Текст книги "В ритме сердца (СИ)"

Автор книги: Тори Майрон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 36 страниц)

Самую адскую боль и ни с чем несравнимое счастье, что сейчас заполняет меня до краёв.

В его тесной хватке я наконец расслабляюсь и до безумия быстро, совсем незаметно погружаюсь в долгожданный блаженный сон, где всё между нами – настоящая правда, а не мой столь желанный мираж.

Глава 8

Остин

Это была самая ужасная ночь в моей жизни!

Нет… Скорее это была самая «непростая» и мучительная ночь в моей жизни, в которой я изо всех сил пытался разобраться, где сон, а где явь, чтобы случайно не совершить того, о чём потом пожалею.

С какой стороны ни посмотреть, но мой вчерашний день смело можно назвать напряжённым и полным эмоциональных скачков, которые мне, человеку с тщательно выстроенным порядком в голове и неумением проникаться своими собственными чувствами, в корне несвойственны.

Видимо, поэтому моё подсознание для достижения того расслабления, которого я был лишён дважды, решило наверстать упущенное с помощью немыслимо развратных и до умопомрачения приятных сновидений, что я созерцал всю ночь.

И я бы не имел ничего против, не будь в моей постели девушки, к которой не могу прикоснуться так, как того хочу. А если говорить более точно – сделать с ней то, чего так отчаянно жаждет моё тело.

Всю ночь меня мотало из горячих снов с Ларой в ещё более огненную, сжигающую каждую клетку кожи реальность с Никс, что я до мучительной боли сжимал в своих объятиях.

Держал спящую малышку в своих руках без какого-либо шанса найти в себе силы отстраниться и в то же время боялся сделать хоть одно неверное движение, чтобы окончательно не сорваться и не полететь вместе с ней в бездонную пучину сладкого блаженства.

Меня беспощадно разрывало на две принципиально разные части: тело ощущало рядом с собой чертовски сексуальную незнакомку с невероятными формами и сводящим с ума нежным ароматом, вдыхая который, хотелось взять и поглотить её всю без остатка в порыве плотской страсти, а разум истошно кричал мне одуматься, приказывал проснуться от дурманящего наваждения и не переставал повторять, что так крепко прижимаю к своей груди милую родную девочку, в которой безоговорочно вижу младшую сестру, грустную девчонку, что вначале приманила меня уникальным ментальным щитом от моего природного дара, но вскоре прочно привязала к себе крепкой дружеской связью, что с годами превратилась в братскую любовь.

Без преувеличений – эта ночь была сущим адом, где беспрерывно раз за разом повторялось одно и то же невыносимое мучение.

Я ждал наступления утра так, как ещё никогда и ничего не ждал в своей жизни. Только тогда, мучаясь и одновременно упиваясь близостью Никс, я совсем не догадывался, что утро встретит меня вовсе не тёплыми лучами солнца за окном и даже не чашкой крепкого кофе.

Долгожданный рассвет решил прибить меня атомной бомбой гнева и негодования другого любимого мне человека.

– Это что ещё такое, Остин?! – до того, как успеваю до конца проснуться и понять, что происходит, в голове я слышу звонкий голос Лары.

Мой измученный ночными терзаниями мозг и возбуждённое тело не замечают льда в её тоне, а лишь жарко реагируют на её физическое присутствие и, словно дождавшись чудесного спасения, умирают от жажды поскорее упиться до смерти необходимым мне наслаждением.

Но, видимо, и сегодня вселенная решила жестко поиздеваться, обрушая на меня звуковую волну её злости, что быстро сметает мои грандиозные планы к чертям.

Первое, что суждено мне увидеть этим «прекрасным» утром, – это уничтожающий взгляд янтарных глаз, ошеломлённо изучающий картину, как я намертво прижимаю к себе спящую Никс, чья обнажённая нога соблазнительно обхватывает моё тело.

– Я повторяю: это что ещё за хрень тут происходит, Остин? Как ты мог? Ты сам решил поставить крест на нас?! Так, я понимаю? – не контролируя громкости, свирепеет Лара, пробуждая своими криками Никс, что на удивление быстро реагирует и шустро отстраняется от меня, чуть ли не падая с кровати.

