355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Том Клэнси » Медведь и Дракон » Текст книги (страница 14)
Медведь и Дракон
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 01:14

Текст книги "Медведь и Дракон"


Автор книги: Том Клэнси


Жанр:

   

Триллеры


сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 85 страниц)

– Назови мне основные данные, – потребовал он.

– Так вот, когда начнётся промышленная эксплуатация месторождения, русские получат возможность купить всю Саудовскую Аравию, Кувейт и ещё половину Ирана. По сравнению с сибирским месторождением Техас выглядит вроде струи мочи на берегу океана. Это месторождение в Сибири колоссально, Джордж.

– Но возникнут трудности на первоначальной стадии?

– Да, это будет сложным делом и потребует огромных капиталовложений, но с инженерной точки зрения все очень просто. Если хочешь немного подзаработать, покупай акции русской компании, производящей тёплое бельё и зимнюю одежду. Им обеспечена работа по крайней мере на десять лет, – посоветовал Шерман.

– О'кей, что ты можешь сказать мне о значении этого месторождения для России в экономическом отношении?

– Трудно ответить на такой вопрос. Понадобится от десяти до двенадцати лет, чтобы начать промышленную эксплуатацию в полном объёме. Такое количество сырой нефти, выброшенной на рынок, значительно изменит экономическое состояние рынка. Мы ещё не осуществили моделирование такого процесса – но доходы России от продажи этой нефти будут огромными, что-нибудь порядка сотни миллиардов долларов в год, причём я имею в виду сегодняшние доллары.

– И сколько времени это будет продолжаться? – Уинстон едва не увидел, как пожал плечами его собеседник.

– Двадцать лет, может быть, больше. Наши друзья в Москве все ещё хотят, чтобы мы сохраняли это в тайне, но в нашей компании распространяются слухи, и новость вот-вот вырвется наружу. Да и как можно утаить такое? Все равно что пытаться скрыть восход солнца. Я полагаю, пройдёт самое большее месяц, и это станет достоянием средств массовой информации. Ну, может быть, немного больше.

– Как относительно месторождения золота?

– Черт побери, Джордж, русские не говорят об этом, но мой представитель в Москве сообщает, что на лицах высокопоставленных чиновников в их правительстве появился взгляд, словно у кота, только что сожравшего канарейку. Или, по крайней мере, так ему кажется. Когда появится известие о месторождении золота, его цена упадёт процентов на пять или десять, но наши экономические модели показывают, что цена скоро вернётся к прежней – ещё до того, как Иван начнёт продавать добытое золото. Наши русские друзья – в общем, их богатый дядя скончался и оставил им всё своё наследство, ты меня понимаешь?

– А это не окажет на нас отрицательного воздействия? – спросил Уинстон.

– Черт побери, нет, конечно. Русским придётся закупить у нас огромное количество оборудования, им понадобятся знания и опыт, которыми владеем только мы, а когда цена нефти упадёт, это благоприятно скажется на нашей экономике. Знаешь, Джордж, мне нравятся русские. Этим сукиным сынам так долго не везло, может быть, теперь ситуация изменится для них в лучшую сторону.

– Никаких возражений против этого ни у меня, ни у моего соседа рядом, – заверил своего друга «Торговец». – Спасибо за информацию.

– Ничего не поделаешь, вы, парни, по-прежнему забираете у меня налоги. – Мерзавцы, чуть не добавил он, но Уинстон всё равно услышал это, включая смешок. – Скоро увидимся, Джордж.

– Точно. Выпей за моё здоровье, Сэм, и спасибо. – Уинстон нажал на кнопку, прерывающую этот разговор, и тут же выбрал кнопку номер девять канала специальной связи.

– Да? – послышался знакомый голос. Только десять человек обладали правом доступа к этому каналу.

– Джек, это Джордж. Мне только что позвонил Сэм Шерман, президент «Атлантик Ричфилд».

– Россия?

