Текст книги "Короли локдауна (ЛП)"

Автор книги: Сюзанна Валенти

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 42 страниц)

То, что я пришел сюда прошлой ночью, напомнило мне, зачем мне это так сильно нужно, но также доказало, что я позволил себе быть неряшливым. Я совершил слишком много ошибок. И это серьезно повлияло на мое настроение. Поэтому я намеревался сидеть здесь и играть до тех пор, пока мои пальцы не сведет судорога, а по спине не потекут струйки пота, и каждая моя попытка не будет идеальной.

И если бы мне это удалось, тогда, и только тогда, я позволил бы себе думать о Татум Риверс, стонущей из-за меня, когда я наказывал ее, и позволил бы себе погрузиться в фантазии о нашей красавице Связанной Ночи и возможностях, которые она нам предоставила.

Я прокручивала в голове эту ночь снова и снова. Я перебирала все, что говорил мой отец, тонкой зубчатой расческой, пытаясь понять, не упустила ли я чего-нибудь. Я продолжала изучать шрам в форме розы на своей руке, как будто в нем были ответы, которые мне были нужны. Но только мой отец мог дать мне их. Правду было трудно принять, и, хотя я должна была почувствовать облегчение, узнав, что я в безопасности от вируса «Аид», я просто беспокоилась о том, какие еще истины скрывал мой отец.

Весь день в школе я провела как в тумане, и к тому времени, когда я была на физкультуре, а Монро отправил весь класс бегать кругами по футбольному полю, я была отчасти рада одиночным упражнениям.

Повторяющийся топот моих шагов помог мне, наконец, расслабиться. Я наконец-то начала принимать все, что сказал мне папа, хотя это и было шоком. Причина, по которой умерла Джесс, заставляла меня испытывать самые разные чувства. Гнев, сожаление, боль. Я не сомневалась, что отец годами нес бремя вины за ее смерть, стыд за то, что он несет ответственность, съедал его изнутри. Он не был прежним с тех пор, как ее не стало, свет в его глазах погас, хотя он всегда улыбался мне. Всегда был сильным. Нож пронзил мою грудь, когда я подумала об этом. Я не знала, ненавидеть его или жалеть. Я знала, что он не причинил бы ей вреда намеренно, но было так трудно не обижаться на него за то, что он украл у меня сестру. Он не знал. Он не дал бы ей это, если бы думал, что это рискованно.

Монро дунул в свисток, и я, моргнув, вышла из ступора, повернувшись, чтобы посмотреть на него на другой стороне поля. Все прекратили бегать, пока я пробегала еще один круг. Все, кроме меня, Блейка и Киана, которые оба были прямо за мной. Я нахмурилась, глядя на них, когда замедлила шаг, чтобы остановиться, удивленная тем, что обнаружила их так близко, сама того не осознавая.

Я инстинктивно огляделась в поисках Сэйнта, но его там не было. Прошлая ночь была сюрреалистичной, особенно из-за того, что я оказалась в его объятиях. Он из всех людей. Он из всех зверей. Это заставляло меня чувствовать себя неловко. Например, как я должна была продолжать так яростно ненавидеть его, когда он не только вернул мне мои письма, но и я уничтожила что-то настолько ценное для него в обмен на то, чего он никогда даже не делал?

Меня поразило, что он даже не спросил, почему я плакала прошлой ночью. Казалось, он не знал, как меня утешить, но все же дал то, в чем я нуждалась, даже не осознавая этого. Хотя я не хотела видеть в нем что-то меньшее, чем монстра. Если бы я сделала это, то оказалась бы на скользком пути. И мне нужно было ненавидеть Сэйнта Мемфиса всем сердцем. Он сделал со мной больше, чем просто письма, я этого никогда не забуду.

– Какой у нас план, детка? – Киан тяжело дышал. – Мы пробегаем еще несколько кругов или ты закончила? – В его словах не было никакой мягкости, это был просто твердый вопрос. Нужно ли ему продолжать следить за мной или нет? Но какого черта они вообще за мной следили?

Я нахмурилась, переводя взгляд между ними, как раз в тот момент, когда Монро еще раз свистнул в свисток, подзывая нас покинуть поле.