– Лара, что ты тут делаешь?! – встревоженный тем, что она додумалась приехать в Энглвуд одна в своем привычном сногсшибательном виде, я задаю заведомо неверный вопрос, что опрокидывает на меня новую порцию женского гнева.

– Что я здесь делаю?! Честно? Теперь уже сама не знаю! Простите, я не хотела вам мешать! Можете смело продолжать! – Задыхаясь от ярости, она торопится выбежать из комнаты, но, мигом вскакивая с постели, я подлетаю к ней.

– Лара, успокойся! Это не то, что ты подумала! Я тебе сейчас всё объясню. – Пытаюсь прикоснуться к ней, но она грубо отталкивает мои руки.

– Что ты собрался объяснять? По-твоему, я совсем слепая?! – Её обычно ясное лицо сейчас хаотично покрывается пунцовыми пятнами.

– Девочка моя, успокойся, всё не так, как тебе кажется! – Спросонья мои слова звучат хрипло, оттого ещё более жалко, заставляя меня почувствовать грёбаным героем сопливой мелодрамы, в которой меня поймали с поличным в постели с любовницей и теперь мне приходится усердно молить о прощении.

Только ни любовницы, ни причины, за что нужно извиняться, нет. Не так ли?

Невероятная палитра кроваво-огненных оттенков из злости, ревности, глубокой обиды и неимоверного чувства унижения молниеносно закрашивает не только мои собственные эмоции, но вслед за ними и мысли.

– Никакая я тебе не девочка, и не смей трогать меня, Остин! Не после неё! – Лара бросает брезгливый взгляд на Никс, что, прикрываясь пледом, лениво протирает сонные глаза.

Если бы я мог «считать» её, уверен, что ощутил бы невозмутимое равнодушие или даже каплю злорадства к сложившейся ситуации.

Николина крайне редко находила общий язык с кем-то из моих девушек, они же вообще все поголовно её недолюбливали, но лично меня данный факт всегда мало волновал. Мне и так постоянно не хватает времени даже на такие простые вещи, как полноценный сон и сбалансированные приёмы пищи, чтобы ещё тратить драгоценные минуты на банальные девчачьи разборки и взаимные претензии.

– Лара, прекрати кричать! Что значит «после неё»? Это же Никс! Она мне как сестра. Что ты себе там надумала? – Пытаюсь прорваться сквозь её плотную пелену ярости, но меня тут же отшвыривает прочь, лишая всякой возможности добраться до её здравого разума.

Я слегка польщён и весьма обескуражен тем, до какого неконтролируемого состояния доводит жгучий приступ ревности обычно сдержанную и уравновешенную Лару. Самому мне подобный ужас ещё не приходилось переживать и, очень надеюсь, никогда не придётся.

– Какая она тебе сестра?! Прекрати уже врать мне. Не после того, что я сейчас увидела! – Её слова предательски срываются из-за непрекращающихся криков.

– Да что ты видела?! Мы просто спали, Лара! Просто спали и всё! – выпаливаю я, ощущая неприятный спазм в районе сердца. Будто сейчас, глядя ей прямо в глаза, произношу наглую ложь, в которую сам же не могу искренне поверить.

– Видела я, как вы просто спали! – Отслеживаю её свирепый взгляд, что вновь изучает смятые простыни, на которых всё ещё лежит Никс, продолжая хранить тактичное молчание. – Так брат с сестрой точно не спят! Боже, да меня сейчас стошнит от вас!

– Тебе нужно успокоиться, и ты поймёшь, что не права, – сохраняя последние остатки терпения, сдержанно произношу я.

Не так я представлял начало своего дня, совсем не так.

– Я ещё и не права? Какая же ты скотина, Остин! Имей хотя бы смелость признаться.

