Текст книги "Медведь и Дракон"

Автор книги: Том Клэнси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 85 страниц)

* * *

Специальная национальная разведывательная оценка (СНРО) попала в штаб-квартиру американских Вооружённых сил в Европе и на Тихоокеанский флот даже быстрее, чем в Хабаровск. К адмиралу Бартоломео Вито Манкузо она прибыла перед началом запланированного ужина с губернатором Гавайских островов. Его офицер, ответственный за связи с общественностью, был вынужден отложить это мероприятие на несколько часов, пока главнокомандующий силами на Тихоокеанском театре проводил совещание со своим штабом.

– Говори, Майк, – приказал Манкузо своему начальнику разведывательного управления бригадному генералу Майклу Лару.

– Видите ли, ничего особенно неожиданного в этом нет, – ответил координатор разведывательных действий на Тихоокеанском театре. – Мне ничего не известно об источнике этой информации, но, похоже, она получена от высокопоставленного человека в верхах, вероятно, члена Политбюро КНР. ЦРУ утверждает, что информация весьма надёжная, а на директора Фоули в этом отношении можно положиться. Таким образом, мы должны считать её весьма серьёзной. – Лар сделал паузу и отпил воды. – О'кей, мы знаем, что КНР смотрит с завистью на открытия месторождений золота и нефти в центральной и северной областях Сибири. Это подтверждает существование экономических проблем, перед которыми они оказались после того, как убийство священников в Пекине привело к прекращению торговых переговоров. Кроме того, другие торговые партнёры Китая тоже разорвали торговые отношения с ними. И вот китайцы оказались в крайне затруднительном экономическом положении, что и стало причиной готовящейся войны. Насколько нам известно, войны начинались из-за этого с самого начала времён.

– Что мы можем сделать, чтобы нагнать на них страху? – спросил генерал, командующий морской пехотой на Тихоокеанском флоте.

– Завтра Российская Федерация станет частью НАТО. Через несколько часов президент Грушевой вылетает в Варшаву для подписания Североатлантической хартии. Это делает Россию союзником Соединённых Штатов Америки и всех членов НАТО. Таким образом, мы думаем, что, если Китай начнёт войну, им придётся воевать не только с Россией, но и со всеми членами Североатлантического союза. Это должно заставить их задуматься.

– А если не заставит? – спросил Манкузо. В качестве главнокомандующего Тихоокеанским театром он получал заработную плату за то, чтобы быть готовым к дипломатическим неудачам, а не успехам.

– Тогда, сэр, если китайцы начнут наступление на север, будет настоящая война на Азиатском континенте между Китайской Народной Республикой и союзником Америки. Это означает, что мы втянемся в неё.

– К нам поступили инструкции из Вашингтона, как действовать в этом случае? – спросил главнокомандующий Тихоокеанским театром.

Лар покачал головой.

– Ещё нет, адмирал. События развиваются слишком быстро для этого, и министр обороны Бретано надеется, что мы представим ему свои соображения.

Манкузо кивнул.

– О'кей. Как мы можем поступить? В каком состоянии наши силы?

Четырехзвездный адмирал, командующий Седьмым флотом, наклонился вперёд:

– Я в отличном состоянии. Мои авианосцы в полной боевой готовности или близки к этому, но моим лётчикам нужно бы немного больше времени для тренировок. Надводные корабли – твоё мнение, Эд?

Вице-адмирал Голдсмит посмотрел на своего босса.

– Мы в порядке, Барт.

Командующий подводным флотом на Тихом океане кивнул.

– Понадобится немного времени, чтобы перебросить побольше моих лодок на запад, но экипажи отлично подготовлены, и мы сможем причинить их военно-морскому флоту массу неприятностей – если будет нужно. – Затем взгляд главнокомандующего остановился на морском пехотинце. – Надеюсь, вы не прикажете мне захватить континентальный Китай одной дивизией, – заметил он. К тому же на всем Тихоокеанском флоте не было достаточного количества кораблей-амфибий, чтобы высадить на берег больше одной бригады морской пехоты, и они знали это. Как бы хорошо ни были подготовлены морские пехотинцы, они не смогут победить всю Народно-освободительную армию Китая.

