Текст книги "Ледяной венец. Брак по принуждению (СИ)"
Автор книги: Ульяна Туманова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)
Ведь если мотт будет занят во дворце, я смогу ускользнуть в форт, и остаться незамеченной. Мне нужно будет всего-то несколько минут…
Несколько минут на то, чтобы узнать кто такой Теон Рейн на самом деле.
Когда правитель ушел, Скарлетт еще какое-то время смотрела на закрывшуюся за ним дверь. Я не придала этому значения, и принялась распаковывать вещи. В сумке было только самое необходимое, и то на короткий срок.
Покрасневшая словно помидор бедняжка, кажется, до сих пор была под впечатлением от визита правителя. Разбирая вещи и складывая невпопад, будто делает это с закрытыми глазами, Скарлетт смотрела перед собой в одну точку.
– Все хорошо? – осведомилась я.
– Угу, – будто очнулась ото сна она. – Теперь я вас понимаю, госпожа!
– О чем ты?
– Ну как же… – она покраснела пуще прежнего и зашептала: – Правитель с верховным на одно лицо!
– И? – ох, мне не нравилось куда двигался наш разговор. Совсем не нравилось.
– Как устоять-то?.. Особенно, когда такой мужчина ухаживает! Вы не подумайте, я за вас хозяином рада! Вы такая пара, просто загляденье!
– Но?
– Дура я, вот и «но», – плечи Скарлетт опустились, она шумно выдохнула. – Как вы поняли, что влюбились? Может я ошибаюсь вовсе, придумала тут себе!
– В Лекса? – спросила я, пусть необходимости уточнять не было. Все было написано на красивом влюбленном лице Скарлетт.
– Говорю же, дура и все тут! – сокрушалась она, но все так же шепотом. – Если Берта узнает, мне крышка, – умоляюще произнесла она.
– Это останется между нами, – понимающе кивнула и спрятала взгляд в пустой сумке.
– Так, как вы поняли, когда полюбили? Есть какие-то… не знаю… симптомы?
– Есть один, – не удержалась я. – Из всех признаков любви, ярче всех выделяется глупость. Когда сегодня ты здравомыслящая и разумная, а завтра… А завтра сама себя не узнаешь.
– Ах, я так и знала! – Скарлетт плюхнулась на упругую кровать и уронила лицо в ладони. – Ну хоть гордости мне не отбавлять, поэтому унижаться и доставать правителя чувствами я не буду! А там уже, как Небесам угодно, так и будет!
Пообещав, что ее тайна в безопасности, я незаметно сменила тему на более непринужденную. Будь у меня хоть какой-то приличный опыт в любовных делах, я бы непременно дала ей дельный совет.
Но Арт оказался самым настоящим оборотнем. Еще страшнее было от того, что я верила ему беспрекословно. И в результате чуть не стала его добычей.
А Теон… с чего начать свой анализ я даже не знала. Как упаковать в слова чувства, переживания, воспоминания? Потихоньку я приучала себя к тому, что совсем скоро, хочу я того, или нет, но историю с моттом придется надежно упаковать и хорошенько спрятать подальше.
Я немного завидовала Скарлетт. Потому что Лекс – не мотт, у него нет багажа в виде Тьмы, башни с черным колодцем, и только Небесам известно, каким еще количеством секретов.
Я бы тоже хотела любить вот так. Чисто, наивно, мечтательно. Когда за человеком твоего сердца нет вереницы из причинённой тебе боли, нет темноты, нет недосказанности…
Распрощавшись со Скарлетт, я снова повторила свою просьбу, на что она уверенно ответила согласием. Все еще волнуясь из-за завтрашнего дня, я побродила по комнате, а потом юркнула в кровать. Конечно же от усталости… А не одиночества, что медленно, но верно накатывало, стоило мне остаться наедине с собой…
Сказав мотту, что наша встреча – ошибка, я не лукавила. Наоборот, я наконец открыла ему правду. И по его лицу, по темно-синим глазам, что окончательно потеряли серебро, я видела, что он понимает, о чем я. Ведь не бывает счастья, построенного на обмане, или чае правды, или магии огней…
Я видела счастье в зеленых глазах Скарлетт. Чистое, дышащее надеждой на следующую встречу с правителем.
