Текст книги "Энциклопедия загадочного и неведомого. Полтергейсты."
Автор книги: В. Винокуров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 29 страниц)
– Если в вашей квартире, Игорь, вдруг ни с того ни с сего начнутся всякие странные происшествия типа внезапного появления, исчезновения, поломок и полетов вещей, станут раздаваться звуки, не имеющие очевидной причины, возникнут необъяснимые самовозгорания, лужи или струи воды, да еще появится какое-то страшное привидение, значит, вам крупно "повезло": у вас поселился полтергейст!
Все это показалось мне столь неправдоподобным, что я, несмотря на огромное уважение к руководителю лаборатории, впоследствии, встречаясь со статьями о полтергейсте, откладывал их в сторону, не читая. Так продолжалось до начала зимы 1982 года.
Первая же встреча с этим феноменом не на страницах парапсихологических изданий, а в жизни все расставила на свои места. А произошло это так.
В самом начале декабря 1982 года до меня дошли слухи, что в одной из квартир подмосковного совхоза "Коммунарка" Ленинского района Московской области происходит нечто совсем уж необычное. Поехал, не зная номера дома и квартиры: полагал, язык до Киева доведет. Уже на месте первый же встречный сообщил точный адрес – там его все знали. И вот в четверг, 9 декабря 1982 года, где-то около полудня я впервые в жизни вошел в "нехорошую" квартиру, где разбушевался самый первый из прогремевших на всю страну случаев – измайловско-коммунарский полтергейст Савиных.
Двухкомнатная квартира, куда я вошел, располагалась на первом этаже обычного пятиэтажного дома. Позвонил, мне тут же открыли, мельком взглянув на меня. Было видно, что к незнакомым посетителям тут привыкли. В одной из комнат растерянно и молчаливо сидели люди. Их было четверо. Как выяснилось, престарелые хозяева квартиры и их молодые соседи по лестничной площадке.
Я стал было объяснять цель прихода, но хозяин в ответ на мои извинения лишь покорно махнул рукой – мол, чего там, и так все ясно! Я огляделся вокруг. Прежде всего, бросались в глаза разбитые плафоны люстр в обеих комнатах. А на потолке под каждой из люстр зияли глубоко процарапанные в штукатурке круги, глубокие и резкие. Хозяева пояснили, что плафоны побились о потолок, когда люстры раскачивались сами собой, а стеклянными осколками плафонов вычертило круги возле бесновавшихся люстр. Про разбитое зеркало пояснили сосед и хозяин: на их глазах табуретка, стоявшая невдалеке от шкафа, поднялась вверх примерно на метр и, изменив направление полета на горизонтальное, полетела к шкафу, разбив своим углом стекло. После этого табуретка вернулась почти на прежнее место, упав при этом набок.
Выяснилось, что подобные чудеса происходили лишь тогда, когда в квартире были тринадцатилетний внук и восьмилетняя внучка хозяев. Они со своей матерью приехали в "Коммунарку" вечером 30 ноября из Москвы, спасаясь от столь же странных происшествий. Обратно уехали около недели тому назад, потому что хозяевам в "Коммунарке" жить так стало невмоготу.
Я взял адрес, по которому отбыли "виновники" происшествия, и тут же поехал к ним. Они жили в Москве, в районе Измайлово, в двухкомнатной квартире на четвертом этаже большого девятиэтажного дома. Мне открыла дверь их заплаканная мама. В квартире оказалась и вторая бабушка из "Коммунарки", мать хозяйки этой квартиры. Отец же "виновников" странных событий, как выяснилось, еще 23 ноября отбыл в командировку.
К моему удивлению, плафон люстры в одной из комнат был разбит точно так же, как и в "Коммунарке", а на потолке вокруг нее красовался столь же четко прорезанный в штукатурке круг. Но в основном все было в относительном порядке, если не считать разбитого зеркала на вешалке, стоявшей у стены в прихожей. Вскоре женщины немного успокоились и стали рассказывать. Я внимательно слушал. Так что же утряслось в этой семье, почему она дважды спасалась бегством? Вот что мне рассказали.
