Текст книги "Энциклопедия загадочного и неведомого. Полтергейсты."
Автор книги: В. Винокуров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 29 страниц)
Тем временем Ведьма продолжала преследовать главу семьи, ругаясь и неистовствуя возле его постели. Осенью 1820 сода он как-то решил выйти на свежий воздух, но тут же получил сильнейший удар по голове, а с его ног стали слетать ботинки; в воздухе же слышались бесовские вопли, бешеная ругань и издевательское пение. Пришлось возвращаться домой. С тех пор Джон Белл не вставал с постели, угасая с каждым днем и часом.
19 декабря 1820 года его нашли в глубоком ступоре; странно отяжелевшее тело было невозможно ни поднять, ни передвинуть. Джон – младший бросился за прописанным доктором лекарством, но вместо бутылки на том месте стоял какой-то закопченный пузырек, на треть заполненный темной жидкостью. Тут же послали за врачом, и, как только юнец вышел, раздался голос: "И не пробуйте оживлять Старого Джека – с этого времени он мой и больше уже никогда не встанет". Ведьму спросили о том странном пузырьке, она пояснила: "Это я положила его там и прошлой ночью, когда Старый Джек крепко уснул, дала ему большую дозу".
Когда прибыл доктор, он предложил проверить действие содержимого странного пузырька на кошке и дал ей каплю зелья. Несчастное животное тут же подпрыгнуло, завертелось с бешеной скоростью, затем затихло, заскребло лапами, вытянуло ноги и быстро окочурилось. Доктор бросил пузырек в камин – тут же взвился голубой дымок, как при вспышке пороха.
На следующее утро Старого Джека не стало. В подготовке похорон и в их проведении Ведьма проявляла живейшее участие, доставляя себе удовольствие диким возбуждением и насмешливым пением. Когда же могилу зарыли, и собравшиеся направились было домой, кладбище огласилось звуками похабной песенки: "Налей-ка мне, папаша, бренди", которая сопровождала возвращавшихся с похорон до тех пор, пока люди не вошли в дом.
Похоже, что с момента смерти отца дни Ведьмы стали сочтены. Ведь она добилась своих главных целей: убила Джона Белла и расстроила брак его дочери. Остаток зимы и весну 1821 года Ведьма вела себя относительно прилично. Завершение истории последовало в один из весенних вечеров. Вся семья после ужина собралась возле камина, когда из него в комнату вылетело что-то вроде вращающегося пушечного ядра, потрескивая во все стороны. И тут же все услышали голос: "Я ухожу и буду через семь лет. Гудбай всем".
Ведьма сдержала свое обещание в конце февраля – начале марта 1828 года. К тому времени в доме остались только Джоэл, Ричард и их мать. Бетси вышла замуж и жила в семье мужа. Во второй визит, который длился недели две, слышались лишь царапанья да иногда сдергивались покрывала с кроватей. Вскоре все кончилось, но Ведьма еще успела навестить дом Джона-младшего и пообещать, что через сто семь лет явится его потомкам. Похоже, когда это время наступило, она уже забыла о своем обещании – 1935-й год для родственников Джона-младшего прошел без каких-либо осложнений.
Кстати сказать, Ведьма Беллов, подобно многим ее коллегам, нередко демонстрировала способность к ясновидению, описывая гостям, к их величайшему удивлению, все, вплоть до мельчайших подробностей, их поездки к ней: где останавливались, с кем встречались, что делали – и все это с изумительной точностью!
Ранее я уже кратко касался вспышки полтергейстных проявлений 1889 года в доме канадского фермера Джорджа Дэгга в связи с посылаемыми феноменом письменными сообщениями. Сейчас же рассмотрю этот случай более подробно в связи с разразившимися там совершенно выдающимися голосовыми феноменами.
