Текст книги "Ледяной венец. Брак по принуждению (СИ)"
Автор книги: Ульяна Туманова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)
Лицо обдало жаром, и что хуже – оказывается, я прекрасно рассмотрела голого Теона, когда он опускался и выбирался из черной воды миррора…
Простояв на месте словно завороженная, с ножом в руках, я обернулась только когда до меня донеслись звуки за спиной.
Держа в руках сразу две корзинки, на кухню вошла Берта. Поочередно взгромоздив их на стол она наконец заметила меня.
– Ой, приветствую, – она смахнула пот со лба и приветливо улыбнулась. – Что же вы не предупредили что меня наведаете? У меня тут такой беспорядок! Стыд, да и только!
– Добрый день, – улыбнулась в ответ. – Вы одна тягаете такие тяжести? В форте столько ищеек и никто из них не удосужился вам помочь?
– Да не люблю я просить, легче сама сходить да все сделать как надобно, – махнула рукой она и заметив, что я стою у коробки с фруктами, сказала: – А вы угощайтесь, это подарок правителя!
– Нет спасибо, – от чего-то вдруг застеснялась я.
– Да ешьте на здоровье! – настояла Берта.
– Ладно, – улыбкой ответила я, и сорвав ягоду винограда положила в рот. – Уговорили!
Раскусила ее, но вместо ожидаемого сладкого освежающего вкуса рот наполнила кислая каша. Клянусь, эта ягода была давно испорчена! Тут же выплюнула ее в ладонь и рассмотрела. Внутри и снаружи она выглядела совершенно обычно.
Пока Берта копошилась в корзинках, я незаметно выбросила ягоду в мусорное ведро. Во рту до сих пор царил неприятный кислый вкус. Странно. Я пожала плечами и потянулась к красивому абрикосу, похожие росли у меня в саду.
В этот раз принюхалась, но только вместо ожидаемого хорошо знакомого аромата, я не почувствовала вообще ничего. Может он не до конца спелый?
Поднесла его губам и осторожно надкусила. Во рту снова разлился неприятный горько кислый вкус. Такой же как у винограда. Но даже у испорченных фруктов должен быть разный вкус.
Ничего не понимая, подошла к Берте.
– Мне кажется, эти фрукты испорчены, – пожала плечами я.
– Что правда? – искренне удивилась Берта. – Я только утром их ела. Дайте-ка попробую?
Она достала маленький кухонный нож, и найдя в коробке еще один абрикос отрезала от него кусочек.
– Да вроде ничего, – она понюхала его и положила в рот. – М– м, вкуснотища! Может вам достался испорченный? – предположила она.
– Не знаю, может и так.
Только вот выглядел мой абрикос точно так же, как и тот который только что надрезала Берта.
– Давайте я попробую ваш, – предложила я и отрезала себе кусочек фрукта, который по словам кухарки был свежим.
И снова этот ужасный, прогорклый, кислый вкус! Я долетела до мусорной корзины со скоростью света и выплюнула фрукт откашливаясь. Либо Берта лжет, либо я схожу с ума.
– Не пойму, в чём дело, – вслух размышляла я.
– Так может вы это, – лучезарно улыбнулась кухарка, – в положении?! У меня так было и с первым, и со вторым! Что не съем сразу бегу в туалет!
– Нет, – отрезала я. – Я точно не беременна.
– Так не расстраивайтесь – это дело молодое! – неверно истолковав ответ утешила меня Берта.
Спорить и ругаться с ней из-за фруктов мне не хотелось, в конце концов откуда есть знать настоящую причину моего появления в форте. Для нее, как и для всей Авенты – я жена Верховного.
Стоило только подумать про Теона, как я поняла в чем дело! Подарки правителя – это магическая еда. Те же фрукты, тот же вкус… Я впервые почувствовала его после приема, в покоях мотта. И тут моя челюсть почти отвисла.
С памятью точно нужно что-то делать! Потому что покои, в которые меня привела Скарлет прошлой ночью, я тоже уже видела.
И принадлежат они мотту.
Глава 10
– Я одолжу это? – указала на металлическую коробку.
– Конечно, что ж вы спрашиваете!
– Спасибо, и обращайтесь ко мне пожалуйста на «ты», – улыбнулась Берте и присела на лавку чтобы заняться делом.