– На сегодня все, ублюдки! – Крикнул он, сложив ладони рупором у рта.

– Я закончила, – сказала я, натянуто улыбнувшись им, прежде чем пройти сквозь толпу и промаршировать через поле к спортивному залу. Монро зашел внутрь раньше, чем я туда добралась, убедившись, что ему не придется разговаривать со мной. Что было здорово. Просто чертовски здорово.

Когда я вошла внутрь, начался дождь, и я направилась в раздевалку для девочек с онемевшими пальцами и ледяными щеками. Однако вскоре я согрелась под струями теплого душа рядом с Милой.

– У тебя там что, была охота за золотом? – Упрекнула она, и я улыбнулась ей.

– Да, но я и не подозревала, что за мной по пятам гонятся два волка. – Мне хотелось рассказать Миле о прошлой ночи, но я боялась впутывать кого-либо в то, что касалось моего отца. Прямо сейчас он был самым разыскиваемым человеком в мире. Это поставило бы Милу в неудобное положение, если бы она узнала, что я общалась с ним. Не то чтобы я думала, что она меня выдаст, но все же.

– Они съедят тебя живьем, девочка. – Она подмигнула. – Хотя, не могу сказать, что это было бы хуже всего на свете. Дэнни ест меня так, словно моя киска – кукурузный початок, а он – бурундук с ненасытным аппетитом. Я должна беспокоиться о том, какое порно смотрит этот мальчик.

Я расхохоталась, и она рассмеялась вместе со мной. Наконец-то мне стало легче, тяжесть вчерашнего немного спала.

– Тебе действительно нужно сказать ему, – указала я, когда мы вышли из душа, завернувшись в полотенца.

– Да, но потом он начинает кататься как на моторной лодке где-то в тридцати милях к югу от моего клитора, и я использую это время, чтобы наверстать упущенное в своем инстаграме. Это своего рода терапия.

– Мила, – фыркнула я.

– Я знаю, девочка, мне следовало бы тренировать его усерднее, но парень может провести час между моих бедер без жалоб. Как я могу упустить столько своего времени?

Я усмехнулась, открывая свой шкафчик, но мой смех оборвался, когда я обнаружила внутри букетик красивых голубых незабудок. Что за черт?

Я достала их, и глаза Милы расширились.

– Вау, скажи мне, что они от Ночного Стража, чье сердце ты собираешься вырвать? – Прошептала она так, чтобы никто другой не мог услышать.

Я нахмурилась, прикидывая, что не было никакого шанса, что кто-то из них подарил бы мне цветы. С другой стороны, кто, черт возьми, еще мог знать, что они мне нравятся, кроме Киана? Стал бы он?..

Я предположила, что это могло быть предложением мира, и мысль об этом заставила мое сердце немного екнуть. Это его способ извиниться за то, что он был первоклассным придурком?

Я достала телефон из кармана блейзера и отправила ему сообщение с фотографией цветов.

Татум:

Я получила твой подарок.

Его ответ пришел почти мгновенно.

Киан:

АХАХАХАХАХАХАХА!

Я не покупаю цветы, не срываю их и не смотрю на цветы.

Цветы и я = НИКОГДА

Я уставилась на это грубое сообщение, мои щеки вспыхнули, но мое смущение быстро уступило место ярости, когда я ответила ему.

Татум:

Я и Моя ненависть к тебе и твоему сарказму = НАВСЕГДА

– Ну? – Спросила Мила.

– Он их не отправлял. В любом случае, как кто-то мог залезть в мой шкафчик? – Я бросила цветы на скамейку и, вытащив свою спортивную сумку, поставила ее рядом с ними. Идиотка, конечно же, Киан их не подарил бы.

Я была очень огорчена, даже предположив, что он мог быть ответственен за них. И ладно, может быть, я тоже была на один процент разочарована.

– Ммм, ключ уборщика? Думаю, у тренера Монро тоже мог быть такой… – Задумчиво произнесла Мила, и я навострила уши. Они были от него? Конечно, нет. Откуда он мог знать, что они мои любимые? И он все еще вел себя как капризная стерва, раз уж мы все равно поцеловались. Это не мог быть он… не так ли?

