Текст книги "Жестоко и прекрасно (ЛП)"

Автор книги: Терри Э. Лейн

Соавторы: А. М. Харгроув
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 26 страниц)

Слава Богу!

– Да, совсем не сразу, – смеюсь я. – Следовательно, контроль над рождаемостью. Подсказка.

– Похоже, кто-то очень помешан на карьере.

– Черт, да. Я бы не училась как проклятая, чтобы заработать двойную специализацию. Я надеюсь увидеть, что это окупится здесь в ближайшее время.

Он тяжело вздыхает в трубку.

– О, Кейт, будь уверена в себе. Конечно, это окупится. Взгляни на себя. Ты блестящая, талантливая, умная женщина. Тебя ждет очень светлое будущее. Ты поразишь своих потенциальных работодателей, помяни мои слова.

Его слова заставляют меня светиться изнутри.

– Дрю, ты заставляешь меня чувствовать себя так хорошо.

– Тебе не нужно, чтобы я делал это. Серьезно, Кейт. Ты полный пакет, если бы ты только увидела это сама.

Той ночью я рассказываю Дженне о нашем разговоре.

– Ты встречаешься с его родителями? На День Благодарения? – Ее хитрая улыбка говорит мне больше, чем ее слова.

– Что? Что это значит?

– Дрю Макнайт не из тех, кто водит девушек домой, чтобы познакомиться с его родителями, вот что.

– А откуда ты это знаешь?

Дженна бросает на меня один из своих взглядов и говорит:

– Я сестра его лучшего друга, помнишь? Я знаю о Дрю гораздо больше, чем ты думаешь.

– О, да, – говорю я слабым голосом. – Дерьмо. Это важная встреча, верно?

– О, я бы сказала, что это очень важная встреча.

Она хватает свой телефон и начинает писать сообщение. Через несколько минут она получает ответ. Дженна ухмыляется, передавая мне телефон. Это от Бена.

Бен: Что за черт! Дрю берет Кейт на встречу с Р! Почему я этого не знал?! Большое дерьмо происходит в кроватке МакКея.

– О, нет! Я буду на выставке или что-то подобное?

– Или что-то подобное? Черт, да. А ты знаешь его маму, да? Большое чарльстонское общество во всех высоких кругах и все такое. Я говорю о деньгах, Кейт. Я рассказывала тебе?

Я собираюсь, черт возьми, убить ее.

– Нет, ты мне не рассказывала. Как, черт возьми, ты могла забыть о чем-то подобном? Что, черт возьми, не так с тобой?

По крайней мере, у нее хватает совести выглядеть виноватой, хотя, зная Дженну, она совсем не чувствует себя таковой. Затем она издает булькающий смех.

– Несмотря на все деньги Летти и круги, в которых она вращается, она обожает Дрю и является самой милой женщиной, которую ты когда-либо встречала. Я обещаю, что ты полюбишь ее, а она полюбит тебя, потому что ты не одна из тех жеманных сучек, которые всегда увиваются за ее сыном.

– Летти?

– Мэри Леттингтон Стенфорд Макнайт.

– Ты шутишь. Она из тех Стэндфордов?

– Ага, – говорит Дженна с довольной улыбкой. – Следовательно, Эндрю Стенфорд Макнайт.

– Боже. Спасибо за предупреждение.

– Я действительно думаю, что вы двое отлично поладите.

– Ну, я говорила тебе, что Дрю начал говорить о детях?

Это заткнуло ее на минуту. Потом она вдруг становится похожей на кошку, проглотившую канарейку.

– Я знала, что вы двое идеально подходите друг другу. Тебе нужен парень постарше. Вот почему все парни, с которыми ты встречалась, не мочили тебе трусики, а одно свидание с Дрю и БАМ. Тебя захватило. Мне кажется, я слышу свадебные колокола в твоем будущем.

– О, мисс гадалка, позволь мне открыть вам маленький секрет. Я думаю, что слышу свадебные колокола и в твоем будущем.

– Смешно, Кейт. Но я серьезно. Ты должны признать это. Он идеален для тебя. Что еще ты можешь желать?

У меня нет ответа для нее, потому что она абсолютно права.

– Это происходит слишком быстро, Дженна.

