Текст книги "Академия Кавальдэ (СИ)"

Автор книги: Ти Шарэль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава семнадцатая

– Любая магия – наследственна, – мастер Дюваль всегда говорил таким неохотным тоном, словно делал нам одолжение. – И каждый из вас получил свой дар от родителей.

Мастер подошел к доске и начертил круг размером с голову.

– Представьте свою силу в виде шара. Он может быть таким. Или таким, – рядом с первой фигурой появилась вторая – размером с яблоко. – А может даже таким.

Третий круг в несколько раз превосходил первый.

Осмотрев нас внимательным взглядом из-под тяжёлых век и убедившись, что все преданно смотрят на него, мастер Дюваль отвернулся к доске и дополнил рисунки. Теперь каждый из них разделялся на две неравные части.

– Большая часть – это ваш основной дар. В редких случаях деления нет, и шар заполнен единственной силой. Как у нашего Герарда, например, – мы все невольно оглянулись на великана, тот насупился. – Это не хорошо, и не плохо. Все равно у большинства магов вне академии второй дар совершенно не развит.

Преподаватель обрисовал каждый круг ещё одним – гораздо большим.

– Источник дарит вам возможность расширить данные родителями силы. И от вас зависит, каким из двух даров вы заполните новое пространство.

Мастер неспешно прошелся перед первым рядом столов от доски до окна, потом от окна до двери. Вернулся к доске. Мы, привыкшие к внезапным паузам в лекциях, терпеливо следили за его передвижениями. Мастер Дюваль ещё немного постоял, покачиваясь с носков на пятки, и продолжил:

– Стихийная магия подавляет остальные. Если один из родителей – стихийник, то его сила обязательно достанется ребенку. Чаще всего в качестве основной.

– Прямо гарантия от неверности, – шепнул кто-то позади меня.

Я не разобрала кто, а вот мастер Дюваль тут же ответил:

– Да, Лайон, можно сказать и так. Кого из вас ждут дома невесты?

Первым поднял руку Герард. Потом Лайон. Маркус, подумав, тоже.

– А кто выбирал невесту самостоятельно?

Марк руку опустил, Лайон и Герард – нет.

– Обычно никто, – хмыкнул мастер. – Подмастерья уходят в академию в столь нежном возрасте, что редко задумываются о браке. Если только не выбирают Кавальдэ, как возможность получить титул и капитал именно для этой цели.

– Мне исполнилось двадцать, – напомнил Лайон.

– Но мотив поступления вы не отрицаете?

– Не отрицаю, – ответил Лайон. Герард согласно кивнул.

– В любом случае, вам ещё предстоит выбирать невест своим сыновьям. Для этого и ведутся родовые книги.

– В них не записывается женский дар, – зачем-то вставила я.

– Но его все равно можно отследить по записям мужских линий, – возразил мастер Дюваль, бросив на меня предупредительный взгляд. Я уткнулась в открытый передо мной альбом.

– Так вот. Кроме приданного и способности к деторождению, дар невесты может сыграть важное значение при выборе.

– Как это? – удивился Айрон.

– Некоторые способности ценятся выше других. Хотя бы потому, что они редки.

– И как это понять?

– Сейчас узнаете, – усмехнулся мастер. – Записываем.

До конца занятия мы занимались тем, что разбирали вероятности дара выдуманных детей у выдуманных родителей. Я в обсуждениях почти не участвовала. Глаза закрывались, а зевки едва помещались в ладошку.

Мы ушли от Вариуса под утро и до сих пор не знали, вышел ли толк от этой отчаянной вылазки.

Марк, проводивший меня до комнаты и потом вернувшийся в кабинет ректора, чтобы вернуть артефакт, выглядел до обидного бодрым. Тема выбора невесты его неожиданно заинтересовала, и я заметила, как между заданиями мастера Дюваля младший брат успел изрисовать одну половину альбомного листа кружочками и стрелочками, а на второй половине темнел только один круг – со знаком вопроса в центре.

