Текст книги "Полдень синих яблок (СИ)"

Автор книги: Ума Барзи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

– Вот уж не думал, что мы встретимся, Фрейя.

– Кто бы мог подумать, – не унимался Доктор, – что маленькая вещица может хранить такое количество информации! Такие перспективы открываются, что моим подопечным даже и не снились!

Такой кристалл, пусть пока не обработанный, он искал всю свою жизнь. И он знал, как придать ему безупречную форму, чтобы заиграл, засверкал всеми гранями бриллиант, высцвечивая из мрака искрящиеся крупинки

Тарнхари метнул в него гневный взгляд.

– Для вас перспективы закончены. Ваше дело сейчас – Оператор. А девушку возьмёт под свою опеку Фиске. Яков Карлович, вы знаете, что делать.

Мрачный Яков возмутился.

– Но у меня своих дел хватает, чтобы ещё с девчонкой возиться!

– Ничего, Николас поможет.

Тарнхари посмотрел на пухлого Николаса, тот замахал руками.

– Ну, приставь к ней куклу свою, что ли.

Яков развернулся, услышав позади стон.

– Как её хоть зовут?

– Лиза. Её зовут Лиза, – доктор заметно погрустнел.

***

Девушка открыла глаза, щёки её порозовели и взглядом, ещё слегка затуманенным, но вполне осмысленным, она испуганно озиралась по сторонам.

Непередаваемое чувство, что она лишь телесная оболочка, наглухо обволакивающая внутреннюю пустоту, не покидало её. Куда ушли все силы и откуда взялось невероятное уныние? Точно такое же чувство она испытала после спиритического сеанса, когда ровным счётом ничего из того, что рассказывал потом Дино, она не помнила. Только как и тогда ей очень хотелось пить. Рот пекло.

Она облизала пересохшим языком губы, ощутив сухие чешуйки кожи.

Куда девались все люди и как долго её собираются здесь держать?

Она приподнялась на кресле и поняв, что ничем не прикована, эти дурацкие провода не стесняют движений, она, помогая себе руками, встала и сделала несколько неуверенных шагов. Ноги, затёкшие от долгой неподвижности, слушались плохо.

Лиза дошла до скрытого за жалюзи окна, раздвинула поддатливые пластиковые полоски и с осторожным любопытством заглянула в него. Отрезок мягко освещённого узкого коридора, насколько позволял ей посмотреть угол обзора, был пуст. Ни один звук не доносился снаружи.

Интересно, что они собираются с ней делать? Лечить? Но от чего, она же совершенно здорова! И потом, это больше похоже на какое-то помещение закрытого типа, но никто же не будет держать её тут принудительно, – успокаивала она себя.

С правой стороны мелькнула какая-то тень, кто-то приближался. На всякий случай она сделала щель поуже и пристально уставилась в пластиковую прорезь.

И вдруг она увидела знакомое лицо. Сомнений не было, это был он!

– Дино, – прошептала она, радуясь своему спасению.

И, видя, как он проходит мимо, закричала что было сил:

– Дино!

Она подбежала к звуконепроницаемой двери, подёргала ручку и забарабанила в закрытую дверь.

– Я здесь!

И снова метнулась к окну, крича и моля о спасении.

Дино остановился и рассеянно посмотрел на тёмный прямоугольник окна, разрезавший гладкую стену. Ему показалось, что из-за стекла за ним наблюдают глаза, полные надежды и страха. Ничего особенного, – успокоил он себя, – здесь на всём этаже работают люди, ведутся разработки и эксперименты. Наверное, очередная насчастная жертва.

***

Когда дверь бесшумно открылась, вошедшие не сразу обнаружили девушку. Она сидела прямо на полу, забившись как затравленный котёнок в угол за дверью, вся в слезах.

– Вот она,– обрадовался один из них и присел рядом на корточки. Это был Николас. – Лапушка, что с тобой?

И обращаясь к высокому удивлённо произнёс:

– Она напугана.

Лиза разрыдалась.

– Что я вам сделала? Зачем вы держите меня здесь?

– Ну, ну, ну, – погладил её руку толстяк. – Тебе надо отдохнуть.

