Текст книги "Шестая организация"

Автор книги: Татьяна Талова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 20 страниц)

   – Отлично выработала командирский голос, – усмехнулся я.

   Марк, запыхавшийся, непривычно взволнованный, появился в конце коридора, едва только Лин отложила трубку. Несколько шагов некромант пробежал, но приблизился уже быстрым шагом.

   – Мило, – оценил он обстановку.

   – Откуда? – Лин поднялась и протянула ему листы.

   – Из мусорной корзины, я думаю.

   – Цитаты!

   – "Обращение Зара Ингемского к уходящим"... – Марк нахмурился, вспоминая. – "Слово о жизни", Тайры Каасской вроде бы... Или Еры Чужестранки...

   – Автор не важен! – нетерпеливо перебила Лин.

   – Вот это точно из "Седьмого послания людям", отрывок про загробное существование... Грэд, это твое?

   Он иронизировал по привычке, перечисляя названия, но закончил сухим:

   – Откуда это и что значит?

   – Из...

   – Подожди! – встрепенулась Лин. – Что сам думаешь?

   – Смахивает на черновик какой-то... антирелигиозной пропаганды, – признался Марк. – То есть все по книгам, насколько я помню, но... Куски вырваны из контекста, некоторые слова – опять же, насколько помню, – опущены, в лучших традициях низкопробной прессы. Все – о жизни после смерти, а ведь это не самая популярная идея. Как правило, после всех этих рассуждений... Ну вот, например, здесь... "Там ждет тебя вечный бой, но сторону свою ты выберешь еще при жизни". Дальше, точно помню, идет речь о важности благих помыслов и поступков здесь и сейчас, не думая о гибели. Вообще, вся наша религия наставляет на правильный жизненный путь, а не обещает что-то невнятное после смерти. Читая же это... Создается впечатление, что все обстоит наоборот, и нет ничего важнее, кроме выбора в посмертии. Да еще и эти личные размышления...

   – Это записи Огдена. Смахивает на черновики проповеди?

   Марк молчал долго. Детектор обыграл его в приеме отвлечения внимания. Обыграл, рассовав по всему дому "эйфорию", и создал себе репутацию наркомана, лихорадочно прячущего заначки в самых разных местах.

   – "Главное по ту сторону – это выполнить волю", – прочитал он с последнего листа очень тихо. – "Четвертое послание к людям", Риан Майросский... И в оригинале звучало "в нашей жизни", а не "по ту сторону", а заканчивалось оно – "выполнить волю Творца". Похоже на приказ, если потом добавить точную формулировку.

   Я заглянул ему через плечо и дочитал:

   – "Подниматься и идти к крылатым, ожидающим тебя у высоких дверей".

   – "Подниматься каждый раз и идти к крылатым теням своих страхов, ожидающим тебя у высоких дверей твоей души", – еще тише проговорил Марк. – Во время учебы меня очень впечатлили слова Риана Майросского...

   Я знал, что в книгах важна точность, но не предполагал, как легко можно извратить смысл, убрав несколько слов.

   Лин, шумно втянув воздух, сорвалась первой, уже на бегу хватая зазвонивший мобильник.

   И остановилась как вкопанная – мы с Марком едва ее не сбили.

   – Его нет! Кертес спрашивал у соседей, сказали, что Огден ушел давно и не возвращался... Вроде бы.

   – Пусть выбивают дверь, – жестко приказал Марк. Лин обошлась и без подсказок.

   – Стойте! – что-то снова не давало мне примириться с догадкой. – Да как он мог проникнуть к пациентам? Все равно нужен священник, сообщник!

   – Слишком много их у одного злобного гения, – прошипел Марк, но несколько успокоился. – Значит, так... Нужен Бенедикт.

   – Я его знаю, он не...

   – Он "не", но о творящемся в церкви должен знать. И не можем мы вести на допрос каждого священника без разрешения кардинала.

   – Звони, докладывай.

   – А ты – Эшу.

   Оставшаяся не при делах Лин молча смотрела на меня, сжимая в руке телефон.

   – К Максу, – в один голос сказали мы с Марком.

   – Расскажи ему все, – добавил я. – И... звони в клинику, спрашивай, кто приходил к больным.