Дэгги жили в округе Кларендон провинции Квебек. Главе семьи, Джорджу, было тридцать пять лет, его жене Сюзанне несколько меньше. Их дочери Мэри исполнилось четыре, сыну Джонни – два. Кроме того, в доме проживала мать главы семьи. А пять лет тому назад супруги удочерили Дину, родом из Шотландии, страны духов. Она всегда отличалась завидным здоровьем, но когда начались странные напасти, одиннадцатилетняя Дина стала худеть, бледнеть, под глазами появились черные круги, и вскоре от нее осталась одна лишь тень. Странности происходили лишь вблизи Дины. Многие полагали, что они были напущены старой миссис Уоллес, пользовавшейся репутацией местной колдуньи.
Все началось 15 сентября 1889 года. Глава семьи принес в дом пяти– и двухдолларовую ассигнации, которые Сюзанна положила в ящик бюро. Наутро мальчик-слуга, намереваясь затопить печь, заметил на полу пятидолларовую ассигнацию и тотчас же отнес хозяину. Тот решил положить ее на место, но второй банкноты там уже не было. Пришлось приняться за поиски, и деньги почему-то нашлись в его постели.
Подозрение пало на слугу. К тому же Сюзанна, подоив корову и возвратившись в дом, с изумлением увидела, что все полы покрыты нечистотами. Это было уж слишком! Мальчику немедленно отказали от места, хотя он и уверял, что ни в чем таком не виновен.
С его уходом неприятности не прекратились: в посуде с едой, в постелях, во всех углах дома оказывался неведомо как попадавший туда мусор. Пришлось признать, что мальчика обидели зря. Это длилось примерно с неделю, в течение которой, кроме того, из кринок выливалось молоко, из них же исчезало и потом обнаруживалось в кастрюлях масло и все такое прочее. Пробовали прятать съестное в чулан, куда нельзя было пройти незамеченным, но и это не помогло – проказы продолжались.
Дальше стало еще хуже: камнями разбило восемь стекол, ни с того ни с сего до десяти раз за день загорались занавески, ломалась посуда, вода из кружек выплескивалась прямо в лицо супругам, Дину и Джонни дергало за волосы. Длинная коса девочки вскоре оказалась почти отрезана, причем так, будто ее чем-то пилили, у Джонни волосы тоже были как обрезаны и висели клочьями.
Однажды мать главы семьи прибирала утром постели. Внезапно Дина вскрикнула: "Бабушка, смотри, большой черный зверь стаскивает одеяло!". Бабушка обернулась, но увидела только, что оно посредине было приподнято, будто руками. "Где он, Дина?" – спросила она. "Да разве ты не видишь, ведь он нагнулся над кроватью!" Бабушка дала Дине кнут и велела прибить чудовище. Сначала девочка боялась, "о, ободряемая бабушкой, хлестнула несколько раз. В это время в комнату вошли двое соседских юношей. Застав Дину и бабушку за столь странным занятием, они шутливо поощрили девочку: "Так его. Дина, так, не бойся, вздрючь его хорошенько!" Дина еще некоторое время продолжала хлестать по кровати кнутом до тех пор, пока не раздался визг, похожий на поросячий, и тут девочка перестала видеть то, что избивала.
Происходили и другие невероятные вещи, например сам собой играл органчик, сильно раскачивалась качалка. "Большого черного зверя" видела и Мэри, но иногда тот принимал облик человека. Однажды Мэри заметила, как одетая в белое фигура засовывала сахар в печь, а потом обернулась к ней и спросила, не хочет ли девочка, чтобы она взяла ее к себе. И Дина, и Мэри описывали фигуру совершенно одинаково.
Потом стали пропадать вещи, оказываясь в других местах. А однажды нашли пришпиленную к стене бумажку с надписью: "Ты дала мне пятнадцать ударов", что, видно, относилось к Дине.
Вскоре в присутствии Дины, прямо в воздухе, в нескольких шагах от нее, стал раздаваться грубый старческий голос, который раньше слышала только девочка. Теперь же его стали слышать все. Он следовал за девочкой повсюду, преследовал ее бранью и непристойностями, раздавался в доме и на открытом воздухе, крайне надоедая Дине своими подчас очень неприличными речами. Голос охотно вступал в беседу с людьми, оскорбляя их слух изысканнейшим матом.
