Текст книги "Пламя и тьма (ЛП)"

Автор книги: Сьюзен Фанетти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 13

Когда Коннор проснулся следующим утром, он испытал незнакомое чувство дезориентации. А также у него всё болело… особенно бёдра и спина. Он осторожно открыл глаза, пытаясь выяснить, где он и что же произошло.

Он находится в собственной комнате. Так почему всё его тело в боевой готовности? Какого чёрта?

А потом у него проснулся мозг. Е*ать. Кордеро. Пилар.

Она лежала на животе сбоку от него, покрывало наискосок прикрывало её спину и бедро, волосы рассыпались тёмной волнистой массой.

Его член был очень рад обнаружить её здесь.

Но ему нужно было подумать. Поэтому он снова закрыл глаза и остался лежать на месте, игнорируя жалобы своего тела. По крайней мере, теперь он знал, почему оно болит – да потому что, бл*дь, они трахались как олимпийцы.

А теперь она его девушка? Вот так просто? Ему нужно подумать.

В своей голове он пробежался по событиям прошлой ночи. Просто обычный вечер пятницы. У него было плохое настроение большую часть дня, и он чуть не ушёл с вечеринки, с мыслью просто отправиться в дом своих родителей, чтобы побыть в тишине и покое. Его отец ушёл чуть раньше девяти, что превратилось в традицию в последний год или около того.

Он сидел в баре, наблюдая за толпой, пытаясь решить, действительно ли он подошёл к той точке в своей жизни, когда будет покидать вечеринки в девять часов вечером пятницы. Потому что это станет удручающим положением вещей.

Там были какие-то новые девушки, но впервые за долгое время от мысли поиграть в игру соблазнения с девятнадцатилетней он ощутил усталость. И старость. Тоже удручающее положение дел. Но затем Тина присоединилась и протянула ему свежее пиво. Она всё ещё оставалась довольно-таки новенькой, но уже тусовалась здесь достаточно давно и регулярно, чтобы быть под защитой МК.

И он решил, что это то, в чём он нуждается, – простой, непосредственный, ничем не обремененный трах.

Но затем Пилар ворвалась в зал, и эти эпитеты стали бессмысленными. Ничего из того, что произошло после, не было простым, непосредственным и ничем не обремененным.

А теперь она была его девушкой.

Он открыл глаза. Она не шевелилась, и он боролся с желанием протянуть руку и запустить пальцы в эту дикую гриву.

Она была его девушкой. Он реально хочет этого?

После пары неудачных попыток отношений, каждая из которых резко заканчивалась тем, что женщина, которую он любил или думал, что мог бы полюбить, решала, что он монстр, и убегала от него так быстро, как только могла. И Коннор приложил некоторые усилия, чтобы построить свою жизнь так, чтобы она не требовала такого рода связи. Элли – женщина, которую он по-настоящему любил... ушла посреди того дерьма с Перро. Клубу пришлось угрожать ей. Она не многое знала, так как у Коннора было сложившееся мнение, что клубные женщины не должны задавать вопросы. Но знала достаточно, чтобы понять, что угроза обратиться к копам может взбесить его. Он вместе с отцом насильно увезли её и угрожали её семье, чтобы заставить ее молчать.

Вот таким мужчиной он был. Таким мужчиной, который мог угрожать семье женщины, чтобы сохранить свою собственную безопасность.

Но Пилар настаивала, что знает его и знает его жизнь. Что она понимает. И вот в чём дело: он хотел, чтобы она понимала. Он хотел верить, что она сможет. Он не мог выбросить её из своей головы.

А теперь вопрос: хотел ли он снова открыться? Этой женщине?

Она была требовательной и любит спорить. У неё проблемные родственники, вызывающая беспокойство история. Она была сильной и умной. И весёлой. Она цинична, но верит в героев. Она, бл*дь, сама героиня. Она вспыльчива. И великолепна. Она хотела, чтобы ей причиняли боль, брали над ней вверх, но гордилась собственной силой. Она была чертовски сложной – головоломка во всех отношениях: от волнистых волос на голове до маленького, подковообразного родимого пятна на лодыжке.

