Текст книги "Все драконы любят апельсины (СИ)"

Автор книги: Уна Лофт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

Глава 3. Обитель Изгоев. Вертикальный предел. Рэм

Глядя на горы из своего кабинета, наместник часто думал, смог бы он прожить всю свою жизнь на таких вот голых скалистых утесах совсем без леса.

Без его величественных елей, удивительного и ни с чем несравнимого сухого запаха сосновой хвои, стеснительных берез, коренастых дубов, плакучих (или плаксивых?) ив, веселых лесных ручьев и бобровых запруд, голубых озер, подернутых рябью и темно-синих омутов, заросших ряской, не познать его весеннего настроения, не увидеть сокодвижения…

Ночью он почти не спал, готовился к восхождению. Рядом с ним крутился вездесущий Лайл, который виновато отказался от подъема.

– Прости, с тобой не иду. Не готов, – с удовольствием позевывая, признался Лайл, отхлебывая дымящийся чай сразу из двух кружек, одну он предложил было Рэму, но тот отказался. Не до того.

Рэм был сосредоточен и поэтому неразговорчив, хмуро осматривал всю эту кучу толстых крученых трехпрядных веревок, скальных крюков и ледорубов, сваленных у внешней стены, в том месте, где созданное неизвестными строителями укрепление переходило в скалу. Вес получался приличный.

– Как знаешь, – сердито буркнул он, восхождение сопряжено с риском, и большим, поэтому, пусть каждый примет решение добровольно.

– Но я буду тут, принимать несметные драконьи богатства.

– Посмотрим.

Отвесная стена, жестоко изгрызенная временем, беспощадными ветрами и ледяными дождями, по диагонали уходила верх и под углом. Вдали в вышине почти у самой вершины чернел зев пещеры.

За вчерашний день, трое ребят по приказу Рэма проделали только часть пути, провесив веревку через скальные крюки до первого выступа, на котором разбили…ммм… лагерь.

Сам бы он, конечно, это не назвал лагерем, но с другой стороны, сам бы он, конечно, не полез на верхотуру.

«– То есть, ты не сам лезешь?

– Сам-сам», – буркнул про себя Рэм.

Рэм ждал только Эррнгрид и Джуно.

К его облегчению, Каринэль отказался от восхождения, о чем он ему сообщил еще накануне вечером. Все-таки он был слишком массивен и тяжел, и потом он был начальником следопытов, кто-то из верхушки Замка должен был остаться внизу на случай непредвиденных событий.

К ним должен был присоединиться еще один каа-либу, один из потомков королевских магов, парень вырос в горном княжестве, недалеко от отголоска Сизых гор и Алакантэ, поэтому неплохо ориентировался в горах. И ему доверял Рэм.

Колди сам очень хотел пойти, но Рэм его не взял, раайэнне и так предостаточно. Не хватало еще сюрпризов в виде незапланированных тренировок на высоте. Тренироваться надо на земле, когда чувствуешь опору под ногами

На что Колди возразил:

– Так, может, ты останешься, когда ты последний раз в горы ходил? В смысле ходил по отвесной стене?

Рэм глубоко вздохнул и ничего не ответил.

***

Лирн, Дэй и Пир уже были наверху в разбитом лагере на уступе и ждали остальных, согласованных Рэмом, членов группы.

Эррнгрид отправила Джуно обратно к гарнизону, не объяснив зачем. Колди, присутствующий при их разговоре, с готовностью кинулся его догонять: ему не терпелось повторить вчерашнее приключение и покопаться в останках Зверя.

Остальные члены общины топтались тут же на месте. Конечно, им было любопытно, чем же закончится все драконье предприятие, и, главное, как начнется, но Рэма это только нервировало.

Такое чувство, что все их провожают… в последний путь.

При появлении Эррнгрид все перешептывания стихли, во-первых, ей очень шел облегающий костюм из драконьей кожи, надо бы его рассмотреть во всех деталях и взять на заметку, поговорить можно и позднее.

А во-вторых, мастер над монетой за несколько дней в связи с недавними событиями стала очень известной фигурой, и не в последнюю очередь благодаря своей фигуре.

Особенно внимательно к ней приглядывались раайэнне, сородичи которых, побывав с Эррнгрид в поездке к гарнизону, пересказали основные моменты ее гипотезы.