– В каком состоянии находятся русские? – спросил командующий Седьмым флотом у генерала Лара.

– Они недостаточно подготовлены, сэр. Туда приехал новый командующий Дальневосточным округом, но у него слишком мало личного состава. НОА превосходит его в количественном отношении восемь к одному, может быть больше. Таким образом, у русских нет возможности нанести ответный удар, да и оборона от китайской авиации представляется достаточно трудной.

– Это верно, – согласился генерал, командующий военно-воздушными силами на Тихом океане. – Иван перебросил большое количество своих лучших самолётов на войну с чеченами. Большинство их самолётов на Дальнем Востоке не могут подняться в воздух из-за слабого технического обслуживания. Это означает, что у русских пилотов нет возможности совершать тренировочные полёты, а без этого нельзя приобрести опыт, столь необходимый лётчикам. Китайцы, с другой стороны, проводили много времени в воздухе, совершая тренировочные полёты уже в течение нескольких лет. По моему мнению, их ВВС находятся в неплохом состоянии.

– Какие силы мы можем перебросить на запад?

– Очень значительные, – ответил четырехзведный генерал авиации. – Но будет ли этого достаточно? Это зависит от множества переменных. Хорошо, что поблизости находятся авианосцы, готовые поддержать нас. – Такое заявление было необычайно любезным со стороны американских ВВС.

– О'кей, – сказал Манкузо. – Мне нужно ещё больше вариантов использования наших сил. Майк, давай уточним нашу разведывательную оценку о возможностях китайцев. Это первое, и второе – каковы их ближайшие планы.

– Агентство меняет орбиты и задачи своих разведывательных спутников. Скоро мы будем получать множество космических фотографий, да и наши друзья на Тайване очень внимательно следят за развитием событий.

– Им уже известно о Специальной национальной разведывательной оценке?

Лар покачал головой:

– Пока нет. Эти сведения хранятся в тайне.

– Может быть, следует проинформировать Вашингтон, что на Тайване знают гораздо больше о внутренней политике Пекина, чем мы, – предложил генерал морской пехоты. – Иначе и быть не может. Они говорят на одном языке. У них одинаковый процесс мышления и тому подобное. Тайвань может стать для нас отличным источником информации.

– Может быть, да, а может быть, и нет, – возразил Лар. – Если начнётся настоящая война, они вряд ли примут участие в ней только для того, чтобы позабавиться. Конечно, они наши друзья, но их пёс ещё не принимает участия в драке, и с их стороны будет разумным проявить осторожность. Они объявят у себя повышенную боевую готовность, но не начнут наступательные операции по собственной инициативе.

– Действительно ли мы поддержим русских, если начнутся боевые действия? Точнее, будут ли китайцы рассматривать нас как настоящих союзников России, готовых воевать с ними? А что, если они воспримут новость о вступлении России в НАТО просто как грозное заявление? – спросил командующий ВВС на Тихом океане. С административной точки зрения, ему «принадлежали» авианосцы и морские авиакрылья.

– Читать их мысли – это работа ЦРУ, а не наша, – ответил Лар. – Насколько мне известно, разведывательное управление Министерства обороны не имеет высокопоставленных источников в Пекине, за исключением тех перехватов, которые мы получаем из Форт-Мида. Если вас интересует моё личное мнение, тогда нам нужно иметь в виду, что их политические суждения рождаются в головах деятелей маоистского толка, склонных смотреть на мир со своей собственной колокольни, а не с позиции, которую мы называем объективной. Если говорить вкратце, я не знаю, и мне не известен никто, кто бы знал, но источник говорит нам, что они относятся серьёзно к этому возможному шагу. Достаточно серьёзно, чтобы мы решились пригласить Россию стать членом НАТО. Вы можете назвать это отчаянным шагом, направленным на то, чтобы не допустить вторжения КНР в Россию, адмирал.