– Прекрати истерику! – приказал высокий. – Пойдём.

– Я никуда не пойду, – замотала головой Лиза и жалобно попросила, – Отпустите меня.

– Бедное дитя, – растрогался толстяк. – Конечно, тебя отпустят. Но чуть позже. Никто не будет держать тебя здесь долго, правда, Яков?

Высокий стоял, держа в руках какой-то свёрток и сердито раздувал ноздри.

– А не долго, это сколько? – по-детски всхлипнула девушка.

– Слушай, – обращаясь к Якову, восхищённо произнёс Николас, – я уже лет сто не встречал такого очаровательного создания. Она прелестна!

– Она капризна и вздорна, как девчонка! – глаза Якова метали раздражённые молнии.

– Не обращай на него внимания, деточка. Он как кактус, снаружи колючий, а внутри мягкий и добрый.

– Не говори глупостей, – одёрнул его высокий. – На вот лучше, подержи её новую одежду, – он сунул Николасу в руки свёрток.

– Женщины, они ведь как дети. Любят, когда с ними сюсюкают, правда? – продолжал пухлый.

Лиза ещё раз всхлипнула и почувствовала молниеносный, как укус змеи, укол в руку. Яков с лёгкостью подхватил её на руки. Она настолько ослабла, что сопротивляться не было сил. Ей было уже всё равно.

–

* Ишавасья упанишад – ведийские мантры.

** Помни о содеянном, Тарнхари! Помни! (санскрит)

*** Он движется вокруг – светлый, безтелесный, неранимый, лишённый жил, чистый, неуязвимый для зла. (санскрит)

Глава 29.

Виноградарь сидел, по-ученически потупив взор. Он не мог выдерживать этот бездонный взгляд абсолютно чёрных, без зрачков глаз. Казалось, невидимые лучи исходили из самой бесконечности и пронизывали душу насквозь.

– Я и так делаю, что могу. Мои люди устраняют людей направо и налево, а мне самому пришлось устроить эту гипнотическую клоунаду в милиции.

– Да, в юморе вам не отказать, – уголками рта ухмыльнулся Тарнхари. – Но всё же он мне нужен, как оператор.

– Я понимаю, но с ним рядом всегда этот мутант, а против него мы бессильны.

– За Урмана вы не беспокойтесь, он безопасен, как крот. Ты мне лучше скажи, как чувствует себя Первое лицо. Пока ещё Первое.

– Честно сказать, он далеко не в лучшей форме. Печень уже не справляется с таким количеством алкоголя. Но сердце здоровое, выдерживает. Всё-таки бывший спортсмен.

– Значит, увеличьте напряжение в область сердца. К назначенному сроку у всех, включая врачей, должно сложиться впечатление, что Президент не может выполнять свои функциональные обязанности именно по состоянию здоровья. Как идёт подготовка Оператора?

– Да с ним как раз всё нормально, – слукавил Доктор. – Он в руках Креатора. Хоть сейчас в бой.

– Не время, не время. Да... тяжеловат ваш народец. А с журналистом этим решили?

– Ему ввели вещество ионизирующее кровь и ткани организма, чтобы высокочастотное поле электромагнитного излучения действовало намного сильнее и сейчас он полностью безопасен.

– Вот и хорошо.

– Ты уже пробовал этот путь лет 70 назад. Ничего хорошего из этого не получилось.

Из темноты выплыло бледное до синевы обезьяноподобное лицо.

Виноградарю не было дано этого видеть, он не обладал внутренним зрением и дальнейший мысленный диалог был за гранью его органов слуха, но по тому, как оболочка Тарнхари застыла на месте, он понял, что-то происходило. Такое часто бывало с этим чёрным человеком, разум на время покидал его, уносясь неведомо куда и тогда его лучше было не беспокоить. Доктор боялся пошевелиться.

– А, это ты, Белый Кингу. Всё так же пресмыкаешься перед этим перевоплощенцем, королевской крови альбинос? Как видишь, я выполнил твою просьбу. Твой выкормыш взлетит на самый верх иерархии. Но сможет ли он там закрепиться?

– Здесь я Урман, зови меня так. К чему тебе новые жертвы, Тарнхари?

