Текст книги "Колония лжи"
Автор книги: Тери Терри
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)
Тери Терри
Колония лжи
Стадии обмана – шок, ярость, изучение, привыкание и принятие – неизбежно ведут к почитанию. Обман может служить правде точно так же, как правда может опровергнуть обман. Все дело в точке зрения.
Ксандер. Манифест Мультиверсума
ЧАСТЬ 1
ШОК
Даже конец может быть началом.
Ксандер. Манифест Мультиверсума
1
ШЭЙ
Пожалуйста, не стреляйте в меня, не стреляйте в меня, пожалуйста…
Сердце бьется так медленно; может, оно уже остановилось от страха? Нет, это время остановилось. Кровь, вместо того чтобы нестись по венам, как будто притормозила и ждет. В небе, надо мной, словно повис птичий крик; ноты разделяются и снова соединяются. Если измерять остаток жизни такими вот мелочами, то они будут ползти, как черепахи, чтобы растянуть время моего пребывания на земле.
Пожалуйста, не стреляйте в меня, не стреляйте в меня, пожалуйста…
Ужас и нерешительность солдата бьются о меня калейдоскопом ощущений, расписанных на волнах некоего подобия цвета и звука, составляющих его в данный момент. Первый назвал это голосом, Vox. И боится солдат не столько болезни, сколько меня.
Но страх в нем противоречит тому, что видят глаза, а глаза видят девушку, стоящую на коленях с поднятыми руками. И кто же обвинит его, если вот сейчас он нажмет на спусковой крючок. Пожалуйста, не стреляйте в меня, пожалуйста…
Атаковать его ауру, остановить руки, опрокинуть на землю – соблазн слишком велик и уже почти берет верх надо мной. С другой стороны, если я сделаю это, то зачем же тогда было уходить от Кая и приходить сюда? Власти должны меня выслушать. Они должны знать, что выжившие, такие, как я, являются носителями; что эпидемия началась здесь, в подземных лабораториях острова. Если я нападу на охранника, с какой стати им слушать меня?
Хотя, может быть, они уже знают. Может быть, база ВВС на этом Шетлендском острове – часть операции прикрытия, и все вот это напрасно.
Пожалуйста…
От напряжения у него белеют пальцы.
У меня кружится голова. Я замираю, не могу заставить себя вдохнуть, пока не буду знать, что он сделает. Его аура меняется, темнеет, наливается уверенностью. Решение принято.
Не спуская с меня глаз, он тянется одной рукой к рации. Я опускаюсь – почти падаю – на землю и порывисто вдыхаю холодный воздух. Слышу бормотанье голосов, но не слышу слов.
Не бойся, Шэй. Будь смелой, каким был бы Кай, если бы стоял на твоем месте.
Теперь, когда мое сердце не в замедленном, а в нормальном времени, оно колотится слишком быстро, и дыхание мелкое и быстрое. Вымотанная бессонницей и ночным переходом, я лежу на земле и смотрю в спокойное голубое небо. Мир как будто отступил и затаился – я выставила защитные барьеры на тот случай, если Келли заметила, что меня нет.
Сосредоточившись на себе, на своем внутреннем состоянии, я замедляю и углубляю дыхание. И вопреки страху мое сознание в том странном месте, что открывается человеку перед приходом сна. Знает ли уже Кай, что я обманула его и ушла? Может быть, он еще спит.
Я представляю его закрытые глаза, темные ресницы на щеке, мягкое, спокойное дыхание и улыбку на губах – тень приятных сновидений.
И вдруг… мое спящее я там, пальцы в его волосах, на обнаженной груди, там, где бьется под кожей его сердце.
Щелк.
Мои руки замирают. Что это было?
Щелк. Резкий, неприятный звук, словно металлом по камню.
Я растеряна, сбита с толку, возвращаюсь к здесь и сейчас, к моему лежащему на земле телу.
Шаги. Кто-то приближается. Я отгоняю сон и сажусь.