Она была его подавляющей основой.

Она была его девушкой. Нет, его женщиной.

Хочет ли он этого?

О, да.

Он прижался ближе, обнял её рукой. Она заворочалась, тихонько застонав, а затем перекатилась на бок, крепче притягивая его руку к себе. Обернувшись, таким образом, вокруг неё, Коннор почувствовал себя расслабленно и уютно. Он ощутил доверие.

Поэтому проигнорировал свой распухший член, закрыл глаза, прижал голову к плечу своей женщины и снова заснул.

~oOo~

Проснулся он снова посреди интенсивно эротического сна, настолько яркого, что его тело двигалось и даже после того, как он проснулся, продолжая ощущать прикосновение нежных рук к своему члену.

Нет... нет... это не сон. Пилар повернулась к нему лицом и дрочила ему член пока он спал.

О, Боже, он близко. Он застонал и сжал её плечо.

– Привет, – её голос был сладострастный и веселый. – Наконец-то. А то я уж подумала, что ты кончишь, так и не проснувшись.

Ей не нужно было знать, насколько это было близко к правде. Он улыбнулся и отбросил волосы от её лица.

– Это разбойное нападение, ты… типа воспользовалась мной, пока я сплю.

– Хочешь, чтобы я остановилась? – искренность её вопроса была скомпрометирована тем, как она сжимала и тянула рукой.

– Нет-нет, – простонал он. – Отставить нападение.

Переместившись, она толкнула его на спину, а потом двинулась вниз по кровати. Когда она взяла его член в рот, всасывая до основания, он потянулся вверх и схватился за подушку, притягивая края по обе стороны головы.

В ту секунду, когда он подумал, что сейчас кончит, она отступила и переключила внимание на его яйца вместо члена, облизывая их языком, всасывая в свой рот полностью каждое. Его мышцы задёргались и сократились, как будто к нему применили электрический заряд, и он почувствовал, как его мешочки натянулись под её языком. Он не мог вынести этого.

– Детка, давай.

– Хочешь кончить?

О чём она там думает?

– Да. Бл*дь, да. Ну же.

Он не собирался кончать, пока она не окажется прямо на его члене. Даже когда он был пацаном, у него никогда не было мокрых снов (Прим.: поллюции – непроизвольного семяизвержения). У него были безумно эротические сны, и он просыпался с ощущением, будто его член-мастодонт или что-то вроде того, но ему всегда приходилось сдёрнуть, чтобы получить облегчение. Так что пока она там внизу улыбается ему, слегка облизывая яйца – всё, чего она добивалась, это превращения его в абсолютного безумца.

– Насколько ты этого хочешь?

Он оторвал голову от подушки.

– Какого хрена?

Она усмехнулась, казалось, абсолютно не тронутая его страданиями.

– Умоляй об этом.

– Что? – даже его голос звучал практически панически. В чём состоит её игра?

– Скажи «пожалуйста».

О. Конечно, ладно, хорошо. Без разницы.

– Пожалуйста. Пожалуйста, детка.

Её усмешка стала совершенно развратной. Она снова переместилась, оказавшись на коленях между его ног. Нависая над ним, сжимая сиськами его член и стала раскачиваться взад-вперед, сгибая голову так, чтобы сосать и лизать его головку, пока дрочила ему своими сиськами.

Не в первый раз женщина доводила его так. Не так давно была клубная девушка – Эмбер, которая была известна этим. Но было что-то в том, чтобы увидеть так Пилар... Дерьмо-Христос-Е*ать-БОГ. Он кончил мгновенно, изгибаясь назад, но она продолжала двигаться вместе с ним, держась за него и выжимая его полностью.

Когда он расслабился, она улыбнулась ему с каплей спермы в уголке её красивого рта. И это была самая горячая вещь, которую он видел в своей жизни.

Затем изо рта выскользнул её язычок и слизал сперму, и ЭТО стало самой горячей вещью, которую он когда-либо видел в своей жизни. И он снова стал твёрдым.

Когда она заметила это, её бровь взметнулась от удивления вверх.