– Таким образом, мы рассматриваем войну как в высшей степени вероятную возможность? – подвёл итог Манкузо.

– Да, сэр, – согласился Лар.

– О'кей, джентльмены. Тогда мы отнесёмся в этому следующим образом: мне нужны планы и варианты того, как причинить нашим китайским братьям максимальные неприятности. Черновые планы представить завтра после ланча, а готовые обдуманные варианты через сорок восемь часов. Вопросы? – Вопросов не было. – О'кей, тогда за работу.

* * *

Ал Грегори работал до позднего вечера. Как эксперт по программному обеспечению компьютеров, он привык трудиться в самое разное время суток, и это правило не имело исключений. В настоящее время он находился на борту крейсера «Геттисберг», оснащённого системой «Иджис». Корабль стоял в сухом доке, опираясь на множество деревянных блоков, пока ему меняли винт. «Геттисберг» наткнулся на буй, который сорвался со своей якорной цепи и был вынесен на фарватер. В результате цепь намоталась на левый винт крейсера и вывела его из строя. Рабочие верфи не спешили с заменой винта, потому что машины крейсера в любом случае должны были пройти плановое обслуживание. Создавшаяся ситуация была на руку команде крейсера. Морская верфь Портсмута, которая была частью военно-морской базы Норфолк, мало походила на парк отдыха, но здесь жили семьи почти всех членов команды, так что все остались довольны.

Грегори находился в ЦБИ, в Центре боевой информации, в помещении, из которого капитан руководил всем вооружением корабля. Все системы оружия получали команды отсюда. Экран радиолокатора «СПАЙ» представлял собой три дисплея, расположенных в один ряд, причём каждый был размером с большой телевизионный экран. Проблема заключалась в компьютерах, которые управляли системами.

– Ты знаешь, – заметил Грегори главному старшине, который обслуживал системы, – старый «iMac» имел в тысячу раз больше мощности, чем этот.

– Док, эта система является вершиной технологии 1975 года, – запротестовал главный старшина. – Кроме того, совсем нетрудно следить за ракетным снарядом, правда?

– К тому же, доктор Грегори, – вмешался другой старшина, – этот радар, которым я управляю, все ещё лучшая гребаная система, когда-либо установленная на кораблях.

– Это верно, – был вынужден согласиться Грегори.

Компоненты на основе твёрдого тела могли вместе послать шесть мегаватт радиочастотной мощи по лучу в один градус. Этого было достаточно, чтобы заставить, например, пилота вертолёта превратиться в то, что жестокие врачи называли ЗВМ – забавно выглядящим мальчиком. Этого было больше чем достаточно, чтобы заметить снижающуюся по баллистической траектории боеголовку на расстоянии в тысячу миль или даже больше. Ограничением и здесь также служило компьютерное программное обеспечение, которое являлось новым золотым стандартом практически на каждой системе оружия в мире.

– Итак, когда вы хотите следить за боеголовкой, что вы делаете?

– Мы называем это «вставить чип», – ответил главный старшина.

– Что? В эту аппаратуру? – спросил Ал. Ему было трудно поверить в такое.

– Нет, сэр, это программное обеспечение. Мы загружаем другую контрольную программу.

– Зачем вам нужна вторая программа для этого? Разве ваша обычная программа не может следить за самолётами и ракетными снарядами? – спросил вице-президент ТРВ.

– Сэр, я всего лишь обслуживаю и управляю этой хреновиной. Я не проектирую их. Этим занимаются RCA[74]74
  RCA (Radio Corporation of America) – корпорация, которая занимается разработкой электронного и спутникового оборудования.


