Текст книги "Пламя и тьма (ЛП)"
Автор книги: Сьюзен Фанетти
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)
– Мне нужно трахнуть тебя, детка. – Животная нужда превратила его голос в треск.
В манжетах-наручниках, которыми были скованы её запястья, было как раз достаточно длины, чтобы, не причиняя себе боли, она могла перевернуться. Но теперь лежа лицом вниз на кровати, по-прежнему в зажимах на сосках, которые уже были на ней продолжительное время. Боль стала слишком сильной.
– Подожди
Он остановился.
– Слишком много? Чего ты хочешь?
Стараясь успокоиться, она выдохнула, оценивая состояние своего тела, прежде чем ответить. Первый взрыв агонии пошёл на спад, и теперь она просто качалась на краю между удовольствием и болью.
– Я в порядке-порядке.
– Уверена?
– Ага. Трахни меня.
С нежным поцелуем приобняв её за талию, он поднял её бедра и вошёл в неё. Он начал медленно, убеждаясь, что она в порядке. Чёрт, так хорошо без презерватива. Она так привыкла к ним, что не осознавала, насколько этот латекс менял то, как ощущался секс. Без него всё было горячее, комфортнее, и просто... ощущения намного интенсивнее.
Движение её тела по кровати натягивали зажимы и цепь достаточно, чтобы заставить её захныкать. А затем он ускорился и с несколькими толчками стал входить и выходить с дикой скоростью и силой. Кровать стучала о стену, когда Коннор вбивался в неё, и она снова кончила, на этот раз заглушая крик подушкой.
Когда она рухнула на кровать после своего последнего взрывного оргазма, Коннор взревел и наклонился вперёд, чтобы схватить её за волосы. Он кончил, крича и крепко вцепившись в неё. Когда он полностью опустошился, то отпустил её и со вздохом вытащил член.
Миссис Ли застучала в стену.
– Я всё. Всё, Коннор. Я всё. Мне нужно всё прекратить. – Бл*дь, ей было очень больно.
Он быстро переместился, снова переворачивая её на спину. Сначала он открыл зажимы, и она чуть не закричала от того, как кровь прилила обратно. Самыми легчайшими прикосновениями он провёл большим пальцем по соскам, а затем поцеловал каждый. Потом освободил её запястья.
– Я причинил тебе боль. – Он нахмурился, глядя на неё, отводя волосы от её лица.
Покалывающими кончиками пальцев она успокаивающе провела по морщинам между его бровями.
– Я хотела этого. Мне просто нужно было всё прекратить раньше.
– Может, нам нужно стоп-слово.
– Ты остановился, когда мне нужно было остановиться. Думаю, мы прекрасно взаимодействуем. Это было чертовски идеально, бл*дь, если ты у меня спросишь.
Он тихо рассмеялся и приласкал её лицо.
– Я не знаю, откуда ты появилась – Пилар Кордеро, но таких, как ты, больше нет.
Ощущая усталость и ранимость, незащищенность, но неуязвимость, Пилар прижалась к изгибу его тела, где он опирался на один локоть.
– Я влюбляюсь в тебя.
Он вздрогнул и схватил её за подбородок, отводя голову назад так, чтобы он мог смотреть прямо ей в глаза.
– Что?
Хотя она ощутила некоторое беспокойство, но не отступила от того, что сказала.
– Ты меня слышал. Это тебя пугает?
Его серые глаза потемнели, и хмурый вид не обнадёживал.
– Не играй, бл*дь, со мной, Кордеро.
Пилар могла бы оправдаться тем, что прямо сейчас так хорошо оттрахана и поэтому слаба, но она знала, откуда шли его слова.
– Мы решились на серьезные отношения. Ты привел меня на семейный ужин. Мы трахаемся – как мы, говорим – как мы. Ты не можешь сказать, что тоже не чувствуешь этого. Я веду себя честно. И я уже говорила тебе, что не ищу аварийным выход. – Она улыбнулась, когда его хмурый взгляд превратился в нечто более открытое, но все ещё настороженное. – Окей, я немного приврала. Я не влюбляюсь. Я уже влюбилась. Я люблю тебя. Вот. И теперь я навсегда останусь той, кто первым это сказала. Я выиграла.
Он рассмеялся, и выражение его лица стало просто спокойным и довольным.
