Текст книги "Чудовище Цеплин (СИ)"

Автор книги: Тай Ронис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

Глава 7

В Диффоуке Арпад и Нора решили лишний раз не светиться и зашли лишь на конюшню, которая находилась на самой окраине, чтобы оставить лошадь и повозку, тащить которые в пустыню по пересечённой местности не было никакой возможности. Пешком перемещались они медленно, теряя драгоценные дни, что очень злило Нору. Хотя двигались они не слишком быстро, всего за день они приблизились к горячим землям достаточно, чтобы ощутить контраст февральского мороза и магматического жара. До сих пор им удавалось к вечеру добираться до какого-нибудь населённого пункта, и найти себе относительно удобное место для ночлега, но вчера они достигли самого южного поселения Ахаонга, и больше не могли рассчитывать на кров и уют, не отклонившись от намеченного маршрута. К счастью, здесь уже было достаточно тепло, чтобы не бояться спать под открытым небом.

На этот раз они шли другой дорогой, Нора уверенно вела Арпада прямо на юг, и, кажется, ничуть не боялась заблудиться. Земля становилась всё более каменисто-пепельной, деревья, даже с учетом зимней спячки, выглядели слабыми и несчастными. Птицы и звери практически перестали им попадаться – лишь редкий грифон пролетал в вышине, неся из леса добычу своим детёнышам в пустынное гнездо. Небо на востоке было подёрнуто тёмными плотными тучами – их было намного больше, чем несколько недель назад, должно быть, проснулся какой-то вулкан, а может, и не один.

– Можно вопрос? – осторожно спросила Нора, когда они, сдержанно позавтракав, возобновили путь на юг. К вечеру они планировали достичь Магамэ – гейзерного озера, за которым по официальным картам начиналась вулканическая пустыня.

Арпад пожал плечами, но насторожился. Они много разговаривали в последнее время, Нора рассказывала о себе и расспрашивала его о работе охотника, но ещё ни разу не спросила разрешения, прежде чем задать вопрос.

– Ты метался во сне прошлой ночью, – сказала Нора. – Чуть не попал рукой в костер. В прошлый раз, когда мы путешествовали вместе, ты спал нормально, хотя и чутко. Что-то произошло с тобой нехорошее за это время?

Арпад нахмурился и потряс головой. Он, конечно, не слишком хорошо высыпался в последнее время, но снов своих не помнил.

– Того, что я дважды получил по башке, по-твоему, недостаточно? – спросил он.

Нора выглядела озадаченной, но приняла это объяснение и не стала докапываться, хотя и заметила:

– Не думала, что это произвело на тебя настолько неизгладимое впечатление.

Арпад лишь хмыкнул. Ей вовсе не нужно знать, в какую историю он вляпался по собственной глупости. Хотя, если вспомнить обещание, которое он дал Офли… Впрочем, они же не на охоту идут, а так, следы поискать…

– Давай возьмём правее, – предложила Нора. – Я хочу обойти озеро Магамэ по западной стороне. Так мы быстрее попадём на Хитрое Плато – мне кажется, именно там моё племя пыталось скрыться от гемофилов.

– Почему там? – спросил Арпад.

– На Хитром Плато легче всего устроить ловушку из горячей реки. Тот, кто не умеет отличить обычную застывшую лаву от поверхностной корки, под которой бурлит жидкая магма, очень рискует, отправляясь в тот район.

Арпад промолчал, полагая, что Нора умеет их отличить, раз тащит его туда. Наверное, это к лучшему, что они с командой не знали всех опасностей, когда шли на охоту.

– Это правда, что старейшины племени Цеплин умели управлять вулканами? – спросил Арпад.

Эти слухи всегда казались ему глупостью, но не теперь, когда он был знаком с Норой и шёл с ней в вулканическую пустыню. Она так непринуждённо и со знанием дела рассуждала о вулканах, лаве, огненных реках, ядовитом дыхании земли, что он поневоле снова начинал считать её не обычным человеком, а порождением вулкана. Кто знает, как оно обстоит на самом деле?