Хотя, наверное, это объяснялось тем, что бесцветные сестры не часто баловали своим вниманием сильную половину общины, и ребята просто пытались вспомнить, как же выглядит женское тело, не замотанное в серые многослойные одеяния.

А тело выглядело… чудесно!

Сам Рэм был одет просто – в рубаху из плотного хлопка, кожаные штаны и куртку. Без претензий на всякие там драконьи штуки.

Ему хотелось поступить так же, как и все окружающие, разглядеть Эррнгрид более подробно, задерживаясь на всех выпуклых частях ее… костюма, но он пересилил себя.

Поздоровавшись, умело надел ей на круглые бедра пояс для скальных крюков и ледоруба и обвязал грудь страховочными петлями, попутно объясняя свой план и стараясь не особо задерживать свои руки на ее теле. Не вышло. Страховочные петли он вязал очень-очень долго, как и в прошлый раз его привел в чувство шевелящийся рот Эррнгрид.

– Да, в связке пойдем втроем, – и он снова ответил правильно. Уфф. Он первый, потом она, потом Эдо.

Стоящий рядом каа-либу, сверкнув желтыми глазами, с большим уважением поклонился роунгарри. В нем чувствовались стать и величие предков – эльфийских владык.

– Это Эдо, наш маг, а это… – Рэм не успел договорить,

– Эррнгрид, – ответила за него роунгарри, протянув Эдо руку.

– Ска-аза-ать, что я-йа польще-йон, зна-ачит, ни-иичего не ска-аа-зать, – галантно поцеловав руку роунгарри, пропел каа-либу, протягивая гласные.

Заклятия эльфов произносились протяжно, нараспев, поэтому маги сохраняли этот произносительный навык и в обычной устной речи. Конечно, часто возникала путаница, пытаются ли они тебя убить или просто здороваются. Надо ли говорить, что немногие решались с ними здороваться.

Когда с церемониями было покончено, Рэм кивнул всем остальным, это означало начало пути и, взобравшись на стену, схватив пальцами левой руки подходящий выступ, перенес тяжесть на левую ногу, плотно прижимаясь грудью к стене, подошла очередь правой руки и ноги.

Через несколько минут стало ясно, что восхождение будет самым непростым из всего того, что ему вообще когда-либо приходилось делать. Обернувшись назад, проверил, как справляется Эррнгрид, и завистливо отметил, что справлялась она неплохо, гораздо лучше и увереннее, чем ездила верхом.

Вот настал черед и Эдо. Он зацепил свою страховку, надев вытянутое овальное кольцо на веревку, которая поднималась через выступы и неподвижные камни верх, и осторожно поставил левую ногу на выступ, перебирая руками и ногами, таким образом, чтобы все три рабочие поверхности были на надежной опоре и лишь одна в воздухе.

За Эдо тоже не стоит волноваться.

Глава 4. Обитель изгоев. Аккелон. Каринэль

После Сотворения мира отряд вернулся в Замок, хвала небесам за это, без приключений.

Роунгарри молчала, обдумывая, как бы использовать то, что она увидела.

«– Неужели и на этом можно деньги сделать?».

Каринэль бросал на нее мимолетные взгляды, поскольку теперь ехал рядом с ней, она была не против.

Рэм, кажется, был от этого не в восторге, равно как и от того, что день явно сложился не в его пользу. Но в чем-чем, а в умении держать удар и лицо ему не откажешь.

Прибыли в Замок уже затемно, стремительно промчавшись через перелесок, освещающий дорогу серебристым светом: мера предосторожности – все деревья вокруг Замка периодически поливают водой со звездным светом.

Каринэль сразу же вызвал Тира и, выслушав короткий доклад, отпустил.

Всю дорогу его не оставляло ощущение неудовлетворенности и недосказанности, сидевшим маленьким червячком в голове. Теперь же, оставшись один в своих темных, свечей зажигать не стал, пустых, почти ничем не обставленных, комнатах, выходивших окнами на казармы и внутренний двор, червячок подрос и пытался отгрызть голову напрочь.

Не придумав ничего более путного, плеснул себе прозрачной с голубоватым оттенком жидкости из дорожной фляги – какое-то гномье пойло, здорово мозги выносит, если много пить, понюхал и передумал, лег на кушетку.

***

Из сна его вырвал негромкий стук в дверь. Все-таки он заснул, несмотря на то, что спал он чутко, переход из сна в явь дался ему с трудом.

Стук не повторялся, и он было решил, что ему приснилось, но оставлять незаконченным дело не хотелось, чтобы там ни почудилось, надо проверить.

