Текст книги "Будда, или Легенда о Разбуженном принце"

Автор книги: Татьяна Сергеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

О строителе ступы

ем временем царь Прасенаджит, услышав о творимых Опоясанным пальцами преступлениях, собрал войско для поимки разбойника. Проходя мимо рощи Джетавана, царь решил перед таким серьёзным делом повидаться с Буддой. Подойдя ближе, Прасенаджит услышал чудесный голос, певший священные гимны. Царь и его войско остановились и замерли, внимая чарующим звукам. Даже слоны и лошади навострили уши и слушали, не желая идти дальше.

– Почему не хотят идти дальше слоны и лошади? – удивлённо спросил царь Будду.

– Они тоже хотят слушать этот благозвучный голос, поэтому и не идут, – ответил Будда.

– Если уж рождённым в мире животных столь нравится слушать слова Учения, то что уж тут говорить обо мне, рождённом в мире людей, – сказал царь Прасенаджит. Он сошёл с колесницы, распорядившись отложить выступление войска против разбойника Ангулиманы.

Долго слушал царь, даже прослезился, и решил по-царски наградить безвестного певца.

– Хотелось бы увидеть и наградить того, кто так чудесно поёт, – сказал он Будде.

– Сначала давай награду, а потом встретишься и с самим певцом, – ответил Учитель.

Когда же певец предстал перед Прасенаджитом, тот лишь взглянул на него и сразу отвернулся, так невзрачен был этот монах, да к тому же ещё и очень мал ростом. Царь даже расхотел вручать ему награду, но было поздно: Будда передал царский подарок в руки того, кому он предназначался.

– Скажи, Учитель, – обратился Прасенаджит к Будде, – почему у такого жалкого человека такой прекрасный голос? Как такое могло случиться?

– В давние времена, – начал свой рассказ Будда, – царь по имени Крикри решил соорудить над земными останками будды Кашьяпы памятник – ступу. Он хотел воздвигнуть её из драгоценных материалов. Царь назначил четырёх надзирателей, каждый из которых отвечал за строительство одной из сторон ступы, и работа началась.

Три надзирателя уже заканчивали возведение стен, а участок четвёртого по его лености был далёк от завершения. Царь, прибывший посмотреть на сооружение ступы, сказал ленивцу:

– Ты не старался, и работа твоя не закончена. Я тебя накажу.

– Такую огромную ступу никогда не закончишь! – заявил тот.

Однако понуждаемые царём, он и его работники стали трудиться днём и ночью, так что все участки ступы были закончены в одно время. Ленивый надзиратель, увидев необычайную красоту ступы, горько сожалел о своей нерадивости и дерзости, но поправить ничего уже было нельзя. С тех пор этот человек постоянно рождается безобразным карликом. Однако за его искреннее раскаяние обладает он в каждом рождении сладкозвучным голосом.

О птице и слоне

ыслушав рассказ Будды, царь Прасенаджит собрался уходить.

– Царь! Куда ты направляешься? – спросил его Будда.

– В этой стране есть негодяй, которого зовут Опоясанный пальцами. Он уже убил множество людей и дальше собирается чинить зло всему живому. Я иду, чтобы покончить с ним.

– Отныне Опоясанный пальцами не убьёт даже муху, – возразил ему Будда.

– Не ты ли, Учитель, спас этого злодея? – спросил царь.

– Да, – ответил Будда, – ныне этот разбойник принял монашество и стал архатом. Он находится здесь. Если царь желает с ним встретиться, то может сделать это, – добавил Будда, указав царю на одну из хижин.

Когда царь подошёл к хижине, он вспомнил убитых Опоясанным пальцами людей, и ему стало плохо. Он упал без памяти на землю. Лишь спустя долгое время царь пришёл в себя.

– Объясни мне, Учитель, почему это я вдруг упал замертво, приблизившись к этому разбойнику, – спросил Будду царь.

– Я расскажу тебе, – сказал Будда. – Слушай внимательно.

– Давным-давно в этой стране жила птица, которая питалась только ядовитыми червями. Тело её пропиталось ядом. И нельзя было не то что тронуть птицу, а даже близко подойти к ней. Куда бы та птица ни прилетала, всё живое в смятении падало на землю от страха. Как-то раз она прилетела в рощу и, сев на верхушку дерева, подала свой голос. А около того дерева находился царь слонов. Услышав крик ядовитой птицы, он тут же пал без памяти на землю.

– Великий царь! – закончил свой рассказ Будда. – Той ядовитой птицей был разбойник, прозванный ныне Опоясанный пальцами, царём же слонов был ты сам.