Но стоит мне допустить образ Теона в голову, как я схожу с ума. Мне не до счастья, не до мечтаний… Я чувствую себя одновременно скованной и распущенной. Испуганной, и как никогда смелой. И так без конца! Меня бросает из крайности в крайность. Из непокорности в самый настоящий грех. Из холода в ад…
И все из-за него!
Дверь совсем тихо отворилась, будто вошедший не хотел разбудить. Я уже была готова к схватке, как поняла, что обойдется без нее, ведь даже его шаги я знаю наизусть. Хотелось закричать, чтобы Теон ушел, и промолчать, чтобы остался.
Ох, эта битва сердца и разума, где я бесправная пленница….
Мотт остановился у кровати – я надеялась, он убедится в том, что я сплю, и уйдет, но нет… Шелест одежды подсказывал совсем другое.
А потом кровать прогнулась под его весом. Я закрыла глаза, выровняла дыхание на сколько могла, и не шевельнулась, когда он положил руку на мой живот и притянул к себе. Как и прошлой ночью у камина.
Теперь я ощущала его горячее тело спиной. Чувствовала, как бьется его сердце, слышала, как он дышит… И на меня сразу же навалилась усталость, утолить которую можно только сном.
Вот и отлично, потому что притворятся спящей рядом с ним, когда он молчит и изредка оставляет на коже плеча бережные поцелуи – невыносимо тяжело.
А от того, что это происходит в последний раз – еще тяжелее…
Глава 18
– Вы летаете облаках, – Эл увлеченно поправляла платье в отражении зеркала, изредка встречаясь со мной взглядом. – Хорошо себя чувствуете?
– Отлично, – вздернула подбородок и осмотрела работу управляющей.
Черный атлас второй кожей стекал с шеи, прятал грудь и доставал до пола. Руки и спина оставались открытыми, а для свободы передвижения левую ногу украшал высокий разрез. Куда же без него?
Эл довольно кивнула, осмотрев меня с ног до головы в очередной раз, и на минуту отлучилась, чтобы принести недостающие, как она сама выразилась, акценты: серьги-капли с преломляющими свет кристаллами и подходящий браслет.
Оставались только волосы. Их Эл заплела в воздушный пучок и ловко приколола шпильками, предусмотрительно оставив несколько прядей у контура лица.
Я снова глянула на свое отражение, прищурила обведенные тенями глаза. Иголкой кольнула мысль о том, что Теону понравится… И хорошо.
– У меня к вам просьба, Эл. Когда Скарлетт вернется из форта, подберите и ей подходящий наряд и прическу. Я хочу взять ее на ужин с собой.
Бедная управляющая и не догадывалась, что манера речи и тон, с которым я к ней обращалась – напускной. Смех, да и только! Но я держалась, и не сводила требовательного взгляда с Эл, пока та не согласилась, одобряюще кивнув моей просьбе.
– Как скажете, – она даже выдавила улыбку.
Не думаю, что у нее есть что-то против Скарлетт. Скорее всего, она понимает, что служанке не место среди гостей правителя. Только ведь и мне там не место…
– Перед началом ужина хочу побыть одна, – пряча волнение в голосе, произнесла я. – Надеюсь, вы не возражаете?
– Что вы? – оживилась Эл. – Если вам что-нибудь нужно, я в соседних покоях, госпожа.
– Запомнила, – выдавила через силу, глядя в спину удаляющейся женщины.
В иной ситуации я бы завидовала ее вкусу и чувству стиля. Она всегда выглядела пусть сдержанно, но элегантно. И уже в который раз ее руки творили со мной настоящую магию.
А в сложившихся обстоятельствах, больше чем ее таланту, я завидовала ее свободе.
Сегодня… Я выдохнула, прогоняя дрожь. Сегодня я покину этот дворец и форт верховного одним махом. Переоденусь и уйду в чем пришла, возьму Искру, и…
Продолжу свою жизнь?
Начну сначала?..
То, что легко не будет, я понимала. Но ведь люди как-то переживают утраты и существуют дальше? Смогу и я. Существовать.
