Текст книги "Сокрытый в Тени Крыла"

Автор книги: Вадим Оришин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 134 страниц)

Глава 73

Продолжая мысленно материться, быстрыми шажками семенил к госпиталю. Женское кимоно, в котором мне приходилось неудобно сутулиться, чтобы выглядеть именно девушкой, неудобная обувь, будто вообще не предназначенная для ходьбы. Я же не женщина, пластика тела абсолютно другая, это им в такой обуви вполне терпимо, а я мысленно матерился. Маты пошли уже по пятому кругу, но оставалось совсем чуть-чуть. Благо, большая часть жителей находилась на фестивале, и прохожих было мало. Мне еще требовалось подготовить паучка, но делать это на ходу было нереально.

До госпиталя добрался без приключений, но приключения начались внутри. Видимо, в связи с присутствием большого начальства рядом терлись несколько 'безликих'. На меня они особого внимания не обращали, пока, притворялся я качественно. Но если буду долго здесь ошиваться – спалюсь. Вывод – делаем все побыстрее, а затем делаем ноги. Прикинуть план здания, что я делал уже третий раз только за последние три минуты. Мне нужен левый корпус. На первом этаже там травматология. Можно было бы резануть себя по руке, и спокойно пройти туда, но черт его знает, как пристально за мной будут наблюдать. Не вариант, в общем. На третьем и выше хирургия, там латают шиноби с тяжелыми ранами, но сейчас должно быть относительно спокойно. На втором лаборатория, куда несут анализы, ну и смежные, уж точно не знаю, что держат там. Короче пытаться пройти бесполезно, надо как-то в обход. Открываю дверь и вхожу в обширную приемную. Стойка с медсестрой, разговаривающей с какой-то старушкой. Другая стойка, что-то вроде регистратуры. Несколько шиноби, один из АНБУ, но явно чем-то занят, заполняет какие-то бумаги. Кроме этого еще человек пятнадцать. Ну что же, поехали. Многие шиноби уверены, что вся сила заключается в техниках, чакре, дзюцу, и прочем, прочем, прочем. А вот и хрен. Главное оружие – ум.

К стойке подходит какая-то семья. Мужчина, ремесленник, судя по рукам и недорогой одежде, несет на руках мальчика двух лет. С ним женщина, явно моложе него, причем лет на десять, но определенно жена. У него короткие вьющиеся каштановые волосы, карие глаза, нос картошкой, у нее нос более аристократичен, тонкий, прямой, глаза грязно зеленые, волосы длинные, черные. У всех детей, а это, кроме мальчишки на руках, паренек лет девяти, девочка лет пяти, и еще девочка года четыре. У всех те же черты, только вперемешку. Проходя через слепую зону чуть встряхиваю парик, чтобы придать волосам эффект вьющихся. Пристраиваюсь к семье, делая вид, что занимаю очередь. Незаметно одергиваю девочку, стоящую чуть в стороне, порывающуюся отойти. Девочка поворачивается на меня. Мягко улыбнувшись говорю:

– Не отходи от мамы.

Девочка улыбается в ответ, продолжая смотреть на меня. Женщина оборачивается, беглый взгляд на дочь, на меня, с мягкой улыбкой чуть кивает. Мужчина заканчивает разговор с медсестрой, и вся семья уходит к лестнице, пристраиваюсь за ними, изображая старшую дочь. Медсестра бросает на меня короткий взгляд, но тут же забывает, продолжая заниматься своими делами. Шиноби вокруг тоже ничего не замечают, как и семья, за которой я иду. Но семейство уходит дальше по коридору, а я резко сворачиваю на лестницу и, как ни в чем не бывало, поднимаюсь наверх. На втором пролете меня приостанавливает 'безликий'. Смотрю на него спокойно, но с вопросом.

– Посетитель?

Киваю:

– К братишке, – напрягать голосовые связки, чтобы голос был: во-первых – девичьим, во-вторых – взволнованным, крайне тяжело.