Их трое, двое мужчин и женщина, и все в костюмах биологической защиты. Расстрельная команда или комитет встречи? Костюмы служат надежным барьером – я вижу их ауру, но она приглушена, картина смазана.
Женщина заговаривает первой.
– Доброе утро. Я доктор Морган. А ты?
– Шэй Макаллистер.
– Насколько я понимаю, ты сказала часовому, что пережила абердинский грипп. И что ты носитель.
– Да. Все так.
– Почему ты думаешь, что ты носитель?
– Болезнь появлялась там, где прошла я. Эпидемия следовала за мной по пятам. Я не знала об этом и поняла только недавно. Могу показать на карте, где я была и когда, и вы увидите все сами.
Женщина внимательно слушает меня и кивает. За прозрачным визором шлема я вижу ее настороженное лицо, которое не выдает никаких эмоций. Но есть еще и аура, и она говорит больше. Они знали или, по крайней мере, подозревали то же самое.
– Почему ты пришла на Шетленды?
– Чтобы найти источник эпидемии. Она началась вовсе не в Абердине, а распространилась отсюда. Из-под земли.
Они переглядываются. Когда я произношу «из-под земли», по их аурам проходит что-то вроде ряби смятения и тревоги, но понять, в чем дело, я не могу.
– Тебе лучше пойти с нами, – говорит женщина и, помедлив, протягивает руку.
Я беру ее за руку и встаю на ноги. Защитный костюм холодный на ощупь и как будто металлический; форму ладони в перчатке определить нелегко. Тепло руки сквозь материал не проникает.
– Костюмов на базе на всех не хватает, так что тебе придется надеть вот это. Хорошо?
Замечаю, что действительно один из мужчин принес на плече защитное облачение и теперь передает его мне.
– Думаю, с размером я не ошиблась. – Женщина показывает, как надеть костюм. Я облачаюсь в него без всякого желания, скорее, наоборот, с неохотой. Все защелкивается и застегивается, и она объясняет, как в нем дышать. Отфильтрованный воздух лишен вкуса и запаха, в нем нет свежести, как будто он какой-то нездешний. Мы спускаемся с холма. Я чувствую себя неуклюже, словно земля не под ногами, а далеко внизу, словно я отделена от нее и уже никогда не стану снова ее частью.
2
КЕЛЛИ
Возвратившись в дом и не обнаружив Кая, я начинаю паниковать. Неужели он тоже исчез, пока я искала Шэй? Неужели они оба бросили меня? После недолгих поисков нахожу брата за домом, где он стоит у обрыва и смотрит в море. Поза напряженная, застывшая, руки сложены на груди. Далеко внизу с грохотом разбиваются волны, и вид у него такой, словно он готов броситься вниз, на камни.
Мне страшно.
Не оставляй меня, Кай. Ты нужен мне. Я произношу эти слова, хотя и знаю, что он меня не слышит. Слышала только Шэй, а теперь нет и ее.
Я встаю между ним и обрывом. Если придвинусь ближе, почувствую сопротивление, точно такое, которое ощущаю, когда толкаю что-нибудь – человека, камень, дверь. Смотрю на его глаза. Они карие, цвета ореха, а сейчас, на солнце, почти зеленые и полны гнева и боли. Он мой брат, а я ничем не могу ему помочь. Я даже не смогу остановить его, если он решит сделать шаг в пропасть. Только полечу вместе с ним со скалы и увижу, как его тело разбивается о камни, истекает кровью и умирает. Брат уйдет, а я останусь. Трудно умереть, когда ты уже мертв. Но мне еще и обидно. Шэй бросила нас обоих. Хочу сказать ему все это и от отчаяния, что никто меня не видит и не слышит, кричу и угрожаю морю кулаками.
Кай смотрит с недоумением в мою сторону. Неужели что-то услышал?
Когда в подземном институте я закричала на техников, пылесосом собиравших мой пепел после того, как Первый «вылечил» меня огнем, они даже вздрогнули от неожиданности. Потом, когда я запела, один из них принялся насвистывать ту же мелодию. Может быть, Кай все же слышит меня, пусть даже не очень ясно?