Сняла с себя куртку, продела нитку в иголку и принялась зашивать дырки плотными стежками. Ожидаемо, крылья порезали и остальную одежду, увидев все это Берта заохала и подошла ко мне.
– Что случилось?
– Долго объяснять, – отмахнулась я. – Все в порядке, просто немного порвала одежду.
– Слава небесам, а я-то думала случилось что– то.
Я посмотрела на кухарку вопросительным взглядом. Интересно что, по ее мнению, могло случиться со мной в форте под защитой ищеек?
– Так, когда у нас там, – она указала пальцем вниз в видимо подразумевая камеры под фортом, – сидит шпионка… Мало ли что взбредет ей в голову!
Я слабо улыбнулась и покачала головой, уверяя женщину что всё в порядке. А про себя отметила, что мне все-таки стоит увидеть гончую Сорры. Заодно спросить, зачем она подбросила мне записку.
– Это не она. Я поцарапалась о камни Ледяного Утёса, – взболтнула я и тут же пожалела, потому что лицо Берты осунулось и побелело за секунду. – Вам плохо?
– Нет, – поспешила уверить она и смахнула слезы. Я даже не поняла, чем успела так ее расстроить. – Это хозяин решил показать наш старый дом? – слезно спросила она.
– Вроде того, – я помогла кухарке присесть рядом. – С вами точно всё хорошо?
– Да, – она махнула рукой, к красивому лицу прилил румянец, и она вдруг начала говорить. – Я же там когда то жила, работала. Сыновья мои там выросли. Столько воспоминаний что не счесть, а теперь там камни, да и только.
Не зная, что ответить, я положила руку ей на плечо.
– Он стоял сотни лет! Никакая погода, никакие ветра, ничего на него не влияло! Я к нему душой приросла. Все мы там жили как одна большая семья, а потом…потом они начали умирать… – она выдержала очень долгую паузу, и видимо передумала говорить.
– Умирать? – приглушенно спросила я. – Кто?
– Хозяин и этого не сказал? – посмотрев на меня большими глазами, Берта, кажется, не знала, что ей теперь делать. – А я тут болтаю, вот глупая!
– Берта, кто умер? Я ничего не скажу Теону, обещаю.
– Да что это я растрогалась, работать надо! Прошлое на то и прошлое, нечего там искать, – она махнула рукой и быстро встала, тут же принимаясь за готовку.
Кто бы там ни умер, я откуда-то знала, что без миррора и его жуткой силы не обошлось. Больше берту я не расспрашивала, и когда с шитьем было закончено, она поднесла мне большую чашку ароматного чая.
– Пейте, пейте, он на травах! – сказала кухарка, и рассмотрев куртку, лучезарно улыбнулась.
Я уже решила, что я так порадовала моё шитьё, к которому у меня не было никакого таланта, но она всё объяснила одной репликой.
– Какая милота! Помню, как хозяин ребёнком в ней бегал. Это сейчас у него плечища, а тогда был мальчишкой, чуть выше тебя.
– Так это его вещи?
– Ну да, – подтвердила кухарка. – Вон и штаны его, и сапоги!
Кивнула словам женщины. Немудрено, что мотт сбился со счета, сколько раз туда нырял. Ведь начал это делать еще подростком.
Допила чай и накинула куртку обратно. Вернув на место металлическую коробочку, попрощалась с Бертой и вышла из кухни.
Если я поверну направо, то коридор приведет к моей комнате. Только вот ищу я другое место, и найти его можно будет там, где я ещё никогда не была.
Повернув налево, я дошла до конца прохода и спустилась вниз по узким, плохо освещённым ступенькам. Через два пролёта я наконец ступила на землю. Именно землю не пол.
У стен были вставлены редкие факелы со слабым огнём, света хватало настолько чтобы видеть очертания объектов и ничего больше.
Только я удивилась тому, что здесь нет ищеек, несколько воинов отлепились от противоположных стен и перегородили мне дорогу. Молчаливые войны стояли, опустив головы.
Что же, видно мне действительно улыбнулась удача, и я в правильном месте.
– Мне нужно пройти, – вложив в свой голос всю смелость сказала я.
В ответ они даже не пошевелились, и тогда повторила свою просьбу. Снова тишина.
– Я здесь с разрешения Верховного, – а вот эта фраза произвела на них эффект.
Чуть повременив, войны расступились, и я осторожно прошла вперёд. Туда, откуда лился мягкий голубой свет, которого я еще никогда не видела.
