Текст книги "Все драконы любят апельсины (СИ)"

Автор книги: Уна Лофт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Старик резковато перебил, словно выплюнул:

– Я знаю, кто Вы, Вы – внучка Шая, – голос прозвучал глуховато. – У меня мало времени, что Вам надо? Зачем пришли?

– У меня живет Ваш племянник, я нашла его в лесу. Рилинн. Думаю, он очень скучает по родным, у него их, кроме Вас, нет, даже если Вы с ним никогда не виделись. Он хочет получить от Вас послание. Что мне ему передать?

Старик замолчал, обдумывая услышанное:

– Пусть остается у Вас. И пусть ни при каких обстоятельствах не суется в Обитель и держится от нее подальше – это мое ему завещание. Моя последняя во… – последнее слово старик не договорил.

Внезапно его глаза закатились за веки, а потом снова появились с нормальным черным зрачком, темно-синей радужкой и обычным белком, он улыбнулся и противным голосом запел:

– И кто это такой красивый к нам прише-еел?

Вэйраш было дернулся, но Рэнни не далась.

«– Погоди, не время. Послушаем, что он скажет.

– Он Исступленный, в нем две или три сущности – сильные кхааграш. Они почти полностью сожрали его душу и разум, ищут нового носителя. Хочешь, чтобы они поселились и в тебе?

– Ты не дашь, ты – жадный».

Вэйраш чем-то хрустнул, мысленной сосулей, что ли?

– Да это сама несравненная роунгарри! Такая вкусная, такая аппетитная, а мы такие голодные, – старик изменил свой голос и забасил, слова сменились бессвязными бормотаниями и улюлюканьем, слюна стекла с подбородка и капнула на пол. Старик забегал по полу, затем вскочил на противоположную входу стену, уцепившись острыми, неизвестно когда отросшими когтями, вывернул голову назад, хрустнули позвонки. И вдруг замер. Замолчал, разглядывая Эррнгрид, а потом снова изменил голос и тихо зашипел:

– Ты же видела ее? Видела. Мы придем, нас будет много, за вами, за тобой, за твоими детьми – хорошие мальчики, хоть и со странностями, за, всеми, кто мог бы тебе стать дорог… – И резко оттолкнувшись от стены, совершил невозможный кульбит – прыгнул на решетку. Решетка прогнулась, но не далась, старик, побегав по кругу, снова забрался на стену и, по-птичьи склонив набок голову, ухмыльнулся:

– Смелая. Гляди, не испугалась. Посмотрел бы на тебя, когда тебя пожрут мои собратья, у нас еще никогда не было роунгарра…

Тело старика обмякло, стекло со стены на пол как жидкая квашня, словно в нем никогда не было позвоночника и костей.

На Рэнни что-то быстро надвигалось. Она это поняла по мертвящей тишине вокруг. Время снова застыло. Она слышала, как дверь сзади нее открывается, но как она медленно открывается, никогда не думала, что дверь можно так открывать – что за скорость такая – полдюйма в минуту?!

Рэнни закричала, вэйраш бросился вперед, но было поздно – ее сдавило со всех сторон и расплющило, не осталось ни одной твердой косточки, все перемололо в гигантской мясорубке и прижало прессом. Последней мыслью было, что и она стечет жидкой квашней, нет, ледяной квашней, и застынет на полу белой лужей, или застынет, стекая.

***

За окном накрапывал дождик. Капли стучали по подоконнику таким приятным ненавязчивым стуком. Пахло… ммм… чем там пахнет в дождь? Отрицательными катионами.

На этой мысли Рэнни окончательно пришла в себя. Она в своей кровати, накрытая тридцатью тремя одеялами. Даже шевелиться тяжело.

Слева на столике стояли вчерашние розы, а вот уровень воды уменьшился. Она это хорошо запомнила. Она испарилась, или воду кто-то поменял? Если поменял, то почему не постриг стебель? Странно как-то, к чему такая возня с водой, если стебель надо постригать, в первую очередь, из-за пузырька воздуха, который не дает поступать воде…

– Ну и мысли у тебя, Грид!

