо. Отец не был Ленгму, если говорить откровенно, наверное, именно поэтому только ему пришла в голов идея, как превратить знания клана в оружие.

Факелы осветили несколько рабочих столов, расставленных у стен комнаты, и пустую площадку в центре. На площадке была начертана печать, но настолько непривычная мне печать, что я даже не сразу поверил, что это действительно какое-то фуиндзюцу. Просто круг с вписанным в него равносторонним треугольником.

– Что это?

– Ты разбираешься в фуиндзюцу? – переспросил Хидан.

– Достаточно, чтобы понимать – это не фуиндзюцу.

Парень пожал плечами, улыбнулся, и подошел ко мне:

– Ты прав, в какой-то степени. Печать действительно простейшая. Отец придумал способ использовать знания о колебаниях чакры. Эта печать работает как передатчик. И передает она частоту колебаний.

– А теперь с начала и по порядку, – понимая, что я чего-то не понимаю, попросил я.

– А, да, извини. Как тебе известно, если вся чакра в организме колеблется с одинаковой частотой, то организм становиться целостным, и разорвать эту целостность нельзя.

– Твой отец придумал, как настраиваться на другие организмы?

Хидан уверенно закивал:

– В точку. Все очень просто, – в его руке появилась колба с бурой жидкостью, – кровь. Хочешь, покажу?

– Что покажешь?

– Как действует печать.

В этот момент он напомнил мне ребенка, играющегося с оружием.

– Это не опасно?

– Нет, мы много раз ее тестировали.

– Хорошо, показывай.

– Извини, но ты будешь жертвой, – Хидан достал откуда-то кунай и слегка меня оцарапал.

Сцедив немного крови на лезвие, он прошел в центр печати. Улыбнувшись мне, он слизнул кровь с куная и собрал знак концентрации свободной рукой.

– Нужно настроиться на частичку чакры в крови. Это сложно, первые разы, но потом привыкаешь. Все равно, что учиться использовать какую-нибудь технику.

Печать начала медленно наполняться чакрой, от чего тускло засветилась.

– Для печати нужно использовать вещество с хорошей чакропроводимостью и, желательно, чтобы оно могло ее долго удерживать. Это звучит жутковато, но лучше всего подходит именно кровь. Для этой печати мы использовали свиную кровь. А теперь смотри.

Он выставил вперед свою левую руку и слегка царапнул мизинец. Я ощутил движение собственной чакры в своей руке, и запоздало заметил боль. Подняв ладонь, я увидел идентичную царапину на своей ладони.

– Поздравляю. Великолепная в своей простоте и элегантности техника. Далеко действует?

– Очень, – парень начал самодовольно ухмыляться, – я считаю, что колебания передаются через сэнчакру, и могут достать всюду, где она есть. Потому что у сенчакры своей частоты нет. Это как звук в воде, распространяется очень далеко.

Природная чакра, значит?

– Попробуй еще раз.

Я быстро применил стойку, просто чтобы заставить чакру в организме двигаться как-нибудь иначе. Хидан кивнул, и без затеи резанул второй палец, но в этот раз я лишь ощутил легкое жжение в руке, однако раны не появилось.

– Странно. Раньше всегда работало. Как ты это сделал?

Хм, как бы объяснить, чтобы ничего не объяснять.

– Это моя клановая способность. Я могу в какой-то степени использовать природную чакру. Но давай вернемся к твоей технике. Я так понимаю, ее нужно использовать в связке с тем минералом?

Хидан кивнул, он вообще часто кивает:

– Да, в этом была задумка. Но, сам понимаешь, опробовать ее я пока не смог. Теоретически, то, что в одном теле чакра будет упорядоченной, а во втором останется хаотичной, технике не помешает, потому что…

– Не стоит вдаваться в детали, если ты считает, что не помешает, я готов тебе поверить, – остановил я еще одно помешанного ученого, – Частично неуязвимый шиноби, использующий технику, наносит самому себе травмы, которые появляются и на теле жертвы, убивая ее, но не убивая самого шиноби. Снимаю шляпу, как оружие убийцы техника была бы идеальной.

– Да? – удивился Хидан.

– Конечно. Представь, нужно тебе убить какого-то человека. Достать несколько капель его крови – сложно, но возможно. Обязательно должна быть кровь?

Парень ненадолго задумался, а я вспомнил Юи. Ну, в смысле, стало интересно, после акта любви возможно настроиться на чакру своего партнера.