– Хорошо, я понимаю, почему ты так думаешь. Но это совсем не быстро. Вы встречаетесь уже около двух месяцев. И Кейт, Дрю не какой-то молодой чувак, который понятия не имеет, чего хочет от жизни. Он собрал свое дерьмо и далеко пойдет, как и ты. Но не волнуйся. Ты не собираешься ничего делать, пока не закончишь учебу, так что расслабься и наслаждайся, – она преувеличенно прочищает горло, – будь в седле.

Затем она хлопает себя по колену и воет со смеху.

– Не бросай учебу. Над твоим комедийным номером нужно поработать, – шутливо говорю я.

***

Две недели спустя я обнаруживаю, что расхаживаю по фойе родительского дома. Дрю должен быть здесь, чтобы встретиться с моей семьей в любую минуту. Моя пятнадцатилетняя сестра вприпрыжку спускается по лестнице и говорит:

– Нервничаешь из-за нового бойфренда? Парень Кейтлин приедет в гости. – Она поет громко неприятным голосом.

Моя мама кричит из кухни:

– Ты уверена, что ему не хочет перекусить?

– Я не знаю, мам. Ты можешь спросить его сама.

Она спрашивала меня об этом уже раз десять. Затем входит мой тринадцатилетний брат, смотрит на меня, пожимает плечами и уходит. Наушники у него в ушах, так что ему плевать на меня или Дрю.

– Как вы думаете, у Дрю будет время поговорить со мной о моей семейной истории рака толстой кишки? – Хочет знать мой папа.

– Нет, папа! Он здесь не для того, чтобы обсуждать вопросы твоего здоровья, и он не твой врач.

Сегодня мы прошли через это не менее десяти раз. Это будет пыткой. Почему я согласилась на это? Я должна была просто встретиться с ним в его доме.

Движение снаружи привлекает мое внимание, и я смотрю на подъездную дорожку и вижу, как он подъезжает. Мне открыть дверь или подождать, пока он постучит? Я встречу его на крыльце, чтобы предупредить.

Я выбегаю наружу, прямо в его объятия.

– Эй, – он ловит меня прежде, чем я успеваю что-то выболтать, и прижимается к моим губам легким поцелуем.

– О, я скучала по тебе, – говорю я вместо этого.

– Мне нравится это приветствие.

Он выглядит как солнечный свет в этот мрачный день, и я никогда не была так счастлива видеть кого-либо прежде. Я хочу цепляться за него и никогда не отпускать, но не могу, потому что уверена, что у нас есть зрители.

– Послушай, моя семья сошла с ума.

Он смеется.

– Нет, я серьезно. Я вышла, чтобы быстро предупредить тебя.

– Я понимаю. Что ж, тогда пойдем познакомимся с безумной семейкой Форбс.

Он подмигивает, и мы входим в логово безумия.

Моя семья стоит в фойе, как отряд солдат, готовый к осмотру.

– Мама, папа, это Дрю Макнайт. Дрю, мои родители, Боб и Лидия Форбс, а также мои брат и сестра, Шеннон и Эрик».

Обмениваются приветствиями, но моя сестра, кажется, пускает на него слюни. Она стоит там, с открытым ртом, мечтательным взглядом, не говоря ни слова. Это не ее обычное поведение.

– Шеннон, теперь ты можешь идти, – говорю я ей. Она не двигается. – Шеннон? Наконец, я разворачиваю ее и толкаю в сторону кухни. Моя мама раз пять спрашивает Дрю, не хочет ли он что-нибудь из остатков еды на День Благодарения. Мне хочется кричать: «НЕТ, МАМА, НЕТ». Но я не думаю, что это принесет пользу. И, наконец, решающий удар – мой папа спросил Дрю о его мнении о пальцевых ректальных исследованиях при обследовании рака толстой кишки. ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПАПА?

– И на этой ноте я думаю, что пора нам с Дрю отправиться к нему домой. Ты готов, Дрю? Я совершенно уверена, что мое лицо цвета клюквы, которую моя мама подавала за ужином, и мое выражение лица должно быть похоже на клоунское. Мне нужно убраться к черту отсюда.

Я вывожу Дрю так быстро, что кажется, что мы на коньках. Я буквально ныряю в его машину, не давая ему возможности открыть мне дверь. Когда он садится за руль, его трясет от смеха.

– Наш уход был необычен.

– Ты шутишь, что ли? Я должна была уйти оттуда. Я так огорчена поведением своего отца!