Я расстегнула молнию на своей сумке, и мое сердце подпрыгнуло, когда я обнаружила сложенный лист бумаги, лежащий поверх моей одежды. Я схватила его и развернула, надеясь, что это даст мне ответ таинственному дарителю цветов.

Такие же голубые, как твои глаза,

Такие же яркие, как море.

Я всегда наблюдаю за тобой,

Ты наблюдаешь за мной?

Дрожь пробежала по мне, когда я прочитала эти слова, и я инстинктивно оглянулась через плечо. Мой взгляд упал на Перл, когда она одевалась, казалось, не обращая внимания на мои подарки. Возможно, я была неправа, подозревая ее. Но теперь это дерьмо становилось жутким, и я начинала думать, что у меня настоящая проблема. Возможно, это был парень, который был влюблен в меня. Но, тогда как насчет времени в туалете? Это не было попыткой быть милым. Это было чертовски жутко.

Мила взяла записку, читая ее, пока я рылась в сумке в поисках нижнего белья.

– Что за черт? Кто это сделал?

– Не знаю, но не думаю, что это тот, о ком мы подумали.

– Черт возьми, девочка, скажи Монро.

– Да… может быть, – пробормотала я. – Черт возьми, где мое нижнее белье? – Я вывернула всю сумку, но его там не было. Мой кружевной лифчик и трусики… исчезли. Я обошла комнату, мои вены горели от гнева. – Кто, черт возьми, копался в моих вещах?

Наступила тишина, когда все посмотрели в мою сторону. Я схватила цветы и записку, размахивая ими.

– Кто подложил это дерьмо в мой шкафчик? – Я пристально посмотрела на Перл, но она только сморщила носик, как будто эта идея была ей отвратительна.

– Кому придет в голову дарить тебе цветы, Чума? Ты сама их туда положила, чтобы попытаться убедить всех, что ты действительно нравишься парням? – Перл рассмеялась, повернулась и вышла из раздевалки вместе с Джорджи. Я стиснула зубы, поворачиваясь обратно к своей сумке и пыхтя, когда мне пришлось снова надевать форму без нижнего белья. Это заставило меня почувствовать себя незащищенной, и я быстро застегнула блейзер, чтобы прикрыть грудь, хотя выглядела как полная дура.

Закончив, я вышла из раздевалки с сумкой через плечо и Милой рядом. Монро ни за что не оставил бы их. И у меня было чувство, что Ночные Стражи тоже не издевались надо мной. Кто-то другой нацелился на меня. Но почему?

Тоби вышел из раздевалки мальчиков и побежал через холл, чтобы догнать нескольких футболистов, которые оставили его позади.

– Эй! – Позвал он, но они не оглянулись. Он замедлил погоню, его губы сжались в тонкую линию. Он посмотрел в нашу сторону, и его глаза заблестели, когда он поспешил к нам. – Привет, ребята, как дела? Отличная пробежка сегодня, Татум. Похоже, ты была готова пробежать еще несколько кругов.

Я пожала плечами.

– Думаю, сегодня я была настоящей бегуньей.

Он восторженно рассмеялся.

– Ты собираешься потусоваться во внутреннем дворике сегодня вечером, Мила? – Спросил он ее, улыбаясь так широко, что было очевидно, что ему отчаянно нужны друзья. Я предположила, что возвращение в общество после ухода из Невыразимых было сукой. Я думала, что в последнее время он лучше вписывался в общество, но, видимо, нет. И я вроде как жалела его за это.

– Конечно, – сказала она, одарив его доброй улыбкой.

– А ты, Татум? – С надеждой спросил Тоби. – Может, ты и… Ночные Стражи?

– Эм… – Я прикусила губу, ненавидя себя за то, что у меня не было выбора. – Возможно. Зависит от того, что они захотят делать, – сказала я, закатывая глаза.

– О да, я полностью понимаю это, – он немного нервно рассмеялся, открывая перед нами двери, когда мы вышли на улицу.

Наживка сидел на скамье, пытаясь развязать узел, который кто-то завязал между двумя парами его шнурков, его блестящие ботинки лежали у него на коленях, пока он боролся с этим. Его маска лежала рядом с ним, и когда мы вышли на улицу, он поспешил поднять ее и надеть, случайно отправив ее кататься по земле и отскакивать от ног Тоби.

