Текст книги "Дым и тени"

Автор книги: Таня Хафф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

– Тони!

Это был еще не совсем вопль, но уже близко к нему.

Питер нахмурился:

– Ты в порядке?

Любым из двадцати пяти человек могла овладеть тень. Похоже, та, что отбрасывал Питер, была прикреплена к его пяткам, но эти создания были увертливыми, коварными.

– Просто слегка нервничаю.

– Ну и зря. С меня хватает чрезмерных эмоций актеров.

Питер улыбнулся, предлагая повеселиться над своей шуткой. Тони попытался ответить тем же, но не совсем преуспел.

– Как бы то ни было, насчет крыс – это ты молодец, хорошо придумал. Маленькие ублюдки могут принести больше ущерба, чем выездной клуб фанатов. Кстати, я вспомнил, в понедельник тут будет один такой. Фанаты Мэйсона, кажется. В общем, когда выйдешь из павильона, вели кому-нибудь в офисе заказать яду.

– Для фанатов?

– Не искушай меня.

– Никакого яда. Крысы съедят его, а потом подохнут в стенах или под оборудованием, и все вокруг будет вонять еще больше, чем сейчас. Нам нужны ловушки. Не клейкие, потому что тогда ты просто будешь иметь дело с испуганной, разъяренной крысой, лапы которой приклеились к гигантскому «тараканьему мотелю»[33]33
  «Тараканий мотель» («Roach Motel») – ловушка для тараканов размером с большой спичечный коробок, производства компании «Блэк флэг брэндс».


[Закрыть]. Представляю, как это для них унизительно. Нам нужны такие ловушки, которые…

Эми опустила левую ладонь на правую.

Тони подпрыгнул.

– Ты в порядке? А то у тебя слегка испуганный вид.

– Крысоловки. Знаешь, есть такие, которые убивают тварей, – сказал он, когда она нахмурилась.

На ланч Эми пришла в звуковой павильон. Тони перегнулся через стол, пытаясь рассмотреть ее тень.

– Какого черта ты вытворяешь?

– Я просто… Ничего. Мне показалось, будто что-то упало с твоего стола.

Эми закатила глаза между темно-зелеными ресницами.

– Лишь бы не тот проклятый маркер. Я провела полжизни, ползая везде в его поисках.

Придерживая одной рукой водопад волос клюквенного цвета, она отодвинула кресло от стола и нагнулась. Тень сделала то же самое вместе с ней.

«Значит, не Эми. Разве что нынешние тени намного умней вчерашней и притаились, выжидая, пока не окажутся вдалеке от людей, способных их распознать. От одного такого человека. От меня. Хотя как я могу проследить за двадцатью пятью людьми?

Да нет же, тупица, тебе не нужно этого делать. Ты просто должен вернуться сюда к одиннадцати часам пятнадцати минутам, чтобы их извести, один-единственный раз включив лампу. Отличная идея, которая прольет немного света на этот вопрос. Ха! Вот тебе, Повелитель Теней! Мы смеемся над твоей темнотой!»

– Эй! Земля – Тони! На мой лоб направлена лазерная указка или что-нибудь в этом роде? Ты почему-то уставился в одну точку и смотришь туда так долго, что мне уже становится неудобно.

– Что? – Тони заморгал и сосредоточился на лице Эми. – Прости. Я просто думал.

– Похоже, это был болезненный процесс.

– Ты бы удивилась, если бы знала насколько.

«Ох, старик, тебе потребуются галлоны того зелья».

– О чем же ты думал?

Тони с трудом вернулся в постановочный офис и перестал размышлять о том, как он вольет пол-литра теплой, зеленой, искрящейся водки в глотки семи полубессознательных людей. Такое почти невозможно будет проделать даже с помощью Генри.

– О чем же я думал?

Эми фыркнула:

– Ба. У тебя обезвоживание или что-то вроде этого, потому что…

Она крутнулась вместе с креслом и сердито уставилась на Веронику, сидящую в офисе через стол от нее. Девушка прижимала к уху телефонную трубку. Выражение ее бледного лица было сродни панике.

– Ты собираешься ответить на звонок?

Глаза офисной ассистентки распахнулись, выражение лица сродни панике почти утратило степень «сродни».