Вечером 15 ноября 1889 года к Дэггам приехал уже упоминавшийся мистер Вудкок. Когда его наутро познакомили с Диной, он попросил ее продемонстрировать ему тот странный голос из невидимого источника. Девочка подвела ученого к сараю, что был позади дома, и спросила: "Мистер, вы тут?". К изумлению Вудкока, в подтверждение грубым старческим голосом было произнесено нецензурное выражение. – Кто ты такой? – спросил мистер Вудкок – Я черт, уходи отсюда, а не то, если попадешь мне в лапы, я тебе сверну шею, – ответил голос, присовокупив для пущей убедительности пару не очень лестных для ученого эпитетов. Тот ответил, что бранью его не проймешь, и спросил, неужели черту не совестно говорить такое в присутствии детей. В ответ вновь посыпались ругательства.
После этого Вудкок и хозяин дома в течение пяти часов без перерыва беседовали с невидимым, как считал ученый, существом. Он уговаривал его вести себя прилично и оставить Дэггов, не сделавших ему ничего плохого, в покое. Невидимка долго не хотел сдаваться, но согласился быть воздержаннее на язык. Он заявил, что проказничал шутки ради и чувствует антипатию лишь к Дине и к главе семьи. В конце беседы дух попросил прощения у всех, кому наговорил дерзостей.
По мнению Вудкока, голос не мог принадлежать никому из присутствующих, и чревовещателей среди них не было. Особо внимательно он наблюдал за Диной, даже заставил ее набрать в рот воды, но голос все так же продолжал разглагольствовать. В сарае не было ни пола, ни чердака спрятаться там абсолютно негде.
Разговор с невидимым собеседником далее продолжился уже в доме. Вопросы задавал Вудкок:
– Почему ты преследуешь эту семью?
– Меня послала к ним миссис Уоллес.
– А скоро ли ты прекратишь все это?
– Не скажу. Молчи и не касайся колдовства, иначе я тебя убью, ведь я черт.
– Не убьешь. И не воображай, что я тебя боюсь. Ты все же мог бы отвечать мне повежливее.
На эту реплику ученого последовал крайне непристойный ответ. Вудкок попробовал одернуть говорящего:
– Послушай, разговаривай прилично.
– Пожалуйста, но только я устал с тобой так долго говорить.
Затем, обращаясь к хозяину дома, голос произнес:
– Джордж, ты мне нравишься, и я хочу разговаривать с тобой, а не с ним. В беседу вступил Джордж Дэгг:
– Зачем ты преследуешь меня и мою семью?
– Потехи ради.
– Хороша потеха – бросать камни в маленькую Мэри!
– Бедная крошка Мэри! Я метил не в нее, а в Дину, но ведь я ее даже не ушиб!
– Но если ты все это делал ради потехи, то зачем хотел поджечь дом?
– И не думал! Огонь появлялся только днем, когда все вы могли его увидеть и тут же потушить. Впрочем, мне жаль, что я это делал.
На вопрос, почему его никогда не слышно, когда нет Дины, голос произнес:
– Я хотел, чтобы подумали на нее.
– Стыдись! – попробовал усовестить черта Вудкок. – Если ты не станешь вести себя приличнее, я увезу Дину.
– Тогда мне ее заменит маленькая Мэри, – ответствовал черт.
Тут в комнату вошел всеми уважаемый фермер сосед Артур Смарт. Голос тут же обратился к нему с весьма непочтительным приветствием. Ближе к вечеру черт, однако, смягчился, попросил извинения и обещал впредь не браниться.
Уже стемнело, когда Вудкок отправился за миссис Уоллес, чтобы устроить очную ставку черту. Oн рассказал ей, что с его подачи ее считают причиной обрушившихся на дом Дэггов напастей, и уговорил ее поехать с ним к фермеру. Надо заметить, что когда-то давно Уоллесы и Дэгги поспорили из-за межи и были некоторое время в ссоре.