– Смотря что ты называешь управлением, – пожала плечами Нора. – У нас были взрывные заряды. Мы обходили местность и находили вулканы, у которых должна быть подходящая для наших целей лава, и которые спали не слишком крепко. Мы просто помогали им проснуться раньше, чем это произошло бы естественным путем.

– И что вы с ними делали? – полюбопытствовал Арпад.

– Если лава оказывалась подходящей по составу, мы давали выйти газам, охлаждали её и получали обсидиан, сразу придавая ему форму посуды, украшений, оружия… Мой папа изобрёл машину для изготовления линз с использованием жара магмы. Другие семьи закаляли в магме сталь, ковали оружие и доспехи.

Арпад кивнул и задумался. Был ещё один вопрос, который очень его интересовал, но задавать его было жутко до чёртиков, особенно с учётом того, куда они направлялись. На, рассудив, что знание или незнание никак не повлияет на степень будущего риска, он всё же спросил:

– Вы поклонялись Вулканическому Богу? Как его зовут?

Нора поглядела на него удивлённо.

– Не уверена, что у него есть имя. И… Не знаю, мы не поклоняемся ему так, как оседлые – своим богам. Мы просто будили его детей, а он… благословлял нашу работу. Что-то вроде одноразовой сделки, понимаешь?

Арпад почувствовал себя неловко. Он никогда не просил покровительства у богов – в юности считал себя недостойным их внимания, позже решил, что и сам неплохо справляется… Но он никогда не позволял себе проявлять неуважение к богам. А то, что делали номады Цеплин… Что, если гемофилы тут вообще ни при чём, а на племя просто легло проклятье Вулканического Бога?

Но, с другой стороны, если бы бог воспринимал их потребительское отношение как оскорбительное, он бы не благословлял их работу. А обсидиановые изделия Цеплин всегда считались самыми лучшими. Не зря же заклинатели всегда предпочитают работать именно с их изделиями – они наиболее благоприятны для наложения чар.

Если вдали от вулканической пустыни небо даже зимой время от времени бывало чистым и голубым, то здесь, под несколькими слоями смога, дыма и не успевшего осесть пепла, солнце не добиралось до земли практически никогда. Северный ветер приносил влажный воздух, который долго удерживаться в атмосфере не мог и опадал на землю грязными каплями дождя. Арпад сетовал про себя на отсутствие повозки и невозможности скрыться от противной воды и грязи – дождь почти всегда заставал их врасплох, и они не успевали укрыться в сводах пещеры какой-нибудь горы. Они шли сначала вдоль озера, потом по длинному ущелью между двумя крепко спящими вулканическими хребтами. Потом они вышли к ещё одному озеру – вода в нем была горячая, мутная и кисловатая на вкус, и Нора с Арпадом потратили всю ночь на то, чтобы собрать перегонную установку и очистить достаточное количество воды, чтобы хватило на несколько дней. Потом они стали блуждать по огромному каменному пустырю, изборождённому длинными и глубокими трещинами.

– Здесь можно вечность рыскать, и так и не проверить все ущелья, – заметил Арпад.

Нора лишь посмотрела на него с непонятным выражением и первая пошла вдоль ближайшей трещины, стараясь идти как можно ближе к краю, чтобы видеть дно, но в то же время ступая очень осторожно, на случай, если вдруг случится обвал. Арпад вздохнул и отошел на некоторое расстояние, изучая дно другой трещины, идущей почти параллельно. Шли часы, время близилось к вечеру. Арпад время от времени поглядывал на Нору в надежде, что она подаст сигнал, что что-то нашла. Но его оптимизм не оправдался – и вряд ли оправдается в ближайшие дни. Работа предстояла скучная, и, скорее всего, бессмысленная. Но он помалкивал и делал то же, что и его подопечная: просто искал…

Они достигли другого края Хитрого Плато через восемь дней. Дальше снова начиналась горная гряда, и из-за далёких гор на юге виднелся широкий столб тёмного дыма – где-то там извергался ещё один вулкан. Такая активность показалась Арпаду странной, но его более осведомлённая спутница не выказывала беспокойства, и он тоже помалкивал, чтобы не показаться трусом.

– Что дальше? – спросил он.

