Текст книги "Царство мертвых"

Автор книги: Томас Кристенсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

12

– Вот так, – сказал Ариель Корим и обвел взглядом каждого из своих ближайших друзей: низкорослого Ахмеда справа, потом Джамаля, который сидел в середине, и наконец Хамди. Лица у всех троих были серьезные и сосредоточенные.

Находились они в комнате Ариеля, в студенческом общежитии Крингшо, что возле залива Согнсванн. Трое друзей сидели бок о бок на его узкой неубранной койке; Хамди по-турецки, остальные – положив руки на колени, сдвинув ноги, упираясь босыми ступнями в пол. Сам Ариель сидел лицом к ним, на единственном стуле в этой комнатушке.

– Аллах даст нам сил, – продолжал Ариель. – Скоро мы будем в Раю.

Джамаль присоединился к группе последним – около десяти месяцев назад – и единственный из них изучал математику. Полное его имя было Джамаль Байт, родился он в Алжире, но родители и брат жили сейчас в Каире, где отец преподавал математику и физику в одном из университетов. Ахмед, Хамди и Ариель, как и Джамаль, учились на факультете математики и естествознания, только на отделении молекулярной биологии и биохимии, и хорошо знали друг друга, а за последние три года стали практически неразлучны.

Ариель сел поудобнее и попытался изобразить ободряющую улыбку. Но это оказалось непросто, потому что внутри все сжалось: нервозность товарищей передалась и ему. Никогда раньше он не видел их такими – возбужденными, растерянными, до смерти напуганными. Неужели до них только сейчас дошло, насколько все серьезно? Только сейчас, когда он показал им плоские пакеты с взрывчаткой, которые надо было привязать к телу.

Ариель потер друг о друга потные ладони.

– С этими… поясами необходима предельная осторожность, – сказал он. – Касим говорил, что они могут оказаться слегка н-нестабильными. – Он прикусил губу. Нервы на пределе. Он даже начал заикаться. – Ну что, давайте при мерим еще р-разок?

Из троих на койке откликнулся только Хамди. Он высвободил из-под себя ноги и встал прямо на матрасе. А потом по обыкновению широко улыбнулся.

Увидев, что Хамди снова улыбается, Ариель облегченно вздохнул. Сейчас им позарез нужны его самообладание, энергия и общительность. Хамди никогда не давал себя в обиду, всегда говорил, что думал, открыто и смело. Никому слова не позволял сказать против мусульман или ислама. Из-за своей жесткой позиции несколько раз нарывался на драку, но никогда не отступал. И критиканам спуску не давал – возражал невзирая на лица, порой не стесняясь в выражениях.

Ариель улыбнулся ему. Ахмед кивнул и тоже попробовал улыбнуться, а вот Джамаль, казалось, вот-вот заплачет.

– Ну что? – Ариель встал, глядя на Джамаля и Ахмеда, которые по-прежнему без движения сидели на койке.

Хамди первым согласился с идеей надеть пояса. Ариель был уверен, что если кем-нибудь из них овладеют сомнения, то именно Хамди поможет им вернуться на путь истинный. Конечно, Ариелю хотелось самому быть таким, но среди них сильнее всех, безусловно, Хамди. Однако лидером их маленькой группы был он, Ариель Корим. И это не обсуждалось. По части руководства Хамди – открытый, иногда по-детски непосредственный – соперничать с ним не мог.

Хамди согнул ноги в коленях и спрыгнул на пол. Потом повернулся к ним:

– Ну, давайте.

Пояса с взрывчаткой они давно разобрали. Хранить эти штуки в одном месте слишком рискованно, так что каждый держал свой пояс у себя в комнате. Все четверо встали и вышли в коридор. Хамди и Ахмед скрылись за дверью, ведущей на лестницу: их комнаты находились этажом ниже. Ариель зашел к Джамалю, который жил по соседству, и помог ему надеть пояс.

Джамаль дрожал, от него остро пахло потом, когда они присоединили взрыватель и, наконец, осторожно натянули поверх стеганую куртку. Джамаль побледнел и замер, растопырив руки в стороны. Ариелю показалось, что он похож на малыша из детского сада, мимо которого он каждый день проходил по дороге в университет.