– Я уже говорю с тремя людьми. Ладно, с одним человеком, но еще двое ждут на линии. Барбара хочет, чтобы я просмотрела файлы прошлой недели и нашла счета от Эверетта. Рут нужно, чтобы телефонные квитанции были зарегистрированы, подшиты и…

– Неважно. – Эми снова повернулась к своему столу и одними губами проговорила Тони: – Паникерша! – Потом она сняла телефонную трубку: – «Чи-Би продакшнс»…

Вполуха слушая знакомые звуки, Тони отвернулся от стола как раз в тот миг, когда из монтажной появился Зев.

Надо же! Его не было в звуковом павильоне несколько дней. Он никоим образом не мог быть миньоном, хотя его явно озадачило то, как Тони ему улыбнулся. Ведь раньше их отношения оставляли желать лучшего.

Пришла пора это исправить. Тони нужно было побыть с кем-нибудь, кто наверняка не был одержимым, и слегка успокоить взвинченные нервы, почувствовать под ногами твердую почву, чтобы составить план, заполнить хотя бы часть времени, оставшегося до одиннадцати пятнадцати.

«Эми наверняка спросит меня насчет сценария, кроме того, сегодня вечер пятницы. У нее наверняка назначено свидание. Арра… Ну, на сегодня я уже сыт ею по горло, хотя мне все же придется подкатиться к ней насчет зелья. Учитывая ее явное нежелание сотрудничать, проявленное нынче утром, мне наверняка понадобится Генри, чтобы заполучить зелье, а этот вампир будет спать еще три часа. Но Зев!..»

Кстати, тот уже начинал слегка нервничать.

Постепенно уменьшая ослепительность улыбки, Тони двинулся к звукорежиссеру.

«Подожди-ка! Может, у него тоже свидание? Вечер пятницы и все такое».

Но теперь уже поздно было беспокоиться об этом.

– Эй, прости, что вчера я был таким засранцем. Могу я как-то загладить вину?

– Тем, что ты не будешь таким засранцем?

– Э-э… Да. Этим тоже, но я подумал, что, может, мы могли бы пойти выпить кофе или пива. Что-нибудь в этом духе, знаешь ли.

Зеро приподнял брови, делая лукавый намек.

– Нет-нет, не в том духе. Я имею в виду… мне просто подумалось…

Парень начал заикаться, замолчал и с облегчением увидел, что Зев улыбается.

– Кофе или пиво – чудесно. Когда?

– Сейчас. Как только я закончу то, на что уйдет не больше получаса. Поскольку Ли уехал, мы сворачиваемся рано.

Зеро посмотрел на наручные часы:

– Я должен припарковаться к закату, чтобы можно было снять его немножко поближе.

– Закат наступит только через три часа, – заметил Тони и добавил, когда Зев снова приподнял брови: – Это отмечено в бумагах. Я просто случайно запомнил.

После стольких лет, проведенных с Генри, он невольно помнил, когда наступает закат. Это не стоило никакой благодарности.

– Вечернее движение в пятницу может стать проблемой, даже если ехать в сторону центра города, хотя, думаю, полчаса не составят существенной разницы, – сказал Зеро. – Лучше отправиться выпить кофе. Я знаю заведение, где есть кошерная еда, примерно в четырех кварталах от моей квартиры. Это слегка упростит мне дела, если не возражаешь.

– Не возражаю.

Они договорились встретиться в офисе. Когда Зев исчез в монтажной, Тони повернулся и увидел, что Эми показывала ему два больших пальца.

«Просто отлично, черт! Теперь все решат, что у меня свидание с Зеро. Если это и так, то лишь для крошечного умишка Эми. Мне нравится Зев, но этот звукорежиссер просто не является… Ли Николасом.

Господи! Я и вправду засранец».

Клиентура в кофейной-кондитерской принадлежала по большей части к тому же поколению Икс[34]34
  Поколение Икс – люди, рожденные в шестидесятых – семидесятых годах.


[Закрыть], представителей которого можно было видеть в подобных заведениях по всему городу. Основная разница состояла в том, что почти все здешние посетители носили ермолки, а пекарня продавала хаманташ – треугольное печенье для Пурима[35]35
  Пурим – иудейский праздник, установленный в память спасения от истребления древних евреев, проживавших на территории Персии.


[Закрыть].

– Ох, старик, как я люблю эти штуки! – с энтузиазмом сказал Тони, когда продавец, стоявший за прилавком, положил ему на бумажную тарелку два печенья.

– Да и многие другие тоже, – вздохнул Зев, передвинув свой поднос к кассиру. – Вот почему теперь их пекут круглый год.

– Это проблема?