Нора заметно помрачнела за последние дни. Неужели она всерьёз рассчитывала на успех, что так расстроилась? Тогда она и впрямь очень наивна, всё ещё надеется на чудо…

– Идем на восток, – сдержанно сказала она. – Только уже завтра. Я что-то так устала…

Она тяжело вздохнула и опустила голову на сложенные на коленях руки. Арпаду это очень не понравилось.

– Отставить нытье, – сказал он довольно грубо и забросил на плечи рюкзак. – Вставай и пошли. До темноты ещё уйма времени!

– Слушай, не надо корчить из себя героя, – попросила Нора. – Я же знаю: ты тоже устал и вообще считаешь всю эту затею идиотской…

– Не важно, что я считаю. Раз уж мы сюда припёрлись, мы должны сделать максимум из того, что можем. Расслабляться будешь через пять месяцев, когда тебя отдадут в распоряжение Игараси.

Уставшее лицо Норы потемнело.

– Зачем ты так говоришь? – спросила она. – Ты действительно хочешь, чтобы меня им отдали?

Арпад осклабился – он знал, что окружающие ненавидят, когда он так улыбается.

– Я хочу, чтобы ты подняла свою тощую задницу и продолжила двигаться прямо сейчас. Зима не бесконечная, и вернуться сюда ты уже, возможно, и не сможешь. И если ты надеешься, что мы перекантуемся на твоей "летней квартире" на вершине вулкана и нас никто не достанет – ты сильно ошибаешься. Я не намерен рисковать своей репутацией. Силком или на горбе – но я верну тебя к Офли к установленному сроку. Так что вставай и шуруй.

Нора тяжело вздохнула и неохотно поднялась. Они снова шли в том же режиме, который установился у них за последнюю неделю: шагали на некотором расстоянии друг от друга, то отдаляясь, то приближаясь, изучая трещины. Арпад пожалел о своей грубости, в конце концов, ободрить приунывшую девушку можно и по-другому, но ему нужен был быстрый метод. Да и он сказал ей правду: времени в обрез.

Прошло чуть больше часа, начало смеркаться. Теперь уже и Арпад был не прочь остановиться – всё равно уже было слишком плохо видно, и он мог по случайности что-нибудь упустить в каком-нибудь особенно глубоком ущелье. Он обернулся в сторону Норы, но увидел лишь камни и пепел.

– Эй! – воскликнул он, но никто не отозвался.

Тогда Арпад быстрым шагом направился в ту сторону, где видел девчонку в последний раз. Приблизившись, он облегчённо выдохнул: она не провалилась в ущелье, а просто сидела на земле, глядя куда-то вниз, поэтому издалека он её не увидел.

– Ну? – настороженно спросил он. – Что тут такое?

Нора не ответила, лишь как-то невнятно качнула головой. Арпад приблизился и проследил за её взглядом, а потом невольно отшатнулся и сжал челюсти, чтобы не дать слабину. Там, на дне довольно глубокой трещины лежало несколько тел. Здесь не было насекомых, которые могли бы ими полакомиться, а грифоны мертвечиной брезговали, высокая температура и сухой пустынный воздух сделали своё дело. Тела превратились в мумии, но до этого успели частично разложиться. Зрелище было ужасным вдобавок из-за того, что на трупах были ветхие остатки одежды. Сверху тела были покрыты слоем пустынной пыли, который был частично смыт недавним дождём.

Арпад одеревеневшими пальцами взял Нору под локоть.

– Идем-ка отсюда.

Она подчинилась, как безвольная марионетка. Арпад и сам едва соображал, что делать дальше. Он не знал, что в этот вечер им суждено преуспеть. Он не был уверен, что находку можно назвать успехом.

– Ты как? – сухим голосом спросил он у Норы.

Она не ответила, продолжая смотреть в пустоту. Кажется, увиденное шокировало её сильнее, чем она сама ожидала.

– Эй, давай, приходи в себя, – сказал Арпад, но без особого энтузиазма. Ему и самому было не по себе. Что же делать? Что предпринять прямо сейчас? – Идем туда, – он повел Нору прочь, хорошенько приметив место находки. – Займёмся ими утром, сейчас уже всё равно слишком темно.