[Закрыть] и IBM[75]75
  IBM (International Business Machines) – корпорация, разрабатывающая и производящая компьютеры.


[Закрыть].

– Проклятье, – заметил Грегори.

– Вам нужно поговорить с лейтенантом Олсоном, – сказал второй старшина. – Он окончил Дартмут и для лейтенанта очень умён.

– Да, – согласился главный старшина. – Это для него хобби – разрабатывать программное обеспечение.

– Деннис-угроза. Старший помощник нередко сердится на него.

– Почему? – спросил Грегори.

– Потому что он говорит как вы, сэр, – ответил главный старшина Лик. – Только у него другое звание.

– Это верно, он хороший парень, – заметил главный старшина Мейсон. – Заботится о подчинённых и здорово разбирается в своём деле, верно, Тим?

– Точно, Джордж. Если он останется на службе, его ждёт блестящая карьера.

– Не останется. Компьютерные компании уже пытаются переманить его. Черт побери, да только на прошлой неделе «Компак» предлагал ему три сотни кусков.

– Это неплохое жалованье, – прокомментировал старшина Лик. – Что ответил Деннис?

– Он отказался. Я посоветовал ему подождать, пока не предложат половину миллиона. – Матсон засмеялся и протянул руку за чашкой кофе.

– Как вы считаете, доктор Грегори? Парень может стоить столько денег в компьютерном бизнесе?

– Если он сумеет разработать по-настоящему хороший код, возможно, и стоит, – ответил Ал, запоминая, что ему понадобится самому проверить лейтенанта Олсона. В компании ТРВ всегда есть место для настоящего таланта. Дартмут был хорошо известен своим отличным департаментом компьютерных наук. Если прибавить к этому опыт, приобретённый на флотской службе, он получит хорошего кандидата для ведущейся работы по усовершенствованию ракет «земля-воздух». – О'кей, если вы вставляете чип, что происходит дальше?

– Тогда вы меняете радиус действия радара. Вы знаете, как это делается, энергия радиочастот уходит в космос без конца сама по себе, но мы принимаем только те сигналы, которые отражаются в специфических временных пределах. Вот это, – главный старшина Лик поднял флоппи-диск с написанной от руки этикеткой, – меняет временные пределы. Эффективный радиус действия радиолокатора «СПАЙ» увеличивается до двух тысяч километров. Это намного больше дальности полёта ракет. Пять лет назад я был на «Порт Ройял» на Кваджелейн, когда проводился тест, и мы вели боеголовку с того момента, когда она показалась из-за горизонта, до самого конца.

– Вам удалось сбить её? – спросил Грегори с нескрываемым интересом.

Лик покачал головой.

– Не сработал направляющий стабилизатор на нашей птичке, это был один из первых Блоков-IV. Пролетел на расстоянии пятидесяти метров, но это оказалось на волосок больше периметра уничтожения боеголовки, а по какой-то причине нам разрешили сделать только один пуск. На следующий год «Шилох» сбил боеголовку. Осыпал её осколками оболочки. Видеозапись этого производит большое впечатление, – заверил главный старшина своего гостя.

Грегори поверил ему. Когда один объект, летящий со скоростью четырнадцать тысяч миль в час, сталкивается с другим объектом, несущимся навстречу ему со скоростью двух тысяч миль в час, результат действительно впечатляет.

– Попадание первой же ракетой? – спросил он.

– Точно. Этот сукин сын летел прямо на нас, и наш беби ухлопал его.

– Мы никогда не промахиваемся с тестами «вандалов» рядом с островом Уоллопс, – подтвердил Матсон.

– Если точно, какими ракетами вы пользовались?