Открыл дверь.

– Добрый вечер, роуни.

– Доброй ночи, вы хотели сказать. Можно?

– Прошу, – он учтиво поклонился, пропуская нежданную посетительницу вперед. Зашуршали складки темного одеяния из синего шелка, его обдало духами с нотами холодного океанского бриза и цитрусовых.

Эррнгрид прошествовала к единственному креслу, одиноко поникшему у каминной решетки: в камине уже много лет не разводили огонь.

– Мы сейчас это исправим.

Каринэль споро разжег огонь, чиркнув спичкой, благо дрова кто-то когда-то заботливо приготовил и сложил горкой. Дерево нехотя занялось, резко потрескивая, выражая свое отношение к происходящему.

Достал из потемневшего от времени комода из вишневого дерева бутылку с вином, вынул пробку и разлил по бокалам, предварительно удостоверившись, что они не сильно запыленные.

По ходу дела, обратил внимание и на то, что и с комода кто-то вытер пыль. Этот кто-то знал о визите?

Одни бокал протянул роунгарри, она понюхала и сделала маленький глоток.

– Дракон Отшильд, 3075 года? – она удивленно уставилась на бокал.

– Он самый, не помню, кто мне его подарил и за что.

– Такое вино и в Ран-Тарре в свободном доступе не найти, все больше по частным коллекциям.

Глядя на ее темные с отблесками пламени глаза, Каринэль гадал, зачем же она пожаловала.

Впрочем, это скоро выяснилось, поставив бокал на камин, она приблизилась почти вплотную и вопросительно на него взглянула, изогнув одну бровь.

– Тебе что, семь лет?

Сглотнув комок в горле, он подался вперед и порывисто обнял ее, одной рукой придерживая голову, поцеловал. Ее губы оказались мягкими и, на удивление, теплыми, как и все остальное: скулы, маленькая мочка остренького ушка с семечкой – родинкой, нежная шея, тонкие ключицы.

Тело было податливым, еще не его, но готовое им стать. Халат распахнулся и плавно сполз вниз, обнаженная плоть маняще блестела в свете огня. Так сладко, как в эту ночь, ему давно не было.

Проснувшись рано утром, долго лежал в кровати. Стоп, какая кровать, они… же были на кушетке, там, в гостиной или как это называется.

Да нет, совершенно точно, он спал в кровати.

Выскочив из спальни, посмотрел на затухающие угли, на открытую бутылку вина. Его бокал стоял на комоде, а второго не было. Унесла с собой? Зачем?

Раздумывая над таким детальным сном, обнаружил мокрое пятно спереди на штанах. Отлично, ему срочно надо на Большую землю – к реальным женщинам. В комнате все еще чувствовался стойкий запах апельсинов.

***

С тех пор она приходила каждую ночь. Не сказать, что сны были мучительные, совсем не сказать, то есть ни разу не мучительные, но его не оставляла мысль, что она от него чего-то ждет. А он не понимает или… не хочет понимать.

Совсем измаявшись, он надумал сходить к Мирэйну, самый старый член общины повидал на своем веку всякое, а если его подпоить, а любит он выдержанный в дубовых бочках гномий самогон – дзахк-ртыз, то наверняка разболтается о своих похождениях в прошлом. Все детали Каринэлю не нужны, достаточно лишь следа, даже его тусклой тени.

Сейчас старикан занят написанием мемуаров, Рэм ему обещал помощников для работы в Хранилище, но так и не прислал, что и неудивительно, тут такое происходит…

Только нужен предлог, хитрый жучара мигом заподозрит недоброе. И тут Творец пошел ему навстречу – предлог быстро нашелся.

Глава 5. Центральный Герриндор. Алакантэ. Исконные Земли Раайэнне

Стояла тишина. В Алакантэ всегда было серо и тихо.

Архитектура пристанища Бесцветной Девы не поражала воображение путешественников…, в общем, ничье воображение она не поражала.

Раайэнне не стремились украсить свои здания и дома лепниной, причудливым барельефом, изящным орнаментом, иллюзиями, магией, светом, показать свое богатство и магические способности, как например, роунгарры или лейдены.

Серые фасады зданий напоминали могильные плиты, дома – усыпальницы, мрачная для всех остальных, но не для раайэнне, обстановка в городе и мертвящая тишина сделали свое черное…или белое? – короче, черно-белое дело: в Алакантэ никто не приезжал. По собственной воле, разумеется.

