Текст книги "Дым и тени"

Автор книги: Таня Хафф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

Он сплюнул и перевернулся на спину. В круге света, падавшем от уличного фонаря, тень Мауса переплелась с его собственной тенью.

Эти темные кляксы селились в людских телах и контролировали тени, отбрасываемые ими.

«Нужно запомнить», – решил парень.

Тени, отбрасываемые одержимыми, могли сцепиться с тенями обычных людей, таких как он, которых еще не контролировали. Это оставляло в реальном мире так мало здравого смысла, что смахивало на одну из не самых блестящих задумок парней из загона, выданную после ночи, проведенной на дешевом пиве и сырной пицце.

Маус улыбнулся так широко, что блеснула пара золотых коронок.

– Садись в машину.

Тони снова сплюнул. Он покончил с покорностью и повиновением.

– Заставь меня.

Одна огромная рука схватила его за пояс джинсов, вторая – за обе лямки рюкзака. Через мгновение Фостер оказался на пассажирском сиденье. Он мельком подумал о том, как взбесится оператор, когда вернет себе контроль над своим телом и увидит, в каком состоянии обивка его машины, а потом попытался выскочить наружу.

Тень Мауса устремилась вверх и упала на лицо Тони.

«Вот дерьмо!»

Царапать и скрести ее было бесполезно. Она подавалась под его пальцами, а потом снова заполняла все выемки. Юноша уже знал, что сквозь нее нельзя дышать.

Арра зажала телефонную трубку между ухом и плечом и бросила в воду еще пригоршню лимонной мелиссы.

– Может, ты захочешь это записать, обитатель ночи. Он рядом с кофейней «Четыре угла» на Оук-стрит, у Пятьдесят первой авеню. Это в Южном Гранвилле, совсем рядом с Шара Тседек, ортодоксальной синагогой.

– Ты пустила в ход локационные чары?

– Нет, я позвонила Эми, его подружке по работе. – Арра понюхала пар и добавила еще немножко корня девясила. – Она подслушала разговор Тони и Зева, когда те направлялись к парковке.

– Тони и Зева?

– Угу.

Арра ногой оттолкнула Зазу от плиты и подумала, не стоит ли подождать до последней минуты и добавить кошачью мяту.

– У него свидание? – спросил Генри.

– Он молодой, неженатый. Сегодня вечер пятницы, – ухмыльнулась волшебница, услышав негодующее бессвязное бормотание обитателя ночи. – Ревнуешь?

– Я не ревную! Я…

Пауза длилась так долго, что она успела снять крышку с банки, набитой лавровыми листьями.

– Я потрясен. Как он может думать о свиданиях, зная о Повелителе Теней?

– Да, парень это знает и поступает мудро, наслаждаясь жизнью, пока может. – Арра почувствовала, как ее улыбка тихо угасла. – Прежде чем откроются ворота, у меня будет достаточно зелья для семи человек.

Фицрой начал что-то говорить, но волшебница взяла телефон в руку и нажала на кнопку сброса.

«Если этот вампир хочет найти Тони и оба они желают уничтожить шпионов Повелителя Теней, то это их дело. Рано или поздно случится одно из двух. Герои поймут, что попусту тратят силы, или погибнут, сражаясь. Так как меня уже вынудили впутаться в это дело, я буду продолжать заботиться о том, чтобы люди, захваченные тенями, имели шанс оправиться. Если уж я сварила зелье один раз, то было бы глупо отказываться делать это снова. Занимаясь такой работой, я подвергаюсь не большей опасности, чем любой другой человек этого мира, еще одного, который мне не удалось спасти. Здесь, в доме, есть люди, которые возьмут моих кошек, когда я уйду».

– Я видел тебя нынче утром.

– Да? И что?

Тони как можно сильнее вжался спиной в сиденье, безуспешно пытаясь уйти от тени Мауса, которая растеклась по его коленям, как большая черная… чертовски жуткая штука! Она непрерывно двигалась, словно была жидкостью, хотя таковой не являлась. В тщетной попытке выбраться из-под ее холодного веса Тони задрал задницу так высоко, что практически балансировал на одном плече.

– Ты побежал к Ли.

– Потому что он упал.

– Нет.