   Вряд ли ответят, без предъявленного удостоверения, но это ее займет, а чуть позже клинику навестит отец Бенедикт. Если девушка не решит проявить себя в том, в чем она далеко не мастерица.

   – Лин, сейчас не время...

   – Я не о том!

   В критические моменты Лин очень быстро соображала. Быстро и не упуская ничего.

   – Два килограмма "эйфории", – дрожащим голосом произнесла она. – А мы вроде выяснили, что Огден далек от наркотиков.

   Я не сразу понял, к чему она клонит.

   – Новый вирус на основе наркотика? – не поверил я.

   – Нет, – дернула плечом Лин. – По крайней мере, я не представляю, как это можно провернуть. Но вот просто... смесь. Половина на половину или в другом соотношении...

   Марк отчетливо скрипнул зубами.

   – Вполне в его духе!..

   Я не был знаком с Огденом так близко, но если несчастная Рита – сверхчеловек, то почему бы наркоманам не стать сбродом, вполне подходящим для очередного бесчеловечного опыта? Детектор навидался разных скотов и без особого труда найдет еще человек эдак сто для введения в кому и последующего "воскрешения".

   – Или уже нашел, – лицо Лин цветом сравнялось с ее халатом. Не заметил, как сказал вслух то, что она провернула в голове.

   В том, что могу быть весьма далеким от гуманности, я уже убедился в доме наркоторговцев, но страшно представить, на что может направить поднявшихся Огден. Это уже не пятнадцать человек в рамках эксперимента, это гораздо мощнее.

   – План тот же, – сказал я. – С остальным будем разбираться, когда поймаем Огдена.

   Видимо, у всех в тот момент вскипал разум, раз со мной согласились молча и спокойно – настолько спокойно, насколько это было возможно.

   Насколько же легче видеть противника, чем неизвестность!

   Мы ведь организация, четкая структура, отряд бойцов и команда уборщиков в одном лице – Шестая организация. У нас есть начальство, оперативники, свои гении и мастера. И есть враг.

   ***

   Бенедикт никогда не чувствовал себя стариком в свои пятьдесят семь, хоть часто назывался именно так – особенно, когда нужно было усыпить бдительность собеседника. Однако он был твердо уверен, что в старости практически в любом человеке просыпается суетливая курица или надутый индюк, только многие успешно это скрывают, давят или стараются принести этим пользу. Остальные просто не понимают или отрицают, но Бенедикт относился к первым, причем, к тем, кто предпочитал скрывать и давить.

   С неудовольствием отметив, что стареет, Бенедикт удержался от беглых вопросов и выгадал две-три минуты времени – Марк тараторил так, что сбить его с речи значило нарваться на ор или вызвать долгую заминку. Бенедикт искренне понадеялся, что парень говорит так быстро в первый и последний раз своей жизни – Марк всегда казался святому отцу несколько медлительным и производил впечатление на редкость тихого, скрытного и рассудительного молодого человека.

   Почему в моменты, когда все несется под откос, в голову непременно лезет чушь, никакого отношения к делу не имеющая?!

   Благо, Бенедикт достал пистолет из ящика стола еще на середине объяснений, а дослушивал некроманта уже на улице. Не то чтобы он знал, куда стоит ехать в первую очередь, но ноги сами несли. А в завершение монолога Марка Бенедикт уже прикинул план действий.

   – Я в клинику, – коротко сказал священник и тут же услышал гудки.

   Он сейчас же позвонит Даугги, Крылатые уже давно не вылезают из больницы, но самому все обойти тоже было бы неплохо.

   И самое сложное сейчас – поймать машину.

   – Даугги, мне нужно знать, кто именно занимался теми пятнадцатью коматозниками, – говорил Бенедикт в трубку, быстрым шагом направляясь к дороге. – Немедленно. И где он или она сейчас... Если несколько – мне нужны все.

   Даугги был секретарем при особе кардинала, а потому благодаря образовавшимся связям сведения мог достать любые, если Бенедикт, духовник леди Беаты, возьмется за него отвечать. Секретарь из Даугги и сейчас хороший, а шпион вышел бы еще лучший...

   Опять, опять не то!

