Текст книги "Икс (ЛП)"

Автор книги: Сью Графтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

– Спасибо, – сказала я.

Я начала спускаться с холма по выложенной камнем дорожке. Миновала пруд с рыбками и рощицу сливовых и абрикосовых деревьев. Ожили поливальные устройства и выпустили фонтанчики воды, которые создали радугу на фоне безоблачного неба. Кто-нибудь слышал о засухе в этой части города?

В дверях бассейна внизу я увидела Ари Ксанакиса, в шортах и майке. Ему было немного за пятьдесят, невысокий и коренастый, но подтянутый. Из выреза майки выбивался нагрудник курчавых темных волос. У него был вздернутый нос, яркие карие глаза и приятная улыбка, открывавшая чуть-чуть неровные зубы.

– Я провожу здесь половину жизни. В последние дни дома настоящий зоопарк. Только в этом месте тишина и покой. Заходите.

– Вы переезжаете?

– Мы сдали дом на год, так что освобождаем кладовые. Поэтому в холле такой беспорядок. Большую часть этих вещей я отдаю на благотворительный аукцион.

Я прошла за ним в спортивный зал и смотрела, как он вернулся к своей беговой дорожке, которую поставил на паузу. Через плечо, он сказал:

– Я могу забыть весь антиквариат, все с родословной. Стелла любит все современное.

Дома, мебель, искусство. Вообще-то, она не особенно любит любое искусство.

Домашний спортзал был квадратным, метров десять шириной. На стенах были зеркала, а пространство было заставлено тренажерами – две беговых дорожки, тренажер-орбитрек, обычный и наклонный велотренажеры. Все это удваивалось и утраивалось отражениями.

Ари вытер лицо белым полотенцем, которое повесил на шею, и включил дорожку.

Старт был медленным, но скорость быстро увеличилась, пока он не начал подскакивать на месте. Ари увеличил уклон и прибавил скорость. Он обильно потел, но не задыхался. Его плечи и руки порозовели от напряжения. Я следила за неустанным движением ленты дорожки, шов мелькал снова и снова. Наш разговор сопровождался механическим поскрипыванием тренажера и стуком его подошв.

– Кстати, спасибо, что пришли. Детектив Нэш говорил, что вы занятая леди, так что я ценю, что вы нашли время, чтобы приехать. Вы познакомились с невестой?

– Неофициально.

Он качнул головой.

– Может быть, я ошибся с этим. Но еще не все потеряно.

Было непонятно, имел ли он в виду свою жену или дизайнера по интерьеру, но я могла поклясться, что жену.

– Я так поняла, что вы уезжаете в свадебное путешествие?

– Не волнуйтесь об этом. Я не буду подавать документы, пока мы не вернемся. У нее может возрасти аппетит, и она начнет думать о всех деньгах, которые у меня остались.

Нэш рассказал вам историю?

– Нет.

Ари помотал головой.

– Вы все равно ее услышите, рано или поздно, так что, с таким же успехом, можете услышать от меня. Мне не на что жаловаться, потому что я получил то, что заслужил.

Муж Стеллы упал замертво на работе. Он был архитектором по перестройке моего кондоминиума. Талантливый парень. Сорок восемь лет. Инфаркт. Бум. Мы четверо были знакомы. Итак, он умер, Стелла в отчаяньи, и я решил помочь. Тедди была в Лос-Анджелесе, я ужинал со Стеллой в клубе, и одно пошло за другим. Ничего для меня не значило, но я сразу понял свою ошибку. Тедди была на семинаре, и я не предполагал, как вообще она может узнать.

Тедди вернулась домой, и какая-то подружка на меня настучала. Она подала на развод на той же неделе.

– Она не теряла времени, не так ли?

– Она нанесла удар и застала меня врасплох. У меня не было ничего серьезного со Стеллой, пока Тедди меня не выгнала, и после этого, какой был у меня выбор? Когда мы пришли к соглашению, Тедди достался кондоминиум, где умер бедняга. Как это, в плане иронии?

– Не очень хорошо.

– С этих пор все пошло наперекосяк. Вообще-то, Тедди не хотела этот кондоминиум, поэтому решила продать. Четыреста шестьдесят квадратных метров, и агент сказал, что это стоит миллион или больше, из-за места.

– Где это?