Он сел, схватил её, перевернул и стал затрахивать её до смерти.

~oOo~

После этого они нежились вместе, переводя дыхание, когда Пилар произнесла:

– Мы не использовали презерватив.

Коннор поднялся на локте и посмотрел на неё.

– Чёрт. – Она права. Он никогда не забывал о презервативе, но не в этот раз. Ему это даже в голову не пришло. Он должен был хотя бы заметить разные ощущения, но он полностью упустил всё это. Это был грубый, быстрый, жесткий, беспечный трах. Бл*дь. Бл*дь.

– Всё круто, не паникуй, – сказала она, поглаживая пальцами его нахмуренные брови. – Я заеду в аптеку по дороге домой. Но мы должны поговорить о здоровье. Ты проверялся? Я да… это часть моей работы, потому что мы соприкасаемся с жидкостями организма. Я чиста. А ты? Ты засовывал член по всему городу, так что, пожалуйста, скажи мне, что ты проверялся.

Он насторожился и оскорбился.

– Я всегда пользуюсь презервативом.

– Не всегда. – Пилар оттолкнула его и села. – Господи, Коннор. Серьезно? Ты не проверяешься?

– Местные девочки проверяются. А я оборачиваю член.

– Но ты трахаешь не только «местных девушек», что бы это ни значило. И мы только что не использовали презерватив. Боже! Поверить не могу, что только что сделала тебе минет!

А вот теперь она действительно оскорбила его. Он встал с кровати и посмотрел на неё.

– Я, бл*дь, не грязный! Это единственный раз, когда у меня был незащищённый секс после последних серьезных отношений. И не похоже, что я вколачиваюсь в каждую шлюху вдоль береговой линии. Господи Боже!

Она тоже встала, и они смотрели друг на друга через кровать. Они оба были обнажены, но Коннор ощущал себя голым не только телом. Что, чёрт возьми, здесь происходит?

Но потом Пилар глубоко вздохнула.

– Окей. Ладно, прости. Я не имела в виду то, что сказала. Я просто немного взбесилась. Я не забываю о презервативах.

– Как я уже сказал, я тоже. – Он одарил её хмурым взглядом, чувствуя себя настороженно.

– Ты же сдашь анализы? Пожалуйста.

– А ты будешь по-другому предохраняться? Таблетки или что-то ещё?

– Да. Это хорошая идея, – она улыбнулась. – Хотела бы я уделить этому больше внимания… могу поспорить, ты ощущаешься потрясающе без презерватива.

Он всё ещё был в бешенстве, но не смог себя остановить и тоже улыбнулся.

– Как мы упустили это?

Проводя руками вниз по своему обнаженному туловищу, по налитым сиськам, рельефно вылепленному животу, подтянутым бёдрами, Пилар ответила:

– Думаю, ты слишком горяч для этого тела.

Так и есть, и весь его гнев испарился. Он обхватил свой жёсткий член.

– А ты для этого.

Они смотрели друг на друга, прикасаясь к себе, и кровать между ними, казалось, обретала магнитное притяжение. Но затем Пилар покачала головой.

– Я больше не могу. Мне нужен перерыв. Типа еды и воды.

Смеясь, Коннор посмотрел на часы на комоде.

– Сейчас 10:30. Там, скорей всего, по-прежнему завтрак. Но, вероятно, также есть и тела в отключке.

– Если там есть кофе и, возможно, кусок хлеба, это будет похоже на День благодарения. – Она чуть наклонила голову на бок и посмотрела на него взглядом исподлобья. – А потом душ?

– Договорились. И я хорошенько тебя помою.

~oOo~

Удивительно, но зал был довольно-таки пуст. Джесси и Тина спали на диване в большей обнаженной куче, а Фарго вырубился один в кресле. Киану – самый последний принятый член клуба – проснулся и играл в видеоигру с небольшим звуком. Пустые бутылки и наполненные пепельницы были раскиданы повсюду, но для субботнего утра всё это выглядело не очень и плохо.

