Текст книги "Короли локдауна (ЛП)"

Автор книги: Сюзанна Валенти

Соавторы: Сюзанна Валенти
сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 42 страниц)

– Прекрасно. Если это так много для тебя значит, тогда можешь сказать, что победила меня, – сказал Киан, закатывая глаза. – Но, если ты собираешься снова трогать мой член сегодня вечером, я бы предпочел, чтобы ты не пользовалась коленом.

– Продолжай мечтать, придурок, – пробормотала она.

– Она не собирается прикасаться ни к какой части тебя, – сказал я, потягивая пиво. – Вот почему она установила эти гребаные правила. Чтобы напомнить тебе, что ты не можешь просто делать с ней все, что захочешь, когда тебе этого захочется.

– Что взбрело тебе в задницу сегодня вечером, Нэш? – Спросил Блейк, все еще потирая ногу Татум, как будто не мог придумать ничего лучше, чем это делать, и взгляды, которые она продолжала бросать на него, говорили о том, что ей это слишком нравится.

– Он ревнует, – съязвил Сэйнт.

– О чем ты? – Спросил я, моя кровь закипела от намека.

– О том, как Барби отдает себя всем нам.

Киан мрачно рассмеялся, а Блейк склонил голову набок, глядя на меня так, словно впервые что-то заметил.

– Она моя студентка, мне все равно, что она делает с кем-либо из вас или с кем-либо еще, – пренебрежительно сказал я, отказываясь даже смотреть в ее сторону, когда допил свое пиво и потянулся за другим, допивая и его.

– И это все? – Спросил Сэйнт с понимающей ухмылкой на лице.

– Я не какой-нибудь гребаный хищник, – огрызнулся я.

– Мы все здесь хищники той или иной природы, – со смехом поддразнил Блейк.

– Кроме того, она ненамного моложе тебя, – добавил Сэйнт. – И она красива, пленительна, соблазнительна.

– Все это не имеет значения, – твердо сказал я.

– Так поцелуй ее и докажи это, – осмелился Блейк. – Докажи, что тебе это не нравится.

– Нет.

– Он хороший мальчик, – добавила Татум, хлопая ресницами. – Он бы не переступил эту черту. Никаких прикосновений. Просто только подглядеть.

Я раздраженно фыркнул и потянулся за еще одним пивом. Мне не нравилось, как развивался этот разговор, но потеря моего дерьма только раззадорила бы их.

– Если тебе так нравится смотреть, тебе стоит посмотреть запись, которую Блейк сделал о них двоих, – предложил Киан с грязной ухмылкой. – Это дерьмо горячее.

– Что, черт возьми, с тобой не так? – Потребовал я ответа. – Она не давала ему разрешения на запись этой гребаной записи. Показывать это другим людям – значит, нарушать гребаный закон. Не говоря уже о неуважении и…

– Нет, если она даст свое разрешение, – вмешался Блейк. – Я никогда не показывал это никому, кроме Киана, и именно она сказала, что я могу.

– Мне это неинтересно, – настаивал я.

– Почему? – Татум насмехалась, и это еще больше разозлило меня из-за того, что она подыгрывала этому дерьму. – Ты боишься, что тебе это понравится?

– Нет, – сказал я сквозь стиснутые зубы. Теперь это выходило за рамки гребаной шутки. И я был примерно в пяти минутах от того, чтобы отказаться от их детского дерьма.

– Тогда в чем проблема? – Спросила Татум. – Мне все равно, смотрите вы это или нет, ребята. Я не стыжусь своего тела.

– Это потому, что у тебя чертовски экстраординарное тело, – сказал Киан, и Татум покраснела от комплимента, ее глаза скользнули по нему, когда он прикрыл ухмылку, прижав большой палец к уголку рта.

– Это уже не смешно, – проворчал я, но, очевидно, я был единственным, кто так думал.

Татум наклонилась вперед и запустила пальцы в карман Блейка, и он ухмыльнулся ей, пока она не спеша шарила в поисках его телефона.

– Что ты делаешь? – Спросил я, когда она взяла телефон в руки, и Блейк разблокировал его для нее.