Все началось с необычного звонка в дверь воскресным утром 28 ноября 1982 года. В квартире были дети, и их бабушка по матери. Сама же хозяйка находилась на работе. Бабушка в ответ на трель электрического звонка спросила: "Кто там?" Ответа не последовало, зато защелкал язычок накладного замка входной двери, задергалась она сама, послышались сильные стуки и дробные удары в нее. Задвигалась, не выходя из паза, дверная цепочка, вылетели, с силой ударившись об пол, дверные ключи, раздались пилящие звуки – как бы ножовкой и по дереву, и по металлу одновременно. А за дверьми никого нет! Так продолжалось почти до полуночи. Когда все прекратилось, дети уснули. Бабушка же до утра сидела на стуле перед входной дверью. Она опасалась взлома и нападения грабителей.
В семь часов утра 29 ноября, как и положено, зазвонил будильник. Тут же "забеспокоился" язычок закладного замка, вновь стала громыхать дверь, пошли звуки, похожие на распиливание металла и дерева. За дверью же по-прежнему никого не было, бабушка позвонила в одну из квартир на той же лестничной площадке – попросила понаблюдать через глазок, кто там хулиганит за дверью. Соседка смотрела с полчаса, никого под дверью Савиных нет, но все равно раздаются стуки, движется язычок замка, дверь "ходит"! Бабушка стучит в стену соседней квартиры, просит о помощи: в ее квартиру звонят, в дверь стучат, замок вроде пилят, выбивают.
Дочь пришла с работы в десять утра. Узнав, что происходит, позвонила в "Коммунарку" отцу, он приехал позже. Когда задергалась дверь, отец взял в руки топор и со словами: "Сейчас голову сшибу!" – отворил ее. На площадке было пусто. Отец поднялся по лестнице вверх, сосед спустился вниз, потом обошли дом кругом. Ничего подозрительного.
Вернулись в квартиру, и тут же стали летать, падать и разбиваться различные вещи и предметы, да с грохотом. В два часа ночи по жалобе нижних соседей ("Дерутся, ломают мебель, не дают спать!") пришли милиционеры. При них нечто стучало в дверь, дважды с переворотом отскакивал от двери стол, прислоненный к входной двери, он служил защитой от невидимо нападавших.
Одно из наиболее впечатляющих событий 30 ноября – "хождение" холодильника по кухне и полет стула через стол в гостиной. Отключенный от сети (он тогда размораживался) холодильник вдруг стал сам, прыжками, перемещаться по кухне! Его не могли удержать четыре женщины, двигался же он "с нечеловеческой силой". На всякий случай холодильник открыли. Но внутри никого не было… Потом на глазах одной из бабушек медленно поднялся в воздух над столом стул и, пересекая столешницу по диагонали, зацепил ее край ножкой. На древесно-стружечной плите осталась вмятина глубиной до трех сантиметров. Каких-либо следов повреждения на стуле заметно не было. Сама же вмятина произвела на меня сильное впечатление.
Затем людей стало бить куском мыла, прилетевшим из ванной. К этому присоединились невидимые удары как бы костлявым холодным кулаком. Решили уезжать в совхоз "Коммунарка": "он" выгоняет…
В "Коммунарке" первые два часа было тихо. Потом, одна за другой, из сушилки стали вылетать тарелки. Они разбивались на мелкие осколки и почему-то примерно в одном и том же месте. Внезапно подул холодный "жестокий сквознячок", качнул люстру. Один из ее плафонов разбился о потолок. Легли спать. "Он" стал щипать и царапать мальчика, царапнул по ноге и его маму, она закричала: "Кобель! Хотя бы когти остриг!.." Где-то за диваном слышалось царапанье. В конце концов, кое-как уснули.