Зеро пожал плечами и улыбнулся как-то слегка застенчиво:

– Нет, я просто думаю, это делает их не такими…

– Особенными?

– Да.

– Просто одно из февральских угощений, где есть клубника. – На лице Зева отразилась легкая озадаченность, и Тони пояснил: – Один мой друг считает, что мир катится в ад, потому что мы теперь можем достать клубнику в феврале. Он думает, что мы утратили связь с жизненным циклом.

– Я упомянул бы еще поющих свиней, если не возражаешь.

– Хорошо, я слегка перефразирую. Мой друг вообще-то не ссылался на Диснея.

«Да уж, стоит только представить себе Генри, меряющегося силами с Микки-Маусом. Это довольно смешно».

Тони потянулся за бумажником, а другой рукой схватил ладонь Зева.

– Я заплачу. Я же пригласил.

– Я притащил тебя сюда из самого Южного Гранвилля, мне и платить.

– Ты меня привез. Теперь я куда ближе к дому, чем был.

– Я зарабатываю гораздо больше тебя.

– Хорошо.

Фостер широко ухмыльнулся, отступил и жестом пригласил Зева пройти вперед:

– Убедил.

Они мало разговаривали во время поездки в центр и едва перебросились парой слов во время короткой прогулки по парковке, но молчание, воцарившееся, когда они сели за стол, вдруг стало очень тяжелым. Тони наблюдал, как Зеро прихлебывал кофе, и пытался придумать какие-то темы для беседы помимо работы. Разговоры о ней просто напомнили бы ему о тенях.

«Семь теней. Столько же людей, одержимых ими. Семь теней-шпионов…»

– Тони?

– Извини. – Фостер откусил кусочек абрикосового хаманташа, прожевал, проглотил и спросил: – Итак, чем ты занимаешься в нерабочее время?

«Хорошо, что мы с Зевом не на свидании. Я говорю как полный дурак».

– Мм… Да так, знаешь, обычными делами. Постирушка. Телевизор. «Скрэббл»[36]36
  «Скрэббл» («Крестословица») – настольная игра в слова производства компании «Маттел». Состоит в том, чтобы фишки с нанесенными на них буквами алфавита расставить в виде слов на разграфленной доске. Игрок набирает очки в зависимости от количества и «стоимости» букв, использованных им.


[Закрыть].

– Что?

Зеро слегка покраснел и уставился в свою кружку.

– Я участвую в соревнованиях по «Скрэбблу».

– Да ну? Нет, я не сомневаюсь, ничего подобного, – поспешил добавить Тони. – Просто это так здорово! У меня есть дешевый диск со «Скрэбблом». Он прилагался к пачке кукурузных хлопьев. Компьютер надрал мне задницу, даже на уровне для дурачков. Ты не просто играешь, а соревнуешься?

– Да. А иногда играю на иврите.

– Вот теперь ты хвастаешься.

– Немного.

Они обменялись улыбками, и внезапно им стало не так уж трудно найти темы для разговора. Зев оказался ревностным либералом, что было слегка необычно для Британской Колумбии, склонной к социалистам. Тони, подцепивший большинство политических убеждений от незаконнорожденного сына Генриха Восьмого, должен был признать, что многие доводы Зеро имели смысл.

«Как-нибудь попозже, когда жизнь покажется мне скучной, я приведу эти соображения Генри».

К счастью, Зев не успел спросить, чему улыбался Тони. Какой-то фанат сериала заметил их рабочие куртки и несколько минут восторгался. Это напомнило Фостеру, что у него есть вопрос насчет «Самой темной ночи».

– Тот жутковатый мотив, под который идут титры, – что там за инструмент?

– Только голоса. Трио: две женщины, один мужчина. Их зовут Лесли, Ингрид и Джоуи. Я с ними давненько не виделся, но они теперь известны как FKO.

– Хорошо, КО[37]37
  Knockout – нокаут, в переносном смысле – сенсация.


[Закрыть] – это мне понятно, означает «сенсация», но для чего в названии F?

Зеро ухмыльнулся и поднял руки:

– Я не спрашивал их об этом.

В конце концов они перешли к обсуждению олимпийского шоссе до Вистлера. Эта тема стала обязательной там, где собирались вместе хотя бы два жителя Ванкувера.

Теперь, не на работе, звукорежиссер «Чи-Би продакшнс» дал волю своему сардоническому чувству юмора и оказался порядком забавным парнем. Это было не свидание, ни в коем случае, но Тони хорошо провел время, начал расслабляться, больше не подпрыгивал при виде теней. Ладно, нечасто подпрыгивал.