– В центре Санта Терезы. Восемнадцать месяцев он стоял на продаже. Тедди тогда жила в Бел Эйр, и ей пришла в голову гениальная идея красиво обставить дом, напечатать брошюру и рекламировать в агенствах недвижимости в Беверли Хиллс. Конечно, появился крутой актер и выложил денежки. Это было месяц назад. Ближе к продаже я знал, что она заберет все, что не прибито гвоздями, так что освободил помещение раньше.

У нее остался миллион наличными. Вы знаете, что досталось мне? Только то, что я сумел стащить у нее из-под носа. Недвижимость идет в ее колонку, старая мебель – в мою.

Он посмотрел в мою сторону, ожидая сочувствия, которое, как он думал, было гарантировано. Я издала неопределенный звук. Это не было проблемами, которые мне были бы близки.

33

Я попробовала сменить тему, решив, что это поможет поднять настроение.

– У вас с Тедди есть дети?

– Не ее. У меня трое от первой жены. Дети обожали Тедди, но не особенно жалуют эту новую. Они не могут поверить, что я так все испортил. Они едва со мной разговаривают. В любом случае, хватит об этом.

Я подумала, что он не хочет больше говорить о Тедди, и мы перейдем к чему-нибудь еще.

Но он спросил:

– Как вы с ней познакомились?

– С кем?

– С Тедди. Я спрашивал Нэша, а он сказал, что вы расскажете.

– Она позвонила в мой офис и сказала, что ей нужна помощь в личном деле. Адрес, который она дала, был имением Клипперов, так что там мы и встретились.

Я рассказала ему о “Хелли Бетанкур” и ее душещипательной истории о ребенке, которого она отдала на усыновление.

– Я думала, что это все правда. Она сказала, что ее отец был архитектором, котрый снес старый особняк и построил современную резиденцию, которая там сейчас. Звучало вполне правдиво, и ловушка была такой тщательной, что до меня не дошло, что сцена была обставлена специально для меня.

– Тедди в своем репертуаре. Почему она выбрала вас?

– Она сказала, что хотела нанять женщину, потому что думала, что найдет сочувствие. Это одна из вещей, которые до сих пор кажутся правдой. Еще она сказала, что ей нужен посредник, чтобы ее имя нигде не звучало. Я думаю, что это тоже было правдой.

Я видела, что шарада так же непонятна ему, как и мне. Я продолжила, рассказав, как получила контактную информацию о Саттерфилде, которую послала ей в своем отчете и как узнала, что купюры, которыми она расплатилась со мной, были помечены, как вернулась в дом, рассчитывая что-нибудь узнать, но он был пуст, кроме скрепки, которую я нашла на веранде.

– Я думала, что это был конец. Полиция, наверное, следила за Саттерфилдом, потому что его заметили в баре за длинным разговором с женщиной. Нэш думал, что это была Хелли Бетанкур. Он позвонил мне на следующий день и сказал, что тот сидит в лимузине у отеля “Шорес”. На случай, если он ждал таинственную мисс Бетанкур, он посоветовал мне проверить. Вместо Хелли пришла Ким Басс. Лимузин последовал в Лос-Анджелес, а я поехала следом.

– Ким – старая подруга Тедди. Я слышал, что они с Тедди сейчас живут вместе.

– Кто-то говорил мне, что ее муж сидит в тюрьме за растрату. Вы не знаете, где он сидит?

– В Ломпоке. Это было тяжело для нее. Я бы сказал, что она бездомная, но это потому, что она присматривает за чужими домами, чтобы не платить за жилье. Она держится за него, непонятно почему. Этот парень – жулик. Компания, в которой он работал, всплыла вверх брюхом, когда новости стали известны. Возможно, это он свел Тедди с Саттерфилдом, потому что, как бы еще она о нем узнала? Что ей нужно от этого бездельника?

– Я думала, поэтому нам с вами и нужно поговорить, чтобы это выяснить.

– Она может мне мстить, за то что я немного оступился со Стеллой. Кажется, разница в возрасте такая же.

– Я не думаю, что происходит что-то романтическое. В “Родео-Уилшир” каждый из троих жил в отдельной комнате. На следующее утро она сводила его к стилисту и купила новый гардероб.

– Мальчик-игрушка.

Он остановил дорожку и слез.