На следующий день стало еще хуже. Падали холодильник и стол-тумба, разлетались и разбивались тарелки, при раскачивании люстр бились плафоны. Хозяин пытался остановить люстры веником, но не всегда успешно. Опрокинулась набок деревянная кровать. Летали и разбивались банки, посуда, пузырьки и прочая мелочь. Решили вызвать милицию.
Вскоре прибыл участковый А. Б. Битков. Когда он остался один в квартире, упал сервант, причем его верхняя часть отлетела почти к ногам участкового. Тот по телефону вызвал заместителя начальника уголовного розыска бутовского отделения милиции И. В. Куганова.
Служебно-розыскная собака Мухтар, прибывшая вместе с опергруппой, не пошла дальше спальной комнаты и с признаками сильного страха спряталась в туалете, откуда ее едва вытащили. Но на улице тут же успокоилась.
Все выглядело так, будто в квартире хулиганит кто-то невидимый. Решили его изобличить. Милиционеры вместе с соседом выстроились цепью в надежде, прочесав квартиру, найти "невидимку". Ходили и с палками, но никого не нашли. Участковый остался дежурить на ночь.
А наутро, 2 декабря, уже вовсю летали и бились тарелки, банки, куриные яйца. Слетел на пол кипевший на плите чайник. Из ящика с картошкой, что стоял в прихожей, стали вылетать картофелины, некоторые из них попадали в людей. Под окнами и на лестнице собрались любопытные. Иногда их число достигало нескольких сотен. Вечером дети с мамой на милицейской машине были доставлены в Москву. В "Коммунарке" стало спокойно. На несколько дней затихло и в Измайлове. "Отдых" продолжался до 7 декабря, затем все началось снова.
О возобновлении буйства духов мне стало известно в воскресенье, 12 декабря, когда около пяти часов вечера из Измайлова позвонила мама "виновников" всех этих событий: "Игорь Владимирович, приезжайте, тут такое творится!" Я немедленно выехал.
Приехав, узнал, что в тот день само собой опрокинулось ведро с кипятившимся бельем, дважды выключалась газовая горелка, падало развешанное на кухне бельё, причем и на зажженные горелки, много раз перемещались и летали различные другие предметы, качались люстры, совсем разбилось зеркало на неоднократно падавшей вешалке, упал стол в гостиной: если бы не стул, за который тот зацепился, он бы разбил трюмо.
Дети выглядели напуганными, в доме – ералаш, хозяйка – в слезах. Я видел, что семье нужна серьезная, с привлечением государственных организаций, защита и помощь. Такую самодеятельность они долго не вынесут. Сказал об этом хозяйке, та охотно приняла мое предложение.
Вернувшись домой, я позвонил К. К. Платонову, объяснил ситуацию. Константин Константинович проявил заинтересованность. Меня это не удивило: я знал, кому звоню. К. К. Платонов (сын известного гипнолога К. И. Платонова, с которым я переписывался лет сорок назад), первый тогда доктор и медицинских, и психологических наук, всегда живо интересовался парапсихологическими феноменами. Он обещал подумать и на следующий день сообщил, что говорил с одним генералом МВД и что его люди будут в той Измайловской квартире во вторник, 14 декабря, около шести часов вечера. Я тут же набрал номер телефона и сообщил об этом в Измайлово, сказав, что прибуду туда в то же время. Меня обещали ждать.
14 декабря около шести вечера мы подошли к тому измайловскому дому. Нас было шестеро. Вместе со мной приехали сотрудники одного из московских НИИ. Они с моих слов знали, что ожидаются представители МДЦ. А мы намеревались по предварительной договоренности с хозяйкой установить в квартире регистрирующую аппаратуру. Решили идти не все сразу, на разведку пошли я и мой коллега В. И. Морозов. Позвонили. Открылась дверь, в прихожей – несколько сурового вида незнакомых нам мужчин. "Это от генерала МВД", – подумалось мне. Нас жестом пригласили войти. Один из мужчин тут же занял место у входной двери, за спинами у нас с Виктором Ивановичем. Это мне почему-то не понравилось…
И вдруг – мне показалось, что это был старший из них, – высокий сухощавый мужчина обрушил на нас град вопросов: "Кто такие? Зачем пришли? Ваши документы!" Мы опешили, но пока еще не понимали, чем прогневили этих, как мы думали, представителей МВД. Видимо, пришло время мне за что-то отвечать. Я знал, что милиция шутить не любит.