   Некстати священника пробил озноб. Бенедикт одалживал сестре императора зонт в дождливую погоду и никогда не пренебрегал в холода теплым пальто. А сейчас забыл. Точно, это старость, раз он внезапно повел себя как мальчишка! Потому-то он вновь удержался – на сей раз от того, чтобы выпрыгнуть на проезжую часть.

   Машины все пролетали и пролетали мимо, Бенедикт в очередной раз раздраженно махнул рукой – черный "скат" не остановился, но отреагировал парень на мотоцикле.

   – Брат мой, в клинику, и дело не терпит отлагательств.

   – В какую?

   Вот она, молодость! Восемнадцать, нет, семнадцать лет! В глазах паренька отразился азарт, едва он услышал железный голос. Главное, чтоб права у мотоциклиста тоже были.

   – Дать вам мой шлем? – и уже протягивает.

   – А ты намерен куда-то врезаться?

   – Нет, но у вас замерзнут уши.

   Умница, сразу понял, что пожилые священники без пальто и с кобурой поверх сутаны могут мчаться куда-то только из-за действительно серьезных проблем. А на светофоре Бенедикт обзавелся еще и перчатками в металлических заклепках, с теплой подкладкой.

   В умении водить парень уступал знакомой Агате, но не намного.

   – Как твои уши? – пошатнувшись, спросил Бенедикт, снимая шлем уже у ступеней, ведущих к дверям клиники.

   Парень молча стащил и отдал ему куртку. Отказываться было глупо – Бенедикт продрог и не знал, куда предстоит гнать в ближайшее время.

   – Ты видел меня по телевизору или в газете?

   – Нет. Возьмите, у меня дом близко.

   – Имя?

   – Возьм...

   – Имя! – рявкнул Бенедикт так, что сам едва не оглох.

   – Зильбер Кейн! А зачем вам?

   – Чтоб знать, что есть люди, не ведающие корысти, но знакомые с добротой, – Бенедикт уже перепрыгивал через ступени, нацелившись на вход в клинику. – И пусть только кто-нибудь заикнется при мне о дурных нравах молодежи... – пробурчал он уже себе под нос, распахивая двери.

   На то, чтоб отдышаться, его не хватило, так же как и на то, чтобы вспомнить – он в приличном месте. Секунды хватило, чтобы надеть куртку Зильбера и осознать, для чего она дарилась. Точно, Бенедикт сдавал позиции – наличие кобуры и возможная реакция на видимое оружие уже вылетела из его головы. Так что дальше, маразм?

   – Добрый день, сестра моя, – пропел Бенедикт, не давая и слова сказать медсестре за стойкой приема. – Я прибыл по...

   Поверх слишком тесной для отца Бенедикта кожаной куртки с нашивками и обязательными металлическими элементами многолучевая звезда смотрелась дико, и медсестра не скрывала своей реакции.

   – Сестра моя, – сухо и по-деловому заново начал Бенедикт. – Дело государственной важности. Вы... может, видели меня раньше?

   – В газете...

   – Отлично, тогда я могу надеяться на вашу помощь.

   Людей мало, и это понятно – каасцы предпочитали попасть в не столь проверенную больницу, но зато без непонятной жуткой заразы.

   Наконец-то Бенедикт точно понял, для чего неосознанно помчался именно сюда. Даугги, конечно, большой молодец, но два источника лучше одного.

   – Здесь были Крылатые?

   Бенедикт надеялся, что они все еще здесь, оказалось – нет, покинули здание, так и не отыскав ничего страшного. А зачем это страшное, если яд уже вколот, а священник произнес речь-приказ? У мертвеца мозги работали за шестерых, и плевать, что у Бенедикта нет пары часов самолично обдумать догадку и доказательства. Все перечисленное Марком было возможно – и это было единственное "возможно", которое звучало обоснованнее всех их предыдущих теорий.

   Даугги сработал медленнее медсестры – в целом. Но позвонил на секунду раньше, чем она выдала сведения.

   – Крайден Мэлл, – имя было Бенедикту незнакомо.

   – Крайден Мэлл, – подтвердила медсестра.

   – Благодарю, сестра моя. Даугги, а к тебе просьба – узнать, где он, связаться с вышестоящими и убедить их не выпускать Мэлла из поля зрения. И снова позвонить мне.