– Да в чём признаваться? Ничего не было! Ты бы меня ещё к Мэгги приревновала. – После этих слов я неосознанно оборачиваюсь к Никс, совсем не понимая, почему и что именно хочу найти в её холодном взгляде, но предельно ясно вижу одно – она тоже злится, и мне остаётся лишь предполагать, что Никс не рада начинать своё утро с подобного извержения вулкана так же, как и я.

– Успокойся, и пойдём поговорим, – возвращая своё внимание к негодующей брюнетке, говорю уже более твёрдо, желая поскорее остановить бессмысленную истерику, но она, похоже, только начала разогреваться.

– Забудь, Остин! Нам с тобой больше не о чем говорить! Этого я тебе точно не прощу! – Сквозь крики она отчаянно отбивается от моих попыток схватить её и вывести из комнаты, нанося по груди и лицу весьма ощутимые удары. Сейчас я чётко понимаю, что вчера Лара не прикладывала и доли тех же сил, чтобы оттолкнуть меня. – Я всегда догадывалась, что между вами что-то есть! Боже, как я могла этого раньше не видеть? Как ты посмел, Остин? За что? Я ненавижу тебя! НЕНАВИЖУ! – с её языка слетает новая порция бреда, который обдаёт меня жаром сильнее, чем её последующая хлёсткая пощечина.

– Что ты несёшь?! Быстро угомонись, идиотка! Что на тебя нашло?! – не желая больше терпеть её впервые столь неадекватное поведение, всё-таки срываюсь на крик, но девушка совершенно меня не слышит.

– ОТПУСТИ МЕНЯ! ОТПУСТИ! НЕНАВИЖУ! – орёт мне прямо в ухо как пожарная сирена, когда я всё-таки плотно сцепляю свои руки вокруг неё.

– Лара! Мать твою, успокойся! – Её истошные крики пробуждают во мне гнусное желание прибить её на месте, лишь бы заставить молчать.

– Нужно было сразу понять, что между вами вовсе не дружба! Не трогай меня, Остин, отпусти! Мне противно! – Откуда в столь хрупкой девушке появилось так много сил и неукротимой злобы, что сейчас вырывается из клетки на волю и совсем не планирует возвращаться назад?

Это полный трындец! Где найти решение этой проблемы, пока совершенно не знаю, поэтому остаётся лишь надеяться, что она сама придёт в себя.

– Как ты мог так поступить? Я же верила тебе! Несмотря на то что всегда чувствовала, что она… Ужас! Я верила как последняя дура…

– Почему как? – Я застываю от тихого бурчания за своей спиной, которое, Никс думала, никто не расслышит.

Вот уж спасибо, Джеймс… Всё-таки не смогла сдержать свой язык за зубами.

Я готов испепелить Никс одним лишь только взглядом, но желание заклеить девчонке рот пропадает так же быстро, как и появляется, потому как крики Лары наконец-то угасают, а тело, что я с силой сжимаю в оковах, всего на миг окаменев, неожиданно слабеет, и уже в следующую секунду из её глаз прорывается лавина горьких слёз.

– Значит, я права… – сдавленно, словно раненый зверь, стонет Лара.

Вот же бля*ь! Да что же такое? Что за хаос творится в её голове?!

Вчерашний день, что ли, был всего лишь генеральной репетицией настоящего стихийного бедствия её горечи и боли, что сейчас сметёт под ноль все мои внутренности?

– Я имела в виду совсем не это… – начинает оправдываться Никс, распаляя до последнего предела теперь уже меня.

– Заткнись, Николина! Больше ни слова! – зло рявкаю я и, не бросая в её сторону и мимолётного взгляда, обхватываю тонущую в слезах Лару и вывожу из комнаты.

До гостиной мне приходится тащить на себе надрывно плачущую девушку, что от переполняющего её непосильного груза эмоций еле переставляет ноги. Там усаживаю её на потёртый бабушкин диван, испачканный сероватыми разводами, на фоне которого её красота, изящная фигура и безупречно ухоженная кожа становится ещё приметней.