Мы с Виктором Ивановичем сразу 'же чистосердечно признались, зачем пришли. Виктор Иванович столь же чистосердечно пояснил, кто он и откуда, назвал свою фамилию и предъявил паспорт. Он ничего не опасался, так как не знал за собой никакой вины. Я тоже не знал, но не был уверен, что об этом известно задержавшим нас людям… Поэтому я рискнул схитрить – авось пронесет! – и назвался вымышленной фамилией. Затем, приложив для правдоподобия руку к пиджаку в том самом месте, где о паспорт гулко колотилось мое испуганное сердце, невнятно промямлил, что документы оставил дома. Почему-то мне поверили на слово. Это вновь вызвало у меня подозрение: тут что-то не то, милиция обычно в подобных случаях на слово не верит.
Через какое-то время, немного придя в себя, мы с Виктором Ивановичем перешли в наступление: спросили, кто имел честь нас арестовать. "Какой арест?!" – протестующе воскликнул допрашивавший нас человек и пояснил, что в последние дни в квартире стало бывать слишком много любопытных, что серьезно осложняет жизнь семьи. Они же тут для того, чтобы ограничить поток посетителей. Я подумал, что это, конечно, хорошо, но совсем не то, что мне обещал К. К. Платонов. Тогда, набравшись смелости и вобрав в грудь побольше воздуха, я спросил, кто они и откуда. "Виктор Трофимович Исаков из секции биоэнергетики общества Попова, – вежливо представился мне дотоле сурово допрашивавший нас мужчина, – а это – мои товарищи по секции". Мною овладел неудержимый смех. Надо же так опростоволоситься! Вот что значит установка на ожидание: я был уверен, что встречу в квартире обещанных мне представителей МВД, которые ни в этот раз, ни позже так и не появились…
Пришлось признаться в причине своей невольной хитрости: сообщил, кто я, откуда, назвал фамилию и даже пытался показать паспорт. Виктор Трофимович протестующе замахал рукой: "Игорь Владимирович, не надо, я вас помню, просто не узнал в этой обстановке, да вы еще назвали другую фамилию". Я ответил, что тоже знаю Виктора Трофимовича, просто со страху не узнал его. И мы облегченно рассмеялись. Это комичное происшествие положило начало нашей не прекращающейся до сих пор дружбе, замешанной на общем интересе к феноменам полтергейста.
Как показало дальнейшее, и я нс был застрахован от подобных ситуаций: то же самое случилось со мной четыре года спустя. Правда, здесь я невольно сыграл роль Виктора Трофимовича: пытался не впустить в полтергейстную квартиру, не узнав, известного детского психолога И. Б. Чарковского. Но, к счастью, и тогда все обошлось лишь коротким недоразумением.
Как бы то ни было, но неявка обещанных представителей МВД и решительные действия моих коллег из секции биоэнергетики общества Попова по ограничению потока любопытных серьезно подорвали в глазах хозяйки мой авторитет и веру в возможность повлиять на ситуацию. Контакт с ней был утерян, на сцену вышли другие лица. О том, что было дальше, я стал получать сведения через них.
Спустя неделю после "ареста" мне стало известно, что мама "виновников" всех тех безобразий сама по профессии медик, отвезла главного "виновника" событий – своего тринадцатилетнего сына – в подростковый нервно-психиатрический диспансер. И на этом все безобразия кончились. Но к тому времени слухи о невероятных событиях в Измайлове и "Коммунарке" распространились уже далеко от Москвы.