   – Святой отец... – белея и разве что не седея на глазах, пробормотала медсестра. – Он здесь. По приглашению родственников...

   – Где?! – мгновенье, чтоб перевести дух и не повышать голос на женщину. – Он преступник, где он?

   – Тридцать шестая палата, пятый этаж... Святой отец!..

   Он обернулся уже на ходу. Хоть бы с лифтом повезло...

   – Д-дать вам мой пистолет?

   – Благодарю, сестра моя.

   Повезло. И с лифтом и вообще – ему сегодня очень везет на отзывчивых, добрых каасцев.

   – У меня свой, – успокоил священник не на шутку встревоженную женщину. – Пусть охрана сторожит выходы, а пациенты не покидают палат.

   Створки лифта сошлись, а молнию куртки заклинило. Быстрым шагом, почти бегом направляясь к нужной палате, Бенедикт потерял всякое терпение, дергая серебристый "язычок", а донесшийся из-за двери голос зачитывающий отрывок из "Четвертого послания к людям" вынудил действовать самым решительным образом.

   Пинком высадить дверь Бенедикт точно мог лет двадцать назад – помнил случаи, но, к удивлению, получилось и сейчас. Неподалеку, у окна, стояла молодая пара, тот же час кинувшаяся к священнику. Как-то глупо, что правила тайного разговора распространяются даже на коматозников, и родственники вынуждены ждать...

   Возгласы не смутили, не остановили, даже замешкаться не заставили – влетев в палату, Бенедикт с размаху ударил напялившую сутану сволочь. Как в молодости – в ухо, потом в челюсть, потом куда придется. Гаденыш захлебнулся своим "Четвертым посланием"... скажем так, "исправленным и дополненным".

   – Это преступник! – а родственники подавились собственным возмущением.

   На больного Бенедикт взглянул, но лицо не отпечаталось в памяти. Святой отец в один шаг приблизился к больничной койке... Цветы, цветы... Да не нужны больному цветы! И духовники, если вдуматься, тоже! Эта традиция канет в бездну – и верно!

   Бенедикт лихорадочно соображал, что сказать. Вколот ли яд? Вряд ли, раз "операция" Огдена уже проведена, но кто мешал Крайдену Мэллу поставить собственный эксперимент?

   – Тебе пришлось тяжелее, чем прочим, – быстро произнес Бенедикт, касаясь "бликом" лба несчастного. – Делай выбор, но выбор – каким вернуться, а не что делать.

   – Он... навредил ему? – выдавил кто-то, вроде бы, мужчина.

   – Надеюсь, не успел.

   Крайден Мэлл лежал без сознания. Приводить его в чувство было слишком долго, отец Бенедикт перевел взгляд на родственников. Он знал, что в обычном своем состоянии внушает людям огромное доверие.

   – Позовите охрану, – попросил Бенедикт, разом успокаиваясь. Безмятежность сыграла свою роль – даже проклятая молния поддалась. Бенедикт вытащил пистолет и мобильник.

   Леди Беата очень долго не отвечала.

   – Как дела? – неожиданно даже для себя спросил Бенедикт, когда услышал напряженное "Да?". Вот что значит действовать под влиянием момента – за поступками всегда приходит усталое равнодушие. – У меня новости. Много новостей и один знакомый нам враг.

   – Я уже знаю, – голос леди стал спокоен. Действительно знает и успокоилась, что Бенедикт с ней соглашается?

   – И как, поймали?

   – Работаем. Командует Лоренц, но Шестерка собрала упертых личностей, я волнуюсь.

   – Шестерка?! Нет, Беата!

   – Да! – все-таки спокойствие ее было маской. – Не спорь со мной. Все указывает на нас, понимаешь, все!.. Особенно, с учетом Риты... И я не знаю никого, кто смог бы спланировать такую подставу, только...

   – Эш, – Бенедикт ее понял. Начальник Шестой организации действительно дал бы фору даже имперским интриганам, и у него имелся доктор, некромант-перебежчик, информация... Но у Беаты не было мертвеца, раскроившего себя на части, дабы разгадать все секреты своего существования, не было связи между Тамарой и восстаниями покойников, не было покушения на доктора Лин и ампулы с веществом.