Когда, наконец, ученый и подозреваемая в колдовстве дама вошли в дом, он уже был полон любопытных. Голос встретил Вудкока, по обыкновению, грубой бранью. Ученый прервал дерзкое существо, предложив ему повторить обвинения против невинной Уоллес. Вот какой разговор состоялся у черта с Уоллес:
– Разве ты со своими детьми не ходила к болоту и зарыла там Черную книгу, которую достала в Монреале?
– Ничего подобного я никогда не делала.
– А я тебе говорю, что делала.
– Лжешь!
Разговор в этом роде продолжался еще некоторое время. Под конец черт так запутался в противоречиях, что вскричал:
– Отстаньте от меня, вы меня сбиваете с толку! Затем дух стал обвинять уже детей миссис Уоллес. Их привели, они напрочь от всего отказывались, но дух обещал показать место, где зарыта Черная книга. Потом сказал, что сжег ее.
В субботу же, 16 ноября 1889 года, дух обещал, что на следующий день, в воскресенье, в полночь, он исчезнет. На вопрос, почему это нельзя сделать прямо сейчас, ответил, что в воскресенье будет больше народа, и он воспользуется этим для убеждения всех неверующих.
Действительно, в воскресенье дом был битком набит любопытствующими. Люди начали прибывать еще ранним утром и к полудню заполнили весь дом. Дух, согласно обещанию, вел себя вполне прилично, отвечал на все вопросы и иногда кое-что высказывал в адрес входивших в дом людей. Некоторые из его замечаний были просто удивительны: они показывали, что ему известны самые интимные подробности частной жизни некоторых из прибывших. Одному из них дух пересказал содержание разговора с его умирающей дочерью, о котором никто не мог знать. Кто-то из присутствующих заметил, что язык духа изменился к лучшему. Тот ответил: "Я не из тех, кто употребляет непристойные выражения. Я небесный ангел, посланный Богом, чтобы изгнать этого ученого" (укол в адрес Вудкока). И все же духа несколько раз уличили во лжи, во всяком случае, он так и не отбыл восвояси, как обещал.
В пол-одиннадцатого вечера мистер Вудкок уехал, с тем, чтобы продолжить исследование с утра в понедельник. Перед отъездом он написал краткий отчет обо всех явлениях, прочел его вслух и дал подписать семнадцати присутствующим. В отчете, кстати, сказано, что дух, по его признанию, был человеком, который умер двадцать лет тому назад в восьмидесятилетнем возрасте.
Похоже, в обществе ученого черт чувствовал себя крайне неуютно, чем-то тот его то ли смущал, то ли раздражал. В доме же остались толпы соседей, которые все ждали обещанного духом "отлета". Люди не расходились до трех часов ночи.
Дух потребовал, чтобы пригласили двух священников – пресвитерианца Дюко и представителя англиканской церкви Нейлора, а также издателя местной газеты. По его словам, они думали, что Дэгги все эти странности фабрикуют сами, и он хотел разубедить их. Но скептики жили далеко, и взамен пригласили баптистского священника Белла, однако разговор не получился.
После отъезда Белла голос духа вдруг сделался нежным и приятным. Его спросили, почему он не заговорил так раньше. Дух пояснил: "Тогда бы заподозрили Дину". Новым чудесным голосом он спел несколько гимнов. Слушатели были растроганы до глубины души и даже дважды просили его не покидать их. Наконец в три часа ночи дух распрощался со всеми, за исключением Дины, объявив, что завтра в одиннадцать утра явится Дине, Мэри и Джонни в последний раз.
Утром в понедельник к Дэггам приехал Вудкок. Он занялся уточнением записанного в предыдущие дни, в чем ему помогало семейство фермера и соседи. Все они все еще были заняты этим делом, когда игравшие во дворе дети вдруг вбежали в дом. Все трое были в сильном возбуждении, их глаза блестели:
– О мама! – вскричала Мэри. – О мама! Какой красивый старик! Он взял меня и Джонни на руки, и о мама! – я играла на его арфе, а потом он улетел на небо, и все на нем стало красным!