Если бы спросили стороннего наблюдателя, коих, отродясь, здесь не бывало, он бы решил, что город покинут много-много…. единиц времени назад, ну, больших таких единиц. Если вообще когда-то был заселен. И естественно бы ошибся.

Город был плотно заселен эльфами. В последние десятилетия почти все лучи – лабиринты были достроены, мест для строительства новых не осталось.

Но центральная площадь города, а это было огромное пространство, пустовала. Иными словами, не было центральной площади, а была пустота. Пустота символизировала начало жизни и ее конец.

Эльф рождается в одиночестве и пустоте и туда уходит. В это верили, или делали вид, что верят, все раайэнне. Место их силы, молитвы, истины, посвящения.

Находясь в центре площади, ничего нельзя было разглядеть: ближайшие дома, до которых надо было идти и идти, или бежать и бежать, в зависимости от того, к чему призывал инстинкт самосохранения, утопали в серо-желтом, вязком тумане.

Туман был живым. Он дышал. Он смеялся. Он плакал.

Туман был мертвым. Он давил. Он душил. Он убивал.

Туман был и живым, и мертвым. И ни тем, и ни другим сразу. Двойственность – вот, что составляло суть их клана, их природы, их предназначения.

За Смертью приходит Жизнь, за Жизнью следует Смерть.

Две стороны одной медали, на одной – Череп с темными впадинами глазниц, носа, рта, на другой – улыбающееся круглощекое Нечто.

Вот ведь интересно, сколько ликов у Жизни, и лишь – одно у Смерти. Так, по крайней мере, думают многие люди, гномы, и даже некоторые эльфы.

Но они все ошибаются. И Смерть, и Жизнь едины – суть одного и того же. Лик Смерти есть Лик Жизни, и наоборот. Это для удобства их различают, воспевая одну, и проклиная другую.

О его клане, каких только небылиц и легенд не ходило.

Но секрет раайэнне не такой и сложный, чтобы там ни говорили. Как живые существа бросают жребий, ожидая орел или решку, так и раайэнне подбрасывают монету, спасая жизнь или отнимая ее, только в отличие от всех остальных, они просто умеют подбросить нужной стороной. Вот и все.

Как так получилось, что раайэнне разом сдернули с насиженных и обжитых мест на других материках и даже островах и вернули сюда, в Герриндор?

Наимил этого не знал, а он знал больше, чем кто-либо, и его это беспокоило.

Знания убивают. Ты слишком много знаешь, таких убивать надо, и много еще чего ему приходило на ум сейчас, когда он стоял и всматривался в туман.

Медитация в тумане закончилась, кое-какие ответы он получил, и кое-что даже прояснилось. Пора было возвращаться в мэйлир…к живым.

***

Его правая рука Феллин и мастер над вестями Рилайн друг друга недолюбливали, как недолюбливают друг друга извечные соперники.

Но им было хорошо вместе, ведь так сложно в наше время найти подходящего спарринг – партнера.

Который будет тебя учить, с которым ты поднимешься на вершину и который сбросит тебя вниз, с которым ты будешь совершенствоваться, которому никогда не наскучит искать и находить в тебе бреши, слабые стороны, всего, чего бы это ни касалось: твоего умения, стрелять, владеть оружием, добывать информацию.

Вот уже где-где, а такие пары точно создаются на небесах.

Что касается мастера над оружием Лирмина, то он в их дела не лез, предпочитая ограничиваться своими обязанностями, что делало его честным, надежным и… скучным. Интриги и заговоры, нюансы большой политики остального мира ему были не интересны.

А с мастером над монетой всегда были проблемы. Должность в Верховном Совете клана была номинальной. Ее ввели относительно недавно, по сравнению с остальными.

Его далекие предки справлялись втроем: глава клана выбирал себе заместителя и назначал лучшего раайэнне в умении обращаться со всеми видами оружия – мастера над оружием.

После изгнания Обители мир сильно преобразился, его границы расширились, Новые земли активно осваивались обитателями Ран-Тарра, пришлось учиться искусству дипломатии, вести переговоры, добывать информацию, потому как быстро выяснилось, что вести тоже могут… убивать.

А все, что может убить, попадало в зону ответственности раайэнне. Поэтому понадобился и мастер над вестями. Долгое время клан управлялся четверкой. Деньги умели считать все члены квадриги.