– Это не последние жертвы в этой борьбе. Ты только созерцаешь, не вмешиваясь в мирские дела, я же управляю историей и даю человечеству новые знания. Новая порция знаний уже созрела для человечества.

– А ты уверен, что человечество готово к новым взлётам?

– Исчерпав все земные ресурсы? У них не останется выхода.

– Но ведь тебе известно, что Земля производит гораздо больше нефти и газа, чем используется людьми. К тому же закон 'чем больше отнимаешь, тем больше прибавляется для сохранения баланса' ещё никто не отменял. Я удивлён, что ты считаешь себя хозяином игры, уничтожая одних во имя спасения других.

На Тарнхари внезапно снизошла сила, власть, одержимость.

– А почему ты думаешь иначе? Человечество погрязло в пороке, лжи и глубоком материализме. Фундаменты религий не оправдали себя, ты же видишь это. Пора покончить с этим небожеским творением, ведущих людей по ложному пути. Мы заложим основу новой веры, точнее, вернёмся к истокам древней, проложим путь новой эволюции и духовного перерождения и здесь, в России, будет новый центр мирового могущества. Мы дали им Бога, дадим и царя, они хотели Мессию, они его получат! Такого шанса и слияния звёзд не было уже без малого 2000 лет! Я – Тарнхари раставляю фигуры на поле истории и обещаю, что в этой игре я поставлю мат. Иначе, я буду не я, вождь и последний оставшийся из древнего племени Вользунген. Под вечным лозунгом 'Свобода, равенство, братство' произрастут семена новой цивилизации.

Урман поморщился:

– Опять ты со своим масонством. Свою судьбу человек должен освещать собственной совестью и по пути мудрости идти к достижению целей. Совесть, судьба, воля – вот настоящий треугольник, ведущий к освобождению души.

С этими словами Урман так же внезапно скрылся в сумрачном мраке, скрадывающим углы комнаты.

Глава 30.

Тело начало сотрясать дрожь. И чем дальше они проходили по коридору, тем дрожь усиливалась и когда они остановились у одной из дверей, Дино заметно лихорадило. Всё плыло перед глазами, как при высокой температуре и он с трудом разглядел на двери новую табличку с выгравированной надписью 'Д. Снегин', а снизу, помельче, 'Оператор', еле различая буквы успел он прочесть.

Его всегда трясло перед этой дверью, но он знал, что это пройдёт через несколько минут. Что поделаешь, такова обычная реакция организма на перезагрузку реальностей.

Дино уверенно рванул ручку двери.

В ярко освещённой комнате спиной к двери, сидел, уютно расположившись в мягком кресле человек.

– Мы вас заждались, Дино, – развернувшись произнёс он, усмехнувшись одними глазами.

– Ты готов?

– Как всегда, Михал Михалыч.

– Ну, давай работать, – Виноградарь встал с кресла и отодвинул лёгкую занавеску, за которой обнаружился обычный стул в окружении огромных катушек с намотанной на них проволокой, панелью с тумблёрами, клавиатурой, экраном и прочими непонятного предназначения атрибутами, отчего всё это нагромождение смахивало, скорее, на мини-кардиологический кабинет какой-нибудь клиники.

Пока Доктор не спеша наклеивал на голову Дино датчики, он несколько раз сморщился, как от нетерпимой зубной боли, но промолчал.

– Неважно выглядишь, – только и заметил он.

– Не выспался. Но я сейчас соберусь.

Дино не покидало ощущение несвежести. К тому же тело ломило от томительного сидения на тюремном настиле. Было одно желание – в душ и на боковую, отсыпаться.

– Мы кого-то ждём? – видя, что Доктор не торопится включать аппаратуру, поинтересовался Дино.

– Угадал. Сегодня к нам присоединится Креатор, – Доктор пригладил свои редкие седоватые волосы.

– Кто?

– О-о, – многозначительно протянул Виноградарь, – этот человек благополучно пережил нескольких главных лиц и, похоже, умирать совсем не собирается. Парвин, если так можно выразиться, пишет музыку, а мы только дирижируем.

– Парвин. Какое странное имя.

