Текст книги "Ледяной венец. Брак по принуждению (СИ)"
Автор книги: Ульяна Туманова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)
– Всё так, – кивнула смелая госпожа, держа одну ладонь на животе, а вторую в полах дорожного плаща. Томас не сразу понял, что она что-то прячет в складках плотной ткани. – Но я попросила ее о помощи и она смилостивилась.
– Каж-ждый, кто знает о могиле матери, приходит с-сюда прос-сить… – джин злился, из-под полов шляпы полз серый дым. Мысль о том, что джинны могут напасть на госпожу, ужаснула Томаса. Не посмеют!
– Но ведь не каждому она отвечает! – тонкая рука Мири взлетела вверх и она показала хранителям Черты черный камень.
Звуки исчезли, рассеялись, и в этом вакууме истощенный переживаниями градоначальник слышал, как бьется его сердце. Отчаянно, чуть быстрее обычного, но не как у труса. И моментом позже, оглядев застывших на месте джиннов, он понял две вещи:
Они все завороженно смотрят на камень в руке госпожи. Камень, который бьется словно сердце… И в его ушах звучало именно оно.
– Сердце Отца, – болезненно произнес джинн и склонил голову. За ним склонили головы и остальные. – Приказывай, госпожа!
– Через несколько месяцев на свет появится моя дочь, – чуть дрогнул, но не послабел голос Мириам, – а через двадцать четыре года придет время выбора кандидата.
– Вы не мож-жете знать когда придет время выбора…
– Ваша задача, – настояла Мири, – на этой же границе, в упомянутое мной время, убедить суженого моей дочери взять ее в жены. Без отлагательств и без ожиданий!
– Бес-смыслица! – шатнулся вперед джинн. – Кандидаты приходят в Песчаный Замок, а не с-сюда.
– Он, – грозно произнесла Мириам, – придет сюда. Это решено. И ваша задача убедить его взять сенсарию в жены до того, как он узнает, кто она такая.
– Нельзя мешать ходу событий, – не сдавался джинн.
– Можно, – вспыхнула Мириам, – а иногда – нужно!
– Мы покоримся, – джинны слаженно опустили головы, подчиняясь пока непонятной даже Томасу, просьбе Мириам. – Но помни, юная Мать, у всего есть цена. И за то, что ты решила изменить судьбу дочери и путь ее избранника, платить придется еще больше.
– Пусть, – отмахнулась она.
Джинны отступили, вернулись обратно к Черте и снова напомнили Томасу восставших из могил мертвецов. Но плевал он на них, бессмертных и непостижимых для человеческого ума созданий. Его волновало другое.
– Мириам, – он перегородил ей дорогу и заглянул в голубые, затуманенные проклятыми чарами глаза. Он знал, что это означает – скоро она перестанет воспринимать реальность. Но пока у него была пара минут, он попытается узнать, что происходит. – О чем ты попросила первую Мать?
– Томас… – на выдохе произнесла она и мечтательно прикрыла глаза. Простояв так пару мгновений, Мири вернулась в реальность. – Я попросила Мать остановить цикл мучений сенсарий и снять это губительное проклятье. Умоляла ее сделать так, чтобы моя дочь избежала участи жизни в замке с наставницами, кандидатов, унизительного выбора. И она..
– Что ответила Мать? – градоначальник подлетел к шатающейся Мири, и отвел к экипажу, пока мужское сердце разрывалось.
– Они будут вместе!.. Он придет к джиннам, а Лею крылья приведут к нему. Представляешь, какое счастье…
– Откуда у тебя этот камень? – старался фокусироваться на фактах Томас.
– Первая Мать… мне дала его первая мать. Это тоже было ее условием. На землю должен вернуться ее любимый. Отец. Представляешь, для того чтобы цикл остановился нашему миру нужны Мать и Отец. Двое… Родители.
– Мири… – Томас прижался губами к ее лбу. – Я сделаю, как ты скажешь. Но…
Она прикрыла глаза и устало выдохнула. То ли не хотела отвечать на его очевидный, пусть и не высказанный вопрос, то ли у нее не было сил.