Но шиноби кивает, и я продолжаю подъем. На третьем этаже выхожу в коридор. Много врачей, да и шиноби хватает. У одной из дверей стоит сразу двое 'безликих'. Несколько секунд, и из дверей выходят Хокаге собственной персоной и еще какой-то незнакомый мне врач.

– Состояние стабилизировалось, – говорит Тсунаде, – в течение суток ему должно стать лучше. Но все равно, если что-то случиться, сразу вызывайте меня.

– Конечно, Хокаге-сама, – с поклоном соглашается доктор.

Делаю несколько шагов в сторону палат, но затем разворачиваюсь и иду к туалету. Не очень хочется поверять, сможет опытная женщина заметить под личиной девочки парня. На меня обращают внимание шиноби из сопровождения, но тут же выбрасывают из головы. Главное – правильно расставить акценты. Чтобы вместо мысли – 'на этаж поднялась какая-то девчонка', появилось что-то вроде: 'забавно, не успела дойти до палаты, сразу побежала в туалет'. С первым воспоминанием буду ассоциироваться я, со вторым – забавная девочка. В случае со вторым воспоминанием вспомнить то, как я выглядел, а не то, что девочка убежала в туалет, будет куда сложнее.

В туалете выбираю кабинку под вентиляционной шахтой. В соседней кабинке кто-то есть, и приходиться активно изображать… ну, звуки, типа разделась, села, все такое. Всего несколько секунд, из соседней кабинки кто-то выходит, и в небольшом помещении становиться тихо. Все, зарекаюсь переодеваться в женщин. Извлекаю паучка и быстро готовлю его к действию. Мелкая марионетка начинает послушно шевелиться на руке. Несколько заложенных в нем техник, закрываю глаза, и 'вижу' мир уже глазами куклы. Мастер кукольник способен смотреть как своими глазами, так одновременно и глазами своих марионеток. Но я не мастер. Открываю глаза, заталкиваю паучка в вентиляционную решетку, устраиваюсь поудобнее. Насколько это вообще возможно в тесной кабинке.

Нити контроля установлены. Закрыть глаза, и побежали. Марионетка двигается неуклюже и не слишком быстро. К стенам прилипает крайне неохотно. Поэтому спуск на три этажа вниз едва не становиться коротким и фатальным полетом. Но, медленно, мысленно матерясь, все же спускаюсь вниз. Здесь появляется еще более сильное сопротивление, что-то активно выкачивает воздух из морга, мешая и без того неустойчивому паучку идти вперед. Заглядываю в решетку, нет, не то. Ползем дальше. Следующая. Есть!

Двое безликих раскатывают на столе свиток, используют печати. Короткая вспышка, и вот перед нами весьма правдоподобная копия старика Узумаки. Безликие поворачиваются в сторону, но мне не хватает угла обзора, чтобы посмотреть туда же. К столу подходит Хокаге, и чем-то говорит. Я едва вижу губы, достаточно, чтобы понять, что она разговаривает, но недостаточно, чтобы читать по губам. А звук марионетка не передает, зрение – и так очень много.

Открываю глаза. Надо как-то выманить Тсунаде из морга, пока еще не поздно. И что ее так приспичило изучить тело сразу. Вопрос, как выманить Хокаге? Пф! Даже не смешно. По стечению обстоятельств вообще очевидно, даже как-то не вериться, что так просто.

Хотя, не совсем просто. В коридоре все еще оставались шиноби, и примелькаться им своим движением мне не хотелось. Выйдя из туалета, свернул в расположенную рядом комнатку. В маленьком квадратике пространства ютились швабры, ведра, прочая утварь, а самое главное, здесь висели халаты уборщиц. Тоже вариант, если подумать. Короткое переоблачение, спешил, как мог, и из уборной вышла невысокая поломойка, держа перед собой тележку со швабрами. Девочку, что видели шиноби недавно, я теперь ничем не напоминал. Разве что ростом. Прошел по коридору, остановился рядом с палатой, из которой вышла Хокаге, и начал ковыряться в стоявшем рядом кусте. Выждав момент, когда в мою сторону ничто смотреть не будет, скользнул в комнату. Пусто, если не считать раненого, лежащего на пастели. Теперь быстро, сколько всяких факторов заставляет меня спешить, не счесть. Начиная от того, что в любую минуту сюда может войти медсестра, заканчивая тем, что Тсунаде в любой момент может начать изучение тела. А мне сейчас надо срочно осмотреть раненого, чтобы понять, как аккуратно, но резко осложнить его состояние, да так, чтобы не покалечить.