– Нормальное восточное имя. – пожал плечами Виноградарь. – Парвин – учёный, продуцирует перспективные идеи, работает над имиджем, в-общем, над всем, что и будет составлять конечный облик Оператора.

– Кумароко?

– Ты что-то сказал? – Доктор нетерпеливо взглянул на часы.

– Японцы называют такого человека 'кумароко' – человек, стоящий за всеми. Человек за ширмой. А кто заказывает музыку? – невзначай поинтересовался Дино, но вопрос повис в воздухе, потонув в облаке духов. Цокающий звук, выбивающий поспешный ритмический рисунок послышался с той стороны двери и материализовался в туфли на высоком каблуке. Обладатель шикарных туфель являлся Дино постепенно, снизу вверх. Казавшиеся бесконечными длинные ноги, туго обтянутые поблёскивающими чулками, заканчивались эффектной короткой юбкой. Тонкая талия гитарным изгибом переходила в пышную грудь, вздымающуюся от быстрой ходьбы, а лебединная шея венчалась узким, с восточными чертами, лицом в обрамлении подкрашенных блондом ухоженных волос. Светившийся в её глазах ум и породистость дополняли это великолепное творение.

Дино чуть не присвистнул бестактно, но удержался. 'Ничего себе... Креатор!'

– Знакомтесь, Парвин Гуллиевна! – довольный произведённым эффектом, расплылся Доктор.

– Ах, оставьте, – произнесла женщина низким, необычайно приятным голосом. – Просто Парвин. О, какой красавчик! – она оценивающе посмотрела на Дино. Ему стало не по себе от этого откровенно разглядывающего, словно раздевающего, взгляда.

– Дино Снегин, – растерялся архивариус и, привстав, рассеянно протянул руку для рукопожатия.

Парвин снисходительно улыбнулась, глядя на этот жест.

– Ну, тогда так, – она вложила свою ладонь в протянутую руку и поднесла её к губам смущённого Дино. Тому ничего не оставалось, как неумело чмокнуть тыльную сторону надушенной ручки.

Вблизи Парвин оказалась гораздо старше, чем пыталась казаться, но всё равно выглядела восхитительно. Она относилась к тому типу женщин, что с годами, как хорошее вино, становятся выдержанней и прекрасней. Трудно было поверить, что под этой тонкой, хотя всё же немного легкомысленной внешностью скрывается острый политический нюх.

– Какая хорошая фамилия! – заметила она. – Русская, вызывает хорошие ассоциации. А вот имя... У вас в роду были итальянцы? Может быть сменим? – не дождавшись ответа на предыдущий вопрос, она вопросительно посмотрела на Доктора.

– Парвин будет не только создавать ваш имидж, она же будет вашим спичрайтером, писать для вас тексты – её задача, – продолжал Михаил Михайлович, – но и...

– Биографию тоже, – закончила красавица.

– Зачем? – Дино вконец стушевался. – У меня есть.

Креатор засмеялась.

– А это чтобы никто не сомневался, что политику партии вы понимаете верно. Таков порядок, – и повела глазами, которые наверняка свели с ума не одного мужчину.

– Итак, – вмешался МихМих, – у нас есть молодой, хорошо и доступно говорящий, ведущий здоровый образ жизни, неженатый, тихий на вид, я бы даже сказал, скромный, человек.

– Чудненько! – она, не скрывая удовольствия, продолжала откровенно оцениваюшим, придирчивым взглядом рассматривала Дино, как игрок, поставивший на кон всё своё состояние – лошадь перед забегом. – Эту черту можно будет выделить особо. В-общем, портрет нашего мифологического героя должен выглядеть так, – обратилась она к Виноградарю, изредка посматривая на Дино, – близость к простому населению, парень из соседнего двора. Это должно проявляться и в одежде, и в поведении, и в речи. Её, как раз не стоит перегружать сложными терминами. Минимум иностранных слов, а комментарии просты и понятны. Иногда можно вкраплять образцы нарочито-сниженной лексики, проще говоря – слэнг. Людям нравится, когда с ними говорят на одном языке. Образ решительного и волевого политика, у которого слова не расходятся с делом, носителя новых символов и новой веры плюс те качества, о которых я упомянула ранее, должны создать ореол 'семейного' президента. Идеального, вроде сантехника Гоши, обожаемого всей страной, особенно её женской половиной. И то, что он не женат, может сыграть на руку для привлечения этого огромного электората.