Он только смеется.

– Не беспокойся об этом. Ты не поверишь, какие вопросы мне задают пациенты. Это было пустяком. И он переживает из-за семейной истории болезни.

Я прячу лицо в ладонях.

– Мне все равно! Я просила его не говорить с тобой об этом.

Мой голос приглушен.

– Детка, все в порядке. – Он дергает меня за волосы, так что я вынуждена смотреть ему в лицо. Уголок его рта приподнимается, а в глазах пляшут смешинки. – Я думал, что твоя мама была очень забавной, когда пыталась заставить меня поесть. Я выгляжу так, как будто я голоден?

– Нет. – Я разражаюсь смехом. – Но ты ввела мою сестру в мальчишескую кому. Я никогда раньше не видела, чтобы она была так молчалива. Возможно, мне придется иногда одалживать тебя.

– В любое время, – мурлычет он.

Тогда это поражает меня. Я улыбаюсь ему дурашливой улыбкой и говорю:

– Ты назвал меня малышкой.

– Да. Это против правил?

– Нет. Просто ты никогда раньше меня так не называл.

– Это не тот термин, который я когда-либо использовал в прошлом. Но когда я думаю о тебе, на ум приходит и сладкий мед.

– Ты этого не повторишь?

– Нет, потому что мед недостаточно сладок, чтобы описать тебя.

Его взгляд ловит мой и вонзается в меня. Это сильно и жарко, и я хватаю его лицо и прижимаюсь губами к его губам.

– Кейт, я мог бы сидеть на подъездной дорожке и целоваться с тобой весь вечер, но боюсь, у нас целая аудитория, и моя мать никогда меня не простит.

Взглянув вверх, я вижу четыре пары глаз, выглядывающих из-за жалюзи. Что за хуйня!

– О боже! Поехали!

Он посмеивается, отъезжая от подъездной дорожки. По дороге к его дому я прошу его рассказать мне о его родителях. Он не дает мне информацию, которую рассказала Дженна.

– Мой папа тоже врач. Но он не хотел, чтобы я пошел в медицину. Он считает, что это по большей части неблагодарная профессия – слишком много часов, проведенных вдали от семьи. И, оглядываясь назад, я полагаю, что он прав, потому что в его время все было иначе, чем сейчас. Я не скажу, что сейчас ты не работаешь на износ, но у сейчас есть госпиталисты, которые занимаются стационарным обслуживанием, в отличие от его дней, так что работать проще.

Мы подъезжаем к их подъездной дорожке, и, конечно же, их дом прекрасен. Это не экстравагантно, но красиво. Его родители встречают нас у дверей. Дженна была права. Летти очень теплая и любезная, и меня сразу тянет к ней. Отец Дрю, Рэй, тихий, неразговорчивый. Я чувствую, что он не впечатлен мной. Дрю должно быть получил свой общительный характер от своей матери. Летти ведет нас в рабочий кабинет, теплую и уютную комнату, освещенную огнем, и предлагает принести нам напитки. Дрю тянет меня на двухместное сиденье рядом с собой, пока его отец уходит, чтобы принести нам по бокалу вина.

– Ну, Дрю говорил только о тебе, Кейт. Он сказал нам, что ты сейчас в его Альма-матер и что ты студентка.

– Да, мэм. Я изучаю бухгалтерский учет и журналистику.

– Ты, должно быть, очень занята, – говорит она.

По-моему, преуменьшение.

– Да, и я с нетерпением жду рождественских каникул.

Примерно в это же время возвращается Рэй с нашим вином, и я благодарю его. Внешность Дрю унаследована от отца, потому что Рэй очень красив, а красивые глаза унаследованы от матери.

– О, Кейт, ты ожидаешь трудного периода экзаменов? – спрашивает Летти.

Рэй сидит и смотрит. Это немного смущает, но Дрю берет мою свободную руку и подносит к своим губам. Меня удивляет, насколько он нежен со мной перед своими родителями.

– Кейт будет очень занята. Она работает на износ, мама.

Я поворачиваюсь к Дрю, довольно потрясённая тем, что он сказал это в присутствии своих родителей.

– Ну, сынок, после того как она закончит, тебе нужно будет ее побаловать. Она заслужила перерыв.

Я удивлена, что Рэй так сказал.

– О, не хочу ничего слышать об этом, – говорю я.