   Объяснить так быстро, как объяснял некромант, Бенедикт не смог – просто потому что он не был Марком, а Беате не хватало терпения священника.

   – Прикажи своим отступать, – закончил Бенедикт.

   – Хорошо, – после паузы согласилась леди. Она поставила себя в ужасное положение, но исправлять не поздно – и уж точно лучше, чем упорно усугублять проблему из-за личной гордости.

   – Давно они там?

   – Не слишком.

   – Одного Крылатого в клинику – забрать Мэлла...

   Не желая больше мучить леди Беату, Бенедикт коротко попрощался и оборвал связь. Сдав Мэлла с рук на руки охранникам и приказав дождаться Крылатого, отец Бенедикт практически побежал к выходу.

   – Зильбер Кейн! – Бенедикт испытал огромное желание обнять мальчишку. – У тебя же дом близко!

   – Я рассудил...

   – Верно, заводи.

   "Не слишком", но и пятнадцати минут серьезно настроенным Крылатым хватит, чтобы убить все надежды на сотрудничество с Шестой организацией. Беата прикажет отступать, но в какой момент Крылатые услышат приказ? Если дошло до схватки, то звонка будет мало – в первую очередь, для разозленных сотрудников Шестерки во главе с начальством.

   Огден все же добился своего – стравил Крылатых и людей Эша, отвлекая от собственных опытов. Правы обе стороны, а враг умнее их обеих – а значит, нужна третья сила.

   Бенедикт второй раз за день напялил мотоциклетный шлем. Святой отец собирался нести мир и порядок лично.

   ***

   – Господин Эш! – я влетел в кабинет начальства, а за спиной тут же хлопнула дверь в приемную.

   – Уйди с линии огня, слышишь? – маленький пистолет в руках огромного начальника казался игрушкой.

   Я оглянулся и покачал головой. Эш сузил глаза.

   Спереди в меня целился начальник, сзади – Лоренц.

   – Никуда ты не пройдешь, – прошипела Цое за спиной. Послышался щелчок. Остро не хватало оружия в руках.

   – Цое, не стреляй!

   Решив, что Эш с меньшей вероятностью выстрелит в собственного сотрудника, пусть и мертвого, я развернулся, игнорируя злобное "Маррей!", осторожно закрыл дверь и прислонился к ней спиной, оставшись в приемной. Внимательно посмотрел на Лоренца. Тот совсем не шевелился, слева в голову ему целилась Цое – та искоса поглядывала на меня.

   – Все не так, как вы думаете, – сказал я. Прозвучало глупо.

   – У нас приказ, – равнодушно произнес Лоренц.

   – Мне снова стоит прикрыться кем-нибудь из твоих, чтобы узнать причины? – улыбнулся я, хотя Лоренц здесь был единственным Крылатым. – Я знаю, почему вы здесь. Потому же, почему сам еще час назад считал виноватыми Крылатых. Нас запутали, Лоренц. Позвони отцу Бенедикту, если он не потрудился связаться с леди. И не совершай ошибок.

   Раздались выстрелы.

   – Я бы предположил, что стреляют в холле, – я с трудом сдержался, чтобы не броситься проверять.

   – Твои товарищи, – холодно улыбнулся Лоренц.

   – Или твои подчиненные.

   Крылатые не станут палить просто так, даже во время ареста, сотрудники Шестой организации, как ни удивительно, тоже. Вцепиться врукопашную – запросто, но не стрелять. По крайней мере, хотелось на это надеяться.

   Лоренц опустил оружие, быстро приблизился ко мне, протянул руку... и схватил за плечо.

   – Идем вместе.

   Цое понятливо кинула мне свой пистолет.

   – Оставайся здесь, с Эшем, – непонятно зачем попросил я. – Я все объясню.

   Эш без информации, но с прямой атакой на родной штаб... Сейчас он готов развязать войну, не то что выстрелить в Крылатого. А Цое догадается предупредить о нападении Лин и узнает все, что нужно.

   Я позволил протащить себя шагов пять, дальше освободился. Холл пугал пустотой и тишиной.

   – Где Карл? – я побежал проверять вахтера. Тот валялся на полу без сознания.

   – Это сделали мы, – бросил Лоренц. – Он жив, приказа стрелять не было. Только в крайнем случае...