Ночь не была холодной – в этой местности такого не бывало. Но Арпад впервые за неделю в пустыне пожалел, что не из чего соорудить костёр. Холод шёл изнутри, а живое пламя, казалось, могло всё исправить.

– На, поешь.

Девчонка не отреагировала. Она сидела там, где её оставил Арпад, и рассматривала собственные руки, будто на них было что-то крайне интересное. Он решил не настаивать – ему и самому бы в горло кусок не полез.

– Ну хотя бы воды выпей, а?

Ноль внимания. Арпад тяжело вздохнул. Будь на её месте Фирмин – влепил бы противошоковую затрещину. Чёрт, как же с бабами сложно! Хотя нет, дело не в бабах. Урд бы тоже получила затрещину, и Сольвейг. Но они – охотницы, сами назначили допустимую манеру обращения. С Норой всё иначе. Во всяком случае, Арпад был уверен, что должно быть иначе. Вот только он не знал как. С кем бы он мог обращаться так же, как с ней, кто может быть образцом? Агата? Трудно было представить её в таком состоянии, она даже над телами убитых родителей сохраняла ясность рассудка, хотя и озверела от ярости. Но она была другой, сильной. А о Норе Найт из племени Цеплин, Арпад, оказывается, ничего не знал.

Он ещё раз вздохнул, оставил свои вещи, приблизился к девчонке и стащил с её плеч рюкзак.

– Ну, давай, возьми себя в руки и поговори со мной, – попросил он, интуитивно похлопывая её по плечу. – Ты их узнала?

Он не представлял, что ещё могло повергнуть её в такое состояние. Уж точно не внешний вид трупов – она сама валила гемофилов и наверняка один-два остались на её территории. И действительно: Нора медленно кивнула и отстранилась.

– Моя мама и сестра, – сказала она едва слышно, и с этими словами её будто прорвало. Она задрожала и спрятала лицо в ладонях, беззвучно рыдая.

Арпад не знал, что сказать. Не знал, как утешить её, и нужно ли утешать. До этого дня Нора хранила надежду на то, что ещё увидит их живыми. Кровососы могли держать их против воли, питаясь ими… Но нет, сегодня эта иллюзия рухнула окончательно. И помочь было нельзя. Единственное, что Арпад мог сделать для Норы – помочь ей переболеть этим быстрее.

– Расскажи мне о них, – попросил он. – Какими они были?

Почти всю ночь до рассвета они разговаривали: сначала о семье Норы, потом о племени, о гемофилах, о грифонах и о разложившихся телах. Время от времени пытались заснуть, но не выходило: мертвецы были слишком близко. И снова разговор начинался по кругу.

Когда стало достаточно светло, чтобы изучить ужасную находку, Арпад обнаружил, что Нора всё-таки задремала. Он решил, что так даже лучше, не стал её будить, а тихонько направился к расщелине, чтобы сделать всё самостоятельно. Как раз для этого случая он запасся в Баргоу амулетом. Изначально он приобретал его с целью перепродать Норе по завышенной цене, но теперь у него язык не поворачивался сказать это. Раздосадованный на самого себя, он лёг на краю ущелья, свесив голову вниз. Прежде чем фиксировать информацию на амулет, нужно было убедиться, что всё будет хорошо видно, вот только насыпавший сверху пепел скрывал нужные следы.

Арпад оглянулся в поисках чего-нибудь, чем можно было аккуратно смахнуть с тел грязь. Но ничего подходящего в поле зрения не было, и, чтобы не терять время зря, он стащил с себя рубашку и скрутил её в пучок. Земля была тёплой, острые камни неприятно покалывали грудь. Арпад несколько раз махнул рубашкой по иссохшим телам, аккуратно сбивая пепел, а потом отстранился от края и опустил лицо в сгиб локтя. Зрелище было ужасным, и ещё страшнее было осознавать, что когда-то это были живые люди, которые ходили, говорили, мечтали, что-то планировали… а потом пришли кровососы. Среди больших было тело маленькой девочки в пижаме из плотной ткани, которая уже частично расползлась от времени и едких пустынных дождей.