– Всё, чёрт возьми, для тебя соревнование, женщина. – Его улыбка угасла, но выражение не изменилось. – Ага. Думаю, я тоже. Я тоже люблю тебя.
Никто раньше не говорил ей этих слов. Услышать, как этот мужчина произносит их… у неё защипало в глазах. Пилар не плакала. В жизни, которую она вела, вещи, которые она видела и ещё увидит, не было места слезам. Прошла секунда или две, прежде чем она поняла, что же происходит. Она моргнула, прежде чем полились слёзы, но Коннор наблюдал, как меняется выражение ее лица. И она видела понимание в его глазах.
Он улыбнулся.
– Ну, разве это не что-то.
Глава 15
– Я не буду этого делать. – Коннор пристально пялился на отвесную стену горы, качая головой. – Этого точно не произойдёт.
Пилар положила руки на бёдра и издала театральный и совершенно ненужный издевательский шум носом.
– Чувак, раз ты стоишь там в этих джинсах и долбанных байкерских сапогах, я и не думала, что ты в деле. Поверить не могу, что ты не надел шорты. Здесь скоро будет девяносто градусов.
– Никаких шорт. Тебе вообще повезло, что ты вытащила меня сюда. – В то же самое время Пилар была одета в шорты цвета хаки, которые сотворили сказочную вещь с её задницей – бронзовая кожа буквально светилась. Он думал, что, возможно, она выглядит в этих шортах, футболке и ботинках для скалолазания сексуальнее, чем в том чёрном платьице.
Хотя нет. Платье горячее. Но сейчас она выглядела тоже очень хорошо.
– Ты говорил мне, что много раз разбивал лагерь.
– Байкерский поход – не такой. Он включает в себя отруб прямо на земле рядом с байком. Но я-то здесь. И я… – он собирался сказать, что собирается прокатиться, но тогда придется оставить Пилар здесь одну вести себя как сорвиголова на этой тупой скале. – Я просто подожду здесь.
Она вытащила его в пустыню, чтобы разбить лагерь, соблазнив рассказами о том, какого это – трахаться под звездами и спать вместе в спальном мешке.
Ночь накануне была фантастической. Они катили на байках бок о бок: Пилар на своей маленькой оранжевой «Victory», а он на своем большом чёрном «Harley». Как только они вырвались из пробок, она крутанула рычаг скорости и рванула, превратив последний этап поездки в гонку. Он позволил ей победить… оставив за ней превосходство.
Они остановились на небольшом рынке рядом с паркой, затарившись дровами и ужином, а затем ближе к вечеру прибыли в лагерь. Стоял сентябрь, середина недели, совсем недавно началась учёба в школе, так что вокруг было не так уж и много людей. Они разбили лагерь, устроили деревенский ужин из хлеба, сыра, фруктов и выпивки и разожгли костёр.
И это обстоятельство удивило его: он ожидал, что она будет против костра. Но нет, правда, всё же она по-особенному относилась к пожарной безопасности, поэтому они не легли до тех пор, пока костёр полностью не догорел и не остыл.
А, следовательно, был трах под звездами. И какими звездами. Несколько братьев Коннора часто выезжали в пустыню, но он сам никогда. Конечно, он ездил сюда… дороги были прекрасны для прохватов… но его никогда не интересовал пейзаж, который был коричневым. Каждый сезон, каждый божий день – коричневый... светло-пыльно коричневый. Он предпочитал разнообразие гор или побережье. Но прошлой ночью он ощутил привлекательность этого места, и не только потому, что секс был фантастическим. Их секс всегда фантастический. Но купол из звезд на небе, который, казалось, закручивался тёмным цветом – захватывал дух.
В маленькой палатке-рюкзаке в потолке было окошко для солнечного света. И пока она спала в его объятьях, он сам большую часть ночи лежал и смотрел сквозь него на звезды. Он одновременно ощущал себя и маленьким, и бесконечным. И совершенно довольным.
И он знал, что собирается отметить эту женщину. Конец истории. Прошло всего полторы недели с тех пор, как они впервые произнесли слово «любовь», и ещё слишком рано, чтобы поднимать этот вопрос, но в эту ночь, глядя на тысячи звезд на фиолетово-голубом небе, он увидел своё будущее.