– Старыми «Талос» «корабль-воздух», – объяснил Матсон. – Большие трубы, прямоточные двигатели, они выходят на баллистическую траекторию со скоростью примерно две тысячи двести миль в час. Сжигают нам палубу. Это беспокоит нас больше всего. Русские изобрели крылатую ракету, летит над самой поверхностью моря, мы называем её «Санбёрн»…

– Другие парни называют её убийцей «Иджисов», – добавил старшина Лик. – Они летят низко и быстро.

– Но мы ни разу не промахнулись, – заявил Матсон. – Система «Иджис» работает отлично. Итак, доктор Грегори, что вас интересует?

– Я хочу проверить, можно ли использовать вашу систему, чтобы сбить баллистическую боеголовку.

– Какая у неё скорость? – спросил Матсон.

– Это настоящая боеголовка межконтинентальной баллистической ракеты. Когда она появится на дисплее вашего радара, её скорость будет примерно семнадцать тысяч миль в час, скажем, семь тысяч шестьсот метров в секунду.

– Да, это действительно огромная скорость, – заметил Лик. – В семь или восемь раз превышает скорость винтовочной пули.

– Да, это намного быстрее тактической ракеты, такой, как «Скад». Я не уверен, что мы сможем остановить её, – с беспокойством произнёс Матсон.

– Ваша радиолокационная система вполне может вести её. Она похожа на систему «КОБРА ДЕЙН» на Алеутских островах. Вопрос заключается в следующем: смогут ли ваши ракеты «корабль-воздух» достаточно быстро реагировать на приближение боеголовки, чтобы сбить её?

– Насколько прочна оболочка цели? – спросил Матсон.

– Мягче, чем обшивка самолёта. Оболочка боеголовки предназначена для того, чтобы противостоять высокой температуре, развивающейся при входе в плотные слои атмосферы, а не попаданию осколков. Она похожа на обшивку космического челнока. Когда челнок пролетает сквозь плотный ливень, плитки обшивки разрушаются.

– Неужели?

– Точно, – кивнул Грегори. – Эти плитки похожи на кофейные чашки из полистирола.

– О'кей, значит, проблема заключается в том, чтобы ракета класса «корабль-воздух» пролетела достаточно близко к боеголовке баллистической ракеты и взорвалась, когда эта боеголовка находится в конусе разлетающихся осколков.

– Совершенно точно. – «Может быть, эти старшины и не заканчивали колледжей, – подумал Грегори, – но никто не сможет назвать их тупыми».

– Программное обеспечение фиксировано в головке искателя, верно?

– И это точно. Я составил новый код. Вообще-то простая работа, по правде говоря. Я составил новую программу для лазера. Должно сработать исправно, если инфракрасная наводящая система действует так, как это рекламируется. По крайней мере, она действовала именно так во время компьютерного моделирования в Вашингтоне.

– Во время тестов на «Шилох» она работала хорошо, док. У нас где-то на борту лежит видеолента с записью перехвата, – заверил его Лик. – Хотите посмотреть?

– Конечно! – с энтузиазмом воскликнул доктор Грегори.

– О'кей. – Главный старшина взглянул на часы. – Я сейчас свободен. Вот поднимусь на палубу, чтобы перекурить, и затем мы прокрутим видеоленту, – сказал он голосом Уорнера Вульфа из нью-йоркской телевизионной студии WCBS.

– А вы не можете покурить здесь?

Лик раздражённо фыркнул.

– Это современный военно-морской флот, док. Капитан настоящий нацист в отношении здоровья. Если хотите закурить, придётся идти на корму. Запрещено курить даже в каютах старшин, – проворчал Лик.

– А я бросил, – сказал Матсон. – Не все такие пусси, как Тим.

– Вот хрен тебе, – отозвался Лик. – Все-таки на борту крейсера осталось несколько настоящих мужчин.

– Почему вы сидите, глядя в сторону борта? – спросил Грегори, поднимаясь, чтобы последовать за старшинами на корму. Дисплеи находятся на правом борту корабля вместо носовой и кормовой частей. Почему?