Летти наклоняется ко мне и говорит:

– Кейт, дорогая, позволь мне дать тебе небольшой совет. Когда мужчина говорит, что хочет тебя избаловать, ты никогда не отказываешься, слышишь?

И она подмигивает.

Я смеюсь и говорю:

– Да, мэм.

– Мама, не волнуйся. Я планирую много исправить это. И я имею в виду много.

Затем он целует меня в щеку.

– Я вижу это, Дрю.

Мы довольно долго болтаем, и я должна сказать, что чувствую себя здесь как дома. Мы с Летти так хорошо ладим, что мне не хочется расставаться, и я даже полюбила Рэя. Но уже поздно, и я хотела бы провести несколько минут наедине с Дрю. Итак, по дороге домой мы припарковались в теперь уже пустой туристической зоне, посидели и немного поболтали. Он улетает на следующий день поздним рейсом, потому что у него раннее дежурство в субботу утром.

– Когда я тебя увижу? – он спрашивает.

– Ух, экзамены начнутся через неделю, так что я приступаю к работе.

– Какие планы на Рождество? Ты вернешься сюда?

– Да, но я за рулем, потому что у меня месяц отпуска.

Он берет меня за руку и большим пальцем проводит по костяшкам пальцев.

– Почему бы тебе не провести со мной немного времени до и после?

Я думаю о его предложении, и оно звучит заманчиво. Я могла бы остаться с ним на несколько дней после того, как сдам экзамены, а потом поехать домой. А после каникул я могла бы приехать к Дрю и вернуться в школу в воскресенье перед занятиями.

– Да, звучит довольно круто. Ты вообще приедешь домой на Рождество?

– Ага. С двадцать третьего по двадцать восьмое.

– О, круто. Тогда я могла бы вернуться к тебе на Новый год, что скажешь?

– Ты бы хотела?

Он кажется в нетерпении, но потом я понимаю, что пригласила себя к нему домой на свидание. Это слишком быстро?

– Да, если бы у тебя не было других планов.

– Кейт, мне нужны только планы с тобой. На самом деле, даже если это было не сказано, я хочу, чтобы мы были друг у друга единственными. Я имею в виду, что в значительной степени принял это как должное, так как мы спим вместе, и я знал, что ты не из тех, кто спит со всеми подряд.

– Нет, не из тех, кто спит со всеми. Так что да, хотелось бы быть единственной. На самом деле я требую этого, – говорю я с фальшивой бравадой.

– Я тоже.

От его глубокого голоса у меня по спине бегут мурашки.

Меня поражает мысль.

– Эй, значит ли это, что мы встречаемся?

Уголок его рта приподнимается, и он говорит:

– Однозначно. – Он наклоняется, и наши губы встречаются. – Раз мы пара, могу я заинтересовать тебя сексом в машине?»

Я, хихикая, отвечаю:

– Не знаю. Ближе всего я подошла к этому с тобой.

Несмотря на то, что темно, свет на парковке отражает блеск его голубых глаз, и он говорит:

– Раз ты в юбке, я думал, ты это спланировала.

– Ну, если твой папа не возражает, раз это его машина.

Вырывается смешок.

– Мы не скажем ему.

Он помогает мне перелезть через центральную консоль, пока я не сажусь его колени. Хорошо, что сиденья откидываются. Моя юбка сбивается вокруг талии, и мы, должно быть, соскучились друг по другу, потому что все развивается очень быстро. Это все так невероятно, и единственное, что я потом замечаю, это то, что это действительно правда – окна запотевают во время секса в машине.

Когда я говорю об этом Дрю, он сухо говорит:

– Я рад, что ты была так увлечена моими навыками, что это все, что ты заметила.

– После, – напоминаю я ему, – не вовремя.

– Спасибо за разъяснение.

Он выскальзывает, и я спрашиваю его, есть ли у него салфетки. Пошарив в консоли, он предлагает мне горсть. Когда я пытаюсь сползти на свое место, он останавливает меня руками.

– Оставаться. Я еще не совсем готов к тому, чтобы ты слезла с меня.

Его руки держат мои бедра, а его брюки расстегнуты и спущены до колен. Блин, мужик сексуален.

– Я хочу провести с тобой ночь, – говорю я.

– Не больше, чем я хочу. Это возвращение домой – отстой.

Мы оба смеемся.