Маус посмотрел на него, потом снова сосредоточился на потоке машин, вечером пятницы двигающихся по Гранвилл-бридж.

– Ты двинулся прежде, чем он упал. Ты что-то знаешь.

– Я ничего не знаю! Я просто сделал то же, что и все.

– Никто этого не сделал.

– Не сделал чего?

– Того, что ты.

Тони возвел очи горе. Маус всегда относился к тем парням, которые не видели смысла произносить пять слов подряд, если и три – почти работа.

– Я уже был там. Поэтому всем остальным и не пришлось ничего делать, верно?

Кинооператор, он же миньон Повелителя Теней, пожал пухлыми плечами. В этом еле заметном движении был весь Маус, как и в повороте на двух колесах на Гастингс-стрит и скорости, с которой он бросал «мустанга» в обгон автомобилей поменьше. Тони показалось, что владелец темно-зеленой «шеви-импалы» при обгоне показал им средний палец, но они двигались слишком быстро, чтобы разглядеть это наверняка.

«Конечно, если он будет так же гнать и через границу с Соединенными Штатами, то какой-нибудь парень с бутылкой пива в штанах так разозлится, что вытащит свой дробовик и выпалит несколько раз. Тем самым он расшевелит копов, и мы сделаемся героями очередного выпуска телекомпании „Фокс“ „Скоростные гонки“, движущимися к драматическому финалу, где парень-миньон в „мустанге“ перевернется, а меня спасут!

К сожалению, мы находимся в Канаде. Самое худшее, что здесь может случиться, – наш номер запишут люди, сидящие в полицейской машине, которым не разрешается принимать участие в скоростных гонках, чтобы кто-нибудь ненароком не пострадал. Уже бывали случаи – такие как этот, – когда весь здешний покой, порядок и хорошее управление оказывались полным отстоем!

А если бы Маус разрешил себя остановить? Большой штраф, шесть проколов в его правах – и ни малейшего шанса, что какой-нибудь коп всерьез воспримет историю, которую я расскажу. Эми не поверила мне, а она моя подруга. Конечно, многолетний опыт общения с копами означает, что я без труда смогу отпустить какое-нибудь замечание, из-за которого меня за задницу выволокут из машины. Жестокость полиции надо использовать с умом. Потом Генри придет, чтобы внести за меня залог, и я окажусь в безопасности».

Но этот момент надежды угас, когда Тони понял, что Маус, вернее, миньон, поселившийся в нем, никогда не позволит себя остановить. Машина перестроилась в другой ряд слишком резко для своих тридцати лет. Это чуть не сбросило тень с колен Тони. Не думая о том, что делает, он поймал ее и вернул на место. Она слегка хлюпнула, потом снова устроилась неподвижно, прохладная и увесистая.

Его рука как будто… стала грязной. Он вытер ее о сиденье.

– Прекрати.

– Но…

– Немедленно.

В низком рычании Мауса слышалась безошибочная угроза, но ее с трудом хватило, чтобы заставить парня повиноваться. Тони еще никогда так отчаянно не хотелось вымыть руки. А ведь когда-то, пусть и давно, он держал в руках чужую блевотину. Сидя в машине, он испытывал настоящий ужас и вдруг понял, почему люди иной раз оттирают себя металлическими проволочными щетками.

Генри слегка удивился, что кошерная кофейня не закрылась на шаббат, хотя не было веской причины, чтобы в ее штате состояли только ортодоксальные верующие и, если уж на то пошло, исключительно евреи, а потом уловил запах Тони у дверей. Фостера не было ни внутри, ни где-то поблизости. Все еще слегка накрапывало, как это часто бывало здесь, на западном побережье, скорее туман, чем настоящие капли.

«Нелегко будет выследить Тони. Но если посмотреть на дело с позитивной стороны, в этом районе в такое время пятницы на улицах обычно немного людей. Может, парень отправился домой с Зевом, если у него было настроение?»

Низкое рычание заклокотало в горле Фицроя, прежде чем тот смог его остановить. Пожилой человек, сидящий за маленьким столиком кофейни, поднял глаза. Генри почувствовал себя немного глупо и снова повернулся в сторону улицы.