Только одна эльфийка называла ее таким сокращенным именем. Только одна. Дора нависла над ней с ложкой в одной руке и стаканом – в другой. В стакане плохо пахло.

– О чем только ни думает приходящий в себя эльф после первой атаки Исступленных!

– Там кто-то умер? – Рэнни с облегчением поняла, что она может еще и говорить, не только мыслить.

– Где? – Дора не поняла.

– У тебя в стакане?

Дора усмехнулась.

– Пей, это придаст тебе сил.

– Правда? А я думаю, отнимет их вконец.

Дора вдруг стала серьезной.

– Грид, я не стала бы просто так вливать тебе отраву. Если я говорю надо, значит, надо. Это выведет те токсины, которыми тебя отравляет твой кхаари.

– Моя кровь способна переработать либо яд, либо эльфийское противоядие, но не то и другое вместе, – Рэнни не сдавалась.

Дора вместо этого поднесла стакан ко рту:

– Либо ты выпьешь сама, либо я тебе ее волью в рот. Силой.

Настала очередь Рэнни ухмыляться:

– Да неужели?

Вместо ответа Дора открыла дверь в гостиную и крикнула:

– Рэм!

Рэнни попыталась приподняться на локтях, но не вышло. Доброжелательный и внешне невозмутимый как всегда Рэм подошел и навис над ней:

– Как Вы себя чувствуете?

– Вполне…

– Ясно, надо выпить.

– Если пахнет дерьмом, и на вид как дерьмо, то, скорее всего, – это дерьмо. Для этого не нужно его пить, чтобы в этом удостовериться.

Рамидар присел рядом с кроватью на стул.

– Эррнгрид, Вы не оставляете нам выбора, – он мягко начал. – Надеюсь, Вы меня простите. Когда-нибудь.

– Что вы..? – Рэнни не успела возмутиться, как оказалась прижатой сильными руками к постели. Не пошевелиться. Дора одной рукой открыла ей рот, надавив на щеки, а другой начала вливать в рот снадобье. Сперва по чуть-чуть, потом побольше.

– Я сама, – прохрипела Рэнни.

Рэм и Дора переглянулись, Рэм отпустил ей руки, Рэнни неохотно приняла стакан и мужественно выпила остатки:

– Думала, что нет ничего хуже человеческого дерьма. Оказалось, я не права. Эльфийское – намного-намного хуже.

– Где же ты распробовала человеческое? – Дора хмыкнула и поставила пустой стакан на столик.

Рэнни только вздохнула. Рэм понимающе улыбнулся и вышел.

– Ты ему сказала, – Рэнни откинулась на подушки.

– Сам догадался. Отдыхай.

Оставив Рэнни одну, Дора спустилась во двор, где ее ждал Рэм.

– Что скажешь, Дора?

– Шансы неплохи, попробую еще одно средство, думаю, должно помочь.

– Спасибо.

– Не благодари, она – моя подруга.

***

Эррнгрид проснулась во второй раз только под вечер. Дождь прекратился, а за окном начинало темнеть. О том, что это вечер того же дня сказала оставленная записка на стакане с «дерьмом» – с датой и временем. «Если ты проснулась и видишь этот стакан дерьма полным, значит, жизнь продолжается». Дора всегда умела подобрать слова. Но рядом никого не было, и пить его было необязательно. Последнее время она и так это делает, в смысле – расхлебывает чан с дерьмом.

Откинув с себя толстые одеяла, Рэнни осторожно поставила ноги на коврик, они с удовольствием утонули в пушистом ворсе и отказались всплывать. Погладила колени, вытянула и сократила стопы, повторила еще пару раз, потерла шею и плечи. Тело ломило, но, в целом, о мясорубке ничего не напоминало. На комоде напротив окна стоял графин с желтоватой жидкостью, вынув стеклянную пробку и подозрительно понюхав содержимое, Рэнни налила в стакан – травяной настой, поморщилась, немного горьковатый, но сойдет.

Прошла в ванну. Не терпелось посмотреть на себя в зеркало. Увиденное ее не слишком обрадовало, но и не огорчило. Вместо огромной гематомы на все лицо – всего лишь пара синяков тут и там, под глазами и над скулой, ссадины и небольшие царапины.