Ну, можно ещё вполне в духе времени дополнить нашего лидера образом смелого 'свойского парня', способного подняться в воздух на военном самолёте или выйти в море на боевом корабле. Нашему народу это понравится.

– А не слишком? – возразил из угла Доктор.

– Нет, – Парвин уверенно покачала головой. – Менять всё надо радикальнейшим образом, уже есть распоряжение. Остальную коррекцию будем развивать постепенно. Ну, вот, – она развела руки, – где-то так. А как обстоят дела с натальной картой?

– Гороскоп ложится идеально!

– Славненько! Уверенной походкой займёмся позже, как и изучением энергетической жестикуляции, одной из очень важных сторон деятельности публичного человека, так называемых мудр.

– А при чём здесь мудры? – удивился Дино, они же не йогой здесь собрались заниматься.

– К вашему сведению, только 7% мы выражаем в словах. Остальные 93 отводятся невербальному общению. Тон, тембр, голос, выражение лица, положение рук, поза могут рассказать знающему человеку гораздо больше, чем слова.

Дино понимающе кивнул.

– Так вот мы рассматриваем мудры не как целительные жесты, дающие оздоровление, а как оккультную манипуляцию, создающую определённую энергию. Китайцы называют её 'ци', буддисты – 'прана'. Например, когда вы будете выступать перед своими избпрателями, которых, я уверена, будет подавляющее большинство, ваша программная, заготовленная речь будет сопровождаться сложенными перед собой крестом ладонями, а для сегодняшнего нашего занятия понадобится следующая комбинация.

Она взяла его левую руку и, разгладив, положила открытой ладонью на его колено, правую же завернула в кулак и нежно опустила на другое колено. Никакой ци, как и праны он при этом не почувствовал, только приятные ощущения от её прикосновений отозвались в его теле.

– Таким образом, открытая левая рука принимает тонкую энергию, а правая , зажатая в кулак, замыкает в теле и преобразует её.

– Как у Ильича в Мавзолее? – робко попытался пошутить Дино.

Креатор подняла на него свои огромные, с восточной поволокой, глаза.

– А вы наблюдательны.

Только он хотел поинтересоваться, какая же энергия может быть у мумии, как она продолжила:

– А теперь о самом главном. Мы должны изменить страну с помощью новых символов. Работающих, сильных, энергетически подпитанных, в отличие от обветшалой пентаграммы-звезды и изжившего себя креста. Это будет традиционный, древне-русский знак, – она помолчала, – свастики.

Дино показалось, что ослышался и он вопросительно посмотрел на Доктора, молча наблюдавшего за ними со стороны. Виноградарь одобрительно покачал головой.

– Надеюсь, вы отдаёте себе отчёт, – не веря своим ушам произнёс Дино, – насколько будет трудно внедрить символ, который стал олицетворением зла во всём мире?

– Смотря как это преподнести. Человеческие заблуждения могут носить общий характер и считаться нормой. Как и в случае с насаждением христианства, дело лишь в грамотном маркетинге.Одна из главных на сегодняшний день конфессий вылезла когда-то из живота иудейской секты и успешно ушла на экспорт, прихватив с собою крест. Невежественная толпа слепо верит в то, что им преподносят, как в чудо снисхождения благодатного огня, например, отпечаток руки Христа на одном из домов на Виа Долороза или геену огненную в Иерусалиме, которую показывают легковерным туристам . Не мне вам рассказывать, что свастика – древнейший общемировой солнечный символ и принадлежит всем эпохам и всем народам.

– Это всё понятно, – разволновался Дино, понимая обречённость этой идеи в стране, где не забыты ещё зверства фашистов, – на облачениях православных священников, на иконах, русских полотенцах, свадебных нарядах и даже на одеждах североамериканских индейцев – везде была свастика. Но... нет, это безумие!