– Этот разбойник, – сказал царь, – в своём ослеплении столько людей убил, а ты, Учитель, его принял в свою общину. Почему ты так поступил?

– Я тебе расскажу, – спокойно ответил Будда.

О царе-отшельнике

огда-то в давние времена у одного царя было два сына. После его кончины, как и полагается, старший сын стал царём, а младший подумал:

– Имея старшего брата, я, младший, царём никогда не стану, а жить его милостью не хочу. Пойду-ка я в горы и стану отшельником.

Как решил, так и сделал. С того времени прошло много лет, и царь, брат того царевича-отшельника, умер. Собрались сановники и стали совещаться, что им делать? Один из них сказал:

– Младший брат царя живёт в горах отшельником.

– Если это действительно так, то не мешкая пригласим его на царство, – согласился другой.

– Святой человек, став царём, наверное, не станет грабить народ и бесчинствовать, – сказал третий.

И царские министры отправились в горы на поиски царевича. Встретив его, они сказали:

– У нас нет царя, и мы просим тебя стать нашим правителем.

– Нет у меня желания становиться царём, – сказал им отшельник. – Здесь я живу в тишине и покое, а в вашем мире – много горя и забот.

– Если ты откажешься, – сказали ему советники, – то царский род прервётся, и вина за это ляжет на тебя. Только ты один принадлежишь к царскому роду, и раз жители страны лишились защитника, то просим тебя: во имя сострадания ко многим живым существам, стань нашим царём!

Отшельник не смог отказаться и стал царём. Постепенно он перестал следовать законам, совершая одно преступление за другим. Люди не выдержали и решили избавиться от такого царя. И, посоветовавшись, решили убить его, когда он придёт гулять в парк. Царь в скором времени пришёл в парк, и его окружили вооружённые люди. Они набросились на него и схватили, намереваясь убить.

– Что вы делаете? – закричал правитель в страхе. – Я ведь ваш царь!

– Царь заботится о своих подданных, а ты их только губил и позорил. Значит, ты не царь, – заявили ему нападавшие. – Мы найдём себе вместо тебя другого, хорошего.

– Я исправлюсь! – закричал царь. – Вот увидите, я буду очень хорошим царём для всех. Только отпустите меня!

– Если даже с неба выпадет чёрный снег, а на твоей голове родится чёрная змея, – отвечали сановники, – то и тогда тебе не спастись, и не проси!

– Сейчас меня непременно убьют, – подумал царь и сказал своим убийцам:

– Я жил в горах и даже не думал быть царём. Вы заставили меня стать им. Вы виноваты, что я стал таким, потому что всегда хвалили и восхищались мною, что бы я ни сделал, а теперь хотите убить. Клянусь! Где бы я ни родился, всегда буду встречать вас и убивать!

Но хотя царь и произнёс заклятие, его не отпустили, а убили.

– Великий царь, – закончил рассказ Будда, – царь-отшельник того времени – это ныне Опоясанный пальцами. Люди же, которые в то время сговорились погубить царя-отшельника, – это те, кого убил Опоясанный пальцами. Он всегда, во всех рождениях убивал их.

Прасенаджит преклонил колени и спросил Будду:

– Этот Опоясанный пальцами, убивший стольких людей, став монахом, понесёт ли он возмездие за совершённое?

– Да, великий царь, – ответил Будда. – Если совершишь греховное деяние, то возмездие за него неизбежно найдёт тебя. Опоясанный пальцами сейчас в своей келье испытывает нестерпимые муки за содеянное. Они, подобно пламени адского огня, вырываются из всех пор его тела.

Будда подозвал одного из своих учеников, дал ему ключ от кельи Опоясанного пальцами и сказал:

– Пойди к келье, вставь в её замок ключ и возвращайся с ним обратно.

Монах взял ключ и вставил его в замочную скважину, отчего тот расплавился. Испуганный монах вернулся к Будде и показал ему кусок металла, в который превратился ключ.

– Вот, каково возмездие этому человеку, – сказал Будда.

– А что за благую заслугу приобрёл Опоясанный пальцами в прежнем рождении, если сила его была равна силе великого бойца, а быстротой он мог поспорить с птицей? – спросил Будду царь Прасенаджит. – Поведай нам, Учитель, об этом.

– Слушай хорошенько! – сказал Будда. – Давным-давно жил один монах, ведавший хозяйственными делами братства. Как-то раз он шёл, неся более тридцати мер зерна, и по дороге попал под дождь. Укрытия не было. Монах попытался идти быстрее, спасая зерно, но ноша была тяжела от пропитавшей её воды.