– Ты чертовски горяча, сидя вот так у меня на коленях.

Выражение его полуприкрытых век заставляет меня думать о нем то же самое. Он хватает салфетки, которые я держу в руке, и начинает вытирать меня, но вместо очищения, это заводит нас обоих. Я зачарованно наблюдаю, как его член оживает. Не удосужившись спросить, я беру его в руку, поднимаю бедра и насаживаюсь на него. Его руки перемещаются от моих бедер к моей попе, и его пальцы погружаются в мою плоть, когда он поднимает меня вверх и вниз, помогая мне, направляя меня. Мои руки ложатся ему на плечи, и я на секунду кладу свой лоб на его, пока он не говорит:

– Поцелуй меня, Кейт.

Это один из тех моментов, когда ты оглядываешься назад и вспоминаешь, как все это глупо, но вот мы в машине ради всего святого, занимаемся одним из самых горячих сексов. Но это еще не все. То, как он смотрит, как выдыхает мое имя, как его руки держат меня. И это то, что происходит с моим сердцем. Дрю Макнайт запутывается в этом до тех пор, пока я не перестаю понимать, какая часть этого – он, а какая – я. И то, о чем я думала, меня не пугает. Ни одна деталь. Я хочу влюбиться в этого мужчину. И я сильно хочу влюбиться. Но я думаю, что уже. Вопрос в том, что чувствует Дрю?

Мне не нужно ждать, чтобы узнать. Поскольку мы оба кончаем вскоре после этого, и когда мы сидим после этого, он слегка целует меня и говорит мне в губы:

– Кейтлин Форбс, я люблю все, что есть в тебе. Я никогда не думал, что есть кто-то вроде тебя. Я не верю в то, что у каждого из нас есть только один человек. Но я чертовски хорошо знаю, что найти идеальную пару очень трудно. Ты моя идеальная пара. Пожалуйста, скажи мне, что я не одинок в своих чувствах.

Я убираю его волосы со лба и говорю:

– Ты не одинок, Дрю. Я тоже тебя люблю.

Глава 15

Настоящее

Моя грудь сжимается, пока я смотрю, как Энди уезжает. Я ругаю себя за то, что не могу говорить и сказать что-нибудь, чтобы он не уходил. Все это кажется слишком знакомым, и мне приходится заставлять себя войти в здание.

Лифт приближается ко мне, вызывая чувство клаустрофобии. Боль дня возвращается, и я задаюсь вопросом, смогу ли я когда-нибудь пройти через это. Я скучаю по той беззаботной девушке, которой была раньше, по той, которая могла смеяться и смотреть в светлое будущее. Теперь мрак зимы затягивает меня в сгущающиеся тучи. Жизнь потеряла свой блеск, и я думаю, что, возможно, потеряла единственный шанс на счастье.

Когда двери открываются, я вылетаю как свет. Интересно, как я могу размыть границы между прошлым и будущим. Чувство вины – это то, что удерживает меня. И все же обещание любви толкает меня вперед.

Я снимаю платье и украшения. Я позволяю своим волосам упасть на плечи. Затем я вхожу в очищающий душ. Чувство вины за то, что я вышла из больничной палаты, как просили, а потом убежала и бросил вещи, давит на мою грудь, как пятидесятифунтовая гиря. Я не знаю, как простить себя. Я не знаю, как двигаться дальше. Пока на меня льется вода, я принимаю решение.

Одевшись в удобную пижаму, я беру телефон и начинаю печатать. Я секунду сомневаюсь и перечитываю свои слова, прежде чем нажать «Отправить».

Я: Прости.

Я долго смотрю в стену, ожидая ответа, и ничего не получаю, прежде чем сон побеждает меня. Воскресенье начинается со снежной бури. Я стираю белье и начинаю работу над руководством по политикам и процедурам, которое пишу для бухгалтерии Теда, потому что я чувствую себя отстойно. Я болтаю с Мэнди и Дженной всего по несколько минут с каждой, совершенно неготовая к разговору.