– Беру под контроль свою собственную судьбу, – сказала она, и ее глаза сверкнули так, что это всегда предвещало неприятности. Она даже не допила второй бокал, так что я знал, что это не было какой-то пьяной глупостью. Она была хозяином своего безумия. – И эта запись может причинить мне боль, только если я буду стыдиться ее. Чего я не делаю. Почему я должна стыдится? Я имею в виду, я не совсем хочу, чтобы это транслировалось на весь мир, но на моих собственных условиях, почему я не могу наслаждаться этим?

– Наша дикая девочка, – одобрительно пробормотал Киан, и от того, как он произнес «наша», у меня по коже побежали мурашки. Что он имел в виду под этим? Я знал, что они заявили о своих правах собственности на нее, и я тоже должен был обладать такой властью над ней, но я действительно не знал, что это значило для них. Я знал, что они хотели контролировать ее, но было что-то почти нежное в том, как он произнес это слово, которое не звучало так, будто он играл в игру.

Прежде чем я успел даже подумать об этом, телевизор ожил, когда Татум загрузила на нем файл с телефона Блейка, и мое горло сжалось, когда я обнаружил, что смотрю на нее и Блейка полностью обнаженными и трахающимися так, словно они никогда не насытятся друг другом.

Мои мышцы напряглись, когда мой взгляд слишком долго оставался прикованным к экрану, и ее стоны удовольствия захлестнули меня, когда я упивался умопомрачительным зрелищем ее тела, наклоняющегося к нему.

Мне следовало встать, выйти, закрыть свои гребаные глаза или что-нибудь в этом роде. Но я просто смотрел на нее, очарованный движениями ее тела, наблюдая, как сильно она наслаждается этим.

Моя кровь становилась все горячее, и мне приходилось бороться с желанием оттянуть ворот рубашки. Или поправить свой гребаный член, которому это слишком нравилось.

Господи, что, черт возьми, сейчас происходит?

Мой взгляд был прикован к экрану, когда она вскрикнула от удовольствия, и я внезапно вскочил со своего места и направился к двери, стиснув зубы от ярости.

Мне было насрать на грубость или на то, что я угодил в гребаную ловушку, которую они мне только что расставили. Все это не имело значения. Мне просто нужно было убраться к чертовой матери подальше от этого дома, от этой девчонки.

Я надел кроссовки и, не оглядываясь, вышел под дождь. Я прошел половину тропинки, когда чья-то рука схватила меня за локоть, я обернулся и увидел, что она стоит там, дождь заливает ее светлые волосы, ее босые ноги ступают по холодной дорожке, а голубые глаза полны каких-то эмоций, которые я не мог точно определить.

– Что? – Я зарычал.

– Я не хотела тебя расстраивать, – сказала она, закусив губу. Но все, что это действительно сделало, это напомнило мне о том, как она кусала ее в том видео, когда Блейк вонзал в нее свой член, и она боролась, чтобы встретить его толчки покачиванием бедер.

– Я не расстроен, – отрезал я.

– Тогда я не хотела тебя злить, – попыталась она.

– Я также не сержусь, – прорычал я. Хотя и злился. Но не на нее. И не на Ночных Стражей, на самом деле. Я был зол на всю эту гребаную ситуацию. От того факта, что она была прижата ко мне в том душе, ее губы приоткрылись для моих, ее сердце колотилось из-за меня, а мне пришлось оторваться от нее. Я был зол, что Блейк, блядь, Боуман мог заполучить ее, даже когда он ее не заслуживал, и никому в мире на это было бы наплевать. Но если бы я взял ее, хотя бы на одну секунду, даже после всего, что я сделал, чтобы доказать, как сильно она мне небезразлична, я все равно остался бы монстром, злоупотребившим своим положением. Который взял то, что никогда не следовало брать. Который хотел того, чего я, блядь, не имел права хотеть.

– Ты злишься, потому что тебе это понравилось? – Выдохнула она, крепче сжимая мою руку, когда на нас обрушился дождь, и обоим из нас на это было насрать. Потому что в тот момент шторма даже не существовало. Были только я и она.