– В будущие времена, когда я встречусь с Буддой Шакьямуни, да станет сила моя равна силе тысячи человек, – произнёс молитву монах, – а быстрота подобна летящей птице!

– Тот монах, – закончил рассказ Будда, – это ныне – Опоясанный пальцами.

О старике Пэлькэ

ил в Раджагрихе богатый человек по имени Пэлькэ. Однажды он услышал проповедь Будды и решил вступить в общину его учеников. Пэлькэ был очень стар и стал в тягость всем домочадцам, считавшим его совершенно бесполезным. Услышав, что он хочет стать монахом, родственники старика обрадовались.

– Вступай, вступай скорее, – сказали они, рассчитывая, что не нужно будет больше ухаживать за ним, исполнять его просьбы и прихоти.

Пэлькэ простился со всеми и пошёл в Велувану – Бамбуковую рощу, где, как он знал, находился Будда. Пэлькэ решил просить Будду принять его в монашество.

– Где Будда? – спросил он монахов, придя туда.

– Учитель ушёл из Велуваны, – ответили ему.

– Кто из окружающих Будду самый знающий и самый мудрый? – спросил Пэлькэ.

Ему указали на Шарипутру. Пэлькэ подошёл к мудрому Шарипутре и, поприветствовав его, сказал:

– О достопочтенный, прими меня в монашество.

– Как стар этот человек. Он не сможет ни Учение постигнуть, ни выполнять обязанности члена монашеской общины, – подумал Шарипутра. – Уходи-ка ты отсюда, – сказал он Пэлькэ, – ты слишком стар и не годишься для монашества.

– Ну и что, что я стар, – обиделся Пэлькэ, – разве для истинной веры мои года помеха? Если я тебе кажусь старым, то пойду к другим ученикам Будды, кто-нибудь из них посвятит меня в Учение.

Пошёл он к Махакашьяпе, Упали, Анирудхе и просил их принять его в монашество.

– Обращался ли ты раньше к кому-нибудь с просьбой принять тебя в монашество? – спрашивал каждый из них Пэлькэ.

– Я просил достопочтенного Шарипутру, – честно отвечал тот.

– И что же он ответил?

– Он сказал, что я слишком стар и не гожусь для монашества, – отвечал грустно Пэлькэ.

– Чего же ты ещё хочешь! – удивлялись монахи. – Если самый мудрый из нас всех, Шарипутра, не принял тебя в монашество, то мы и подавно этого не можем.

– Да почему же! – горестно закричал Пэлькэ. – Ведь приняли Атапу, убившего ни за что ни про что пропасть людей! А я с самого рождения не совершил ни одного плохого поступка, почему же мне не дозволяют вступить в монашество?

В это время в рощу вернулся Будда и услышал плач Пэлькэ.

– Что случилось? – спросил он старика. – Почему ты плачешь и так горестно причитаешь?

Пэлькэ узнал Будду и обрадовался.

– Не принимают твои ученики меня в общину. Скажи, Учитель, – спросил он Будду, – если такие негодяи, которые людей убивали, лгали и клеветали, монашество обрели, то какой же грех совершил я, что мне не разрешают вступить в монахи? Что же мне делать? Моим домочадцам я не нужен. Нет у меня на земле места, где могу голову преклонить. Остаётся одно – умереть.

– Кто решил, что тебе нельзя вступить в монашество? – спросил его Будда.

– Сказал мне это наимудрейший из твоих учеников, Шарипутра.

И Будда ответил:

– Ни Шарипутра, ни кто другой не может решить, кто годен для монашества. Поэтому следуй за мной, прими Святое Учение, стань моим учеником.

О смелой Теве

то время в той местности жил один бедный брахман.

– Что нужно сделать, чтобы в этой жизни стать богатым? – спрашивал он всех.

Один человек сказал ему:

– Разве ты не знаешь, что в мир явился Будда с учениками. Они творят благо в этом мире. Если ты с сердцем, исполненным веры, почтишь подношением еды этих благородных, то они сделают так, что ты в этой жизни будешь обладать всем, что пожелаешь.

Выслушав этого человека, брахман очень обрадовался. Он стал бродить повсюду, прося милостыню и выполняя самую тяжёлую работу, скопил немного денег. Он истратил их все на угощение для Будды и его учеников. Жена брахмана, по имени Тева, готовила еду, стараясь как можно лучше накормить пришедших в её дом монахов. После угощения Будда поблагодарил щедрых хозяев, пожелав им всех благ. Как же сбылось его пожелание?

Случилось так, что в то время царь Прасенаджит отправился на прогулку. На дороге он заметил преступника, привязанного к придорожному дереву. Увидев царя, он с плачем попросил еды.