– Отлично, – бодро сказал Ариель. – Выглядит неплохо. Пойду гляну, как там остальные. Жди тут.

Джамаль дважды кивнул и остался в той же позе, вытянув руки в стороны. Неподвижный.

Через десять минут на всех четверых были пояса с взрывчаткой, спрятанные под куртками. Они снова собрались в комнате Ариеля.

– Ну как? – спросил Ариель и посмотрел на остальных.

Джамаль выглядел совсем больным, лицо блестело от пота.

– Так не пойдет, – отозвался Хамди, одернув полу куртки. – Джамалю надо бы научиться расслабляться. Эдак никому не захочется сесть с ним в один вагон метро.

– Лучше бы нам все это попросту нести, – сказал Ахмед, – типа в рюкзаках там или в сумках.

Он посмотрел на товарищей, маленький – почти на голову ниже любого из них.

– Ты же знаешь, это невозможно, – сказал Ариель, с досадой глядя на него. Хотя на самом деле чувствовал себя не раздраженным, а скорее мягким, как желе. – Четверо людей с рюкзаками могут вызвать подозрение. Касим сказал, так нельзя. Лучше всего выглядеть просто как арабы, одетые по-зимнему. – Он улыбнулся.

– Давайте потренируемся, – предложил Хамди. – Надо научиться ходить с этой амуницией как можно естественнее.

– Что ты имеешь в виду? – Джамаль испуганно уставился на Хамди.

Ариель боялся, что Джамаль не выдержит, прямо сейчас рухнет им под ноги, и быстро принял решение:

– Ладно, идемте на улицу.

Ариель подошел к двери, выглянул наружу, убедился, что там никого нет, махнул остальным, и все они друг за другом, гуськом, прошли мимо кухни и спустились по лестнице. Шагали осторожно, едва дыша, аккуратно ставя ноги и крепко держась за перила.

На последнем лестничном марше Ариель почувствовал, как по спине течет пот.

Внизу они кучкой стали у входа в жилой корпус. Вечер, темно. Дыхание вырывалось изо рта морозным паром.

Из общаги вышли другие студенты – две девчонки и парень. Они хихикали, но при виде четверки у двери замолкли, мимоходом серьезно посмотрели на них и двинулись дальше по асфальтовой дорожке, даже не оборачиваясь.

– О'кей. Все пока нормально? – спросил Ариель, взглянув на Джамаля. Тот был уже не такой бледный, но руки все еще растопыривал в стороны.

– Джамаль, постарайся расслабиться. – Ариель положил ладони ему на плечи и нажал. Джамаль нехотя опустил руки.

– Нельзя идти с расставленными руками, – прошептал Ариель. – Это выглядит странно.

Но едва Ариель отпустил его, как руки Джамаля снова, точно на пружине, метнулись вверх. Ариель вздохнул и взглядом попросил помощи у остальных.

– Не бойся, – сказал Хамди Джамалю со своей обычной широкой улыбкой. – Смотри!

Он отскочил в сторону и со всех ног помчался по заснеженной площадке, время от времени по-газельи подпрыгивая и размахивая руками.

– Смотри! – кричал он. – Смотри на меня, Джамаль!

Он во весь дух мчался дальше, прямо как спринтер, размахивая руками, словно мельничными крыльями. Снег вихрился у него за спиной.

Остальные трое замерли как вкопанные. Ариель единственный попытался выдавить улыбку.

И тут Хамди упал.

Они видели, как он поскользнулся и с размаху упал на спину.

Но ни один из них не увидел, как он коснулся тонкого слоя снега. Увидели они только огромный столб пламени, который будто вырвался из-под земли и взметнулся ввысь.

Крика никто не услышал. Грохот взрыва заглушил все звуки.

13

Когда Томми открыл дверь в контору, было без четырнадцати восемь.

Ночка выдалась бессонная. Первые несколько часов он просто лежал и ворочался, а потом, когда начал засыпать, сосед сверху решил переставить мебель. Во всяком случае, судя по звуку. Минимум полчаса он слушал, как по полу двигают тяжелые предметы, когда же все наконец утихло, сна не было ни в одном глазу. Часы показывали почти половину третьего, Томми встал, отлил и выпил стакан воды.

Позднее он, видимо, все-таки заснул, потому что, когда в половине седьмого зазвонил будильник, услышал он его словно из дальней дали. Но чувствовал себя так, будто спал лишь несколько минут.