Взрослые выбежали из дома, но ничего необычного не увидели. Обе девочки рассказали одно и то же; красивый старик в белом одеянии, с лентами и другими украшениями, с длинными седыми волосами и с. очень приветливым лицом взял Джонни на руки и сказал ему, что тот прехорошенький мальчик; Мэри же играла на арфе, тоже сидя у него на руках. Дина рассказала, что ясно видела, как старик взял детей на руки и разговаривал с Джонни. Дине же было сказано, что Вудкок ошибся, полагая, что он не ангел, но он докажет это. Затем старик поднялся в воздух и исчез. Когда он улетал, у его ног возник огонь, который окружал взлетевшего, пока тот не исчез с глаз.
С тех пор о том необычном духе никто ничего не слышал, а в доме Дэггов наконец-то стало спокойно.
Наконец, нельзя умолчать и еще об одном выдающемся случае голосового полтергейста прошлого века, сообщениями о котором целых три недели заполнялись страницы французских газет. Современные зарубежные парапсихологи, обращаясь к этому случаю, описывают его по относительно краткому упоминанию, сделанному К. Фламмарионом в книге "Беспокойные дома" (Лондон, 1924). А между тем он достаточно подробно описан в издававшемся известным французским оккультистом доктором Папюсом журнале "Initiation" ("Посвящение") за август 1896 года.
Согласно Палюсу, вспышка имела место в деревне Валенс-ан-Бри, департамент Сены и Марны, в доме некоего Лебега. Вместе с ним жили его больная, вот уже восемь месяцев не встававшая с постели жена, двое детей и две служанки. Всегда тихий дом вдруг стал местом невероятных событий.
Все началось с того, что, когда однажды служанка пошла в погреб, она там услышала голос, изрыгающий ругательства. Постепенно он стал раздаваться все громче и громче и спустя восемь дней слышался уже не только в погребе, но и у входной двери, на кухне и повсюду на первом этаже. Наконец он стал настолько громким, что на шум начали приходить соседи. Голос раздавался из разных мест и казался исходящим из-под земли. Угрозы и ругательства, вплоть до обещаний свести в могилу, адресовались главным образом больной жене Лебега.
Дальше – больше: позднее голос стал раздаваться не только из-под земли, но и из стен, столов, буквально отовсюду. Он то мычал, то ругался, то богохульствовал, насмехался, взывал о мщении, оглушал, грозил. Говорящего видно не было. Голос имел несколько тембров: то он звучал достаточно сильно, как у молодого человека, то превращался в глухой и ворчливый, как у больной женщины, то становился криклив, будто это сварливая прислуга, то груб, как голос извозчика. А между тем в доме жили люди благовоспитанные.
Одновременно с появлением голоса в доме сами собой с места на место стали перемещаться вещи, например, большие доски и бочки трижды "переходили" из одного конца погреба в другой. Через две недели после начала вспышки оконные стекла среди бела дня и на глазах оглушенных обитателей дома с треском вылетели одно за другим.
Лебег пробовал копать в погребе, но ни электрических проводов, ни акустических аппаратов там не нашел. Удалили из дома служанок, потом детей, но от этого ничего не изменилось. И лишь когда перенесли больную в соседний дом, поняли, что все странности связаны именно с ней: проявления сосредоточились вблизи нее, кровать сама собой поднялась в воздух вместе с больной и едва не опрокинулась. Пришлось несчастную женщину отправить домой.
По совету аббата Шнебеля больная ударила ножом по пустому пространству, что вызвало бешеный взрыв ругательств, после чего на десять часов все стихло. На другой день один молодой человек несколько раз выстрелил в погреб, когда там раздавался голос, и тотчас же послышались стоны, подобные вою раненого животного. Они раздавались не только в погребе, но и возле постели больной.
После этого в доме провели ночь Шнебель и сам Папюс, и на неделю все утихло, однако потом голос вновь заговорил. Его обладатель сообщил, что ему крайне не нравится вмешательство Папюса и Шнебеля, что он серьезно ранен и просит прощения, однако предпочитает умереть, нежели отступить. Как бы в подтверждение сказанного тут же был разбит графин и в комнату детей брошены три камня.