Такс, читаем карточку, благо, лежащую под рукой. Хорошо хоть, научили читать очень быстро. Травма, внутренняя. Осложнение связано с кровеносной системой, а точнее с большой потерей крови, остальное мне не так важно. Открываю ящички. Шприцы, шприцы, шприцы. Вот. Название читается плохо, затерто немного, состав мне вообще безразличен, но условные обозначения, имеющиеся у всех препаратов в этом мире, говорит мне о том, что данное средство вернет пациента в сознание, причем почти из любого состояния. Да, это вызовет осложнения, но не убьет, да и не покалечит, пусть и придется ему полежать тут подольше. Вколол прозрачную жидкость, и сразу дал деру. Не хотелось бы, чтобы он меня заметил, пусть он сейчас и в бреду.

Едва успел выскользнуть из палаты и отойти подальше, как внутри послышались звуки, сразу перекрытые писком сигнальной аппаратуры. На этаже начался контролируемый хаос, а я смылся в уборную, сейчас никому не было дела до уборщицы. Вернувшись в свою кабинку снова подключился к паучку.

Во второй раз контакт, да еще и на расстоянии дался тяжелее, но я быстро 'увидел' и начал шевелить лапками. Тсунаде уже начала колдовать над телом, рядом стояла неизвестная мне брюнетка, но определенно не из 'безликих'. В какой-то момент они обе обернулись, начали переговаривать с кем-то, а затем едва не срываясь на бег ушли. Есть контакт. Паучок прополз через решетку и снова осмотрелся. Морг, живых нет. Используя нить чакры как паутину, медленно спустился на пол. Затем с трудом взобрался на стол с трупом. Теперь дело за малым…

Дверь открылась, хорошо хоть я 'смотрел' в нужную сторону, в смысле развернул паучка в нужном направлении, и пришлось линять, прячась в складках лежащей на столе ткани. Обзор был никакой, и понять, кто именно вошел, я не успел. Вот же! Создать для марионетки искусственный глаз, это они могут, а вот о слухе позаботиться? Черт. Кое-как, по теням, понял, что над телом кто-то навис. Прополз по складке до края стола и сполз вниз. Ноги в стандартной обуви шиноби. Ножки, явно женские. Не удержался, подполз, и слегка цапнул, благо, клешни позволяли.

Ноги дернулись, я едва успел увести паучка в тень. Под стол наклонилась все та же брюнетка, но, оглядевшись, нахмурилась, и пожала плечами, сказав:

– Ненавижу морги!

Еще немного постояв над телом, молодая женщина ушла. Повторил восхождение на стол, заполз на тело, и активировал печать, заливая тело раствором. Резко натянул нить контроля, втягивая паучка обратно в вентиляцию. Прополз по шахте несколько метров и отпустил контроль.

Оставим паучка там, есть у меня еще соображения, которым он очень поможет. В туалете был кто-то еще, но у меня была минутка. Части плана первая и вторая выполнены. Осталось только незаметно выбраться из госпиталя. Очень скоро Тсунаде вернется в морг, и, обнаружив вместо тела густую лужу, поднимет тревогу. Идти в облике уборщицы опасно. Девчонки – тоже. Самым лучшим будет…