Власти обеспокоились, ведь свидетелями необычного стали сотни людей, особенно в "Коммунарке". Своими рассказами они явно подрывали тогдашние идеологические устои. А события требовалось как-то объяснить.
И вот 1 января 1983 года в московской областной газете "Ленинское знамя" появляется репортаж под названием "На всякого мудреца…". Его автор Н. Псурцев так передает якобы услышанное им в толпе собравшихся под окнами коммунарской квартиры людей:
"Я вам точно говорю, так оно и было, – не вызывающим возражения тоном рассказывала широкобедрая, широкоплечая женщина с красным лицом. – Я стояла тут. Совершенно случайно оказалась, из магазина шла. Вдруг вон – то окно дзынь – бом – и оттуда холодильник вылетает, а на нем наш участковый. Как на коне белом восседает, красивый такой, в мундире".
Затем Псурцев сообщает о телефонном звонке его хорошего знакомого, начальника тамошней милиции, который рассказал, что виновником всех странных событий был тот самый тринадцатилетний мальчик, внук хозяев коммунарской квартиры, который только что якобы сознался, что все проделки он совершал сам.
10 февраля 1983 года про те события рассказала газета "Комсомольская правда". Это была статья с интригующе – заманчивым названием "Карлсон вернулся?", напечатанная под рубрикой "По слухам и авторитетно". Автор статьи – М. И. Буянов, к тому времени мой только еще будущий товарищ и "полтергейстный" оппонент. Он независимо от меня побывал в той "нехорошей" квартире, беседовал с родителями мальчика, общался с ним самим в клинике, куца тот поступил, но пришел к выводам, противоположным моим. Я и сейчас считаю, что это был классический полтергейст, в центре которого стоял подросток. Вместе с тем прав и Михаил Иванович, обнаруживший его склонность и к необузданной фантазии, и к тайным проделкам. Одно другому не мешает и нередко прекрасно уживается друг с другом. Позже я и сам не раз ловил таких подростков на попытках имитации полтергейстных проявлений. Почерк этих наивных проделок заметно отличался от почерка натурального полтергейста. Но в статье "Карлсон вернулся?" все происшедшее было списано на тайные каверзы симпатичного мальчишки.
Эти две статьи крепко ударили по семье, значительно усугубив ее и без того нелегкое положение: пересуды соседей, недоверие местных властей, подозрения начальства на работе, немалый материальный ущерб от "тайных проделок" и прочее. Семья замкнулась, тяжело переживая всеобщее недоверие, возбужденное этими двумя публикациями.
Обдумывая случившееся, я пришел к выводу, что объяснение вряд ли лежит на поверхности. Версия "тайных проделок", если и применима на каких-то позднейших стадиях развития событий, тем не менее никак не может объяснить все факты и наблюдения. Сам же я, признаюсь, хотя и провел в общей сложности около четырнадцати часов в Измайлове и "Коммунарке", все же ни разу не был очевидцем ни необъяснимых феноменов, ни "тайных проделок". Но совершенно реальные страдания и мучения той несчастной семьи, усугубленные официальным недоверием, глубоко взволновали меня. Ведь такое же может повториться и в другой семье! С тем же результатом…
А ведь я как в воду глядел. Прошло несколько лет. И нечто подобное началось в одном из стареньких частных домов по Электродной улице в городе Челябинске, где вместе со своей восьмидесятитрехлетней бабушкой проживала ее внучка-восьмиклассница. Там вдруг стали сами собой летать, падать и перемещаться различные вещи и предметы. Обстановка обычная для таких ярких случаев: сотни любопытных, кордоны милиции, миллионный Челябинск гудит в удивлении. Но народ удалось успокоить: это-де все внучка сама незаметно делает. Объявили по областному радио, напечатали в газетах. Первая из статей называлась "Одна бабка сказала…" ("Социалистическая индустрия" от 31 мая 1985 года), вторая – "Бабушка Стефа, инопланетянка" ("Известия" от 5 июня 1985 года). Поверили.