Всего минуту назад я был готов рвать и метать, ведь никому и никогда не позволял подобных бурных истерик, но сейчас, когда Лара сидит передо мной, нервно сжимая ладонями свои острые колени, вся дрожит и не перестаёт по-детски шмыгать носом, мой праведный гнев мгновенно исчезает.

Еще совсем недавно пунцовое от ярости лицо плавно приобретает оттенок снега. Сегодня на ней нет ни грамма косметики, а вчерашние идеальные локоны спрятаны в высоком пышном хвосте, но так она даже прекраснее. Ещё свежее и ранимей.

Я даже жалею, что она прекратила кричать. Я готов терпеть что угодно, кроме её слёз, что сейчас крупными сверкающими каплями стремительно падают с бархатных щёк прямо на ткань её майки.

– Пожалуйста, успокойся и выслушай меня, – серьёзно начинаю я, усевшись рядом.

– Я ничего не хочу слышать, Остин. Просто дай мне пару минут успокоиться, и я уйду, – дрожащим голосом просит она, до сих пор не понимая, что я никуда не собираюсь её отпускать в таком состоянии.

– Лара, приди в себя и подумай как следует. Ты же прекрасно знаешь, что у меня с Никс ничего не было. Ни этой ночью, ни когда-либо ещё. Что за сцену ты устроила? – Бросаю на неё взгляд, теперь уже сам ожидая объяснений, но Лара молчит, глядя прямо перед собой, и продолжает мелко подрагивать всем телом. – После вчерашнего разговора с тобой мне хотелось лезть на стену от тревожных мыслей, поэтому я пришёл сюда, надеясь найти спасения у Мэгги. И, как оказалось, то же сделала и Никс, после того как попала под машину. Вот и всё. Мы просто спали, да и были в квартире не одни, а с бабушкой, – объясняю я, лишь сейчас замечая, что Мэгги дома нет. – Кстати, где она?

– Вышла в магазин. Я встретила её на пороге, – неохотно, продолжая хлюпать носом, всё же отвечает Лара.

– И ты думаешь, она бы впустила тебя, будь я в постели с другой девушкой? – Неправильно поставленный вопрос вызывает во мне самом отторжение, а тело решает немедля взбунтовать, напомнив те нестерпимые мучения, что я испытывал от желания оказаться внутри Никс и долго-долго, до самого утра из неё не выбираться.

– Ты и был с другой… – еле слышно произносит она.

– Лар, ты поняла, что я имею в виду. – Мне невероятно хочется прикоснуться к ней и успокоить её и себя так, как мне уже давно необходимо, но всё же понимаю, что сейчас для этого совсем не подходящий момент. – Я бы никогда не изменил тебе, и уже тем более с Николиной. – И вновь язык предательски немеет от сказанных слов.

– Это уже неважно, Остин. – Моя любимая брюнетка отчаянно вздыхает, поднимая свой грустный взгляд на меня, в золотистом блеске которого сверкает не что иное, как грядущее прощание.

– Ты хочешь сказать, что приехала ни свет ни заря в Энглвуд, чтобы сообщить мне о том, что не даёшь нашим отношениям шанс? – натянуто спрашиваю я, как никогда прежде соединяя с ней зеркально одинаковые чувства и ощущения.

– Нет, Остин, я всю ночь не могла уснуть, поглощённая мыслями о том, что ты вчера сказал, – с трудом говорит хриплым голосом Лара, неотрывно глядя на меня. – Я не могла дождаться наступления утра, чтобы сообщить тебе о том, что хочу быть с тобой вместе и узнать, что нас ждёт впереди. – Её слова должны были дать мне надежду на благоприятный исход, но не дали.

– Ты изменила решение, – уверенно делаю вывод я, считывая всё по её глазам. – Это из-за Никс? Я же вроде тебе объяснил. И в самом деле не понимаю, откуда в твоей голове столь бредовые мысли о ней? Разве я хоть раз давал тебе повод усомниться во мне?

– Нет, не давал, но дело не в этом, а точнее, не только в ней. – Она презрительно смотрит в сторону моей комнаты и трясёт головой, словно отгоняя от себя неприятные картинки. – Мне давно не нравится то, во что я превращаюсь рядом с тобой, Остин, и сегодняшний инцидент стал для меня последней каплей для того, чтобы понять это.