– Да. Нефтяное месторождение оказалось на пятьдесят процентов больше, чем гласили их предварительные расчёты. Это делает его чертовски огромным, самым богатым месторождением в мире. В нем больше нефти, чем во всех странах Персидского залива, взятых вместе. Начать промышленную эксплуатацию будет непросто, потребуются немалые капиталовложения, но Сэм говорит, что по сложности это как в кулинарном справочнике – трудно, но его люди знают, как это делается, не потребуется создавать новую технику. Всего лишь вопрос траты денег – и даже это не так сложно, потому что рабочая сила в России намного дешевле, чем здесь. Русские станут богатыми.

– Насколько богатыми? – спросил президент.

– Порядка сотни миллиардов долларов, после того как начнётся промышленная эксплуатация месторождения, и это продлится добрых двадцать лет.

Джек даже свистнул от удивления.

– Два триллиона долларов. Это настоящие деньги, Джордж.

– Именно так мы говорим на Уолл-стрит, господин президент, – согласился Уинстон. – Чертовски верно, настоящие деньги.

– И как это подействует на российскую экономику?

– Можно не сомневаться, вреда ей это не принесёт, – заверил его министр финансов. – В результате у них появятся тонны твёрдой валюты. С такими деньгами они смогут купить вещи, в которых нуждаются, а также оборудование для выпуска товаров, которые смогут делать сами. Это полностью обновит их промышленность, Джек, даст русским толчок в новое столетие, если, разумеется, у них хватит мозгов, чтобы использовать деньги надлежащим образом. Главное, чтобы полученные средства не утекли в Швейцарию и Лихтенштейн.

– Как мы сможем помочь им? – спросил президент Соединённых Штатов.

– Лучшим ответом на этот вопрос будет следующее: ты, я и пара других американских экспертов сядем за стол со своими русскими коллегами и спросим, что им понадобится в первую очередь. Если мы сможем убедить нескольких наших промышленников построить в России заводы, это не повредит нам и будет чертовски хорошо выглядеть на телевидении.

– Понял, Джордж. Подготовь мне докладную записку на эту тему к началу будущей недели, и мы тогда попытаемся найти способ известить русских о том, что нам известно.

* * *

Подходил к концу ещё один слишком продолжительный рабочий день Сергея Головко. Управлять СВР было тяжёлой работой для любого человека, но ему также приходилось поддерживать Эдуарда Петровича Грушевого, президента Российской Федерации. У президента Грушевого был свой Кабинет министров, некоторые из которых были компетентными, других избрали из-за их политического капитала или просто чтобы не дать им возможности встать в ряды оппозиции. Находясь внутри администрации Грушевого, они все ещё могли причинить ему вред, но не такой значительный, как если бы стояли вне администрации. Находясь внутри, им приходилось прибегать к оружию малого калибра, чтобы не погибнуть от разрыва собственных снарядов.

Хорошей новостью было то, что должность министра экономики была у Василия Константиновича Соломенцева, интеллигентного и, по всей вероятности, честного человека, что являлось таким же редким сочетанием в российской элите, как и в любой другой стране мира. Он лелеял честолюбивые мечты – редко у какого министра они отсутствовали, – но эти мечты были направлены главным образом на стремление добиться процветания своей страны и в основном не касались личного обогащения. Определённое стремление к личному обогащению не слишком тревожило Головко, главное, чтобы человек не старался, как свинья из басни, подгребать под себя все. По мнению Сергея Николаевича, таким пределом являлось состояние примерно в двадцать миллионов евро. Больше этой цифры – и министр попадал в разряд бессовестных свиней, но Головко мог понять и человека, которого устраивала меньшая цифра. В конце концов, если министр успешно трудился на благо своей страны, он или она имели право на соответствующее вознаграждение. Рядовые трудящиеся не будут критиковать их, если благодаря усилиям таких министров условия жизни для них становились лучше. «Наверно, не будут», – думал председатель самого крупного шпионского агентства. Россия отличалась от Америки, где законы, касающиеся «этичного» поведения членов правительства, доходили до бессмысленного и контрпродуктивного абсурда.