Арпад считал, что уже давным-давно потерял чувствительность к зрелищам такого рода. Двадцать лет назад его могло стошнить, он мог впасть в ступор или закатить истерику… такое произошло с ним однажды, ещё в самом начале кровавой десятилетки, когда в их деревню пришли гемофилы. В тот день он познакомился с Фирмином, который чуть ли не за шкирку утащил Арпада, разъярённого и не контролирующего себя под влиянием власти гемофила, с поля боя. Позже ему не раз приходилось наблюдать жестокие сцены и следы произошедшей трагедии. И, в целом, он был готов увидеть то, на что смотрел теперь. Но почему-то в горле застрял горький ком, а в желудке будто шевелилось что-то противное и чужеродное. Возможно, дело было в том, что Арпад знал, кого видит. Мама и сестрёнка Норы. Другие её соплеменники, которых она, возможно, теперь бы не узнала даже по одежде…

Арпад не без труда подавил подступающую тошноту и огляделся. Нора всё ещё дремала, и вряд ли это будет продолжаться долго. Надо поторопиться.

Спуститься в трещину было непросто, подобраться к телам, не повредив их – ещё сложнее. Трещина была достаточно широкой, чтобы по ней мог спуститься человек, потом она резко сужалась, но не вплотную, а оставив зазор между скалами в несколько дюймов, а дальше уходила в тёмную глубь на неизвестное расстояние. Арпад не думал, что если тела лежали здесь несколько лет, то обвал произойдёт именно сегодня, но все же подстраховался. Он закрепил стальной крюк на расстоянии метров двадцати от края, продел через крюк веревку и обвязал её вокруг пояса. Что ж, хоть какая-то да подстраховка. Потом он начал медленно спускаться. К счастью, ему не нужно было лезть глубоко: всего пара футов – и вот они, тела людей, о которых прошлым вечером с теплом и любовью рассказывала Нора.

Арпад смахнул остатки пепла и присмотрелся. Женщина лежала так, что, не перевернув её, рассмотреть шею было невозможно. Он боялся прикоснуться к телам, потому что они могли рассыпаться в любой миг. Тело девочки застыло в странном полу-сидячем положении, но голова была опущена, и Арпаду пришлось изогнуться в противоестественной позе, чтобы рассмотреть её шею. И – вот оно, всё так, как и ожидалось: на коричневой иссохшейся коже явственно заметны четыре симметричных отверстия. Чёрт бы их побрал, этих Месарош!

Арпад чуть переместился и рассмотрел другие тела. Их Нора не узнала, но предположила, что это могли быть Пада и Тодорон, а может, даже Грег и Люси Марк-Марин – отец и дочь, пропавшие первыми. Действительно, как минимум двое из этих несчастных были взрослыми мужчинами, и у них между ключицей и шеей были те же следы. Остальных разглядеть не удалось – они были ниже. Да в этом и не было необходимости. Арпад уже нашёл то, что ему было нужно: свидетельства. Оставалось их только зафиксировать.

Тэ-Эс был слабым заклинателем, но владел редким и довольно ценным навыком: он зачаровывал воспроизводящие амулеты. К сожалению, артефакт не мог работать долго: каждая минута записи-воспроизведения стоила ему целого дня работы, и этот конкретный экземпляр, который заказал ему Арпад, был рассчитан чуть больше, чем на минуту. Вообще-то Арпад собирался использовать его для провокации и ловли на живца, но вот такое даже слабое свидетельство определённо стоило двух секунд, лишь бы не таскать мумифицированные тела через всю пустыню и через весь Ахаонг.

Упёршись ногами в стены ущелья и удостоверившись, что стоит прочно, Арпад достал из кармана брюк цепочку с небольшим круглым янтарём. Он поднёс его так, чтобы четко была видна шея девочки, и приготовился быстро переместить амулет, чтобы зафиксировать следы на других телах тоже. Раз, два – и дело будет сделано. Арпад приготовился…

– Партико, – шепнул он, секунду подержал амулет на одном месте, потом быстро переместил на другое.

– Эй, что это ты делаешь?

Арпад вздрогнул от неожиданности и выругался – рука дрогнула, янтарь выскользнул из пальцев.