– Символ священного жертвенного огня, циклических сил природы, сексуальности и магической энергии, свастика в круге венчала и капот автомобиля последнего царя Николая II. И для царицы это был самый священный символ. Нарисованный её рукой, он остался на стене между окнами в печально известном доме Ипатьева, где как известно, и погибла царская семья. Мы в своём роде продолжатели дела царя, который тоже был заинтересован в сокрытии определённых знаний от народа и даже был согласен на убийства, чтобы спасти мир от гибели. Что произошло бы, ели бы кто-нибудь воспользовался, к примеру, методом передачи на расстояние энергии ядерного взрыва, изобретённым инженером Филипповым в 1903 году, убитого по приказу царя? Апокалипсис?

– Но ведь можно было найти этой теории мирное применение, – возразил Дино. – В любой развивающейся стране мира можно мгновенно провести индустриализацию, причём без всякого загрязнения окружающей среды!

– Можно, – согласилась Парвин, – но нам это не нужно. А вот в целях безопасности...

Из угла раздалось многозначительное покашливание.

– Давайте мы сейчас просто немного расслабимся, – увела в сторону от опасного разговора Креатор, – отвлечёмся и начнём загрузку файлов. Даже усваивать ничего не придётся, вся информация поступит сразу в мозг. Останется только озвучить, а это будет уже зависить от ваших актёрских способностей. И, конечно, от нашей работы.

– А как же подготовка к выборам? Встречи с избирателями?

– Выборы? – она снисходительно улыбнулась. – Выборы – это только необходимый формальный атрибут, не более.

Она достала из сумочки диск, вставила в компьютер, пальцы ловко забегали по клавиатуре.

– А вы всех, – Дино не знал как назвать тех, кто был до него, – предшественников так готовили?

– Конечно, вы ведь только усилители.

Она щелчком нажала кнопку.

– Усилители чего? – хотел спросить Дино, но не успел. Сознание на миг помутилось, предметы потеряли очертания, рассыпались на мельчайшие пазлы и закружились в бешеном танце. Замедлив хаотический бег, они снова встали на свои, точно обозначенные места. Или не на свои, только Дино смотрел на всё совсем другими глазами. Он словно видел всё изнутри и одновременно со всех сторон, и предметы, и этих двоих людей. Все их мысли витали над ними, а их прошлое и будущее, видимое одновременно в одной плоскости, всплыло где-то внутри, на самом дне мозга. Реальность раздвоилась для Дино. Люди, комната, предметы – всё осталось неизменным, но что-то происходило вокруг, видимое только им одним. Он услышал тоскливый вой ветра и вслед за этим прямо с потолка посыпалась лёгкая снежная крошка. Метель крутилась позёмкой, разбрасывая вокруг ледяную труху. Холодно не было и лишь снежинка, застывшая на неподвижных ресницах обжигая лицо, плавилась и высветилась вдруг огненной свастикой.

Парвин ошеломлённо смотрела в его глаза, окрасившиеся вдруг бездонной синевой и глядящими перед собой с печалью и смирением, как у глубокого старца, проведшего долгие годы в молитвах и воздержании. Она растерянно оглянулась на сидевшего в стороне Доктора, который, казалось, не заметил происшедшей метаморфозы. Тот махнул рукой, дав сигнал к началу.

– Итак, – Женщина заглянула в лежащий на коленях блокнот, – начнём по-порядку. Готовы?

Дино еле заметно кивнул.

– Мы, наследники великой цивилизации, – читала она, – можем возвратить себе былое величие и процветание, если вернёмся к своим истокам духовно и физически. Для этого Россия должна взять под свой контроль – военный, политический и экономический, земли...

Она не успела закончить, как раздался голос Дино.

– Добро не может быть чёрным и белым, чёрно-белым или полосатым. Подлинное добро не имеет привкуса высокомерия, изворотливости, хитрости, равнодушия. Иначе это не Добро, а Зло, под прикрытием Лжи. Ошибка, что целью вашей системы стало не познание, а овладение миром. Мир этого не прощает.

Парвин непонимающе взглянула на Виноградаря. Что-то явно пошло не так.