А вот глаза выдавали усталость, напряжение и… страх. Да, пришлось нехотя признаться себе самой, предварительно оглядевшись по сторонам, не наблюдает ли кто за ней, что она испугалась. С тех пор, как она прошла Вратами, она стала бояться. Даже личинка в руке ее не пугала, она с ней свыклась. А вот Обитель чувствовала этот страх и тянула его. Увеличивая и углубляя.

– Что же делать? – задумчиво спросила она вслух у своего отражения в зеркале.

– С чем? – ответило ее отражение.

– Со всем этим.

– А что бы ты хотела сделать?

– Не знаю, – Рэнни вздохнула.

– Знаешь, просто тебе удобнее считать, что не знаешь, – ухмыльнулось отражение.

Этакий приступ локальной шизофрении закончился, необходимо было оценить нанесенный лицу урон и, по возможности, его исправить. Из дорожного несессера она достала заживляющий крем и пудру, смешала подходящие по оттенкам, полученную смесь умело наложила на лицо. Румяна, неяркую помаду, синеватые тени. Вот и все.

Так, что надеть? Этот вопрос хорошо известен всем женщинам во всех мирах. Но не ответ. Остановила свой выбор на шерстяном свитере под горло, черных штанах и полуплаще. Сапоги для верховой езды. Кожаные перчатки в тон.

На пороге своей комнаты столкнулась с Джуно. Выглядел он неважно – глаза стали почти полностью черными, клыки отросли и выдались вперед, лицо посерело, а кожа стала напоминать наждачную бумагу.

– Ужасно выглядишь.

Джуно попытался улыбнуться, но из улыбки вышел оскал.

– Больше так не делай, – отшатнулась Эррнгрид.

– Мое тело умирает, миледи. Еще немного и оно больше не выдержит. Оно бы выдержало там. На Большой земле. Но тут, меня словно что-то изгоняет из него.

Рэнни вернулась в комнату, достала из кожаной дорожной сумки в шкафу небольшой черный пенальчик:

– Тут все необходимое. Тебе нужна моя помощь с уколом?

– Спасибо, миледи, я справлюсь сам.

– Мы не задержимся здесь дольше, чем нужно.

– Я потерплю.

Рэнни ему кивнула и вышла. А Джуно вернулся к себе в комнату на третьем этаже со скудной обстановкой: кровать у стены, шкаф, пара стульев, комод. У леди Ри он жил несравнимо лучше. Единственным преимуществом скромного помещения было большое окно с нейтральной по цвету шторой и одиноким кактусом на окне, которого, кстати, не было, когда он заезжал. Кому это он так приглянулся?

В шкафу помимо белья были шерстные одеяла, но они были ему без надобности – он никогда не мерз. Запер дверь на ключ. Затем аккуратно положил пенальчик на стол и, сняв куртку, кинул на кровать. Закатал рукав тонкой рубашки до самого плеча и осторожно, нажав на специальное углубление, открыл пенальчик. В нем на мягкой ткани лежали пробирка с прозрачной жидкостью, шприц из звездного металла с иглой для инъекций и раствор для дезинфекции – все на один раз.

Умело обработав шприц и иглу раствором, набрал прозрачной, резко пахнущей жидкости в иглу, выдохнул и ловко поставил укол в мышцу предплечья. Сел на стул у окна – суровый, но, по-своему, прекрасный пейзаж: холодные скалы и холодное море, но ведь глаз не оторвать. В плече покалывает, но неприятные ощущения усилятся, потом обернутся жжением, потом станет совсем невыносимо, многие после тамлина ходят под себя, лежа в беспамятстве.

Каждый раз – как первый раз, к этому невозможно привыкнуть. Но он справится, ему очень-очень надо. Жжение сменилось огнем, потом адской болью, но Джуно лишь улыбнулся, то, что ему надо, он умел брать из боли силы – борьба с самим собой, он нужен леди Ри сейчас как никогда раньше. Без него она погибнет. Он должен, он сумеет – огненные объятия неласково приняли его, и он потерял сознание.