Американский президент, которого Головко хорошо знал, любил афоризм, которым восхищался и председатель СВР: Если тебе приходится записывать свои этические принципы, ты уже проиграл. Совсем не дурак этот Райан, а теперь и хороший друг или кажется другом. Головко старался укрепить эту дружбу, обеспечив помощь Америке в двух крупных международных кризисах. Он сделал это, потому что это было, во-первых, в интересах его страны и, во-вторых, потому что Райан – честный человек и вряд ли забудет оказанную ему помощь. Это казалось забавным Головко, который провёл почти всю свою взрослую жизнь в агентстве, основным предназначением которого было уничтожение Запада.

Но как относительно его самого? Неужели кто-то намеревается уничтожить его, Сергея Головко? Неужели кто-то стремился положить конец его жизни громким и рассчитанным на эффект способом прямо здесь, на площади Дзержинского? Чем больше он думал об этом, тем более пугающим казалось покушение. Мало здоровых людей могут невозмутимо думать о своей смерти, и Головко не принадлежал к их числу. У него никогда не дрожали руки, но он совсем не спорил с майором Шелепиным, который принимал все более строгие меры по его охране. Автомобиль, в котором Головко ездил на работу, ежедневно был другого цвета и часто разного типа, а сама поездка на площадь Дзержинского имела лишь одну общую черту – место отправления. Здание СВР было настолько велико, что позволяло не только ездить разными маршрутами, но и прибывать к пяти разным входам. Головко особенно восхищался хитростью, к которой прибегал его охранник: нередко председатель СВР сидел рядом с шофёром в автомобиле, возглавляющем процессию, тогда как на заднем сиденье мнимого охраняемого автомобиля располагался один из его подчинённых. Анатолий был далеко не дурак и даже демонстрировал время от времени творческую жилку.

Но теперь об этом не было речи. Головко покачал головой и открыл последнюю папку этого продолжительного рабочего дня. Сначала глаза пробежали по краткому содержанию документа – и тут же его мысль остановилась. Рука протянулась к телефону, и он набрал номер.

– Это Головко, – произнёс он, когда на другом конце линии ответил мужской голос.

Добавлять ещё что-нибудь не требовалось.

– Здравствуйте, Сергей Николаевич, – послышался через пять секунд приятный голос министра. – Чем могу помочь?

– Видите ли, Василий Константинович, вы можете подтвердить для меня эти цифры. Они действительно реальны?

– Они более чем реальны, Сергей. Эти цифры так же реальны, как закат солнца, – ответил Соломенцев руководителю российской разведки, который одновременно являлся советником президента Грушевого.

– Сукин сын, – пробормотал восхищённо глава разведки. – И как долго находилось там это богатство? – спросил он, не веря своим ушам.

– Нефть – примерно пятьсот тысяч лет; что касается золота, то дольше, Сергей.

– И мы ничего не знали об этом, – промолвил Головко.

– Никто не думал искать там. Вообще-то сообщение о находке месторождения золота кажется мне более интересным. Я должен увидеть одну из этих волчьих шкур, покрытых золотым песком. Как в опере Прокофьева, а? «Петя и Золотой волк».

– Забавная мысль, – ответил Головко, тут же выбросив её из головы. – Что это будет означать для страны?