– Выключите это, пожалуйста, – сказал Ари, показывая на переключатель перед тренажером.

Я наклонилась и перевела его в позицию “выключено”.

Ари сказал:

– Она пару раз возвращалась в дом и вела себя так, будто он до сих пор ей принадлежит. Я велел обслуге присматривать за ней и провожать до двери как можно быстрее. Пока что я не думаю, чтобы она что-нибудь вынесла, но мне надоело ее выгонять. В конце концов я сменил замки и коды сигнализации и увеличил охрану.

– Ваш адвокат не может положить этому конец?

– Кто может себе позволить жаловаться? Он начнет посылать мне счета с той минуты, как снимет трубку.

– Я не могу понять, почему вы до сих пор готовы перегрызть друг другу горло. Я думала, что развод должен все вылечить.

– Это то, что говорит Стелла. Я ей отвечаю, эй, это не я. Это она.

Он замолчал и вытер полотенцем пот.

– Дело в том, что Тедди умная. Бывают умные люди и те, которые только думают, что они умные. Она умная по-настоящему. Она поднялась из ничего, так же, как и я. Я не особенно искушенный человек. Ни у одного из нас нет университетского диплома, но у Тедди есть голова. Всему, чего она не знает, она учится.

Он продолжал свои комментарии, которые были критическими, но в них звучало невольное восхищение. Когда он описывал ее множественные недостатки – жадность, ненасытность и скандальность, неосознанная улыбка, игравшая на его лице, говорила скорее о благоговении, чем о неприязни.

– Что послужило причиной последнего раунда? – спросила я.

– Я сам об этом думал, и вот к чему я пришел. Она позвонила мне пару недель назад и начала подлизываться. Cказала, что было, то было, кто старое помянет, тому глаз вон, а я: “Что? Никаких обид? Ты шутишь? Никогда, через миллион лет.”

Я ответила:” Угу”, чтобы показать, что слушаю.

– Она сказала, что думала насчет кондоминиума, потому что ей досталось много денег, и она знает, что я не получил почти ничего. Сказала, что ей неудобно. Потом сказала, что если я захочу заключить побочное соглашение, она готова это обсудить.

– Что за побочное соглашение? Вы говорили, что вам досталась старая мебель.

– Именно мой вопрос, так что я прямо ее и спросил. Я сказал: “Что такого интересного в этом дерьме, которое было в кондо? Большинство из этих вещей годами валялось в подвале.”

– Там должно быть что-то по-настоящему ценное.

– Согласен. Не спрашивайте меня, потому что мы никогда не делали официальной инвентаризации. Вещи оценили, но я не знаю, что есть что. Предыдущие владельцы приехали из Англии в самом конце прошлого столетия. Я не знаю, каким образом этот парень зарабатывал деньги, но у него их было много. Дом переходил из рук в руки не знаю сколько раз. В тот день, когда последний член семьи умер, адвокат запер двери и оставил все, как было. Мы купили его полностью обставленным и оснащенным, вплоть до восточных ковров. В любом случае, Тедди отступилась от этого предмета, но это не значит, что она сдалась. Насколько я ее знаю, она просто зайдет с другой стороны.

– Есть шанс, что она искренне хочет возместить убытки?

Он засмеялся.

– Хорошая идея, но нет. Причина, по которой я хотел с вами поговорить, это вся сцена между ней и бывшим грабителем в Беверли Хиллс. Нэш рассказал мне об этом, и я не нашел никакого смысла. Я подумал, что он мог что-то пропустить, и поэтому хотел услышать все от вас.

– Почему бы вам просто не оставить все как есть? Вы надеетесь на драку?

– Эй, это не я. Это Тедди. Мы, в конце концов, заключили соглашение. Все поделено до пенни. Я получаю это. Она получает то. Расписались, где положено. Она подписала. Я подписал. Теперь она хочет чего-то еще. Какого черта все это значит?

– Вы когда-нибудь перестанете думать, что обязаны реагировать таким образом? Вы настолько привыкли к тому, что Тедди хочет вас перехитрить, что не можете принять мир, когда она его предлагает.

– Вы хотите пить? Холодный чай?

– Конечно.

– Подождите.

Он подошел к двери, где на стене висело переговорное устройство. Нажал кнопку.

– Да, сэр?

– Скажите Мори принести холодный чай, и не это мятное дерьмо.

