Текст книги "Эффект пустоты (СИ)"

Автор книги: Тери Терри

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Они продолжают обсуждать, что делать, и как, и когда, но я удаляюсь. Говорю им, что пойду и посмотрю на дорогу, не появились ли опять военные, но на самом деле мне хочется оказаться подальше от Шэй, чтобы она не слышала моих мыслей.

Сможем ли мы на самом деле найти Первого?

Мне хочется найти его, обернуться вокруг его тела и испепелить.

Хочу смотреть, как он умирает, кричит от боли, как кричали многие и многие, и чтобы потом, перед самой смертью, он смог увидеть и услышать меня. И я скажу ему, кто я такая, что я с ним сделала и почему.

Я

ХОЧУ

ОТОМСТИТЬ.

ЧАСТЬ 4

ГРЕХОПАДЕНИЕ

Когда все возможные решения исключены, невозможное становится не только возможным, но и наиболее вероятным.

Ксандер, Манифест Мультиверсума

1

ШЭЙ

В сумерках мы выскальзываем наружу. Кай спускается по лестнице, тянет за веревку и выталкивает лодку из-под краннога. Забирается в нее, и лодка дико пляшет на воде. Когда она перестает качаться, спускаюсь и я. Грациозного спуска не получается. После полутора суток без еды дрожат руки, подгибаются ноги, и движениям недостает координации.

– Готова? – шепчет Кай.

Киваю, и он принимается грести – выводит лодку от нашего убежища на чистую воду с большими глубинами. Гребет спокойно, ровно, тихо. Он не ел даже дольше, чем я, его били по голове, он целый день провел привязанным к скамейке, но держится молодцом.

Любуюсь, как он работает веслами. Ночь сегодня безоблачная; разноцветное сияние вокруг звезд бьет по глазам, отражается от воды, от Кая.

Он поднимает весла из воды, и мышцы сокращаются; волосы вьются над воротником, и моим пальцам не терпится коснуться их.

– Прекрати, – шепчет он.

– Что?

– Не смотри на меня так. Я пытаюсь сосредоточиться.

Келли возвращается из разведки. «Трое еще неподалеку. Один с собаками у твоего дома; они вроде бы спят. Двое перемещаются: первый ходит между блокпостами по дороге над озером, второй вдоль берега. В Кенморе чисто».

– Келли сказала, что можно плыть, – говорю я Каю и выставляю большие пальцы рук. Он поворачивает лодку направо, в направлении Кенмора.

Это небольшая деревушка, наверное, самый удаленный от Киллина населенный пункт у озера. Когда мы вернулись в Киллин, он еще не входил в зону карантина, а теперь входит. Его не зачистили, и Келли еще раньше сообщала, что там остались мертвые, больные и умирающие люди. Теперь, когда армия ушла – если не считать тех, кто ловит меня, – они брошены на произвол судьбы.

Кай перестает грести.

– Хочешь, чтобы я сменила тебя? – спрашиваю у него.

– Нет. Все в порядке. Просто подумал: нужно выбросить наши телефоны в озеро. Их могут отслеживать. Нельзя ими пользоваться.

– Ох. Ладно. – Co вздохом достаю свой телефон и провожу пальцем по чехлу, борюсь с желанием снять его: по дизайну он напоминает моего белого медвежонка Рэмси, и мне трудно с ним расстаться. Что-то проворачивается в душе, когда расстаюсь с вещами из прошлого. Но мамы больше нет, и имеют ли они какое-то значение?

И все же чехол отправляется в карман, а наши телефоны погружаются в холодную воду озера.

Вскоре мы уже подходим к причалу в Кенморе. Чувствую это, еще не завидев деревни: в воздухе витают боль и смерть. Приходится блокировать их. Келли говорит, что продолжит наблюдение за нами сверху, и взмывает в небо.

Кай подводит лодку к причалу, я набрасываю веревку на столбик. Он выходит за мной. Пришло время запастись всем необходимым для жизни.

Идем по улице, потом по другой, ищем дома, которые, по нашему мнению, стоит обследовать. Некоторые пусты, в других только покойники, в третьих – больные и умирающие. Почти все время пользуюсь защитой, ослабляя ее время от времени, чтобы избегать последних.

Пробуем передние и задние двери, иногда окна, заходим в некоторые дома, стараясь не думать, что стало с теми, кто тут жил. Это трудно, потому что их тела зачастую так и лежат в комнатах.