– Для вас народ, – продолжал Дино, – это только энергетическое стадо дойных коров. Расходный материал и слепые исполнители, вовлечённые в вашу игру через простые методы дрессировки.

Доктор не мог понять, что происходит, почему оператор говорит вещи, совершенно противоположные вложенной в него информации. Затраченные силы и средства предполагали иной результат. Он посмотрел на экран монитора и только сейчас заметил сам собою выехавший из дисковода диск.

– Ничего не понимаю, он же замечательно справлялся с этим заданием, – только и прошептал Доктор.

Парвин задумчиво посмотрела на диск.

– Откуда же он считывает информацию?

Михаил Михайлович лихорадочными движениями отлепил с тела Дино все датчики.

– Разберёмся.

– Сегодня его больше не беспокойте, пусть выспится, – она поморщилась, – и помоется. Завтра попробуем его перезагрузить и ночью начнём пробный запуск, первый этап операции. Мне даже самой интересно, чем это закончится. Но если что-то пойдёт не по плану...

Дино захлопал глазами, как после тревожного сна.

– Ну что? Всё в порядке?

– Более чем! – улыбнулась Креатор надутыми силиконом губами, обнажив крупные, как кукурузный початок, зубы.

Глава 31.

'Какой красивый сон!'

Из лёгкого послесония доносилось ещё необыкновенное пение птиц. Лиза сладко потянулась и повернулась на другой бок.

'Боже мой, который час?' Она поднесла руку к глазам. Часов на руке на было! Вместо него изящный браслет змейкой обвивал узкое запястье. Лиза спросонья удивлённо разглядывала, как мельчайшие звенья цепочки обрамляли совершенно прозрачный камень и нежно позвякивали при малейшем движении руки.

– Доброе утро! – вдруг раздался чей-то голос. – Точнее, добрый день!

Лиза испуганно села на кровати и по-детски прикрылась тонким покрывалом, оставя одни глаза. В дверях стоял очень красивый юноша. Что-то чудное было в его фигуре и сам он был похож, скорее, на манекена в витрине дорогого магазина.

– Кто вы? – настороженно спросила Лиза из-под одеяла.

– Друг.

Она обвела глазами просторную комнату. Из мебели в ней была только одна кровать, на которой она и пряталась в данный момент.

– Я сделал её розовой. Женщинам же нравится розовый цвет?

– Кто вам сказал? – буркнула Лиза.

– Создатель. Но, если вам не нравится, я могу переделать.

'О, как парня-то обработали! – Лиза испуганно водила глазами из-под одеяла. – Создатель ему сказал!'

В нижней части, по всему периметру странной комнаты, один над другим громоздились полукруглые, похожие на гибкие трубы, выступы, наполовину утопленные в розовой стене, которые доходили почти до середины. В самом верху, где она должна упираться в потолок, зияла дыра во всю ширину помещения. Над ними, на фоне чистейшей небесной синевы кучерявились ватой облака и, возвышаясь альпийскими снежными вершинами, возносились в самое поднебесье. Лиза перевела взгляд на огромное, в полстены, окно. Этого не может быть! Наверное, она всё ещё находится в объятьях сна и, чтобы окончательно стряхнуть остатки сновидения, девушка протёрла глаза. Тушь размазалась, вызвав резкую боль. Проморгавшись, девушка ещё раз взглянула в окно. Там, перепрыгивая с ветки на ветку диковинного тропического леса, галдели, пестря необыкновенной красоты оперением, чудные птицы. Буйство красок было столь ярко, а зелень так чересчур живописна, что казались не реальными, а сошедшие с полотен импрессионистов.

– Там, наверху, слякотно и промозгло и я решил, что это как раз то, что вам нужно, – перехватив её мысли, снова раздался всё тот-же звенящий голос.

Лиза потихоньку впадала в панику и, не обращая на юношу никакого внимания, осторожно заглянула под одеяло. Тела не было!

Она вскочила с кровати, которая тут же бесшумно исчезла в недрах стены, слившись с выступающими трубами. Но девушка этого не заметила.

Крича от ужаса, она задёргала ногами, подпрыгивая на месте, а руками пыталась стряхнуть невидимую преграду, как каких-то мерзких насекомых, облепившим её тело и скрывшими его за собой.