Я в голос усмехнулась этому слову, до того точно оно описывало мое будущее… Нет, убиваться, страдать по мотту я не буду. Но не думать, не вспоминать, не желать…
Пожевала нижнюю губу и отошла от зеркала в сторону двери, мечтая только об одном. Чтобы этот день, а заодно с ним и вечер, прошли как можно быстрее.
Все, чего я хочу – проснуться у себя дома. На своей кровати, со старой периной, которую нужно с чувством взбивать, прежде чем ложиться. На своих подушках, после которых я по пол дня хожу с перьями в волосах. Под своим одеялом в поблекшем постельном белье с цветами!
А шелка, блеск, расписные стены и магическая еда мира Авенты, пусть останутся в прошлом, и радуют тех, кто к ним привык.
Скарлетт статусом не вышла для ужина? Что же, у меня для всех новости куда ужаснее… Не будь крыльев, меня бы на пушечный выстрел не подпустили не то, что на роль служанки, даже к воротам форта!
Да я сама не лучше магической еды, что только выглядит съедобно! В шикарном платье, с драгоценностями в ушах и на запястье, а главное – со статусом жены мотта, все смотрят на меня раскрыв рты, пока я словно ураган, несусь по коридорам замка, мимо распуганных людей.
Даже не заметила, как вылетела из покоев, до того меня переполняла ярость…
Не знаю, для чего я создана, и есть ли у моего существования высокий замысел, но о том, что здесь мне не место, я знала с самого первого дня. С первой минуты.
Но Теон, и моя клятое самозабвение, вынудили меня забыть о правде. И что хуже, вынудили поверить в ложь… От того возвращаться в реальность сейчас, больно настолько, что я готова рвать на себе волосы!
Очередной коридор, и улыбающиеся, одетые в одинаковую униформу прислуги мужчины, вежливо указывают жестами куда именно мне нужно идти.
И я иду. Выпрямив спину, громко отстукивая каблуками, смотря строго перед собой. Надо просто потерпеть, а потом обязательно будет легче… Обязательно!
– Ты опередишь всех гостей, – и как Теон успел не просто догнать меня, но и поравняться? Хотя, нечего было нестись сломя голову!
– Вижу, тебя я не опередила, – бросила несмотря на него и почувствовала, как горячая ладонь накрыла обнаженную спину. И чего еще я могла ожидать? – Прекрати!
– Нет, – чуть тише обычного ответил он, и как только мы прошли мимо компании совершенно незнакомых мне, но очевидно знающих его людей, затащил меня в скрытую от глаз нишу.
– Что ты делаешь? – пискнула я, не разбирая, куда он меня ведет. – И почему здесь так темно?
– Твои глаза скоро привыкнут, – только и ответил он, а потом остановился, из-за чего я впечаталась в его грудь лицом. – Злая, – выдохнул и ласково огладил спину кончиками пальцев, – и такая красивая.
– Не знала, что ты видишь в темноте, словно летучая мышь! – вырвалось у меня, мотт тихо засмеялся.
– Смешно, и мне нравится твой острый язык, Лея. Он добавляет в мою жизнь честности, которой так не достает.
– Намекаешь на то, что тебя боятся? – фыркнула я, понимая, что пора бы закрыть рот, и перестать огрызаться словно подросток. – Подучи манеры и люди к тебе потянутся.
– Манеры? – я слышала улыбку в его голосе. Да он забавляется!
– Именно! Например, затаскивать девушек в слабоосвещённые места – признак дурных манер. Лапать их – тоже!
– Я, как ты выразилась, затащил сюда свою жену, – полу-шепотом, и до мурашек бархатно произнес Теон. – По которой, между прочим, тоскую.
– Хватит, – потрясла головой, будто могу сбросить с себя морок его слов. – У нас серьезный разговор.
– Серьёзный разговор? Хорошо. Я рад, что ты к нему готова.
Как он и обещал, мои глаза привыкли к темноте. Теперь я не просто чувствовала его рядом и вдыхала его запах, свежий и теплый, который хочется вдыхать и вдыхать…
Но и видела глаза, смотрящие прямо на меня. Источающие как раз таки ту самую серьезность, о которой он говорит.
– Я редко кого-то о чем-то прошу, Лея. Редко. Считай, что никогда.