– Сколько сейчас времени? – спросил Зев, отодвигая стул и вставая. – Мне пора.

Тони сверился со своими часами, тоже поднимаясь из-за стола. Семь двадцать пять. У него оставалась еще масса времени для того, чтобы заехать за Генри и попросить его убедить Арру приготовить что-нибудь посильнее, чем искрящаяся зеленая водка.

– Я и не знал, что уже так поздно, – продолжал Зеро, накидывая на плечо ремень от сумки с ноутбуком. – Прости, но я не смогу отвезти тебя домой.

– Да все в порядке. Я и не ожидал, что ты меня отвезешь.

– Ты вообще знаешь, как отсюда добраться?

Тони улыбнулся и зашагал рядом с Зевом к двери.

– Метрах в десяти от Оук-стрит есть остановка общественного транспорта. Думаю, я справлюсь.

– Сперва по Оук, потом по Бродвею…

– Я понял.

– Дождь идет.

– Это же Ванкувер.

– Веский довод.

Неуклюжее молчание было недолгим.

– Э-э, увидимся на работе в понедельник.

– Конечно.

«Если только на выходных не наступит конец света».

Даже с мощной угольной лампой в резерве Тони этого не исключал.

Они мгновение постояли под дождем. Потом Зев пожал плечами, помахал и двинулся по Пятьдесят первой.

Под навесом остановки оказался только один человек. Этот здоровяк пристально смотрел на карту города, висящую под плексигласом на стенке.

Фостер повесил рюкзак на плечо. Весь его вид говорил: «Я не стою того, чтобы из-за меня беспокоиться». Излучать такие флюиды парень научился в совершенстве, пока жил на улицах.

Потом Тони начал рыться в рюкзаке в поисках мобильного. Он уже пропустил время, когда следовало позвонить Генри.

Тут здоровяк поднял глаза.

– Маус? Надо же, я тебя не узнал.

Кинооператор заморгал, глядя на Тони. Свет фар машины, проезжавшей мимо, бросил тени на лицо Мауса. Автомобиль проехал, а они остались.

«Дерьмо! Вот вам и миньон Повелителя Теней – легок на помине! Большой миньон».

От души желая самому себе своевременно решить проблему с героем, Фостер стал пятиться. Он двигался назад до тех пор, пока его плечи не ударились о плексиглас. Теперь отступать стало некуда.

Глава восьмая

Передовой край армии теней находился менее чем в дневном переходе отсюда.

Стоя на городской стене, подняв зеркало, чтобы поймать свет позднего дня, Арра вглядывалась в то, что находилось за очагами сражения, за мужчинами и женщинами, старающимися отбить врага, превосходящего их силой и числом, за черными шатрами, хорошо защищенными от магической атаки.

Она смотрела на черную полосу опустошения, протянувшуюся до самой границы. Посевы на полях были сожжены, земля посыпана солью.

Арра видела, как захватчики убивали и пожирали уцелевший скот. После своей победы Повелитель Теней будет кормить тех, кто унизится перед ним, забудет гордость и честь, поползет на брюхе к его ногам.

Все здания, уцелевшие после того, как их миновала линия фронта, были преданы огню. Когда придет зима, смогут выжить только самые подобострастные прихвостни победителей.

Над лагерями, где содержались пленные, торчали шесты с телами тех, кто пытался бежать, противостоять беспорядочной жестокости стражи, еще не до конца расстался с надеждой. Некоторые шевелились, но все равно это были уже тела, а не люди. Выжившие стали пленниками, а когда завоевание завершится, они будут рабами.

Арра отвела взгляд от зеркала и посмотрела на пустынную землю между городом и армией. Она видела тени, лежащие там, где им не положено. Они двигались каким-то невозможным образом.

Авангард Повелителя Теней, его глаза и уши, не подпускала к городу магия: ее и еще двух членов ордена. Трое. Все, кто уцелел. Четверо погибли в битве, не в силах выстоять против темного волшебства, подпитываемого бесконечным потоком боли и крови. Двое были убиты, вернувшись в город, захваченный тенями. Перед этим победители использовали силу волшебников, чтобы причинить обороняющимся огромный вред.

Самый старший умер, наложив на стены защитные чары, иссякающие под непрерывной бешеной атакой чужой армады. Судя по расчетам Арры, их сила должна была растаять как раз к тому времени, когда армия захватчиков доберется до ворот.