«Я просто должен позвонить волшебнице и узнать у нее адрес Зева. Звукорежиссер – милый парень, привлекательный и умный. Тони мог бы выбрать кого-нибудь похуже. Может, Тони слегка заразился пессимизмом Арры и в преддверии конца света воспользовался возможностью расслабиться, что сделал бы любой молодой человек при данных обстоятельствах? Или он решил отпраздновать победу над тенью, захватившей Ли Николаса? Не это ли погнало Фостера в объятия другого, что бы ни случилось с актером на студии нынче утром? – Генри покачал головой, чтобы избавиться от последней мысли. – Может, я слишком долго писал романы?

Существует множество веских причин, по которым Тони не смог бы связаться со мной. Но слова волшебницы о том, что он позвонил бы, если бы мог, снова и снова звучат в моей голове.

Если Тони не отправился домой с Зевом, он должен был сесть в автобус и поехать на север по Оук-стрит. – Фицрой прошел три метра до автобусной остановки, чтобы выяснить это раз и навсегда. – Если запаха Тони на остановке нет, то я позвоню волшебнице, чтобы узнать адрес Зева. Если же есть…»

Он там был. Влажный воздух помешал рассеяться запаху Тони, страха, другого мира.

Семь теней прошли через ворота этим утром. Одна из них, похоже, изучала карту города на этой автобусной остановке.

Смесь запахов двух человек. Один тащил другого к дальней стене остановки.

За пределами остановки дождь смыл большую часть запаха Тони, но на запах второго человека почти не оказал подобного воздействия. Даже погода, казалось, избегала его. Зато за ним было достаточно легко последовать.

Генри зарычал, когда голод взметнулся в нем, почуяв кровь. Ее запах был слабым, рассеянным, но безошибочным.

Ошибки быть не могло. Кровь принадлежала Тони. Она была на тротуаре, в трещинах бетона, и на краю дороги. Капля запеклась на бордюре, как раз над ручейком, бегущим к водосточному желобу.

Фицрой все понял. Раненый юноша был брошен в машину. За ним последовал человек, захваченный тенью. Потом они уехали.

Тони мог быть где угодно.

Теперь они двигались в сторону студии. Другой причины находиться в Бернаби у них не было. Ладно, вообще-то, если верить тамошней торговой палате, таких причин было множество, но в данный момент Тони испытывал дурное чувство, что к делу относятся лишь студия и ворота в другой мир.

– Я ничего тебе не скажу.

Маус только обогнул внедорожник, пробормотал:

– Чертовы альбертанцы,[40]40
  Альберта – одна из провинций Канады.


[Закрыть] – и продолжал гнать.

– Я ничего не знаю!

– Ты меня видишь.

– Только по счастливой случайности, клянусь. Несколько лет назад я накачивался наркотиками. Наверное, они растопили какую-то часть моего мозга, оттого я и вижу тебя.

Тони безудержно болтал. Он знал это, но не мог остановить поток слов, льющийся изо рта.

– Я чего только не видел, знаешь ли. Такие вещи повидал, что ты не поверишь. Наверное, потому и вижу тебя. Вот и все.

Маус рванул на гаснущий желтый свет, повернул голову и сощурился:

– Что ты видел?

«Дерьмо».

– Ничего похожего на тебя!

Тень, растекшаяся на коленях Тони, начала медленно плескаться взад-вперед. Ее движения не зависели от колыхания машины.

– Например?

Мимо промчался грузовик, отчаянно сигналя.

– Например, наблюдай за чертовой дорогой, старик!

Сердце юноши колотилось о ребра. Он был почти убежден в том, что лужа на его коленях стала значительно теплее, чем была.

Тони старался сладить со своим дыханием, когда Маус неуклюже вывернул обратно на восточную полосу.

«Что случится с тенью, если ее хозяин будет зажат под машиной? Я окажусь там вместе с ним, так действительно ли хочу это знать?»

Арра не собиралась садиться в машину обитателя ночи. Она решила, что снесет два термоса с зельем вниз, к поребрику, передаст их Генри и пожелает ему Божьей помощи.

«Сам выбирай, какой именно бог. Если Тони схватил один из заложников тени… Что ж, досадно, но это не моя забота.