Если бы в тот момент он знал, в какой ад превратиться его жизнь, то пробудил бы свою прекрасную госпожу, чтобы услышать от нее еще хоть пару слов. Поймать и поцеловать хотя бы еще одну улыбку…
Но сбыться этому было не суждено. По возвращению в Песчаный Замок сенсария приказала более не пускать к ней градоначальника, объяснив это тем, что последние месяцы беременности хочет провести в покое, и ничего не хочет знать о делах.
Тогда-то он и понял, что такое быть разбитым.
Нет, на нее он не злился. Не смел.
А вот на Эра Лихха, расхаживающему по Сорре, словно король, он смотрел с такой ненавистью, что это стали замечать даже посторонние. А как иначе? Как иначе, когда красный цвет, в который он себя облачает, символизирует жертву. Всю жизнь Мири, принесенную в жертву.
И как только он сумел притворить эту ненависть в притворство? Откуда у Томаса нашлись силы, знали только Небеса. Продумывая каждый шаг, каждое движение и каждое слово, Томас Клифф наконец-то получил что хотел – внимание Эра.
Пообещав своему врагу помощь в достижении величия в Сорре, градоначальник втерся в доверие узурпатора настолько, что тот даже познакомил его со своим единственным сыном Артом.
И чем больше Эр доверял Томасу, тем больше, между делом, рассказывал про безумную сенсарию. И то, как она своим поведением сводит всех в замке с ума. Особенно Эра забавляло то, что от нее сбежала даже ее любимая кошка Метель.
Он бы убил его прямо сейчас. Фантазия подсказывала всяческие варианты, и даже от тела он бы избавился без проблем… но пока на уго руках браслеты, которыми он управляет сознанием Мириам, вмешиваться нельзя.
А потом…
А потом, Мириам отправится к прародителям, как того пожелала первая Мать, и наконец-то отдохнет от боли.
Он мужался, готовился, надеялся, что сможет повидаться с госпожой после того, как родится их дочь. Чтобы поблагодарить, чтобы еще раз убедить ее в своей преданности и любви.
Новость о том, что родилась новая сенсария появилась одновременно с новостью о том, что умерла Мириам.
И это был черный день.
Пропало солнце, исчез воздух.
Умер и он, Томас Клифф.
Его собственное безумие стало для него откровением.
Словно в тумане, он нашел мастера, который согласился расплавить лунные кристаллы. И выкрал тело госпожи из гробницы Матерей…
Он даже перестал стесняться скупых слез, что иногда приходилось смаргивать.
Под землей, в прозрачном камне была заточена любовь всей его жизни.
Над землей, где-то в глубине Песчаного Замка, была его новорождённая дочь.
Теперь его ничего не останавливало. Эр расплатиться за содеянное жизнью. Кинжал, на лезвие которого был наненсен яд, был небольшого размера и Томас без труда спрятал его в складках одежды.
Один удар, или даже укол… Всего один и Лея будет свободна, а жертва Мири не будет напрасной.
– Дорогой друг! – встретил его объятиями Эр. – Теперь мне как никогда понадобится твоя помощь.
Градоначальник коротко кивнул, обращая внимание на красную коробочку, которую Эр не выпускал из рук. Она выглядела так, будто в ней находился подарок.
– Разумеется, – ответил Эру он, а тот заметил его взгляд, прикованный к вещице.
– Ты же помнишь, что я мастер по золоту, да? – он снял крышку, а у Томаса внутри все опустилось. – Это был мой подарок покойной сенсарии, пусть примут ее душу Небеса.
На красном бархате покоились зачарованные браслеты, которые Эр умудрился снять с тела Мири. И как он, Томас, упустил это?..
– Если придется, то я передам этот подарок юной сенсарии, – будто это игра, произнес он. – Пусть носит на здоровье.
– Если? – вежливо уточнил Томас, сжимая кинжал в запотевшей ладони. Он даже знал, куда ударит.
– Именно, – довольно ответил узурпатор. – У меня для тебя есть задание, вернее, даже два! Первое – избавься от ребенка. Пусть о ней кто-нибудь позаботится пока я до конца не пойму, нужна она мне, или нет. На это я даю минимальное количество золота. Песчаный Замок закрыть, наставниц распустить. Культу Матери пришел конец, – по словам, и с удовольствием произнес Эр.