– О, извини, старик, ты не возражаешь? – Спросил Наживка, и Тоби провел рукой по затылку, переводя взгляд с маски на нас, затем обратно на Наживку.

Он прочистил горло, снова повернулся к нам и помахал рукой на прощание.

– Увидимся позже, ребята. – Он пихнул маску и практически побежал прочь по тропинке, не удостоив Наживку еще одним взглядом.

Я нахмурилась, мой желудок скрутило, когда я наклонилась и подняла маску Наживки, подходя к нему. Мне не нравилось жалеть этого парня, но я начинала думать, что он достаточно страдал за то, что впустил мародеров. Он был не просто отверженным, его активно высмеивали, над ним издевались и им помыкали на ежедневной основе. И я слишком хорошо знала, каково это.

– Вот. – Я протянула ему маску, и он взял ее с грустной улыбкой.

– Спасибо…тебе лучше уйти. Никто не должен видеть, как ты разговариваешь со мной.

– Здесь никого нет, – мягко сказала я.

– Не в этом дело, – пробормотал он, не встречаясь со мной взглядом. Его медно-рыжие волосы снова начали отрастать в той полоске, которую я выбрила посередине его головы, и мое сердце упало при воспоминании об этом.

– Это не будет длиться вечно, – выдохнула я, не уверенная, почему я вдруг почувствовала потребность утешить его. Но он выглядел таким одиноким, и я точно знала, каково это.

– Полагаю, что нет, – сказал он сдавленным голосом, наконец развязав узел на шнурках.

Мила прочистила горло.

– Ты идешь, Татум? – Спросила она.

– Да, – сказала я, прощаясь с Наживкой и направляясь к Миле, которая шла по тропинке. Я оглянулась через плечо, когда он снова надел маску, закинул на плечо сумку и начал спускаться с холма, низко опустив голову. Это заставило меня задуматься о предупреждении, которое Мила дала мне все те недели назад, когда я только поступила в эту школу. Играй по их правилам, не лезь к ним на рожон, и у тебя будет сладкая жизнь в Еверлейк.

Я послала к черту правила Ночных Стражей, по-королевски взъерошила их идеально уложенные волосы, и теперь меня ждала не такая уж сладкая жизнь, которую она предсказывала. Как и Наживку. Мы были просто двумя мятежниками, раздавленными одними и теми же каблуками, и я решила, что мне повезло, что я не была так сломлена, как он.

***

Я немного боялась своего занятия кикбоксингом с Монро. И когда без десяти семь я шагала по дорожке в направлении спортзала, я знала, что еле-еле двигаюсь. Мало того, что у меня был запланированный час тренировки с ним один на один, пока я занималась и потела, это была еще и его ночь, когда я остаюсь ночевать у него. Город Неудачников, вот и я.

Я толкнула дверь в спортзал и направилась в боксерский зал, пытаясь мысленно подготовиться к этому. Неужели он так и будет весь вечер молчаливым, сварливым мудаком? Неужели мне придется терпеть его учительскую чушь только потому, что он не мог признаться в том, что произошло, и снова относиться ко мне как к другу? Это было самое важное. Я могла бы игнорировать остальные свои чувства. Верно? Верно??

Я распахнула дверь, вошла с высоко поднятым подбородком и бросила сумку с ночевкой у двери. Как бы неудобно это ни было, пришло время уладить все дерьмо между нами. Если ему было слишком стыдно разбираться с этим, тогда мне просто нужно было заставить его встретиться лицом к лицу со своими демонами. Потому что я скучала по своему рыцарю в сияющих доспехах. И я хотела, чтобы он вернулся.

– Привет, – радостно сказала я, надеясь растопить лед, но он просто одарил меня холодным, безжизненным взглядом с другого конца комнаты. Его черная футболка облегала его божественную фигуру, и я попыталась не дать своим глазам скользнуть по его выпуклым рукам и широкой груди, прежде чем мой взгляд остановился на его лице. Пыталась, но, очевидно, потерпела неудачу.