Мама звонит и жалуется на Шеннон. Видимо, она пропустила комендантский час. У моего брата есть девушка, которую моя мать описывает как принцессу рока во всем черном, от одежды до помады, лака для ногтей и волос. Она не в духе, и теперь папа думает, что у него какое-то редкое заболевание, которое она не может произнести, потому что у него пять из семи симптомов, которые, по ее словам, совпадают с симптомами простуды. Я, разговариваю с ней по телефону и подвожу итоги своей жизни. Я одна и у меня нет перспектив на свидания, потому что я не поеду во Францию с Тедом, каким бы богатым он ни был. Вокруг меня не летают бабочки, когда я с ним. У меня раньше были бабочки, и я не могу согласиться на меньшее.

Когда наступает понедельник, снег падает густыми хлопьями, скапливаясь на дорогах и тротуарах. Я иду в свой офис, потому что офис Теда открывается позже. Домашняя лихорадка не позволяет мне оставаться дома; Мне нужно выбраться, прежде чем стены сожмутся вокруг меня еще сильнее.

Когда я добираюсь до офиса, мне кажется, что я не видела своего стола целую вечность. Из-за сильного снегопада помещение почти пустует даже в девять часов, когда обычно в этот час в офисе кипит жизнь.

– Кейт. – Я поднимаю взгляд и вижу Даниэля в дверях. – Есть минутка?

– Конечно.

Я благодарна за отвлечение от моих мыслей. Когда он садится, я, сцепляя руки в замок на столе, говорю:

– Что случилось?

– В ту ночь мы вместе вышли, – начинает он. – Я пытался пригласить тебя на свидание. – О, мальчик, это будет странно. – Потому что я хотел поговорить с тобой о Мэнди.

Я внутренне вздыхаю одновременно с облегчением и огорчением. Я предполагала, что он увлечен мной.

– Она всегда мне нравилась. Только она считает нас просто друзьями.

Интересно.

– А что насчет того, что произошло в ту же ночь между вами двумя?

Я не уверена, что должна сообщить ему, что знаю, что между ними произошло. Опять же, он здесь за советом. Он должен знать, как девушки разговаривают.

– Что насчет этого? Она была пьяна и пыталась стащить с меня одежду, – откровенно признается он. Я расслабляюсь, потому что он может говорить об этом. – Когда я не подчинился ее цепким рукам, она сняла свою. – Его лицо краснеет, и он действительно краснеет. Это мило. – Я пытался оттолкнуть ее, потому что не хотел, чтобы она сожалела о том, что произошло между нами на следующий день. Она упорствовала, пока, наконец, не потеряла сознание лицом вниз на своей кровати.

– Ничего не случилось той ночью?

Мэнди понятия не имеет и сожалеет о том, что, по ее мнению, произошло.

Он качает головой.

– Я спал в ее постели только потому, что слышал о пьяных людях, которые задыхались и умирали от своей рвоты. Я не хотел уходить или спать на диване, зная, что мог бы спасти ее, если бы что-то подобное случилось. Когда я проснулся, она уже встала и с кем-то разговаривала по телефону. – Этим кем-то, вероятно, была я. – Она практически выгнала меня из своей квартиры. И с тех пор она делает все возможное, предлагая друзей и родственников, с которыми она хочет меня свести. – Его глаза серьезны, и я могу сказать, что он в растерянности. – Что я должен делать?

Я люблю Мэнди, но она лжет себе о своих чувствах к Дэниелу. Она абсолютно точно влюблена в него, но по какой-то причине не признается в этом.

– Дай ей дозу ее собственного лекарства, – говорю я, пожимая плечами.

Мы еще немного разговариваем, прежде чем офис начинает оживать. Мэнди пробирается в мой кабинет, и останавливается.

– Дэниел, – говорит она, и в ее голосе чувствуется шок. Надеюсь, она не думает, что между нами что-то происходит.

Он поворачивается в ее сторону, прежде чем встать.

– Спасибо, Кейт, – говорит он через плечо. Ей он говорит:

– Доброе утро, Мэнди. Я только что сказал Кейт, что планирую последовать твоему совету. Я собираюсь пригласить Тэмми на свидание. Вы знаете – Тэмми снизу. Она секретарша в юридической конторе.

Мэнди кивает, и Даниэль выходит после своего заявления. Я смотрю, как она бледнеет.

– Я не могу поверить, что он собирается пригласить ее на свидание. Она милая и грудастая, но…

– Она не ты, – заканчиваю я за нее.

Она кивает, прежде чем покачать головой.

– Нет, это не так. Хорошо, что он движется дальше.

Ясно, что она не готова к проверке реальностью. Я решаю прояснить ее мысли кое о чем.