Фостер сказал бы, что я во всем виновата. Я открыла ворота в этот мир и подарила Повелителю возможность сюда явиться!

Нет! Я этого не делала. – Арра пожала плечами под ярко-желтым дождевиком и вытащила зонтик из большой раскрашенной молочной канистры, стоявшей у дверей. – Хорошо, технически я открыла ворота, но они закрылись за мной. Я прошла через них, они захлопнулись. На этом моя роль была завершена».

Зазу потерлась о ее лодыжки, и Арра отпихнула ее от двери.

– Даже не думай об этом.

Термосы были аккуратно уложены в огромные желтые карманы.

– Я вернусь через…

Уитби ринулся через прихожую, гонясь за невидимыми чужаками. Шерсть дыбом, хвост набок. Кот неуклюжей грудой скользнул под кофейный столик.

– Что ж, когда вернусь, тогда и вернусь, – вздохнула Арра.

«Ты думаешь только о себе!»

Она заперла входную дверь и двинулась к лифту.

С легкостью, выработанной долгой практикой, волшебница не обращала внимания на обвинения, вопящие в ее голове: «„Забота“ – пустое слово!»

Ее собственный голос подхватил такую вот литанию. Это оказалось чем-то новеньким.

– Если ты ожидаешь, что я буду это обсуждать, то лучше подумай еще раз, – пробормотала она, когда двери лифта открылись.

Джулиан Роджерс, ее сосед, живущий по другую сторону коридора, переложил чихуахуа из одной руки в другую и пренебрежительно потянул носом, проходя мимо.

– Снова разговариваешь сама с собой, Арра?

– Я обнаружила, что это единственный способ вести умную беседу. А твоя псина такая толстая! – добавила она, когда двери благополучно закрылись.

Машина обитателя ночи подкатила к поребрику через несколько секунд после появления Арры. Если бы он немного помедлил, то дал бы ей больше времени поразмыслить… Но этого не случилось.

Когда вампир потянулся через переднее сиденье и открыл пассажирскую дверь, волшебница сложила зонтик, встряхнула его разок и забралась в машину. Она не собиралась тратить ни времени, ни сил на борьбу с Повелителем Теней, но у нее была информация, которая могла бы помочь обитателю ночи, если он собирался спасти Тони.

«Может помочь, а может и не помочь. Конечно, все это так и останется под вопросом, если я погибну в огненной автокатастрофе, прежде чем застегну страховочный ремень».

Арру швырнуло влево, потом вправо, когда вампир заставил мотор взреветь, вернулся на улицу и завернул за угол, на Денман.

Из-за термосов застегнуть ремень оказалось невозможно, поэтому Арра вытащила их и поставила у ног. Потом она даже прижала эти штуковины ступнями, потому как один термос стукнул ее по лодыжке после особенно резкой смены ряда.

– Почему ты думаешь, что заложник тени забрал Тони на студию? – спросила она, в конце концов пристегнувшись.

– Его куда-то увезли. Единственное «куда-то», которое есть у этих тварей, – ворота.

– Полагаю, это довольно логично.

– Полагаешь? Если у тебя есть идея получше…

– Нет. Наблюдай за дорогой!

Когда Генри перевел взгляд с нее на поток машин, Арра дернула за складку пластика у себя на колене.

– Я не буду встречаться с этой тварью лицом к лицу, не приближусь к заложнику тени. Больше – нет.

– Тогда зачем ты тут?

– В моем мире, в моем ордене, мы говаривали, что знание – сила.

– Здесь мы говорим так же.

– Ба!

На челюсти обитателя ночи дрогнул мускул.

– У тебя есть знания, которые могут мне пригодиться.

Арра пожала плечами, пластик на них сморщился.

– Да, они у меня есть. Сможешь ли ты их использовать, зависит от тебя. Мне известна лишь теория, построенная на событиях прошлого и немногих наблюдениях, сделанных мною с тех пор, как здешнее… вторжение началось. Первые тени были разведчиками, не обладавшими независимостью. Повелитель как будто протолкнул через ворота темные губки, а потом выжал из них то, что они впитали. Разведчик второго поколения последовал за нами из студии на место натурных съемок и вернулся, как и мы. Потом Повелитель отправил тень специально для того, чтобы разузнать, есть ли тут жизни, которые он мог бы использовать. Никки Вог умерла. Он исследовал ее и решил, что сможет контролировать эти жизни.