– Не знаю, никогда не проверял. Сомневаюсь, что подойдут сопли, ушная сера или, кхм, испражнения. Они чакры не содержат, так как организм избавляется от этого, как от грязи. Кусочки кожи не подойдут однозначно, в них чакра слишком быстро угасает. Отрезанный палец бы подошел, но тогда уж проще кровь. Слюна? Нет. Сперма? Думаю да, но… – Хидан замер, видимо попробовав представить такой ритуал, и его аж передернуло всего.

Я тоже поморщился, однако подтвердил свою теорию.

– Я понял, кровь – лучший вариант. Ну вот, достал немного крови. Отошел на безопасное расстояние, в соседний город смылся, например. Схоронился где-нибудь, нарисовал печать, принял немного минерала вовнутрь. И все. Потыкал в самого себя острым предметом, для надежности – во все жизненно важные органы. И спокойно собрался и ушел. Все. Никакого риска быть пойманным или раскрытым.

Разве что придется работать в паре, чтобы напарник мог убедиться, что цель мертва.

– Ты прав, мне такое в голову не приходило. Думаю, ваша деревня заинтересовалась нашими исследованиями именно из-за этого.

Конечно. Даже представить сложно, что сможет Данзо, получив эту печать. Набрать крови всех интересующих личностей, и ему даже минерал не потребуется. Просто натренирует своих фанатиков и сделает из них смертников. И все, в любой момент он сможет убрать абсолютно любого неудобного ему человека. Биджу! Эта штука не должна попасть к нему в руки, никак не должна.

– Ты уже отсылал подробности по использованию этой техники в Коноху?

– Нет, – Хидан, похоже, опасности этого оружия не осознавал даже близко, – отец еще во время заключения договора передал предположения о том, что должно получиться, но это все. Такие вещи лучше передавать из рук в руки.

– Это верно.

Хоть что-то, пока у Данзо этой техники нет. И он, похоже, даже не знает, что она закончена.

– Близиться утро. Давай разбудим мою напарницу, и подумает, как нам решить проблему с селянами.

Глава 118

Миину будить не пришлось, проснулась сама, когда мы входили. На улице, возможно, уже начало светать, и следовало приступить к своей работе.

– Ты что, спать не ложился? – спросонья спросила девушка.

– Не спалось, – в очередной раз отмахнулся я, – это Хидан, он введет нас в курс дела.

Еще несколько секунд девушке потребовалось, чтобы окончательно сбросить сон. Она хмуро глянула на меня, как бы намекая, что я должен был дать ей умыться, но ничего, потерпит, не барышня. Хидан тем устроился на хлипеньком стульчике.

– Нас как-то сумбурно познакомили. Хидан, рад встрече.

– Мико, взаимно, – Миина села, кивнула, показывая, что готова слушать, а сама начала заплетать волосы в хвост.

– С чего начать? Извините, я не специалист в таких вопросах.

Девушка перевела взгляд на меня, как бы говоря: 'действуй'.

– Начнем с самого начала. Кто-то целенаправленно настраивает местное население на травлю клана Ленгму. Если травят именно клан, значит это кому-то нужно. Предположим, кому-то извне. Первая возможная причина: кровная месть. Хидан, имеются у клана кровные враги?

Парень уверенно отрицательно покачал головой:

– Определенно нет. Даже раньше не было. Все члены клана, участвовавшие в миссиях, были медиками.

– Ирьенины тоже могут быть опасными, – вставила Миина.

– Ваши, – улыбнулся Хидан, – действительно могут. Наши не достигли такого уровня мастерства, чтобы вместе с медицинской работой еще и врагам козни строить. Нет, мне в такое трудно поверить.

Киваю:

– Допустим. Вторая возможная причина: выгода. У клана есть какие-то владения, заведения, земля, финансовые суммы, что угодно, что может заинтересовать охотников за наживой.

И вновь уверенное:

– Нет. Все имущество клана находится здесь. Раньше клан владел заведениями, но в сложные времена все было продано, подчистую.

Я насторожился:

– Было продано честно? Кто получил деньги? Не остался ли кто в обиде?

– Думаю, нет. Ну, почти все заведения были проданы совладельцам, кто мог остаться в обиде? Все деньги перешли в казну клана. Да и большой ценности эти заведения не представляли.

– Допустим. Организация туризма в Югакуре. Вы как-нибудь мешаете этому?