   – Тогда кто стрелял? – вопрос был глупым, Лоренц – страшным. – Где твои? И сколько их?

   – Двадцать. Третий уровень, четвертый и минус первый.

   – Маловато вас.

   – Мы не воюем, – отрезал Лоренц. – Мы – задерживаем.

   Люди на минус первом – это за Лин, понятно. На третьем и четвертом, вероятно, ищут Марка. Или Моэма. Или меня.

   – Отзывай их, – жестко сказал я и посмотрел на пистолет в своей руке. Лоренц не думал. – Проклятье, да что ты снова за свое! Опусти оружие, плевать мне на твои пули! Дай две минуты – объясню!

   Хотя нет времени.

   – Но сначала – отзови своих!

   Телефон Лоренца зазвонил. Я демонстративно откинул в сторону пистолет.

   Лоренц мне поверил. Звонок занял секунд десять, и Крылатый сказал только одно слово – "Есть". Еще секунду я ожидал, что он выстрелит мне в голову.

   Но Лоренц убрал оружие и, пользуясь громкой связью, приказал отступать.

   – Приказ леди.

   Я натянуто улыбнулся. Крылатые действовали быстро. Когда они проходили мимо, то даже не смотрели в мою сторону, а я пользовался лишней минутой – проглядывал записи с камер наблюдения. Тишина всего происходящего по-прежнему пугала.

   – Леди уже звонила?! – новый голос был знаком.

   Оторваться от монитора получилось с трудом. Там, на записи, Огден Тант спокойно входил в здание и стрелял в холле. В пол.

   Подняв взгляд, я увидел отца Бенедикта – запыхавшегося, в непривычной одежде.

   – Объясните им, – сказал я. – Только не здесь.

   От поддержки Крылатых лично я бы не отказался, но кто-то из них уже ранен, товарищи и Эш по-прежнему в неизвестности, а значит, сотрудники могут среагировать на стражей порядка неадекватно. А нас... нас много, нас хватит. Вернее, даже меня одного хватит.

   Последней из Крылатых появилась Рита. "Он здесь, – одними губами сказал я, пользуясь тем, что на меня никто, кроме нее, не смотрит. – Он враг. Я его убью".

   – Уходите немедленно, если не хотите большой драки, – сказал я уже для всех. – Даже господин Эш еще ничего не знает – я не успел сказать.

   Кивнув, Бенедикт махнул рукой и толкнул двери.

   – Все твои здесь? – спросил он.

   Лоренц оглядел Крылатых. Риты уже не было, и он не мог этого не заметить.

   – Все, – помедлив, твердо сказал он.

   Он еще кинул на меня взгляд, но я никак не отреагировал на его ложь. Зато отреагировал один из Крылатых.

   – Но... – он осекся, заметив резко изменившееся выражение лица Лоренца.

   Бенедикт, застыв в дверях, удивленно приподнял бровь, глядя на меня.

   – Все. Все двадцать.

   Даже сейчас не соврал. Вместе с Лоренцом – действительно двадцать.

   – Уходите.

   А мне – искать Огдена.

   – Капитан Нэль! – даже не заметил, как набрал номер. – Это нарушение субординации, но – людей ко всем выходам. В здании преступник.

   Я не успел добежать до лифта, как увидел наших – спешили к дверям.

   Искать, да, и сначала – на минус первом. Выцепив знакомого, Ригана, я коротко рассказал о камерах – посмотреть на стрелявшего в холле старика, распространить информацию, кто не оперативник – тем запереться в секторах и ждать... Штаб еще никогда не казался таким огромным.

   Сначала – на минус первый. Цое наверняка предупредила Лин, и я очень надеялся, что Макс вновь увел ее из здания.

   В лабиринте бродили мертвые псы – нескольких Лин уже давно в буквальном смысле поставила на ноги, ну а выпустил, наверное, Марк. Этого, судя по предыдущим событиям, Цое тоже должна была предупредить. Расчет некроманта был верен – сильно навредить Крылатым псы не смогут, а вот затормозить – вполне. Госпиталь выглядел так, будто там прошла война. Перевернутые столы заменяли окопы. Ступая по бумагам и документам, я решил заглянуть в закрытый бокс, но успел сделать только шагов пять. Дверь за спиной кто-то тронул. Я резко обернулся, мысленно обзывая себя идиотом, – выкинул оружие, а поднять забыл! Придурок!