Но за сотенку-другую лет ситуация начала меняться, особенно с переездом и постепенном заселением роунгаррами Герриндора.

С ними держи ухо востро! Да уж куда вострее, вострее эльфийского уха сложно себе представить.

И, тем не менее, все перворожденные, к своему стыду переняв традицию у людей, стали вводить в правление кланов проженных умельцев вести дела с драконами. Иначе последние их живо об…драконят.

***

Собраться решили втроем в доме «Убывающей Луны» в центральном луче-лабиринте, указывающем прямиком на юг.

Особняк первым встречал вышедших из тумана раайэнне своей улыбкой, выплывая сперва двумя башнями, потом выстроенной серповидной стеной-переходом, связывающих два угла улыбающегося рта. Дом, хоть и носил названия небесного светила, но воспринимался совсем по-земному – ухмыляющейся… луной – в лучшем случае.

Ориентироваться в тумане на площади было сложно, но раайэнне оставляли там своих молодых членов клана, закаляя их силу и воспитывая дух.

Они должны были выбраться оттуда сами, кто-то выходил раньше, кто-то позднее, кто-то не выходил вообще, оставаясь в дээйлире навеки. Но последних было мало. Кого попало, в услужении Бесцветной Деве не берут.

Когда-то и женщины проходили испытания живым туманом, но потерь среди женщин было больше, чем среди мужчин, далеко не все смогут выдержать туманные грезы, а рождалось их меньше.

Чтобы не выродиться совсем, женщинам стали предлагать испытания проще и легче, что, в общем-то, справедливо. Не равны женщины мужчинам, каждому лучше двигаться в русле своего биологизма. Одним защищать семью и приносить деньги, другим – рожать и воспитывать до определенного возраста детей.

Большой и мрачный, в смысле в классическом стиле раайэнне, особняк испокон эпох принадлежал семье Наимила. Здесь из тумана рождался, или перерождался, проходя ступени посвящения, каждый мужчина Рол Кастеров и каждый мужчина уходил обратно в туман.

Наимил рассеянно теребил кончик пояса бархатного халата пурпурного, без намека на мышиные оттенки, цвета и слушал рассуждения Феллина, искоса поглядывая на Рилайна. Тот нацепил дружелюбием стянутую маску и решил повременить с высказыванием своего мнения.

В отличие от серой и безликой архитектуры дома, внутреннее убранство было роскошным.

Немногочисленных гостей встречал просторный на два лестничных пролета холл и огромная мраморная лестница с широкими ступенями, поднимающаяся на второй этаж перед цветным витражом от пола до потолка.

Витраж удивлял посетителей «Ухмыляющейся Луны», подстраиваясь под их настроение и чувства, выводя свое, пусть первое и довольно поверхностное впечатление на стекло – дожди со снегом, снежные равнины, песчаные дюны, летние ночи и звездное небо.

Что возьмешь с перворожденных – любят они природу или просто думают, что любят, что, конечно, одно и то же.

Кабинет был обставлен не хуже королевского. Стол из дуба, шкафы и стулья из золотого с золотистыми оттенками лимирийского краснолиста, паркет из дорогих и редких сортов волшебных лейденских деревьев. Рисунок на полу был и сложным, и простым, и не было ни одного повторяющегося, он менялся и жил своей маленькой паркетной жизнью.

– … драконья пещера? Серьезно? – Феллин недоверчиво покосился на Рилайна.

– Почему нет, дорогой Фэлл?

Феллин не любил сокращенных имен, и именно поэтому Рилайн обращался к нему не иначе, как используя сокращенное. Наимил бросил насмешливый взгляд на обоих – прямо два пятилетних карапуза делят деревянную коняжку.

Несерьезно. Хотя, будучи сам пятилетним мальчуганом, для него было серьезным все: от деревянного коняги до родового кинжала.

С другой стороны, мальчуганы-то подросли, так что все равно несерьезно.

И опять-таки, других пятилетних карапузов у него не было, надо обходиться такими.

– Откуда там взяться драконам?

– Оттуда, откуда взялось все остальное. Как известно, раньше границы Обители проходили по всему Ран-Тарру, не избежали этой печальной участи и Южные острова, – менторским тоном продолжил Рилайн, свысока глядя на Фэла, хотя Фэлл ходил туда-сюда, а Рилайн сидел, откинувшись в удобном мягком кресле, с особой нежностью поглаживая набалдашник своей совсем непростой трости.