– Нет, клан только 'за'. Наплыв посетителей горячих источников положительно скажется и на нас, что продать или какие услуги оказать, у клана найдется.

Киваю:

– Оставим эту версию. Третья возможная причина: секреты клана. До того момента, как твоей отец придумал печать, что ты мне показал, в клане было что-то подобное.

Уверенное отрицание:

– Раньше надобности не было. Да и эта находка скорее – случайность. Просто неожиданно удачная идея.

Миина вопросительно уставилась на меня, как раз закончив со своими волосами:

– Так ты все же выяснил, чем они здесь занимаются?

Киваю, а у нее вопросов больше и нет, можно возвращаться к разговору:

– Оставляем версию с противником извне, как несостоятельную. Пока. Перейдем к внутренним вредителям. Кто-нибудь с позором покидал клан за последние десяток, два лет? Был изгнан?

Хидан задумался, но ответ был таким же, как и раньше:

– Нет, сомнительно. Клан и так немногочислен, каждый человек на счету. Мы стараемся решать свои внутренние проблемы, на моей памяти изгнаний не было, и сомневаюсь, что они были ранее. Предупреждая твой вопрос, крупных внутренних конфликтов так же не случалось, так, мелкие повседневные проблемы, не более. После почти полного уничтожения клан очень сплотился, так что я не представляю, что такое возможно.

Киваю, мой вопрос он действительно предупредил.

– Хорошо. Тогда стоит отбросить версию, что травят именно Ленгму, и вернуться к версии, что травят шиноби вообще.

– Это возможно? – с сомнение посмотрел на меня не монах.

– Вполне, разве что раньше я не встречал негодование в столь крайней форме. И я имею в виду не личный опыт, а имеющиеся в Конохе исторические данные.

– И что делать?

Да, вот он, извечный вопрос, все мы с ним не раз сталкивались.

– Проблема лежит не в стенах клана, а за его пределами, значит, и вопросы следует задавать совсем другим людям. Ты сказал, местный староста, Киеши-сан, если мне не изменяет память, желает поддержать в деревне мир. Думаю, нам с Мико следует заглянуть к нему в гости и задать свои вопросы.

– Я надеюсь, вы будете вежливы с ним? – нахмурился Хидан, – он ничего плохого нам не сделал.

Ухмыляюсь:

– Эй, что за подозрения? То, что мы шиноби, совсем не значит, что мы не умеем разговаривать, как раз наоборот.

– Извините, – замялся Хидан, – я чем-то еще могу помочь?

– Нет, дальше мы пока сами.

– Хорошо. Искренне желаю вам успеха, – поклон, и молодой шиноби нас покидает.

Миина несколько секунд выжидает, так, для порядка, пока шаги не затихают, и, наконец, спрашивает:

– Ну как?

– У нас проблема, – сообщаю я неутешительные новости.

– А когда было иначе, – улыбается девушка.

Но я отрицательно качаю головой, прослушки нет:

– Разборки с крестьянами меня волнуют мало, это вообще не проблема. Сколько их тут? В лучшем случае по всем окрестностям, если вместе собрать со всех пахот, тысячи две наберется.

– Три, если быть точным, – уточняет девушка, – здесь хорошее земледелие.

– Не суть. Ну и что? Даже десяток шиноби уровня чунина, и мы разгоним всю эту толпу, кого не покалечим, те от страха убегут. В крайнем случае всегда сможет припугнуть местных. Переоделись нукенинами и устроили бандитское нападение, чтобы ребята Ленгму нас прогнали. Вот все представление, на клан после такого молиться будут. Проблема в другом.

– Рассказывай, – пожала плечами девушка.

– Шиоре показал мне, над чем они работают. Местный минерал, добываемый откуда-то из глубины. Может сделать шиноби очень и очень живучим. Даже отрезание головы не факт, что убьет. Но, естественно, не без побочных эффектов. Пока что в масштабе неприменимо, так как лишает возможности применять стихийную чакру, но вообще полезно. Но такую игрушку я, пусть и через нехочу, Данзо передам. А вот то, что показал мне Хидан, совместная с его отцом работа, из разряда, лучше бы вообще никогда не придумывали.

– Даже так? – Миина, похоже, удивилась, да и собралась сразу, – что они там намудрили.

– Техника умерщвления через фуиндзюцу. Не торопись морщиться, ты даже не представляешь, что они намудрили. Печать простейшая, ребенок нарисует. Причем ставиться не на жертву, а просто на землю, фактически, на любом отдалении от жертвы. Убийца выпивает немного крови жертвы, я так понимаю, желательно посвежее, но не критично, проводит ритуал… – чуть помедлил, – и убивает себя. Любые повреждения тела убийцы передаются жертве.