– Это такой пиздец, – выдохнул я, потому что не мог, блядь, солгать ей. Моя одежда прилипла к телу, так как дождь придавил ее своим весом. Ей достаточно было взглянуть вниз, чтобы увидеть, как чертовски сильно мне это понравилось, поскольку мой член оставался твердым для нее, несмотря на холод. – Мне это не должно нравиться.

– Кто сказал? – Спросила она, и капли дождя прилипли к ее ресницам.

– Так говорит мир.

– К черту весь мир, – прорычала она. – Мир не был рядом со мной, когда я была в самом низу. Миру было наплевать, когда я была разорвана и оставлена истекать кровью. Мир не поддержал меня, когда я была разбита, и не напомнил мне, как быть сильной, когда мне нужно было, чтобы кто-то верил в меня. Но ты это сделал. Так что мне насрать на мир. Я не хочу всего мира. Но я хочу тебя.

От ее слов мой пульс грохотал у меня в ушах, и каждая частичка моей сдержанности угрожала сломаться, развалиться на части, рухнуть и раздавить нас обоих своей силой.

Я двинулся к ней, прежде чем смог остановить себя, мое тело приняло решение, с которым мой разум хотел бороться.

Она вздернула подбородок так, чтобы дождь омывал ее лицо, и в тот момент, когда мои губы встретились с ее, я растерялся.

Я был слаб, брошен на произвол судьбы, забыт, сломлен и остался с ней наедине.

Голодный стон вырвался у нее, когда ее руки обвились вокруг моей шеи, и она потянула меня вниз, чтобы углубить поцелуй. Все в этом было грубым, жестоким, грязным и отчаянным, и я чувствовал, что могу утонуть в этом, если в ближайшее время не отступлю.

Ее губы двигались вместе с моими в бешеном ритме, который вызывал у меня боль, когда я просовывал свой язык ей в рот. Она крепче обняла меня за шею, притягивая ближе, когда мы промокли под дождем, и наши сердцебиения обрели свой собственный идеальный ритм. На вкус она была как сладчайшее облегчение, как солнце, пробивающееся сквозь облака и омывающее мою кожу, согревающее меня так, как я даже не подозревал, чего так жаждал. Это казалось таким правильным, что невозможно было поверить, что это неправильно, и когда она застонала мне в рот, я понял, что просто так забыть об этом не смогу. Эта осязаемая, неоспоримая сила, которая сводила нас вместе и заставляла меня страдать от необходимости заявить на нее права как на свою собственную.

Ее тело прижалось к моему, и я был уверен, что никогда ничего не хотел так, как ее прямо сейчас. Но обладание ею могло все испортить. Если нас обнаружат, я буду вырван из ее мира и вдали от мести, которой я отдал свою жизнь. Я потеряю свой шанс отомстить отцу Сэйнта за то, что он украл у меня. Для Майкла, мамы.

Я прервал наш поцелуй так же внезапно, как и начал его, и заставил себя отступить назад, когда над нами загрохотал гром.

– Все в порядке, – сказала она, глядя на меня с грустью и пониманием в глазах. – Я знаю, почему мы не можем. Я просто хотела, чтобы ты знал…Я бы хотела, чтобы мы могли.

– Я бы тоже хотел, чтобы мы могли, – сказал я, мой голос был хриплым от эмоций отказа ей. Отказа нам.

При любых других обстоятельствах я бы схватил ее и больше никогда, черт возьми, не отпускал. Я бы пошел на любой риск, на любой шанс, чтобы быть с ней, но как я мог это сделать, зная, чего это может стоить? Я был в долгу перед правосудием в моей семье. Они заслуживали этого, даже если бы я никогда не смог предложить им ничего другого. Трой Мемфис отнял у них жизни. Он забрал у меня все. И я должен был довести это до конца. Я должен был закончить то, что начал, иначе я знал, что никогда не смогу обрести покой. Какой от меня был бы толк для нее, если бы я этого не добился? Если бы я навсегда остался только этой сломанной, ноющей оболочкой. Это было несправедливо по отношению к моей семье. Это было несправедливо по отношению ко мне. И это было несправедливо по отношению к ней.

Мы смотрели друг на друга целую вечность, прежде чем я отвернулся и зашагал по тропинке.