– Да, сэр.

– Я сейчас вернусь.

Он снял кроссовки и в носках прошел в соседнее помещение. Через минуту включился душ.

Вскоре Ари вернулся, в чистой одежде, проводя карманной расческой по волосам. Мы вышли в патио и сели. Мори, которая встретила меня у входной двери, спустилась из главного здания с серебряным подносом, на который поставила два высоких стакана с холодным чаем. Она поставила поднос на металлический столик между нашими стульями.

Еще она принесла серебряную сахарницу, сливочник и настоящие льняные коктейльные салфетки с монограммой К.

Попивая холодный чай мы сидели и смотрели вокруг. Тишину нарушал отдаленный звук раздувателя листьев.

– Как вам удается сохранить газон таким зеленым? – спросила я.

– Я завожу воду.

– А.

Я думала, что ему надоело ругать Тедди, но он явно не считал, что достаточно изложил свою точку зрения. Достал свой список обид, как будто мне было до них дело.

– Так вот. Я должен был вам это рассказать. Это типично. Она получает столовое серебро?

Шестьсот тридцать девять предметов, стоимостью триста девяносто восемь тысяч пятьсот.

Она продала это антиквару в Новом Орлеане и получила хорошие деньги. Я знаю, потому что антиквар позвонил мне, чтобы убедиться, что сделка честная. Вы слушаете?

Я слушала, но не думала, что он к чему-то придет. В этой истории была заметная доля явного хвастовства. Он поднимал себя, присваивая долларовый эквивалент всему, что отдал ей.

– Похоже, что она накапливает наличные, – сказала я.

– Зачем ей это делать?

– Вы до сих пор зарабатывете деньги. Она – нет, если только у нее нет способностей, о которых вы еще не упоминали. Кому достался дом?

Он казался удивленным.

– Этот дом? Мне. Потому что она не может себе позволить его содержать и платить налоги.

– Он должен стоить миллионы.

– Двенадцать, но это меньше, чем было. Рынок плохой.

– Что еще вы получили?

– Ну, вы знаете. Половину акций и облигаций. Мне досталось ожерелье от Тиффани, за которое она готова убить. Это был подарок на годовщину, наше десятилетие, но судья поставил его в мою колонку, чтобы компенсировать предметы искусства, которые она потребовала. Она подняла шум, что ожерелье имело для нее сентиментальную ценность, но это была просто уловка, чтобы торговаться.

– Сколько оно стоит?

Могу сказать, что я приспособилась к его взгляду на мир: любой упоминаемый предмет имел присоединенный значок доллара.

– Ожерелье? Много. Там бриллианты и специально ограненные аквамарины, всего сто девяносто каратов. Эта красота стоит четыреста пятьдесят тысяч, и она кричит “бедная я”, потому что я получил это, а она – нет.

– Где вы храните такие вещи?

– У меня есть идеальное место, я вам покажу. Мори поймала Тедди в моем кабинете на позапрошлой неделе, так что она, наверное, решила, что я держу его в настенном сейфе.

Она упрямая и ничего не боится. На все пойдет.

Мне не хотелось участвовать в критике Тедди, но я подумала, что если соглашусь с ним, это может положить конец таким разговорам.

– Она очень хитрая. Могу это подтвердить.

– Конечно, она приуспела, когда вас обманывала. А знаете, почему? Потому что иначе она не получает удовольствия. Тедди не будет счастлива, пока не одержит над вами верх. С ней все превращается в игру в наперстки. Вы понимаете мою проблему?

– Понимаю, и она тяжелая.

– Я серьезно подумываю о том, чтобы отложить свадебное путешествие. Я не могу рисковать находиться в другом месте. В ту же минуту, когда я повернусь спиной, она начнет действовать. Я вернусь, половины вещей не будет.

– Когда вы уезжаете?

– В пятницу, если не отменю поездку. Я бы потерял двадцать пять тысяч, которые уже заплатил, что я готов проглотить. Cтелла бесится от того, что я даже обдумываю такую возможность. Я еще этого не сделал, но близок к тому.

– Может быть, на это Тедди и надеется. Чтобы испортить ваши планы.

Ари посмотрел на меня.

– Вы так думаете?

– Я просто предлагаю варианты.