– Может пойдешь спать? – спросил Маркус после занятия. Жалость в его взгляде можно было черпать ложками. – Скажешься больной.

– Не могу, – зевнула я. – Мастер Вудс не знает кто я, так что поблажек не будет. Ничего, как-нибудь переживу. А вот как ты выдержишь тренировку мастера Кросса...

– Нормально, – улыбнулся Маркус. – Ладно, удачи. Зайду за тобой после занятия.

Аудитория была пуста. Шестой курс обычно освобождался позже нас. Я села за дальний стол, достала карандаши, открыла альбом. Как жаль, что нет Вариуса. Прошлое занятие прошло ужасно.

Жан, один из дружков погибшего Лоуренса, всю лекцию бросал на меня липкие взгляды. Такие долгие и такие частые, что на это обратил внимание даже мастер Вудс. А после занятия парень рванул к двери, словно надеясь меня перехватить. И наткнулся на Алекса с Марком. Сегодня меня должен встречать только Марк, так что Жан может и осмелеть.

В аудиторию начали заходить шестикурсники. Этьен махнул мне рукой, Фабиан поздоровался вслух, остальные кивали, занятые разговорами друг с другом, и проходили на свои места. Жан направился прямиком ко мне.

– Это место Вариуса, – прошипела я, когда парень опустился на сиденье рядом со мной.

– Его же здесь нет, – ухмыльнулся Жан, выкладывая свои вещи.

– Все из-за твоего дружка, – не удержалась я. – Надеюсь, ему назначили достаточно суровое наказание!

– У Матиса все хорошо, – равнодушно бросил парень. – А вот Вариус, похоже, отплясал. Тебе придется сменить покровителя, Ники.

Мое имя он произнес таким мерзким тоном, словно хотел оскорбить.

– Николас, – сухо поправила я. – И мне не нужен покровитель. Особенно такой как ты.

– Конечно, нужен, – проигнорировав последнюю фразу, заявил Жан. – Твой старший кузен через полгода отправится домой. А младший ещё не дорос, чтобы тявкать на взрослых мужчин.

– Это ты про себя? – фыркнула я. – Нападать на слабых – это, по-твоему, признак мужества? Уйди по-хорошему.

– А что, ты можешь заставить меня по-плохому?

– Лоуренса же заставили.

– Хочешь сказать он погиб из-за тебя? – задумчиво протянул парень.

Я промолчала. Собрала свои вещи и пересела за пустующий стол Матиса. Под смешки и шутки остальной группы Жан сел ко мне.

– Отвяжись! – рявкнула, вставая. Шарики воды, заменившие змейку, скользнули в руку, превращаясь в узкий стилет.

– Оставил вас на пару дней, а тут уже передел собственности? – раздался негромкий голос.

"Вариус!" – мысленно завопила я, всем телом разворачиваясь ко входу.

– Пойдем, Ники, – спокойно сказал Вар, дошел до своего стола и похлопал по соседнему сиденью.

Я шустро перепорхнула к нему. Жан стиснул зубы и остался сидеть за столом Матиса. Что было совсем неудивительно. С Вариусом старались не связываться. Лайон, который, как и Герард, ходил на дополнительные занятия боевой магии огня, как-то сказал про наследника Лотье:

– Жуткий парень. Такое ощущение, что он давно свихнулся и только притворяется нормальным.

Но я радовалась Вару, как родному. И даже на "собственность" не стала обижаться.

– Как ты?

– Нормально, – хмыкнул парень, откидываясь на спинку стула и вытягивая под стол длинные ноги.

На меня Вариус на смотрел, зато я смогла спокойно разглядеть его. Все ещё очень бледный и исхудавший. Блеск в глазах нездоровый, лихорадочный. Пальцы, стискивающие карандаш, еле заметно дрожат. По-хорошему ему бы в постель.

– Зачем ты пришел? – нахмурилась я. – Тебе рано вставать.

– Соскучился, – хмыкнул он, по-прежнему глядя вперёд.