– Тсурь, тсурь! – закричал он, но понимал, что закрывающий код не сработает, если он не будет прикасаться к амулету. К счастью, янтарь не провалился в бездну: он лишь упал чуть ниже.

Арпад снова выругался и спешно начал спускаться, изо всех сил избегая прикасаться к телам, чтобы все они вдруг не решили рассыпаться в прах – ведь тогда амулет будет утерян безвозвратно.

– Арпад, что ты творишь? – сердито воскликнула Нора, но он её проигнорировал: драгоценные секунды шли, а он всё никак не мог дотянуться до амулета.

Наконец, ему удалось найти подходящую точку опоры, и он опустился ещё на полфута. Бережно, деликатно, он взял янтарь двумя пальцами, поднес к шее ещё одного из тел, выждал секунду и скомандовал:

– Тсурь.

Потом он спрятал драгоценный амулет во внутренний карман, и лишь после этого позволил себе поднять голову.

– Какого хрена ты сюда приперлась! – сердито закричал он.

Он вылез из трещины и навис над девчонкой: она выглядела озадаченной и возмущенной, но не напуганной. Это было вдвойне обидно, потому что у Арпада едва сердце из груди не выскочило, когда он подумал, что амулет может потеряться.

– Знаешь что? Повежливее! – холодно сказала Нора. – Конечно, мы с тобой немного в разном положении – ты в законе, а я пока что вне, но это не означает, что ты можешь мне хамить! Ты ничего не объяснил, ты полез к моим… – на миг её лицо исказилось болью, но она быстро взяла себя в руки. – Ты не должен был их трогать! Или ты хотел уничтожить мои улики?

– Безмозглая, – выплюнул Арпад, но теперь уже без злости. – Я тебе помочь пытаюсь. Вот это, – он похлопал себя по карману, не доставая амулет, – самая ценная вещь в нашем путешествии. Это воспроизводящий амулет. На нём была минута, из которой я хотел использовать лишь пару секунд, чтобы запечатлеть твои свидетельства. А теперь я даже не знаю, осталось ли какое-то время, или на нём записаны только твои идиотские вопли.

– И твои неприличные ругательства, – заметила Нора. Теперь она выглядела виноватой. – Извини.

– А, – махнул рукой Арпад. Он, в отличие от неё, не был наивным идеалистом. Что-то нашло на него, что он не захотел рассказывать ей план, и сам же за это поплатился. "Просто не надо делать странные вещи, которые сам себе не можешь объяснить, – сказал себе Арпад. – А то ты в последнее время вообще каким-то чудаком заделался".

Он снова посмотрел вниз – на трещину и тела, и попытался просчитать, сколько времени потратил на то, чтобы достать упавший амулет. Вряд ли больше минуты. Наверное, секунд пятьдесят. Арпад пытался вспомнить каждое своё движение, оценить его скорость… но не был уверен, что ничего не забыл. Он так растерялся, так непростительно запаниковал… Что ж, пока что можно считать, что для других записей осталось секунд двадцать. В принципе, если впредь соблюдать осторожность, этого должно хватить.

– Спасибо, – тихо сказала Нора, и Арпад посмотрел на неё с удивлением.

Он кивнул, а потом дружески хлопнул её по плечу.

– Ладно, не кисни. Видишь – не зря мы сюда пришли. Идём искать ещё. Только обещай больше не впадать в прострацию. Я всё понимаю, но сейчас для этого не время.

Поначалу они не рассчитывали особо на успех, ведь несколько лет и люди из деревни ходили в пустыню за вещами племени, и сами Месарош, которые вполне могли замести следы. Но, видимо, они не ожидали, что кто-то уйдет настолько далеко на юго-запад, и не слишком заботились о сокрытии тел. После первой находки было ещё много, и если поначалу это выбивало Нору из колеи, то потом она стала реагировать почти спокойно. Не было смысла фиксировать на амулет их все – при необходимости можно было направить сюда охотников, чтобы увидели всё сами.