Коннор заметил, что это происходит – «Банда» остепеняется. Из четырнадцати членов клуба у шести: Хуса, Барта, Диаса, Джей Эйра, Мьюза и Демона – были старухи, и он не знал ни одного случая, чтобы кто-то из них сбился с пути. Ну, Джей Эйр и Диас использовали правило прохватов (всё, что происходит в дороге, там и остаётся), но это не считается. Эти мужики, как правило, покидали большинство вечеринок рано и трезвые. И он догадывался, что вступает в их ряды… хотя было ещё слишком рано быть полностью уверенным в этом. Всё это делило имеющуюся «Банду» пополам.

Пилар оглянулась вокруг, когда они вошли в зал, но казалось, ей просто немного любопытно и всё. Он повернул и повел её прямо на кухню, где был горячий кофе, какие-то кексы, остывающие в подносах, и сковорода с беконом.

Его мать управляла клубом и клубными женщинами. Он никогда не удосуживался понять, как и почему женщины были доступны членам клуба. Он знал, что есть женщины, которые считаются частью клуба, и что они «в списке» как они это называли, а также он знал, кто они такие, в основном из-за того, что кто-то всегда распускал сплетни, когда к МК присоединялась новая девушка. Они были честной игрой для мужчин. У большинства из них были рабочие места, но и здесь у них были свои обязанности: в дополнение к исключительному сексу только с «Бандой», они готовили еду и убирали клабхаус, общие спальни и всё такое. Им не платили. У них есть клубная охрана, место где жить, и на этом всё.

Этим утром Мари, которая была вроде как помощником его матери, и Шэрон дежурили на кухне. Шэрон была подругой Тины, и она одарила Пилар презрительным взглядом. Коннор остановился и посмотрел на неё в упор, пока она не встретилась с ним взглядом. Выражение её глаз изменилось с презрительного на нервное, а затем она отвела глаза в сторону. Хорошо.

– Привет, Коннор, – проговорила Мари, стоя у плиты и оглядываясь через плечо. – Голодный? – она не обращалась к Пилар, она этого и не сделает, если Коннор не даст понять, что хочет этого.

– Ага. Пахнет отлично. Мари – это Пилар. – А обращаясь к Пилар он произнёс: – Возьми себе завтрак, детка.

Мари и Шэрон замерли, открыв рты. Потом Мария пришла в себя и улыбнулась Пилар.

– Привет. У нас есть большой кофейник отличного кофе, свежие черничные кексы с корицей. Там, в холодильнике, апельсиновый сок. Бэкон готов, если тебе нравится не жёсткий. Либо ещё пару минут и будет хрустящий.

– Э-м, спасибо. Спасибо. – Пилар повернулась к Коннору. У него сложилось ощущение, что ей было неудобно разговаривать с девушками. – Кофе, наверное. Кружки?

Он сжал её руку и отпустил.

– Я тебе помогу. Хватай кекс и присаживайся. – Направляясь к кофейнику, он кивнул на большой остров, по одной стороне которого в ряд выстроились табуреты.

Пока они ели и пили, не особо разговаривая, в комнату зашёл Трик, одетый лишь в мешковатые штаны. Он потёр рукой по белокурому загривку на голове, который немного отрос. Скоро его нельзя будет называть «Голова-Липучка».

– Доброе утро.

– Эй. Ты спал один прошлой ночью?

– Не-а. Только что отправил её домой. Она пыталась вытащить нас погулять прошлой ночью.

– И ты устроил ей экскурсию?

– Пошел ты, чувак. Цыпочки меня осаждают.

– Я заметила, – вмешалась Пилар. – Ты делаешь эти горячие штучки мозгом. И очень хорош со своей подтянутой спортивной фигурой. А чернила и пирсинг – просто крутые. – У Трика был пирсинг в ухе и соске – да, он неформал. Пилар прищурилась, и Коннор собиралась запротестовать против того, что она, бл*дь, рассматривает того, бл*дь, чересчур усердно, но потом откинулась. – Некоторые чернила похожи на гравюры из старых книг.

Трик усмехнулся.

– Ага. Большинство людей этого не видит.

– Они классные. Кстати, я Кордеро.

– Кордеро?