   Пес. Всего лишь пес.

   И ведет себя странно – собака застыла, повернув голову и глядя в коридор.

   Молча оскалившись, пес сделал шаг в сторону кого-то неизвестного. Если скалится – значит, враг.

   Чужих может быть двое, Риту трудно покалечить, Огдена – гораздо легче. И как бы не хотелось самому свернуть эту седую голову... Раздался выстрел, негромкий. Потом еще три.

   Недолго думая, я запрыгнул за стол. Из дверей не видно, а вздумает пройти... Не может не пройти, вотчина личного конкурента – это слишком интересно!..

   За перевернутым столом лежал Грай. Меня не заметят, это точно – ведь я техника тоже не заметил. Глаза были полузакрыты, между пальцев прижатой к боку ладони текли тонкие ручейки крови.

   – Грай, – прошептал я, пытаясь разжать пальцы свободной руки, с зажатым в них пистолетом. Пальцы поддались, веки дрогнули.

   – А, Грэд, – сипло пробормотал Грай. Улыбка раненого – это всегда жутко.

   Огден не торопился – вероятно, осматривал собаку. Вообще никто не торопился, хотя и выстрелы звучали, и оперативники должны прочесывать здание.

   Грай попытался сесть.

   – Лежи и молчи.

   Он меня не слышал.

   – Макс потащил Лин к тайному ходу, как тогда, помнишь? – и даже в таком состоянии он отвечал на незаданные вопросы и тянулся к резинке на запястье. – А Крылатые тут как тут... Лин пальнула в одного, ну а дальше пришлось мне – ведь надо было дать им сбежать.

   – И они... даже не сказали, что здесь раненый...

   – А я не сразу упал, – похвастался Грай. – Сказал, что все в порядке, ну... Ну, идиот я.

   Грай, который оказался умнее нас всех...

   – И пошел... И не дошел... Решил остаться здесь. Все равно ж должен кто-то...

   – Должен, должен, – успокоил я. – Но сейчас – молчи.

   Пришлось закрыть ему рот ладонью, потому что звук шагов я расслышал. Звякнули ключи – они обычно висели на гвозде у двери.

   Огден пройдет, но теперь – здесь Грай.

   Я поднялся и посмотрел на Детектора. Не время говорить, спрашивать, выяснять, раз есть пистолет...

   Без патронов!

   – Мне везет, – улыбнулся Огден.

   Он уже не сутулился, и я впервые вспомнил про описание, данное Кириллом – теперь он вполне под него подходил, выглядя на свои года, а не старше, как обычно.

   – Приказ не покидать сектора никому, кроме оперативников, был весьма разумен. Нам никто не помешает.

   Я успел взглянуть на Грая – тот вновь потерял сознание. Я понимал, что слушать Огдена – ошибка, но его уверенность интриговала.

   – Разве это не судьба, Грэд, что у тебя не осталось патронов? – хмыкнул он.

   – Сейчас здесь будет куча наших. Так что – не судьба.

   – Ваши заняты, – усмехнулся Огден. – Ты даже не представляешь, какое количество людей желает сбежать из страны. А некоторые даже не против другого мира... – он подошел к письменным столам, небрежно поворошил оставшиеся на нем бумаги. – Что, интересно? Знаю, интересно... И этот сброд многое готов сделать, чтобы получить шанс на новую жизнь.

   – И наверняка не знают, в каком состоянии им придется... вступить в эту новую жизнь.

   – Не знают, – согласился Огден. – Но увидят тебя – и исполнятся неземного восторга. Это только будучи мертвецом можно осознать все плюсы и минусы в полной мере.

   – До меня вам далеко, – нагло сказал я, приближаясь к нему.

   На чистый эксперимент, как было с вампирами, власти не согласились бы, а потому Огден собрал материал самостоятельно.

   – И что вы с этого получите? – спросил я. Не обращая внимания на пистолет, я ударил Огдена в солнечное сплетение кулаком. Он согнулся, глотая ртом воздух. А разогнувшись, улыбнулся вновь.