И вот сейчас он смотрел, как его будущее поднимается по отвесной скале без снастей, кроме её потёртых ботинок. Он сидел на камне и смотрел, оказавшись в ловушке между своим увлечением её способностями и похоти: к её греховному телу, мускулатуре ног и рук, перекатывающихся и блестящих, её густому, пушистому и покачивающемуся из стороны в сторону хвостику; и леденящего кости страха, пока она поднималась всё выше и выше. Вверх по утесу, без страховки. Обломки камней усеивали подножье скалы. И он представлял, как на них лежит её разбитое тело.
Время от времени она широко растягивалась, чтобы куда-то поставить ногу, а потом опускала её обратно, и каждый раз, когда это происходило, он сжимался, будучи уверенным, что она потеряла опору. Но затем она находила лучшее место опоры и забиралась ещё выше. К тому времени, как она добралась до вершины, у него практически был сердечный приступ. А затем она помахала ему рукой и исчезла на другой стороне. Она рассказала ему, что там есть способ спуститься обратно.
Он сидел на месте, пока она не вернулась к нему. Она была права… ему стало жарко сидеть на пустынном солнце в джинсах и сапогах. Но он также ощутил то же успокоение, что накануне ночью. Как будто его жизнь вновь пошла по начерченному пути. А он до этого даже не знал, что сбился с пути.
Когда она подошла, он встал.
– Не могу поверить, что ты лазаешь по скалам ради удовольствия. Скажи, что ты не выезжаешь сюда одна.
– Чувак, это не скала. Это едва ли холм. Просто кучка камней. Когда-нибудь я покажу тебе, как выглядит то, когда поднимаешься на скалу. И нет, я не езжу одна. Обычно мы отправляемся с Муром.
Высказавшись, она посмотрела на него, и он увидел вызов в её глазах. Ну, бл*дь, да, он ревнует к этому парню. Кайл Мур был её лучшим другом. Она проводит с ним столько же времени, сколько и с Коннором. Мур спал с ней в одной комнате так же часто, как и он сам. Он был влюблен в женщину, которая была в состоянии справиться с жизнью, которую он ведёт, а ему приходится делить пятьдесят на пятьдесят заботу о ней с другим парнем. Это отстой.
И они распускают руки друг с другом. Он понимает, что между ними ничего не нет. Да, понимает. Он поверил ей и принял, что ему ничего не угрожает. Он просто ревнует: к времени, что они проводят вместе, дружбе, да к чему угодно. В конце концов, он разберётся с этим.
Так что вместо того чтобы ответить ей прямо сейчас, он просто хмыкнул.
– Тебе стоит отпустить это, Коннор. Я не брошу своего лучшего друга.
– Я работаю над этим. Дай мне время.
Она обвила руками его талию.
– Ты такой весь горячий и потный. И я тоже. Хочешь прокатиться?
Он усмехнулся и поцеловал её.
– А вот теперь это звучит весело.
~oOo~
В ту ночь они сидели у костра, наблюдая за тем, как извивается огонь. Пилар расположилась между его ног, облокотившись на грудь. Она рассеяно крутила кольца на левой руке. А он пальцы своей правой руки пропускал сквозь её распущенные волосы. И они разговаривали. Одни ночью в пустыне – они просто разговаривали. Часами, пока огонь не превратился в угли и не остыл.
В палатке, перед тем как уснуть, он медленно нежно трахал её, рассказывая ей, чего хочет от её тела, и что хочет дать ей своим. Соблазняя терпением.
Да, он видел своё будущее.
~oOo~
Два дня спустя Коннор, его отец и Барт сидели в гостиничном люксе в пригороде Сан-Диего. С ними сидели Дора Вега и два её ближайших соратника: Луис Торрес и Матиас Круз. Шестеро из них расположились в гостиной комнате люкса, и Дора обеспечила небольшую раздачу закусок и напитков.
Обычно «Банда» встречалась с деловыми партнерами в менее изысканной атмосфере: в захолустной пивнухе или просто каком-нибудь заброшенном здании. Но Ла Зорра предпочитала сохранять чувство приличия на своих деловых встречах. Даже когда они встречались в глуши, её появление шло в комплекте с максимальным приближением к деловой встрече.