Тут до неё с трудом дошло, что особого дискомфорта по поводу отсутствия тела она не ощущает да и чем-то же она всё-таки сидела на кровати! Осторожно пошевелившись, она с изумлением заметила, как заколыхалась, студенисто всколыхнулась, будто стеснённая прозрачным материалом жидкость, её потерянное, невидимое тело, скрытое до запястий.

– Это пилемма, – снова невозмутимо констатировал юноша. – У нас здесь одни мужчины и я подумал, что так будет лучше для всех.

От одной мысли, что чьи-то руки прикасались к ней сонной, переодевали, она снова пришла в ужас.

– Вам будет очень удобно в этом облачении. Оно не стесняет движений, к тому же невесомо. Не тонет в воде, его не берёт ни клинок, ни огонь. В нём ни жарко и не холодно.

– Послушайте, молодой человек! – прервала Лиза эту рекламную презентацию. – Я не собираюсь нигде гореть, сражаться, плавать и летать в невесомости! И здесь я тоже оставаться не собираюсь! Я хочу домой!

– Пётр, – юноша, казалось, совсем был лишён эмоций. – Меня зовут Пётр. Можете величать меня Петей.

– Да что вы заладили – величать, облачение! Где я нахожусь и что вообще здесь происходит? Что я здесь делаю?

– Мне не представляется возможным ответить на ваш последний вопрос, мне это неведомо. Касаемо предыдущего я могу сказать, что вы стали частью этого города, такой же, как я, как Создатель, как все его жители.

– Какого города?

– Солнечного.

Лиза нервно зашагала по комнате. Под ногами, плотно обтянутыми странной тканью, пружинил приятный на ощупь, то ли прорезиненый, то ли ковровый с мягким ворсом, пол. Вспоминая события вчерашнего дня, перед глазами пронеслась странная больница, незнакомые люди, Дино, гребень. Теперь вот какой-то Солнечный город. Стоп! Дино. Ну, конечно, это он! Предатель. Как он мог обманом завлечь меня? И ради чего? Да, кстати, а ради чего? Но эта мысль тут же потонула в обличительной тирраде. Монстр, скрывающийся за личиной целомудренного и чистого ботаника! Волк в овечьей шкуре! Чудовище! – ругалась она про себя. Высказав всё, что думала об оборотне-архивариусе, она повернулась к Пете, который терпеливо дожидался дальнейших расспросов и с вызовом бросила:

– И что мне прикажете делать?

– Для начала потрапезничать, – бездушным автоответчиком, не задумываясь, ответил отрок. И не успела Лиза и глазом моргнуть, как в руках он уже держал прозрачный поднос. Мутноватая жидкость в стакане напоминала с виду деревенский самогон и совершенно не вызывала желания утолить жажду, как бы сильна она ни была.

– Это витаминный коктейль. Сбалансированный напиток, содержит необходимые организму вещества в размере дневной нормы и расчитан согласно массе вашего тела.

– А ты что, – Лиза нервно икнула, – эту массу?

'Он что, с меня мерки снимал?' – ужаснулась она.

– Конечно! – кивнуло существо. – Вес – 56 кг, рост – 1м 65 см, объём груди...

– Хватит! – вскрикнула Лиза в в ужасе. Она почувствовала себя овощем в хранилище, которого взвесили, обмерили, помыли и упаковали, да хранят теперь в ожидании своей участи. Мысль, что этот юнец видел её голой, безразмерно смущала её, но не показывая вида, она капризно ткнула пальцем в тарелку, на которой громоздилась холодцеподобная горка в виде кекса с таким же мутным, как и жидкость, оттенком.

– Это что?

– Это пиблотока. Нужное количество калорий, хорошо утоляет голод и очень приятная на вкус. Вам должно понравиться! Учитывая специфические качества продуктов, которые...

– Послушайте, Петя, – скривилась Лиза от сухой канцелярской манеры мальчика говорить и в тон ему издевательски произнесла, – ну что вы, право? Не утруждайте себя понапрасну. Для насыщения моего организма мне вполне достаточно съесть вот это.