Дальнейшие расспросы прервал появившийся в аудитории мастер Вудс. Да и не факт, что Вариус ответил бы хоть на один. Первая радость схлынула, и я с беспокойством поглядывала на соседа по столу. А тот отрешённо смотрел вперёд.

Лишь за ужином Вар немного ожил. С аппетитом поел, хмыкнул на неловкую шутку Алекса, сказал что-то едкое проходящему мимо Этьену.

– Хватит уже! – Марк довольно болезненно ткнул меня в бок. – Следишь за ним, как курица – наседка! Или ревнивая жёнушка!

Я возмущенно уставилась на брата, радуясь, что остальные парни нас не слышат. Они обсуждали турнир, посвящая Вара в последние новости.

– Дамиан, я и Чарльз вошли в тройку среди седьмого курса. – воодушевленно рассказывал Алекс. – По шестому не знаю, мастер не говорил. Окончательный результат объявят позже, после последних замеров дара и метки.

На меня Вариус не смотрел. Никак. И это было даже обидно. Ведь раньше я постоянно ловила на себе его взгляды – задумчивые, хищные, веселые. Разные. Не то, чтобы они мне нравились, но равнодушие неожиданно обижало. Так что спать я ушла расстроенная и хмурая.

Зато утром лорд Джейсон ошарашил меня радостной новостью:

– Ваши родители будут здесь через три дня. Я имел неосторожность разрешить Валери навещать тебя дважды в год. Естественно, она не забыла.

Я задохнулась от нежности и восторга. Конечно, крестный не раз передавал приветы от родителей, но это совсем не то!

"Я скоро увижу маму!"

– Валери интересуется, – с неожиданным смущением сказал лорд Джей, – что помимо необходимых для девушки вещей, гм, гигиенического назначения, тебе нужно ещё?

– Перчатки? – неуверенно спросила я, выставив перед собой запястье. Стоило рукаву натянуться, и становился виден край татуировки. Хотя рубашка все равно не могла скрыть рисунок. Он просвечивал сквозь тонкую ткань, так что мне приходилось надевать плотный пиджак. И это в академии, где магия источника нагревала стены так, что даже в лютые морозы внутри можно было бы бегать голышом.

– Возможно, – согласился крестный. – Что-то ещё?

– Нет, – я пожала плечами. За полгода привыкла даже к той коричневой массе, которую здесь держали за мыло. Кстати, отмывало оно действительно хорошо, а то что волосы стали жёстче, так даже лучше.

– Ладно, – кивнул крестный. – А теперь объясни мне, как так вышло, что ты нарушила приказ? Залезла в мой кабинет, утащила артефакт. Привлекла к этому Маркуса.

Я вздрогнула и тут же угрюмо уставилась в пол. Когда шла сюда после завтрака, боялась, что именно с этого начнется разговор. Но крестный отвлёк меня разговорами про маму, и вопрос обжёг своей горечью тогда, когда я этого не ожидала.

– Так что, Доминика? – голос крестного был грозным и сухим. Незнакомым. – Знаешь, какое наказание положено за нарушение прямого приказа?

Я покачала головой, не отрывая взгляда от каменных плит пола.

– Надеюсь, что не узнаешь, – проворчал дядя Джей чуть мягче. – Ты ведь понимаешь, что Вариус Лотье – менталист? Он закрывается бессознательно. Думаешь, почему столичный сноходец не торопился приезжать?

– Так он бы и не приехал?! – я не удержалась от возгласа.

– Приехал бы. Речь идет об аристократе с королевской кровью, так что ему бы пришлось. Но никто не хочет рисковать. Щиты менталиста могут стать ловушкой для сноходца. Дорогой в одну сторону.

– Но Вариус очнулся, – упрямо буркнула я.

– Тебе повезло, – кивнул крестный. – Но наказание все равно будет. Раз мои наказы для тебя ничего не значат, то до месяца Перелома Лета вместо моих занятий у тебя будут персональные тренировки мастера Кросса. А дальше посмотрим.