– Пятьдесят отжиманий, тридцать выпадов, поднятие коленей в течение одной минуты. Иди. – Его глаза потемнели, и я сжала челюсти, выходя на маты и без слов выполняя программу разминки, которую он установил. Сегодня я буду играть по его правилам, буду лучшей ученицей, с которой он когда-либо работал, пока ему не придется просто похвалить меня. И обнять меня. Может быть, поцеловать меня еще раз… Нет, черт возьми!

К тому времени, как я закончила, я уже задыхалась, а Монро обвел пальцем воздух.

– Еще раз.

Ублюдок.

Я опустилась на пол, мои руки горели, когда я отжалась еще пятьдесят раз и приступила к своему наименее любимому упражнению. Выпады. Кто вообще придумал это дерьмо? Их нужно повесить, расчленить и четвертовать. Без суда, сразу предать смерти.

Я закончила свой второй круг, мое сердце бешено колотилось, когда я подбежала к фонтанчику попить воды.

– Разве я говорил, что ты можешь отдохнуть? – Рявкнул Монро. – Еще раз!

– Да ладно тебе… – Начала я, поворачиваясь к нему лицом, и, клянусь, в его глазах вспыхнуло адское пламя. Срань господня, с таким выражением лица он заставлял Сэйнта побегать за своими деньгами.

Я зарычала себе под нос, возвращаясь к центру мата и снова опускаясь на пол.

Спустя еще пятьдесят мучительных отжиманий с дрожащими руками я встала, схватившись за бок, когда он заныл.

– Терпи, – потребовал он. – Ложись. Сейчас же.

Я упала со стоном, когда боль прокатилась по всему моему телу, и каким-то образом выжала еще тридцать, прежде чем начать запрокидывание коленей.

Я была почти готова упасть в обморок, когда он, наконец, объявил время моей разминки (ОНА ЖЕ «горящий смерч») и направил меня на ринг.

– Обмотай руки, я сегодня не буду с тобой строг.

– Я заметила, – пробормотала я, хватая бинты и наматывая их, прежде чем подняться на ринг.

Монро налетел на меня, как мчащийся поезд, и я быстро увернулась от его первого удара, развернувшись и ударив кулаком ему в почку. Мы больше не сдерживались. Мы дрались жестко и грязно. Мне действительно понравилось опробовать приемы уличного боя, которым научилась от Киана прошлой ночью, но теперь, когда он вел себя как капризный мудак, я была более чем счастлива испытать их на нем.

Я нацелилась ударить его по ноге, когда он замахнулся на меня, пытаясь схватить за руку. Моя скорость всегда была моим преимуществом перед такими крупными мужчинами, как он и Киан. Я должна была быть быстрой, наносить удары и быстро уворачиваться, прежде чем они смогут схватить меня. Я начинала понимать, что мне не обязательно быть самым сильным человеком в зале, чтобы выиграть бой у кого-то, кто был так же хорошо подготовлен, как и я. Мне просто нужно было проявить наибольшую стойкость. Быть той, кто продолжит подниматься. Продолжит наносить удары, продолжит уклоняться от атак.

Я серьезно работала над своей выносливостью, совершала длительные пробежки, когда могла, и доводила себя до предела. Я также работала над своим мышлением. Сохранять спокойствие и собранность было важно в реальной жизненной ситуации. Если бы на меня когда-нибудь снова напал кто-то вроде Мерла, я должна была остановить себя от паники. Я должна была быть готова использовать всю свою тяжелую работу с пользой и полностью сойти с ума, не вырывая ударов. Потому что какой смысл в том, чтобы выигрывать медали и трофеи? Меня все это не волновало. Я хотела быть непобедимой.

Монро поймал меня за руку, и в тот же момент я схватила его за кисть, используя технику, которую он показал мне на прошлой неделе, когда я резко вывернула ее, прижимая пальцы к точке давления. Он с шипением отпустил меня, и я отскочила в сторону, нанеся еще один удар в его бок.

Он снова бросился на меня, стена чистых мышц и ярости, и мое сердце бешено заколотилось, когда меня прижали к краю ринга.

Его кулак взметнулся вперед, и я увернулась, бросившись ему навстречу и ударив плечом в живот, не имея другого выхода. Я не была достаточно сильна, чтобы сбить его с ног без разбега, но я могла оттолкнуть его на несколько дюймов, достаточных для того, чтобы я проскользнула мимо него.