– Будет выполнено. – Каково второе задание?
– Стать моей правой рукой.
– Папа! Папа… – в плащ Эра вцепились маленькие ладони Арта, что смотрел на безразличного и холодного отца.
Зная, что скорее всего пожалеет о том, что передумал, Томас убрал кинжал. Кем бы ни был Эр, его сын – невинное дитя. Хотя бы пока.
Первые месяцы жизни Лея провела с Томасом, и это излечило его душу от желания мстить. Он видел в ней Мири, а иногда и себя самого, что приносило необыкновенное чувство радости.
А когда малышка начала тянуть к нему руки, и предпочитать его компанию кормилицам, он понял, что их связь будет становиться только сильнее. А допустить этого нельзя. Пока он не избавится от Эра – нельзя.
Тогда-то он и обратился в Третьемирье под вымышленным именем и отдал малышку опекунам, вместе с огромной суммой золота, потому что она ни в чем не должна была нуждаться.
Шли годы. Эр Лихх наращивал мощь и высасывал из Сорры все соки, Томас же отчаянно искал и сами браслеты, и способ, как их обезвредить. Несколько раз он даже планировал убийство, но его останавливал кучерявый и любознательный сын врага, что ходил за Эром повсюду.
И тут Сорра начала угасать… Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы понять – природе нужна сенсария. Та самая, что благополучно учится в академии Третьемирья и не подозревает о своем истинном происхождении.
Пусть Томас и не выдал точного ее местонахождения, сославшись на то, что отдал Лею в какой-то дешевый приют много лет назад, Эр довольно быстро ее нашел. И первой его мыслью было вернуть сенсарию обратно и запереть в Песчаном Замке.
Но Томас не мог этого допустить! Отбора и кандидатов произойти не должно.
– Как насчет вашего сына? – не веря собственным словам, спросил он.
– Что ты имеешь в виду? – раздраженно ответил Эр.
– Новая сенсария, новый отбор, новые кандидаты… Если в Сорре появится Мать, то центр власти сместится в ее сторону очень быстро.
– И ты предлагаешь…
– Послать в Третьемирье Арта. Пусть разведает, что как. Может, даже, добьется сердца юной сенсарии…
Его тошнило от того, что он так говорил о Лее. Но это единственный способ дать ей время, чтобы план Мириам сбылся.
– Блестяще! – подумав, взорвался восторгом Эр. – Найди мне этого болвана! И скажи ему, что завтра же он отправляется на задание. Уж соблазнить девчонку у него должно хватить мозгов, раз ни на что другое он не годится.
А когда Лея вдруг исчезла, Томас подослал в Авенту гончую. Сделав ей предложение, от которого она не могла отказаться, он велел возвращаться только в том случае, если Леи там нет. Но если же она там, то приказом было сдаться в плен.
Когда гончая не вернулась, он с облегчением выдохнул… но длилось это не долго.
Эр Лихх все-таки нашел сенсарию и привел ее в Песчаный Замок.
Покоренную.
С зачарованными браслетами на руках…
Глава 26
– Каприз Матери? – Арт лениво развалился в сидении экипажа напротив.
В дорожном костюме, коричневых кожаных сапогах и перчатках, он выглядел как настоящий аристократ. Которого, правда, недавно потрепали в драке. И потрепали изрядно.
Никогда не думала, что буду смотреть на чьи-то увечья с удовольствием.
– Каприз, – напомнила о себе Пелагея, что сидела рядом со мной, ведь беседы с кандидатами проходят при свидетелях. – И вы, дорогой мой, должны ему потакать! Каждое желание Матери для вас – закон. Раз она захотела повидать место, где когда-то стояла Лунная Гора, ваша задача подарить ей эту радость.
Я молча кивала, соглашаясь со словами и страстными монологами Пелагеи о пути сенсарии, отборе и кандидатах. Да и вообще, весь путь я молчала, намертво сцепив мокрые ладони.
И боялась я не Арта. Ох, не его…
Теон выслушал все, что я хотела ему рассказать. Но разрешить мне проблему с Эром самостоятельно не позволял. Упрямый и непоколебимый, он смотрел на меня тяжелым и обещающим узурпатору проблемы, взглядом. Не знаю, как мне удалось вымолить у мотта день.