– Ты просто слишком бурно отреагировала.

– Со мной такого никогда не происходило! Ты же знаешь, я не из тех, кто устраивает подобные скандалы! Это не я. И не хочу быть такой. Я слишком долго молчала и копила в себе всё, что меня не устраивало, и вот чем это закончилось. Я так больше не могу. Мне не только не хватает тебя, но я неизбежно теряю себя, а этого я допустить не могу, как бы сильно я тебя ни любила.

Я детально рассматриваю её бледное лицо, чтобы найти в нём хоть какой-то намёк на то, что мне удастся переубедить её. Но его нет. Есть только горькая правда, что сейчас сходит с её искусанных от нервов губ.

Она поистине страдает рядом со мной. И уже давно. А я, как слепой эгоист, погрязнув с головой в работе, упорно отказывался замечать это и обращать на неё должное внимание.

Лара любит меня, в этом нет сомнений. Это видно в каждом её трепетном взгляде, томной улыбке и ласковом прикосновении. А ещё в горечи стекающих слёз, прерывистом тяжелом дыхании и душевных страданиях, что я уже долгое время причиняю ей своим небрежным отношением к «нам».

Люблю ли я её так же сильно?.. Возможно.

Ведь как её можно не любить?

Я молча смотрю в знакомые до боли черты лица Лары, стараясь запечатлеть в памяти каждую деталь её необыкновенной, доводящей до безумия красоты, внутри которой живёт нежная, трогательная, сердечно добрая и чистая душа, которую не имею больше права продолжать терзать и день за днём менять, почти незаметно отравляя.

Да, наверное, я всё-таки люблю.

Люблю настолько, чтобы отпустить её, пока ещё не поздно.

Она молчит и не уходит, но на сей раз вовсе не для того, чтобы дать мне возможность её остановить, а просто потому что ей нестерпимо больно и элементарно не хватает сил, чтобы встать, пойти и не оглянуться.

– Лара. – Не выдерживая давящего молчания, я прислоняюсь к её лбу своим и, закрыв глаза, пытаюсь отрешиться от реальности.

Вдыхаю, чувствуя, как искрит в пространстве между нами.

Да… так ослепительно искрит, но почему же этого так мало для того, чтобы дарить друг другу счастье?

Я не собираюсь больше извиняться или что-то объяснять. Она всё знает. И сделала свой выбор, который мне сейчас остаётся лишь принять.

Не потому что хочу, а потому что так надо. Так будет лучше для неё, а может… и для меня.

– Остин… – Уверен, она думает о том же, желая не тянуть больше время и закончить всё как можно мягче и быстрее.

Уйти, пережить и оставить «нас» в прошлом…

– Я отвезу тебя домой. – Накрывая её влажное лицо ладонями, я отстраняюсь.

– Нет, прошу не надо. Я сама.

– Я не отпущу тебя одну, – твёрдо заявляю я, не желая слышать возражений.

– Остин, пожалуйста, лучше вызови мне такси, – нежнее просит Лара с предельным отчаянием в медовых глазах. – Мне так будет легче, чтобы…

Она не находит слов, чтобы закончить предложение, будто защищая своё разрывающееся сердце от произношения их вслух.

Чёрт… Не хочу, чтобы всё так заканчивалось…

Но покорно вызываю машину и разлетаюсь на части, слушая, как безумно медленно и в то же время торопливо тикает стрелка на часах, с каждым тихим стуком подводя нас всё ближе к расставанию.

Смиренно следую за ней по коридору к входной двери, совершенно не зная, что хочу ей сказать. Никакие слова не смогут передать ей то, как мне жаль, что всё так сложилось.

– Не провожай меня, – даже не просит, а требует она.

– Но, Лара…

– Остин, пожалуйста. Останься здесь, – шумно выдыхает красавица, напоследок оборачиваясь ко мне, и выставляет руку вперёд, останавливая. – На этом всё.