Кай! Я здесь! – кричу я во всю силу.
Он хмурится, морщит лоб, качает головой, а потом поворачивается и идет к дому. Может быть, брат каким-то образом чувствует мое присутствие, но не доверяет своим ощущениям. По крайней мере, я заставила его отвлечься от того, о чем он думал, глядя на скалы и море.
В доме Кай расхаживает взад-вперед, потом сует руку в карман и достает письмо. Листок мятый, как будто его сначала скомкали, а потом разгладили. Брат смотрит на него, но убирает слишком быстро, и прочитать написанное я не успеваю. Он сует письмо в карман и шлепается на диван.
– Келли, ты там?
Я здесь, здесь! – хочется крикнуть мне, когда я слышу его голос, когда слышу свое имя.
– Шэй ушла. Говорит, что не взяла тебя с собой, что ты хотела бы остаться со мной. Что я должен поговорить с тобой. – Кай обхватывает себя руками, как будто хочет удержать что-то. – Шэй пошла на базу ВВС – сдаться, сообщить им, что она – носитель и что эпидемия началась здесь, на Шетлендах. На случай… В общем, если у нее не получится, нам нужно не идти за ней, а бежать с острова и возвращаться на Большую землю. Рассказать всем, кому только можем, о возникновении и распространении эпидемии. Не дать им замолчать эту историю. Она просит передать тебе, что ей очень жаль, – с горечью и злостью продолжает Кай. – Как будто кому-то от этого легче. – Он вскидывает сжатую в кулак руку, но в следующее мгновение бессильно роняет ее. – Шэй, Шэй, как ты могла, – шепчет он и пытается взять себя в руки, но плечи предательски дрожат.
Кай, мой старший брат… плачет?
Нет, так быть не должно. Внутри все переворачивается, и уже я сама готова заплакать, только слез у меня больше нет.
И что еще хуже, какое-то ужасное чувство грызет и грызет меня изнутри, не дает покоя.
Виновата же я. Разве нет?
Я виновата в том, что Шэй ушла. Она посчитала себя зараженной, решила, что все остальные, включая ее мать, подхватили эту дрянь от нее и поэтому заразились и умерли. А я позволила ей думать так, не возразила, не сказала правду.
Я не сказала ей, что это я была все время носителем. Шэй такое в голову не пришло, потому что я мертва, вы когда-нибудь слышали о заразном призраке? Но все крупные центры эпидемии: Шетлендские острова, Абердин, Эдинбург, Ньюкасл и дальше – это места, в которых я бывала. Болезнь вспыхивала там вскоре после моего появления, а значит, я и принесла ее туда.
Потом, когда Шэй заболела и выздоровела, у нее появилась способность видеть и слышать меня. Она единственная, кому это удалось, если не считать меня, излечившейся ценой жизни. Потом болезнь действительно последовала за ней, но только потому, что я сопровождала ее. Шэй не была ни в Абердине, ни в Ньюкасле. Она объяснила это тем, что, возможно, в тех местах были другие выжившие, но никаких выживших я в этих городах не видела.
Шэй никогда бы не ушла от нас с Каем, если бы я сказала ей правду, но…
Нет! Виновата не я! Виноват только Первый, который и сделал все это со мной. Он заразил меня в подземной лаборатории, а когда я выжила и изменилась, вылечил огнем, превратив в то, что я сейчас из себя представляю.
Во всем виноват он.
Все, что я делала с самого начала – привела Шэй и Кая сюда, чтобы найти очаг эпидемии, а потом утаила от Шэй правду, – для того, чтобы добраться до Первого. Предполагалось, что я пойду с Шэй и буду рядом, когда они отыщут его. Вот почему я не смогла сказать ей правду – если бы Шэй знала, что не виновата, ей было бы незачем идти к ним.
Но она ушла без меня.
Почему? Почему Шэй не взяла меня с собой?