Аббат Шнебель подносил эти камни к компасу, и его стрелка отклонялась почти на сорок пять градусов! А принесенные из сада обыкновенные камни не оказывали на стрелку никакого действия. Те три камня расфлюидировали огнем и воском, они превратились в обыкновенные и больше не отклоняли стрелку.
Когда после недельного затишья все вновь возобновилось, снова прибыл Папюс и вместе со Шнебелем провел в "нехорошем" доме некие магические процедуры. После этого напасти стали постепенно чихать, больная начала поправляться и вскоре выздоровела.
В связи с этим случаем хотелось бы отметить два обстоятельства. Во-первых, как только напасти, свалившиеся на Лебега, вывели его из себя, он обратился в суд. Началось разбирательство. Показания о невероятных событиях дали пятьдесят свидетелей, после чего суд приступил к проверке вещественных доказательств. При этом среди поврежденных, разбитых и попорченных вещей оказалось зеркало с абсолютно круглым отверстием в стекле, а на задней деревянной стенке обнаружилась такая же совершенно круглая выпуклость. Пришли к выводу, что отверстие возникло как бы от электрического разряда изнутри. Поскольку эксперты утверждали, что таким образом разбить зеркало обычными способами нельзя, решили провести следственный эксперимент. Взяли зеркало и выстрелили в него из девятимиллиметрового карабина. Но пуля просто-напросто разнесла стекло вдребезги.
Мне и моим коллегам, например В. Н. Фоменко, Н. С. Новгородову, А. С. Карташкину, не раз приходилось сталкиваться с появлением во время вспышек полтергейста абсолютно круглых отверстий в стеклах окон "нехороших" домов и квартир. О причинах возникновения отверстий в ряде случаев не было ничего известно, но иногда они образовывались от того, что какой-либо предмет, с невероятной скоростью сам собой вылетавший из квартиры на улицу, пробивал оконное стекло, оставляя совершенно круглую дыру. С круглым же отверстием в зеркале я не встречался, но с ним столкнулись осенью 1990 года Фоменко и Карташкин, когда расследовали полтергейст на Самотечной улице в Москве. Карташкин подробно описал события в статье "Полтергейст на Самотечной" (журнал "Техника – молодежи", 1991, № 3). Вот что, по словам Анатолия Сергеевича, ему рассказал о зеркале в серванте один из очевидцев, сержант 64-го отделения милиции Юрий Вешкин: "…изначально оно было вложено и закреплено в задней стенке серванта заподлицо. Потом в него последовал удар предметом – скорее всего консервной банкой, так как на зеркале имеется выбитое круглое отверстие". Фотографию круглых отверстий в зеркале и в кухонном окне той квартиры читатель найдет на сорок, первой странице того номера журнала.
Второе связанное со вспышкой 1896 года обстоятельство не менее примечательно. Оно касается попытки доктора Аршамбольда, одного из привлеченных судом экспертов-врачей, объяснить происходящее гипнозом. Доктор изложил свою гипотезу во французском журнале "Медицинское обозрение". Она имеет непосредственное отношение к гипотезе В. Т. Исакова о "моментном гипнозе"; вернее, не только имеет, а практически ей идентична.
Согласно Аршамбольду, в доме Лебега действует "…общий гипноз, исходящий от больной женщины, которая бессознательно гипнотизирует бессознательных субъектов из среды ее домашних, орудующих в доме независимо друг от друга. Эти субъекты, как только чувствуют себя вне надзора, начинают разрушать в доме все, что им попадается под руку, а потом теряют всякое о том воспоминание". В отношении же ругательств доктор поясняет: "Загипнотизированные субъекты, даже самые почтенные люди; с изумительной точностью повторяют в гипнозе услышанные, быть может, даже единственный раз, непристойные слова". Против этого утверждения не выскажется ни один современный гипнолог, это – всеми признанный, хоть и печальный факт. Но голос-то слышится на расстоянии, его обладателя ищут, как говорится, и прохожие, и милиция, по крайней мере, с 1856 года, но за столько лет так и не смогли найти. И вот тут-то, припертый к стенке, Аршамбольд выдвигает совсем уже фантастическую версию: голос может "экстериоризироваться патологически", то есть отделиться от своего обладателя и продолжить самостоятельное существование!