До меня донесся бульк и выдох облегчения. Хотя скорее это был целый бультых. Зашелестела бумага, открылась дверь кабинки. Шаги ножек в каблучках, шум воды в раковине. Несколько мгновений тишины, снова шаги, и снова дверь. За дверями явно слышится суматоха, значит началось. Выхожу, выдохнув, беру тележку со швабрами, и топаю наружу. Вокруг действительно суматоха, и я под шумок иду к лестнице для персонала. Спускаюсь по лестнице на второй этаж, здесь немного поспокойнее. Хотя уже шарит взмыленный безликий, но на меня внимания не обращает, как и занятый делом персонал. Деловито подхожу к большой дверце, ведущей в помещение, где сливают отработанный материал и выбрасывают мусор. Благо большую часть времени здесь пусто. Хорошо, что, как потенциальному АНБУшнику, мне продемонстрировали планы всех административных зданий в Конохе. В общем, я закрыл за собой дверь и слился в достаточно большую трубу. Не туда, куда сливали всякие жидкости, а туда, куда бросали мусор со всего этажа. Эта же труба проходила до самой крыши и по другим этажам, но именно здесь в нее было легче всего попасть. Внизу затормозился чакрой, чтобы не рухнуть на кучу шприцов, вперемешку с прочим медицинским мусором. Я был в подвале, в комнате, дверь в которую открывалась из коридора. Зато здесь были окошки, через одно из которых мне, после короткого полового акта с заклинившим замком, мне удалось выбраться наружу. И, чтобы не испытывать судьбу, я поторопился отойти на почтительное расстояние, после чего сразу метнулся обратно на фестиваль.

Все же если бы я настолько хорошо не знал госпиталь в собственной деревне, хрен бы все так легко прошло. Хотя все логично. В моей работе есть только два варианта: либо все проходит условно хорошо, меня не засекают, и я выполняю поставленную задачу. Либо меня засекают, и все летит в тартарары. Третьего не дано. В этот раз можно самому себе поставить выполненную миссию 'В'.

Но радоваться пока рано. Самое сложное начнется, когда руководство деревни поймет, кто их обставил. Меня ждут очень интересные разговоры. Надо подготовиться, но пока стоит вернуться к Каору. Возможно, еще успеем повеселиться сегодня.

* * * * *

Увидев, как его бывшая ученица едва не выбила дверь, входя в кабинет Данзо, Хирузен внутренне улыбнулся. Тсунаде была в тихой ярости, но не знала, на ком эту ярость выместить. Женщина, хмуро кивнув присутствующим, села на недавно появившийся в кабинете диван, но осталась напряжена. Данзо наблюдал за ней со скрытым раздражением. Причем раздражение было обращено вовсе не на Пятую Хокаге, что само по себе было примечательно. Данзо наверняка был раздражен, потому что причиной ярости Тсунаде оказался не он, а некто другой. Главу Корня обставили так же, как и ГоДайме Хокаге. Хирузен выдохнул, сожалея, что не может разжечь свою трубку и вдохнуть табачного дыма. Если он хотел прожить дольше, чем пара месяцев, следовало быть очень осторожным со своим подорванным здоровьем.

Кроме трех влиятельнейших людей Конохи здесь находились и их ближайшие помощники. У Тсунаде это была ее ученица Шизуне. Почему Пятая решила посвящать ученицу во все свои дела, Хирузен не знал, у Шизуне был не тот характер, чтобы стать реальной опорой. Тем не менее девушка была здесь, и держала на руках вечную свинку. За спиной Данзо стояла безликая. Первый советник, бывший Третий Хокаге, не смотря на все имеющиеся ресурсы и способности, так и не смог определить, кто эта девочка. Возраст – около тринадцати. Определенно Кеккей Генкай. И именно она пробила барьер, благодаря которому АНБУ смогли спасти его, Хирузена, жизнь. Тем не менее девочка оставалась загадкой, которую Данзо не собирался раскрывать. А вот за спиной самого Хирузена вместо ожидаемого Шикаку стояла Митараши Анко. И пусть дело, которое сегодня они все хотели обсудить, касалось непосредственно ее ученика, Хирузен счел возможным и полезным ее присутствие.

– Анко, – коротко сказал первый советник.