– Потому, что это помогает вам тошнить, когда вы находитесь в море. Те, кто проектировали эти корабли, не слишком любят моряков, но, по крайней мере, система кондиционирования воздуха работает хорошо. – В ЦБИ температура редко поднималась выше 16 градусов Цельсия, из-за чего большинство моряков, работающих здесь, надевали свитеры. Крейсеры, оснащённые системами «Иджис», определённо не отличались комфортом.

* * *

– …Это серьёзно? – спросил полковник Алиев. Он знал, что задал глупый вопрос. Но вопрос должен был вырваться наружу, и его командир понимал это.

– Мы получили приказ относиться к этому именно так, полковник, – резко ответил Бондаренко. – Чем мы располагаем, чтобы остановить их?

– 265-я мотострелковая дивизия готова примерно на пятьдесят процентов боевой эффективности, – ответил начальник оперативного отдела. – Далее, два танковых полка готовы на сорок процентов. Наши резервные части являются в основном кадрированными, – закончил Алиев. – Далее, военно-воздушные силы – один полк истребителей-перехватчиков готов к боевым действиям, в трех полках меньше половины самолётов могут летать.

Бондаренко кивнул, услышав эти новости. Ситуация была лучше, чем в день его прибытия сюда, и ему удалось сделать немало, чтобы добиться хотя бы этого, но подобные силы не произведут на китайцев особого впечатления.

– Противник? – задал он следующий вопрос. Начальником разведывательного отдела Дальневосточного округа был другой полковник, Владимир Константинович Толкунов.

– Войска наших китайских соседей полностью укомплектованы и прошли хорошую военную подготовку, товарищ генерал. Соединение, ближайшее к нашей границе, это 34-я ударная армия. Ею командует генерал Пенг Хи-Вонг, – начал он, демонстрируя свои знания. – Одно это соединение имеет в три раза больше механизированных подразделений, чем у нас, и оно отлично подготовлено. Что касается китайских ВВС, у них более двух тысяч фронтовых самолётов, и мы должны исходить из того, что все эти машины примут участие в предстоящей операции. Товарищи, у нас нет ничего похожего на китайские войска, чтобы попытаться остановить их.

– Тогда мы используем единственное преимущество, которым мы обладаем, – это пространство, – предложил генерал. – У нас огромное пространство. Мы постараемся сдержать противника в ожидании подкреплений с запада. Сегодня я буду говорить со Ставкой. Давайте разработаем план, направленный на то, чтобы остановить этих варваров.

– На север ведёт единственная железная дорога, – заметил Алиев. – А наши гребаные инженеры изо всех сил стараются проложить китайцам дорогу к нефтяным месторождениям. Генерал, первое и самое главное – это заставить наших сапёров создавать минные поля. У нас миллионы мин, а путь, который выберут китайцы, легко предсказуем.

Главная проблема заключалась в том, что на стороне китайцев была стратегическая, если не тактическая неожиданность. Первое зависело от политических соображений, и, подобно Гитлеру в 1941 году, китайцы воспользовались этим. По крайней мере, Бондаренко получил тактическое предупреждение. Это было больше, чем Сталин дал Красной армии. Кроме того, у Бондаренко была свобода маневрирования, потому что, в отличие от Сталина, президент Грушевой думал головой, а не яйцами. Обладая свободой манёвра, Бондаренко будет иметь пространство для ведения подвижной войны со своим противником, лишая китайцев возможности нанести решающий удар, позволяя своим войскам войти в контакт с противником только в том случае, если это принесёт ему преимущество. Тогда он сможет ждать подхода подкреплений, получив возможность вступить в битву на собственных условиях, в том месте и в тот момент, которые он выберет.

– Насколько хороша китайская армия, Павел?