***

После того, как отдала тамлин Джуно (совсем плох), Рэнни пошла вниз, и на последней ступени лестницы столкнулась с Рэмом. Ждал ли он ее или просто стоял, было непонятно.

– Ждал, – он кивнул утвердительно. – У меня есть, что Вам сказать. Рад, что Вам лучше, – внимательно оглядев ее, Рэм удовлетворенно улыбнулся. – Прогуляемся? – предложил он.

– Идет.

Они вышли на крепостную стену и пошли вдоль замка. Стена была древняя, мощная и крепкая, ветер, как и в прошлый раз, стих. Стало даже чуточку приятно.

– Начну с Вашего предложения. Мы согласны.

– Хотите поговорить об очевидном?

Рэм засмеялся, надо же рядом с ней он стал чаще смеяться. Хотя за последнюю пятерку лет он не позволял себе даже улыбаться.

– Ваш трюк с Дорой удался.

– Мне нужен был антагонист, который сможет собрать воедино и выразить все мнения несогласных до того, как они озвучат свое мнение, а еще направить в нужную сторону тех, кто еще не определился с ответом.

– Это сработало.

– А как Вы догадались?

– Показалось странно, что Дора резко негативно была к Вам настроена, с чего бы это ей так к Вам относиться, не выслушав Вашего предложения до конца. Сопоставил кое-что, что известно о Доре лишь мне одному. А потом Дора подтвердила догадку, сказав, что вы – подруги.

– Да, дружили в детстве. Она жила с мамой и старшим братом у нас, на Севере. Детьми мы часто играли втроем, убегали в горы, ночевали в маленьких пещерах, жарили, даже не помню, что мы жарили на прутиках – хлеб, что ли? Мама Доры пекла очень вкусный хлеб. Тогда я еще мечтала, что Касс и Дора поженятся.

Взгляд Эррнгрид потеплел, ей нравились ее детские воспоминания.

– Раайэнне не отдают своих дочерей в чужие кланы, – тихо заметил Рэм.

– Сейчас я это понимаю, но мне казалось, что это будет очень здорово, можно будет играть втроем бесконечно.

Они остановились у самой крайней точки, дальше стена переходила в отвесную скалу. Рэнни оперлась спиной на стену между двумя зубцами.

– Но детство закончилось.

– И очень быстро, – Эррнгрид вновь стала собой: холодной и надменной. – Думаю, надо обсудить детали предстоящего мероприятия, и вы хотите узнать, сколько вы получите.

– Хотелось бы.

– В любое время.

– Сегодня за ужином? – Рэм был сама невинность.

– Лучше до ужина.

– Хорошо, сейчас соберу всех в Малой гостиной. Я отойду? Справитесь тут без меня?

– Будет сложно, но я постараюсь.

Рэм ушел. А Рэнни достала свою зажигалку и сигареты из блестящего портсигара, прикурила и стала разглядывать скалы. Она даже не поняла сперва, почему они так ее привлекли.

«– Наверное, потому что ты – дракон.

– Будь я драконом, обязательно нашла бы подходящую уютную пещерку с двумя выходами и спряталась бы туда от всего мира…

– По типу той – на два часа?».

Рэнни не могла пожаловаться на зрение, ей никогда ничего не казалось, но тут, впервые в жизни, Касс бы над ней посмеялся за это – она стала сомневаться: там вдалеке, если скользить взглядом по скалам справа, высоко-высоко темнело крошечное черное пятнышко – неужели?

Да, так и есть – пещера, и будь она драконом, она обязательно бы там поселилась. Но драконов ведь здесь нет. А если когда-то они были? Стоило проверить пещеру – там могут оказаться очень полезные вещицы. Драконологи и драконоведы обожают заброшенные по разным причинам драконьи пещеры – там можно найти массу всего любопытного. Рэнни подтянулась и перевесилась со стены, чтобы проверить, как и через какой выступ провесить крюки. Она была уверена, что веревки и прочее можно раздобыть здесь. Через день с утра можно начать восхождение. Она почувствовала азарт и адреналин, как тогда в молодости, когда они с Кассом облазали Северный Драконий хребет вдоль и поперек.