– Охотно верю. Ты не похож на человека, ищущего компромиссы в чем-либо, – честно ответила я, еще не подозревая куда заведет признание Теона.
– Сегодня, и это будет один единственный раз, я попрошу тебя.
– Сомневаюсь, что у нас есть незакрытые темы для разговора… – я переступила с ноги на ногу, ощущая, как все внутри меня задрожало от волнения. Мотт не шутил, и был так серьезен, что я хотела наконец услышать его просьбу, только бы перестал так на меня смотреть. – Я слушаю.
– Останься.
Одно слово. Он ведь сказал всего одно слово… А я еле стою на ногах, потому что знаю ответ. Только как его произнести? Как отказать не только ему но и себе?…
И ведь услышать что-то такое от мотта – немыслимо. Ультиматумы, требования, приказы – пожалуйста, но не просьбу. Сказанную таким тоном. Таким голосом. Небеса!..
– Я… – во рту пересохло. – Я не…
Мое заикание его не волновало. Он задал вопрос и хотел на него ответа.
Я видела, как он напряжен и как терпеливо ждет, пока обе его ладони покоятся на моей спине, обнимая и обещая, что так будет всегда.
– Остаться ради чего? – внезапно вырвалось изо рта.
– Ты знаешь, – он звучал так, будто я действительно знала.
– Нет, – покачала головой я, теряясь под тяжестью его взгляда.
– Есть кое-что еще, чего я никогда и никому, – он выделил это слово, – не говорил, Лея.
– Кажется, я начинаю понимать, – вот теперь я дрожала будто снова оказалась среди волн Ледяного Моря. Посмотрела на мотта, который выглядел так, будто вот-вот действительно произнесет вслух те самые слова…
– Лея…
– Я подумаю, – перебила Теона, специально не дав ему договорить. Пусть эти слова, не сказанные еще никому, не коснуться и моего слуха. Или я умру. Прямо здесь. – Я подумаю и скажу тебе после ужина, хорошо? Дай мне время, пожалуйста…
Я прижалась к его груди и просила… просила и про себя молилась, чтобы только он больше ничего не говорил!
– Хорошо, – мотт крепко меня обнял, а я повисла на нем в ответ.
– После ужина, – все повторяла я. – После ужина…
Теон держал мою ладонь, изредка сжимая горячими пальцами, и вел за собой. А я картинки перед глазами и вовсе не разбирала… После разговора в нише сердце так и не успокоилось, кожа запылала и покрылась испариной.
Выражение «бабочки в животе» тоже стало как никогда понятным. Не знаю, почему его романтизируют. По мне, если это и бабочки – то адреналиновые, с заостренными, железными крыльями.
На пути то и дело встречались гости, а если точнее – мужчины. Разодетые, надушенные, сверкающие расшитой золотом одеждой, которая казалась мне старомодной.
Стоило нам поравняться с еще одной группой гостей, как память вдруг озарило воспоминание… Я развернулась, чтобы убедиться в своей догадке – по спине прошелся холодок. Одежда из похожей ткани была на мужчине из моего последнего видения.
Пальцы тут же стали липкими, а тело сковало тисками воспоминаний о том, как из его глаз сочилась черная жидкость…
Я высвободила руку из ладони Теона, который за весь путь не сказал ни слова. Что ж, так даже лучше, потому что при рождении мне не досталось умения лицемерить и при этом не краснеть.
И хорошо, что в нише было темно… это придало мне уверенности.
– В чем дело? – поинтересовался он, глянув в мою сторону.
– Нервничаю, – для убедительности помахала у лица ладонью. – Все-таки на ужине будут высокопоставленные, мудрые гости. Куда мне до них?
Теон спрятал улыбку, это я заметила. Но чем его так веселили мои слова?
– Будь они такими, как ты себе представляешь, – он положил руку мне на лопатки и мягко увлек за собой через высокие распахнутые двери, – то Лекс бы не собирал их здесь каждый день.
– Они так… – я понизила голос, – плохи?
– Бездарны, – произнес он так, что это услышали все. А кто не подал виду, моментально обзавелся покрасневшими ушами. – Поэтому я предпочитаю в таких собраниях участвовать.