– Сергей Николаевич, мне нужно быть провидцем, чтобы дать подробный и точный ответ на этот вопрос. Отвечу вкратце – в конечном итоге это может стать для нашей страны спасением. Теперь у нас есть что-то, обладать этим хотят все страны. Между прочим, мы имеем даже два «что-то», и это принадлежит нам. Иностранцы будут платить нам за все это огромные суммы денег, причём отдавать деньги готовы с улыбкой. К примеру, Япония. Мы обеспечим все её потребности в энергии на ближайшие пятьдесят лет, причём одновременно они сэкономят крупные средства на транспортировке энергоносителей. Им придётся перевозить нефть на расстояние нескольких сотен километров вместо десяти тысяч. Америка тоже получит огромную выгоду, хотя недавно они нашли крупное месторождение нефти на американо-канадской границе. Вопрос заключается в том, как доставить добытую нефть на рынок. Мы построим нефтепровод до Владивостока, причём не исключено, что понадобится ещё один нефтепровод от месторождения до Санкт-Петербурга, чтобы продавать нефть и Европе. Между прочим, мы, возможно, убедим европейцев, в первую очередь немцев, построить для нас этот нефтепровод – тогда они получат нефть по более низкой цене. Сергей, представь себе, если бы мы обнаружили это месторождение двадцать лет назад: Советский Союз не развалился бы, а стал вместо этого сильной и богатой страной.

У Головко не было таких иллюзий. Советское правительство растранжирило бы эти новые сокровища точно так же, как растранжиривало все остальное. Сибирь принадлежала Советскому Союзу в течение семидесяти лет, но никому даже не пришло в голову отправить в тот район геологическую экспедицию. У страны не было настоящих экспертов, чтобы производить поиски, но она была слишком гордой и не позволяла никому другому проделать такую работу, опасаясь, что они перестанут уважать родину марксизма-ленинизма. Причиной гибели Советского Союза был не коммунизм, а тоталитаризм. Извращённое чувство самодовольства оказалось самой опасной и разрушительной чертой русского характера, оно основывалось на комплексе неполноценности, уходящем в тёмные исторические глубины. Советский Союз сам нанёс себе смертельную рану, его гибель произошла в результате самоубийства, только развивалась медленнее, и потому смерть стала ещё более мучительной. Головко выдержал ещё девяносто секунд исторических отступлений.

– Все это хорошо, Василий Константинович, но что вы можете сказать мне о будущем?

– Вряд ли это причинит нам вред в будущем, Сергей. Нет, это спасение нашей страны. Потребуется десять лет, чтобы освоить полную отдачу от нефтяных месторождений в Сибири, но затем мы будем получать регулярный и постоянный доход на протяжении целого поколения и, может быть, дольше.

– Какая помощь может нам понадобиться?

– Американцы обладают столь необходимыми сейчас нашей стране опытом и знаниями, приобретёнными в результате эксплуатации нефтяных месторождений на Аляске. У них есть компетентные специалисты. Нам нужно перенять их опыт и воспользоваться им. Сейчас мы ведём переговоры с американской нефтяной компанией «Атлантик Ричфилд» на предмет получения от них технической помощи. Пока они требуют слишком больших уступок, но этого следовало ожидать. Им хорошо известно, что только они обладают тем, в чём мы нуждаемся, и будет намного дешевле платить за помощь в освоении месторождения, чем пытаться сделать все самостоятельно. Таким образом, они получат почти всё, что запросили. Может быть, мы расплатимся с ними золотыми слитками, – пошутил Соломенцев.

Головко пришлось побороть соблазн узнать подробности, касающиеся месторождения золота. Нефть принесёт несравненно более значительную выгоду, зато золото выглядит красивее. Ему тоже хотелось своими глазами увидеть одну из волчьих шкур, которыми пользовался охотник Гоголь для сбора золотого песка. Следует должным образом позаботиться о дальнейшей судьбе этого одинокого лесного жителя – но это не составит особой проблемы, поскольку он жил один и у него не было детей. Чем бы мы ни обеспечили его, государство скоро получит обратно, принимая во внимание его возраст. Нужно, чтобы телевидение показало охотника, может быть, даже лучше снять художественный фильм о судьбе этого сибиряка. В конце концов, когда-то он охотился на немцев, и русские все ещё любят таких героев.

– Что известно обо всём этом Эдуарду Петровичу?