Для этого ей придется «посушиться», проверить Джуно (он захочет поучаствовать), и тут она поняла, что ее держат за зад. Конечно, это была нижняя часть бедра, но сути это не отменяло.

– Интересный способ самоубийства, – Рэм невозмутимо снял ее со стены и поставил на пол.

– Вам виднее, – парировала Рэнни, разозлившись. Даже если и так, права трогать ее за зад она ему не давала. Рэм молча улыбался.

– Там драконья пещера. Вернее, предположительно драконья, надо ее проверить, нужны будут веревки и крюки, – успокоившись, сообщила Рэнни.

Рэм недоверчиво посмотрел в ту сторону, куда она показывала. Да, это определенно была пещера, но почему же за столько лет ее никто не заметил?

– Наверное, сюда не ходят покурить, потому что никто не курит, – хмыкнула роунгарри. – «Вот и говорите мне о вреде курения», – мысленно продолжила она.

– Не вздумайте…

– Нет, это Вы не вздумайте, – перебила его Рэнни.

Рэм непонимающе на нее уставился.

– Меня отговаривать. Идемте, где тут у вас Малая гостиная?

***

Они обошли замок по кругу – Малая гостиная оказалась с другой стороны.

Про себя Рэнни отмечала, что замок как будто сам себя оживляет: еще вчера, когда она проходила вдоль стены в этом месте была трещина, а сегодня ее нет. Или вот напольная плитка – кое-где она была ветхая и потертая, а сегодня отполирована умелым каменотесом, и так повсюду, мелкие изменения почти не бросались в глаза, и все-таки их трудно было не заметить.

– Что с ним не так? – пробурчала Эррнгрид, нахмурившись.

– С кем?

– С этим замком?

– Вы увидели, – в его голосе нельзя было не уловить восхищение.

– Сложно не увидеть. Он сам себя восстанавливает? – Рэнни в другой раз почувствовала бы себя оскорбленной: она – ребенок, что ли, не увидеть? Но не в этот. Его восхищение было приятно, она даже почти простила ему ту вольность на стене.

– Почти сам. Мы заметили это, когда возникла необходимость посчитать комнаты, каждый раз при пересчете их оказывалось разное количество. Он их увеличивает с каждым новым обитателем. Замок, мы дали ему имя Аккелон (Приют), подпитывается жизненным духом и силами эльфов, и, отражая их мыслеформы, дает им необходимое.

Необходимое у каждого свое. Кому-то не хватает тепла, кому-то света, кому-то объема. Конечно, это происходит не за один миг, и, тем не менее, личное пространство у членов общины сильно изменилось, но это касается только планировки комнат и минимальных удобств. Все остальное мы делаем сами. Труднее всего приходится Карту – Аккелон так и не понял, зачем ему столько зелени. Вам понравились Ваши комнаты?

– Миленькие.

Рэм снова было улыбнулся, но сдержал себя, этак он как дурашка ходит – все время с блуждающей улыбкой.

***

Малая гостиная оказалась действительно малой. Вместо большого стола и каминов тут стояли маленькие диванчики, три тахты и кресла, вместо камина была изразцовая печь с голубым керамическим бордюром по окружности, пол был не каменный – деревянный, паркет?!

Присутствующие ее ждали: Дора, Мирэйн, Алана, Колди, еще один дозорный (она опознала его по зеленому цвету одежды), Карт, пара-тройка незнакомых ей эльфов, дама почтенного возраста – всего около пятнадцати эльфов, в основном раайэнне.

Рэм предложил ей маленькое кресло между окном и печкой, рядом с которым стоял такой же по форме и цвету столик, на нем лежали бумаги и карандаши. Остальные на свое усмотрение – остались стоять или сидеть. Кто-то налил себе чаю, кто-то держал кружку с дымящимся какао. Камерная обстановка.

Рэнни победоносно всех оглядела, сделала глоток сладкого напитка, да, она любит шоколад, особенно, после эльфийского противоядия шоколад показался глотком небесной благодати, настроение сразу улучшилось, и начала так:

– Давайте начистоту. Согласившись на мое предложение, вы, прежде всего, подумали о себе – и это правильно. Никогда не забывайте о том, какую выгоду вы сможете извлечь для себя. Это поможет настроиться на рабочий лад в процессе и избежать ненужных обид и претензий после.