Кстати, значительно позже, в 1989 году, В. Т. Исаков на вопрос, где во время вспышки может находиться "колдун-гипнотизер, также выдвинул предположение, почти столь же невероятное, как и все то, что происходит при полтергейсте. Правда, сделал он это в осторожной форме: "Нам пока не удалось доказать, что существует дистантный гипноз, то есть на расстоянии. Поэтому точно сказать, где его "штаб-квартира" в момент спектакля, мы не можем. Полагаю, он находится все время где-то рядом, за дверью в квартиру, у соседей… Ведь наши эксперименты показали, что связь между гипнотизером и гипнотизируемым через преграду возможна".
Итак, мы коснулись событий текущего столетия. К сожалению, объем настоящей книги не позволяет столь же подробно рассмотреть некоторые из весьма любопытных, но не затронутых мною ранее вспышек голосовых полтергейстов нынешнего века, например случаи первой половины тридцатых годов, известные под названием "Джеф" и "говорящая мангуста"; возможно, когда-либо мне еще доведется описать их. Но на двух необычных особенностях голосовых проявлений двадцатого века остановиться, тем не менее, следует.
Первая из них связана с тем, что в ряде случаев, помимо голосовых феноменов, иных свойственных шумным духам забав не наблюдалось, хотя для полтергейста это несколько необычно. Вместе с тем известны вспышки – правда, таких насчитывается немного, – когда невидимки используют одно-единственное орудие воздействия или "нападения" на человека: только огонь, только воду, только камни. Поэтому можно допустить, что в ряде случаев они способны ограничиться лишь голосовыми воздействиями, которые, к слову сказать, не менее убедительны.
Я кратко рассмотрю два почти идентичных случая: сарагосский дух и ереванского невидимку Аркану. К сожалению, никто из исследователей не удосужился лично побывать на месте событий, о которых известно лишь со слов журналистов. Но, тем не менее, в обоих случаях проявляются черты, присущие и другим говорящим полтергейстам: передвижение феномена вслед за носителем и, главное, его необычайная осведомленность.
Сарагосский дух взбудоражил вначале Испанию, а вскоре и весь мир в конце 1934 года. Его голос слышали в квартире одного из домов города Сарагосса. Однажды утром, когда шестнадцатилетняя служанка-повариха Мария Паскуэла разжигала кухонную плиту, из дымохода послышался приветствующий девушку голос, весьма выразительный. Хозяйка, мадам Паладон, призванная в свидетели, услышав голос, едва не упала в обморок.
Пригласили архитектора и рабочих. Они тщательно, от подвала до чердака, обыскали все здание, но шутника так и не нашли. В конце концов, архитектор приказал рабочим: – Замерьте дымоход!
– Не стоит трудиться, его диаметр точно шесть дюймов, – тут же раздалось в ответ.
Как оказалось, дымоход обслуживал еще восемь Других квартир, жильцы которых в принципе могли бы использовать его забавы ради. Но полиция рассмотрела и такую возможность, признав ее несостоятельной технически. Кроме того, полицейские допросили других жильцов. Оказалось, голос разговаривал и с ними, называя каждого по имени и советуя посетить полицию. Ему были свойственны чувство юмора и невероятная болтливость: "Вчера после полудня дух разговаривал почти без перерыва", – сообщила газета "Тайме" от 26 ноября 1934 года.
Голос раздавался только днем и выдавал, себя за Духа, Он проявлял явную разумность, мог слышать людей и отвечать на их вопросы. Когда служанка вместе с семьей мадам Палазон на какое-то время покинули квартиру, исчез и голос, но он вновь появился с возвращением Марии.