– Он пришел поговорить о том, как странно ты себя ведешь. Он говорит, что в ту ночь между вами двумя ничего не было.

Ее взгляд становится заинтересованным.

– У нас не было секса?

– Неа. Он говорит, что ты пыталась залезть на него, пока не потеряла сознание.

– Я была голая, – рассеянно говорит она.

– Он говорит, что это все ты. И он покраснел, вспоминая об этом. Я думаю, ты сошла с ума, раз не встречаешься с ним.

Как раз когда я думаю, что достучалась до нее, она спрашивает:

– А как насчет тебя и этого великолепного доктора?

Я пережевываю ее слова все утро. Разве мои слова не были советом, который я должна была бы сказать себе? Я смотрю на свой телефон. Энди не ответил мне. Если бы он был любым другим парнем, я бы отпустила его и не считала это потерей. Но он не просто еще один парень. У нас есть история. История, от которой я не готова отказаться, я понимаю.

Я беру телефон и пробую снова.

Я: Прошу прощения. Интересно, пойдешь ли ты на свидание вслепую.

Я смотрю на свой телефон и жду ответа. Через пару минут я кладу трубку. Он, вероятно, работает, а не игнорирует их, думаю я, ободряя себя.

Как только я снова начинаю печатать, звонит телефон. Я так надеюсь, что это Энди, что даже не жду, пока на экране появится имя звонящего, и беру трубку и подношу к уху.

– Привет.

– Прости, а?

Несмотря на его грубый тон, его голос – это кислород, который мне нужен для дыхания. Я говорю:

– Да.

– Извини, ты хочешь отправить меня на свидание с кем-то другим?

Я слышу, как люди разговаривают на заднем плане. Он должно быть на работе. Я закрываю рукой глаза. Думаю, то, что я посчитала остроумным, оказалось эпическим провалом.

– Нет, не с кем-то другим. Я не это имела в виду.

– Но…

Я обрываю его.

– Со мной. Я хочу, чтобы ты не заметил мою глупость, и дал мне шанс пригласить тебя на ужин.

– О, – говорит он, ошеломленный. – Такое свидание вслепую.

– Да, похоже, я не мастер словесности, которым должна бы быть.

Наступает затяжная пауза, переходящая в тяжелую неловкость.

– Кейт, – начинает он, и это звучит как сожаление.

Никто не любит отказов, меньше всего я.

– Мы можем пойти как друзья, – выпаливаю я. – Просто позволь мне загладить свою вину.

– Друзья?

Его односложный вопрос не дает мне достаточно информации, чтобы понять, хорошо это или плохо.

– Ага. Я имею в виду, даже несмотря на то, что у нас все было супер быстро. Я думаю, что на каком-то уровне мы изначально были друзьями. Разве это не основа хороших отношений?

Еще одна пауза. Я думаю, что потеряла свой шанс, когда он наконец заговорил.

– Когда состоится это свидание вслепую?

У меня готов ответ.

– Когда ты свободен.

На этот раз тишина между нами не такая невыносимая. Надеюсь, он сверяется со своим расписанием, а не думает о том, как меня кинуть.

– Сегодня я работаю допоздна. Затем у меня утренний обход завтра. Вечер среды подойдет, потому что у меня нет консультаций до полудня в четверг.

– Это подходит. Я не освобождаюсь до шести. Так что к восьми я могу быть в Балтиморе. Сначала мне нужно было пойти домой, чтобы принять душ и переодеться.

– Ты работаешь в четверг. Почему бы мне не заехать за тобой?

Я чувствую себя более уверенно, поэтому позволяю вырваться короткому смешку, наполовину похожему на хихиканье.

– Свидания так не работают. Я должна забрать тебя.

Он не присоединяется к моему смеху.

– В нас с тобой нет ничего обычного, Кейт. – Его серьезный голос убирает улыбку с моего лица. – Просто скажи мне, где тебя встретить.

Почему у меня такое чувство, что то, что, как я надеюсь, станет возрождением, в конечном итоге обернется прощанием? Разве он не должен был забрать меня? Я смотрю на часы на компьютере.

– Дай мне время до полудня, чтобы забронировать место, а потом я сообщу тебе адрес.

– Звучит отлично. Я должен идти. Долг зовет.

– Конечно, – слабо говорю я.

И он вешает трубку.