Мы обнаруживаем и жадно едим зерновые батончики и фрукты – все, что можно есть на ходу, и набиваем небольшие рюкзаки продуктами и бутылками с водой. Находим одежду, которая нам почти по размеру, и переодеваемся. В одном доме вижу на полке топографические карты; быстро просматриваю и запоминаю те, что могут пригодиться, потом кладу на место.

У меня всегда была фотографическая память, а после болезни она стала даже более точной. Хватает одного взгляда на карту, и уже мысленно вижу ее, и даже больше того: я способна соотносить ее с другими картами и прочей информацией и все это анализировать. Все равно что постоянный доступ ко всем накопленным знаниям по первому требованию; не приходится рыться в памяти, чтобы найти нужное.

Я обыскиваю сумки и выдвижные ящики, даже карманы у покойников в поисках смартфонов с нормальной зарядкой и без паролей. Нахожу пять штук – вполне достаточно, можно заканчивать с этим мрачным занятием. Кай оставляет меня там, где я обнаруживаю последний смартфон, и идет искать машину. Я выключаю все аппараты, кроме одного, и тщательно упаковываю их в пластиковые пакеты на случай переправы через реку. Оставшийся использую для входа в блог Ионы – «Встряску».

В разделе черновиков нахожу один, озаглавленный: Ты в порядке?

Нажимаю «редактировать».

Шэй: Все нормально. Мы узнали, что абердинский грипп начался не в Абердине; направляемся на Шетлен-ды. Там находилась подземная лаборатория, где проводились сомнительные исследования по поиску лекарства от рака; этот грипп явился оттуда. Собираемся выследить доктора, который возглавлял лабораторию.

Жму «сохранить», пытаясь придумать, что еще написать, но пока размышляю, появляется новая правка. Должно быть, Иона вышла в онлайн.

Иона: Вот это да. Какая сенсация!

Я фыркаю.

Шэй: Ну спасибо!

Снова сохраняю, выжидаю секунду, жму «обновить». Появляется новая редакция.

Иона: Прости, я так рада, что вы в порядке. Говорят, что ты убийца – что за потоки дерьма! Они гонятся за вами из-за того, что ты знаешь? Приезжали солдаты, все в костюмах, на перекрытой дороге было настоящее противостояние, пока, наконец, мой брат с соседом не решили, что лучше их пропустить. Они со всеми разговаривали, требовали сказать, где вы, обыскали дом и амбары. Мы им говорили, что загородили дорогу еще до того, как был объявлен карантин в нашем районе, и что с тех пор никто не входил и не выходил отсюда. Потом они уехали, и все.

В задумчивости кусаю губу.

Шэй: О мой бог, Иона, мне так жаль, что все так получилось.

Я так потрясена, что холодеет сердце. А если бы брат с соседом их не пустили, что сделали бы солдаты?

Иона: Не извиняйся, я отдала бы жизнь за такую сенсацию. По пути сообщай мне все, что сможешь. Я передам информацию своим источникам, чтобы она стала известна в сетях, так что если с тобой или со мной что-то случится, они поднимут крик.

Шэй: Иона! НЕ ГОВОРИ, ЧТО ОТДАШЬ РАДИ ЭТОГО ЖИЗНЬ!

Я в буквальном смысле кричу на нее в интернете и все печатаю заглавными буквами.

Иона: Извини; фигура речи, бла-бла. Ты уже придумала, как попасть через море на Шетленды?

Шэй: Нет.

Иона: Ты этого, наверное, еще не знаешь, только что сообщили в новостях: теперь все Соединенное Королевство на карантине. Нашу линию побережья контролируют береговая охрана и флот, и кроме того – международные силы сдерживания ООН.

Шэй: Что??

Иона: Лазейка всегда найдется; сообщалось о лодках, проскользнувших через заградительные линии в другие страны Европы. Посмотрю, не смогу ли что-нибудь посоветовать. Заходи, когда сможешь. Потом я эту заметку удалю.

Шэй: Разве это не безопасно?

Иона: Безопасно. Но я все равно удалю. Береги себя и своего здоровяка (((обнимашки))).

Шэй: (((обнимашки))).

Еще мгновение смотрю на экран, потом жму «обновить»; пост удален. Я шокирована и боюсь за Иону и ее семью. Бели Иона удаляет что-нибудь связанное с сенсационной новостью, то это означает только одно: ей тоже страшно. А она – единственная моя знакомая, которая никогда ничего не боялась.

Возвращается Кай.