Удивилась, но не подавая вида, двинулась к цели. Где еще, если не здесь, могут держать шпионку?
В небольшом подземелье камеры располагались по обе стороны, их было несколько десятков. И зачем форту содержать сразу столько пленников?
То и дело оборачиваясь назад, я мягко и неслышно продолжала идти в сторону самой дальней камеры. Хотелось посмотреть на гончую так, чтобы она не заметила.
Не доходя, медленно нагнулась вперед всматриваясь в источник свечения.
– Не прячься, – женский голос, к неожиданности, совершенно человеческий обращался явно ко мне.
Пусть я и не трусиха, но к камере подошла осторожно, держась на приличном расстоянии.
– М– м, – протянула сидящая в углу, сутулая фигура. Рядом с ней стоял длинный, тонкий жезл, от которого и исходило сияние.
Сделала еще один шаг назад, мало ли она…
– Боишься, что я тебя им проколю? – прочитала мои мысли гончая и быстро распрямилась. Слишком быстро для человека.
В отличие от замотанных в шарфы и тряпки ищеек, на гончей почти не было одежды. Идеальное тело, мышечное, но не слишком, было прикрыто кусками грубой ткани. Они опоясывали грудь и скрывали нижнюю часть туловища: от живота до середины берда. Если я не ошибалась, то вся эта красота была перевязана обыкновенными веревками.
Кожа гончей была серого цвета, а в раскосых глазах плескалась абсолютная темнота. Густые черные волосы были собраны в высокий хвост на затылке. И была она на голову выше меня.
– Налюбовалась, сенса́рия? – она подошла к решетке виляя бедрами.
– Кто? – я не поняла, почему она так меня называет.
– Хм-м, – растянула она, разглядывая меня без всякого стеснения. – Как он тебя обрабатывает… – она втянула воздух и неестественно склонила голову на бок. – Втирается в доверие, чтобы использовать. Втирается в кожу. Ты им пахнешь вся…
– Твоя записка? – достала из кармана клочок бумаги.
– Вижу она сработала, – ехидно улыбнулась гончая.
– Не сработала, – я смяла записку и бросила на пол.
– Тогда зачем ты пришла? – словно кошка зашипела она.
– Посмотреть как ты выглядишь, – нарочито незаинтересованно произнесла я.
– Правда? – звонко засмеялась воительница. – Ты что же, уже сумела позабыть?
– Мне нечего было забывать, я таких как ты никогда не видела, – уверенно ответила бредящей шпионке.
– Ладно, тише, – она кивнула головой в сторону ищеек. – Они хоть и не говорят, но слышат все, – прошептала она.
– Пусть слушают, – махнула рукой, собираясь уходить. Пустая была затея.
– Стой! – тут же сменила тон гончая и прижалась к прутьям решетки. – Если ты мне не поможешь, верховный меня убьет, а я не хочу умирать.
Я на секунду остановилась.
– Помоги, прошу. А я помогу тебе!
– Мне не нужна твоя помощь, – бросила ей через плечо.
– Он тебя обманывает, – звонко и отчетливо донеслось мне в спину. – И ты вся им пахнешь, потому что попала в его лапы, в его паутину!
Я продолжала идти, а гончая – кричать.
– Спроси его чем он пожертвовал, чтобы получить свою силу! Спроси, и тогда поймешь, что ты для него просто вещь, способ!
Способ… Это слово единственное зацепило из того бреда, что несла гончая. И зацепило оно только потому, что Теон сам когда– то говорил, что я всего лишь на всего способ.
Назад по ступенькам я поднималась еле – еле. Сначала из меня всю душу высосал миррор, а потом на меня наорала безумная гончая.
И когда, по ее мнению, я могла ее видеть?!
Медленно шлепая по коридору в сторону своей комнаты, я еще раз попыталась в нее вломиться. С сожалением осознав, что она по-прежнему запечатана, я пообещала себе, что завтра непременно найду Эл и потребую свою комнату обратно.
А сегодня… Сегодня мне нужно выспаться. Пусть даже на коврике в комнате мотта, потому что в одну кровать я с ним не лягу. А спать хотелось так, что я была готова задремать, прислонившись к каменной стене прохода.
Толкнула дверь в покои и с порога увидела лежащего в кровати мотта. Что ж, очевидно, не меня одну вымотал сегодняшний день.