– Дам! – сказал царь.

Однако, вернувшись во дворец, он забыл о своих словах и лишь в полночь вспомнил про обещание прислать еды преступнику. Но никто из дворцовой челяди не решался отнести её. В полночь на дороге, по которой надо было нести еду, появлялись страшные злые демоны-ракшасы. Тогда царь, подумав, в каком отчаянном положении находится человек, терзаемый страданиями и голодом, объявил:

– Кто осмелится доставить преступнику пищу, тот получит от меня тысячу золотых монет.

Однако и после этого не нашлось смельчаков. Услышала это объявление жена бедняка, Тева, и подумала:

– Будда говорил, что самое благое деяние – проявить милосердие к страдающему. Совершающий благодеяние находится под защитой Будды, не страшны ему никакие злые духи. Я пойду отнесу еду несчастному, и никто не осмелится причинить мне зло.

И пошла она к царю, а тот ей сказал:

– Ты, Тева, возьми еду и отнеси тому злодею. Он, хотя и преступник, но всё же человек – его кормить надо. За это получишь тысячу золотых монет.

Пошла Тева туда, куда послал её царь. За городом она встретилась на дороге с демоницей-ракшаси, которая умирала от голода и жажды, родив пятьсот детёнышей. Заметив Теву, она приготовилась сожрать женщину. Однако Тева, помня наставления Будды, проявила к несчастной милосердие – дала ракшаси немного поесть и попить. Эта малость чудесным образом превратилась в такое большое количество пищи, что насытила и ракшаси, и её потомство.

– Как тебя зовут? – спросила ракшаси.

– Меня зовут Тева, – отвечала та.

– Спасибо тебе, Тева, ты спасла меня и моих детей от голодной смерти, – продолжала ракшаси. – Здесь, где я обитаю, есть кувшин, полный золота, возьми его на обратном пути.

– Когда ты пойдёшь дальше, – объясняла она Теве, – то встретишь на дороге мою младшую сестру Аламбу. Встретившись с ней, узнай о её здоровье и скажи, что я благополучно родила пятьсот детей.

После этого Тева опять пустилась в путь и, пройдя немного, встретилась с Аламбой. Когда Тева передала Аламбе, что её старшая сестра благополучно родила пятьсот детей, та очень обрадовалась и сказала:

– Это очень хорошо, Тева, что ты рассказала новости о моей старшей сестре. За это возьми на обратном пути кувшин с золотом, который находится вот здесь, где я обитаю. По дороге ты встретишься с нашей младшей сестрой. Передай ей новости о нас.

Пошла Тева дальше и встретила вскоре младшую сестру тех, прежних ракшасинь. Она рассказала ей о двух её сёстрах, и та очень обрадовалась.

– Очень хорошо, Тева, что ты сообщила о моих сёстрах, – сказала она. – За это возьми на обратном пути кувшин золота, который находится здесь, где я обитаю.

Затем Тева пошла дальше и добралась до преступника. Она передала ему еду и на обратном пути взяла три кувшина с золотом. Царь также подарил ей тысячу золотых монет. С тех пор зажила Тева вместе со своим мужем счастливо и богато, не забывая приглашать Будду и его учеников к себе на угощение и делая им великие пожертвования.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Сангха – буддийская община

риходя в Раджагриху, Будда селился в пещере одной из гор, окружавших город. Туда к нему приходило много людей. Один из жителей предложил Будде перебраться в принадлежащую ему рощу вблизи города. Учитель принял приглашение. В этой роще стали собираться его первые ученики. Их называли бхикшу – «нищие». Кто-то произносил это слово презрительно, а кто-то уважительно. Постепенно их сообщество стали называть сангха – «собрание, или братство», а рощу, где они отдыхали, сангхарама – «Сад братства».

Будда ввёл для бхикшу правила поведения. Его ученики носили одинаковую одежду, состоящую из трёх полотнищ, сшитых из отдельных лоскутов, которые подбирали на улицах, свалках и кладбищах. Это было изношенное тряпьё, пожелтевшее от старости. Его стирали, сушили, а потом сшивали. Самое большое полотнище служило плащом-накидкой, второе – самое короткое – повязывалось вокруг бёдер, а третье средней длины – подпоясывалось под грудью.

Из имущества монахам разрешалось иметь только чашку для сбора подаяний, сосуд для воды, кувшин для растительного масла, бритву, иглу с нитками и посох. Пожилые и больные ученики могли носить также пару простых, грубых сандалий.