Всего один день, чтобы под предлогом беседы с Артом, отправится на предполагаемое место, где Отец когда-то нашел Лунную Гору. Это, если верить координатам и памяти Томаса. Сам он был против мое идеи, ведь все, даже самые последние крупицы кристаллов были собраны ради спасения Мириам.
От Лунной Горы не осталось ничего.
Но вот если осталось… Сердце затрепетало в груди загнанным зверьком. Шевельнулись уставшие от заточения крылья. Как же я надеялась, что не ошибаюсь!
В книге о перворожденных несколько раз упоминалось, что Лунная Гора – это спасение Матери. И спасение – это именно то, что я собираюсь искать.
Условием мотта было не только ограниченное время.
Тьма, совершенно неприметная для чужих взглядов, следовала за экипажем по пятам. Изредка я даже замечала ее в салоне.
Это Теон. Наблюдает и слушает. Поэтому я держу рот на замке, и делаю все для того, чтобы поездка прошла без перепалки с Артом. И не допусти Небеса, чтобы он начал распускать руки. Ведь если он сделает хоть что-то, что не понравится Теону, поездка закончится сразу же.
Никто даже и подумать не мог, что моя «беседа» с моттом была длинной во всю ночь. Я даже успела найти иголку с ниткой и чуть залатать порванное платье, а в подходящий момент, когда в саду остались только я и наставницы, наступила на подол и наряд «треснул» по швам.
Женщины заохали, запричитали, и набросив на меня свои шарфы, бегом завели обратно в Песчаный Замок, где, к радости, ждала коробка с Искрой и ее малышами.
Сердце защемило от нежности к котятам и мотту. Во истину это был лучший дар.
Экипаж остановился, и я тут же выглянула в окно, ожидая увидеть хоть что-нибудь. Но кроме укрытых сумерками земель, холмов и пролеска здесь не было ничего. Я даже усомнилась в том, что мы в правильном месте.
А выйдя из экипажа я не поверила своим глазам. Они были везде… Лунные кристаллы!
Поросшие травой, расколотые, мутные. Наверняка для использования они были не годны, но служили неоспоримым доказательством того, что Лунная Гора когда-то стояла где-то рядом.
– Куда это вы? – окликнула Пелагея, когда я, сама того не замечая, побрела по следам камней в противоположную от экипажа сторону. – Время даров от Арта Лихха, – нажала она и выпучила глаза.
Ну конечно, это ведь для меня все понятно, как белый день. А для наставниц отбор кандидатов в самом разгаре.
Нацепив на себя маску спокойствия, я шагнула ближе к ним. Хоть мне было плевать, что там приготовил мой бывший жених! Я здесь для совершенно другого.
– Лея, – хищная полу-улыбка Арта напрягала, – госпожа, у меня для вас необычный подарок.
Он подошел к куда более простому и старому экипажу, что ехал прямо за нашим и снял с двери тяжелый замок.
– Я знаю, что золотом или драгоценностями мне вас не покорить, – он дернул за дверь и на землю упал косой луч голубого сияния. – Так пусть вас порадует верность той, что не подчиняется никому.
Я рта открыть не успела, как из экипажа вышла гончая.
Выше Арта почти на голову, с отчетливо видным рисунком мышц под неживой, серой кожей. Она выглядела точно так же, как гончая из камеры в форте. Высокий хвост, пустые глаза, лохмотья вместо одежды.
– Не понимаю, – тряхнула головой я. – Разве такие, как она починяются чужой воле?
Гончая сузила веки, прислушиваясь к моим словам. Острый жезл неестественно переместился из одной руки в другую. Будто он притягивался к ладоням воительницы.
– Она – да. Это подарок от меня и отца. Нравится?
Он взял руку гончей и продемонстрировал красующийся на сером запястье браслет.
Слова застряли в горле. Подонок намекает на то, что независимая воительница, сестры которой преданно служат только Сорре и никому другому, тоже покоряется Эру?
Арт все прочел по моему лицу, пусть я дала эмоциям волю всего на пару секунд. Пелагея была так занята созерцанием гончей, что не обратила внимания на наше безмолвное противостояние.