Девушка кивнула, чуть поморщившись. В последнее время Анко стала даже более скрытной, чем обычно, но чем это вызвано, Хирузен пока не знал.

– Два дня назад в госпитале Конохи было уничтожено тело, предположительно Синдзи Узумаки. Тело было уничтожено стандартным составом, используемым Онинами. На одном из складов АНБУ установлена пропажа нескольких порций состава, но это ничего не значит. Безликие часто берут что-то, не делая пометки, когда спешат. С канцелярией у них большая проблема.

Шизуне хмыкнула, Тсунаде поморщилась. Данзо внешне не отреагировал, но вполне возможно, что взял на заметку.

– Следов проникновения на склад не обнаружено. Факта проникновения посторонних в госпиталь мы так же не смогли установить, но это не режимный объект, там нет плотных барьеров. Факт проникновения в морг госпиталя так же подтвердить не удалось. Никаких следов. Главным подозреваемым проходит чунин Минакуро Като. Все это время он находился под наблюдением. Наблюдение вели люди Корня.

В этот раз Данзо кивнул:

– Мы вели плотный контроль объекта. Он все время находился под наблюдением, не отлучался, из поля зрения больше, чем на пару минут, не выходил. Возможности побывать на складе АНБУ и в госпитале не имел.

В этот раз Хирузен позволил себе хмыкнуть. Данзо смерил его взглядом, не показывающим эмоций.

– И кто тогда уничтожил это тело!? – рявкнула Тсунаде.

– Мы склоняемся к версии к скрытым печатям саморазрушения, – ответил Данзо, – он был Узумаки. И отлично умел ставить печати.

– Труп был осмотрен передовой группой, – ответила за сенсея Шизуне, – Они не обнаружили никаких следов.

Данзо закрыл единственный глаз, отворачиваясь.

– Скрытая печать. Активировалась, когда вы коснулись чакрой тела.

– Я выходила из помещения, – вставила Пятая, – когда уходила – труп был цел и в нем не происходило никаких процессов с чакрой. Шизуне возвращалась в морг, забирала забытые бумаги, труп был на месте. Когда я вернулась, тело уже превратилось в кашу. Если бы это была скрытая печать, она сработала бы сразу же.

В этот раз встряла Анко:

– Может быть, а может, и нет. Он же был Узумаки, что мы знаем об их печатях?

Хирузен вновь вздохнул, чувствуя, как ему не хватает трубки:

– Почему ты отлучалась?

– Пациент, – поморщилась Тсунаде, – джоунин, его допрашивали до того, как я погрузила его в кому. Переборщили с дозой, он вновь очнулся. Мне пришлось успокаивать, повторно.

– Совпадение? – демонстрируя скептицизм спросил Данзо.

Но Пятая пожала плечами. Шизуне перевела взгляд наАнко:

– Твой ученик способен сделать такое?

Хотя Хирузен и не видел лица подопечной, он хорошо представлял, какая ухмылка будет на ее лице.

– Смотря, про что ты спрашиваешь. Имел ли чисто физические способности провернуть все это? С его ранением, не способностью применять техники, без поддержки. Биджу его знает, не уверена. Мог ли с моральной точки зрения предать Коноху? Хм. Тот же ответ, биджу его разберет.

– То есть, – решила уточнить Тсунаде, – вполне был способен?

Анко кивнула:

– Почему нет? У него есть костюм, для которого нужна только чакра. Замаскироваться вполне мог. Улизнуть ночью? Запросто.

Данзо нахмурился, но Анко отмахнулась:

– Среди наблюдателей было всего двое ваших людей, обученных в Корне. Остальное – так, из среднего звена. А Като хорошо обучали, и он хорошо усваивал уроки. Не стоит закрывать глаза на уровень чакры и явные таланты к дзюцу, которых у него нет, но он один из самых сильных шиноби этого поколения. В десятке – точно. А что касается его узкой специальности, – Анко развела руками, мол, сами знаете, – Ранение бы его не остановило. В остальном он вполне мог бы выкрутиться. Хотя я понятия не имею, как бы он смог все это провернуть.