– Народно-освободительная армия Китая не принимала участия в боевых действиях больше полувека, с корейской войны против американцев, если не считать пограничных стычек с нами в конце 60-х и начале 70-х годов. Тогда Советская армия легко справилась с ними, прибегнув к массивной огневой поддержке, да и китайцы воевали только за ограниченные цели. Они готовятся, главным образом руководствуясь нашим примером. Дисциплина в китайской армии хуже драконовской. Малейшее нарушение карается немедленным расстрелом, и потому у них безусловное повиновение. На оперативном уровне их генералы теоретически неплохо подготовлены. В качественном отношении их вооружение примерно равняется нашему. Благодаря хорошему финансированию уровень их боевой подготовки достаточно высок, китайские солдаты детально знакомы со своим оружием и элементарными тактическими принципами, – сообщил Жданов собравшимся в штабе. – Однако они скорее всего уступают нам в оперативно-тактическом мышлении. К сожалению, они намного превосходят нас в количественном отношении, а количество на этом уровне превращается в качество, как часто говорили нам офицеры НАТО. Боюсь, что их цель заключается в том, чтобы быстро сокрушить нас и затем продолжить движение к своим политическим и экономическим целям, чтобы достигнуть их с максимальной быстротой.

Бондаренко кивнул, отпивая чай из своего стакана. Это было безумием, но самым безумным было то обстоятельство, что он играл роль генерала НАТО в 1975 году, может быть даже немецкого генерала, что было уже абсолютным безумием, – столкнувшегося с превосходящими силами противника. Правда, на его стороне было преимущество, которого не было у немцев, – он обладал пространством, на котором мог маневрировать своими силами, а русские всегда использовали пространство для достижения решающего превосходства. Он наклонился вперёд:

– Очень хорошо. Товарищи, мы лишим их возможности вступить с нами в решающую битву. Если они пересекут границу, мы будем вести манёвренную войну. Мы будем наносить удары и сразу уходить. Мы заставим их понести потери и отступим, ещё до того как враги успеют контратаковать. Мы дадим им землю, но не дадим им крови. Жизнь каждого солдата должна стать для нас драгоценной. Китайцам нужно пройти большое расстояние, чтобы достигнуть своих целей. Мы позволим им пройти большую часть этого пути, а сами тем временем будем выжидать и сохранять людей и снаряжение. Они заплатят за то, что им удастся захватить, но мы не дадим – не должны дать – ни малейшего шанса встретиться с нашими силами в решающем сражении. Это всем понятно? – спросил он у своих штабистов. – Если у кого-нибудь возникнет сомнение, отступайте и лишите врага того, что он хочет. Когда у нас будет то, в чём мы нуждаемся, мы нанесём ответный удар, и они пожалеют, что когда-то услышали слово «Россия». Но до этого момента пусть ловят бабочек.

– А как относительно пограничников? – спросил Алиев.

– Они некоторое время будут обороняться и затем отступят. Товарищи, подчёркиваю это ещё раз: жизнь каждого солдата для нас предельно важна. Наши люди будут воевать увереннее, если узнают, что мы заботимся об их жизнях. Более того, они заслуживают нашей заботы и благодарности. Если мы просим их рисковать своими жизнями за свою страну, их страна должна быть лояльна по отношению к ним. Когда мы добьёмся этого, они будут воевать, как тигры. Русский солдат умеет воевать. Все мы должны быть достойными его. Все вы – опытные профессионалы. Это будет самым важным испытанием в нашей жизни. Мы должны справиться с этой задачей. Наша страна зависит от нас. Андрей Петрович, составьте для меня планы. Нам разрешили призвать на службу резервистов. Давайте возьмёмся за это. У нас целые горы оружия, которым они могут пользоваться. Раскройте ворота, и пусть они забирают снаряжение. С благословения бога, офицеры, которым будет поручено командовать ими, окажутся не хуже своих людей. Совещание кончено. Можно разойтись. – Бондаренко встал и вышел из зала, надеясь, что его проникновенная речь возымела должный эффект.

Но войны не выигрывают речами.