Татум Риверс была просто еще одной вещью на этой Земле, которой я не мог обладать из-за Троя Мемфиса. И я заставлю его заплатить за это вместе со всем остальным. Даже если бы для этого потребовалось все, что у меня было.

Я направилась обратно в Храм, вся мокрая, губы покалывало, а в голове гудело. Отпустить Нэша было почти невозможно, но я знала, что должна это сделать ради него. Это было просто адски больно.

Ночные Стражи подняли головы, когда я сбросила туфли и направилась прямиком к холодильнику, схватила бутылку рома и сделала большой глоток прямо из бутылки. Затем еще несколько, пока лед в моих венах не растаял, и глубокое жжение не пробежало до самой сердцевины, прогоняя боль внутри меня. Я хотела забыть все, что мучило меня сегодня вечером. Монро, мой папа, Джесс, все. Я хотела повеселиться. Я хотела вспомнить, каково это – быть свободной, дикой и неуправляемой.

Я обернулась с очередным глотком рома, скользнувшим в мое горло, и обнаружила, что все Ночные Стражи вскочили на ноги и уставились на меня. Секс-запись больше не крутилась, но жар в их глазах говорил о том, что это было все, о чем они думали, и от осознания этого у меня перехватило дыхание.

За окном сверкнула молния, на мгновение окрасив комнату в кроваво-красные тона, когда она пролилась сквозь витражное стекло. Я подошла к ним босиком, в голове у меня начало гудеть, и все тревоги растеклись по телу, забытые на время. Но не навсегда.

Я перелезла через спинку дивана, встав на подушки, так что в кои-то веки оказалась выше их, и ухмыльнулась Киану, который был ближе всех.

– Правда или действие? – Промурлыкала я, поднося ром к его губам, и он откинул подбородок назад, позволяя мне влить порцию ему в рот.

Он сглотнул, в его глазах бушевал шторм, который соперничал с тем, что бушевал за церковными стенами.

– Тройное действие.

Сэйнт откинулся на спинку стула, разливая водку по стаканам и разглядывая нас с живым интересом. Казалось, он даже не возражал, что я промокла насквозь, и с моего платья капала вода на его диван. Блейк сел рядом со мной, а Киан стоял, ожидая моей команды.

Я прикусила губу, обдумывая, чего от него хочу. То, что я действительно хотела, чтобы он сделал.

– Поклонись мне. – Я мрачно улыбнулась, когда прямо над нами прогремел гром. – И извинись за все, что ты мне сделал.

Он облизал губы, пока Сэйнт и Блейк смеялись, а я ждала, что он струсит.

– Полагаю, ты проиграл? – Спросила я, хлопая ресницами.

Киан издал низкий горловой смешок, затем опустился на колени на ковер подо мной. Он поймал меня за лодыжку, заставляя балансировать на одной ноге, а сам поставил мою ступню себе на правое плечо и крепко сжал его.

– Прости за все, что я делаю с тобой, детка. – Он злобно усмехнулся, затем повернул голову, проводя языком по чувствительной коже моей лодыжки. – Прости, что заставляю тебя желать меня в темноте. – Он провел зубами по кости, и я ахнула, жар пробежал между моих бедер. – Прости, что заставляю тебя трогать себя, пока ты мечтаешь о том, как мой твердый член входит в тебя каждую ночь. Прости, что я делаю тебя такой влажной, что Ниагарский водопад побегал бы за твоими деньгами. – Он отпустил меня, и я надавила ногой на его плечо, гнев прокатился по моему позвоночнику, мои бедра раздвинулись ровно настолько, чтобы он, вероятно, мог видеть все под моим платьем. – Я говорю это от всего сердца.

– Я не это имела в виду, – прорычала я.

– О, правда? В следующий раз тебе придется быть более конкретной. – Киан ухмыльнулся, сбросив мою ногу со своего плеча и толкнув меня на мое место, когда он встал. Моя мокрая юбка задралась высоко к бедрам, и я потянула ее вниз, когда он опустился на сиденье с другой стороны от меня, так что он и Блейк зажали меня между своими мускулистыми бедрами. Мою лодыжку все еще покалывало в том месте, где был его рот, и я чувствовала, как твердеют мои соски, а дыхание становится немного поверхностным. Задница.