Последние три волшебника вышли, чтобы встретиться лицом к лицу с Повелителем Теней. Несмотря на все их усилия, приготовления, надежды, их объединенной силы окажется недостаточно.

Арра смотрела в кристалл. Она знала, чем это кончится.

Они погибнут, потом защитные чары падут, ворота распахнутся. Город, битком набитый людьми, считавшими его убежищем, будет уничтожен.

Арра повернулась. Тяжелые резиновые подошвы ее туфель скрипнули по отесанному камню.

Теперь перед ней простирался город – и такие большие места, как Стенли-парк, мост Львиные ворота или Музей науки, и кое-что поменьше, более приватное, вроде парка Сунь Ятсена, «Эллинга» и кафе «Бергман». Все это падет перед тенями, а люди станут рабами. Больше не будет никаких прогулок до кофейни на углу за субботним выпуском «Глоуб энд мейл»[38]38
  Стенли-парк – парк в Ванкувере, третий по величине в Северной Америке. Львиные ворота – подвесной мост в Ванкувере, ведет из Стенли-парка на северную сторону залива Музей науки в Ванкувере – музейно-выставочный комплекс, выполненный в виде огромного зеркального шара. Парк Сунь Ятсена – парк в Чайна-тауне Ванкувера. «Эллинг» – «The Boathouse» – плавучий ресторан в Ванкувере. «Глоуб энд мейл» – «Globe and Mail» – канадская газета на английском языке, издательство которой находится в Торонто.


[Закрыть] и двойным мокко с молоком.

Арра вгляделась в кружку, которую держала обеими руками, и вдохнула поднимающийся из пены пар. Возможно, в последний раз она наслаждалась запахом…

…тунца?

«Тут что-то не так».

На чашку упала тень. Волшебница боролась, чтобы сделать вдох, несмотря на вес, давящий ей на грудь, и боль в подбородке. Вот опять…

Арра открыла глаза и обнаружила, что у нее на груди примостилась Зазу, подняв одну лапу с выпущенными когтями. Женщина выпутала руку из складок вязаного одеяла и почесала между черными ушами.

– Мы просили помощи у заморских стран, с которыми торговали. Знаешь, что нам сказали? – Зазу моргнула янтарными глазами. – Они ответили: «Это не наша забота. На нас не нападают».

Арра вздохнула и взмахом руки включила свет. Она терпеть не могла засыпать на мягкой кушетке. Здесь ее спина в конце концов принимала форму серпантина. Такая неудобная поза всегда вызывала сны, будила воспоминания.

– Тот, кто завоевывает ради самого этого факта, не позволит такой мелочи, как океан, встать на своем пути, – продолжала Арра, подняв кошку с груди и переложив ее на кофейный столик. – Как ты думаешь, теперь Повелитель Теней – их забота или он ищет более легкой поживы с помощью ворот?

Ответ Зазу касался пустой мисочки для еды. Уитби, всегда не такой крикливый, сбросил со стола стопку лазерных дисков.

– Вы правы. – Арра схватилась за спинку кушетки и села. – Все это не ваша забота. – Она поднялась на ноги, посмотрела, как обе кошки бежали к кухне, и вздохнула. – Пока не ваша.

«Тони не должен был впутывать их в это дело».

Официально Генри бывал в последнем жилище парня – компромиссном варианте на полдороге между деловой частью Ванкувера и Бернаби – всего один раз, когда Тони сюда переехал. Неофициально – дважды, если считать тот случай, когда он уловил знакомый запах в клубе, последовал по нему в переулок, а потом шел за Фостером до самого его дома.

Генри хотел спросить, какого черта молодой человек делает, но не смог придумать, как задать вопрос, не походя при этом на подкрадывающееся создание ночи из какого-нибудь шаблонного фильма ужасов. Тогда шел дождь. Фицрой сидел в машине, наблюдал за тенью, двигающейся в занавешенных окнах, и напоминал себе, что не отвечает за Тони уже некоторое время.

Вполне возможно иметь друга и быть таковым, но при этом не контролировать отношения. Он не был уверен в том, какую из своих сторон он пытался убедить в этом – вампира или принца. Да и есть ли в данном случае между сторонами какая-то разница?