– Нравится, – я шагнула на встречу воительнице, пытаясь показать ей, что не причиню вреда. Или, выражаясь точнее, я не дам Эру повода привести браслет в действие.
– Сенсаария, – протянула гончая неприятным голосом, а я была готова поклясться, что уже общалась именно с ней!
– Я решил, что она будет хорошим подарком еще и потому, что кому как ни ей знать, где искать сказочную скалу, – насмешливо добавил Арт.
– Гору, – поправила его воительница. – Лунную Гору.
Остроконечный жезл в ее руке завибрировал, шатаясь из стороны в сторону, а потом остановился, указывая в определенном направлении.
– Туда, – уверенно произнесла воительница, и, качнув бедрами, зашагала в сторону пролеска.
– Госпожа, – Арт подставил свой локоть, словно ему знакомы хоть малейшие понятия о чести, и под тяжестью взгляда Пелагеи мне пришлось положить ладонь на его рукав.
Какое-то время мы молча шли вслед за воительницей. Я заметила, с какой осторожностью она обходит осколки лунных кристаллов, что рассыпались по земле. Не потому, что боится, нет. Наоборот, она проявляет уважение. И я, по возможности, следовала ее примеру. К н и г о е д . н е т
За нами, переговариваясь, шли наставницы.
Арт молчал. Но молчание это было тяжелым, раскаленным до невозможного.
– Все могло быть иначе, – вдруг прошептал он, а я молила Небеса, чтобы эти слова не долетели до крадущейся, где-то в тенях пролеска, Тьмы. – Но ты решила спутаться с моттом. Стать его шлюхой.
– А должна была стать твоей? – тем же тоном, что и он, произнесла я. – Еще и против собственной воли?
– Все впереди, Лея. У тебя все впереди.
Он огладил мое запястье с зачарованным браслетом, демонстрируя, что именно меня ждет по его мнению. Подчинение и погибель.
– Пришли.
Гончая прошла через стену высоких широколистных кустарников, и проследовав за ней я увидела… пруд. Горло тут же сдавило разочарованием.
Арт довольно хмыкнул и повел меня по берегу вдоль водоема, на что уставшая Пелагея поручила двоим наставницам следовать за нами. Ради соблюдения правил во время беседы. Время так же было ограничено.
Только мне на все это было уже наплевать. Все пропало! А я так надеялась найти остатки Лунной Горы и, не знаю, расколоть браслеты! Содрать их с рук! Обезвредить!
Ведь Лунная Гора – это спасение Матери.
– На тебе лица нет, Лея, – тон Арта стал веселее. – Что такое? Не ожидала увидеть здесь, м, пруд?
– Не ожидала, что придется держать тебя за руку.
– Скажи, ты так злишься, потому что теперь тебе не воплотить в жизнь свой план? – попал прямо в цель подлец.
– Какой еще план? – помотала головой.
– Отец и я знаем о книге перворожденных, что ты хранишь у себя в покоях. Догадаться о том, что ты захочешь пробраться к горе, было не так-то сложно. Да и ты не первая, Лея. Далеко не первая, кто верит в магию этого места. Поэтому, каждый путник, крестьянин или другой суеверный человек, которых находил это место, уносил с собой последние крошки кристаллов.
– К чему ты?
– К тому, что этому пруду день. И еще вчера здесь все было иначе. Все остатки горы очень далеко отсюда.
Арт с таким наслаждением говорил об этом, что я не понимала, чем заслужила его ненависть. Но выдать себя, а соответственно подтвердить его теорию я не имела права. Поэтому, в качестве ответа я просто пожала плечами.
– Это мой настоящий дар, – никак не успокаивался он. – И за ним будут следовать другие. Я отберу у тебя все на этом свете, и останусь единственным…
Мерзавец не договорил, Тьма разъединила наши руки, сбила его с ног, и Арт приземлился прямо в воду. Я отскочила от края пруда, испуганно оглядываясь по сторонам.
Мотт либо здесь, либо вот-вот будет здесь.
– Какого черта произошло? – Арт поднялся из воды и бросил на меня злой взгляд.