– Действие или двойное действие, Сэйнт? – Спросил Киан, и Сэйнт откинулся на спинку стула, став похожим на Мрачного Жнеца, поскольку его лицо было скрыто тенью.

– Если мы играем в игру на смелость, действительно ли нам нужно определять его уровень? Все они должны раздвигать границы, иначе мне это неинтересно, – размышлял он.

– Отлично, двойное действие или двойное действие? – Спросил Киан с тихим смехом.

– Дерзай, – сказал Сэйнт, слегка закатив глаза.

– Допей свой напиток, но большими глотками, как русский царь, планирующий мировое господство, – сказал Киан, и Сэйнт пожал плечами, запрокинув голову и проглотив весь свой стакан водки так плавно, как будто это была вода. Иисус Христос.

Сэйнт потряс передо мной стаканом, чтобы я наполнила его, и я встала, подошла к нему и схватила бутылку водки со стола. Он наблюдал, как я наливаю ее в стакан в его руке, и у меня пересохло во рту от пристального взгляда.

– Как на счет того, чтобы ты переоделась во что-нибудь по моему выбору, – сказал он с дьявольской улыбкой.

– Это довольно стандартная команда, Сэйнт, – поддразнила я.

– Нет, когда ты увидишь, что у меня на уме, – промурлыкал он. – Ты согласна?

Мое сердце сбилось с ритма, и возбуждение заструилось по венам.

– Конечно.

Он поднялся со своего места, отхлебнул водки, прежде чем поставить стакан на каминную полку над ревущим огнем и, положив руку мне на поясницу, повел к лестнице.

Его рука скользнула на дюйм ниже, его пальцы почти касались моей задницы, но не совсем. Пьющий или нет, Сэйнт по-прежнему не переступал со мной черту. Не то чтобы я этого хотела или что-то в этом роде.

Он оставил меня в своей спальне, прежде чем направился в гардеробную и вернулся мгновение спустя.

– Это висит там. Спускайся вниз, когда оденешься. – Он подошел ближе, и меня окутал аромат водки и свежих яблок. – Не заставляй нас ждать.

Мое горло сжалось, когда очередной раскат грома заставил мое сердце подпрыгнуть, и он ушел в гостиную. Я прикусила губу, когда открыла шкаф и обнаружила, что меня ждет комплект черного кружевного нижнего белья с парой шелковых чулок и подтяжек. На ковре лежала пара серебристых лабутенов, которыми я восхищалась неделями, но у меня никогда не было повода надеть. Не то чтобы это было то событие, которое я себе представляла. Хотя… выставить себя напоказ перед парнями, возможно.

Я направилась в ванную, снимая мокрое платье и нижнее белье, прежде чем вытереться полотенцем и вернуться в шкаф. Я надела красивые вещи и туфли на каблуках, затем полюбовалась на себя в зеркало, мое сердце сильно забилось в груди. В этом белье я чувствовала себя богиней. Секс – это сила, и они будут готовы отдаться на мою милость, когда увидят меня такой.

Мои волосы были взъерошены и мягкими волнами падали на лицо, я взяла красную помаду и подкрасила губы в цвет крови. Когда я принимаю действие, я иду ва-банк. Так что, если Сэйнт хотел, чтобы я была одета так, я могла бы добавить последние штрихи. Я написала помадой поперек своей груди, и смех вырвался у меня, когда я закончила. Надпись «Вход воспрещен» выделялась на моей выпяченной груди, и я положила помаду обратно, прежде чем выйти из комнаты.

Свет внизу померк, и от звука дождя, барабанящего в окна, у меня по спине пробежали мурашки. Играла «Trouble» Valerie Broussard, заставляя мое сердце биться в такт тяжелому ритму, когда я спустилась по лестнице и направилась к ним, не заботясь ни о чем на свете.

Сэйнт замер на своем кресле, а Блейк и Киан обернулись с такой скоростью и посмотрели на меня так, будто получили удар хлыстом.

– Трахни меня, – выдохнул Блейк.

– Сначала я. – Киан ухмыльнулся, прежде чем его взгляд упал на слова, нацарапанные на моей груди, и его губы сжались.

Я схватила свой ром, опустилась между ними и сделала большой глоток, мой разум оживился от алкоголя.