И все из-за Микаеля Рамма.

Томми принял душ, съел два куска хлеба и запил их чашкой кофе, размышляя, не позвонить ли дяде Эрику. Но отбросил эту мысль: дядя Эрик работал ведущим инженером в подрядной фирме и понятия не имел о таких вещах. Затем он быстро оделся и помчался в контору.

Только войдя в лифт в здании налогового ведомства, он окончательно решил, как поступит.

Принес себе первую чашку кофе, уселся в кабинете. Посидел, барабаня пальцами по столу. Стрелка часов перевалила за восемь – срок ответа. Но он ничего не предпринял, только смотрел на стенные часы. Делами заняться не получалось, вместо этого он скроллил страницы новостных сайтов. Большинство на первом месте сообщало о парне, который в клочья разнес себя взрывчаткой в студенческом городке Крингшо. Пока неизвестно ни кто он, ни почему это сделал – то ли самоубийца, то ли взрыв случился по неосторожности.

Половина девятого.

Томми бросил взгляд на телефон. Мобильник лежал возле локтя, рядом с чашкой уже остывшего кофе. Он надеялся, что Микаель позвонит сам. В этом и заключался его нехитрый план: он не ответит вовремя, и тогда Микаель поймет, что заполучить его не так-то просто.

Это Микаель во мне заинтересован, пусть он и звонит, думал Томми, все больше хмуря брови и бесцельно просматривая новостные сайты с одними и теми же сообщениями.

Он опять глянул на телефон, затем на часы. Без двадцати девять.

Вдруг Микаель в самом деле, как и предупреждал, обратился к следующему претенденту?

Существует ли список претендентов или это всего лишь способ надавить на Томми? Блеф? Или он как раз сейчас делает предложение следующему?

– Ты идешь?

В комнату заглянул Арильд. Как и Томми, он был консультантом. Разница заключалась лишь в том, что Арильд на двадцать лет старше его.

– Куда?

– На совещание. Сейчас начнут, – сказал Арильд и исчез.

Еженедельное совещание. Еще одно. Минимум час, а то и два слушать, как каждый из сотрудников оправдывается, что ему не хватило времени завершить все порученные дела. Ценность информации не имела значения. Главное – оправдать низкие показатели истекшей недели. Шеф обычно говорил: «Вообще-то не мешало бы работать поинтенсивнее», после чего все расходились по местам.

Я это выдержу? – думал Томми. Ведь через двадцать лет я, с поредевшими волосами, растолстевший, вот как теперь Арильд, буду звать младшего коллегу на совещание?

Он снова посмотрел на телефон, собрал бумаги в папку, сунул ее под мышку. У двери подождал еще несколько секунд, не зазвонит ли телефон. Надеюсь, он блефовал, мелькнуло в голове.

А если нет – значит, я совершил огромную ошибку.

Он закрыл дверь и тяжелыми шагами направился на совещание.

14

Инспектор Службы безопасности полиции Сандра Пелоси нырнула под пластиковые ленты, которыми обнесли место происшествия в студенческом городке Крингшо, и села в свой автомобиль. Вставила ключ в замок зажигания, бросила взгляд в лобовое стекло.

Шеф, комиссар полиции Тур Скугволд, и ее коллега Фруде Танген стояли рядом с кем-то из следователей. Сандра завела машину, подождала еще. Отрегулировала кондиционер, поставила на плюс двадцать два. Но ее знобило не от зимнего холода, а от мысли, что всего через несколько часов в Осло мог случиться первый в истории города теракт. Во время обыска в общежитии нашли взрывчатку, которой обычно пользуются бомбисты-смертники и увеличенные схемы столичного метро.

Передняя дверца открылась, и на пассажирское сиденье тяжело плюхнулся Тур. Фруде сел сзади.

– Поехали. – Тур бросил на нее быстрый взгляд. – Предлагаю остановиться где-нибудь и перекусить.

Сандра тронула с места, выехала на дорогу. Вокруг по-прежнему толпились зеваки и журналисты, хотя смотреть было уже не на что. Над местом взрыва установили большую палатку.

– Куда поедем? Есть конкретные пожелания? – спросила она.