– Откуда ты знаешь, что именно он решил?

– Здешние люди очень похожи на обитателей моего мира. Технологически чуть более продвинуты, но в иных отношениях разница между нашими народами невелика.

Уличные лампы делили ночь на колеблющиеся тени. Арра уставилась на приборную панель.

– Именно такое решение он принял в прошлый раз, когда тень принесла ему жизнь одного из наших людей. Теперь он посылает шпионов, чтобы собрать информацию, которая облегчит ему новое завоевание. В Ли Николасе была тень, которую мы называли всадником. Ее создали для того, чтобы некоторое время она жила его жизнью, потом вернулась и – если снова воспользоваться аналогией с губкой – была выжата досуха. В моем мире всадники оставались сперва не больше пары часов. Потом целые дни. Последние же две тени, которые мы уничтожили, находились внутри своих хозяев чуть больше недели. Они переделывали людей так, что те сами превращались в темные тени. Два члена ордена погибли. Мои собратья вопили, пока из них изливалась темнота. – Арра стряхнула с себя это воспоминание. – Если один из заложников тени схватил Тони…

– Один схватил.

Эти слова напоминали низкое рычание.

– Значит, тени демонстрируют большую степень независимости, чем им даровали в прошлом.

– У Повелителя было несколько лет, чтобы поработать над их улучшением. С тех пор как ты покинула тот мир, он мог создать новую разновидность теней, с большей степенью независимости, как ты выразилась.

– Итак, ты говоришь, что моя информация устарела? Она бесполезна для тебя?

Генри не сводил глаз с дороги и, игнорировав ее вопрос, сказал:

– Я думаю, он послал эти тени, чтобы выяснить, что уничтожило ту, которая была в Ли Николасе. Повелитель отправил их на поиски света.

– Это была дуговая угольная лампа.

– Нет, метафорического света.

«Метафорического света?» – повторила про себя Арра, а вслух спросила:

– Почему ты так считаешь?

– В прошлом я занимался работой детектива…

– Вампир-детектив? Что ж, это… оригинально.

Рулевое колесо скрипнуло, когда обитатель ночи сжал его сильнее. Наверное, даже наверняка, – неблагоразумно было задевать его, но удержаться было выше ее сил.

– Заложник… – начал Фицрой. – Заложник тени, как ты его называешь, схватил Тони менее чем в двух кварталах от самой большой и старой ортодоксальной синагоги Ванкувера.

– Твои выводы?

– Юноша оказался там случайно. Его схватили потому, что он был там и распознал тень. Остальные шесть теней проверяют церкви и мечети. В этом мире нет волшебников, но есть свет, – сказал Генри.

«Храмы пали, тела людей, искавших спасения в святилищах, были раздавлены горящими булыжниками».

– Это не тот свет, который может помочь.

Генри посмотрел на нее темными глазами:

– Такие разговоры причиняют тебе боль.

– Какие именно? – подозрительно спросила Арра.

– Разговоры о тенях.

– Да. Что ж…

Волшебница схватилась за панель, когда вампир разогнался и проскочил под гаснущий желтый свет и разгорающийся красный. Две машины засигналили в знак протеста.

– Зато это желанный способ отвлечься от твоей езды!

Когда они добрались до индустриального парка, Тони решил, что это Маус и в то же время не он. Тени были самостоятельными личностями. Раз эта субстанция называла себя «я», она должна была обладать самосознанием. Очевидно, отчасти они заимствовали и личности своих хозяев. Или же в другом мире тоже существуют мощные машины и подражатели Вина Дизеля.[41]41
  Вин Дизель – американский актер, сценарист, режиссер и продюсер. В 2002 году стал обладателем премии канала MTV в номинации «Лучшая экранная команда» за роль Доминика Торетто в фильме «Форсаж».


[Закрыть]

Тони закрыл глаза, когда «мустанг» скользнул между двумя грузовиками, и открыл их снова, когда Маус повернул на парковку студии.