– Не завидую им, – проговорила не сводя глаз с изумрудно зеленого зала, утопающего в мягких лучах свечей.
На каждой стене висели картины с морскими пейзажами внушительного размера, в толстых золоченных рамах. Мягкая мебель: диваны и кресла, были обтянуты темно-зеленым бархатом. Такого же цвета были и стулья, стоящие у длинного, пышно сервированного стола.
Гости распределились в небольшие группы по два-три человека и тихо, чтобы не привлекать внимания, о чем-то говорили. И все до единого в странной, очевидно вышедшей из моды, одежде! Хотя, что я понимаю в моде высшего общества Авенты.
Глянула на Теона, который сканировал присутствующих не самым приветливым взглядом. Он выглядел не так, как они, слава Небесам!
Эл снова потрудилась над тем, чтобы мы «смотрелись». Я в черном платье, мотт в костюме такого же цвета, и в черной рубашке под пиджаком, который подчеркивал все достоинства его крепкой фигуры.
Чертовски красив, гад! Лучше бы на нем был расписанный золотистыми нитями халат, тогда глядишь, я бы не смотрела на него с открытым ртом.
Он, видимо, почувствовал, как я пожираю его глазами, повернулся и застал меня врасплох.
– Я… я вот думаю, может все гостям прислали инструкции по соответствующему внешнему виду, а нам нет?
– Не плохо, – Теон кивнул и подавил улыбку, которая все-таки тронула его губы. – На самом деле, так они настаивают на своих взглядах. Таких же древних, как и те мастера, что шьют им парчовые недоразумения.
– То есть, раньше так одевались все? – спросила таким тоном, будто во мне говорит исключительно любопытство.
– Да. Особенно во время правления моего отца, – мотт повел меня к столу, у которого уже рассаживались исключительно мужчины. И довольно-таки пожилые.
Но это я отметила краем глаза, потому что мысли занимало совсем другое.
– Ты никогда не говорил, что твой… ваш отец был правителем, – слегка изумленно произнесла я, глядя на мотта. – Он сегодня будет здесь? – очень надеясь на положительный ответ, спросила я.
Ведь если его отец жив – то увиденное в камне не про Теона. И кто-то другой, кого миррор тоже когда-то наделил темной силой, убил своих родителей.
– Он погиб. Давно.
– Мне жаль, – собственный голос дрогнул по двум причинам. Во-первых, Теон произнес это с абсолютным безразличием. Во-вторых, шансы того, что видение все-таки было о нем, вдруг многократно преумножились. – А мама? Ее ты тоже ни разу не упоминал?
Сердце пустилось в бешеную гонку, но остановится на полпути я не могла. Лицо вспыхнуло, а спрятанные под столом ноги задрожали. Я взяла со стола бокал с водой и утолила жажду, заодно прячась от Теона.
– Она ушла вслед за ним. – Мотт проследил, как я отпила и дрогнувшей рукой вернула стеклянный сосуд на стол. – Теперь твоя очередь, Лея. Расскажи мне, кто твои родители.
– Было бы, что рассказывать, – пожала плечами, все еще переваривая его слова. – Ты же не забыл откуда я? – невесело усмехнулась.
– Не уверен, что понимаю, к чему ты клонишь, – судя по сконцентрированному на мне взгляду, ответил он честно.
– Я… – громко выдохнула, прежде чем преподнести вс как есть, но давить на жалость не хотелось. – Меня вырастило правительство.
– Но тебя кто-то родил, – Теон направлял разговор в нужное ему русло.
– Кто-то, да, – кивнула я. – В Третьемирье это частая практика – оставлять ненужных, или нежеланных детей.
Он будто хотел что-то сказать в ответ, но в зале появился Лекс. Мотт тихо уверил, что мы продолжим разговор в другой раз, и поприветствовал вошедшего брата.
Правитель выглядел не так сдержанно, как Теон, но и не так вычурно, как остальные гости. Ткань его костюма тоже была расшита, но не золотом, а выглядящим скорее скромно серебром, и совсем тонкими узорами.
Видимо, противостояние матерым дипломатам, особенно когда их много, дается ему не так легко, как Теону. Хотя, Лекс Рейн – правитель. И скорее всего, он вынужден находить с подчиненными компромисс. Где с одной стороны на тебя давят старинные устои, а с другой – новое время, требующее незамедлительных перемен.