– Корни, – гончая вдруг оказалась рядом со мной, – надо внимательнее смотреть куда ступаешь, кандидат.
Кончиком сияющего оружия она указала на действительно торчащий из почвы, толстый обломок корня дерева. Неужели Арт поверит?
– Пошли вон, – рыкнул он наставницам, и те, переглянувшись, попятились.
– Но Пелагея!
– Это против правил…
Он больше ничего не сказал, и выхватив из воды осколок камня швырнул в женщин.
– Что ты творишь? – в шоке выкрикнула я, наблюдая как он тянется за очередным булыжником, чтобы бросить его в наставниц. – Бегите! – крикнула я им, и женщины послушались.
Глядя им вслед, Арт сплюнул на землю. А потом взглядом переключился на меня. Бешеные глаза напоминали глаза Эра, когда она избивал сына. Кровожадность, жестокость – качества, которые объединяли отца с сыном.
– Я задолбался ждать, Лея. Терпеть и подчиняться – тоже. Поэтому ты сделаешь все, как я хочу, либо… – он обернулся к пруду, – я возьму тебя за волосы и утоплю в этом болоте. Поняла?
– И чего же именно ты хочешь? – проглотив вязкую слюну я оглядывалась, не понимая, где же Теон. На помощь нянек и гончей я даже не рассчитывала.
– Тебя, – он осмотрел меня с ног до головы. Медленно, нагло. – И всего, что причитается Матери.
– Разве это не то, чего хочет твой отец?
– Он хочет этого для себя. А я делиться не буду.
– Не хотела тебя огорчать, но это, – я подняла в воздух руки, демонстрируя браслеты, – гарантия власти Эра Лихха надо мной. И над тобой тоже.
– Об этом не беспокойся, – загадочно сказал Арт, а затем поразил меня следующим заявлением: – Мне нужно, чтобы по прибытию обратно в Песчаный Замок ты попросила Томаса убить отца.
– Что ты несешь? – я в ужасе приложила ладонь к губам. – И почему Томаса?
– Не ломай комедию, прошу, – Арт устало закатил глаза. – Как ты думаешь, почему последние несколько дней, твой папаша перестал тебя навещать? М?
– Он мне не…
– Его, предателя, допрашивают. С пристрастием. В хорошо изолированной камере.
– Раз его допрашивают, как я могу просить его о чем-либо?
– Ребенок сенсарии от меня, будет гарантией того, что он останется живым. И чем быстрее наступит твоя беременность, тем быстрее ты сможешь убедить папочку расквитаться с Эром.
– Какой кошмар… – я еле стояла на ногах.
Хотелось упасть на землю и заорать. Эр Лихх, психопат и узурпатор узнал о предательстве Томаса и пытает его. Вдруг он признается в том, что под замком есть башня?.. И навредит ей. Навредит Мириам.
– Я согласна, – севшим голосом произнесла, глядя Арту в глаза. Сейчас самое главное – это выиграть время.
– Повтори громче. И в деталях. Чтобы твой ублюдок, что следит за нами все это время, тоже слышал. Скажи ему, кого ты выбрала и от кого понесешь!
На мое испуганное молчание Арт ответил очередным безумным взглядом.
– Не знаешь, почему он еще не явился? Я подскажу! Видишь жезл гончей? Он острее любого лезвия. И она приехала сюда с одним единственным приказом – перерезать тебе горло, как только я дам сигнал. Ведь так?
– Так, – голос воительницы прозвучал ровно.
– Поверь, я успею отдать ей сигнал, не успеет твой мотт моргнуть.
Казалось, что я застряла в страшном сне. Может, не зря сенсарии подчинялись своей непростой судьбе? Я уверена, что ни один отбор кандидатов не проходил без участников с коварным мотивом, как у Эра.
Или, в моем случае, Арта. Когда сенсария – это билет в мир власти и почитания.
– Я жду, – он отряхнулся от воды и подошел ко мне. – Не испытывая мое терпение, Лея. Я и так едва держусь.
Бывший жених подошел ко мне вплотную, то и дело бросая на меня похотливые взгляды.
Я же представляла, как выхвачу у гончей копье и… Не успела я признаться себе в том, с каким удовольствием прибью Арта, как меня толкнули в бок.