Я ощутила укол вины, потому что он просиял от предположения, которое я выдумала на ходу.

– У меня прекрасная идея. Мне это только что пришло в голову. Почему бы вам не проследить за ней пару дней и не посмотреть, что она будет делать? Это может быть очень полезно.

– Нет, спасибо.

– Я серьезно. У меня в таких делах нет ни опыта, ни способностей. Нэш сказал, что вы – волшебница.

– Я не слежу за мужьями и женами. Из этого никогда не получается ничего хорошего.

– Сколько вы берете за час?

– Какая разница? Я не буду работать.

– Плачу вам сто баксов в час.

– Нет.

– Двести.

– Нет.

– Ладно, двести пятьдесят, но не больше.

Я засмеялась.

– Послушайте, Ари, я восхищаюсь вашим умением торговаться, но я правда, не заинтересована.

– Вот еще одна идея. Что если этого парня арестуют? Это послужит препятствием для ее планов, вы не думаете? Если полиция его арестует?

– За что?

– За нарушение режима условно-досрочного освобождения. Наркотики или алкоголь.

Оружие. Донести на него его куратору.

– Вы добьетесь, что его арестуют, а она пойдет и найдет другого, такого же.

– Может да, а может нет. Он симпатичный парень, правильно?

– Это правда.

– Что снова приводит нас к идее мальчика-игрушки. Она пытается меня позлить.

Отомстить за Стеллу.

– Зачем ей выбирать бывшего преступника? Вы думаете, вокруг нет десятков молодых красавчиков, которым нужен патронаж?

– Бывшего преступника легче контролировать. Почему вы не хотите мне помочь? Вы походите за ней пару дней, и положим конец дебатам.

– Нет, спасибо.

– Не говорите сразу “нет”. Подумайте.

Ари настоял на том, чтобы показать свою систему охраны, которая действительно казалась произведением искусства. Бесконечное пространство подвала, где была комната с экранами обзора, которые показывали изображения с камер, установленных в каждой комнате, коридорах, на входе и выходе и широкое изображение наружного пространства.

Когда я смотрела, изображения передвигались, как слайд-шоу, сначала одна комната, потом – другая. Было трудно следить за всеми экранами.

– У вас есть кто-то, кто сидит и смотрит?

– Я только что нанял человека. Здесь есть пара слепых пятен, но все равно хорошо.

– Впечатляет.

– Я рад, что вы так думаете. Пойдемте, покажу кое-что еще.

Я последовала за ним в полумраке к боковой комнате, размером с чулан для швабр. Ари включил свет над головой и сороковаттная лампочка осветила массивный круглый сейф из бронзы и стали, который напоминал огромный шлем античного воителя на толстой подставке. Кодовый замок находился в центре круглой дверцы. Большая ручка была прикреплена массивными петлями.

– Это называется сейф Дайболд Кэннонболл. Тысяча шестьсот тридцать шесть килограммов. Можно установить три временных замка, так что механизм нельзя будет открыть в течение семидесяти двух часов. Это была новейшая технология того времени.

– Какого?

– Конец 1800. Он был в доме, когда мы его купили.

– Он работает?

– О, конечно. Мне пришлось пригласить человека, который пришел и открыл его в первый раз. Я фантазировал о золотых слитках. Там было пусто. Это мое невезение, но потом он пригодился.

– И здесь вы храните ожерелье?

– Лучше, чем этот сейф на стене наверху. Кроме того, Тедди знает комбинацию на том. Не на этом.

– Почему вы не изменили комбинацию сейфа наверху?

– Что толку с того? Она знает, как работают мои мозги. Она, наверное, сможет вычислить комбинацию, едва я о ней подумаю.

Он выключил свет и повел меня прочь из подвала. Я бы подумала, что мрачные подземелья должны вызывать страх, но все вокруг было чистым и сухим, и ни единого паука в пределах видимости.

Мы поднялись наверх в лифте. Проходя через холл, я заметила, что туда принесли еще больше мебели, некоторые вещи были завернуты в простыни. Рабочие до сих пор оставались на сцене. Команда из двоих мужчин заворачивала и упаковывала бело-голубые предметы из коллекции китайского фарфора. Стеллы нигде не было видно.

Я вышла из особняка, уставшая от встречи. Несмотря ни на что, Ари мне понравился.