Лекс сел во главе стола, справа от него был Теон, рядом с ним я. Зал бурлил приветствиями, хвалами и пожеланиями – все в честь правителя, а стоило голосам утихнуть, я ощутила всю тяжесть предстоящих обсуждений.
– Прошу позволения начать со перечня докладов за сегодняшний день! – из-за стола поднялся коренастый и седовласый толстячок с листом бумаги в руках. Крупные пальцы украшали кольца. Много колец. – Думаю, прежде чем обсуждать прогнозы и строить планы, стоит хорошенько поразмыслить с чем же мы имеем дело, – он смотрел на правителя с широкой улыбкой, расплывшейся по масленому лицу.
– Приступайте, Фрид, – ровно ответил Лекс.
– В силу потрясающего явления, о котором нам известны лишь жалкие крупицы, повсеместно до сих пор происходят положительные перемены! На сегодняшнее утро ни в одной провинции не осталось замерзших водоемов.
По залу рассыпались рукоплескания, среди которых замешались восторженные голоса:
– Небеса сжалились…
– Это было испытание, которое окончилось победой духа…
– Проклятье снято!…
– Продолжаю, – гордо произнес тот, кого Лекс назвал Фридом. – Натуроведы пришли к выводу, что пробудились, в большинстве своем, лесные звери и птицы. Потрясающие новости!
И снова его словам захлопали. Все, кроме Теона и Лекса. Я же сидела, стараясь ничего не пропускать мимо ушей.
– Дикие звери, – голос правителя, жесткой ноткой напоминающий голос мотта, заставил всех напрячься, – и даже птицы, никак не относятся к домашнему хозяйству. Если только из лесов не начнет вдруг выходить скот: крупный, мелкий и птица. Тогда, конечно, я пойму вашу радость.
– При всем уважении, на обеспечение народа скотом, нужно время… – улыбка еле-еле держалась на блестящих щеках. – Требуется найти продавцов из других земель. Договориться о количествах. Доставить, так сказать, животину. Да и как ее потому распределять?.. – развел руками он. – Безвозмездно? Или за плату, что будет разумнее, но какую? Все эти, и многие другие нюансы требуют времени, – важно закончил он.
– Которого нет, – скучающе и негромко отозвался мотт. – Вас однажды уже едва не вынесли на вилах прямо из спален ваших домов. Неужели вы, – он осмотрел каждого присутствующего, – не сделали выводов?
Я нахмурилась, вслушиваясь.
– Тогда ситуация была иная! – говорил только Фрид. – Без каких-либо вариантов. Земля была заледенелая, что камень. Народ обезумел от холодов и голода…
– Отчет начался с того, что все оттаяло, – Теон говорил это таким тоном, что я не завидовала его оппоненту. – Народ, как вы выразились, это тоже видит. И видит бездействие упитанной власти.
– На хорошее решение нужно время! – блаженно улыбался толстячок, будто не заметил укора в словах мотта.
– Есть такие решения, Фрид, на которые его просто нет. Нужно действовать. Прямо сейчас! И уже по ходу событий вносить необходимые изменения.
– Максимус Рейн, да позаботятся Небеса о его душе, был сторонником взвешенных и продуманных деяний, неужели вы не помните? – медовым голосов пропел толстяк.
– Я помню отца, – тихо, но в звенящей пустоте зала, пронзительно громко произнес Теон. – И помню, как закончилось его правление.
– Прекрасный был человек…
– Еще я помню, что сходило с рук его приближенным. И не допущу этого снова. У вас всех есть день, а точнее ночь, чтобы продумать план вместе со всеми деталями. Завтра утром я жду решения, – медленно и внятно проговорил Теон. – В противном случае, мы будем говорить о последствиях.
– Могу я поинтересоваться, каких? – уже без тени улыбки спросил Фрид.
– Роспуск, – отчетливо произнес мотт, и в ответ зал наполнился слабым недовольством. Мужчины ерзали на стульях, краснели и вздыхали, кто-то хватался за голову.