А также она всегда одевалась как бизнес-управляющий. Большинство боссов-мужчин, с которыми они работали, одевались в некоторой степени броско. Даже те, кто носил костюмы и торчал в представительских люксах в центре города. Но Дора одевалась консервативно. Сегодня на ней была узкая черная юбка и светло-синяя шелковая блузка, расстегнутая как раз до той точки, которая не позволяла забыть, что Дора была очень красивой женщиной. Её незатейливая причёска, небольшое количество золотых с бриллиантами украшений, которые она носила, а также простые чёрные туфли на высоких шпильках – вот и вся упаковка, демонстрирующая баланс силы и самообладания, которыми Коннор не мог не восхищаться.
А также она добросовестно принимала гостей. У каждого мужчины в руке был стакан, наполненный его любимым напитком: у Коннора и Барта «Джек», а у Хусиера «Джеймсон». После того как они сделали свои первые глотки, Дора спросила:
– Была ли какая-то… как вы там говорите… «отдача» от моего специального запроса?
Ла Зорра имела в виду нападение на Картрайта. На её вопрос ответил его отец.
– Нет. Барт и Шерлок следят за всем, но прошло пять недель, и у них ничего нет. Дело превращается в «висяк».
Барт вставил слово.
– Ещё не со всем. Они по-прежнему усердно работают. Но если бы мы оставили следы, они бы уже нашли их. Перехваченные телефонные переговоры указывают, что они нацелились на заграничные террористические организации. И теперь это дело национальной безопасности.
– Ах, – произнесла Дора, и Коннор подумал, что она выглядит довольной.
– Это ещё пока полностью не отводит от нас опасности. Министерство национальной безопасности может внимательнее начать присматриваться к югу, если не преуспеют на востоке.
– Я понимаю, Коннор. Спасибо. – Она изыскано потянула из бокала джин с тоником. – Я впечатлена качеством вашей работы. Я бы хотела встретиться с человеком, который сделал это.
У Трика были проблемы с выполнением этой работы. Он тихий и вдумчивый парень, но это не означает, что он также всегда дипломатичен. Как правило, Трик отвечает на вопросы, заданные ему, неприкрытой правдой. Коннор не был уверен, что это такая уж хорошая идея, если Ла Зорра поговорит с ним напрямую.
Но ответил его отец:
– Я привезу его на следующую встречу.
Размышляя о своём друге, Коннор задал вопрос, который обычно не стал бы поднимать.
– А теперь, когда работа выполнена, мы можем получить что-нибудь, чтобы понять, зачем вам было необходимо, чтобы Картрайт исчез?
На это ответил её верный помощник Луис.
– Она бы рассказала тебе, если бы хотела, чтобы ты узнал.
Удерживая свой высокий прозрачный бокал двумя руками, Дора Вега созерцала Коннора над ободком бокала.
– Как я уже вам говорила, причина весьма веская.
Коннор выдержал взгляд её карих глаз. Он бы не стал давить словами, но также первым не отведёт взгляд.
Так они продолжали сверлить друг друга взглядами, пока рот Доры не изогнулся в лёгкой улыбке.
– Луис, Матиас выйдите покурить, пожалуйста.
– Сеньора… – запротестовал Луис.
– Пожалуйста. – С её простым и твердым словом-командой-просьбой, её люди покинули люкс.
Самая могущественная женщина (нет – самый могущественный человек) в мексиканском преступном мире взяла с подноса изысканный крекер, нагруженный какой-то чёрной слизью.
– Полагаю, ты провел поиски, Барт.
– Только в достаточной степени, чтобы вычислить цель. Мы не копались в тебе. – Старшие представители «Банды» обсуждали это в какой-то степени, но защита вокруг неё была ультрасовременной, и Барт с Шерлоком сказали, что конечно смогут попасть внутрь, но не без её ведома. Поэтому риск был слишком велик. И они сделали всё, что могли.
– Спасибо. И что ты выяснил? – она откусила кусочек крекера.
– Картрайт был окружным прокурором три года. До этого он работал помощником прокурора США. Адвокатом до этого. С федералами он работал над большим количеством дел по борьбе с наркотиками, но он никогда не занимал первое место ни в одной заметке, и ни одно из дел не пересекалось с Вашими интересами. Он получил своего доктора юриспруденции (Прим.: первая (низшая) степень в США в области юриспруденции, эквивалент нашему диплому) в Калифорнийском университете в Ирвине. Он уроженец Лос-Анджелеса. Женат, двое детей.