– Полгода? Дядя Джей...

– А потом посмотрим, – с нажимом повторил крестный.

Я расстроенно выдохнула. Сегодня только думала о том, что хотела бы развивать именно этот свой дар. Маг воды – это, конечно, замечательно, но кто отпустит девушку в плавание?

Короткий стук в дверь заставил меня оглянуться.

– Заходите, лорд Кросс, – разрешил крестный.

Мастер вошёл, пропустив перед собой моего младшего брата. Маркус выглядел немного растерянным. Я виновато взглянула на него и отвела глаза.

– Ника, переодевайся и в малый зал, – скомандовал мастер. – Через десять минут чтобы была там.

И через десять минут начался мой персональный ад. Тренировкой назвать это издевательство над телом язык не поворачивался.

– Ты самая слабая в академии, и с этим ничего не поделать, – рассуждал мастер Кросс, спокойно взирая на мои мучения. – Но ты можешь стать самой ловкой. И гибкой.

Я лежала на спине у стены, прижимаясь к камням ягодицами. Мои ноги были разведены широко в стороны, и к каждой привязан груз. Сначала он казался мне небольшим, а упражнение странным и неприличным, но через несколько минут первое оказалось обманчивым, а второе – неважным.

– Теперь спина, – сообщил мастер, снимая грузы. Я с трудом свела ноги и неловко перевалилась, вставая на четвереньки.

– Можешь не подниматься, с этого и начнем, только подложи под колени, – мужчина протянул мне свёрнутое в несколько раз покрывало. Вроде тех, которыми мы должны были заправлять кровати. Свое я засунула в шкаф ещё в первый день и ни разу не доставала.

– Перед сном сложи покрывало в тугой валик и подложи под спину. Вот здесь, – наставлял меня мастер после тренировки. Я слушала плохо. Единственным желанием было поскорее сбежать из зала пыток. И найти Тадеуша. Пусть потренирует на мне свои целительские способности. Мастер Кросс, конечно, это заметил, его тон и взгляд мгновенно сделались суровыми. – Если не будешь заниматься регулярно, будет больно каждый раз. И не обращайтесь к целителям. Растяжка достигается путем крохотных разрывов. Если их залечить, придется начинать сначала.

Я проглотила протест и снова кивнула. Разговаривать не хотелось. После того как мастер пообещал включить для меня занятия на гибкость в каждую тренировку, я сосредоточилась на двух вещах – не плакать и не ругаться. Разговор в таких условиях не предполагался.

Впрочем, все меркло перед предстоящим маминым визитом.

Два дня пролетели незаметно. А накануне мне впервые за долгое время приснился Дамиан.

Место было мне не знакомо. Наверное, поэтому я не провернула перстень сразу, как делала это, попадая в сновидения принца. Я сидела на диване в гостиной, которая была лишена помпезной дворцовой роскоши, но обставлена дорого и со вкусом.

Едва успела осмотреться, как темные двери с изящными витражами распахнулись, впуская гостей. Дамиан вошёл в комнату в окружении нескольких человек, сразу нашел меня глазами и тепло улыбнулся.

Я ухватилась за перстень и замерла. Желание рассмотреть его улыбку, погреться в свете серых глаз оказалось сильнее чувства самодостоинства. Я ведь почти забыла это выражение обычно непроницаемого лица – нетерпение, радость, нежность. Отчаянная зависть к неизвестной Виктории затопила все мое существо, и я убрала пальцы с перстня.

Легко поднялась, склоняясь в изящном приветствии и испытывая благодарность к маме, которая, невзирая на мои протесты, несколько лет подряд приглашала учителей этикета в наш дом.

– Леди Виктория, – Дамиан прошел прямо ко мне, взял протянутую руку тёплыми сильными пальцами и коснулся губами обтянутой кружевами кожи.

– Лорд Дамиан, – негромко произнесла я, борясь с чувствами, бушующими в груди. Дамиан не отпускал мою ладонь, а след его губ словно горел на руке, просочившись сквозь перчатку и оставив огненный отпечаток на коже.