– Фамилия. Но большинство людей, которых я знаю, зовут меня так.

Коннор повернулся и пристально посмотрел на неё. Он должен был представить её девушкам как Кордеро? Эта штука с именами сбивала его с толку. Даже что-то маленькое, как просто назвать её было таким сложным.

Протягивая свою татуированную руку, Трик произнёс:

– Ладно, приятно познакомится с тобой, Кордеро. Я Трик. И видел тебя в «Палубе». – После того как они пожали друг другу руки, он повернулся к Коннору. – Мы будем с ней здесь часто встречаться?

Коннор боролся, чтобы удержаться от дурацкой усмешки на лице.

– Думаю да.

– Ну, чёрт возьми!

~oOo~

Спустя несколько дней Коннор привёл Пилар тренажерный зал «Банды». Он убедился, что зал пуст. Большинство парней работали на той или иной работе, и он отправил проспектов по дерьмовым поручениям. Он не хотел публики, пока эта чика – его женщина с этим грешным телом – потела бы в крошечной одежде для тренировок.

Потому единственное, что она носила для тренировок, представляло собой тугие маленькие шортики и один из этих спортивных лифчиков.

Они не виделись с тех пор как провели вместе ту субботу, когда они, в основном, трахались, отдыхали и неотложно отправились в аптеку. Потом она работала два дня, а другие два дня «Банда» ездила в Окленд для Ла Зорры.

Он провёл один из дней в одиночестве дома, чтобы сделать то, о чём она просила… сдать анализы. Хотя он был уверен, что в порядке, и было странно ждать доказательств этого даже в течение одного дня. Сдача анализов подняла вопрос, о котором он никогда раньше не задумывался. Но он был чист, как и предполагал.

И Пилар начала принимать противозачаточные таблетки. Ещё несколько дней, и он уделит больше внимания тому, когда трахнет её без защиты.

Её работа стала ещё одним осложнением. Кроме того, что его член не видел её достаточно долго, так теперь был на поводке, и все их разговоры о забытом презервативе и экстренной контрацепции, а также противозачаточные таблетки заставили его осознать, что беременная пожарная… чёрт, мама пожарный… это проблематично. По крайней мере, для него.

Но теперь раз он вовлечён, то вовлечён. И если они продержатся, то он хотел детей. Хотя он пока ни в коем случае не поднимал этот вопрос. Пока он был просто рад провести с ней некоторое время.

После того как он выиграет это глупое пари и докажет ей, что сильная женщина – это потрясающе, но сильный мужчина – всё равно сильнее, то остаток дня он собирается провести в постели с ней, используя свои оставшиеся презервативы. Потому что он не увидит её снова, пока как он шутил, она не будет защищена от детей.

Он попросил Трика побыть с ними в тренажерном зале, потому что, по словам Пилар, им нужен был беспристрастный свидетель. Как будто она ему не доверяет. Он чувствовал, как будто ему стоит оскорбиться, что она была так сильно уверена, что его лучший друг не примет его сторону, но она была абсолютно права… Трик беспристрастен.

Пилар настаивала на разминке, поэтому он несколько раз взмахнул вперёд-назад руками, пока она полностью выполняла все упражнения комплекса растяжки. И тогда они были готовы начинать.

– Дамы вперёд.

– К чёрту это. Ты, правда, думаешь, что я тупая, не так ли? Тот, кто идёт первым, всегда устанавливает отметку. Быть вторым – это как преимущество на домашнем поле.

– Хорошо, тогда я начну первым.

– Нет. Всё должно быть справедливым. Я не хочу, чтобы ты потом говорил, что позволил мне победить. Мы должны бросить жребий. Трик, у тебя есть четвертак или другая монетка?

Трик покопался в кармане джинсов.

– Ага. Называй, Кордеро.

– Орёл.

Он подкинул монету и поймал её, а затем хлопнул по тыльной стороне другой руки. Они все смотрели, когда он поднимал руку. Решка.

– Коннор, ты первый.