Они выбрали кафе-бар в Нюдалене, недалеко от офиса Службы безопасности. Утро, народу мало. Они сложили пальто на стулья у столика в углу, поодаль от единственного уже занятого, и пошли к стойке сделать заказ.

Сандра по обыкновению рассматривала Фруде. Никак не могла привыкнуть к почти женским чертам его лица. Из него вышел бы великолепный мим. Но вот поди ж ты, именно Фруде специализировался на международном терроризме.

Тур сел за столик последним. Он был из тех начальников, что занимали свою должность без малейшего смущения, шеф с большой буквы. От него всегда веяло бодростью и энергией, будто он только что вышел из душа, успев перед этим прекрасно выспаться.

Тур посмотрел на них – они уже сели за столик.

– Еще бы вот столько, и мы бы имели теракт в метро. – Он поднял руку, демонстрируя крохотный просвет между указательным и большим пальцами. – Сейчас бы в городе черт знает что творилось.

Сандра откусила кусочек круассана и тут же уронила на брюки каплю шоколадной начинки. Чертыхнувшись про себя, вытерла ее салфеткой, чувствуя, как запылали щеки. Что-что, а уж пятна на одежде сейчас совсем не ко времени. Если бы они хоть были знакомы как следует. Но их группу сформировали лишь несколько часов назад. Самой Сандре сообщили об этом только вчера вечером, в десять часов. По телефону.

Тур улыбнулся ей этакой отеческой улыбкой и подождал, пока она более-менее приведет себя в порядок.

– Давайте-ка вкратце суммируем, что мы имеем, – негромко сказал он. – Все четверо – иностранные студенты, мужского пола, около двадцати лет. Двое из Марокко, один из Ливии и один из Египта. Те трое, что остались в живых, задержаны. – Он пригубил двойной эспрессо. – Важнейшие улики, изъятые по горячим следам, это взрывчатка и детонаторы, самодельные, дешевые, но большой мощности. У каждого был пояс. Так что попади в метро хоть один из них… – Он сжал губы и покачал головой. – Кроме того, изъяты армейские ножи, несколько коробок ружейных патронов, подробные карты и схемы ословского метро, а также множество газетных вырезок и распечаток из Интернета, касающихся недавних терактов в Лондоне. Оружия, впрочем, не нашли. Компьютеры и ноутбуки переданы на экспертизу.

Дверь позади открылась, все трое обернулись: парочка, которая сидела за другим столиком, вышла из кафе.

– Я не уверен, что в их компьютерах что-нибудь найдется, – продолжил Тур. – Но будем надеяться, особенно на информацию о контактах. – Он перевел взгляд на Сандру. – На ближайшее время наша главная задача – выявить как можно больше нитей: людей, каналы связи и финансирования, а также, по возможности, другие террористические ячейки. Не может быть, чтобы эта четверка существовала в вакууме, но именно об их связях нам покуда ничего не известно.

Сандра поставила локти на столик, подперла ладонями подбородок:

– А что это за самодельная взрывчатка?

– Да простейшая формула, любой найдет ее в Интернете. Плюс начинка – гвозди и болты. Все перемешано и упаковано в плоский пакет, который легко обвязать вокруг тела.

– Простейшая формула?

– Да. Все ингредиенты есть в открытой продаже.

– Исламские фундаменталисты? – спросила Сандра.

Шеф пожал плечами:

– Когда их вечером схватили, они были отнюдь не похожи на воинов ислама. Но пропагандистские материалы, которые у них нашли, самого жесткого свойства. Масса религиозных брошюр и книг, а вдобавок видеозаписи, очевидно скачанные из Интернета. Съемки бомбистов-смертников и прочее, вроде отрезания голов заложникам под вой молитв и арабскую музыку. Дикое скотство.

– Они заговорили? – спросила Сандра.

– Пока нет, но заговорят, сопляки же совсем. – Тур улыбнулся. – Один точно расколется. – Он перевел взгляд на Фруде, дожевывавшего свой багет. – А ты что скажешь? Очень ты сегодня тихий.

Сандра напряглась, чтобы не разглядывать Фруде слишком долго и пристально.