Во время его теперешнего, третьего визита тоже шел дождь, хотя сейчас Генри находился здесь по более веской причине. Тони должен был позвонить сразу после заката, чтобы дать знать, что случилось на студии, когда открылись ворота, рассказать о последствиях их приключения прошлой ночью, если таковые вообще были, о том, как среагировал Повелитель Теней на потерю своего миньона, если вообще среагировал.

Тони не позвонил. Ни сразу после заката, ни позже.

«Может, он был занят?»

Телеиндустрия отличалась непристойно длинным рабочим днем. Похоже, это никак не влияло на качество конечной продукции, большая часть которой словно создавалась для подростков с гормональными проблемами. Но Генри знал, что двенадцати– и тринадцатичасовые смены здесь считались нормой. Тони вполне мог задержаться на работе, хотя вряд ли считал плохую сорокатрехминутную серию синдикатного телевидения более важной, чем возможность конца света.

«Может, он попал в беду? Вдруг Повелитель Теней перешел в наступление и Тони принял на себя удар того, что прошло через ворота? Что бы ни случилось, я не найду тому подтверждения, вломившись в апартаменты Фостера. Все-таки его квартира – то самое место, с которого можно начать. Она находится почти в точности между моим жильем и студией. Имеет смысл в первую очередь проверить именно ее».

Когда Генри звонил на студию, включался автоответчик. Записанный голос не давал никаких ответов. Кстати, если «Чи-Би продакшнс» попал в рабство к темному волшебнику, то вряд ли кто-нибудь сидел бы на телефоне.

Еще Генри позвонил волшебнице, которая работала с Тони и, теоретически конечно, присутствовала там, где в одиннадцать пятнадцать вечера раскрылись ворота. Если Арра и была у себя, то она пустила в ход современную магию, защищающую от звонков.

Дом Тони, трехэтажное кубическое здание, похожее на тысячи других, построенных в конце семидесятых годов, не имело охраны. На двери, ведущей на лестницу из маленького вестибюля, висели почтовые ящики. Когда они открывались, их стальные язычки фиксировались, упираясь в раму, так что дверь не могла закрыться. Удобно, если к обитателям дома приходили друзья. Не очень – если у жителей было что воровать. Учитывая состояние коридоров, Фицрой подозревал, что последнее маловероятно.

Управляющий зданием находился в шестой комнате. Через несколько мгновений после того, как он открыл дверь в ответ на стук Генри, вампир уже находился в жилище Тони, а управляющий забыл, что вообще вставал с кресла.

Постель парня на кушетке не была заправлена, тарелки после завтрака остались в раковине, вчерашняя одежда валялась грудой на полу ванной комнаты. В холодильнике имелись пакеты заморозки из разных заведений фастфуда, а еще восемь яиц, коврига хлеба, полупустая банка арахисового масла и бутылка обычной колы.

У Генри ушло несколько минут на то, чтобы найти пульт от телевизора, хотя крышка туалетного бачка, если поразмыслить, была самым логичным местом для хранения этой штуки. В DVD-плеере обнаружились расширенная версия «Двух башен» и серия «Федерации», вышедшая на прошлой неделе, а в древнем кассетном плеере – новый «Стар трек». Фостер упоминал, что копит деньги на TiVo,[39]39
  TiVo – американская и канадская компания, предлагающая услуги интерактивного телевидения, с тем чтобы зритель мог смотреть программу в любое удобное для него время.


[Закрыть] но, очевидно, еще не сумел собрать нужную сумму.

Фицрой швырнул пульт обратно на скомканное одеяло. Он не продвинулся дальше того пункта, с которого начал.

Запах Тони пропитал квартиру, но его явно не было тут несколько часов. Он ушел на работу и не вернулся.

Имелось только два возможных варианта развития событий. Тони все еще работал, или же его захватил Повелитель Теней. В любом случае парень оставался на студии.

Генри хотел открыть дверь, но помедлил. Он почувствовал, что в коридоре есть кто-то живой. Лучше подождать, пока этот тип уберется.

«Допустим, с Тони все в порядке. Если окажется, что он просто работает допоздна, то чем меньше людей увидит меня здесь, тем лучше. Тем меньше смущения для нас обоих».

Жизнь помедлила по ту сторону двери и постучала.

Знакомое лицо Ли Николаса заполнило дверной глазок. В этом стеклышке оно выглядело искаженным, поэтому его выражение трудно было разобрать.