Я повернулась к Блейку, протянув руку, чтобы взять его за подбородок и оторвать его взгляд от моей груди, и он одарил меня кривой улыбкой, от которой у меня подогнулись пальцы на ногах.

– Твоя очередь, Прекрасный принц, – объявила я, и он нетерпеливо кивнул, как будто я собиралась предложить ему что-то вкусное. Но на это не было никаких шансов. – Я предлагаю тебе выпить шот с тела Киана. – Я ухмыльнулась, и он рявкнул со смеха, хлопнув рукой по моему колену, когда встал, и продолжительный жар его прикосновения заставил меня прикусить губу. О боже, этот мужчина.

– На кофейный столик, большой мальчик, – скомандовал Блейк, и Киан встал, стягивая рубашку одной рукой и глядя на меня, ожидая моей реакции. Я никак не отреагировала, несмотря на то что он выглядел таким съедобным, что я немного позавидовала Блейку, а не себе. Все еще ненавижу этого ублюдка. Но я бы лизнула его сегодня вечером. Совсем чуть-чуть.

Сэйнт с веселой ухмылкой наблюдал, как Киан лег на спину, подняв руки и заложив их за голову.

– Удели моему члену немного внимания, пока ты там, внизу, брат, мне этого серьезно не хватало в течение нескольких недель.

– Жаль, что ты не трахаешься с девушками в кампусе, – сказала я беспечно. – Это правило распространяется и на мальчиков? Может быть, Блейк перегнет тебя через обеденный стол и перевернет твой мир.

Сэйнт рассмеялся, но двое других уставились на меня так, как будто я была единственной ответственной за их синие яйца. Хотя это было совсем не так. Они могли трахаться с кем хотели. Они просто… не делали этого. Но почему? И почему я этого не хотела?

Блейк вылил порцию рома в пупок Киана, опустился на колени между его бедер и наклонился, чтобы высосать его. Было невыносимо жарко, и я рассмеялась, когда Киан запустил руку в волосы Блейка, пригибая его голову ниже.

– Возьми меня всего, детка, – потребовал Киан, в то время как Блейк изобразил, что отсасывает у него, заставив меня расхохотаться.

– Прекратите валять дурака. – Сэйнт сбросил голову Киана со стула, и Блейк воспользовался моментом отвлечения внимания, чтобы прыгнуть на Киана и начать бить его.

– Ты негодяй! – Воскликнул Блейк, пытаясь изобразить женский голос, но безуспешно.

Киан сбросил его с себя, приземлившись сверху на пол, и они боролись, как животные.

– Только не мои груди, ты, неприглядное чудовище! – Причитал Блейк, а Киан расхохотался, продолжая бить себя кулаками в грудь.

– Тебе нравится, когда я груб, милая. – Киан начал душить его, и Блейк нанес ему удар в живот, от которого тот захрипел, как сломанная собачья игрушка.

В конце концов они встали, их волосы взъерошились, когда они толкались к дивану, пытаясь вернуться первыми. Блейку это удалось, перепрыгнув через кофейный столик и нырнув на сиденье рядом со мной, перекинув руку через спинку моей подушки.

– Сладкая, сладкая победа, – вздохнул он, когда Киан со смехом упал с другой стороны от меня, его бедро прижалось к моему.

Они оба серьезно вторглись в мое личное пространство, и животное внутри меня счастливо мурлыкало. Алкоголь притупил мой голос разума, когда я смотрела на их мускулы, и плохие мысли проскользнули в мою голову.

– Моя очередь. – Блейк запустил пальцы в мои волосы, и по моему телу побежали мурашки. – Я предлагаю тебе заставить Сэйнта воспроизвести с тобой твою любимую сексуальную позу.

Я фыркнула от смеха, глядя на Сэйнта, который прищурился.

– Это не нарушение правил. – Блейк швырнул в него подушкой, которую он отбил предплечьем, прежде чем встать и жестом показал мне приподняться. Как ему удается командовать, не произнося ни единого слова?

Я поднялась на ноги, направляясь к нему, в то время как его глаза оценивающе скользили по моему телу, затем я наклонилась и прошептала ему на ухо свою любимую позу. Его рука небрежно скользнула вокруг меня, притягивая ближе, и мое сердце заколотилось от его прикосновения.