Сняла сапоги и оставила в коридоре за порогом, чтобы не разбудить Теона. Беззвучно закрыла дверь, попутно присматривая место для сна и стянула с себя куртку. Хоть ложись прямо здесь и прикрывайся ею же.
Дошла до растопленного камина, опустила куртку на пол, и присела на нее, вытягивая ладони вперед.
Исходящее от огня тепло убаюкивало, веки становились все тяжелее.
– Не говори мне, что собираешься спать на полу, – грудным, хрипловатым голосом произнес мотт.
– Как ты угадал? – даже не шевельнулась, продолжая нежиться у камина. Не потому что не хотела, просто не было сил.
– Я знаю, как миррор влияет на самочувствие. Ложись, – настаивал мотт.
И я бы с удовольствием это сделала, но сам-то он никуда с кровати не денется.
– Нет, спасибо, – из чистого упрямства ответила я и осталась сидеть на месте.
Теон либо уже отоспался, в чем я сомневаюсь, либо по неведомой мне причине решил уступить мне кровать.
Я отчётливо слышала, как он встал и вроде бы даже оделся.
Вот и отлично, а то я еле сдерживаюсь, чтобы не уснуть сидя.
– Я помогу, – неожиданно раздалось из-за спины.
– Справлюсь, – уперлась руками в пол, чтобы подняться, но у меня не получилось. Тело, казалось, жило отдельно от моего разума, и в буквальном смысле слова умирало от изнеможения.
– Не думаю, – Теон подхватил меня и поставил на ноги.
– Дальше я сама, – уперлась руками в его предплечья, отталкивая. – Почему ты так на меня смотришь?
И действительно, очень даже бодрый мотт не просто держал меня мертвой хваткой, он смотрел на так, будто вот-вот просверлит во мне дыру.
– У меня грязное лицо? – устало спросила я после очередной попытки освободиться от его рук.
– Нет, – он притянул меня к себе и, запустив пятерню в волосы, произнес: – Прямо сейчас я даю тебе возможность рассказать мне правду.
– Какую еще правду? – с вызовом, беззастенчиво спросила я. – Что опять?! Как я устала от твоих вечных подозрений…
Не успела договорить, как мотт подставил подножку и бросил меня на кровать, тут же устраиваясь сверху. Вытянул мои руки над головой, сжал запястья лишая возможности двигаться. И ощутимо сдавил колени бедрами, так, чтобы я не смогла дать ему сдачи.
– Знаешь, а я жалею, что не оставила тебя там, в башне! – краснея и запахиваясь вырывалась я. – Надо было накрыть миррор крышкой, накидать сверху камней и забыть о теб как о страшном сне! Больной!
– Тогда почему ты этого не сделала, сенсария? – произнес он, нависая сверху, и свободной рукой огладил мою щеку. – Мне теперь тоже так тебя называть?
– Тебе доложили, что я ходила в подземелье, – выдохнула и перестала сопротивляться, потому что сил после миррора и короткой борьбы, у меня просто не осталось.
– Мне доложили, что ты ходила туда, прикрываясь моим позволением.
Хотелось спросить, как ему успели рассказать о том, что произошло считаные минуты назад, но решила не испытывать свою удачу и его терпение.
– Я уже давно пожалела. Гончая безумна и несла какой-то бред, – честно ответила я и поерзала надеясь, что он отстанет.
– Даже о том, что вы с ней знакомы? – не знаю, что в этот момент испытывал мотт, но простой злостью или недовольством это не было. Серые глаза то смотрели на меня с презрением, то с неприкрытым непониманием. – По-моему наступило время поделиться своими тайнами, Лея. Расскажи все здесь и сейчас.
– Я… – собственный голос дрогнул, сердце забилось еще быстрее. – Черт, мне кажется… – покосилась на окна, в которых темнеющий горизонт замерцал огнями. Зажмурилась, надеясь, что силы огней, которая делает из меня бесхребетную тряпку, можно будет избежать. – Сейчас не лучшее время для разговора.
– Если не для разговора, то для чего? – все еще строго, но уже мягче потребовал он и я ощутила, как его силки ослабевают.
Но хотела ли я этим воспользоваться, чтобы сбежать?.. Открыла глаза чтобы посмотреть на мотта, потому что не смотреть не могла.
Что за проклятие?!