– Я нашел хороший автомобиль возле пустого дома, но ключей обнаружить не удалось. Придется расширить зону поиска.

– Хорошо. Давай поторопимся.

Собрав найденные вещи и продукты, идем по другим улицам, тем, которых раньше избегали из-за огромного количества боли, излучаемой еще живыми людьми.

– Этот? – Кай кивает на темный полноприводный автомобиль. Заглядываем внутрь в надежде, что нам повезет, но увы – ключей в замке зажигания нет.

Подхожу к двери, смотрю на Кая, пожимаю плечами и стучу.

В ответ тишина, но в доме боль – даже сквозь защиту я чувствую пронизывающую все вокруг боль.

Парадная дверь заперта. Проходим в ворота, задняя дверь открывается. Заходим.

На первом этаже разгром, словно кто-то в припадке ярости швырял все, что можно. Тихо обследуем все поверхности, карманы пальто, выдвижные ящики, но ключей нигде нет. Показываю вверх на лестницу; Кай трогает меня за плечо и делает знак, что пойдет первым.

Наверху в одной из спален рядом с мертвой женщиной, обнимая ее обеими руками, лежит мужчина; это он – источник боли. У него бешеные глаза.

– Кто вы? – хрипит он. Смерть его близка, так близка, что из глаз уже сочатся капли крови.

Я выхожу из-за Кая.

– Привет. Я Шэй, а это Кай. Мы надеялись, что сможем одолжить вашу машину, но нигде нет ключей.

Он смеется. Для умирающего, страдающего от невыносимой боли, это настоящий подвиг.

– Почему я должен сказать вам, где они?

– Это еще имеет значение?

– Нет. Но это не меняет дела.

Смотрю на Кая, не зная, что сказать.

– Дело вот в чем, – начинает он. – Мы знаем, где началась эпидемия, и что кто-то спровоцировал ее. Мы собираемся найти того человека, который несет ответственность за случившееся. Для этого нам нужна машина.

Мужчина откидывает голову на сторону. Лицо его, только что искаженное страданием, внезапно разглаживается: боль миновала. Он облегченно вздыхает, и я тоже.

– Почему сразу не сказали? – Он кивает на столик у кровати. – Там, во втором ящике. Но при одном условии.

– Каком?

– Если вы его найдете, убейте ублюдка.

– Клянусь, – говорит Кай с такой решимостью в голосе, с такой ненавистью, что я делаю шаг назад. Открыв ящик, он забирает ключи.

Когда мы, выйдя из дома, заводим автомобиль, я чувствую, что его владелец умер.

Выезжаем в сторону дороги, к нам присоединяется Келли.

– Где сейчас солдаты? – спрашиваю я.

«Тот, что над озером, движется от нас, в сторону Киллина. Вам должно хватить времени доехать до съезда с дороги, прежде чем он повернет назад».

Кай выезжает из Кенмора медленно, не включая огней. Келли снова обследует дорогу впереди, и я знаю, что все солдаты в округе под нашим наблюдением и никого из них поблизости нет, но все равно сдерживаю дыхание и жду, что где-то в темноте замаячит армейский автомобиль. Но дорога пуста.

Мы достигаем нужного съезда – за ним начинается извилистая узкая дорога, которой и в лучшие времена мало кто пользовался. Она ведет вверх, в тихие горные места, и забирается все выше и выше над Лох-Тей.

2

КЕЛЛИ

Никогда еще за всю историю никто не вел машину медленнее, чем Кай сейчас. Он делает это для того, чтобы не пришлось тормозить, чтобы не загорелись тормозные огни. Мы ползем вверх мимо огромной, поблескивающей в ночи дамбы; дорога постоянно идет на подъем. Теперь она даже уже, и Кай в конце концов останавливается и ставит машину на ручной тормоз.

– Слишком опасно. Без света я совсем не вижу дороги.

– В самом деле? – Шэй удивлена. – А я вижу – звезды такие яркие.

«Они яркие для нас, но, может быть, не для него?»

– Я не умею водить, но могу подсказывать дорогу, – предлагает Шэй.

– Это даже звучит опасно.

Шэй шлепает Кая по руке.

– Ой! Келли, солдат, который ниже нас, все еще на той же дороге? – спрашивает Кай, обращаясь ко мне напрямую; мне это нравится, и я улыбаюсь.

«Я слетаю и проверю!»

Солдата нахожу на дороге у озера; теперь он идет к Кенмору – это часть его бесконечного маршрута взад-вперед.