Внезапно он схватил меня за бедра, повалив на стол, и я ахнула, когда он поймал мою лодыжку и перекинул ее через плечо, прижимая меня к поверхности, когда навалился на меня.

– Вот так, Барби? – Он жадно улыбнулся, и мой пульс участился, когда его дыхание коснулось моих губ. На что было бы похоже поцеловать Люцифера? Остановил бы он меня…?

– Вы двое собираетесь начать трахаться прямо здесь или мы продолжим игру? – Холодно спросил Киан. – Я открыт и для того, и для другого, но я бы хотел принести попкорн, если вы собираетесь им заняться.

– Не будь, блядь, смешон, Киан. – Сэйнт встал, потянул меня за руку и аккуратно поправил мои волосы на плечах, прежде чем отпустить. В кои-то веки я не чувствовала контроля, я чувствовала что-то вроде обожания. Но я не знала, откуда взялось это чувство, потому что Сэйнт Мемфис ни за что не мог поступить подобным образом, потому что он заботился обо мне.

Он вернулся на свое место, и я посмотрела на них троих, прежде чем зафиксировать свой взгляд на Киане.

– Я предлагаю тебе расстегнуть штаны Сэйнта зубами.

Киан рассмеялся, и Сэйнт застонал.

– Это действительно необходимо? – Пробормотал Сэйнт, когда Киан встал, разминаясь, как будто собирался отправиться на охоту за Сэйнтом, и я не смогла удержаться от смеха, когда он прошел мимо меня и широко раздвинул ноги Сэйнта, опустившись между ними на колени.

– Ради всего святого, мудак. – Сэйнт схватил Киана за узел на макушке, заставляя посмотреть ему в глаза. – Если ты испортишь эти брюки за восемьсот долларов, я уничтожу тебя, черт возьми.

– Я буду нежен, детка. Просто расслабься. – Киан ухмыльнулся, и Сэйнт отпустил его волосы, закатив глаза, когда его друг опустил голову между бедер и на удивление быстро справился с пуговицей и молнией.

Киан встал, набросился на меня и заскрежетал зубами мне в лицо.

– Ты хочешь, чтобы я еще что-нибудь сделал своим ртом, пока я здесь?

– Нет, спасибо, – язвительно сказала я, когда он схватил свое пиво и допил его двумя глотками, бросив бутылку на пол. Его мышцы напряглись, когда он согнул руки, его взгляд был прикован ко мне.

– Я предлагаю тебе нарушить одно из твоих правил, – сказал Киан, его глаза затуманились, кривая усмешка тронула его губы, и мое сердце затрепетало.

– Киан, – предупредил Сэйнт.

– Что? Она может сказать «нет». – Киан пожал плечами. – Она просто должна сделать пару забегов в качестве неустойки. Так что же это будет, детка? – Он выгнул бровь, и выражение его лица пробудило во мне дикую девчонку. В его глазах был неприкрытый вызов, который сказал мне, что он уверен, что я собираюсь отступить. Но я была достаточно женщиной, чтобы иногда принимать то, чего мое тело хотело от этих парней. И сегодняшняя ночь была похожа на одну из тех, когда я собиралась уступить своим желаниям. Но это не означало, что все должно было быть на их условиях…

Я медленно подошла к Киану, одарив его соблазнительной улыбкой, от которой у него перехватило дыхание, когда я протянула руку и провела пальцем по его обнаженной груди, следуя линиям его татуировок, восхищаясь им. Я добралась до его пояса, не сводя с него глаз, пока он задерживал дыхание, и позволила своей ладони скользнуть ниже, к впечатляющей выпуклости на его джинсах. Он торжествующе ухмыльнулся, и я улыбнулась в ответ, поворачиваясь к нему спиной и направляясь прямо к Блейку. Я наклонилась, чтобы сесть на него верхом на сиденье, и его глаза расширились за мгновение до того, как мои губы коснулись его губ. Он зарычал от желания, схватив меня за задницу и прижав к своей промежности, когда я скользнула языком в его рот.