Его руки сомкнулись у меня на шее, и он переплел свои ноги с моими, развернув меня и швырнув на мат с такой силой, словно я получила удар хлыстом. В следующее мгновение он оказался на мне сверху, его ноги раздвинули мои, а руки схватили меня за голову с обеих сторон.

Паника поднялась во мне так быстро, что я даже отдаленно не была к ней готова. Я была в той же позе, что и под Мерлом, тяжелое тело придавило меня к земле, его руки схватили мою голову за секунду до того, как он размозжил мой череп о землю.

Я начала бить, крик страха покинул меня, когда я била, била и била, безумно извиваясь под ним, пытаясь вырваться. Я ударила его кулаком в лицо, он дернулся в сторону, отпуская мою голову, и я с решительным криком оттолкнула его от себя.

Я отползла от него, мои кулаки были подняты, чтобы защититься, когда я подтянула колени к груди, мое дыхание тяжело вырывалось из легких.

Монро встал и вытер струйку крови со своего рта. Его брови сошлись на переносице, когда он увидел меня, скорчившуюся на полу, и он подбежал вперед, чтобы поднять меня. Внезапно притягивая мое тело к своему, и он крепко прижал меня к себе, его грудь вздымалась в такт моей.

– Дыши, – приказал он.

Я так и сделала, прижавшись лбом к его колотящемуся сердцу, закрыла глаза и утонула в безопасности его рук.

– Ты сбежала, – прорычал он, и я кивнула, у меня перехватило горло. Я сбежала, я сбежала, я сбежала.

Наконец он отпустил меня, указав на фонтанчик, и я последовала его безмолвному приказу, сняв бинты с рук и отправившись за жидкостью.

Закончив, я присоединилась к Монро на коврике, чтобы сделать несколько растяжек, поглядывая на него краем глаза. Я прочистила горло, когда тишина растянулась долго-долгожданная, решив, что нам действительно нужно обсудить этот вопрос между нами, иначе все навсегда останется странным.

– Послушай… Нэш, – начала я, не зная, как это сформулировать. Что я действительно хотела сказать, так это то, что «ты мне нравишься. Ты мне действительно нравишься. Тот поцелуй снес мне крышу, и я бы очень, очень хотела повторить это снова, так что мы можем, типа, приступить к делу?» В этом заявлении было слишком много лайков. И в любом случае, я не могу этого сказать. Я должна была дать нам клятву быть порознь, вернуть нас к дружеским отношениям. Но внезапно я на самом деле не захотела этого. Я чуть не утонула в том огне между нами, и мне так отчаянно захотелось снова упасть в пламя. Действительно ли это было бы так плохо? Если бы я призналась в своих чувствах…изменило бы это ситуацию?

– Давай просто притворимся, что этого не было, – резко сказал Монро, поворачиваясь, чтобы одарить меня суровым взглядом, и мое сердце разбилось вдребезги. – Нам не нужно говорить об этом. Насколько я понимаю, этого не произошло.

– Верно, – сказала я немного с горечью, потянувшись к пальцам ног, когда наклонилась и обхватила их пальцами. И давай будем мудаками друг для друга, пока мы здесь, потому что, очевидно, мы тоже не можем вернуться к тому, чтобы быть друзьями сейчас.

– Мы оба знаем, к чему это приведет в противном случае, – пробормотал он, и я выпрямилась, прищурившись.

– Вообще-то, нет, тебе лучше просветить меня. Куда это ведет? – Я уперла руки в бедра, и его челюсть дернулась.

– Это приводит к тому, что маленькая богатая девочка использует меня для развлечения до тех пор, пока считает интересным. Потом я оказываюсь за это в тюрьме, в то время как она сваливает и выходит замуж за какого-нибудь богатого ублюдка с коллекцией суперкаров, которые пытаются компенсировать его крошечный член и пивной живот, и она живет долго и счастливо, сжигая деньги и посещая гала-концерты или черт знает что еще с дамами, которые обедают.

– Дамы, которые обедают? – Эхом повторила я. – О чем, черт возьми, ты вообще сейчас говоришь?