Да и как было не поверить, если и здесь использовался тот же впечатляющий прием, что и в репортаже Псурцева:
"Своими глазами видели, – шумели в городе, – кирпич над домом кружил, не подойти без каски. Метла летает, а бабка на ней верхом!"
Тут, правда, не додумались посадить милиционера на вылетающий из окна холодильник, но это уже частности.
Вот как оканчивается статья "Бабушка Стефа, инопланетянка": "Разумное порождает разумное. Белиберда – белиберду. Жаль, случилось это в энном городе, где и наука, и дома культуры, и общество "Знание" – все как будто на уровне, чтобы дать понять что к чему. И даже не бабушка с внучкой вызывают осуждение, а те, кто поверил в псевдочудеса, и те, кто объяснить их толком вовремя не смог. Или не сумел".
Когда я в феврале 1990 года побывал в Челябинске, то, конечно, не пошел за разгадкой в местное общество "Знание", а встретился с очевидцами, подробно расспросил их, задал ряд проверочных вопросов, приберегаемых мной для таких случаев. Мое мнение совпало со свидетельствами одного моего коллеги, случайно оказавшегося на месте событий в 1985 году, – самый что ни на есть натуральный полтергейст! Чего стоит, например, такая подробность: пришедшей в тот дом с недоверием работнице исполкома сама собой наделась на голову металлическая кастрюля. Это было, надо думать, великолепное зрелище! Но семью тем не менее ославили на всю страну.
Однако когда в последующие годы вспышки феномена участились, отношение к нему и его жертвам в обществе изменилось. Тому особо способствовали полтергейсты в городе Енакиево Донецкой области и в деревне Никитское Московской в 1986 – 1987 годах, в подмосковном городе Гжель и в самой Москве, на улице Молдагуловой, в 1987 году, а также в других населенных пунктах страны. А вскоре подоспел и пресловутый Барабашка из Лихобор. Вот тогда-то и стало ясно, что дело более чем темное. Общественность и масти задумались.
На изменение политики властей в отношении феномена обратили внимание за рубежом. Например, в небольшой редакционной заметке, напечатанной в одном из номеров издававшегося в США "Обозрения парапсихологии" за 1988 год, говорилось:
"Журнал "Омни" сообщает, что паниковали соседи, вызывалась милиция, а один из членов семьи впал в нервное расстройство. И все потому, что маленький Саша вызывал возгорание без спичек, посылал предметы летать по воздуху и переворачивал холодильники, не касаясь их. После одного из возгораний, когда едва не сгорело жилье семьи, Сашу послали в Москву на обследование. Ничего необычного не было найдено. "Это, несомненно, случай полтергейста", – сказал московский врач доктор Адрианкин. Все это появилось в советской ежедневной газете "Известия", что несколько необычно. Марселло Труцци, профессор социологии Восточно-Мичиганского университета (Ипсиланти), который следит за русскими сообщениями о парапсихическом, отметил, что появление статьи такого рода в газете "Известия" в высшей степени необычно. "Возможно, гласность в конце концов достигла и паранормального", – сказал он.
Л. В. Виленская, которая к тому времени уже находилась в США, напечатала в одном из номеров "Записок Американского общества психических исследований" за 1988 год статью "Случаи полтергейста в Советском Союзе". В ней, в частности, отмечалось, что некоторые вспышки, начавшиеся в 1986 году, попали на страницы печати лишь год спустя, "пока новая советская политика гласности не позволила сделать это. Возможно, что случаи полтергейста в России наблюдались и в предшествующие годы, но об этом ни слова не было напечатано".