Мне нечего ответить, не хочу с этим соглашаться.

Хочу прикоснуться, прижать к себе, вкусить сладость её кожи и чувственных губ, но вместо этого просто стою и понимаю, что ничего из этого сделать я уже не могу.

Хотя… Какого чёрта?..

Рывком хватаю её за шею, вплотную притягивая к себе. Всего одно мимолётное столкновение взглядов, и я до боли впиваюсь в столь желанные губы. Раскрываю языком, жадно наслаждаясь теплотой женского рта, который ещё совсем недавно так надрывно из-за меня кричал.

Я целую отчаянно и страстно, желая надолго оставить о себе воспоминание, в сотый раз эгоистично наплевав на то, что этим делаю лишь больнее нам обоим.

Но она не стонет, не просит и не вырывается, а только пылко отвечает в ответ. Как всегда это делала.

И я «твёрдо» уверен, что наш прощальный поцелуй закончился бы незабываемым прощальным сексом, если бы не внезапно появившаяся на пороге Мэгги.

– Голубки, остудите свой пыл, а то моё старое сердце не выдержит подобного напряжения, – без тени укоризны добродушно произносит бабушка.

– Не говори ерунды. Никакое оно не старое, Мэгги, оно ещё всех нас переживёт. – С трудом натягивая улыбку, неохотно отпускаю Лару и забираю пакеты с продуктами из бабушкиных рук, пропуская её вглубь квартиры.

– Типун тебе на язык, Остин. Мне бы дожить до правнуков, а дольше не нужно. – Она загадочно поглядывает то на меня, то на Лару. – Но вы всё равно не спешите, я могу ещё подождать. Оставьте ваши страсти на потом, а сейчас бегом на кухню. Я чайник поставлю, и все вместе посидим. Давно у меня столько гостей не было. – Мэгги источает превеликую радость, но даже она не утешает меня.

– Спасибо, Мэган, за приглашение, но мне пора, – вежливо произносит Лара, больше не глядя на меня.

– Как? Ты уже уходишь? Вроде же только что пришла.

– Да, мне нужно идти. Уже давно пора… – И даже не прощаясь, она прячет лицо и выбегает из квартиры, плотно закрывая за собой дверь.

Я молча стою с пакетами в руках, не в силах что-либо сказать Мэгги. Но этого и не надо. Она всё сама понимает и тонко чувствует, что сейчас мне совсем не до объяснений.

– Нет ничего, что не может исправить вкуснейший бабушкин пирог. – Ощущаю её тёплую ладонь на своём плече и слабо улыбаюсь. – Всё будет хорошо, мой мальчик. Я накрою на стол, а ты позови на завтрак Николину.

Её имя немного отрезвляет, напоминая, что меня ожидает ещё один тяжелый разговор, в котором я хочу расставить между нами всё по своим местам. Не хочу больше никаких недомолвок, ошибочных суждений или обид.

Вообще не хочу больше никаких «отношений» и новых помех на своём пути. В груди всё нестерпимо ноет, но с этого момента я буду делать вид, что мне наплевать.

Девушки приходят и уходят, редкие из них, такие, как Лара, оставляют глубокие следы, но точно знаю, что у меня есть то, что никогда не исчезнет. Нечто, что всегда будет со мной.

Моя цель и работа. Именно в ней я и буду спасаться, переживать, забываться и продолжать двигаться дальше.

Другого варианта нет.

Я открываю дверь в спальню, полный решимости вновь поговорить с Никс о том, что произошло вчера и сегодня, но унылая комната неожиданно встречает меня тоскливой пустотой.

Она ушла. Тихо и совсем незаметно.

Точно так же, как прошли тайком мимо меня её поразительные изменения.

Проскользнули перед самым носом, а затем по случайности, совсем неожиданно заставили очнуться и увидеть её с другой стороны.

С той, что определенно пугает и будоражит. Вводит смятение и восторгает.

Вмиг разрушает годами привычные устои и вынуждает задуматься: что ещё она от меня скрывает?