Фруде дожевал, вытер рот салфеткой. Говорил он медленно, четко:

– Есть ряд признаков, характерных для всех исламских террористов, которые оказались на Западе. Об этом свидетельствуют многие исследования. – Он сложил салфетку пополам и бросил на тарелку. – Во-первых, практически все они выходцы из среднего класса и выше. Но связей с семьей на родине не поддерживают. Разрыв может быть и временным, и постоянным.

– Ты что, решил нам целую лекцию прочитать? – улыбнулся Тур.

– Это интересно, – сказала Сандра. – Продолжай.

Фруде переключил внимание на Сандру:

– Обосновавшись в том или ином месте, они создают прочное и тесное сообщество единомышленников. Зачастую такие группы можно назвать «кружками». Исследования, посвященные арестованным в разных странах исламским террористам, выявили, что подавляющее большинство из них составляют студенты-технари – с математических или естественных факультетов, но философов и других гуманитариев почти нет. Вероятно, причина в том, что именно технари предпочитают однозначные и четкие решения. К тому же эти ребята слабо адаптируются к новому обществу, в каком оказались. Учатся они чаще всего плохо, судя по оценкам, а потому почти наверняка становятся безработными или работают от случая к случаю. Иными словами, это люди социально неблагополучные, аутсайдеры. И еще одно: просто удивительно, насколько часто в рамках одной террористической ячейки обнаруживаются родственные связи.

– Значит, – сказала Сандра, – надо выяснить, есть ли у этих четверых родня в других городах Норвегии.

Тур нетерпеливо поерзал на стуле, будто его раздражало, что он перестал быть в центре внимания.

– Да, конечно, но есть и другие интересные особенности.

Сандра поймала себя на том, что слишком уж задержала взгляд на лице Фруде, и немедля опустила глаза.

– Такие маленькие террористические ячейки имеют, как правило, две линии внешних контактов. Первый, – Фруде поднял вверх длинный указательный палец, – обычно называют хуб. Нередко это человек социально благополучный, общительный, осуществляющий функции неформального связного между лидером первой ячейки и членами других групп, если, конечно, таковые есть. Об этой структуре мы пока знаем мало. Прямые контакты между ячейками отмечаются редко. Кроме того, хуб часто работает как связной с тренировочным центром. Фактически можно не сомневаться, что хотя бы один из этих четверых прошел подготовку в тренировочном центре – в Пакистане, Афганистане, Ираке, Судане или в других странах. Что касается известных нам терактов, то среди их исполнителей всегда хотя бы один обучался в том или ином тренировочном лагере – вроде аль-каидовских. Второе. – В воздух взмыл средний палец. – У них должен быть контакт с мечетью. Здесь, в Осло. Религиозная составляющая в такой группе очень важна. Ее члены наверняка прошли через серьезную промывку мозгов, иначе не смогли бы стать смертниками. И еще: мы вполне можем рассчитывать, что наш хуб обнаружится как раз недалеко от этой мечети.

Сандра повернулась к Туру:

– А агентов мы внедрить не пробовали?

Ответил опять Фруде. Он словно получил откуда-то заряд энергии. Может, у него низкий сахар крови, подумала она. Потому и требовалось перекусить, чтобы включиться в работу.

– Мы постоянно ищем отступников, тех, кто изменил свои взгляды, отказался от терроризма, но по-прежнему остается пленником этой сети. И если нам удастся найти таких людей, это будет грандиозная удача.

Сандра положила локти на стол, сплела ладони и подалась вперед:

– Значит, наша задача – нащупать эти нити?

Она увидела, что Тур пялится на ее грудь, правда, он тотчас поднял взгляд и с улыбкой ответил:

– Совершенно верно. Хотя это займет много времени. Глядишь, до пенсии провозимся.

– Ну и что? – Сандра откинулась назад.

– Надеюсь, твоя семья не станет возражать – рабочие дни у нас будут долгие.

– До сих пор никто не жаловался, что я поздно ложусь.

Тур фыркнул:

– О'кей. Не буду мучить тебя расспросами о личной жизни.

Сандра удивленно уставилась на него. Какого черта? – подумала она. Он что, заигрывать со мной решил?

15

– Томми? Это я.

С плеч будто свалился свинцовый груз. Томми прижал к уху мобильник и поднялся с дивана.

– Привет, – сказал он без всякого выражения, хотя вообще-то ему хотелось кричать от радости.

– Как ты?