Коннор подпрыгнул, схватился за штангу и начал. Они договорились о подтягиваниях обратным хватом. Он не был глупцом, поэтому не красовался. Она была нахальной мелкой засранкой, а он серьезно хотел показать ей её пределы. Так что он просто подтягивался, игнорируя всё вокруг. К их чести Пилар и Трик молчали.

Пятьдесят – дались легко. Когда он тренировался, обычно делал подход из шестидесяти. На семидесяти пяти появилась чувствительность. К девяносто пяти его руки начали гореть. Он подтягивал двести двадцать фунтов мышц (Прим.: практически 100 кг). К сотне его потряхивало, и он начал пыхтеть.

Тогда Трик и Пилар начали его подбадривать. И это его разозлило, так что он разогнался ещё.

Его постигла неудача на ста тринадцати. И он рухнул как камень на пол.

– Бл*дь. Побей это, детка.

– Проклятье, – произнесла она. – Я впечатлена.

У него возникли проблемы с поднятием рук, чтобы поднести воду ко рту.

– Сдаёшься?

– Я этого не говорила. Я просто впечатлена. – Она потянулась ещё пару раз, а затем запрыгнула на тот же турник.

Он знал, что пятьдесят едва заставят её вспотеть, так что пока Трик вел счет, Коннор сидел на скамейке просто расслабляясь и наслаждался видом на это удивительное тело, сгибающееся от усилий. Со своей позиции он мог видеть выражение её лица, и оно было практически безэмоциональным от концентрации. Она просто отрешилась от всего.

На восьмидесяти она выглядела точно так же, и он начал немного волноваться.

Трик подошел ближе к нему.

– Восемьдесят девять… – Он наклонился к нему и пробормотал, – Чёрт, братан. Эта женщина нечто. – Потом выпрямился обратно. – Девяносто.

Ага, так и есть.

Она перевалила за сто, прежде чем стала выглядеть заметно уставшей, и Коннор понял, что облажался.

К ста восьми, она сбилась со своего ритма и изо всех сил старалась его вернуть, Коннор встал на ноги, возможность его выигрыша вернулась, но также он вроде как переживал за неё. Каждое подтягивание после этого для неё было борьбой: руки тряслись, лицо было напряжено и покраснело. И он осознал, что сам начал подбадривать её так же, как она его чуть ранее.

Она отжалась сто четырнадцать и побила его. А потом сделала сто пятнадцать, сто шестнадцать. А когда по-прежнему попыталась подтянуть себя на сто семнадцати, он подошёл и обернул руки вокруг её бёдер.

– Хватит уже! Ты побила меня. Точка поставлена. Теперь же это просто грустно.

Она отпустила турник и обрушилась в его объятьях.

– Ой.

Его усталые руки не были в восторге от того, что удерживали её подобным образом. Позволив ей сползти вниз по его телу, он снова подкинул её, чтобы она могла обернуть свои ноги вокруг его талии.

– Не всё должно быть соревнованием, детка.

– Уж кто бы говорил, – усмехнулась она. – Но я выиграла! И теперь ты должен мне караоке.

К ним подошёл Трик.

– Подождите. Что? Это ставка? Конман споёт в караоке? Ну, пожалуйста, скажи мне, что это правда.

– Пошёл на хер, мудак, – зарычал Коннор. У него оставалась практически целая неделя до этого тупого «Караоке Идолы». Возможно, он прежде умрёт. Ну, мог же он надеяться.

– Ха-ха! Это блестяще. Кордеро, ты восстановила мою веру в человечество.

Коннор проигнорировал его. Поставив торжествующую Пилар обратно на пол, он нагнулся и поцеловал её, поднимая себе настроение, знанием того, что ей не очень нравятся зрители.

– Давай, детка. Нам обоим нужен горячий душ. – Он задумался над тем, чтобы снова взять её на руки и отнести в свою комнату, но одна лишь мысль об этом заставила его мышцы разболеться ещё сильнее.

И в любом случае, как бы ей не нравилось, когда её подавляли, ей абсолютно точно не нравилось, когда её носили на руках.

Так что он взял её за руку. Она переплела свои пальцы с его, и они вдвоём направились к нему в комнату.