Кай плачет, а гнев и жар внутри меня крепнут, перерастают в ярость, которая может уничтожить и поглотить мир.
Первый должен заплатить за то, что сделал.
3
ШЭЙ
Лишь оказавшись в крохотной герметичной комнате, я получаю наконец возможность снять защитный костюм, но ощущение несвободы, стесненности, нехватки воздуха не исчезает. Одна стена в комнате стеклянная, и стекло очень толстое.
По другую сторону прозрачной стены доктор Морган и двое мужчин, оба старше, не те, что выходили ко мне. Вся трое в форме. Они разговаривают, но я ничего не слышу.
Стучу в стекло. Компания продолжает разговаривать, но секундой позже доктор Морган протягивает руку к панели управления и включает звук.
– Привет, Шэй. Извини, что разговариваем вот так. – Она кивком указывает на разделяющую нас стену. – Как ты себя чувствуешь? Тебе комфортнее без костюма?
Я пожимаю плечами.
– Да. Конечно.
Морган натянуто улыбается.
– Итак, мы выяснили кое-что о тебе. – Она смотрит на планшет, который держит в руках. – Узнали, к примеру, что тебя разыскивают в связи с убийством. Говорят также, что у тебя иммунитет.
– Я никого не убивала! – Едва произнеся это, я сознаю, что солгала, потому что из-за меня умерло много-много людей. Вздыхаю и складываю руки на груди. – То есть не я застрелила того парня, о котором они говорят. – Морган кивает, выражение лица у нее настороженное, в ауре недоверие. Нет, не может быть. Неужели они не поверят мне только из-за той подставы, организованной военными из Полка особого назначения?
Сжимаю край стола, стоящего между мной и стеной, и подаюсь вперед.
– Выслушайте меня. Вы должны выслушать меня.
– Мы слушаем.
– У меня был грипп, и я уже думала, что умру. Моя мама умерла от этого гриппа. – Я заставляю себя абстрагироваться от боли. – И мы вернулись в Киллин…
– Мы? Ты говоришь о себе и Кае Танзере, также разыскиваемом после загадочного исчезновения из полицейской камеры в Инвернессе? Тебе известно, где он сейчас?
– Нет. В общем, у меня, как и у Кая, обнаружился иммунитет. Мы помогали в госпитале в Киллине. А потом тот жутковатый лейтенант из ПОНа…
– ПОНа?
– Из Полка особого назначения.
Доктор Морган вскидывает бровь, и я вижу: она никогда не слышала об этой части армии и понятия не имеет, что это такое. Как же такое возможно? Да, эта база принадлежит не армии, а ВВС, но неужели они настолько разделены, что не знают даже названий полков друг друга?
– Так или иначе, тот лейтенант – он называл себя Киркланд-Смитом – заявил, будто им известно, что я выжившая, и что меня забирают, чтобы помочь в изучении эпидемии. Но он соврал, они хотели убить меня.
– Как ты узнала, что он лгал?
– Просто узнала.
– Понятно. Давай так, Шэй. Я сделаю два заявления, одно из которых – правда, а другое – ложь, а ты попробуй определить, что есть что.
– Вы это серьезно? Разве нет дел поважнее, чем…
– Сделай одолжение. Пожалуйста.
Смотрю на нее, потом пожимаю плечами. Ладно, пусть так, если это поможет убедить их, что я не вру.
– Хорошо. Давайте.
– Ладно. Мое второе имя Ханна. Мое второе имя Хелен.
Она говорит, а я изучаю ее ауру: окружающие ее волны цвета, уникальные, свойственные только ей, меняющиеся вместе с ее мыслями и чувствами. Когда она говорит Хелен, я вижу серебристо-голубую рябь и чувствую в них правду. Когда она говорит Ханна, ауру пронизывают полосы зеленого и горчичного цвета – ложь.
– Насчет Ханны вы солгали. Ваше второе имя Хелен.
– Простое угадывание, пятьдесят на пятьдесят, – говорит один из мужчин. До сих пор они оба молчали. – Попробуем еще разок. – Он выдает мне десять имен для себя.