– Идем, сенсария, – быстро произнесла воительница и снова толкнула меня, только на этот раз прямо в пруд. – Пошевеливайся!
– Что ты творишь? – бросил Арт, искренне не понимая, почему меня тянут в середину пруда. Вода быстро добралась до пояса, и иного выбора, как подчинится сильной хватке гончей, у меня не было. Не за что было ухватиться, и нечем было противостоять силе воительницы.
Она, что, в серьез приняла угрозу Арта меня утопить?
Эта мысль насколько испугала, что я начала не на шутку бороться с ее каменной хваткой. Но ни удары, ни крики до сорванного голоса, ни мольбы не помогали.
– Не надо! – умоляла я, когда вода достигла шеи. – Прошу, не надо…
– Надо, юная Мать, – бесстрастно ответила гончая и посмотрела через плечо туда, где к нам со всех сил бежал Арт.
А за ним, на берегу стояли двое: Эр и на коленях перед ним Томас. Как они здесь появились?
Кольцо Тьмы вокруг пруда подсказало ответ – их сюда перенес мотт. И сам он тоже должен быть где-то здесь…
– Нет! – мой жалкий крик застрял в легких. Вода настолько сдавливала дыхание, что тяжело было даже вдохнуть. – Только не так…
– Пора, – гончая положила мне на голову свою большую ладонь и надавила.
Последним, что я видела перед погружением, были черные глаза Теона, который был совсем близко! Я даже протянула руку, чтобы за него ухватиться.
И как он так быстро оказался в пруду, рядом со мной?
Раскрыла объятия в отчаянной попытке ухватиться за мотта, или хотя бы за край его одежды. Но ждала меня пустота. Холодная пустота проклятого пруда!
Легкие жгло так, что хотелось расцарапать себе грудь. Я тщетно пыталась убрать с себя руки гончей. Только она была сильна и держала меня крепко.
Просто невыносимо резало глаза! Что-то слепило белым, ярким светом. Это конец?..
Понимая, что у меня остались секунды, я все-таки немного приоткрыла веки и увидела прозрачно голубую воду вокруг. Я не в пруду! Толща воды над головой, приличное расстояние до чистого, песчаного дна, где и лежит слепящий глаза объект…
Это настолько напоминало мое погружение в миррор, что я, поборов страх, сделала вдох. Никакой боли, никакой удушающей агонии не последовало. Перед глазами тут же появилась воительница, и указав в сторону сияющего лунного кристалла, поплыла в его сторону.
Эти воды не были обычными, поэтому у дна мы оказались почти мгновенно. И стоило мне присмотреться, а вернее, прислушаться, я поняла, что это не лунный кристалл. Стук сердцебиения, размеренный и успокаивающий сподвиг меня сделать глупость. Коснуться его…
Всё вокруг нас тут же погрузилось во тьму, но стоило мне распахнуть глаза, ни светящегося каменного сердца, ни голубой воды вокруг больше не было.
Я стояла посреди цветущего зеленого поля, рядом с воительницей, которая что-то искала взглядом. Под ногами ковром расстелились пахучие цветы, и даже ветер здесь пах так сладко, что не хотелось выдыхать.
– Первая Мать, – опустилась на одно колено гончая, а я только сейчас заметила девушку, что сидела на земле, среди цветов, и гладила белую кошку.
Она рассматривала нас, щурясь от яркого дневного солнца, а потом легко поднялась на ноги. Так и держа на руках точную копию Искры, она шла к нам босиком, стараясь не наступать на хрупкие бутоны.
Первая Мать! Та, с которой началась история сенсарий, идет мне на встречу прямо сейчас. Уму не постижимо!
На ней было льняное платье без рукавов, перевязанное ремнем с мешочками на талии. Белоснежные волосы, кое где заплетенные в тонкие косички, почти доставали до пят.
Я растерянно смотрела то на нее, то на гончую… а потом вспомнила про Томаса, что остался на берегу пруда, и про Теона, который не знает, куда я делась.
– Мужчины подождут, – мягко сказала девушка, будто прочла мои мысли. А может и действительно прочла. – Не беспокойся, юная сенсария.