– Я держал в тайне эту информацию, ожидая поступления полных и надёжных сведений. Теперь они поступили. Думаю доложить об этом на следующем заседании Совета министров. Наш президент останется довольным, Сергей Николаевич.

«В этом можно не сомневаться», – подумал Головко. Президент Грушевой работал в течение трех лет, не зная ни сна, ни отдыха. Американцы говорят о таких людях, что он трудился как одноногий и однорукий рабочий, расклеивающий плакаты. Нет, пожалуй, не совсем так. Он походил на волшебника или фокусника, пытающегося создать реальные вещи из пустоты, и его успех в постепенном развитии страны часто казался почти чудом.

Обнаружение двух таких баснословных месторождений является, наверно, своеобразной наградой бога за его неустанные усилия, хотя следует признать, что это будет не таким уж простым благодеянием. Каждое правительственное агентство потребует свой кусок этого нефтяного и золотого пирога, у каждого свои нужды, и министр, возглавляющий каждое из министерств, представит их как нечто жизненно необходимое для судьбы страны, оформив это в своём докладе с блестящей логикой и неопровержимой убедительностью.

Кто знает, может быть, некоторые из них действительно говорят правду, хотя правда является редким гостем в зале заседаний Кабинета министров. У каждого министра есть своя маленькая империя, которую ему хотелось бы расширить и укрепить, и при успешном исходе своих запросов он сможет ближе продвинуться к главе стола, к месту, которое сейчас занимает Эдуард Петрович Грушевой. «Интересно, – подумал Головко, – неужели при царском режиме все происходило именно так? Да, пожалуй», – решил он сразу.

Человеческая природа вряд ли изменилась за это время. Поведение людей в Вавилоне или в Византии скорее всего мало отличалось от того, как будут вести себя министры во время следующего заседания Кабинета, до которого оставалось три дня. Он подумал о том, какой будет реакция президента Грушевого на полученные новости.

– И сколько уже просочилось за пределы министерства? – спросил председатель СВР.

– Несомненно, ходят слухи, – ответил министр Соломенцев, – но последние сведения поступили меньше чем двадцать четыре часа назад, и обычно требуется больше времени для того, чтобы об этом кто-то узнал. Я перешлю к тебе документы фельдъегерской связью – скажем, завтра утром?

– Меня это устраивает, Василий. Я дам задание своим аналитикам изучить полученную информацию, так что смогу представить независимую оценку сложившейся ситуации.

– У меня нет возражений, – ответил министр экономики, изрядно удивив этим Головко. Но теперь это больше не был Советский Союз. Существующий Кабинет министров мог внешне походить на современную копию старого Политбюро, но никто не хотел сейчас лгать своим коллегам… по крайней мере, по важным вопросам. Так что это уже представляет собой определённый прогресс для страны.

Глава 11
Вера отцов

Его звали Ю Фа Ан, и он сказал, что является христианином. Христианство в Китае было редкостью, и потому монсеньор Шепке сразу пригласил его войти. Он увидел перед собой китайца возрастом за пятьдесят, сутулого, с причёской, представляющей странную смесь чёрных и седых волос, что редко встречается в этой части мира.

– Добро пожаловать в наше посольство. Я монсеньор Шепке. – Он быстро поклонился и затем пожал руку гостя.

– Спасибо. Я преподобный Ю Фа Ан, – ответил мужчина с достоинством человека, говорящего правду. Так один священник обращается к другому.

– Вот так. Какого вероисповедания?

– Я баптист.

– Вы посвящены в духовный сан? Неужели такое возможно? – Шепке сделал жест, приглашая китайского священника следовать за ним, и через несколько секунд они стояли перед папским нунцием. – Ваше преосвященство, это преподобный Ю Фа Ан – из Пекина? – запоздало поинтересовался Шепке.

– Да, это так. Мои прихожане живут главным образом на северо-востоке города.