Возвращаюсь. «Он все еще у озера», – сообщаю я, и Шэй передает Каю мои слова.

– Сколько теперь от нас до блокпоста на мосту? – спрашивает Шэй. – Километра четыре? Может, стоит поискать место вдали от дороги, где мы сможем оставить автомобиль не на виду? Ты не могла бы еще раз проверить блокпост сверху?

Взлетаю над дорогой, поднимаюсь выше, выше, туда, где узкая трасса встречается с другой. Над рекой мост, на нем блокпост – маленькая будка, – и в ней один охранник в костюме биозащиты; я ныряю вниз, чтобы посмотреть на него.

Странно. Он вышел из будки и с кем-то разговаривает. Их двое. Всякий раз, когда я сюда заглядывала, здесь находился только один.

Похоже, они прощаются, и… Ага. Смена караула? Второй остается, а тот, что провел тут весь день, садится на мопед и…

Едет по дороге на Киллин.

Мчусь мимо него, назад, к Каю и Шэй, и резко останавливаюсь.

«Солдат с блокпоста едет на мопеде по дороге сюда».

– Что? – переспрашивает Шэй.

«Он будет здесь очень скоро!»

– Келли говорит, сюда едет солдат на мопеде.

– Надо съезжать с дороги и прятаться.

– У нас есть время вернуться к дамбе и затаиться там? Есть шанс остаться незамеченными?

Вдали появляется, потом исчезает свет – мопед проезжает низиной.

«Нет».

Они выбираются из машины, хватают рюкзаки.

– Иди за мной, – говорит Шэй. – Я знаю тропинки. Келли, сообщай нам, что происходит!

Отбежав от дороги совсем немного, они оказываются на тропе, и только успевают подняться на взгорок и скрыться за ним, как рядом загорается фара мопеда. Солдат подъезжает ближе, а потом, должно быть, видит автомобиль. Остановившись, он достает рацию.

Бросаюсь к нему, чтобы послушать.

– … Остановился у дороги, над дамбой. Сейчас проверю.

Включив все огни, он медленно подруливает, слезает и осматривает машину изнутри, обходит снаружи, освещая корпус фонарем. Поднимает его над головой, вглядываясь в окружающий лес.

Потом снова вынимает рацию.

– Здесь никого нет. Скорее всего, кто-то ушел пешком, пытаясь обойти блокпост и покинуть зону карантина. Вызовите подкрепление для охраны переправ через реку. Я возвращаюсь.

3

ШЭЙ

Даже я с трудом вижу тропинку; Каю приходится еще труднее. Замедляю шаг, чтобы он не сбился с нее и не споткнулся о камни, хотя все внутри кричит: скорей, скорей, скорей!

Вихрем возвращается Келли. «Он остановился и вызвал помощь, потом поехал назад, на блокпост».

– Повтори в точности, что он говорил?

«Что они усилят охрану на переправе через реку». Я передаю ее слова Каю.

– Что теперь? – спрашивает он.

– Можем залечь здесь ненадолго. А вдруг они приведут собак?

«Ш-ш-ш-ш, – шипит Келли, и я поднимаю руку, делая знак Каю. Она исчезает и через минуту возвращается. – На холме стоит кто-то с необычным биноклем».

– С необычным биноклем? Наверное, они могут видеть в темноте, что-то вроде инфракрасного прибора?

«Не знаю. Может быть. Какой смысл его использовать, если они не видят».

Мы приседаем и съеживаемся.

– Думаю, нужно спускаться назад, в сторону Киллина, потом возвращаться в обход по широкой дуге и переправляться через реку, – шепчу я.

– В Киллине собаки. Если сделаем так, то окажемся ближе к ним.

– Есть идея получше?

– Нет.

Мы меняем направление и спускаемся, удаляясь от того места, куда направлялись. Достигаем рощи над Лох-Тей и прячемся под деревьями, пока Келли отправляется разведать обстановку.

Через несколько секунд она возвращается.

«Теперь пятеро наверху. Двое следят в бинокли за тропинками, двое возле реки, один на блокпосту».

– А собаки?

«Еще спят возле твоего дома».

– Странно. Я думала, они первым делом приведут собак, чтобы пройти от машины по нашим следам.

«Из Киллина не поднялся ни один солдат. Там двое на блокпосту и еще трое приезжих».

Тогда, вероятно, они не связывались с теми, что привезли собак? Хмурюсь. Не могу понять, что это значит.