– Довольно busy.<sup>[3]3
  Занят (англ.).


[Закрыть]</sup> А ты?

– Busy как черт.

– Да?

– Что, не подошло?

– Ты о своем предложении?

– Ну да.

– Даже и не знаю. Мне и там, где я сейчас, совсем неплохо. – Он сел на новый диван модного оттенка offwhite,<sup>[4]4
  Белый с легким оттенком желтого или серого (англ.).


[Закрыть]</sup> который купил на распродаже в магазине «Шейдар» за семь тысяч крон. Никогда еще у него не было такой дорогой мебели. Рука, сжимавшая телефон, вспотела. Как долго он сможет тянуть? А вдруг Микаель скажет «ну, нет так нет» и положит трубку? Где она – точка невозвращения?

– Ты где?

– В кафе, в центре. Не знаю, как это место называется. У меня тут только что была встреча. Слушай, а ты не хочешь приехать? Выпьем пивка!

Томми бросил взгляд на часы. Половина десятого вечера.

– О'кей. Узнай, как называется кафе.

Томми услышал, как Микаель обратился к кому-то, а потом сказал в трубку:

– «Дядя Дональд». На Университетсгате.

– Буду через двадцать минут.

К полуночи контракт был готов, условия записаны от руки и скреплены подписями обеих сторон на листе бумаги, который им принес официант. Приступить к работе нужно прямо завтра. Срок увольнения с предыдущего места работы составлял три месяца, но эту проблему Томми предстояло решить самому. В худшем случае придется в ближайшие три месяца работать вдвое больше. В лучшем – если удастся договориться в налоговом ведомстве – его рассчитают раньше.

Томми начнет как партнер. Формально его должность называлась «заместитель исполнительного директора». Оклад составлял теперь 550 000 – на сто с лишним тысяч больше, чем он имел сейчас. А в ближайшие дни они окончательно утрясут детали касательно бонусов и опционов.

Когда они подписывали предварительный вариант договора, в голове у Томми слегка шумело: выпитые три пол-литра тоже делали свое дело. Он разглядывал самодовольное лицо Микаеля. Тот выглядел так же шикарно, как и вчера, – жемчужно-белые зубы контрастировали с загорелым лицом и черными волосами.

Вот только что Томми совершил самый импульсивный поступок в своей жизни. Еще пять минут назад банковская ссуда на 1,8 миллиона, взятая на покупку квартиры, была самым безумным его шагом. А отныне выплата взносов и процентов в погашение ссуды зависела от улыбающегося денди, что сидел по другую сторону стола. От того, сдержит ли он свое обещание.

Но иной раз надо рискнуть. Будь жив отец, он бы наверняка посоветовал Томми подписать предварительное соглашение. Отец куда меньше опасался риска, чем сам Томми. Неизменно лез в рискованные предприятия, будь то вложение собственного капитала в спекулятивные сделки с недвижимостью или защита клиентов, от которых отказались другие адвокаты. Потому-то, кстати, никакого наследства после него не осталось – все ушло на покрытие долгов. Но кто не рискует, тот не пьет шампанского. Это он от отца усвоил.

– Вид у тебя как у влюбленного подростка, – хохотнул Микаель.

Подколол.

– Много кредитов выплачиваешь? – спросил Микаель.

– В общей сложности… за квартиру, за учебу… примерно два с половиной миллиона.

Микаель допил остатки пива и со стуком поставил стакан на стол.

– Чепуха. Через пару лет все выплатишь. Если захочешь.

Микаель обернулся и сделал знак проходившему мимо официанту. Томми покачал головой.

– Я только не понимаю, как араб может владеть компанией, занимающейся взысканием долгов. Не думал, что мусульманам такое разрешено.

– Он живет в Джидде, – ответил Микаель. – Далеко от всего этого. Единственное, что его интересует в нашей деятельности, это собственный его доход. Он вряд ли себе представляет, чем занята «Глобал кэпитал».

– А ты там был?

– В Джидде? – Микаель улыбнулся.

– Там же опасно, разве нет? Террористы убивали иностранцев…

– Ты слишком нервничаешь, Томми. Не верь всему, что слышишь. – Он поднял стакан, засмеялся: – Черт возьми, Томми, ты даже не представляешь, на что подписался.