– Леди Миранда, – из-за моей спины выступила невысокая стройная дама, и принц отпустил мою руку, чтобы склониться к ее. Но целовать не стал. Под моим ревнивым взглядом ненадолго задержал чужую кисть у губ и отступил.

– Вам, наверное, нужно многое обсудить с моей дочерью? – пропела дама, разворачиваясь ко мне, и я испытала лёгкий укол вины из-за своей внезапной ревности. – Тори, милая, вы можете погулять в саду. Только держитесь на виду, соблюдайте приличия. – Леди Миранда рассмеялась, словно последние слова были шуткой, и отошла к остальным гостям.

Дамиан предложил мне локоть, и я оперлась на него. Два противоположных чувства разрывали душу: восторг от близости Дамиана, от его взгляда, в котором за нежностью таился сдерживаемый огонь, от тепла его руки и... отвращение к себе. Я вновь чувствовала себя воровкой. Впитывала ласку, предназначенную не мне, таяла от нее и ненавидела себя за это.

– Что с тобой? – в голосе принца звучало искреннее беспокойство, и оно тоже ядом проникало в кровь.

– Все хорошо, – я постаралась улыбнуться.

"Нужно провернуть кольцо и не мучить себя".

Но моя рука с перстнем лежала на твердом предплечье, и я решила, что это достаточная причина продлить сладкую пытку.

– Тори, милая, – окликнула меня леди Миранда, когда мы уже подходили к стеклянным дверям, ведущим в сад, – солнце в зените, не забудь зонтик.

Я заозиралась в поисках стойки с зонтами и уткнулась взглядом в огромное зеркало. Бегло оглядела свое отражение, отметила скромную линию декольте и то, что платье, казавшееся голубым, на самом деле играет оттенками от лазурного до глубокого синего цвета.

Потом скользнула по волосам – пепельно-русым, собранным в продуманно небрежную прическу – так, чтобы выбившиеся пряди смягчали тонкие черты лица.

"Моего лица!"

Мой потрясенный взгляд метнулся к отражению Дамиана и обжёгся об огонь его глаз. Никогда не думала, что принц может смотреть так жадно и болезненно.

Пальцы провернули кольцо раньше, чем я успела подумать. И через мгновение я сидела на кровати, пытаясь унять разогнавшееся сердце.

Постепенно у меня получилось и я даже смогла мыслить разумно. Да, я была совершенно уверена, что видела именно себя, но, возможно, Дамиан видел другую девушку? Как работает наше подсознание во снах? Если я ощущаю себя собой, то, возможно, себя и вижу?

"А как же отражение в стекле во сне Вара?"

Тогда я тоже вполне осознавала и кто я, и кого хочу изобразить, но в отражении увидела лишь размытый образ.

При мысли о Вариусе всплыла фраза, брошенная им в лабиринте:

"Дама с пяти лет дрессируют запоминать всех, кто ему представлен. Он вполне мог тебя узнать".

Что если это правда? Подсказок ведь было предостаточно! Под опекой двух братьев вдруг появляется некий кузен с именем, которое удивительным образом совпадает с прозвищем сестры этих самых братьев! Дамиану наверняка преподавали генеалогию всех значимых родов королевства, а род Борнэ – первый в списке!

Сон от меня сбежал. Я зажгла лампу и поняла, что не только он. Метка, вновь в образе крупной и немного несуразной кошки, сидела на полу у кровати и таращилась на меня с каким-то неудовольствием.

– Что? – спросила я. – Тоже считаешь меня недалёкой?

Кошка, естественно, не ответила. Запрыгнула на подоконник и устроилась там. Я откинулась было на подушки, но почти сразу почувствовала, как нагревается побудный камень.

Голова казалась тяжёлой, мысли путались, рвались и никак не соединялись в связные умозаключения. Но занятия мастера Бенуа никто не отменял, поэтому пришлось вставать, умываться, затягивать грудь бинтом и надевать высохшую за ночь рубашку.