Его язык соприкасался с моим при каждом ударе, и я забыла об игре и о том, что у нас есть зрители. Я запустила пальцы в его непослушные темные волосы и поцеловала его так, словно не существовало ни правил, ни барьеров, ни границ. Я просто хотела попробовать его на вкус, пока не утону в его плоти, прижатой к моей. Его пряный аромат опьянил меня, и мои бедра задвигались, когда я прижалась к нему, чувствуя, как он растет между моих бедер, и я только начала подумывать, к черту эту игру, когда сильные руки оторвали меня от него.

Киан прижал меня к своему телу, и я рассмеялась, откинув голову ему на грудь, вывернув шею, чтобы посмотреть на него снизу вверх.

– Может быть, тебе следует быть со мной нежнее, Киан, и я могла бы быть милой с тобой, как иногда я веду себя с Блейком.

– Вы целовались с тех пор, как вступили в силу ее правила? – Огрызнулся Сэйнт.

– Только один раз, – признался Блейк, и его самодовольное выражение лица заставило меня пнуть его в ногу. Он рассмеялся, вставая и взяв меня за бедра, так что я оказалась зажатой между двумя стенами мышц. – Нет смысла лгать об этом. Нас поймали, милая. – Его глаза были двумя нефритовыми омутами, которые манили меня и вызывали желание поцеловать его снова. Я все еще чувствовала, как его щетина царапает мою челюсть, и мне хотелось чувствовать ее повсюду. Куда угодно.

Заиграл «Bad Things» Camila Cabello, и я схватила Блейка за рубашку, дернув его вперед, одновременно подняв другую руку, чтобы обхватить Киана сзади за шею, и начала танцевать под мелодию. Тепло их плоти, прижатой к моей, было таким приятным, что казалось чем-то нечестивым. Я закрыла глаза, когда они покачивались в такт моим движениям, и я растворилась в ощущении их рук на моем теле. Я хотела большего. В моей душе была невыносимая пустота, которую отчаянно требовалось заполнить.

Губы Киана коснулись моего уха, и я задрожала от удовольствия, внезапно почувствовав, что все вокруг слишком чувствительно, когда он снова притянул меня к себе, чтобы я могла почувствовать, какой он твердый. Блейк запустил пальцы в мои волосы, потянув достаточно сильно, чтобы заставить меня ахнуть, когда он потянул мою голову набок и провел губами по моей шее. Я скользнула руками по его широким плечам, мои пальцы впились внутрь, пока он посасывал и покусывал мою плоть с отчаянным голодом. Я потянула за его рубашку и стянула ее с него, нуждаясь в большем прикосновении его кожи к моей.

– Тебе, должно быть, действительно нравится эта песня, – пробормотал Киан мне на ухо, его пальцы скользнули вверх и вниз по моим бокам, когда Блейк поднял голову и улыбнулся мне.

– Я думаю, она только что стала моей любимой, – сказала я с придыханием, задаваясь вопросом, как далеко я собираюсь зайти. Мне было жарко, мое тело жаждало внимания, и прямо сейчас я не видела смысла бороться с этими желаниями, рабом которых я была. Я провела ногтями по шее Киана сбоку, и он зарычал, как будто ему это понравилось.

Блейк отступил назад, запустив руку в волосы и рассматривая меня со жгучей потребностью на лице. Его взгляд упал на слова, написанные у меня на груди, и в его глазах появился вопрос. Мое сердце заколотилось, а дыхание участилось, когда я приняла решение. То, чего я хотела, чего жаждала. Эти мальчики заставили меня страдать, так почему бы не получить от них немного удовольствия, чтобы удовлетворить это непреклонное желание во мне?

Хватка Киана ослабла, и я поняла, что должна прояснить свои намерения, если хочу продвинуться дальше. Нарушив правила. Отбросив все мои страхи в сторону и действуя, руководствуясь только своими низменными инстинктами.

Я взяла руку Блейка, поднесла ее ко рту и провела языком по подушечке его большого пальца, заставив его зрачки расшириться, пока он наблюдал. Я прижала его к груди, используя его большой палец, чтобы размазать слова, нарисованные на моем теле.

– Ты не собираешься закончить то, что начал? – Хрипло спросила я, положив его руку себе на грудь.