– Ты знаешь, о чем я говорю, – прорычал он, поворачиваясь ко мне спиной и направляясь к фонтанчику с водой.

– Ну, это неправда, – настаивала я. – Я не дама и не обедаю. И день, когда я выйду замуж за парня с маленьким членом и пивным животом, будет днем, когда ад замерзнет.

– Для таких людей, как ты, деньги дороже любви.

– Таких как я? – Я зарычала, мой гнев огненной полосой пробежал по позвоночнику, когда я шагнула к нему.

– Да. – Он повернулся ко мне, вытирая рот тыльной стороной ладони. – Титулованные девушки, которые знали только легкую жизнь, девушки, которые едва пошевелили пальцем, чтобы подтереть собственные задницы. Ты думаешь, что ты другая? Чушь собачья. Вы все одинаковые. Я видел это слишком много раз. Девочки в этой школе проповедуют о строительстве больниц для больных и школ для бедных, когда они получат доступ к деньгам своего папочки, но в ту же секунду, как они заканчивают школу, они сразу отправляются в свои колледжи Лиги Плюща, где получают свои охренительно почетные степени только для того, чтобы выйти замуж за того, кто предложит самую высокую цену перед выпуском. Их карьера – всего лишь афера, чтобы заставить их казаться, что у них есть настоящие мечты за пределами их золотых стен и кучка не менее титулованных сопляков, которых нужно растить по своему образу и подобию и выращивать еще больше таких же толстосумов, как они. Меня от этого тошнит. – Теперь он был прямо перед моим лицом, смотрел свысока, практически плюясь ядом.

– Полагаю, ты меня раскусил, не так ли, Нэш? – Сказала я ледяным тоном, дрожа от ярости. – Но, может быть, тебе стоит проснуться в двадцать первом веке, ты, фанатичный, упрямый идиот. Я никогда не мечтала о браке или каких-либо гребаных стенах. У меня есть мечты, которые не имеют ничего общего ни с одним мужчиной, которого я могла бы полюбить, возненавидеть или трахнуть в своей жизни. Ты можешь забрать мой трастовый фонд в эту самую секунду, и я все равно взберусь на вершину горы жизни с окровавленными ногтями, потому что я хочу этого. Не потому, что мне нужно произвести впечатление на какого-то придурка флотом яхты или армадой гребаных клюшек для гольфа. Я бы предпочла жить в лачуге на берегу океана и проводить свои дни, занимаясь кикбоксингом за небольшие деньги, чем выйти замуж за какого-нибудь головастого придурка, который хочет владеть всем миром и которому наплевать ни на кого, кроме себя. Я бы лучше сдохла для начала. – Я повернулась к нему спиной, прошла через комнату и схватила свою сумку.

– Сегодня ты останешься у меня, – прорычал он, шагая вперед, чтобы добраться до двери раньше, чем я успею.

– Я в курсе, – огрызнулась я.

Он смотрел на меня с обжигающей напряженностью, когда я шагнула к нему, нырнув под его руку, когда он широко распахнул дверь.

Я вышла на свежий ночной воздух и зашагала в направлении Мэйпл Лодж, а Монро побежал, чтобы догнать меня.

– Никто не должен видеть, как ты идешь ко мне домой, – прошипел он.

Я показала ему палец, сворачивая с тропинки и направляясь вверх по дорожке, которая вела вокруг помещений главного персонала к задней части его дома, в то время как он продолжал идти по главной дорожке.

Высокомерная придурковатая морда.

К тому времени, как я добралась до его дома и постучала в заднюю дверь, я практически плевалась лавой. Он открыл ее, и я протиснулась мимо него в гостиную, бросила свою сумку на пол и направилась прямо на кухню. Я рывком открыла шкафчик, достала огромную плитку шоколада, прежде чем направиться к дивану и плюхнулась на него. Я сорвала обертку и смачно откусила от нее, сладость заставила меня застонать, несмотря на ситуацию, и я закрыла глаза, чтобы насладиться ею.

Дверь ванной со щелчком закрылась, и включился душ, когда Монро оставил меня наедине с этим. Я съела еще шоколада, стараясь не представлять его голым, с водой, стекающей по его мускулистой заднице. За исключением того, что это было именно то, что я делала, пока клала в рот еще шоколада и давала ему растаять на языке.