4

КЕЛЛИ

Шэй с Каем решают остаться в роще и поспать. Я охраняю их и наблюдаю. Пятеро вояк располагаются наверху. На блокпосту теперь один, трое заняли позиции у реки в тех местах, где через нее можно переправиться, а последний курсирует между ними, в свой бинокль наблюдая за окрестностями. Снизу к ним никто не присоединился, и собаки остаются в Киллине.

С наступлением темноты Кай и Шэй идут назад, пока наконец не оказываются недалеко от реки. Они приняли решение бросить свои рюкзаки и заталкивают их под какие-то кусты. Вода стоит в реке высоко, течение быстрое, и оно с шумом несется, ударяясь о камни и деревья на затопленных отмелях – если бы их не было, переправляться было бы еще труднее. Сначала Шэй достает найденные ею телефоны, завернутые в пластик, и прячет их во внутренний карман куртки, застегнув его на молнию.

Они крадутся ближе к реке.

«Он возвращается. Замрите».

«Спасибо, Келли», – думает Шэй и делает знак Каю не двигаться.

Шаги приближаются, луч фонарика скользит по воде. Потом звуки шагов стихают.

«Порядок, теперь давайте».

Шэй кивает, они пробираются вперед и быстро спускаются по склону к речной кромке. Кай поскальзывается, и вниз с грохотом летят камни.

«Он возвращается!»

Шэй хватает Кая за руку, тащит его к углублению в земле, и они съеживаются во тьме.

Луч фонаря проходит над их головами, перебегает на воду.

Солдат на несколько секунд останавливается, но помощь не вызывает. Наконец он поворачивается и уходит.

«Все нормально; он ушел, вперед!»

Они снова встают и на этот раз добираются до берега.

Увидев реку, Кай тихо бранится: в едва освещенной звездами воде крутятся буруны, видны водовороты, торчат камни.

– Уверена, что это лучшее место для переправы?

– Келли сказала, что да; все подходящие броды взяты под наблюдение. Ничего не поделаешь, правильно? – Но я слышу в голосе Шэй страх.

Поскальзываясь на мокрых камнях, они спускаются к реке и охают, оказавшись в воде. Быстро сделав несколько мощных гребков, Кай выплывает на середину реки; Шэй от него отстает. Сильное течение сносит обоих вниз, к порогам.

И Шэй не справляется с бушующим потоком, совсем не справляется. Голова ее скрывается под водой, потом она, кашляя, всплывает.

Пороги все ближе.

«Плыви к берегу!»

В мыслях у нее паника и путаница. Она даже не пробует плыть, просто машет руками. Река захватила ее и кружит.

Голова Шэй снова исчезает под водой.

5

ШЭЙ

Легкие горят, и я так замерзла. Перед глазами пляшут смешные пятнышки – круглые, похожие на пузырьки; они появляются, исчезают, снова появляются. По краю сознания проскальзывают и меркнут панические мысли Келли.

Над головой бурлит вода. Меня тащит течением вниз. Прямо под водой камни; они образуют канал, через который мчится быстрина; это течение и тянет меня вниз. Чуть не застреваю между камнями. Цепляюсь за них, карабкаюсь и умудряюсь прорвать поверхность воды и глотнуть воздуха, но потом вода опять смыкается надо мной.

Почему так происходит? Я смущена и раздражена одновременно. Страх ушел. Сознание ускользает. Волевое усилие не дышать почти сломлено, да для дыхания вокруг ничего и нет, кроме воды.

Воды, наполненной яростью и жизнью. Я мечусь то в одну, то в другую сторону.

Холод и давление течения на тело отступают. Я танцую в подводных струях с крошечными амебами, отсвечиваю серебром вместе с рыбками, плавающими внизу и посматривающими вверх, на мои ступни.

Они знают, куда плыть. Сначала одной парой глаз, потом другой я фокусируюсь на камнях и самой воде, на ее завихрениях, порогах и струях.

Течение, утащившее меня под воду, несется вниз по руслу к порогам и водопадам: прямо подо мной короткий канал, уходящий через камни под землю. Вот почему вода неумолимо стремится все вниз и вниз: течение и сила притяжения увлекают ее, чтобы с разгона сбросить в водопад.

Мне нужно продвинуться вниз по реке еще совсем немножко, миновать этот кипящий котел, через который вода уходит в канал; а потом река позволит мне снова подняться наверх.