Поэтому для тех, кто не понял – я хочу заработать, вы хотите заработать, в данном случае неважно, зачем мы это делаем: чтобы выиграть время или купить себе новое платье. Мое желание не больше вашего. Оба желания равны и заслуживают одинакового уважения, приятия и усилий. Работая на себя с полной отдачей так, как если от этого зависит жизнь (и сравнение тут более, чем уместно, ведь я говорю о качестве жизни), вы помогаете и другим.

Это мои условия, я так работаю и буду требовать того же от вас, если вы считаете по-другому, тогда нам не по пути. Вы вольны покинуть собрание.

Никто не ушел.

– Отлично. Среди моей расы совсем уж бестолковых нет: вы уже поняли, что День Открытых Дверей – это вывеска, которой я хочу привлечь максимальное количество людей, сыграть на их интересе и представить им свои товары и услуги в самом выгодном свете, снабдив их небольшими комментариями. Разницы в тех товарах, которые производят эльфы, и, которые выставлены на прилавках, с тем, что представим им сейчас, почти никакой нет – за исключением упаковки и названий, и самое главное – формы подачи.

Основная идея – мы делимся своими древними секретами, которыми можно поделиться без вреда для нашей… культуры, – Эррнгрид словно бы запнулась на этом слове, – Даже если это те секреты, которыми мы уже поделились, все равно, из наших уст должен исходить основной посыл – это еще более древние и еще более секретные секреты: здоровья, красоты, силы, долголетия.

На лицах многих появилась понимающая ухмылка. Кажется, они начали догадываться, куда клонит Эррнгрид.

– Вода из источника – самая целебная, оружие – самое лучшее, крем для лица и рук – самый нежный. На ваше усмотрение. Если каждый товар будет сопровождаться небольшой легендой, так даже еще интереснее. Ваша задача – подготовить товар в достаточном количестве: оружие, кухонная утварь, ножи, различные снадобья, духи, кремы и мыло собственного производства, ранозаживляющие мази, горная или минеральная вода, а также массу других вещей, для которых можно придумать легенду, историю, и которыми будут интересоваться люди. Если им захочется взять на память какую-нибудь безделицу, хоть придорожный камень, вы должны будете уметь продать и его.

– Раайэнни Доралисс, Вы сможете выбрать из своих снадобий подходящие по описанию и не сильно отталкивающие своим внешним видом и запахом?

– Я постараюсь, – Дора высокомерно посмотрела на роунгарри.

– Отлично, – Рэнни вернула ей взгляд – ее любимая в детстве игра – в «гляделки». Двое переглядываются, а третий должен определить, что за взгляд – ироничный, презрительный, нейтральный, страстный, ненавистный и так далее. – Конечно, часть товаров, мы провезем Вратами, потому что одно дело – купить, когда товар лежит в открытом доступе, и его можно приобрести в любое время, другое дело, когда надо за ним ехать, и время на его покупку будет сильно ограничено.

Товар должен быть высочайшего качества, красиво упакован. Макеты упаковок, а также оформление замка к празднику – оставляю на ваше усмотрение, но со мной согласуйте. Среди вас есть тот, кто неплохо рисует?

Алана кивнула:

– Я могу сделать наброски, роуни, и показать Вам.

– Прекрасно, Алана, – Эррнгрид была сама вежливость и сдержанность, невинным взором карих глаз ее больше не обманешь. – Далее, люди обожают романы, давайте дадим им возможность насладиться чтением, скажем, приключенческого романа. Сделаем раайэнне главным героем. Возможно, это задание подойдет старейшему члену Обители. Рэнни выразительно взглянула на Мирэйна.

– Хотите, чтобы я взялся за свои мемуары? – Мирэйн был несильно удивлен, не то, чтобы он жаждал взяться за написание романа, но дар убеждения и азарт, с которым Эррнгрид излагала свой план, его захватили.