– А до того, как получил диплом юриста?
Барт покачал головой.
– Его след исчезает, а у нас было немного времени, чтобы копнуть поглубже. Мы зашли так далеко, как было необходимо, чтобы узнать его привычки, а затем сфокусировались на информации, необходимой для планирования работы... – его последние слова оборвались. – Он работал на федералов до того, как получил диплом юриста, не так ли?
– Да. На самом деле, во внутренней безопасности. Это была не та работа, для которой он был создан, но он отработал оперативником три года.
– И они закрыли записи о нём. Что делают для агентов под прикрытием. Всё дело в твоём бывшем муже. – Коннор вымолвил эти слова Доре, а затем развернулся в сторону отца, который кивнул, он тоже собрал всё воедино. А также Барт.
Дэвид Вега был или ему пришлось быть специальным агентом Министерства национальной безопасности. Он находился глубоко под прикрытием в картеле Перро Бланко и дорос до правой руки Хулио Сантаверии. А также он заинтересовался одной из молодых женщин, которых Сантаверия держал в качестве клерков – довольно молодой штучкой по имени Исидора. Они поженились и родили троих детей, пока Вега жил своей двойной жизнью.
– Да, в моём муже. Таким образом, это личное. А также, разумеется, это имеет отношение к бизнесу. Мистер Картрайт работал с моим мужем. Он был жадным и коррумпированным человеком. Вскоре после того, как я захватила «Агилас», он сделал мне предложение, предполагая, что мы сможем работать вместе. Когда мы не смогли прийти к соглашению, он стал угрожать. – Она прикончила свой изысканный крекер и слегка отряхнула руки, прежде чем снова подняла бокал. – Нелегко быть женщиной в моём мире. Мужчины, которые в нём живут, не уважают женщин. Они считают, что меня можно запугать. Я достигла того, что у меня есть, потому что они ошибаются. На все угрозы я отвечаю одинаково: «Я гарантирую, что человек, который это сделал, больше уже ничего другого не сделает.
– Он угрожал? – спросил Хусиер.
Но Дора покачала головой.
– Детали не важны. Достаточно сказать, что мистер Картрайт думал, что мои чувства к мужу представляют собой слабое звено. Но это не так.
Барт наклонился вперёд и поставил свой пустой бокал на стол.
– Могу я спросить... Вы знаете, что произошло с вашим мужем?
– Ты можешь не спрашивать, нет, не знаю.
Чутьё Коннора сдетонировало как сумасшедшее. Она знает… более того, теперь он был уверен, что Вега жив и что она как-то контактирует с ним. Какого хера это значит? Наркобаронша и её муж агент ФБР? Какого хера? Им нужно выбраться отсюда и переговорить.
Он взглянул на своего отца, который ненадолго встретился с ним взглядом, но этого было достаточно. Они были на одной волне.
Его отец повернулся к Ла Зорре.
– Дора, я уважаю твоё желание хранить свои секреты. Но мне нужно защищать свою семью. Чем мы рискуем?
– Результатом того, как вы выполнили свою работу. Ваш риск должен быть ничтожно мал, если вообще существует, – выражение её лица заострилось. – Но эта проблема в вашем собственном дворе – это уже другая история. Эти ваши тёрки с «Убийцами-Ацтеками». Это неудобство. Сейчас не время нарушать мой мир с «Фуэнтес», а эта банда является для них важным поставщиком. Мне нужно решить эту проблему.
– Мы согласились сидеть сложа руки и дать этому сойти на нет. Они не стоят нашего внимания.
Коннор удивился утверждению отца, но убедился, что не покажет этого. «Ацтеки» не успокоятся. Они не обостряли ситуацию, но старались побудить к действию. Пытаясь заставить «Банду» сделать первый шаг. Ища драки. Он думал, что «Фуэнтес» дали им такие же наставления или совет, что и Ла Зорра «Банде»: «Отступить, пока не будет проявления агрессии с другой стороны».
Так что им не нужно было уделять сильного внимания. Они не были на прицеле у «Банды», хотя должны были быть.
– Хорошо. – Она одарила их широкой приятной улыбкой. – Тогда мы готовы обсудить наши новые дела?
~oOo~
На обратном пути в Мэдрон они остановились в придорожной закусочной. Как только официантка приняла их заказ, Коннор первым озвучил ключевую проблему.