Я возвращаюсь в тело, и кислородное голодание наносит мне новый удар. «Сделай это, Шэй». Слегка перемещаюсь, чтобы двигаться по каналу, – и меня увлекает дальше вниз по течению и одновременно еще глубже под воду. Страх требует рвануться вверх, но я заставляю себя погружаться все глубже и плыть дальше, пока не достигну точки, в которой течение, влекущее вниз, сталкивается с потоком, несущимся вперед, равным ему по силе. Я держусь.

«Проплыви еще немного, Шэй, говорю я себе. Ты можешь это сделать»

Последний рывок к камням, и я проплываю место, где сталкиваются течения. Теперь меня несет вода, стремящаяся вперед, и я бью ногами, чтобы вынырнуть на поверхность. Снова и снова жадно хватаю воздух ртом.

Но меня унесло к порогам, они все ближе и ближе. И не осталось сил, чтобы бороться.

Никаких.

«Прости, Кай».

Поворачиваюсь к камням, торчащим у кромки порога.

Протянутая рука хватает меня за плечо. Кай тащит меня к себе – он поджидал на камне посередине реки.

Я кашляю.

– Все в порядке, я тебя поймал. – Кай твердит эти слова, словно ему, как и мне, очень нужно слышать их.

«Солдат идет назад!» — кричит Келли.

Задыхаясь от кашля, пытаюсь повторить это Каю. Потом сдаюсь и показываю на берег, откуда мы приплыли.

– Он идет?

Киваю.

– У нас нет времени, чтобы незаметно проплыть оставшееся расстояние. Надо перебраться за камень и поплотнее прижаться к нему – спрятаться, чтобы он нас не увидел. Поняла?

Снова киваю; мысль о том, что опять придется лезть в воду, приводит меня в ужас.

– Келли, в самый последний момент скажи, когда нам надо исчезнуть. Трудно будет продержаться там долго. Шэй, ты будешь просто держаться за меня, договорились?

Паника накрывает меня с головой, как волны реки.

«Шэй, все будет в порядке; Кай же тебя поймал, – говорит Келли. – Он тебя не выпустят».

Медленно идут секунды.

«Давай!»

Киваю Каю, и он сталкивает нас на другую сторону камня, в течение. Оно тащит нас и толкает, но я обеими руками обхватила Кая, а он держится за камни, так что я зажата между ним и утесом.

Луч фонарика скользит по выступу, за которым мы спрятались; кажется, он задерживается там на целую вечность. Наконец двигается дальше.

Кай снова затаскивает меня на камни, на наше временное пристанище. Он тяжело дышит.

«Вам нужно до его возвращения пересечь оставшийся участок реки. Спешите!»

– Мы справимся, Шэй, – говорит Кай. – Мы близко, совсем близко. Все, что нужно, – перебраться через эту узенькую полоску воды и подняться на берег, пока он не вернулся.

«Шэй!»

Никому из них не отвечаю. Я сейчас не могу одновременно думать, дышать и двигаться.

– Готова? – спрашивает Кай.

Я киваю.

– Держись за меня.

Кай поворачивается и кладет мои руки себе на плечи, и теперь я сижу у него на спине. Он сильно отталкивается обеими ногами от камня.

Мы погружаемся в воду, и я изо всех сил стараюсь не паниковать, не кричать и вообще не делать вещей, от которых станет только хуже.

Хотя хуже и так некуда. В ночи слышен рев водопадов – они совсем рядом. Речной Лев желает нас на ужин.

Кай напрягает силы, чтобы достичь берега раньше чем нас поглотит водопад, а у меня не осталось физических сил, чтобы как-то помочь, хотя…

Закрываю глаза и прикасаюсь к Каю, вливаю в него остатки своей энергии. Столько, сколько могу.

Чувствую толчок и открываю глаза: Кай держится за ветку дерева и подтягивается, дюйм за дюймом вытаскивая нас из воды на берег.

«Ложись!»

Над рекою мечется луч, он все ближе, ближе; вот сейчас осветит наши ноги, еще находящиеся в воде.

Если это и происходит, то солдат не замечает нас. Луч скользит дальше, прочь от места, где мы прячемся.

Под подгоняющие реплики Келли и с помощью Кая кое-как поднимаюсь на коленки. Мы взбираемся вверх по берегу и удаляемся настолько, чтобы нас не достал луч фонарика.

Промокшие насквозь, покрытые грязью, порезами от камней, царапинами от колючек на берегу, мы выбились из сил, замерзли и дрожим.

Но зато мы покинули зону карантина.