– А его напарница? Она не могла ему помогать? – это уже Шизуне.

Анко качнула головой:

– Исключено. Она же сама поставлена следить за ним, это гарантия ее будущей свободы. И не только ее, – девушка многозначительно посмотрела на Данзо, но тот проигнорировал, – И последнее. Я не вижу причины. Не понимаю, зачем бы Като все это провернул. Что ему с этого трупа?

Пятая пожала плечами:

– Хороший вопрос. Я специально сообщила ему, что буду изучать тело. Хотела увидеть реакцию.

Хирузен почесал бороду:

– А что именно успели узнать могильщики?

– Раны вполне обычные, но такое впечатление, что нанесены не во время боя. К тому же только колотые. Не следа от применения техник, или ранений другого вида, – ответила Пятая.

У Данзо что-то мелькнуло во взгляде, но погасло раньше, чем Хирузен успел что-то понять.

– Где парень сейчас? – спросила Тсунаде.

– Использовал печать призыва, – ответила Анко, – примерно на неделю он отправился к Павлинам. Сказал, что они помогут его подлатать.

– Павлины? – поморщилась Тсунаде, – Он что, считает, что они справятся лучше меня?

– Не знаю, – Анко пожала плечами, снова немного поморщившись, – Если они умеют использовать сэн чакру, может и придумают что-нибудь.

Пятая поднялась, не скрывая своего недовольства:

– Продолжайте расследование. Я хочу знать, кто во всем это виноват!

Пятая Хокаге вышла, вместе с Шизуне и Анко. Хирузен не торопился уходить, Данзо вернулся к своим делам, точнее лишь сделал вид, его безликая так и стояла за спиной хозяина кабинета.

– Так что ты там понял? – спросил первый советник второго.

Данзо поднял глаз, и позволил себе небольшую ухмылку.

– Като сделал именно то, что я от него хотел. Мне все еще нужно в этом убедиться, но…

– Так это была твоя игра?

Данзо не ответил, хотя это правильно. К чему давать ответ на вопрос, если он и так очевиден.

– Но в госпитале-то кто поработал?

– Полагаю, что именно он, – равнодушно ответил Данзо, – я и не сомневался в мальчике. Хотя при встрече обязательно спрошу, как он это провернул.

Хирузен тоже ухмыльнулся:

– А докажешь, что именно он?

Но советник уверенно и даже как-то пренебрежительно кивнул:

– Конечно. Мы нашли марионетку паучка. Такую Като купил себе накануне. Этого будет достаточно. Хотя все равно есть к чему прицепиться. Его напарница спит с парнем, и покрывает его, это однозначно. Так что помощь у него была. Она же вполне могла помочь ему уйти от наблюдения. Как только он вернется от своих Павлинов, я тут же возьму Като в оборот. Будет интересно посмотреть, как он справиться с настоящей работой.

Хирузен развернул кресло-каталку к выходу, но, проехав всего метр, остановился.

– Я хочу, чтобы ты знал, мой старый друг. Я против того, чтобы Като попадал в твои руки. Но не потому, что просто не хочу давать тебе еще одного полезного человека. Я не хочу, чтобы парень вырос, и превзошел тебя самого. А именно это и произойдет.

Данзо кивнул:

– И ты пойми, мой старый друг. Коноха не обойдется без Корня. Ни сейчас, ни потом. Пока ему еще куда как далеко до меня, но если он сможет, как ты говоришь, меня превзойти… Что же, значит, моя жизнь прошла не зря. И не зацыкливайся на этом, Хирузен, у нас обоих есть куда более насущные проблемы, куда более важные, чем единственный чунин. Борьба за власть в Суне, пришли отчеты из Югакуре, они почти закончили свою работу, назревает конфликт с Уми но Куни. Давай переключимся на настоящие проблемы.

Хирузен кивнул, как Данзо, так и своим мыслям, и покинул кабинет.