– Не совсем Ваши и не совсем мемуары. Если какая-то или даже большая часть будет выдумана, нестрашно.

– О чем же писать?

– Об истории и похождениях одного эльфа. Так и назовем «История одного р.», он находит любовь, потом ее теряет, потом находит, потом…

– Кажется, я ухватил суть – потом снова теряет. Надеюсь, у людей не сложится впечатление, что этот раайэнне не слишком умный парень.

– Не сложится, если Вы его не сложите – добавьте непреодолимые препятствия, отсутствие выбора, борьбу против всех, безысходность, одиночество и прочее. Люди такое очень любят и начнут ему сочувствовать.

– Хм, я уже начал. А тем, кому они сочувствуют, они прощают глупости. – пробормотал Мирэйн, продолжая мысль Эррнгрид. – Я так понял, чтобы успеть ко Дню Белого Солнца, придется на время оставить обязанности Хранителя.

– Только на время, Мириниэль, – негромко произнес Рамидар, все это время внимательно слушавший Эррнгрид и не участвующий в разговоре.

– Но ведь Вы рассчитываете на продолжение.

– А то! Мы только на продажах одного романа можем заработать до двухсот тысяч. Конечно, это не очень много, так, грубые прикидки, но если с умом взяться за рекламу и раскрутку… – Эррнгрид неправильно оценила возникшую паузу, продолжая убеждать всех в целесообразности проекта, – … и со временем, когда люди будут ждать выхода новых эпизодов, вот тогда можно будет говорить о сколько-нибудь приличной сумме. Являясь правообладателем истории, клан сможет получать процент и с театральных постановок, оперы. Да, это далекое будущее…

Сидящие вокруг роунгарри эльфы давно перестали ее слышать, у каждого в мозгу свербила цифра в двести тысяч золотыми.

За год тяжелой службы рядовой дозорный получал около пятисот золотых, целитель немногим больше: за десять или пятнадцать лет можно было скопить хорошую сумму, купить домик, жениться, остаток положить в банк под процент, но никто никогда, за исключением, пожалуй, семьи Рэма, не оперировал такими цифрами. Конечно, неся службу в Обители, все раайэнне (и целители, и дозорные), помимо финансового интереса получали еще кое-что, но этот секрет держался в строжайшей тайне и чужим кланам не раскрывался.

– Если серьезно браться за написание романа, – после долгого молчания веско произнес Мирэйн, – еще и с таким дальним прицелом, работу в Хранилище придется отложить. Нужны будут помощники порасторопнее, пара молодых ребят, из тех, кто был ранен и кому пока рано возвращаться в строй, которым я могу передать часть коллекции.

– Я думаю, ты справишься, – Рамидар давно жалел о том, что Хранилище было подвластно одному Мирэйну. Тогда у него не было выбора, но сейчас, сейчас ему хотелось его сместить. Но как это сделать, не вызывая ссору? Настал подходящий момент, он снова был восхищен Рэнни, такая сумма – и только для разогрева привлечет кого угодно, даже Мирэйна, у которого водились немалые деньги. – Начни писать, если ты не будешь справляться, подберем кого-нибудь, но пока я проблем не вижу.

– И все же подбери ребят, не откладывай дело в долгий ящик, – упорствовал Мирэйн.

– Как скажешь, – Рэм нехотя сдался. – До конца месяца пришлю кого-нибудь.

– Лучше быстрее.

Рамидар развел руками, мол, сам смотри.

Тем временем, Эррнгрид допивала какао и рассматривала наброски Аланы, что-то выводя карандашом на ее эскизе. Пользуясь паузой, присутствующие разбились на группки. Дора, дама почтенного возраста, Лика, и Карт разместились втроем на кушетке, принялись горячо обсуждать лекарственные мази и снадобья. Мирэйн раскланялся и ушел. Рэм подозвал кого-то из молодых эльфов и что-то ему очень тихо сказал. Парень мельком взглянул на Эррнгрид и тоже вышел.

– Все это заинтересует женскую половину, – после паузы, повертев карандаш пальцами, продолжила Эррнгрид, – теперь, что мы можем предложить мужчинам?