– Добро пожаловать. – Кардинал ДиМило встал, тепло пожал ему руку и проводил священника к удобному креслу, предназначенному для гостей. Монсеньор Шепке пошёл готовить чай. – Я очень рад встретить в этом городе брата-христианина.

– Нас здесь не так много, ваше преосвященство, – ответил Ю Фа Ан.

Монсеньор Шепке быстро вернулся с подносом, на котором стояли чайные приборы, и поставил его на низенький столик.

– Спасибо, Франц.

– Мне казалось, что вас должны встретить здесь местные граждане. Полагаю, что Министерство иностранных дел оказало вам формальный приём, который приличествовал вашему сану и был… несколько холодным? – спросил Ю.

Кардинал улыбнулся и передал чашку чая гостю.

– Как вы справедливо заметили, приём был вполне корректным, но мог бы оказаться и более тёплым.

– Вы скоро узнаете, что правительство обладает вежливыми манерами и уделяет должное внимание протоколу, но в их словах не хватает искренности, – сказал Ю на английском языке, но с очень странным акцентом.

– Вы происходите из?..

– Я родился в Тайбее. Юношей я уехал в Америку, чтобы получить образование. Сначала учился в университете Оклахомы, но потом студентов начали призывать в армию, и я перевёлся в университет Орала Робертса в том же штате. Там я получил свой первый диплом инженера-электрика, затем продолжил обучение и защитил степень доктора богословия, там же был посвящён в священный сан, – объяснил он.

– И каким образом вы попали в Народную Республику?

– Давно, в семидесятых годах, правительство председателя Мао охотно приглашало сюда жителей Тайваня, чтобы они поселились здесь, отвергая, таким образом, капитализм и принимая марксизм, понимаете, – добавил он с насмешливым огоньком во взгляде. – Моим родителям было трудно, но постепенно они поняли. Я встал во главе своего прихода вскоре после возвращения. Это причинило немало неприятностей Министерству государственной безопасности, но я работал одновременно инженером, и в то время государству были нужны квалифицированные инженеры. Поразительно, с чем готово примириться государство, если вы обладаете чем-то, нужным для него, а тогда оно отчаянно нуждалось в людях с моей квалификацией. Но теперь я являюсь настоящим пастором и все время посвящаю своему приходу. – Заявив, таким образом, о своём триумфе, Ю взял чашку и отпил глоток чая.

– Что вы можете рассказать нам о местной обстановке? – спросил Ренато.

– Правительство страны по-настоящему коммунистическое. Оно не терпит никакой иной лояльности, за исключением лояльности по отношению к нему самому. Правительство жестоко подавило учение Фалун Конг, которое даже не являлось, по сути дела, религией – то есть оно не представляло собой вероисповедание, как это понимаем мы с вами, – а моих прихожан подвергли преследованиям. Редко бывает суббота, когда больше четверти моего прихода собирается на религиозную службу. Мне приходится ходить от дома к дому, чтобы принести веру в господа нашего в каждую семью.

– На что вы живёте? – спросил кардинал.

На лице Ю появилась безмятежная улыбка.

– Это самая простая из моих проблем. Американские баптисты обеспечивают мне щедрую поддержку. В Миссисипи находятся несколько церквей, которые особенно щедры – как оказалось, многие из них имеют чернокожих прихожан. Только вчера я получил от них несколько писем. Один из моих однокашников по университету Орала Робертса имеет большой приход недалеко от Джексона, в штате Миссисипи. Его зовут Джерри Паттерсон. Во время учёбы мы были хорошими друзьями, и теперь он мой друг во Христе. Его приход большой и процветающий, так что он по-прежнему заботится обо мне. – Ю едва не добавил, что у него гораздо больше денег, чем он может потратить. В Америке такое благополучие выразилось бы в «Кадиллаке» и отличном доме пастора. В Пекине оно означало хороший велосипед и пожертвования нуждающимся прихожанам.

– Где вы живёте, мой друг?