Разделав на части наш многострадальный мир, как свиную тушу, предки каа-либу и, не в меньшей степени, лейдены, с большим запасом отхватили и здоровые куски плоти Ран-Тарра, чтобы предотвратить дальнейшее заражение, которое было неизбежно.

На здоровых частях была жизнь, возделывались поля, цвели фруктовые сады, пели птицы, летали драконы, – на этом месте Рилайн многозначительно поднял палец, – бушевали шторма, но ради сохранения жизни, понимание которой у каа-либу и их дремучих прихвостней весьма специфическое, они изгнали в Обитель и их.

Эта драконья пещера была некогда здоровой частью Ран-Тарра.

Наимил молчал, а Фэлл остановился и с довольным видом внимал Рилайну, историю создания Обители знали все: от мала до велика, но когда еще доведется услышать истинное мнение Рилайна, которое он почти никогда не высказывал, пересказывая лишь голые факты без налета на личную привязанность. Про него говаривали, что глубоко он привязан только к своей трости.

Разговорил-таки.

Рилайн очнулся, понял замысел Феллина и замолчал. Наимил поправил на шее шелковый, теперь уже кофейного оттенка, платок, повязанный под белоснежную атласную рубашку.

Только один раайэнне, которого сейчас здесь нет, впрочем, там его нет тоже, знал, что за тщательным вниманием Наимила к своему гардеробу стоит вовсе не любовь к платкам, нашейным уж точно.

И этот раайэнне использовал свой дар, рекан, вернул Наимила к жизни, когда огромная в три человеческих роста с длинными конечностями-щупальцами тварь, хорошо передвигающаяся как по земле, так и по воде, прошила горло будущему предводителю клана своим длинным когтистым с сочащимся ядом щупальцем.

От попавшего яда ткани гортани и кожа стянулись очень плохо, оставив безобразный шрам, и навсегда сделав пищу для Наимила безвкусной в лучшем случае, а в худшем…

Из всех пищевых вкусов, только вкус сладкого не отдает… Так, об этом лучше не думать, во рту и так мерзостно.

И «таскается» он к роунгарри, что бы там ни думали всякие сопливые юнцы, вовсе не ради ее прелестей, а ради ее шоколадных трюфелей с начинкой из апельсинового джема, которыми она щедро потчует важных гостей.

Ее повар готовит превосходные трюфели, рецептом которого она отказалась поделиться, передавая ему около двух фунтов этих апельсиновых зараз в красивой упаковке.

Осторожно выдохнув некстати нахлынувшие воспоминания, он тихо, еще одно последствие плохо зажившей раны, произнес:

– Рилайн, выясни что сможешь, о том, кто и что стоит за массовым возвращением раайэнне в Алакантэ. Это началось не так давно, около шестисот лет назад, самое большее – тысяча лет.

– Ты придаешь значение словам роунгарри?

– Я придаю значение всему, если это угрожает нашему клану, а также тому, что может пролить свет на бесплодность клана. А полное отсутствие детей у семейных пар относится к разряду таковых. Надо поднять все записи рождаемости за это же время…

– Да это же…

– Да, Феллин, это прорва информации. Надо просмотреть все архивы и записи и сопоставить ее слова с тем, что мы имеем по факту.

Более того, надо опросить всех раайэнне, пусть вспомнят все мельчайшие обстоятельства их походов: тип оружия, количество, возраст воинов, наличие рекана, ступень посвящения, насколько сильно наше присутствие возмущает поле, далее характер возмущения, тип Отверженных, чем закончилось, были ли смертельные случаи, какие раны и прочее, и прочее.

Привлеките к работе всех, кого сможете, из числа раайэнне, разумеется. Никому об этом ни слова.

– Что роунгарри?

– А что роунгарри? Она нам нужна, и за эти неполных четыре недели сумела больше, чем Кириан… В общем, не будем терять понапрасну время.

И да, надо ли мне говорить, что это нужно сделать помимо той работы, которую вы ведете по проведению Дня Открытых Дверей в честь…тысячелетий клана… если уж она планирует провести ее в Обители, давайте начнем подготовку.

О том, что им понадобится помощь целого острова, то есть, команды роунгарров, (одна Эррнгрид тут не справится: нужны специальные расчеты), в составлении математической модели, когда нужно будет свести все данные, обозначить переменные и вывести уравнение, они предпочли не думать.