В конце концов, в дело вмешался губернатор Сарагоссы, который распорядился провести тщательное расследование и вскоре объявил результат: источником голоса была Мария, которая оказалась "бессознательной чревовещательницей". Таким образом, он успокоил возбужденные умы горожан, но нисколько не приблизился к разгадке феномена
А между тем судья, которому губернатор поручил расследование, дал интервью, противоречившее версии о каком бы то ни было чревовещании: самое тщательное наблюдение за Марией неизменно показывало, что голос раздается в связи с ней, но не из нее! Это засвидетельствовали двадцать врачей и офицеров полиции.
Вскоре, где-то в начале декабря 1934 года, Мария уволилась. Вместе с ней "уволился" и загадочный голос.
Второе сообщение об очень похожем случае появилось 12 ноября 1991 года. Оно напечатано в "Рабочей трибуне". Его автор, собственный корреспондент газеты Валерий Айдинян, рассказывает о том, что пассажиры ночного рейса самолета, следующею из Москвы в Ереван, вдруг обнаружили на борту говорящего безбилетника-невидимку.
Он невидим, неосязаем, но любопытен, живо участвует в разговоре, уверенно и точно отвечает на любые каверзные вопросы. "Импресарио" невидимки, человек лет пятидесяти, по профессии слесарь, рассказал, что бесплотное существо впервые заявило о себе четыре года назад. С тех пор они не расстаются. Слесарь русским владеет слабо. А невидимка говорит только по-русски, причем бойко, без акцента. Называет себя Аркашей. Иных подробностей не сообщает.
Интерес пассажиров, а особенно их недоверие раззадорили невидимку. И Аркаша начал вытворять чудеса, отвечая, по указанию "шефа", на вопросы. В такой ситуации вопросы звучат не всегда умные, но Аркаша отвечал спокойно, ставя в тупик скептиков. Один укрылся в туалете и записал там в блокноте фразу. Аркаша тут же повторил ее. Другому сказал, что у него в кармане. Третьему – что в чемодане, сданном, кстати, в багаж. А одну особенно настырную даму вогнал в краску, назвав цвет ее нижнего белья. При этом голос Аркаши звучал в той точке, куда пассажиры указывали – слева, справа, из-под потолка, из вентиляционного отверстия. Длилось это увлекательное представление ровно два часа.
Явление, согласитесь, экстраординарное. Предположим, тот таинственный пассажир – умелый чревовещатель. Но почему голос звучал из разных мест, почему Аркаша изъяснялся только по-русски и без акцента? И потом, каким образом узнаёт он мельчайшие, даже интимные, подробности, о которых сообщает? На вопрос, почему бы духу не показаться ученым, друг человека-невидимки махнул рукой: "Мне Аркаша не мешает, даже наоборот, советы дает, с ним интересно. А ученые затаскают по лабораториям и все равно ничего не поймут. Я сам не понимаю, откуда Аркаша появился. И он на такие вопросы не отвечает – Аркаша, и все. Я его не стесняюсь, он как мое второе "я", но обо всем имеет представление. Навсегда он пришел ко мне или временно – тоже не знаю. Время покажет".
Одно жаль: никто так и не записал координаты Друга человека-невидимки. Известно лишь, что живет он в Ереване в Норском массиве. Мои розыски результата не дали. Я и подумал: если Аркаша на самом деле столь широко осведомлен о нашей сегодняшней действительности, то ясно, что без «Рабочей трибуны» ему не обойтись. Прочитает и откликнется.
Шутки шутками, но меня не оставляет надежда – может, отыщутся слесарь с Аркашей. А может, кто-нибудь из читателей сталкивался с подобным явлением. Интересно было бы узнать. Не исключено, что мы имеем дело с необычным проявлением типа полтергейста".
Комментарии, я думаю, излишни, разве что стоит сказать – сообщение дано под рубрикой "На грани фантастики". Но ведь под ней следовало бы печатать все, что касается проделок шумных духов. В данном случае интуиция и опыт журналиста подсказали Айдиняну, что он встретился с действительно неординарным фактом. К тому же ему еще и удалось поставить правильный диагноз феномену.