– Отчего появляются огни, мотт? – спросила, отчаянно цеплялась за реальность.
– Не знаю, – он слегка покачал головой, отпустил мои руки и отстранился. – Итак, почему ты прятала записку?
– Потому что мои шансы получить помощь в этом месте с первого дня были равны нулю, – медленно отползла от него и уперлась в изголовье кровати, притянув ноги к груди. Как же это было тяжело, противоестественно… Все внутри меня сопротивлялось расстоянию между мной и ним. – И даже нацарапанное на клочке бумаги обещание помочь давало мне хоть какую-то, призрачную надежду.
– Воительница Сорры служит тому, кто в твоем благе заинтересован в последнюю очередь, – произнес он и остановился, будто собирался с мыслями. Но я-то понимала, что он тоже под влиянием огней. И тоже борется. – Потому что ты моя жена.
– Представляешь его разочарование, если бы он узнал правду, – заглянула в глаза мотту. – Что этого брака не хотели не ты, не я, – собственные слова почему-то отозвались глухой болью в груди.
– Почему она назвала тебя сенсарией? – Теон обхватил рукой мою лодыжку и начал выводить большим пальцем круги на коже.
Трудно поверить, что все мое нутро отзывалось на такие простые движения. Казалось, что даже стены толкают меня прямо к нему в руки.
– Не знаю. Можешь дать мне ведро чая правды, но мой ответ не изменится.
– Неплохая идея, – усмехнулся он. – И, кстати, об идеях. Лекс получил приглашение от правителя Сорры. Мы планируем дипломатический визит, – руки мотта сначала огладили мои колени, затем он ловко поднырнул ладонями под бедра и притянул так близко к своему телу, что оставаться в трезвом рассудке стало невыносимо тяжело. – Я возьму тебя с собой.
– Дай угадаю, когда меня там никто не узнает ты наконец снимешь с меня обвинения? – посмотрела на него снизу вверх.
– В полном объёме, – ответил мотт, но из-за цветных огней в его глазах, я перестала слышать.
Весь мир внезапно уменьшился до размера этой комнаты. До одного единственного мужчины, который даже не подозревает, что я больше не хочу противостояния. Не хочу войны.
Не знаю, что бы дальше сделал Теон, но я не могла вот так находиться напротив него и не касаться. Мне нужно было больше ледяного серебра его взгляда, больше его тепла, больше… его.
Приподнялась на локтях, и потянулась вперед, к его лицу, его губам. Не знаю, что заставляло меня это делать. Сила огней, или какая-то другая, более знакомая человеческой природе сила. Та, что помогает мне видеть в нем мужчину, и отметает в сторону страхи.
Коснулась его губ и отстранилась, выжидая реакции. Потом еще раз. Небеса знают каких усилий мне стоило ждать от него ответа, все чего я хотела на самом деле…
– В этот раз назад пути не будет, – произнес он разрывая поцелуй, и заглянул мне в глаза.
– Я надеялась, что ты это скажешь, мотт, – поспешила стащить с него свитер, и совершенно не стесняясь очертила кончиками пальцев рельеф его горячей кожи.
– Ускользнуть тоже не получится, – он расстегнул ремень на моих брюках и не торопясь, будто растягивал момент, снял их.
– Даже мысли такой не было, – ответила я, и это было абсолютной правдой.
– Хорошо, – он мягко уложил меня на спину, располагаясь сверху. – Очень хорошо, – добавил он и тут же впился в мое тело жадными, терзающими прикосновениями.
Его губы стали жестче, а поцелуи – больнее. Но мне не было страшно, потому что желание такой же силы одолевало и меня. Слепое, болезненное, бескомпромиссное.
Мы будто объяснялись с друг другом на понятном только нам языке. Диком, первобытном языке, в котором нет ни одного слова, нет ни одного табу.
Он терзал мои губы, целовал и покусывал шею, пока руками вырисовывал порочные рисунки на коже под свитером, который все еще почему-то был на мне.
Я решила, что непременно его сниму, но не сейчас. Толика стеснения все-таки маячила на задворках сознания, и сколько бы раз Теон не пытался освободить меня от него – я не поддавалась.
Расстояние между нами становилось все меньше. Я ощущала приятную тяжесть его тела и опьяняющую эйфорию, ведь я никогда не чувствовала себя рядом с мужчиной так. Остановиться было выше моих сил.