– Но это же просто… очередная расправа над властью! – развел руками толстяк, заискивающими взглядами ища поддержки у других гостей. – Так и до очередного кровопролития недалеко, – сказав это, он посмотрел прямо на меня. И, ох, мне это не понравилось…
Будто он знал о моих подозрениях и решил подбросить доказательство.
– Я рад, что вы помните, Фрид, – Теон поднялся из-за стола, посмотрел на оппонента сверху вниз. – Даю вам пять минут. Посовещайтесь перед тем, как принесут еду. Позже продолжим.
И стол сразу же разделился на две группы. В одной стороне Теон что-то обсуждал с Лексом, а в другой десятки взволнованных и раскрасневшихся, словно помидоры, стариков бурно обменивались тихими возмущениями.
Я так и осталась сидеть между двух лагерей, замершая и растерянная.
Почему в этом зале всем командует мотт, и почему Лекс, правитель, молча кивал его словам?! Разве не должно быть наоборот? Вообще ничего не понимаю…
И почему?.. Небеса, почему Фрид говорил о кровопролитии и расправе? Зачем припоминал покойного Максимуса Рейна?
Передо мной будто лежала мозаика, в которой я собрала и соединила все кусочки, кроме одного. И пусть я уже отчетливо вижу «результат», в котором мотт убил родного отца, мне необходим последний, недостающий фрагмент!
Поэтому, буквально ломая шею, я не свожу взгляда с больших дверей, в которые вот-вот войдет Скарлетт. И как только она подаст сигнал, я получу недостающий мне фрагмент.
Пять минут данные совету стариков в парчовых одеждах, тянулись непростительно долго. Я исподлобья наблюдала за тем, как Теон что-то доказывал Лексу. Интонацией и жестами. Настойчиво и решительно. Не вооружённым взглядом было видно, что он горит идеей, которой делится с братом.
В один момент он даже снял с себя пиджак и закатал рукава рубашки. А я взглядом следила за тем, как он это делает. Меня особенно привлекли его руки… Может потому, что от мотта я получила куда больше прикосновений, чем объяснений и слов?
То, что я окончательно отвлеклась от наблюдения за входом стало понятно, когда на запястье мотта легла тонкая женская ладонь с длинными алыми ногтями.
Меня будто выбросило из реальности. Сердце застыло в груди и перестало биться.
Кто это? И почему она его трогает?..
Время вдруг растянулось и превратилось в пытку, стоило мне увидеть, как Теон накрыл женскую руку своей. И немного сжал. Как делал это со мной, когда вел в этот зал.
Длинный золотой локон упал на его предплечье, когда гостья наклонилась вперед, еще ближе к мотту. В нос ударил сладкий ванильный запах. Ее запах.
– Венера? – спросил Лекс и слегка тряхнул головой, будто не ожидал ее здесь увидеть.
– Правитель! Прошу прощения, опоздала, – медовым голосом произнесла та, на которую я все еще не решалась посмотреть.
Или, правильнее сказать не хотела. Зачем мне знать, как выглядит невеста мотта, которую до меня ждала сделанная по ее вкусу, комната?
Мой взгляд, тем временем, был прикован к руке мотта, которую до сих сжимали аккуратные пальцы с длинными ногтями, что казалось вот-вот врежутся ему в кожу.
Теон развернулся в мою сторону. Посмотрел в глаза. И наконец заметил, что трогаю его не я. Потемневшие вмиг глаза проследили за тем, как я теребила лежащую на столе салфетку пальцами. А я сама и не заметила, что вцепилась в отглаженную тряпицу…
– Невеста, – одними губами прошептала я, зная, что пожалею, и кивнула в сторону стоящей за его спиной Венеры.
– Ты не опоздала, – мотт обратился к ней, хотя все еще смотрел на меня. – Потому что приглашена не была.
Ладонь испарилась с его предплечья, будто кто-то плеснул кипятка, и принялась нервно теребить длинные золотистые волосы, что доставали до середины обнаженного бедра гостьи.
Я же чувствовал себя так, будто меня тоже окатили… Ревностью. Вылили огромный чан прямо на голову. Или бросили в него, предварительно привязав к ногам мешок камней, потому что избавиться от пожирающего меня живьем ощущения, я не могла.