Я закатываю глаза.
– Ваше второе имя Монтерой. Примите мои поздравления – имя действительно странное и редкое. Может, продолжим?
Он кивает.
– Впечатляет, – говорит доктор Морган. – О’кей. Допустим, ты знала, что лейтенант лжет. И что потом?
– Я убежала. В меня стреляли и попали в ухо.
– Это ведь случилось недавно, не так ли? Но никакой раны не видно.
Я пожимаю плечами.
– Уже залечила.
– Ну конечно.
– Да ради… Ладно, смотрите. – Я кусаю губу. Сильно. Струйка крови бежит по подбородку, и боль помогает сосредоточиться и сдержаться. – Кровь идет, видите? – Закрываю глаза, мысленно тянусь к источнику боли, туда, где кровь, ткани и их компоненты. Спускаюсь на клеточный уровень, потом на молекулярный и наконец на атомный. Атомы складываются из частиц, которые могут вести себя как волны, а на волны можно влиять, их можно изменять.
Заживляю ранку на губе, вытираю кровь. Никаких следов не осталось.
– А теперь не идет.
Доктор Морган хмурится.
– Не знаю, что это за трюк, но…
– Да никакой это не трюк, а одна из способностей выжившего.
Ее аура меняется; она довольна. Чем? Тем, что я подтвердила это?
– Ну ладно, пусть так. Будем считать, что ты выжившая. А теперь давай вернемся к тому парню, которого ты…
– Я ни в кого не стреляла! Это в меня выстрелил солдат из ПОНа, а Дункан оттолкнул меня и спас мне жизнь. Дункана застрелил солдат.
– Неужели? – Она мне не верит. Если не верит этому, то как же поверит остальному?
После всего, что мы прошли, после того, как мне пришлось оставить Кая – я отстраняю эту боль, – столкнуться вот с этим? С их нежеланием верить мне? Как же так? Я сосредотачиваюсь на докторе Морган, в ауре которой сквозит недоверие.
Помимо всего прочего, я устала, голодна и все сильнее раздражаюсь от этих бессмысленных игр в слова.
– Хорошо. Вы, трое, сидите и слушайте. Больше ни слова, договорились? – Щупальца моей злости устремляются к ним и находят те части их аур, которые позволяют им принимать решения. Теперь они не могут ни говорить, ни вставать, ни вообще что-либо делать. Им позволено только слушать. А потом я рассказываю обо всем. Как солдаты из ПОНа похитили Кая, чтобы заманить меня в ловушку; как я спасла его; как мы убежали. Я говорю им, что потом отправилась на Шетлендские острова, чтобы отыскать очаг заболевания. Рассказываю о ночной переправе на лодке и чумном корабле. О Первом, о подземном исследовательском институте, о том, что он делал с ускорителем частиц. Как получал и выделял некие квантовые частицы и использовал их в качестве биологического оружия. Как тестировал это оружие, убивал людей. Как зло вырвалось на волю и началась эпидемия. Я рассказываю о местах, в которых побывала, и куда через день-другой приходила болезнь. Я умалчиваю о Келли, не говорю, что Кай пришел со мной, но остальное выкладываю начистоту.
Заканчивая, чувствую, что устала и сил не осталось совсем. Во-первых, оттого, что пришлось заново все пережить, а во-вторых, оттого, что одновременно с рассказом приходилось контролировать трех человек. Теперь я их отпускаю.
– Что ты с нами сделала? – спрашивает доктор Морган, глядя на меня большими глазами.
– Вы же меня не слушали, вот я и заставила выслушать.
Страх на их лицах говорит сам за себя, так что на ауры можно и не смотреть. Все трое встают и торопливо выбегают за дверь с их стороны стеклянной стены.
Что ж, по крайней мере, выслушали.
Обхватываю себя руками. Может, эта демонстрация возможностей и не была такой хорошей идеей. Может, стоило подержать кое-что в секрете? Но я же ничего не планировала заранее, все получилось само собой, потому что я разозлилась.