К несчастью, символизм – не говоря уж о концепции миньонов злого волшебника – предполагал, что тени используют самые темные стороны своих хозяев. В последнее время Маус был тихим парнем, усердно работавшим, редко развлекавшимся, но Тони слышал кое-какие истории о его прошлом. Они касались его интересных шрамов и всегда кончались одними и теми же словами: «Видел бы ты, какая рожа была у парня, с которым он сцепился».

Тони решительно не хотел быть тем парнем, с которым сцепился Маус. Он сомневался, что у него хватит сил стерпеть и не выложить всю правду.

Парень обхватил рукой живот, как раз над краем тени.

«Я заговорю, расскажу обо всем, что видел с самого начала, как уничтожил тень, когда та покинула Ли. Кстати, кто пытался меня соблазнить? Тень или темные уголки души Николаса? Ладно, сейчас не время думать об этом».

Глава девятая

«Давно пора было сменить этот код», – мрачно подумал Тони, когда Маус одной рукой пробежал по клавишам.

Тень закрыла рот парня и плескалась у его носа, время от времени запуская завиток в ноздрю – то ли игриво, то ли угрожающе, кто знает. У Фостера все переворачивалось в животе, но о том, чтобы выблевать эту мерзость, нечего было и думать, поскольку его рот уже был забит тенью.

В тот миг, когда машина остановилась, он распахнул дверцу, выскочил на парковку и открыл рот, чтобы завопить: «Помогите!» Надо сказать, что Тони давно, еще на Оук-стрит, распростился с мужской гордостью, не позволявшей звать на помощь.

Холодная увесистая тень, обвившая его лодыжки, заставила Фостера рухнуть на землю. Он едва заметил боль, когда гравий впился в его ладони. Тень обмоталась вокруг него, скользнула в рот и пресекла все попытки крикнуть.

Маус неторопливо запер машину, вздернул Тони на ноги и наполовину подвел, наполовину подтащил к задней двери студии. Попытки сопротивления привели к тому, что здоровяк зажал нос и рот парня ладонью и держал ее так, пока тот не утих. Одного короткого сеанса удушья оказалось достаточно, чтобы убедить Фостера больше не сопротивляться. Это была очень плохая затея.

Дверь открылась. Большая рука толкнула его между лопаток в темноту павильона звукозаписи.

Тони споткнулся и не услышал звука закрывшейся за ним двери, но когда восстановил равновесие, четкий щелчок сказал ему, что замок снова заперли. Это был первый звук, который он услышал за все это время сквозь бешеные удары собственного сердца.

«Вот и надейся на спасение!»

Тони напряг зрение и разглядел, что Маус тащил его влево, безошибочно огибая оборудование и декорации. Очевидно, мутного света от знака «выход» и индикаторов аппаратуры, заполнявшей помещение, оператору вполне хватало. В отличие от Ли он даже не потрудился включить лампы на потолке.

«Подожди-ка!..»

Теням требовалось хотя бы немного света для… наверное, самым точным словом будет «четкость». Иначе тень стала бы размытой, значит, слабой, так? Не та тень, что находилась в Маусе, но отбрасываемая им самим, которая удерживала юношу.

Он сделал нерешительный вдох через рот, понял, что может дышать, вырвался из некрепкой хватки Мауса, который придерживал его сзади за шею, и побежал к дальнему концу павильона звукозаписи, к дверям, ведущим в постановочный офис.

«Наверное, сейчас часов девять. Максимум девять тридцать. Может, четверть десятого. Ой! Сукин сын!»

Тони споткнулся обо что-то. Какая-то легкая и длинная штука ударилась об пол, когда он наткнулся на препятствие. Парень отскочил от стены, перевел дух и припустил быстрее.

«Трудоголики из монтажной никогда не уходят с работы так рано. Вряд ли у них запланированы личные дела на вечер пятницы. Все, что я должен сделать, – это добраться до…»

Закругленный край кожаного кресла Раймонда Дарка ударил Фостера в живот. Он задохнулся, упал лицом вперед, перекатился по сиденью и шлепнулся на пол. Парень все еще старался выпутать ноги из ножек кофейного столика, когда включились огни.

«Хорошо это или плохо?»