Когда он, наконец, вышел, не имея ничего, кроме полотенца вокруг талии, я заставила себя отвести взгляд от его обнаженной груди и пресса, от которых мне захотелось прикусить костяшки пальцев до крови. К черту его дурацкое тело.

Он зашагал в свою комнату, а я схватила свою сумку и направилась в ванную, чтобы принять душ. Закончив, я надела шелковистую пижаму, состоящую из пары бледно-розовых шорт и топа-батиста.

Я направилась обратно в гостиную и обнаружила Монро, доминирующего на диване в одних темно-синих боксерах. На кофейном столике стояла пустая тарелка, и он молча указал мне на микроволновую печь, где меня ждала тарелка с жирной китайской лапшой, от которой шел пар. У меня потекли слюнки, когда я схватила вилку, плюхнулась на стул и проглотила все до последнего кусочка.

Я чувствовала, что взгляд Монро время от времени переключается на меня с телешоу, которое он смотрел о дальнобойщиках в Канаде, но не обращала на него никакого внимания, пока поглощала свою еду. Покончив с едой, я схватила его тарелку и направилась на кухню.

– Оставь их, – сказал он.

– Все в порядке, – выпалила я в ответ, вымывая их в раковине и складывая рядом с ней. Я побарабанила пальцами по столешнице, когда закончила, затем ахнула, когда Монро прошел мимо меня, направляясь к холодильнику. Река бабочек запорхала у меня в животе, когда он схватил пиво и предложил мне.

Я взяла его, пробормотав слова благодарности, и он открыл свою, не сводя с меня глаз, когда сделал большой глоток. Я наблюдала за его горлом, когда он сглатывал, напряжение в воздухе становилось таким плотным, что я не могла дышать. Почему это было так завораживающе?

Его губы дернулись, прежде чем он чокнулся своей банкой пива о мою и вернулся, чтобы снова растянуться на диване. Он выглядел самым аппетитным существом на свете. Я бы не задумываясь отказалась от шоколада и китайской еды. Я могла просто представить себя оседлавшей его бедра, стаскивающей с него боксеры и берущей его огромный…

– Ты собираешься стоять там и пялиться на меня всю ночь или все-таки присядешь? – Небрежно спросил Монро, приподняв бровь.

Моя кожа вспыхнула, и я сорвала кольцо с крышки своего пива и сердито сделала глоток, прежде чем подойти к креслу и плюхнуться в него, положив ноги на стол и решительно игнорируя его.

Через некоторое время я действительно начала увлекаться шоу дальнобойщиков и чуть не пропустила звук своего телефона, жужжащего в сумке, пока я была поглощена им. Я перегнулась через спинку стула, расстегнула молнию и, достав его, обнаружила, что звонит Блейк.

– Привет, Золушка, – промурлыкал он, когда я подключилась к телефону, и мое сердце дрогнуло от его грубого голоса. – Как прошла твоя тренировка?

– Хорошо… – Подозрительно произнесла я. – В чем дело?

– Просто звоню, чтобы узнать, как дела. Монро хорошо с тобой обращается? – Он усмехнулся, как будто не ожидал, что это будет так.

– Он в основном игнорирует меня, – честно ответила я, и Монро бросил на меня взгляд уголком глаза. – Я думаю, у него пунктик по поводу грузовиков. Он начинает задыхаться всякий раз, когда на экране появляется выхлопная труба в этом странном шоу, которое он смотрит.

– Очень смешно, – пробормотал Монро.

Блейк расхохотался.

– Скажи ему, чтобы он не совал свой член ни в одну из них, если двигатель не был выключен какое-то время. Иначе будут ужасные гребаные ожоги.

– Я позабочусь о том, чтобы он знал, – я тоже засмеялась, поворачиваясь на своем сиденье, чтобы подставить Монро спину, и перекинула ноги через подлокотник кресла. Было довольно приятно поговорить с кем-то, кто в кои-то веки не вел себя как придурок. – Сейчас он пошел дрочить, я слышу, как он ворчит слово «грузовой лайнер» в своей спальне.