Восемь месяцев в году Будда и его ученики странствовали, переходя из одного места в другое. Обычно в день они проходили 4–6 йоджан – примерно 60–80 км. Оставаться на одном месте разрешалось не более одного дня, а для ночлега следовало выбирать места вдали от жилищ мирян. Случалось, что Будда останавливался на ночь возле одиноких деревьев или на кладбищах. Он учил своих последователей быть невозмутимыми и бесстрашными, преодолевая испуг или отвращение силой воли.

Четыре месяца в году, во время сезона дождей, который примерно соответствует нашему лету, Будда и его ученики собирались вместе и жили в каком-нибудь из парков, дарованных общине богатыми буддистами-мирянами. Жильём им служили шалаши – хижины, сооружённые из ветвей дерева шала, тростника или бамбука.

Как проходил день Будды

удда просыпался рано. Одевшись и умывшись, он удалялся для молитвы в уединённое место, пока не наступало время идти за подаянием. Тогда, накинув плащ, Учитель шёл в ближайшую деревню или город, один или в сопровождении учеников. Иногда в это время происходили различные чудеса, например: дорога, по которой шёл Будда, сглаживалась, а с неба падали цветы, устилая её душистым ковром. Тучи проливали капли дождя, прибивая пыль, и веял мягкий ветерок, освежая идущих.

Собрав еду в свои чаши, они возвращались. Собранное пропитание полагалось разделить на три части, две из которых предназначались для животных и птиц. Последнюю треть монахи делили между собой. Принимать пищу разрешалось один раз в день, до полудня. Запрещалось делать какие-либо запасы. После трапезы Будда собирал вокруг себя учеников и разговаривал с ними.

Потом все расходились для молитвы и созерцания, выбирая место в лесу, в горах или в каком-либо уединённом месте под деревом. Будда проводил это время в своей хижине, ложился отдохнуть или предавался созерцанию.

Потом к Будде приходили миряне со своими заботами. Он их выслушивал, отвечал на вопросы и проповедовал Учение.

С наступлением вечера Будда совершал омовение, менял одежды и садился на циновку или на невысокий квадратный постамент-сидение. Некоторое время он проводил в одиночестве и сосредоточенном молчании, а затем к нему приходили ученики. Они рассаживались полукругом, задавали вопросы, просили указать им тему для размышлений. Так проходила первая часть ночи. Во вторую, когда ученики расходились, к Будде являлись божества. За ответами на их вопросы проходила вторая часть ночи. Перед рассветом Будда прохаживался вокруг своей обители, потом ложился отдохнуть, а затем предавался созерцанию.

В свою общину Будда принимал всех, кто хотел следовать его Учению. Его часто упрекали, что он принимает в сангху и учёных брахманов, и высокородных кшатриев, и нищих шудр. На эти упрёки Будда спокойно отвечал:

– Я сам – нищий. У меня нет касты, нет самолюбия и гордости брахманов. Посмотрите на них! Они женятся, наживают детей, ничем не отличаясь от обыкновенных смертных, но при этом величают себя чистыми, а свою касту самою достойною, ставя её выше других. В мире же для всех один закон: за прегрешения – грозная кара, за добродетели – блаженное воздаяние.

О двух плодах манго

днажды горожане подарили общине целую корзину манго. Все плоды выглядели одинаково, но были среди них как спелые, так и незрелые. Будда взял в руки два плода манго разной степени спелости и положил их рядом.

– Какая между ними разница? – спросил он учеников.

– Учитель! – заговорили сразу несколько человек. – Непросто ответить на этот вопрос, если только смотреть на манго и не брать в руки. И спелые, и неспелые плоды одинаковой формы и цвета.

– Да, – задумчиво промолвил Будда, – и также трудно отличить достойного человека от недостойного по внешним признакам. Запомните, некоторые монахи хотя и ведут себя подобающим образом – ходят медленно, не торопясь, головой по сторонам не вертят, однако по своей внутренней сущности являются сосудом страстей, гнева, невежества и других качеств, не соответствующих Учению. Они подобны плоду манго, который снаружи выглядит спелым, но внутри зелен и невкусен. Зато другие внешне грубы и некрасивы, однако ведут достойный образ жизни, обладают добродетелями и наделены мудростью. Такие подобны плоду манго, спелому как снаружи, так и внутри.

– Очень важно, – говорил Будда, – вовремя разобраться, с кем имеешь дело, но ещё важнее определить, каков человек, выбирая его в друзья или наставники. Ведь опора на добродетельного человека умножает добродетели, а опора на греховного делает душу более чёрной. Так, хотя природа ветра и неизменна, но если он дует из сандаловой рощи, то благоухает сладким ароматом. Если же ветер дует из зловонного места, то он становится смрадным.