– Мне это не нравится. Вега жив, и она с ним контактирует. Вот что я вынес из того, что она ответила мне вопросом на вопрос. И если он всё ещё федерал – то это какого-то рода извращение. Мне не нравится количество переменных, задействованных в деле.
– Коннор прав, – произнёс Барт. – Даже если он уже не федерал, и они укрывают его по программе защиты свидетелей, мы должны узнать, означает ли это, что он снова в игре. И на чьей он стороне? Бл*дь, на чьей стороне она?
Хусиер погладил бороду.
– Она только что заставила нас напасть на окружного прокурора. Она на нашей стороне.
– Вега убил за другую сторону, – напомнил им Барт. – Он убил Хава. И кто знает, кого ещё.
Вздохнув, отец Коннора откинулся назад.
– Не думаю, что убийство Картрайта было чем-то вроде подставы. Но ты прав. Что-то не так. Мы работаем с этой женщиной два года. И всё было гладко. Мы срываем куш, она получает свой товар – это были хорошие взаимоотношения. Но в последнее время она начинает говорить «я» намного чаще, чем «мы». И она начинает указывать, а не спрашивать. У меня нет проблем работать с женщиной, но у меня есть проблема быть чьей-либо сучкой.
Коннор подметил то же самое. Когда они только начали работать вместе, Дора Вега была новенькой в деле. Она произвела впечатление безжалостного лидера и крутого бизнесмена, но всё ещё создавала свой фирменный стиль. При этом Южно-калифорнийский чаптер «Банды» работал сам напрямую более трёх лет, с тех пор как был основан на пепелище ныне несуществующего клуба. Хотя тот старый клуб обладал большой властью как печально известные преступники, но за годы спокойной жизни того МК все лицезрели, как большая часть той власти угасла.
За эти два года Дора приняла то, что было задумано как пренебрежительное прозвище. Она стала Ла Зоррой, и управляла Мексикой по обе стороны границы. И «Банда» восстановила своё место среди преступников. Вместе они уничтожили чаптер другого МК «Грязных Крыс», а также наркокартель «Кастильос». Теперь у Ла Зорры был «Запатас» – один из первоначальных колумбийских наркокартелей, который работал с «Кастильос» в рамках договора. И она стала королевой.
Но всё меньше и меньше она вела себя так, как будто считала «Банду» своим партнером, а всё больше и больше думала о них как о своих наёмниках … или подданных. И это становится проблемой.
– Так, стало быть, что будем делать? – спросил Коннор.
– Думаю, мне следует нарыть на неё информацию, – ответил Барт. – Мне и Шерлоку. Она, вероятно, увидит, что мы это делаем… её парни так же хороши, как и мы… и это тоже вызовет проблемы. Но нам необходимо узнать то, что она нам не рассказывает. Я знаю, что ты ей доверяешь, Хус, и у нас было два хороших года, но, думаю, ошибочно будет так сильно доверять любому, кто не носит Молот (Прим.: имеются в виду знаки принадлежности к МК). Её большой палец на чаше весов.
– Ага, так и есть. Чёрт возьми! Почему больше никто не может быть честным преступником? – он снова вздохнул, звуча старым и утомленным. – Окей. Вы с Шерлоком глянете, что можно нарыть. Коннор, я хочу ткнуть в ответ «Ацтекам»… не письками померятся, но нам нужно проконтролировать посыл… им и Доре тоже. Никаких больше увеселительных проездок наших коричневых друзей мимо нашей территории.
– Мы должны вынести это за стол? – уточнил Коннор.
– Нет. Как я уже сказал, я просто хочу задвинуть их обратно на их сторону городской черты. Просто борьба с вредителями. И наши проблемы справляться с ними так, как считаем нужным. Перемирие Доры с «Фуэнтес» – её дела, не наши.
Это был смелый шаг, который мог привести к противоречиям с могущественной женщиной, но Коннор испытал облегчение. Он тоже чувствовал себя подавленным из-за «просьб» Ла Зорры относительно «Ацтеков». Он был не из тех, кто легко отсиживается в стороне.
Хусиер продолжил:
– Я не хочу возвращаться к ним с тем же школьным дерьмом, которым они третируют нас. Думаю, мы должны вдарить по их бизнесу и дать понять: чем они рискуют в этой игре.