Поздно сожалеть.
Я уже засыпаю на стуле, когда кто-то подходит к двери. На человеке полный костюм биозащиты, и он, миновав двойной шлюз, входит в мою комнату.
– Привет, Шэй. Я помогу тебе надеть костюм.
– А что потом?
– Полетим в Англию. Надо поговорить с экспертами насчет абердинского гриппа.
Узлы у меня внутри распускаются. Неужели поверили хотя бы части того, что я им рассказала?
Я поднимаюсь, он протягивает мне костюм. Снова борюсь с непроизвольным желанием оттолкнуть его, не дать запечатать меня в этой клетке.
– Я только настрою вентиляцию, – говорит он и делает что-то у меня над головой, после чего надежно закрепляет шлем.
Отвлекшись на костюм и свои ощущения, с опозданием замечаю в его ауре цвет обмана.
В воздухе внутри костюма какой-то странный запах. Начинает кружиться голова.
– Что… что вы… сделали? – шепчу я из последних сил, путая слова. Мир кренится из стороны в сторону, и я, не удержавшись, падаю. Незнакомец уже наготове, этого и ждал, он подхватывает меня на руки.
В глазах темнеет…
4
КЕЛЛИ
На следующее утро Кай снова достает письмо Шэй, но теперь только для того, чтобы скопировать имя пользователя и пароль и войти на веб-сайт. Это «Встряска», сайт, созданный подругой Шэй, Ионой, которая наполняет его самой разнообразной и самой странной информацией, которую называет новостями. Шэй говорила, что Иона хочет стать журналистом и «Встряска» помогает ей подготовиться.
Вверху блога есть вкладка черновиков, вроде авто-сохраненной версии, видной только хозяину аккаунта; всем остальным черновик не виден.
«Шэй»?
Кай кликает по нему.
Иона: Шэй, ответь мне! Не делай этого – слишком опасно! И почему ты так уверена, что носитель ты? Шэй?
Меня захлестывает ревность. Шэй говорила, что я ее подруга, а рассказала все не мне, а Ионе, и ушла одна, даже не попрощавшись.
Мой брат вздыхает и кликает «редактировать».
Кай: Иона, это Кай. Поздно. Она ушла.
Он нажимает «сохранить» и ждет. Иона онлайн? Потом кликает «обновить».
Иона: нет, нет, нет. Она в порядке? Как ты мог ее отпустить?
Кай: Я ее никуда не отпускал. Она ушла, когда я спал. Оставила письмо с логином для «Встряски». Сказала не ходить за ней, вернуться в Шотландию и рассказать всем об истинной причине эпидемии.
Он снова кликает «обновить». И еще раз. Наконец…
Иона: Логика в этом есть. Но…
Кай: Может быть. Мне наплевать, есть в этом логика или нет. Все не так.
Иона: Что собираешься делать?
Кай: Пойду на базу ВВС. Думал всю ночь и решил, что должен выяснить, все ли у нее в порядке, а иначе я просто с ума сойду. Хотел предупредить тебя, чтобы ты знала… на случай, если… Ну ты понимаешь.
Иона: О'кей, понимаю. Выходи на связь, когда сможешь. И будь осторожен.
Кай быстро умывается, одевается, съедает несколько крекеров и какой-то фрукт из банки. Консервов в буфете осталось немного, так что уходить в любом случае пришлось бы скоро.
Вчера сияло солнце, а сегодня по небу стелются темные тучи и моросит дождь. Кай проходит по нетронутой части острова, потом ступает на песок выжженной пустоши, на которую приходится большая часть его территории. Дождь усиливается.
Мне страшно за него. Что они сделают с ним? Что уже сделали с Шэй?
Может быть, я искала ее по всему острову и не нашла потому, что было слишком поздно? Может быть, они расстреляли ее, как пытался сделать тот лейтенант?