– Так просто? В смысле, как-то…

– Наверняка есть сложности, о которых Хидан не рассказал, просто не посчитал нужным. Но сама понимаешь, для фанатиков из Корня любые сложности – проблема времени. А теперь представь, что Данзо обзаведется кровью всех мало-мальски значимых людей. Не в одной стране, во всех странах вообще. Поставь такую задачу, и это опять же, просто дело времени. А в финале…

– Руководства стран и деревень фактически в лапах одного человека. Думаешь, возможно?

Пожимаю плечами:

– Как я уже сказал, наверняка есть сложности. Но подумай, есть ли для них непреодолимые сложности? Да нам обоим известна девочка с геномом клана, уже уничтоженном в родной стране. А о том, почему раньше никто до этого не додумался, так там просто подход изощренный, никому так изощряться и в голову не приходило. Отцу Хидана, вот, пришло. Самоучка, биджу его. Ну и тот самый минерал, естественно, нужен. Но такая ли это проблема?

Миина кивает, потрясенно. В отличие от того же Хидана она эпичность масштаба ожидаемого заднего отверстия представляет очень хорошо.

– Если Данзо будет осторожен, то он просто начнет дергать за ниточки, но, когда это станет слишком заметно, а рано или поздно до этого дойдет, начнется война. Или он будет неосторожен, и война начнется сразу же.

– Вот и я про то.

– И что делать?

Ой, у меня дежавю.

– Пока не знаю. Спешить с расследованием проблем местных не стоит. Мне нужно подумать, как аккуратно уничтожить эту информацию, а заодно и всех ее носителей.

– Много их?

– Нет, – грустно ухмыляюсь, – всего один.

– Тогда сейчас к старосте деревни.

Киваю.

– Используем хенге. Будем косить под путников.

– Почему не переодевание, – ухмыльнулась Миина, – ты всегда именно его предпочитал. Переоделся бы в девушку, а я в парня. А?

Улыбаюсь:

– Во-первых – ты парня изобразить не сможешь, слабовата в этом. А во-вторых, кто нашу технику раскроет? Если все шиноби в клане.

– Но кто-то же селян натравливает.

Хищно улыбаюсь:

– А вот перед ними-то я скрываться как раз не собираюсь. Быстрее их спровоцируем на активные действия, быстрее раскроем. Нам же совсем не обязательно будет сразу же сообщать о положительных результатах работы.

Глава 119

Ради принципа до сельской администрации шли прямо по улицам, пытаясь специально наткнуться на местных. Натыкались. Крестьяне сначала всматривались в наши лица с недоверием, но, убедившись, видимо, что лица незнакомые, улыбались и становились приветливыми и открытыми. Пару раз заводил пустые разговоры, но с расспросами не спешил, во избежание. Если уж придется выбивать информацию у крестьян, то это куда продуктивнее делать силой и угрозами. Разговоры – слишком долго, да и не факт, что говорить будут правду. Малообразованные люди любители почесать языками, и рассказывать небылицы, и всего пара ударов в корпус сразу делает их искренними и откровенными. Но это лирика, а мы подходили к администрации.

Как я и предполагал, последний раз это здание выглядело внушительно еще тогда, когда деревня была какурезато, и управляли здесь всем шиноби. Постройке требовался ремонт, о чем говорили облупившаяся выцветающая краска, начинающий осыпаться камень, трещины, и прочее. А от скрипа входной двери у меня заныли зубы. Приятное место, что еще сказать. Первый этаж пустовал, совсем, я даже прислушался, чтобы убедиться. Ни единой живой души, если не считать крыс, пыльно, грязно, плохо пахнет, ветерок свистит. Идиллия.

– Ты уверен, что мы не ошиблись место? – спросила Миина.

Подойдя к лестнице, я обратился в слух, чтобы найти хоть кого-то живого, и оказалось, на втором этаже работали несколько человек. Хотя бы не зря пришли, же что-то.

– Пойдем.

На втором этаже было почище, да и посторонних запахов не было. Но все равно было пусто, если не считать единственного места, где и сидели люди. Трое, мужчина, явно полный и в возрасте, и две женщины, так же в летах. В этой тишине сосредоточиться на их сердцебиении было не сложно. Интересно, я когда-нибудь научусь так же выделять биение сердца человека, но при большом количестве посторонних шумов? На рынке Конохи в разгар дня, например.