Барт и Коннор оба кивнули в знак согласия. Барт произнёс:
– Не думаю, что мы должны надавить сильнее, чем как просто оставить сообщение. Пока нет.
– Да, – согласился Хусиер. – Просто ясное и понятное сообщение – но не больше.
Коннор кивнул.
– Я подтяну Мьюза и Диаза для составления плана.
Его отец погрузился в процесс поедания своего бутерброда с жареной говядиной, размышляя пока жуёт.
– Я не хочу, чтобы инфорсеры участвовали в этом, сын. Эспозито и Ла Зорра оба должны понять, что мы сами справляемся со своим дерьмом, но если нас втягивают в какую-то жесть, то мы можем начать битву, прежде чем у нас появится карта поля.
Пока Коннор размышлял над проблемой, другая идея пришла ему в голову. Это было подло, когда он предпочитал действовать напрямую, но отец был прав. Им нужно воздержаться. Пока они не поймут, что к чему.
– Барт… ты можешь нарыть грязь на «Хай Лайф»? Они должны использовать это место как фасад для своего наркобизнеса.
– Ага. Что ты задумал?
Вместо того чтобы ответить Барту, он посмотрел на отца.
– Ты говоришь, что хочешь ударить по их бизнесу. Что, если мы сможем дать наводку Монтойе и прикроем их. Возможно, посоветуем ему захватить место… всё, что в его силах? Это может помочь одержать шерифу победу на выборах, а также создать проблемы «Ацтекам» и «Фуэнтес». – Хусиер покачал головой. – Это гораздо больше, чем просто сообщение. Это, бл*дь, связано с тем, как «Фуэнтес» перемещают свой товар. Это может вызвать проблемы с миром. Я не хочу, чтобы Дора взбаламутилась, прежде чем мы поймем, что с ней происходит.
– Так это и не сообщение. И не мы его подписываем. Пусть Монтойя сам доставит его. Самое главное – осадить «Ацтеков», верно? Им не нужно знать, кто это сделал. – Когда идея полностью сформировалась в его голове, он расслабился, откинувшись в кресле. – Чёрт, возможно, это даже поможет королеве, если «Фуэнтес» не сможет толкнуть товар. Она может взять его на себя. Если это сработает, мы всем окажем услугу.
Коннор молча сидел и позволил президенту и вице-президенту всё обдумать. Это был хороший план. Не эффектный и без палящих пистолетов, но хороший план.
И они понимали это. Его отец кивнул Барту.
– Ты можешь найти то, что мы смогли бы отдать Монтойе?
– Без вопросов. Там точно что-то есть. Эти парни недостаточно осторожны, чтобы спрятать что-либо от меня. Так что да, это может сработать. Хотя это может стать большим шагом. Даже если сами «Ацтеки» не поймут, Дора узнает. Но в любом случае, это может по-другому склонить чашу её весов. Нам следует проголосовать по этому поводу.
– Согласен. И я хочу, чтобы она узнала. – Его отец потеребил бороду. – Это не в нашем стиле: сдавать кого-либо законникам, но эти тараканы отнимают слишком много нашего времени в последнее время. Давайте позволим Монтойе убрать наш мусор, и сфокусируемся на том, что действительно важно. Мы должны разобраться с этим делом Веги и показать Ла Зорре, что мы не её грёбанные лакеи.
Несмотря на всю серьёзность темы, Коннор усмехнулся. Его отец сбросил десяток лет с лица и осанки, с того момента как они сели за этот потрёпанный стол. Он всегда раздражался, работая на кого угодно. За эти годы Коннор слышал сотни пьяных демагогий о том, что работа на кого-то идет в разрез со всем, во что Хус верит, и из-за чего он вообще стал членом МК. То, что Хусиеру нравилось в работе на Дору Вегу, так это партнерство. За последние несколько месяцев, а в особенности в те недели, когда они выполнили нападение для неё, она явно начала видеть партнерство значительно менее равным.
Коннор лишь надеется, что они найдут способ уравнять ситуацию. Поскольку неприкрытая правда заключалась в том, что эта женщина сейчас намного могущественнее, чем они сами. Если они окажутся против неё – они проиграют. Без сомнения.
Поэтому они должны были найти способ выстоять и сохранить её лояльность. Как партнера.