Преподобный Ю покопался в кармане, вытащил оттуда визитную карточку и передал её кардиналу. Подобно многим визитным карточкам китайцев, на обратной стороне была нарисована схема, руководствуясь которой можно найти дом владельца.

– Может быть, вы будете так добры, что согласитесь поужинать со мной и моей женой? Я имею в виду вас обоих, ваше преосвященство, – добавил он, переводя взгляд на монсеньора Шепке.

– Мы будем рады этому. У вас есть дети?

– Двое, – ответил Ю. – Оба ребёнка родились в Америке и потому не подпали под действие зверских законов, установленных коммунистами в этой стране.

– Мне известны эти законы, – заверил своего гостя ДиМило. – Но перед тем, как добиться их отмены, нам нужно, чтобы в стране стало больше христиан. Я молюсь ежедневно об этом.

– Я тоже, ваше преосвященство, я тоже. Полагаю, вы знаете, что ваша резиденция, понимаете…

Шепке постучал пальцем по уху и обвёл им всю комнату.

– Да, это нам известно.

– У вас есть шофёр, назначенный управлять вашим автомобилем?

– Да, это очень любезно со стороны министерства, – заметил Шепке. – Он католик. Разве это не удивительно?

– Неужели? – задал риторический вопрос Ю, выразительно покачивая головой из стороны в сторону. – Ну что ж, я надеюсь, что он лоялен и к своей стране.

– Разумеется, – заметил кардинал. В этом не было ничего удивительного. Он находился на дипломатической службе Ватикана в течение длительного времени и встречался почти со всеми уловками, по крайней мере, один раз. Несмотря на всю хитрость китайских коммунистов, католическая церковь возникла намного раньше, как бы неприятно ни было китайским коммунистам признаваться в этом.

Разговор продолжался минут тридцать, и затем преподобный Ю ушёл, получив на прощание ещё одно тёплое рукопожатие.

– Как твоё мнение, Франц? – спросил ДиМило, стоя снаружи резиденции, где сильный ветер делал бесполезными микрофоны, установленные на улице.

– Я впервые увидел этого человека, хотя слышал его имя, когда приехал в Пекин. Правительство КНР действительно преследовало его, причём не один раз, но он является человеком крепкой веры и незаурядной твёрдости. Мне ничего не было известно о том, как он получил образование. Мы можем проверить.

– Хорошая мысль, – согласился папский нунций. Это совсем не означало, что он не верил Ю, просто неплохо убедиться в достоверности рассказа китайского священника. Он упомянул имя своего однокашника Джерри Паттерсона, являющегося теперь пастором, посвящённым в духовный сан, где-то в Миссисипи, США. Все будет просто. Послание в Рим ушло через час по Интернету, методу связи, так удачно приспособленному для разведывательных операций.

В этом случае разница во времени работала на них, что нередко случается с запросами, направленными с Востока на Запад. Через несколько часов донесение было получено, расшифровано и поступило в соответствующий отдел. Скоро из Ватикана было отправлено в Нью-Йорк новое послание, тоже зашифрованное, где его сразу после завтрака получил кардинал Тимоти Маккарти, архиепископ Нью-Йорка, возглавляющий все разведывательные операции Ватикана в США. Теперь все было ещё проще. ФБР всегда оставался бастионом ирландско-католической Америки, хотя позиции ирландского католицизма здесь несколько ослабли после тридцатых годов, когда в состав бюро влилось несколько итальянцев и поляков. Мир – это несовершенное место, но когда католической церкви нужна информация, не подрывающая национальную безопасность Соединённых Штатов, она получает её обычно очень быстро.