Кошка на мои сборы внимания не обращала. Она смотрела в окно так внимательно, словно действительно могла что-то увидеть в плотных утренних сумерках.

Стук в дверь возвестил о том, что Маркус ждёт меня на завтрак. Я потопталась на месте и, не дождавшись реакции метки, ушла в столовую.

Быстро съела свой завтрак, не запомнив ни вкуса, ни запаха. Дамиан сидел за дальним столом вместе с Алексом и Вариусом. К нам они подсаживались только по вечерам, и я заранее была рада, что сегодняшний ужин пропущу – крестный разрешил перекусить в комнате с мамой.

Маркус передал мне письмо для родителей за завтраком, Александр отговорился тем, что увидит обоих меньше чем через полгода. Но брат с детства ненавидил писать, поэтому я ничуть не удивилась.

– А тебе снится твоя невеста? – спросила я Алекса, когда он провожал меня на обед после занятий с мастером Бенуа.

– Лиззи? – уточнил Алекс.

– У тебя их несколько? – отчего-то разозлилась я.

– Снится, – брат не обратил внимания на мою вспышку.

– Ты хорошо ее помнишь?

– Ну, мне повезло больше, чем тому же Дамиану. И тем более Вариусу, – хмыкнул Алекс. – Мы много общались с Элизабет...

– А почему не повезло Дамиану и Вариусу? – не особенно вежливо перебила я. Мы уже подходили к столовой, а мне было жизненно необходимо услышать ответ.

– Подумай сама. Когда я уходил в академию, Лиззи уже исполнилось четырнадцать. Мы часто общались, и мне она действительно нравится. Дамиану невесту выбирал отец. Виктория из соседнего королевства. Не знаю сколько ей было, когда заключалась помолвка – лет восемь-девять? А Вару вообще сообщили о невесте на втором году обучения. Он мне как-то сказал, что совершенно не помнит, как выглядит его невеста – видел её всего раз в жизни.

– Девушкам тоже не позавидуешь – их мнением никто не интересовался. И вряд ли они запомнили своих женихов, – проворчала я.

– Ты бы о себе подумала, – настроение Алекса из задумчивого резко охладилось до раздражённого. – Тебя вообще неизвестно что ждёт после академии!

– Подумаю, – отстраненно пообещала я. – Обязательно.

Ну думать было некогда. После обеда, занятий с мастером Дювалем и тренировкой с мастером Кроссем я активно приступила к наведению в комнате порядка. Запихнула все вещи в шкаф и даже помыла полы, используя причудливое сооружение из уборной, немного магии, фантазии и ругательств.

Кошка лениво наблюдала за моими действиями с подоконника. Кажется, она провела на нем весь день и не собиралась возвращаться на руку. И это начинало грозить мне сложностями.

– Мама не должна тебя увидеть, – я подошла к окну и тоже уставилась в стекло. Зимнее солнце уже сбежало за горизонт, поэтому в окне отражались только мы с кошкой. – Возвращайся.

Существо по-совиному вывернуло голову и уставилась на меня глазами-плошками.

– Почему со мной все не так? – пожаловалась я.

Протянула руку и коснулась кошки. Ожидала, что ладонь пройдет сквозь метку, но та, несмотря на неплотную штриховку, оказалась на удивление осязаемой. Как тугой воздух, если собрать его со всей комнаты и слепить из него мячик.

– Можешь не отвечать, – тихо продолжила я. – Знаю, что сама виновата. Не нужно было приезжать сюда. Как теперь быть? Он уедет через полгода и женится на Виктории. Может Дам и видит мое лицо во сне, но ведь не меня! – я непроизвольно всхлипнула. – Нет, он видит свою невесту. Пусть и не знает, как она выглядит сейчас.

– С кем разговариваешь, Ники? – раздался удивленный голос мамы, и я быстро развернулась, прикрывая кошку спиной.