Главная проблема заключалась теперь в том, что вина гемофилов в произошедшем была очевидна, но для Норы это ничего не значило. Ничто не указывало на семью Йерне Месарош и не оправдывало агрессивных действий Норы по отношению к Тои Игараси. Максимум, что можно было выжать из ситуации на данном этапе – это гарантию того, что дело будет расследоваться охотниками, но уже без участия Норы. Возможно, если информация станет достоянием общественности, начнётся очередная травля кровососов, а те, в свою очередь, начнут питаться не по закону… Начнется очередная "кровавая десятилетка", и, понимая это, Офли вряд ли захочет предать дело широкой огласке. Тут нужна конкретика, факты, указывающие на конкретного виновного. Но ничего подобного в пустыне обнаружить не удалось.

– Мы можем использовать эту штуку для охоты на живца, – сказала Нора, вертя в пальцах янтарный амулет. Арпад молча кивнул – именно для этого он изначально его и приобретал.

– Как он работает? – спросила она.

– Чтобы начать и закончить запись – его надо держать в руке. Кодовые слова соответственно – Партико и Тсурь. Воспроизвести его можно только один раз, поэтому код я тебе не скажу – просто на всякий случай. Если со мной вдруг что-то случится – обратись к тому зачарователю, у которого я был, он подскажет.

Нора задумчиво кивнула.

– Осталось придумать, кого и как спровоцировать. Как думаешь, уже все гемофилы в Диффоуке знают, как я выгляжу?

Арпад пожал плечами.

– Думаю, только общие приметы. Разве что кто-то запомнил тебя там, на Плешивом Горбу, четыре года назад.

– Это очень много, – сказала Нора и тяжело вздохнула. – И как их спровоцировать? Разве что набиться в миньоны и проникнуть в семью в надежде, что кто-то что-то сболтнет…

Арпад покачал головой. Предложить такое девчонка могла только от отчаяния, но у него, к счастью, была ещё одна идея. Она появилась в тот момент, когда они с Агатой обсуждали состав охотничьих отрядов, идущих на дракона – там было очень много летописцев. Мало что в Ахаонге проходит мимо их внимания, и исчезновение целого племени не могло нигде не осветиться. Вот только те, кто прибыл на место вместе со спасательной командой, вряд ли могли похвастать достоверными фактами. Но если вдруг кто-то из них был участником событий…

– Скажи, а с племенем путешествовали летописцы? – спросил он у Норы.

– Да, был один, Дагер Анберг. Он держался с наёмниками, но присутствовал на советах старейшин и иногда участвовал в общих работах.

Арпад кивнул. Это уже после исчезновения номадов Цеплин протекторат обязал орден летописцев приставить по два человека к каждой общине, а до этого наблюдение шло лишь за самыми интересными событиями. Но Цеплин были довольно крупным племенем, и вполне могли привлечь внимание хотя бы одного летописца на постоянной основе.

– И он был с племенем, когда… всё произошло?

Нора задумалась ненадолго, припоминая. Судя по всему, она не слишком интересовалась ни наёмниками, ни летописцем.

– Да, он шёл с нами в пустыню, – сказала она. – Но когда он исчез, я не помню. После Плешивого Горба я его не видела, это точно. Но пережил ли он первую прямую атаку… тогда погибло несколько наёмников, а он… не помню, где он был.

– Это ничего, – уверил её Арпад. – Для наших целей не так уж важно, куда он подевался. Главное – что он был с племенем, и орден летописцев это подтвёрдит.

– Что ты имеешь в виду? – переспросила Нора. – Ты что-то придумал?

Арпад самодовольно усмехнулся.

– Ты хотела провокацию? Вот её-то мы и устроим. Вряд ли кровососы наводили детальные справки о том, кого именно в какой день прикончили. Мы заставим их поверить в то, что Дагер Анберг ушёл с Плешивого Горба и успел сделать записи о нападении. А записи летописца – это очень сильное свидетельство. При посвящении они дают обеты быть честными и объективными, и их воспитывают так, чтобы эти клятвы действительно имели значение.