Постучались, вошли. Женщины, занимающиеся какими-то писульками, на нас особого внимания не обратили, разве что кивнули в знак приветствия. Поэтому мы сразу прошли в кабинет, как я понимаю, старосты поселения. Мужчина и правда оказался полноватым, на вид, минимум лет шестьдесят. Седой, с морщинистым лицом, да и руками тоже. Он сидел на своем кресле и задумчиво смотрел в окно, но отвлекся, когда мы вошли.

– Гости? Удивительно, у нас редко бывают гости, в это время года, – а он быстро определил, что мы не из местных.

Чтобы не терять зря времени, сразу скинул иллюзию, что за мной повторила и Миина.

– Так вы шиноби? – негромко, без удивления спросил Киеши, скорее констатируя факт, – Тогда понятно. Лист? Вы помогаете клану Ленгма?

Как много вопросов.

– Да, шиноби. Да, из Конохи. Да, помогаем.

Не дожидаясь приглашения сел напротив него, стул меня едва выдержал. Миина посмотрела на другой стул, стоящий у стены, но осталась на ногах.

– Вижу, вы уже осведомлены, что жители Югакару не очень-то любят шиноби. Не беспокойтесь, я и мои помощницы работали еще в те времена, когда здесь управляли всем шиноби, и мы будем рады постараться помочь вам чем-нибудь.

Немного поразмыслив, я решил зайти издалека, хотелось расширить знания о том, как вообще живет эта деревушка.

– Как-то у вас здесь слишком пустынно для места, называемого Деревней Горячих Источников.

– А в нашей стране плюнуть нельзя так, чтобы не попасть в деревню с горячими источниками. Все дело в запахе, сейчас это почти незаметно…

– Я ощущаю этот запах. Думаю, вы именно о нем, на серу похоже.

Киеши улыбается, кивает:

– Да, именно он. Так вот, сейчас запах почти незаметен, еще немного, и он совсем пропадет, это бывает каждый год. Когда он пропадает, во все источники долины попадает новая порция минералов, и на короткое время источники становятся очень полезными. Я серьезно, у наших шиноби раны затягивались прямо на глазах. Когда-то, – грустно закончил он.

Хм, странно. Нет, то, что минерал может попасть в воду, это как раз не странно. Странно, что об этом только сейчас задумались, и минерал открыли только сейчас.

– И что? Никто не пытался понять, почему так происходит?

– А вы, я вижу, предпочитаете сразу выяснять причину происходящего. Да, пытались узнать. Но изучение воды ничего не давало. Пара недель, и вода теряет свои свойства, и становится просто водой, с большим количеством осадка, как я слышал.

Вода нейтрализует минерал? Не помню, как там этот процесс называется. Гидролиз? Ладно, хватит умничать, Данго смог бы мне что-нибудь сказать, я в этом не настолько силен. Вопрос в другом. Возможно ли, что Ленгму лишь недавно узнали, что искомыми ими свойствами обладает не вода, а минерал, в эту воду попадающий? С натяжкой, но возможно.

– И в это время у вас бывает наплыв желающих искупаться?

– Да, – кивает старик, – в это, и только в это.

– И как к этому относятся жители? Ведь наверняка среди желающих есть шиноби.

– Раньше все было нормально, но эта вражда появилась в душах селян не так давно.

Вот мы и вернулись к нашим текущим задачам:

– Насколько давно, не уточните? Хотя бы примерно.

– Примерно, – Киеши чуть задумался, – около полугода, точнее не скажу.

– И что случилось полгода назад?

Старик пожал плечами:

– Ничего. Деревня жила, как жила.

– Совсем ничего?

– Совсем ничего, – старика, похожи, мои вопросы начали напрягать.

– Никаких стычек, конфликтов, недопонимания?

– Ничего, о чем бы мне сообщили.

Теперь уже напрягся я:

– А вам не обо всем сообщают?

Киеши устало выдохнул.

– Вы должны кое-что понять. Уже давно в деревне были установленные определенные порядки. Долина большая, и обрабатываемые земли раскиданы по ней. Поэтому сельская община здесь не единая, а разбитая по этим участкам. В каждой небольшой общине есть свой общинный староста, и если конфликт не выходит за пределы общины, мне о нем не сообщают. Поверьте, в последнее время ничего особенного не случалось, иначе я бы уже сам предпринял бы меры.