Насколько понимал Фицрой, Фостер и этот актер только формально считались сослуживцами, учитывая положение одного и другого на съемках «Самой темной ночи». Они могли относиться друг к другу дружелюбно, но приятелями определенно не были. Пусть парень всей душой желал обратного, было крайне маловероятно, что между ними возникнет нечто большее, чем дружба.

«Итак, что же делает Ли Николас у дверей Тони ночью в пятницу?»

Генри улыбнулся и отворил дверь, тщательно держа голод под контролем. Всегда имелся шанс, что актером снова овладела тень. Поэтому Фицрой не собирался открывать ему больше необходимого.

Последовал блеск фотогеничной улыбки.

– Я искал Тони Фостера.

Актер нервничал. Он хорошо это скрывал, но Генри чуял его беспокойство. Лишь это и дорогой одеколон – никакого намека на запах чужого мира.

– Тони еще не вернулся с работы.

– Странно, – произнес Ли, проведя рукой по темным волосам. – Я слышал, сегодня съемки закончились рано.

– Неужели?

«Плохо дело».

– Да.

– Во сколько?

– Примерно… – Зеленые глаза слегка сощурились, когда Николас посмотрел мимо плеча вампира. – А вы кто такой?

Тут Генри понял, что не потрудился включить в квартире свет. Он уже собирался объяснить, что как раз уходит, но проследил за взглядом Ли, остановившемся на влажных пятнах, хорошо заметных на плечах его плаща, и решил, что правда сослужит лучшую службу, чем ложь.

– Я тоже его ищу, – ответил Фицрой, показывая кольцо с ключами. – У меня есть ключ от этой квартиры.

«Что ж, по большей части я сказал правду».

– Даже так. – Генри было видно, как артист стремительно пришел к неверным умозаключениям. – Хорошо.

– Вы хотите оставить для него послание?

– Что? Нет, все в порядке. Я, э-э… Я должен… Мм… Меня ждут в машине. У меня свидание. Я увижусь с Тони на студии в понедельник.

«Он подчеркнул слово „свидание“. Это интересно. Хотя если Ли ожидают в машине, то следующая часть разговора будет быстрой».

Генри позволил голоду подняться туда, где ужас граничил с насилием, перехватил взгляд Николаса и не дал ему отвести глаз.

– Что вы помните о том времени, когда вас контролировала тень?

– Я не знаю, о чем вы говорите!

Ли не лгал.

Испытывая искушение превратить вопрос в команду, Фицрой нехотя признал, что коридор чужого многоквартирного дома – не лучшее место для допроса, особенно сейчас, когда актера кто-то ждал в машине. Кроме того, вампир понятия не имел, как среагирует Ли, когда к нему вернется память.

Поэтому Генри удовольствовался вопросом:

– О чем вы хотели поговорить с Тони?

– Он был рядом этим утром, когда я рухнул. – Из зеленых глубин поднялся ужас, не имевший отношения к Фицрою. – Я просто хотел узнать, не видел ли он… Было ли там что-нибудь. – Николас приподнял руку, сжимая и разжимая кулак, словно пытаясь ухватить свою мысль. – Я просто…

Этот человек балансировал на самом краю. Генри испытывал легкое искушение толкнуть его, чтобы посмотреть, где он приземлится. Но лучшие чувства вампира одержали верх. Он вернул голод обратно и позволил актеру отвести глаза.

– Я скажу ему, что вы забегали.

– Нет, это… Да, конечно. – С трудом держа себя в руках, Ли отвернулся, потом снова взглянул на Фицроя, сдвинул темные брови и спросил: – Я вас знаю? Мы раньше уже встречались?

«Интересно».

Насколько Генри мог припомнить, до прошлой ночи они не общались ни разу.

– Может, вы видели меня с Тони.

– Да. Конечно. Такое могло быть.

Плечи актера выпрямились, последовал отрывистый кивок, но Генри видел дрожь, которую не заметили бы глаза смертного. Он подождал до тех пор, пока не услышал, как стукнула наружная дверь, закрывшаяся не до конца, потом поспешил по лестнице к площадке, чтобы посмотреть в окно.

Ссутулившись под дождем, Ли Николас рысцой пересекал улицу, направляясь туда, где в классическом «мерседесе» ждала грудастая блондинка. Он сел в машину и сказал, наверное, что-то смешное, потому как дамочка захохотала. Ли всем своим видом давал ей понять, что за последние сорок восемь часов с ним не случилось ничего хуже растрепанной прически. Этот человек определенно был куда лучшим актером, чем о нем думали большинство людей.