Расстегнула его ремень, ненароком касаясь кожи ниже пояса. И снова сделала это, уже намеренно, медленнее и ниже…
– Осторожнее, – мотт перехватил мою руку.
– Прости, я не знала, что нельзя…
– Я не об этом, – оборвал он, и окатил меня холодным взглядом. – Тебе не усыпить мою бдительность. Даже так.
– Зачем мне… усыплять твою бдительность? – несколько секунд я просто смотрела на него, искренне не понимая в чем дело.
– Какая еще у тебя может быть причина чтобы быть здесь?
– А какая у тебя, мотт?
Он застыл ничего не отвечая. А потом словно оттаял, и видимо решил, что мы будем продолжать начатое.
– Отвечай, – потребовала я, но он проигнорировал. – Отвечай, мотт! – оттолкнула его, не давая даже притронуться к себе.
– Твое тело, – он наконец слез с меня, располагаясь рядом. – И твои весьма однозначные сигналы. Поцелуи, прикосновения, слова. Все очень просто, Лея. Теперь назови свою причину.
– Мне было скучно, – убийственно спокойно ответила я, поднялась с кровати и натянула на дрожащие ноги брюки.
Мотт так и сидел на смятых простынях. Полуголый, злой.
Мой ответ не пришелся ему по душе. Что ж, я очень рада, потому что другого ответа он не заслужил.
– Верни мне мою комнату, – прошла к камину и взяла с пола куртку. – Ноги моей здесь больше не будет.
– Вот тебе комната, – он встал, прошел мимо меня и распахнул дверь в смежное помещение. – Рекомендую отдохнуть, потому что завтра мы снова отправимся в миррор.
– Спасибо, – сквозь зубы ответила я, надеясь, что там есть замок, и ринулась вперед, чтобы поскорее скрыться.
– Лея, – мотт окликнул меня на пороге и взял за руку чтобы остановить.
– Пусти, – не поворачиваясь, выдернула ладонь из его захвата и хлопнула дверью.
И как я допустила, чтобы такой как он мог меня ранить словами?!
Я злилась, нарезая по комнате круги. Хотя должна была радоваться, потому что именно паранойя мотта спасла меня от того, чтобы потерять остатки своего целомудрия у него в постели. В прямом и переносном смысле!
С ума сойти. Он думал, что я решила с ним переспать, чтобы усыпить его бдительность, только мне было даже не до своей, куда уж до чужой.
Вдох, выдох.
Решила выкинуть из головы мотта, чтобы успокоится, и принялась осматривать обстановку. И тут же пожалела, потому что здесь все было в розовых тонах. Даже стены.
Покои выгляди словно большая детская комната. Шторы, мебель, постельное белье и балдахин – все было в оттенках розового. Моего самого нелюбимого цвета.
К счастью, этот оттенок скорее напоминал пыльную розу. И когда я раздвинула шторы тем самым впустив больше света, выдохнула с облегчением. Оказалось терпимо.
Краем глаза приметила еще одну дверь, которая, как оказалось выходила прямо в коридор. Отлично. Надо будет задвинуть комодом вход к мотту, и можно будет спать спокойно.
Прошла по мягкому ковру обратно вглубь комнаты, рассматривая изысканную мебель. Здесь нашлась и ванная комната. Она была такой красоты, что я застыла на пороге не решаясь войти. Особенно в штанах, которые сегодня повидали все.
Выполненная из белого мрамора, с большой прозрачной чашей для купания и зеркалом во всю стену, эта ванная имела все шансы стать моим любимым место в форте.
Повернула кран с горячей водой, и небеса, он работал отлично! По новеньким трубам в стеклянную чашу сильным потоком лилась вода. Рядом стоял изысканный столик, тоже из белого мрамора, а на нем разнообразные баночки. Выбрав ту, жидкость в которой пахла вкуснее всего, добавила самую малость в воду.
По воздуху тут же распространился приятный свежий запах, скоро помещение заволокло паром.
Пока чаша наполнялась я решила посетить гардероб, заранее не надеясь ни на что хорошее. Эл наверняка перетащила сюда весь тот тонкий и прозрачный ужас из моей старой комнаты.
Что ж, как и ванная комната, гардеробная была в разы больше. Здесь даже было окно, у которого стояло тройное зеркало в пол, чтобы можно было рассмотреть себя со всех сторон сразу.