В данном случае события развивались с особенной быстротой. Университет Орала Робертса был весьма консервативным учебным заведением и потому всегда готов сотрудничать с запросами, поступившими из ФБР, официальными или нет. Клерк университета даже не обратился к своему супервайзеру, настолько безобидным был запрос заместителя специального агента ФБР по региону Оклахома-Сити Джима Бреннана, переданный по телефону. В результате изучения материалов, занесённых в компьютер, было установлено, что некто Ю Фа Ан окончил университет, сначала получив звание бакалавра по электрическому машиностроению, и затем, после ещё трех лет учёбы в университете, получил учёную степень доктора богословия, причём оба звания получены им «с отличием», сообщил клерк Бреннану. Это означало, что студент в течение всей учёбы в университете не получал отметок ниже «В+». Из отдела бывших выпускников добавили, что в настоящее время адрес преподобного Ю – Пекин, Китай, где он бесстрашно проповедует веру Христову в земле язычников. Бреннан поблагодарил клерка, сделал записи, ответил на запрос из Нью-Йорка, поступивший по электронной почте, и отправился на утреннюю встречу со старшим специальным агентом, целью которой было рассмотреть мероприятия полевого отдела ФБР, направленные на проведение в жизнь федеральных законов в штате Землезахватчиков[24]24
  Штат Землезахватчиков (Sooner state) – Оклахома – получил такое название из-за банд поселенцев (Sooners), пытающихся захватить земли до официального разрешения в 1889 году.


[Закрыть]
.

В Джексоне, штат Миссисипи, дело обстояло несколько иначе. Сам старший специальный агент ФБР поехал к преподобному Джерри Паттерсону, пастору Первой Баптистской церкви, расположенной в престижном пригороде столицы штата. Церковь была построена больше сотни лет назад и обладала самым процветающим приходом во всем регионе. Преподобный Паттерсон вряд ли мог выглядеть более импозантно в своей белой рубашке с голубым полосатым галстуком. Ввиду жаркой погоды его тёмный пиджак висел в углу. Он приветствовал приехавшего чиновника ФБР с царственным видом, проводил его в свой роскошный кабинет и поинтересовался, чем он может помочь представителю закона. Услышав первый вопрос, он сразу ответил:

– Ю! Ну как же, отличный человек и мой хороший друг по университету. Мы звали его Скип – потому что Фа звучало слишком комично и напоминало песенку из кинофильма «Звуки музыки». Превосходный человек и отличный проповедник христианства. Он мог бы давать уроки веры самому Джерри Фалвеллу[25]25
  Джерри Фалвелл – баптистский пастор из Виргинии, возглавил крестовый поход против права женщин на аборты, гомосексуализма, равных прав женщин и был ярым противником коммунизма.


[Закрыть]
. Переписываюсь ли я с ним? Конечно! Мы посылаем ему примерно двадцать пять тысяч долларов в год. Хотите посмотреть на его фотографию? Она находится в самой церкви. В то время мы были гораздо моложе, – с улыбкой добавил Паттерсон. – Скипу смелости не занимать. Совсем не просто быть христианским проповедником в стране китайских язычников. Нам могла бы пригодиться ещё тысяча таких священников.

– Значит, он производит на вас хорошее впечатление? – спросил старший специальный агент Майк Лири.

– Он был хорошим студентом в университете и стал теперь хорошим проповедником христианства, исполняющим очень ответственную работу в исключительно трудных условиях. Скип является для меня героем, мистер Лири. – Это было внушительное свидетельство от столь важного члена баптистской общины. Первая Баптистская церковь никогда не обращалась за ссудой, даже на памяти стариков, несмотря на свою внушительную электростанцию и удобные, обшитые бархатом, скамейки в храме.

Агент ФБР встал.

– Это все, о чём я хотел спросить вас, сэр. Спасибо.

– Могу я поинтересоваться причиной ваших вопросов?

Лири ожидал этого вопроса и потому заранее сформулировал ответ на него.

– Всего лишь формальный запрос, сэр. Вашему другу ничто не угрожает – по крайней мере, со стороны правительства Соединённых Штатов.

– Рад слышать это, – ответил преподобный Паттерсон, улыбаясь и пожимая руку. – Вы знаете, что мы не единственный приход, который заботится о Скипе.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю