Текст книги "Шестая организация"

Автор книги: Татьяна Талова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

   Я все так же молча переставил свои шашки. Гейл, хоть и в курсе дела с иномирцами и неизвестно как поднявшимися мертвецами, но не закопалась в него так глубоко, как мы, и потому внезапные откровения Грая кажутся ей чепухой. Но мне-то ясно, что вариант теории мирового заговора от техника – всего лишь попытка занять мозги чем-нибудь другим, когда главные проблемы решить не представляется возможности.

   Есть пришелица Тамара, скорее всего, умершая в своем мире, но определенно живая здесь. Есть дважды погибший Кирилл и неизвестный Адриан с неизвестными целями. Есть мертвецы со Старого кладбища, подкинутые Шестерке, очевидно, за ненадобностью, и есть зомби с Нового – неуправляемые никем и словно отключившиеся по чьей-то команде. Что-то подсказывало, что Марк в самом начале расследования высказал правильную догадку и два столь серьезных вопроса не могут быть не связаны между собой, но как их связать... Стоило разобраться хоть с одним из них, но как?

   – А ты что думаешь? Прав Грай? – едва слышно поинтересовался Кертес.

   – Нет. Но нам нужно дело, иначе мы не просто раскроем какой-нибудь мировой заговор, но и самостоятельно организуем его перед этим.

   Кертес только согласно вздохнул.

   Творец в тот день был на связи, а потому уже минут через двадцать у Гейл зазвонил мобильник.

   – Нэль, – немного озадаченно оповестила девушка и приложила трубку к уху. – Да. Да, капитан... Ясно. Грэд и Кертес... Да, все скажу. Понятно, капитан...

   – Так что? – с видом ребенка, которому показали красивую подарочную коробку с бантом, спросил Кертес.

   – Завтра. В пять утра, – Гейл старалась выглядеть серьезно, но с каждым словом ее улыбка становилась все шире. – Всем быть на выходе, с оружием и готовностью служить. Руди и Кланкея капитан уже предупредил.

   – Как-то слишком внезапно вас позвали, – вставил Грай, но его никто не слушал.

   – Здоровый сон это примерно восемь часов, – Гейл посмотрела на часы. – Значит, у нас еще остается час...

   – На тир, – решил я, хотя мне-то можно всю ночь стрелять. Просто с ребятами все же повеселее...

   О словах Грая я вспомнил только наутро, когда, поддерживая с вахтером беседу ни о чем, поджидал остальных в холле. Обычно команда знает о предстоящем деле все в подробностях, другой вопрос, правдивой ли оказывается информация... Как оказалось, остальные тоже пребывают в неведении, что несколько накалило обстановку. Разъяснил ситуацию Нэль – капитан появился за две минуты до пяти и довольно хмыкнул, увидев, что все уже собрались.

   – Дело принадлежало Крылатым, – с непередаваемым омерзением в голосе сказал он. – В качестве неслыханной щедрости и благодаря приказу свыше оно теперь общее... Что встали? На выход!

   – Капитан... – озадаченно начал Кертес.

   – Я не знаю, что нам предстоит, – губы Нэля сжались в нитку, и только сейчас стало заметно, что он в ярости. – Все в броне и с оружием, я надеюсь?

   – Как это не...

   Гейл рванула Кертеса за рукав, заставив замолчать.

   – Отнеситесь к этому с пониманием, капитан.

   Нэль не ответил. Рик уже поджидал нас, как обычно, у самого порога и, чуть не врезавшись в мусорные баки на выезде, не услышал от капитана упрека, чему, кажется, очень удивился.

   – Нас ждет инструктаж, – Нэль словно опомнился, подскочив во время еще одного из мальчишечьих маневров. – Увлекательный инструктаж непосредственно перед выполнением задания.

   – Я как будто впервые прыгаю с парашютом, – задумчиво поделился Руди.

   – Ты прыгал с парашютом?

   – Однажды. Что-то отказало в вертолете и пришлось спешно покидать кабину. Никто этого не ожидал, но инструктаж провели на месте. Дослушал только я.

   – Растеряли мы былую хватку, – подмигнув, протянул Кланкей. – Что это за дело с недельным сбором информации и прочей чушью? Лучше уж так, в традициях настоящих наемников...

   Его поддержали одобрительными репликами, капитан усмехнулся и в следующий миг обратился к Рику:

   – Ты помнишь о своих перспективах, щенок?

   – Каких?

   – Газоны стричь. Сначала расстилать, а потом стричь. Веди нормально.

   Местом встречи оказался небольшой сквер, разбитый в северной части центра. Адрес мальчишка знал и, думается мне, рассчитывал появиться секунда в секунду с назначенным временем и произвести максимально возможное впечатление на Крылатых, которые наверняка подъедут заранее. Получилось еще эффектнее: с двух сторон к изящным кованым воротцами подкатили два автомобиля – блестящая и обтекаемая, как рыба, машина Крылатых и... нет, все же наше средство передвижения назвать автомобилем язык не поворачивался. Если у Крылатых машина тоже была бронированной, то на нашем "шмеле", в отличие от авто стражей закона, эту броню можно было легко рассмотреть и при желании и сноровке даже отколупать.

   Крылатые – двое, и с обоими из них у меня сложились не самые лучшие отношения. Лоренц и Хант... тот самый, кем мне пришлось прикрываться во время налета Крылатых на наш штаб. Оба в форме, покинули машину, словно заводные механические игрушки.

   Если заменить форму Крылатых на деловые костюмы, то со стороны получалась не встреча защитников порядка, а какая-то сходка криминальных лидеров. Причем, мы тут были как раз за неизвестно откуда взявшихся отщепенцев, которых местные мафиози непременно крупно подставят в конце фильма – чтоб неповадно было зариться на чужую территорию. Все наши "держали марку" – вывалились из автобуса с абсолютно независимыми лицами и как по команде повернулись в сторону Нэля.

   – Суть дела, указания, предпочтения? Слово заказчика играет для нас наиважнейшую роль, – с улыбкой обратился капитан к Крылатым.

   Лоренц был определенно из тех людей, которых невозможно не уважать. Коротко кивнув, он шагнул к Нэлю и протянул руку для рукопожатия. Не ответить на жест значило расписаться в инфантильности, а потому едва слышно хрустнули кости.

   – С делом вы уже знакомы, – как ни в чем не бывало начал Лоренц. – Ведь это после вашей операции нам доложили о производстве синтетического наркотика...

   Дело с "эйфорией", мое боевое крещение, получило развитие. Крылатые решили провести контрольное расследование, в общем-то, не ожидая найти что-либо значимое, но вышли на новых поставщиков.

   Поскучнев, Нэль узнал адрес, убедившись, что наша прошлая схема захвата была наиболее простой и удачной – подойти к месту разными путями и провернуть операцию, воспользовавшись той шумихой, которую сами и подняли. Разница была лишь в том, что Крылатые старались исключить любое вмешательство простых граждан – целью было не место "сходок" наркоторговцев, а непосредственное их укрытие. По крайней мере, так сказал Лоренц. Наше же дело было маленьким – без потерь осуществить захват.

   Южане, организовавшие поставки, занимали домик в двух кварталах от сквера. Работал старый принцип – хочешь что-то спрятать, прячь на самом видном месте. Жители Южного союза же всегда славились наглостью на грани безумия – возможно, близость центра и штаба Крылатых добавляла их деятельности романтики... В этом районе довольно часто снимали домики приезжие, в основном, студенты – придумать байку нашим противникам не составило труда. Ну а соседи почти не обращали внимания на компанию молодых людей: куда-то ходят, значит, учатся или работают; проблем не доставляют, вежливые... Может, скрытные, но не более чем все остальные; к тому же, раз к ним в гости так часто разные люди забредают, значит, друзей хватает, зачем еще со своей соседской добросердечностью лезть? Крылатые полагали, что там же, в доме, и находится лаборатория, возможно, оборудованная предыдущей компанией.

   Пока добирались до места на только что начавшем работу общественном транспорте, мы с Кертесом и Руди пришли к выводу, что прикрытие так себе и парни наверняка молодые, неопытные, но очень амбициозные. Немного портило настроение то, что несмотря на все это, они уже довольно долго вели свою преступную деятельность.

   Столь ранним утром на улицах не было почти никого, даже дворники еще не появились, только пара человек мерзла на остановке, дожидаясь служебного автобуса. В принципе, можно было безбоязненно подъехать хоть к порогу, но перестраховка – наше все. Мы трое приехали в числе первых, остальные подтянулись в течение пятнадцати минут.

   Выполнять последнюю обязательную проверку, то есть играть покупателя, выпало Кланкею – посмотрев на остальных, Нэль решил, что мы выглядим слишком аккуратными и дисциплинированными сегодня. А Кланкей... Помнится, когда я впервые его увидел, решил, что тот только что вылез из крупной драки, но нет – оказалось, это его обычный внешний вид. Он был из тех людей, которых можно прилично одеть, причесать и заставить улыбаться, но все равно уже через минуту они будут напоминать бомжей, случайно стащивших у кого-то дорогие костюмы и по какому-то недоразумению умывшихся. Кланкей отнесся к заданию философски, молча сняв с руки форменную повязку, проверив пистолет и с улыбочкой зашагав к дому.

   Под убогим прикрытием голого куста, торчащего сквозь прутья ограды соседнего дома, Лоренц негромко обратился к остальным:

   – Как у вас с преодолением препятствий?.. По лицам видно, что хорошо. Тогда по двое с каждой стороны, через участки соседей, и еще двое – сзади, со стороны мусорных баков. Последний присматривает за входом, на случай проблем с "покупателем".

   С видом "А сами мы бы не догадались!" Нэль дернул меня за рукав и кивнул на кованую оградку. Когда-то, чтобы избежать суеты и споров по поводу "где заканчивается моя земля и начинается земля соседа", участки разделили одинаковыми заборами – сверху квартал напоминал четко разлинованную тетрадь. После этого земля здесь резко подешевела – на обход квартала требовалось бы минут двадцать, так что спешащие горожане то и дело докучали его жителям просьбами "срезать через ваш участок". "Отлично, – решил я, вспомнив об этом. – Одно оправдание у нас уже есть".

   Лоренц уже оказался по ту сторону преграды и теперь высматривал, не зашевелятся ли в окне занавески и не решат ли хозяева выглянуть во двор. Гейл и Кертес, прогулявшись мимо нужных ворот, уже примеривались к своему "препятствию". Руди с рацией в руках проводил нас тоскливым взглядом. Кланкей все еще ждал под дверью.

   По-моему, Лоренц и Хант, вторгаясь на чужую территорию, чувствовали себя гораздо менее уверенно, чем капитан Нэль. Я всерьез начал подозревать, что в детстве он успел, скажем так, "отличиться", и не ругается теперь исключительно потому, что на первой же фразе выдаст себя, как носителя воровского жаргона.

   – Калитка на замке, замок так просто не вскрыть, – едва повернув голову, непонятно к чему сказал он. Точно, профессиональный инстинкт...

   Никогда не понимал, зачем замки на воротах, если благодаря вычурному забору на участок можно перелезть даже без особой подготовки. Пара капканов, расставленных предприимчивыми домовладельцами, не в счет.

   Хант зачем-то кивнул мне, я не придумал ничего лучше, чем помахать рукой.

   Руди подал голос. Кланкею удалось купить наркотик – единственной проблемой стало раздражение разбуженного продавца.

   – Они даже ничего не заподозрили, – признался Руди. – Мой дед так яблоками с лотка торгует.

   Нэль приказал не заходить и сторожить у двери тех, кто попытается сбежать. Нам с ним достался черный вход.

   – Ты или я? – коротко поинтересовался капитан, подбираясь к двери. Ответить я не успел – в доме уже послышался шум, и Нэль все решил, выстрелив в замок.

   Лица наркоторговца, как раз собиравшегося ускользнуть через заднюю дверь, я не запомнил – знаю только, что оно было очень белое.

   – На пол! – рявкнул Нэль.

   Послышался звон стекла совсем рядом, не в доме. Я рванул к окну, под которым пару секунд назад мы дожидались сигнала Руди, буквально втолкнул обратно какого-то рыжего парня, сам запрыгнул следом. Упав на спину, он выстрелил несколько раз – не целясь и, скорее всего, не умея толком. Еще долго я рассказывал, что пули в меня не попали, а попали старые жалюзи – это вместе с ними я свалился с подоконника.

   Я даже не подумал про собственный пистолет – выбил оружие противника и дрался руками. Не знаю, насколько помогли тренировки с Максом, потому что в тот момент я не вспомнил ни одного из его приемов, а самым действенным оказался удар головой противника об стену, которому он меня точно не учил.

   Остальных пятерых положили товарищи – один сдался сразу, с тремя пришлось драться, двое попытались сбежать и наткнулись на Кланкея и Руди.

   Дверь в комнату была распахнута, из коридора мне махнул рукой Кертес. Откуда-то доносился голос Лоренца, зачитывающего права задержанным монотонно, как молитву.

   – Грэд, как там у тебя? – Нэль толкал перед собой совсем молодого, лет двадцати на вид, паренька.

   Я мотнул головой в сторону рыжего. Тот лежал на полу, не шевелясь.

   – Убил? – серьезно спросил капитан глухим голосом. Его заложник вздрогнул и резко повернул голову. Нэль даже не подумал его одернуть. Все равно не сбежит.

   Словно не принадлежа себе, я несколько долгих секунд нащупывал пульс рыжего. Наконец, ответил.

   – Нет.

   Капитан вздохнул и едва заметно покачал головой. Тем же вечером я узнал, что и он когда-то стоял вот так на коленях перед человеком без сознания и молил Творца, чтобы он, преступник, дышал. И он тоже оказался жив. Только вот с теми ранами, что нанес ему тогда еще солдат Нэль, живут, может, и долго, но очень мучительно. Тому парню светил срок в несколько лет, но никак не смертная казнь... В приступе разговорчивости Нэль рассказал, что ему досталась какая-то мелкая сошка, ничего важного или опасного, но на тот момент у сошки был пистолет, а у Нэля – только нож. "Это страх, – сказал капитан. – То самое, от чего вас отучают, но что все равно проявляется в самый неподходящий момент. Это страх мной руководил. Никакая не ярость". Никогда бы не подумал, что стану свидетелем того, как командир расписывается в страхе перед командой. Однако очень сомневаюсь, что после этого капитана стали меньше уважать. Все поняли, что Нэлю пришлось добить того преступника – возможно, по приказу, возможно, по собственному решению. Акт милосердия. Не более того. Преступник – не умирающий товарищ, который просит тебя о последнем ударе.

   Пожалуй, лишним был вопрос Гейл, вырвавшийся, скорее всего, сам собой: "Жалеете?". Лишним – потому что тогда Нэль соврал, и чтобы понять это, не нужно было быть специалистом. "Его? Нет. Я его не знал". Гейл прикусила губу, и у меня сложилось впечатление, что спрашивала она не про убитого.

   Меня пугало то, что в драке я не следил за тем, куда и как бью. Не рассчитывал силы. Отсутствие боли делает человека чудовищем – когда так говорили философы, они имели в виду духовную боль, переживания. Но если этого не знать, фраза как раз про меня. Стал бы я, как Нэль, вспоминать об "акте милосердия", первом, но вряд ли единственном в своей жизни? Стал бы говорить о нем с ледяной ухмылкой и неумело врать? Нет. Да я бы забыл об этом через минуту, уверен.

   Преступников посадили в тюрьму, но дело не завершилось на суде. Сколько людей уже успели отравиться? Как все пойманные крысы, южане были бы и рады сдать всех, кто с ними контактировал, но имен не знали, да и вообще, люди ведь понимали весь риск, приходя к поставщикам, так что старались скрыть свое лицо, изменить голос...

   – Удалось составить всего пять фотороботов, – сказала однажды усталая Цое.

   Это случилось утром, я принес отчеты о проведенной операции. Говоря откровенно, их нужно было составить и сдать Эшу сразу по завершению дела, то есть неделю назад, но сначала мы просто тормозили, а потом образовался "заказ". Ничего особенного, банальное расследование пропажи документации в одной из фирм, но Нэль, соскучившийся по простым наймам со стороны, категорично заявил, что дело берет для своей команды. К тому же, к нам наниматель пришел явно неспроста – наверняка что-то было там не ладно то ли с налогами, то ли еще с чем, раз он не стал обращаться к Крылатым... В общем, это личные мотивы. И все было бы совсем просто, если бы Рик, наш бессменный водитель, все-таки не попал в аварию, которую ему пророчили с того самого момента, как он сел за руль. Конечно, "банальное расследование" вообще не подразумевало погонь на автотранспорте, но разоблаченный диверсант из конкурирующей фирмы внезапно струхнул и в последний момент дал деру. В итоге, Рик зацепил такси... Обошлось без травм, но все вырученные за дело деньги мы отдали в уплату "морального ущерба", а Нэль, как ответственный за все безобразие, едва-едва закончил мотаться по разным инстанциям. Короче говоря, количество отчетов, объяснительных и "оправдательных" возросло, а у Рика отобрали права.

   В общем, на фоне негативных эмоций, мы с Цое разговорились, и она не стала прятать от меня подробности расследования дела о наркотике.

   – И что, личностей опознали? – поинтересовался я.

   – Двое из них уже судились ранее, Крылатые сейчас ведут с ними... беседы. Остальные неизвестны.

   – Покажешь?

   – Даже не буду возражать, если ты передашь их на плюс третий уровень, – вздохнула женщина, раскладывая листы на столе. – Глянь сам, может...

   – Ага.

   Цое удивленно приподняла брови. Фоторобот вышел, разумеется, не точным, да и трудно было узнать Огдена Танта в черно-белом варианте, без болезненно желтой кожи и блестящих, как стекло, глаз. Но слишком сильно я когда-то хотел свернуть ему шею...

   – И Крылатые сказали, что он им незнаком?! – поразился я. – И отдали фотороботы нам?

   – Не совсем, – уклончиво ответила Цое. – Грэд, у Крылатых структура гораздо четче, чем у нас... Возможно, им просто не пришло в голову, что оперативники займутся расследованием.

   – Чушь, – покачал головой я. – Совершенно не нужный риск. Кто прислал портреты? Леди? Или, может, кто-то из доверенных лиц, вроде Лоренца?

   – Их принесли, – на губах Цое заиграла улыбка. – Неужели у Крылатых под носом появился несогласный...

   – Кто? – требовательно спросил я.

   – Девушка, она не представилась, а я не успела спросить. Ты знаешь, как они ведут дела – придут внезапно, как так и надо, вручат что-то без лишних слов и уйдут...

   – Девушка, – повторил я. – Чудесная девушка... Такая невысокая, черноволосая, прямая как шпала, с каменным лицом?.. Рита.

   Оставив все недоумения при себе, Цое сразу сменила тон на деловой:

   – Зачем ей подставлять своего человека? Наркоман... Этого будет достаточно, чтобы пошатнуть репутацию Крылатых, но они быстро ее восстановят.

   – Показательный суд, публичное покаяние и обещание ужесточить меры отбора сотрудников, даже внештатных, – пожал я плечами. – Ты лучше меня знаешь, как это делается. Рита не против Крылатых, совсем нет... Она... Она просто ненавидит лично его.

   Я ведь помнил ее странное поведение при встрече с Огденом... Цое молчала долго, и по ее лицу невозможно было прочитать, о чем она думает. Наконец она улыбнулась и откинулась на спинку стула.

   – Вспоминая Эша... – он мечтательно закатила глаза. – Как же он говорит... Ах, что бы мы делали без этих людишек с их страстями, желаниями и обидами...

   Эш умеет раздувать скандалы. Я был уверен, что он выжмет максимум пользы для организации из этого шантажа. Для начала стоит добиться лично от леди Беаты признания того, что в войну проводились опыты над покойниками, затем – узнать подробности эксперимента с Ритой. После – повернуть дело в сторону расследования среди внутреннего круга Крылатых... Наверняка оно уже идет, но мы в него не включены. Огден Тант к этому времени уже будет либо в клинике, либо под постоянным наблюдением, а значит – минус один важный элемент структуры Крылатых. А Шестерка получит возможность лезть в дела леди так же спокойно, как это происходит сейчас с Крылатыми и нашим штабом. Рита же будет кусать локти из-за своего опрометчивого поступка, но поздно... Хотела избавиться от личного врага, а подставила всех... Недооценила мастерскую способность Эша поднимать шум вокруг ничего.

   – Цое, ты думаешь, нам нужен скандал?

   – Нам нужна его возможность.

   – Нет, ты подумай, Цое. У нас неизвестный враг, пришельцы из другого мира и поднятые мертвецы, а мы будем собачиться с Крылатыми?

   – Они много скрывают, Грэд. Может, в этом скандале всплывет подсказка?

   Продолжать хранить тайны, заявив о тесном сотрудничестве, – это вполне в духе леди Беаты, но я сомневался.

   – Видишь приписанные цифры под фотороботом? – поинтересовалась Цое. – Не так уж страшно, что твой знакомец оказался наркоманом, но это... Это количество проданного наркотика, в граммах. Самое приблизительное, но впечатляет.

   Я взглянул: под первыми двумя портретами значилось "250" и "300", а рядом с физиономией Огдена... Два килограмма! Это тянет на самостоятельную перепродажу наркотика!..

   Крылатые обречены.

   – Цое, не говори пока что никому, пожалуйста, – попросил я.

   – Хорошо, – легко согласилась женщина. – Но почему?

   Я не поверил услышанному.

   – Ты что-то не договариваешь, – я покачал головой. – Что еще случилось?

   – Та девушка попросила показать листы тебе в первую очередь, – не стала отпираться Цое. – Сказала, это очень важно.

   Убегая из штаба Крылатых, я просил у Риты прощения. Отдавая нам фотороботы, она понимала, на какой риск идет. И считала, что я ей помогу, чувствуя себя виноватым... Как можно быть обо мне такого хорошего мнения?! После всего произошедшего?..

   – Почему она просила передать сведения именно тебе? – довольно жестко спросила Цое.

   – Она считает меня... честным.

   Взгляд Цое тут же потеплел.

   – С этим трудно спорить, – едва заметно улыбнулась она. – Но я не ты, а потому даю времени на принятие решения – до завтрашнего вечера. Хотя бы подумай, что станешь говорить Эшу, чтобы он согласился не трогать Крылатых.

   Я кивнул. Рита надеялась на меня... Но, пожалуй, один человек тоже должен чувствовать себя виноватым. Вернее, два, но от Моэма трудно дождаться скорби. От Марка тоже, но он лучше знаком с Ритой. Может, подскажет, как поступить?

   На телефонный звонок некромант ответил: "Извини, я немного занят". И бросил трубку. Увидеть его удалось только через час, в госпитале. На меня обратил внимание лишь Макс – телохранитель приветственно кивнул. Лин суетилась, роняя инструменты, а Марк сидел на стуле, смотрел в потолок и, видимо, чего-то ожидал.

   – Я знаю, существует такое приспособление, которое не позволяют глазу закрыться во время операции, – осторожно сказал некромант, когда Лин с решительным видом приблизилась к нему, держа в руке шприц.

   – Пока я его подготовлю, ты потеряешь зрение, – пробормотала Лин. – Так что держи пальцами...

   Марк сидел ко мне боком, а подойти рассмотреть, что же там с глазом, я не решился в столь ответственный момент. Но отчего-то некромант все никак не мог раздвинуть веко пальцами, так что Лин сделала это сама, не реагируя на громкий зубовный скрежет, и вколола содержимое шприца.

   – Надеюсь, не в глазное яблоко? – тихо поинтересовался я у Макса.

   – Нет, рядом, – бросила Лин. – Привет, Грэд.