Но ведь нечто подобное у нас уже было! Об этом свидетельствует интересное наблюдение А. Н. Аксакова, известного русского исследователя как явлений медиумизма или спиритизма, так и самопроизвольных медиумических явлений, то есть феноменов полтергейста по современной терминологии. Он подметил одну любопытную особенность. В журнале "Ребус", издававшемся в России с октября 1881 года, нередко помещали описания случаев полтергейста на Руси, в том числе и наблюдавшихся задолго до основания журнала. Так вот, с 1881 года по 1894 год в нем было приведено 45 таких случаев. "Но замечательно, – пишет Аксаков, – что за последние 14 лет, когда на них стали обращать больше внимания и известия о них стали свободнее попадать в печать, их уже набралось 34" (остальные II имели место до 1881 года. – И. В.).
В наши дни повторяется то же самое. В бывшем СССР, начиная с 1987 года, о буйствах шумных духов принялись сообщать центральные, республиканские, областные, районные, городские издания и даже печатный орган Главного управления внутренних дел Мосгорисполкома газета "На боевом посту" (1990, февраль, № 8). А летом 1990 года меня и В. Н. Фоменко вызвали для консультации на Петровку, 38. Незадолго до того полтергейст обрушился на семью одного полковника милиции. Факты, расследованные милицейскими профессионалами, были неотразимы: получена даже видеозапись полетов вещей! Мне показалось, что первое время самое высшее милицейское начальство пребывало в шоке, но быстро пришло в себя: на то оно и милицейское начальство. Итогом же встречи был переданный нами в руки руководства московской милиции проект "Инструкции для работников местных органов власти о действиях в случаях возникновения полтергейстов". Она до сих пор в силе. Правда, из всех предложенных рекомендаций используется лишь одна: жертве полтергейста сообщаются наши с В. Н. Фоменко домашние телефоны… Но и на том спасибо, у милиции своих забот по горло, а мы получаем возможность все чаще и чаще встречаться с этим темным и зловредным явлением.
Не обходят полтергейсты своим вниманием Россию и сегодня. К счастью, они проявляют его не так часто, как это было во времена перестройки и гласности, но теперь, как и тогда, об этом тоже можно писать.
Пятнадцать лет тому назад я впервые побывал в полтергейстной квартире. С тех пор пришлось встречаться со многими и многими десятками подобных случаев – в городах и в сельской местности, в Москве и во многих других точках страны. Я уже давно потерял им счет. Но многие события живы в памяти до сиx пор. Особенно те, где удалось соприкоснуться с неведомым, прочувствовав его на собственной шкуре – и в переносном, и даже в буквальном смысле. Однако наибольшее впечатление на меня произвели бедствия и страдания, испытываемые несчастными жертвами темного, крайне зловредного и хулиганистого феномена. Когда я впервые столкнулся с ним, понял, что противостоять ему возможно, лишь опираясь на опыт всего человечества. А он оказался огромным.
Изучение феномена за рубежом. Несмотря на то что история полтергейста начинается с истории человечества, люди лишь во второй половине текущего столетия получили возможность приступить к более или менее систематическому исследованию загадочных невидимок. Уж больно они оказались неуловимы! Но человечество медленно, веками и тысячелетиями, накапливало факты и свидетельства. В конце концов количество переросло в качество, что не могло не вызвать любопытства со стороны наиболее любознательных представителей человечества. Но их было немного.
Они бы вообще не появились, если бы не их предшественники – литераторы и летописцы средневековья и более позднего времени, запечатлевшие в своих книгах факты, расцененные потомками как уникальные свидетельства полтергейстных козней. Конечно, каждое новое поколение весьма критично подходило к объяснениям, выдвигавшимся ранее, но факты оставались фактами. Их собирали и интерпретировали демонологи, схоласты, ученые, давая собранному объяснения, свойственные духу времени. Ныне мы высмеиваем их объяснения, не так ли когда-то будут высмеивать и наши? Но факты не подвластны насмешкам, они были, есть и останутся фактами.