«Тони был с Ли, когда тот рухнул. Что-то случилось, когда ворота открылись вновь. Что? И где же Фостер?»

Словно по команде, мобильник Генри зазвонил.

– Тони? Где ты был, черт возьми?

– Близко, но не угадал, обитатель ночи. Я полагаю, он не с тобой?

– Нет.

– Он не отвечает на телефон.

Генри посмотрел вверх, в сторону квартиры Тони, прежде чем понял, какой именно телефон имела в виду волшебница.

– Парень мог выключить мобильник, когда находился на студии.

– Его там нет. Сегодня они закончили рано.

– Иногда он забывает включить его, когда уходит.

Генри хватался за соломинку и знал это.

– Семь теней прошли через ворота этим утром, обитатель ночи. Семь. Он позвонил бы и рассказал тебе об этом, если бы мог. Потом вы оба появились бы у моих дверей и стали требовать, чтобы я потратила на вас больше времени, приготовила еще зелья.

«Если бы мог».

– Да.

– Где ты, обитатель ночи?

– В жилище Тони.

– Я так понимаю, его там нет?

– Ни следа.

– Жди на месте. Я сделаю пару звонков и тут же присоединюсь к тебе.

– Я думал, волшебница, ты не желаешь впутываться в эту драку.

– А разве я сказала что-то насчет драки?

Генри стоял, держа в руке свой умолкший мобильник. Вампир признал, что Арра такого не говорила.

«Пока достаточно и того, что она желает помочь найти Тони, которого, похоже, тем или иным способом захватила тень».

– Ты меня видишь.

– Господи, Маус, ты большой парень, – попытался саркастически фыркнуть Фостер и не совсем в этом преуспел. – Как я мог тебя не заметить?

Мозолистая рука кинооператора сомкнулась на шее Тони.

– Ты меня видишь, – повторил Маус. – Голос света не заметил меня, но ты разглядел.

– Да. Что ж, сейчас я вижу даже слишком много тебя.

Лицо Мауса нависло так близко, что Тони различал каждый лопнувший сосудик, расширенную пору и готовился хорошенько рассмотреть шрам, оставшийся после того, как бывшая жена Мауса пырнула его в ноздрю пилкой для ногтей.

Парень положил ладони на бочкообразную грудь здоровяка и пихнул. Это не сработало, как он и ожидал.

– Ты не хочешь слегка податься назад?

– Нет. Мы с тобой собираемся…

Маус умолк, прищурил глаза так, что они почти закрылись, когда яркий луч пронесся через автобусную остановку.

Тони смотрел прямо на свет, поэтому увидел, что к остановке приближалась полицейская машина. Она притормаживала.

«Да! Пусть об этом услышат представители закона. Маленького парня обижает большой. Вот вам и полиция».

Губы Мауса сомкнулись вокруг его губ, оборвав эту мысль и почти все остальные, кроме одной: «Почему парни нормальной ориентации, одержимые тенями, клеятся ко мне?»

К тому времени, как оператор поднял голову, полицейская машина исчезла.

«Просто охренительно! – подумал Тони, вытирая рот рукавом. – Почему мы не в Торонто, где тебя наверняка схватят за публичное проявление сексуальной привязанности? Нет, мы обязательно должны торчать в проклятом Ванкувере, официально толерантном к альтернативному стилю жизни!»

– Не делай так больше! – прорычал он.

– Или что?

– Или я расскажу об этом твоей старушке.

В глазах Мауса промелькнул страх. Наверное, он все же воспринимал слова Тони или тени захватывали нечто большее, чем просто физическое обличье людей, чьи тела они носили. Фостер чувствовал, что это важно, но у него не было времени как следует над этим поразмыслить, так как рука Мауса до боли стиснула его и вышвырнула из-под навеса автобусной остановки под дождь.

– Эй! Куда мы?

– Кое-куда… Утихни.

Это выглядело плохо. Тони пошел, не сопротивляясь. С его стороны не последовало никаких угроз, не возникло ни малейших проблем. Он не давал оператору повода подумать, будто может рвануть в бега. Они остановились рядом с принадлежащим Маусу, вернее, его телу вишнево-красным «мустангом» шестьдесят третьего года. Здоровяк начал рыться в кармане в поисках ключей, тогда Тони резко упал на колени, развернулся, снова взлетел на ноги, пробежал два шага в сторону, рухнул и врезался лицом в мокрый тротуар. Фостер прокусил губу, рот его наполнился кровью.