– Сама с собой! – поспешила ответить. А потом одним прыжком оказалась рядом с мамой и крепко ее обняла. – Наконец-то!

После я утянула маму к кровати и усадила спиной к окну. Кошка сидела абсолютно неподвижно, уставившись в окно своими огромными глазами и не обращая на нас ни малейшего внимания.

Примерно через час, когда утих первый восторг, были рассказаны главные новости, пролились и высохли светлые слезы, и был съеден принесённый мамой ужин, леди Валери достала из объемного свёртка гостиницы:

– Это письма твоим братьям. Это тебе записка от Клэя. Так, перчатки. Кстати, зачем они тебе?

– Зимой холодно, – промямлила я.

– Хм, – к счастью, мама не стала настаивать на ответе. – ладно. А это от меня. В прошлый раз ещё заметила, как неровно ты выстригла волосы! Да, наверное, уже и забыла, как выглядишь.

Я взяла зеркало в руки, но в отражение смотреть не стала. Мама наблюдала за мной с таким жалостливым выражением на красивом лице, что я отложила подарок и поспешила перевести тему:

– Выглядишь прекрасно! Как тебе Адалария?

Я нисколько не лукавила. Маги живут долго, стареют поздно, так что мама и раньше выглядела моей старшей сестрой, сейчас и вовсе расцвела.

– Море чудесное, – мечтательно улыбнулась леди Валери, но тут же вновь стала серьезной, словно о чем-то вспомнив. – Джей рассказывал, что у тебя дар сноходца. Будь осторожна, Ники. Эта магия не каждому мужчине под силу.

– От тебя, мама, не ожидала, – натужно рассмеялась я. – Тоже скажешь, что магия – не женское дело?

– Не скажу. Твой папа надеется к концу года провести закон о начальном магическом обучении для девочек. Ты знаешь, ради кого он старается. Но ментальная магия, Ники... Возможно, я ошибаюсь, но мне она кажется очень опасной.

– Я буду осторожна, – пообещала, чтобы успокоить маму. Но как по мне, дар леди Валери – уход в тени – был намного опаснее. Если она смогла им овладеть, значит, справлюсь и я.

Мама ушла поздно, когда я уже уснула. Сидела у моей кровати и гладила жёсткие волосы до тех пор, пока я не провалилась в сон.

Утром первым делом я увидела зеркало. Оно стояло на письменном столе, приглашающе развернутое ко мне отражающей поверхностью. Я не стала смотреть на себя вчера, да и сегодня не испытывала желания. Но подошла к столу и села на свое место, придвинув зеркало ближе.

Через несколько мгновений облегчённо выдохнула. Не так сильно я изменилась. Скулы, конечно, стали острее, кожа бледнее и суше. Поставив зеркало на край стола, я встала и стянула ночную рубашку. Замерла, вглядываясь в свое отражение. В отличие от лица, тело за полгода изменилось значительно. Сейчас я куда больше походила на мальчика, чем летом. Исчезли мягкие изгибы и плавность движений. Бледная кожа обтягивала сухие тугие мышцы, отчётливо проступали ребра, живот втянулся, разделяясь на неженственные квадраты. Кажется, даже грудь стала меньше.

И осознание холодной водой окатило тело. Я – вовсе не та нежная девушка с персиковой кожей, которую видит во сне Дамиан. И Вариус смотрит на меня иначе, чем на остальных, просто потому, что знает мою тайну. Малия в его сне обладала пышными женственными формами. А отличие от меня.

Нужно выкинуть из головы обоих. Они уйдут из академии намного раньше меня. И даже если Дамиан узнает о моих чувствах к нему и ответит на них, он не сможет меня дождаться. У него осталось несколько месяцев учебы, а потом принц навсегда покинет академию. Дамиан – единственный прямой наследник Бадара, он с лёгкостью подавит ненужные эмоции, даже если они у него есть. А мне будет намного сложнее это сделать потом. Лучше задушить болезненное чувство сейчас, чем выдирать из души позже.