   – А по ощущениям, так... – задумчиво произнес Марк и не смог толком выразить все свои чувства. Он потянулся рукой к лицу, но сжал в кулак и опустил

   – Извини, – в руках у Лин уже был новый шприц с какой-то жидкостью. – Жжется?

   – Да.

   – Внутри или снаружи?

   – Вез... Ох!.. Теперь только снаружи.

   – Тогда нормально, – Лин вздохнула, снимая перчатки и выбрасывая их в мусорное ведро. Девушка вынула из шкафчика банку с чем-то прозрачным и желеобразным, понюхала содержимое. – Свежая... Сейчас все замажем, жечь не будет...

   – Давай быстрее... Мне кажется, у меня сейчас кожа отслоится, – поделился Марк. – Это, конечно, будет занимательно, но все-таки...

   – ...Потом еще пару дней походишь ко мне, и кожа будет – как у новорожденного!

   – Ага... А нормальной она когда-нибудь будет?..

   Марк повернулся, наконец, к нам с Максом. Телохранитель был готов к такому, а вот я не очень. Правую половину лица Марка, от лба до губ покрывал ожог. Особенно дико выглядел глаз, воспаленный, с кровью в белке, с сожженной бровью и ресницами.

   – Только не говори, что это случилось, когда я тебе позвонил, – вырвалось у меня.

   – Почему? – удивился Марк.

   – Мне будет очень стыдно.

   Некромант усмехнулся и покачал головой.

   – Когда ты мне позвонил, я уже ехал сюда. Такой... неописуемый жизненный опыт.

   Марк не относился к какой-либо определенной оперативной группе, его просто подключали к работе, когда требовался некромант. Сегодня был как раз такой день. Жители одного из окраинных домов заподозрили, что многоэтажка строилась без предварительной проверки места, и спустя годы призраки начали тревожить покой горожан – многие жаловались на сильную головную боль, слабость, кошмары по ночам и внезапные обмороки. Марк нужен был, чтобы точно сказать, есть под фундаментом захоронения или нет. Захоронений не было, зато была нелегальная химическая лаборатория в цоколе, оборудованная как попало, с невероятно амбициозными, но крайне неумелыми самоучками. Один из них при задержании и плеснул некроманту в лицо какой-то дрянью.

   – Так ты выглядишь даже... интереснее, – подбодрила Марка девушка, накладывая прозрачную мазь. Некромант довольно жмурился.

   – Железный он, – поделился Макс. – По словам Лин, боль должна была быть страшная.

   Марк тихо хмыкнул. Как он умудрялся казаться самодовольным, недавно получив ожог на пол-лица, для меня осталось загадкой.

   – Так зачем ты звонил?

   – Поговорить.

   – О чем?

   – Об одном деле... Марк!

   – А, я понял, – некромант поднялся, вновь едва удержавшись, чтобы не потрогать лицо.

   – Пойдем, поговорим.

   – Эй, объект моей диссертации! – возмутилась Лин. – У тебя от нас тайны?

   – Да, – я покаянно мотнул головой и поторопился на выход.

   – Грэд, скажи-ка...

   – Лин, это подло, – спокойно сказал Макс, останавливая доктора за рукав. – Не пользуйся его патологией так нагло.

   К удивлению, Лин не стала спорить, только буркнула: "Вот спросишь ты, что сейчас с моими мышами!".

   – С ней определенно что-то случилось за время отсутствия, – пробормотал Марк, прикрывая за собой дверь. – И это не связано с покушением.

   – Ты прав, она как-то... уравновесилась, что ли. Немного, но в ее случае...

   – Хоть бы от двери отошли, конспираторы! – крикнула Лин злобно, и мы поспешили убраться.

   Известие, что Огден Тант скупал наркотик в страшных количествах, Марка как будто совсем не удивило. Впрочем, с его мимикой можно подумать, что некроманта не удивляет вообще ничего.

   – Я видел его пару раз. Фанатик науки, ничего странного... Рита и вправду ненавидит его – за отношение. Он считает ее совершенным, прекрасным созданием, практически сверхчеловеком... Придурок, – неожиданно резко припечатал Марк. – Был бы он сам на ее месте. Или хотя бы на моем, когда пришлось вывернуть ее волю наизнанку.