Внутри все горело, рвалось, рушилось…
Хотелось встать и столкнуть их лбами – невесту с женихом! В голове снова вспыхнула память о ее покоях, с кучей соблазнительных платьев и такого же белья.
Небеса! Да от меня исходило больше жара, чем от камина. Только тот подпитывался древесиной, а я злостью.
А ведь когда-то я клялась, что никогда не смогу возненавидеть другую женщину из-за мужчины. Такое поведение казалось мне примитивным, глупым, недостойным человека разумного.
Видимо, не зря народная мудрость гласит: никогда не говори «никогда».
Ну хоть внешнее самообладание я сохранила на уровне. А чтобы потушить пожар внутри, сделала пару глотков воды.
Около Венеры, которая все еще чего-то ждала, стоя рядом с Теоном, моментально вырос тот самый Фрид, что еще недавно спорил с моттом. Сбившимся от пробежки вокруг стола голосом, он принялся что-что бормотать.
– Простите, верховный… Память совсем подвела, правитель! Это я пригласил ее. Венера, доченька… – он смотрел на нее снизу вверх, потому что ростом доставал дочери до плеча. Как тесен мир! – Мы вот-вот начнем обсуждения, – ходил вокруг да около он, – тебе тут не место.
Последняя фразой отец перед дочерью извинялся.
– Не место?! – шепотом вскликнула она, за что толстяк тут же оттащил ее к дверям, однозначно показывая, что ей нужно уйти.
И это дало мне возможность рассмотреть богиню любви. Шутки в сторону, ведь она действительно выглядела так, будто с нее рисуют портреты.
Драгоценным изделием были длинные, струящиеся шелковистыми волнами, волосы цвета золота. Лицо, светлое и гладкое, украшали большие светлые глаза, тонкие выразительные брови и пухлые губы, покрытые алым, как и ее ногти, цветом.
А платье… Сначала, мне показалось, что она была обнажена. Ткань телесного цвета, усыпанная маленькими, отражающими цвет камушками, совершенно не оставляла места для фантазии. Даже моей, женской. Высокая и пышная грудь контрастировала с тонкой талией, а круглые берда с длинными, ровными ногами.
Интересно, а они с моттом когда-нибудь?.. От одной только мысли все внутри сковало тисками. Нет, о таком мне лучше не думать!
– Что это было? – Теон пододвинулся ближе ко мне.
– Ума не приложу, о чем ты, – пожала плечами, вдруг испытывая отчуждение. Мозг, несмотря на мое сопротивление, прекрасно обрисовал все, что могло случиться между этими двумя. Да в таких деталях, что стало тошно.
– Почему ты назвала ее невестой? – синие, к которым я почти уже привыкла, глаза, смотрели пристально. Даже требовательно.
– Потому что это правда, – спокойно, даже слишком, ответила я.
– Я думал, что меня коснулась ты, – посчитал нужным объяснить он.
– Неважно, – махнула рукой, не желая обсуждать эту тему.
– Я вижу, – Теон поймал мою ладонь в воздухе и поднес к губам. – Мы можем вернуться в форт прямо сейчас. Ты и я, – тихо и по-особенному добавил он, будто обещал загладить вину.
– Нет, – помотала головой, понимая к чему он клонит. В форт сегодня я отправлюсь одна, и ему там пока лучше не появляться. – К тому же, это будет слишком большим подарком для присутствующих.
И как раз в этот момент мужчины в золотых одеждах закончили обсуждения, расселись по местам и попросили Лекса их выслушать.
Но, что самое невероятное, в зал вдруг заглянула Скарлетт! Копна рыжих волос в полумраке выделялась настоящим факелом. Взглядом девушка искала меня.
– Там Скарлетт, – тихо сказала мотту, понимая, что его внимание на какое-то время останется исключительно в этом зале. Лучшей возможности ускользнуть в форт у меня не будет. Ну хоть в чем-то сегодня повезло! – Я отойду на пару минут, она принесла мне другую обувь, а то туфли натирают…
Теон согласно кивнул, оставил на тыльной стороне моей ладони невесомый поцелуй и нехотя отстранился, с опозданием разрывая взгляд.
На ватных ногах я встала из-за стола и выскочила из изумрудного зала не оборачиваясь назад.