До базы ВВС несколько километров, и Кай успевает промокнуть. На самой базе тихо; людей не видно. Не то что накануне, когда я прилетала сюда в поисках Шэй. Кай подходит к воротам. Странное дело, здесь нет даже часового, который стоял вчера. Кай смотрит в щель, оглядывается, открывает ворота и идет через дорогу к ближайшему временному строению. Стучит, открывает дверь.
– Эй?
В ответ тишина.
Впечатление такое, будто все уехали или…
Я замираю. Вчера я обыскала всю базу, так? Люди здесь были повсюду, я приближалась к ним, но, полностью сосредоточившись на поисках Шэй, даже не думала, что делаю и что может случиться с ними.
Кай идет к другому зданию, побольше. Я следую за ним и в какой-то момент начинаю чувствовать… боль.
Оно здесь.
Кай останавливается в нерешительности у двери, как будто тоже что-то слышит. Потом входит. Они все здесь. Крики и молчание – умирающих и мертвых. Меня наполняет ужас. Это все сделала я. Я делала это много раз и во многих местах, но до того, как поняла, что являюсь носителем. Что я и есть та, из-за которой страдали и погибали люди.
Шокированный, Кай застывает у двери. Некоторые из больных еще понимают, что происходит, и, заметив его, поворачиваются и смотрят.
– Уходи, – едва слышно бормочет кто-то. – Уходи, пока не подцепил эту заразу.
Кай подходит к его раскладушке и опускается на колени.
– У меня иммунитет. Я не заболею.
– Везунчик.
– Но, может быть, вы сумеете мне помочь. Моя знакомая, девушка, Шэй Макаллистер, пришла сюда вчера и…
– Эта дрянь… – говорит больной, и Кай даже подается назад. – Все из-за нее. Мы все заболели из-за нее. Они опоздали, слишком поздно надели костюм биозащиты… – Он кривится от боли. Вздыхает. И пристально смотрит на меня. – Кто ты?
Я – Келли. Скажи Каю, что я здесь!
Он переводит взгляд с меня на Кая и снова на меня.
– Келли говорит, что она здесь.
– Вы видите ее? – изумляется Кай.
– Да. Келли говорит, это потому, что я умираю. Вот так сюрприз.
– Где Шэй? – спрашивает Кай. – Что вы с ней сделали?
– Ничего. Но если бы только знал, что будет, застрелил бы ее сам. Ее вывезли с Шетлендов до того, как это здесь случилось.
– Куда ее увезли?
– Не знаю. Слышал, вроде бы на какую-то секретную базу ВВС за пределами карантинной зоны. В любом случае проблемы у них будут.
Разговаривая с Каем, умирающий не сводит глаз с меня.
– Что ты такое? – спрашивает он наконец.
Я отвечаю взглядом на его взгляд и подлетаю ближе. Он уже на самом краю.
Не говори так о Шэй. Не она, а я твой худший кошмар. Я распространяю болезнь, которая убивает тебя.
Я вижу понимание в его глазах, которые уже начинают кровоточить. Еще мгновение, и он застывает. Мертвый. После всего, что он наговорил о Шэй, его судьба нисколько меня не трогает.
Кай оглядывает помещение, качает головой и быстро, как будто хочет поскорее убежать от всего увиденного и услышанного, направляется к двери.
– Идем, Келли, – говорит мой брат. – Здесь мы уже ничем никому не поможем. По крайней мере, теперь нам известно, что Шэй здесь больше нет, и на Шетлендах делать нечего.
Куда угодно, лишь бы подальше с этого острова. Не могу здесь находиться. Но если мы уберемся отсюда, последует ли за мной то, что случилось здесь? Прилипло ли оно навечно, как грязь, которая и дальше будет причинять страдания всем людям вокруг меня?
– Итак, нам нужно вернуться через море. Как и сказала Шэй. – Кай негромко ругается и прибавляет шагу, словно хочет уйти как можно дальше от мертвых и умирающих.
На вершине холма он останавливается, оборачивается и смотрит на базу.
– Неужели они все действительно заразились от нее? Ох, Шэй… – шепчет Кай бледными губами. – Что же теперь будет?