Теперь Тони мог видеть. Он пинком освободился и поднялся. Но в тот миг, когда Маус догонит его, он будет…

Поддельный персидский ковер на бетонном полу ничуть не смягчил падение. Юноша откатился вбок, стукнулся о ноги здоровяка и был вздернут вверх.

– Ты закончил?

Удар коленом в пах полностью застал оператора врасплох. Тони готов был пустить в ход самые грязные приемы. Того, кто дерется честно против парня вдвое больше себя, можно смело назвать неудачником. Юноша сделал это с энтузиазмом.

На его рукаве сомкнулись пальцы. Он вывернулся, а потом очутился на полу. Его щеку царапал ковер, а массивное колено впивалось в середину спины.

«Да, я закончил. Больше не стоит связываться с тенями. Мой последний удар Маус воспринял как личное оскорбление. Нет смысла защищаться. Я уже сделал все, что только мог. Тебе опять повезло, здоровяк».

Оператор поднял его. Ноги Тони оторвались от пола. Потом его пятки волочились по полу. Юноша наблюдал, как мимо ехал потолок. Маус вытащил его из офиса и проволок через бетонный коридор в какое-то знакомое место, которое оказалось бутафорской гостиной. Утром понедельника оно должно было превратиться в викторианскую столовую для съемок воспоминаний о званом обеде.

Голова Тони ударилась об пол и невольно чуть подпрыгнула. Как только в ушах перестало звенеть, он понял, что находится на том самом месте и почти в той самой позе, что и Ли прошлой ночью. Парень куда больше оценил бы это при других обстоятельствах.

«Ворота не откроются еще несколько часов, ладно, час… еще некоторое время. Похоже, я утратил счет времени. Так какого дьявола мы тут делаем?»

Маус не мог отвезти его к себе домой и избить, не дав объяснений своей женушке, но наверняка существовали места получше для проведения допросов такого рода. Если только тень кинооператора не собралась позвонить домой.

Юмор ранит, как и ряд других вещей.

Тони сомневался в том, что у него сломаны ребра. В этом случае они болели бы куда сильней, когда Маус присел рядом с ним на корточки, схватил его за перед футболки и рывком посадил.

Теперь Тони разрабатывал тактику пассивного сопротивления. Извинения мистеру Ганди,[42]42
  Ганди Мохандас Карамчанд (1869–1948) – идеолог, один из лидеров индийского национально-освободительного движения. Разработал тактику пассивного сопротивления, ненасильственной борьбы за независимость (сатьяграха).


[Закрыть] но таковое оказалось не более успешным, чем активное.

Не избитым у него осталось только лицо. Подбитыми глазами и сломанными носами обычно завершались такие вот грандиозные мероприятия. Если посмотреть на это с положительной стороны, то у парня было хотя бы то преимущество, что он начал терять сознание.

Тони обвис мешком и краешком глаза увидел, как тень Мауса струилась вверх по его ногам.

«Итак, мы, вероятно, возвращаемся к тактике удушения. Это уже было. Вспомни пройденное. Не страдай так от боли. Здорово! Вот только тень Мауса протянулась и за мной тоже, по полу, вверх по краю стула, как обычная двухмерная. Две тени? Через ворота прошли семь. Вот дерьмо!»

– Я не собираюсь выходить из машины, обитатель ночи, – заявила Арра, вцепившись обеими руками в ремень безопасности. – Если я подойду слишком близко, то заложник тени узнает меня.

– Тогда зачем…

Когда Арра повернулась к нему, Генри понял, что нет смысла заканчивать вопрос. Он умел распознавать ужас, знал, на что тот способен, как крепко он может держать человека в своей хватке. То, что волшебница будет сопровождать его сюда, еще могло обсуждаться, но дальше она не пойдет.

– Прекрасно. Как я могу сражаться с тенью?

Ее хватка на ремне слегка расслабилась, и Генри задумался. Действительно ли Арра считала себя достаточно сильной для того, чтобы не позволить ему вытащить ее из машины, прими он такое решение?

– Я использовала бы тот же свет, какой и вы прошлой ночью.

– Это сработает, если тень все еще находится в своем хозяине?

– Сомневаюсь.

Взгляд Арры на мгновение стал отсутствующим. Когда он снова сосредоточился на Генри, выражение лица волшебницы было мрачным.