   – Я? Свою науку и вклад в историю. Разве ты не слушал Марка?

   Я в толк не мог взять, отчего он даже не пытается защититься.

   – Ты мне нужен, – пожал плечами Детектор. – И ты пойдешь со мной. Подумай сам, почему.

   Уже думал. Одна и та же мысль приходила мне в голову множество раз. Впервые – тогда, когда появилась Тамара... И Лин сказала мне, что она – живая. Совсем не такая, как я.

   Я толкнул Детектора в дверь, прижал к стене правой рукой, ударил левой. Огден улыбался.

   – Нужно лишь больше времени на изучение... У меня получится, – прошептал он. – Получится создать точно такое же существо. И вы будете спокойно уходить в другой мир и возвращаться – не старея, не меняясь... Да, они сброд, Грэд, но чем лучше твоя Шестая организация?..

   Я уже не бил, просто слушал, сжимая его шею. Как тогда, на тренировке с Моэмом – было до дрожи интересно, достану ли большим и безымянным пальцем до стены...

   Он все-таки выстрелил, когда не смог больше говорить. Выстрелил, выпустил всю обойму... Или не всю, но пистолет вывалился из ослабевших пальцев.

   – Понимаете... – произнес я. – Понимаете, как это страшно?

   Он понял, так... стой, остановись! С Моэмом остановился, почему бы сейчас не... Ведь в его словах есть смысл!..

   Сначала был звук выстрела, а затем прекратились даже малейшие шевеления. В удивлении я отпустил Огдена и не сразу понял, что пуля вошла Детектору в висок, а пара капель крови до меня все-таки долетела.

   Я повернул голову. Рита. Все Крылатые отлично стреляют...

   – Ты рада? – просто сказал я. – Ты его слышала?

   У нее нет возможности покидать этот мир, не меняясь. Она – даже не часть большого эксперимента, а просто один опыт. Ни то, ни другое.

   – Слышала, – проговорила Рита. – Поэтому и стреляла.

   – Я бы смог его убить.

   Она молчала долго. Начнет ли спорить? Отвернется и уйдет?.. Но Рита меня удивила – она улыбнулась. Неуверенно и как-то... странно. Словно на ней нарисовали эту улыбку. На миг зажмурившись, Рита улыбнулась уже по-настоящему, и это было очень красиво.

   – Извини, – срываясь на смех, сказала она. – Я просто... я просто мечтала его прикончить, едва он заговорил со мной в первый раз! Я его ненавижу... даже сейчас.

   Врала, но – проклятье! – до чего мило... Несмотря на страшные слова.

   – Там... воюют.

   – Я прорвалась, – Рита шагнула ко мне, продолжая улыбаться. – Это ерунда, а не нападение – половину разогнали сразу без проблем... Нужно притащить туда этого... Увидят и сами сдадутся.

   – Отлично, вот и займись. А у меня тут еще... дело одно.

   Рита кивнула.

   – Подожди! Сначала забери Грая... Он там, за столом, он ранен.

   Пока она без особого труда подняла техника, я схватил с полки медицинский атлас и спрятал под свитер. Подумав, забрал и ланцет с этажерки.

   – А куда ты? – крикнула Рита мне вслед. – Сейчас сюда приедет леди Беата. Она хочет поговорить с тобой...

   – У нее не получится, – улыбнулся я.

   – Что... Стой! Стой!!!

   Неужели поняла? Да или нет, но сейчас у нее есть обязательство – раненый.

   А у меня есть время.

   Химики не отперли, когда я объявил, что на нулевом уровне бардак и срочно требуется их участие, но кто-то спросил через дверь:

   – Что брал у нас Грай, когда они собирались тебя спасать? Если ты Грэд, то должен знать.

   – Но не знаю, – раздраженно отозвался я. – Я вообще-то из тюрьмы бежал! Но это вещество поджигается легко и плавит что угодно!

   – С-47, – удовлетворенно сказали за дверью, и через секунду я уже посторонился, выпуская с десяток сотрудников.

   Ключи остались в замке. Я запер дверь изнутри.

   Сколько я уже в Шестой организации, а ни разу не заглядывал к химикам – и потому сейчас с отстраненным интересом заходил в лаборатории, осматривался и не торопился заканчивать дело.