   Было как-то ново осознавать, что Рита хоть к кому-то питает столь сильные чувства... и исключительно по простым, человеческим причинам. Марк с неохотой, но согласился, что было бы совсем не плохо выпереть Детектора из Крылатых и не поднять при этом скандала.

   – У нас есть время до завтрашнего вечера, – сказал я. – Иначе за дело возьмется начальство.

   Марк подумал пару секунд и ответил, что едем на моей машине, потому что в его почти нет бензина. Узнать адрес Детектора при наличии Цое и Грая не представляло проблем.

   Грай, кстати говоря, совсем свихнулся со своей идеей "большого научного заговора".

   – Почему никто не хочет меня слушать? – возмущался он, потрясая у меня перед носом газетными вырезками. – Даже Лин, единственный адекватный человек, и та вся в своих опытах! Смотри! За последние двадцать дней произошел буквально взрыв, из комы вышло в общей сложности пятнадцать человек, а все только радуются, как идиоты, и ничего не хотят слушать! Человеку на адаптацию потребовалась два дня после четырех лет комы, а все кричат о совершенстве современной медицины и техники!

   – Так действительно, радоваться надо, – неуверенно сказал я и нарвался на еще один вдохновенный монолог.

   Марку не сразу удалось отвлечь внимание техника и объяснить, что нам нужно. Грай даже не пожелал узнать о причинах нашего внезапного интереса к Детектору, так был взволнован. И запястье у этого фанатика опять было перебинтовано.

   Мы с Марком отправились к Огдену вечером, рассудив, что старик вряд ли будет ночевать где-то в другом месте, но просчитались – Огден не появился и во втором часу ночи. Решено было вернуться рано утром и ждать хоть целый день.

   В шесть утра Каас был тих и умиротворен. На шоссе нас остановил явно скучающий постовой, спросил документы, но смотрел не столько в них, сколько на Марка, поблескивающего мазью против ожогов. Кожа потихоньку начала сползать, Лин строго-настрого запретила срывать белые отмирающие ошметки, но Марк умудрялся сохранять невозмутимость, даже напоминая самому себе персонажа трэш-фильмов.

   Оставалось надеяться, что на Огдена Танта он тоже произведет неизгладимое впечатление.

   На продолжительный стук отреагировал не сам Детектор, а его соседка: заспанная немолодая женщина, приоткрыв дверь и осторожно оглядев нежданных гостей, искренне посоветовала нам постучаться башкой. Потом, не иначе как под впечатлением от жуткой физиономии дружелюбно улыбающегося Марка, сообщила, что Огден имеет привычку работать допоздна, потому часто возвращается ночью и просыпается, соответственно, никак не раньше полудня.

   – Нам очень важно с ним встретиться, – вздохнул Марк, скептично глядя на дверь. По моему мнению, от такого стука не проснулся бы только покойник.

   – Ничем не могу помочь, – буркнула женщина, скрываясь.

   – Подождем на улице, как вчера, – предложил я. – А то нас посчитают какими-нибудь бандитами и вызовут Крылатых.

   Час ожидания не дал ничего. Как и два, и три, но мы еще помнили о своем намерении ждать хоть весь день. Город постепенно оживал, на улицах появлялись люди, росла суета. Мне было не сложно терпеть ожидание, а Марк очень хорошо притворялся. И все же он не выдержал первым – покинул машину и вновь направился к дому с твердым намерением разбудить Огдена или выломать дверь и убедиться, что Детектора дома нет. Последний вариант меня не радовал, но еще пара-тройка часов и я бы на него согласился.

   Но на этот раз повезло – сонный Огден отпер дверь. В первую секунду я его не узнал. С расправленными плечами он казался выше, чем при первой встрече. Шея его действительно была необычайно тонкой – теперь, когда он не вжимал голову в плечи, это стало заметно. Мутные спросонья глаза еще не блестели стеклом, как у чучела, а пижама и накинутый на плечи халат превращали грозного Детектора в довольно-таки заурядного старика.