– Убей хозяина – и тень уйдет.

– Убить хозяина?

– Даже не пытайся сказать мне, что у тебя с этим проблема, обитатель ночи.

– А ты никогда не убивал, чтобы выжить?

– Такое случалось, но…

– Убивал для получения власти?

– Невинных – никогда.

– А кто устанавливает их виновность или невинность? [43] 43
  Цитируется диалог из романа Тани Хафф «Проклятие крови».


[Закрыть]

То была другая ночь, вопросы, заданные другим волшебником. Сходство в конечном счете оказалось неважным.

– Я не убиваю невинных.

– Поступай как знаешь, обитатель ночи, – пожала плечами женщина. – Но это единственный способ.

Другой волшебник тоже называл его обитателем ночи, используя эти слова, как и Арра, в качестве определения.

Фицрой повернул на парковку телекомпании.

– Зови меня Генри.

– Неважно, как я тебя зову, я знаю, что ты… А вот и Маус.

– Что?

Она кивнула в сторону красного «мустанга», и Генри въехал на парковочное место рядом с ним.

– Это машина кинооператора Мауса Гилберта. Он большой и сильный. Если этот человек стал заложником тени, то у тебя может возникнуть небольшая проблема.

Генри остановил машину, перевел рычаг коробки передач в нейтральное положение и выключил двигатель.

– Нет. Проблем не будет.

Он очутился у задней дверцы прежде, чем затих звук выключенного двигателя. Арра вздрогнула, когда его лицо появилось возле ее окна – бледный разъяренный овал в ночи.

Она опустила стекло.

– Там заперто. Ты знаешь код? – спросил Фицрой.

– Почему я должна его знать? Я никогда не вхожу через павильон звукозаписи. У меня есть ключ от передней двери… Да, правильно.

Замок на передней двери подавался туго. Генри потратил впустую целое мгновение, а потом повернул ключ с такой силой, что наполовину выкрутил его из скважины, к счастью, после того, как штифты повернулись.

Он скользнул внутрь, оставив загубленный ключ на месте.

В маленьких офисах слева и справа от него находились люди. Двое справа, трое слева. Пять сердец бились в быстром ритме. Он заметил их, но не обратил на это никакого внимания. Вампир продолжал двигаться, углубляясь в здание.

Двери на дальней стене имели вывески. Черные буквы на белой офисной бумаге создавали такой яркий контраст, что, несмотря на темноту, даже глаза смертных смогли бы их прочесть.

«Гардеробная». «Монтажная». «Спецэффекты». «Не открывать эту дверь».

Генри пренебрег последним предупреждением, и ему пришлось пробираться через вешалки с одеждой. Он не слышал Тони, хотя и должен был бы, если сердце парня все еще билось. Если же нет, то за смертью Фостера почти наверняка последует еще одна.

Ему было довольно легко отследить запах еще до одной двери с надписью: «Не входить, когда горит красный свет».

Павильон звукозаписи, защищенный от посторонних шумов.

Когда Генри распахнул дверь, грохот сердца перепуганного Тони заполнил все вокруг. Фицрой зарычал и побежал на звук, безошибочно следуя через лабиринт кабелей, оборудования и стен декораций.

Здесь горел свет, но вампир в нем не нуждался. Ужас парня служил ему и стимулом, и проводником.

Генри нашел юношу на полу под воротами. Тот полусидел. Огромный человек держал его, прислонив к себе, – этакая пародия на привязанность. Тони колотил пятками по полу, скреб пальцами по мясистым рукам, обхватившим его грудь.

Через два бегущих шага Фицрой увидел на глазах Фостера повязку из тени.

Еще два шага.

Тень исчезла.

Три шага.

Тони перестал бороться. Его сердце замедлило ритм почти до нормального.

Большой человек, которого звали Маус, выпустил его.

Юноша склонил голову к плечу и сел, скрестив ноги, на бетоне, потом поднял глаза и встретился взглядом с Генри.

– Я вижу тебя, обитатель ночи.

Вампир с рыком остановился в нескольких дюймах от скрещенных ног парня.

– Просто чтобы ты знал – я не позволю тебе помешать, – добавила тварь, которая не являлась Тони, в то время как Маус медленно поднялся.