А какие прекрасные книги, с описаниями, в том числе и полтергейстных проявлений, остались нам в наследство! Кроме уже перечисленных ранее нельзя не назвать такие, как "Выявление колдовства" Реджиналда Скотта (Лондон, 1584), его же "Демонологию" (Эдинбург, 1597), "Зараженные места" Петруса Тиреуса (Кельн, 1598), "Пандемониум, или Клойстерский дьявол" Ричарда Бовита (Лондон, 1684). Названное представляет собой лишь небольшую часть доставшегося нам наследства. Мы почти ничего не знаем об истории исследования феномена в странах Востока и о посвященных этому трудах.
Современные подходы к пониманию природы феномена наметились лишь во второй половине прошлого века, когда весь мир охватила эпидемия увлечения спиритизмом, инициированная знаменитой вспышкой полтергейста в семействе американского фермера Джона Фокса в 1848 году. Поддержанные волной всеобщего интереса к паранормальному, английские психоисследователи объединились и в 1882 году создали в Лондоне Общество психических исследований; в 1884 году то же сделали и их американские коллеги. Оба общества успешно работают и в наши дни, а в издаваемых до сих пор "Журнале" и "Трудах" систематически печатают, вот уже свыше ста лет, достаточно серьезные исследования, в том числе и о полтергейсте.
К исходу прошлого века сформировались два мнения о феномене. Английский исследователь Франк Подмор все случаи полтергейста объяснял или трюкачеством и обманом, или галлюцинациями, осложненными излишне живым воображением наблюдателя. Его коллега профессор У. Баррет, известный физик, в отличие от Подмора не раз лично расследовавший случаи полтергейста, пришел к выводу, что по крайней мере некоторые из них истинны. Такого же мнения придерживался и знаменитый Э. Ленг, ученый широкого профиля, привнесший в исследование феномена методы истории, фольклористики и этнографии. Наиболее известный в этом отношении труд Ленга – книга "Кок-Лейн и здравый смысл" (Лондон, 1894), в которой были тщательно рассмотрены и некоторые нашумевшие в прошлом полтергейсты.
В начале текущего столетия произошло событие, самым положительным образом сказавшееся на репутации феномена: в двадцать втором томе одиннадцатого издания Британской энциклопедии (Кембридж, 1911) появилась статья "Полтергейст", написанная Э. Ленгом. После этого исследования феномена, подкрепленные авторитетом самой серьезной в мире энциклопедии, могли с полным правом считаться не предосудительным, а весьма уважаемым занятием. Правда, об этом многие и сейчас не подозревают…
За рубежом первая книга, почти целиком посвященная полтергейсту, вышла в 1924 году в Лондоне. Она называется "Беспокойные дома" и принадлежит перу известного французского астронома и исследователя неведомого Камилла Фламмариона. В ней помимо привязанных к месту феноменов беспокойных домов в основном рассматривались явления, в фокусе которых стоял живой человек, то есть полтергейсты.
А незадолго до второй мировой войны вышли две книги, целиком посвященные полтергейсту. Первую из них, "Исторические полтергейсты" (Лондон, 1935), написал известный американский парапсихолог X. Кэррингтон. Вторую – "Полтергейсты" (Лондон, 1940) – его английский коллега С. Ситуэлл. В небольшой сорокастраничной книжке Кэррингтона помимо описания отдельных случаев дан краткий перечень полтергейстов за 530 – 1935 годы. В книге Ситуэлла объемом свыше четырехсот страниц подробно описаны наиболее известные вспышки феномена по всему миру. В 1945 году в Лондоне вышла книга "Полтергейст над Англией" Гарри Прайса, своего рода добротное журналистское расследование, содержащее множество интереснейших подробностей об истории и проделках английских шумных духов.
Однако первая половина нынешнего века не внесла заметного перелома в исследования – продолжалось накопление и осмысление фактов. Результаты нескольких тщательно изученных вспышек феномена почти не привлекли к себе внимания. Перелом наступил лишь в начале пятидесятых годов текущего столетия: к изучению феномена стало приступать все большее число исследователей, возросло количество статей и книг, ему посвященных.