Глаза Норы загорелись надеждой, но на лице застыло недоверие:

– Но ведь подделку легко разоблачить? – заметила она. – Достаточно предоставить запись в орден летописцев, чтобы они сверили индивидуальную марку…

– Нам поддельная запись нужна не как доказательство твоих слов, а для провокации, – напомнил Арпад. – Мы позаботимся о том, чтобы те, кто надо, узнали о нашей «находке», а потом проследим, кто попытается её перехватить.

Нора предвкушающее улыбнулась, хотя явно ещё не все понимала.

– Но как мы будем знать, кому давать «утечку»? Ведь если мы будем болтать об этом на каждом углу, это вызовет подозрения, и они раскусят хитрость.

– А вот для этого, – Арпад поучительно поднял палец, а потом сам усмехнулся этому менторскому жесту, – надо водить дружбу с достойными доверия гемофилами. Есть один способ найти нужные каналы. И мы им воспользуемся.

Арпад и Нора двигались на север намного медленнее, чем две недели назад в пустыню. Ветер дул им в спину, но был горячим и неблагоприятным для дыхания, так что приходилось беречь силы. Они не торопились выйти на тракт. Чтобы их план удался, им нужно было навести справки об информационной сети Месарош, не привлекая внимания, а уже потом появиться в нужном месте, изображая спешку и волнение.

Выйдя, наконец, из пустыни, они углубились в лес, держа путь на Доун. Они избегали приближаться к поселениям, лишь пару раз Арпад спрашивал у местных дорогу, чтобы не заблудиться. Нора оказалась приятной попутчицей, и теперь, когда она немного повеселела, узнав о плане Арпада, стала более словоохотливой и улыбчивой.

Судя по описанию Агаты, Эва Граль – личность весьма мягкотелая. Хотя обращение, как говорят, меняет человека… Сумела же она сделать это тайно от своих старших… А потом не побоялась бросить клан. Значит, что-то в ней было. Надо лишь понять, что именно, найти правильный подход…

В Доун они прибыли поздней ночью. Обычно влияние вулканических земель здесь почти не ощущается, но в этом году на вулканических землях было неспокойно. Начался снегопад, но снег быстро таял, превращая дорогу в болото. Идти становилось всё труднее. Они уже почти выбились из сил, когда, минув очередной изгиб дороги, увидели огни впереди. Не без труда нашли трактир, в котором им сдали две комнаты, но только после того, как их проверил дозорный из клана Мьют – мрачный тип, крайне недовольный тем, что его разбудили посреди ночи. Здоровенный Харвест потребовал несколько капель крови, проверил зрачки, пульс, реакцию на серебро, разговаривал грубо и вызывающе, явно пытаясь вывести новоприбывших из равновесия и увидеть их в ярости. Но Арпад лишь снисходительно усмехался, и только в самом конце проверки признался, что хорошо знает методы Мьют – сам им обучался на заре своей карьеры. Харвест грязно выругался, дал добро хозяину трактира, и только после этого все они отправились по комнатам, чтобы отдохнуть остаток ночи.

Присутствие Харвеста из клана Мьют показалось Арпаду хорошим знаком. Этот клан поднялся во время кровавой десятилетки, и в центре их репутации была борьба с нечистью в целом и с нарушающими закон кровососами в частности. Если они приглядывают за этим местом, да ещё и придерживаются старых традиций, значит, здесь «не тех» ушей вряд ли стоит опасаться.

Утром Арпад и Нора заказали плотный завтрак и не поскупились на чаевые, так что посчитали, что в случае чего смогут рассчитывать на снисхождение трактирщика. Медленно и обстоятельно поглощая весьма добротно приготовленную пищу, Арпад размышлял о том, как подступиться к поставленной задаче. Времени в обрез, ходить вокруг да около не получится. Он может просто спросить у первого встречного дорогу к дому Эвы Граль и отправиться к ней – а там как пойдет. Он мог попытаться расспросить трактирщика, но тот, хоть уже и немного подкуплен, явно тип недоверчивый и осмотрительный – вот так вот сразу всего не выложит. Кроме того, есть Харвест – тоже человек суровый и неразговорчивый, но он явно знает каждую нечисть в окрестностях. Но будет ли он откровенен с чужаком только лишь потому, что тот знаком с охотничьим делом? Попытаться стоило.