– Ну да, – встряла Миина, – кроме изнасилования и убийства невинной девушки.

– Мне ее очень жаль, – Киеши, похоже, не врал, он действительно переживал из-за этого, – но если вы посмотрите на проблему с моей стороны, вы поймете, что отсюда кажется, что это все проблемы внутри клана. После войны они приняли очень много новых членов, и не всех из них тщательно проверили. Возможно…

– Я своими глазами видел ненависть селян, Киеши-сан. И все же склоняюсь к версии, что проблема связана с селянами, а не с кланом Ленгму. Скажите, в последнее время в Югакуре появлялись новые люди? Кто-то, кого здесь не было ранее. Может небольшие группы крестьян переселились куда-то сюда?

Старик задумался, размышляя вслух:

– Нет, за последние пол года никого нового не появлялось. Даже наоборот, кое-кто уходил…

– А не за полгода? Раньше? Год, полтора?

Киеши пожал плечами:

– Никого такого. Разве что странствующий монах, но я не думаю…

– Что за монах? Как выглядит? Кому молится? Как давно появился? Где поселился? Чем занимается? – мнение старосты меня волновало как-то мало.

Старик нахмурился:

– Я бы попросил вас…

– Киеши-сан, – с нажимом прервал я его, – если вы хотите помочь решить проблему, которая появилась в вашем селении, отвечайте на мои вопросы. Клан Ленгму попросил нас помочь, и мы эту помощь окажем. Если этот человек ничего не сделал, мы не будем его донимать. Нам важно решить проблему, а не просто найти виноватого. Ну?

Киеши несколько секунд хмуро сверлил меня взглядом, но все же ответил, правда, не так, как мне хотелось бы:

– Я сообщу о ваших действиях в Лист.

– Пожалуйста. Знаете, чтобы в Конохе сделали, если бы молодую куноичи одного из кланов изнасиловали бы и убили? Обычно кланы терпеливо относятся к этой проблему. Если какого-то ученика академии слегка побьют дворовые дети, это считают полезным для ума. В следующий раз побитый будет умнее. Но вот изнасилование и убийство. Кланы, причем все вместе, устроили бы чистку. И наказали бы всех, без особого разбора. Народ должен понимать, что такое шиноби, и что бывает, если они будут недостаточно почтительны. Так что жалуйтесь, это ваше право.

Старик вновь тяжело выдохнул, но все же рассказал:

– Монах появился у нас чуть больше года назад. Предложил бесплатно обучать детей грамоте. Сказал, что просто странствует, и хочет задержаться немного у нас. Он нигде не селился, приходит и уходит. Выглядит, как обычный монах, люди Ленгму одеваются практически так же, как и он. Разве что у него на одежде символ, крест.

Меня как током пробило.

– Крест?

– Да. Просто крест.

Он нарисовал на куске бумаги и протянул мне. Две короткие линии, пересекающиеся под прямым углом. Все. Миина заглянула мне за спину, но никак не прокомментировала.

– В остальном. Молод, побрит наголо, больше никаких особенностей.

– Больше никого нового не появлялось?

– Нет, никого.

– Спасибо, что ответили на вопросы, Киеши-сан.

Я поднялся и направился к выходу, попутно применяя хенге. Миина последовала моему примеру. Уже на улице, убедившись, что мы никому не интересны, она спросила:

– Что это было?

– Ты о чем? – ну мало ли, что именно она может иметь в виду.

– Не придуривайся.

– Мико, что ты имеешь в виду? То, как я надавил на старосту?

Девушка хмыкнула:

– Это ты еще с ним мягко. Нет. Тот монах, почему ты вздрогнул, когда услышал о нем?

Пожимаю плечами:

– Меня посетило предположение, что за всем этим стоит именно он. Встречается с крестьянами, и потихоньку толкает свои речи, убеждая их ненавидеть шиноби.

– Что-то я раньше не слышала о таких монахах, – с сомнением произнесла девушка.

– Я тоже не слышал. И о символе таком… не слышал.

– Что будем делать? Попробуем его найти?

Отрицательно качаю головой:

– Долго, и не факт, что получится. Нет, предлагаю реализовать идею с нукенинами. Проще и быстрее. Надо немного разворошить эту сонную долину.

– А наша проблема? – осторожно поинтересовалась девушка.

– Есть мысли, но пока ничего конкретного. Возвращаемся к нашим друзьям.