Любоваться своим отражением мне не хотелось, а вот переодеться в чистые вещи после ванны будет необходимо.
Вся одежда на вешалках была в защитных чехлах, приоткрыв пару из них я лицезрела привычные вычурные наряды. Странно, но мне казалось, что именно эти платья я еще никогда не видела.
Не то что бы я когда-то с интересом рассматривала подготовленный мне гардероб…
И все же, сняв свитер и брюки, я вытащила расшитое блестками серебристое платье и подойдя к зеркалу приложила к себе.
Не знаю зачем, видимо любопытство внутри натолкнуло на такую глупость. А еще странная тревога, совершенно нетипичная мне.
– Платье и платье, – сказала я своему отражению и заметила складки подола на полу.
Даже будь я на высоких каблуках, оно бы тянулось за мной по полу. Может, это такая задумка мастера?
Вернула платье обратно, заглянула в комод с бельем и ничего не найдя, схватила черную и непрозрачную ночнушку. Все же лучше, чем спать голой.
Оставив ее на кровати, вернулась в затянутую паром ванную. Добавила в чашу немного холодной воды, чтобы понизить температуру до желаемой, разделась и с удовольствием окунулась в объятия благоухающей воды.
По телу сразу же растеклось блаженство. Чаша была выполнена таким образом, что лежать в ней было удобно. Стеклянная поверхность повторяла изгибы тела, что делало нахождение в воде еще более приятным.
Уцепилась руками за края и ушла под воду с головой. Хотелось смыть с себя усталость. Забыть про крылья и миррор. Не думать о том, почему тот огонь, что во мне распалил Теон, никак не желает утихать.
Не думать о том, почему так ноет тело. И почему часть меня хочет вернуться обратно…
Вынырнула на поверхность воды и услышала настойчивый стук в дверь.
– Вы в порядке?
– Зайдите, Эл, – ответила я. Иногда, внимание управляющей было удушающим, но бороться с ней сейчас не было сил.
– Я потеряла надежду вас найти, – взволнованно пояснила она. И действительно, обычно сдержанный голос Эл слегка сбился.
– Почему? Где еще я могла быть?
– В ваших покоях. Там заменили окно, и проблема с водой тоже решена… Все ваши вещи тоже по-прежнему там. Хотите, я что-нибудь вам принесу?
– Постойте, тогда чья одежда…
Договаривать не пришлось, лицо Эл тут же пошло белыми пятнами, и надо было быть дурочкой, чтобы не понять.
– Я могу поинтересоваться, как вы нашли эту комнату?
– Ваш хозяин, – я прочистила горло.
– Значит, так оно и будет, – оживилась Эл и было заметно, что она хотела поскорее скрыться с виду. – Пока вы здесь, я быстро распоряжусь, чтобы ваши вещи перенесли.
Она уже положила ладонь на ручку двери, но я остановила ее вопросом.
– Кто здесь жил раньше?
– Никто, – уверенно ответила она.
– Эл, вы понимаете, что я имею в виду. Кому предназначалась эта комната до меня?
– Невесте верховного.
– Венере? – от чего-то уточнила я, хотя все было и так понятно. Вот почему платье было не моего размера.
– Хочу заметить, что она здесь никогда не жила. И раз так распорядился хозяин, то вы имеете полное право здесь оставаться. А с вещами я разберусь в миг!
– Эл, не надо так на меня смотреть! – я вцепилась в края чаши. – Мне все равно на личную жизнь вашего хозяина, но оставаться в комнате другой женщины я не буду. Так что ничего не переносите, я возвращаюсь к себе!
– Но, – заикнулась управляющая.
– Никаких но, – опустилась обратно в воду по подбородок. – Оставьте меня, пожалуйста. Это был длинный день.
Эл испарилась с нетипичной для нее скоростью и, кажется, даже позабыла о манерах до того ей было неловко. Как только дверь за управляющей закрылась я вылезла из чаши, не обращая внимания, сколько воды разбрызгала вокруг себя.
Зло обтерев себя полотенцем, натянула на влажное тело ту одежду что была и гневно пронеслась вдоль комнаты прямо к выходу.
Взглядом заметила разложенную на кровати ночнушку. Схватила ее, смяла в комок и швырнула в стену. Затем вышла от души захлопнув дверью.
Мне должно быть все равно.
Должно. Быть. Все равно.