Она была молода, но ее речь, и то, как она себя держала… такому нельзя научить. С такой внутренней силой можно только родиться.
– Я… Где я? – меня хватило только на один вопрос.
– В мире, который создали я и Отец. Нравится? – улыбнулась она, с интересом рассматривая меня.
– Похоже на рай, – честно призналась я. – И совершенно не похоже на мир, в котором живу я. Но мне нужно туда прямо сейчас, прошу!
Сердце колотилось так, будто я до сих пор под водой и не могу дышать. Только Первая Мать, совершенно реальная, пусть и сошедшая со страниц книги о перворожденных, смотрела на меня так, будто нам некуда было спешить.
– Освободи ее, – мягкий приказ гончая поняла буквально и перехватила свое копье таким образом, что теперь держала остриё в ладони.
– Освободить от чего? – попятилась я, но воительница ловко взяла меня за руку, и просунув лезвие под браслет, разорвала его. Моментом позже в траву упал и второй браслет.
Следом она ловко расправилась и со своими браслетами тоже. Осознание того, что это не Эр обхитрил воительницу, а она его, было молниеносным, и, Небеса, таким радостным!
Облегчение наступило мгновенно, и разлилось по всему телу теплом. Трепетно шевельнулись крылья, а потом смело растянулись за моей спиной. И какое же это было удовольствие!
Утерев с лица слезы, не просто облегчения, а радости от спасения, я вдруг испугалась, что умерла, потому и случаются чудеса.
– Ты скоро вернешься и к отцу, и к суженному, – подбодрила меня Первая Мать. – А пока следуй за мной, мне нужно кое-что тебе рассказать.
Договорив, она отвернулась и пошла вдоль вытоптанной дорожки. Так и держа кошку на руках, девушка вела нас по великолепной, зеленой роще. Здесь цвели яблони и вишни, щебетали птицы, с ветки на ветку прыгали белки.
Скоро послышались волны. Шумные, но ласковые. И мы вышли на берег… Ледяного Моря!
– Смотри, – она указала на то место, где через много лет появится башня с миррором. – Это море создал Отец, – между делом отметила Мать. – Ты здесь уже бывала, ведь так?
– Можно и так сказать.
– Мир вокруг тебя прямо сейчас – это не рай. Он изначально был задуман именно таким.
– Тогда откуда взялись пустыни и холода?
– Мир заболел, когда погиб Отец, – вдруг погрустнела Первая Мать. – Но болезнь эта долго была незаметной. Очень долго. Затем образовалась магическая Черта – символ расколотого мира. Так появились Авента и Сорра. Исправить этого я уже не могла. А вот наделить их бессмертными армиями, и защитить границу джиннами у меня получилось, хоть на это и ушли последние силы.
Внезапно образовавшийся ком в горле никак не уходил, пока я слушала рассказ Первой Матери.
– Мириам страдала, и хотела для тебя иной участи. Счастливой. Рядом с тем, кто является твоей судьбой. Только я знала, что миррор уже раскрывает свои сети и ждет, когда его обнаружит маленький сын правителя Авенты. И рассказала ей об этом. В ответ, Мириам просила о возможности защитить тебя и Теона. Даже после собственной смерти.
Я не могла не озвучить свой главный страх.
– Миррор как-то связан с ней, или нет?
– С Мириам? – удивилась Первая Мать. – Конечно, нет! Миррор должен был стать кульминацией умирающей Авенты, раскрыться вратами ада на земле. А Мириам, ради тебя и Теона, ради вашего будущего, пожелала это остановить, и…
– И? – я искала в голубых глазах Матери ответ.
– Она пожелала этого так сильно, что Небеса возвели над черными водами гробницу.
– Выходит, башня должна была сдерживать миррор? – догадалась я.
– Насколько это возможно, да. Теон никогда не видел в черных водах того, что видела ты. Сила, исходящая от башни, влияла на миррор. Гробница, как могла, защищала вас. Особенно тебя. Ведь именно там ты нашла первые лунные кристаллы с воспоминаниями Мириам. Она настолько хотела показать тебе правду, что сумела сделать это в самом губительном месте на земле, и даже черные воды не смогли победить ее намерение, – с улыбкой добавила Мать.