Я хочу позвонить Дженне, но знаю, что она скажет. Она сказала это уже тысячу раз, и может быть уже слишком поздно для всего. По крайней мере, у меня будет возможность спросить его о женщине, с которой он целовался в больнице, и о свидании с Дезире. Мы не говорили об обязательствах. Так есть ли у меня действительно причина злиться, особенно когда я был то горячей, то холодной?

Наверное, поэтому он и согласился встретиться со мной. Он хочет сказать мне, что встречается с другими, и я тоже должна.

Я все равно заказываю столик в McCormick & Schmick's. Он охватывает весь спектр от стейков до морепродуктов, поэтому я отправляю Энди сообщение о месте и времени в шесть тридцать. В тот день я не иду в офис Теда. Вместо этого я иду туда рано утром на следующий день, где меня встречает Джефф.

– Предатель, – выплевывает он.

Я останавливаюсь как вкопанная.

– Что я сделала?

– Я видел фотографии вас двоих. Ты встречалась с ним после всех моих предупреждений.

Я слышала мнение Теда. Пришло время послушать Джеффа.

– Твоя ненависть к нему из-за женщины?

Он делает паузу.

– Он рассказал тебе?

– Немного. Он просто сказал, что все всегда сводится к женщине, и она больше интересовалась им.

Он фыркает:

– Да, там была женщина. Но это еще не вся история.

– Не вся. – Я тяжело вздыхаю. – Послушай, ты мне нравишься, Джефф. Но твои предупреждения были напрасны. Тед был идеальным джентльменом все время, пока мы были вместе. Он ничего не делал и не пробовал. Тебе не о чем беспокоиться. Мы просто друзья.

– Он никогда не бывает просто другом, – и он шевелит пальцами, – с женщиной, – бормочет он, прежде чем отправиться к своему столу.

Я не хочу драки, поэтому не спорю. Я сажусь и приступаю к работе. Тед заходит.

– Кейт, ты думала о Франции?

Я оглядываюсь, беспокоясь о тонких стенах.

– Я не уверена, что это хорошая идея.

Он принимает это хорошо.

– Справедливо. Я оставлю тебя.

Спокойствие, с которым он уходит, нервирует, но я отпускаю его.

К среде беспокойство нарастает. Я работаю вне офиса и ухожу раньше, взяв только половину обеденного перерыва. Я иду домой, чтобы привести себя в порядок и переодеться в обтягивающий красный свитер с круглым вырезом, узкие черные брюки и туфли на каблуках для свиданий, или то, что Дженна называет «трахни меня на каблуках». Я проезжаю на такси несколько кварталов до ресторана, потому что я никак не могла бы пройти их пешком и выжить. Погода по-прежнему пасмурная, а тротуары по-прежнему покрыты ледяными корками. Обувь, которую я надела, не совсем предназначена для ходьбы.

Служащий открывает дверцу машины и помогает мне выбраться. Это то, что вы получаете, когда обед будет исчисляться сотнями, если не больше. Энди уже пришел, и администратор провожает меня к нашему столу. Он встает и помогает мне снять пальто. Его руки теплые и случайными прикосновениями прожигают ткань моего свитера. Я вздрагиваю и скучаю по его прикосновениям, когда они исчезают.

– Красива, как всегда, – говорит он, обращаясь к моей спине.

Я поворачиваюсь к нему лицом, потому что надеюсь, что наша связь все еще существует. Только он отворачивается, чтобы повесить мое пальто на крючок возле нашей кабинки. Я проскальзываю и жду, пока он сядет.

К тому времени, когда он это делает, официант выдает блюда дня, прежде чем извиниться и дать нам время сделать выбор.

Энди прячется за своим меню. Я беру свое и решаю, что заказать.

– Что ты хочешь? – спрашивает он, все еще закрытый меню.

– Думаю, я выберу лосося на выбор шеф-повара.

Он фарширован и подается с овощами, и звучит очень вкусно.

– Ты?

Впрочем, я уже знаю, что он решит. Он выберет на стейк, поэтому я выбрала этот ресторан. Они специализируются на рыбе и стейках.

– Думаю, я возьму рибай на кости.

Я улыбаюсь про себя, потому что я, вероятно, могла бы заказать для него. По крайней мере, большая часть его не изменилась.

– Ты улыбаешься.

– Все нормально. Я просто знала, что ты закажешь.