Немножко пижонистый и хвастливый, но было в нем что-то милое. Интересно, понимала ли Стелла, с чем имеет дело. Ари несложно было понять. Он до сих пор был влюблен в свою жену.

Хотя я продолжала отвергать его предложение о работе, но обдумала его в течение тридцати секунд по дороге домой. Я сказала “нет” отчасти потому, что собиралась в скором будущем поговорить с Кристианом Саттерфилдом, и не хотела делать это с предложением Ари, висевшим у меня над головой. Одна вещь, которой я научилась по поводу денег: кто платит, тот заказывает музыку. Мой отказ сохранял наши отношения равными и ровными.

34

По дороге к Тарин я заехала в магазин деликатесов и купила сэндвич с салатом из тунца на ржаном хлебе и сэндвич с яичным салатом на пшеничном, плюс кукурузные чипсы и печенье с шоколадной начинкой, от которого так часто зависит мое умственное здоровье.

Я не говорила об ужине в телефонном разговоре, но я была голодна и предположила, что Тарин тоже может быть голодной. Если у нее уже есть планы на ужин, я заберу еду домой.

Я поставила машину на стоянке позади здания. Не успела я усесться на диване, как она вышла из кабинета в приемную.

– Вы как раз вовремя. Вышло так, что мой последний клиент отменил встречу, так что я успела справиться с делами. Заходите.

На ней были джинсы в обтяжку, каблуки-шпильки, темно-красный блейзер с расстегнутой верхней пуговицей. Вырез был скромно прикрыт кружевной белой камисолью. На ней были те же большие серьги-кольца, а волосы так же растрепаны, что каким-то образом выглядело шикарно. Ее губная помада была ярко-красной и выглядела так, что она не оставит отпечатка на кофейной чашке при первом глотке.

Я описываю эти детали потому что она была такой женщиной, какой я хотела стать, когда вырасту. Уже поздно, но все равно…

Я показала бумажный пакет.

– Ужин. Надеюсь, вы не возражаете.

– Замечательно. Я должна была сама об этом подумать.

Я разложила свои покупки на кофейном столике. Мы разделили сэндвичи, так что каждой досталось по половинке с салатом из тунца и из яйца. Тарин достала из холодильника две банки диетического пепси. Она сбросила туфли и положила ноги на столик. Она была в колготках, и подошвы были чистыми.

Я села на пол, прислонившись спиной к одному из кресел. Мы обе от души посолили яичный салат, а потом радостно жевали, болтая о пустяках. В конце концов она скомкала бумажную упаковку и точным броском отправила в мусорную корзину. Потом обратилась ко мне.

– Итак, что случилось?

– Мне нужно проверить свои выводы, и я не знаю, с кем еще поговорить. Я хочу рассказать вам кое-что и убедиться, что я на правильном пути.

– Если это касается Неда Лоува, я совершенно объективна, за исключением факта, что я его ненавижу и надеюсь, что он провалится в яму и сдохнет.

– Меня это устраивает.

– Не могу дождаться, чтобы услышать.

– В субботу я ездила в Бернинг Оукс и поговорила с парой человек, которые знали Ленор.

Одна – бывшая соседка, другой – ее приходский священник.

– Вы ездили в Бернинг Оукс? – удивленно спросила она. – Что на вас нашло?

– Это вы виноваты. Вы и вдова Пита застыдили меня и заставили взяться за его дело. Вы помните почтовый пакет?

– Конечно. Пит спрятал его под двойным дном коробки.

– Правильно. Памятные вещи были предназначены Эйприл. Я не знаю, почему он не отдал их сам. Он приезжал в Бернинг Оукс год назад, и священник отдал пакет ему. Мне хотелось разобраться в чем дело, прежде чем отдавать его.

Я рассказала ей о моих разговорах с Кларой Дойл и отцом Ксавьером, а потом перешла к исследованию, которое я провела насчет Ленор, Неда и Ширли Энн Кэсл.

– Я говорила с соученицей, которая знала всех троих, и она рассказала мне сложную историю, в которую я не буду углубляться. Смысл в том, что Нед Лоув был без ума от Ширли Энн, которая встречалась с ним некоторое время, а потом порвала, когда вернулась к своему бойфренду. Нед преследовал ее неделями. Дела обернулись так плохо, что мать отправила Ширли Энн заканчивать школу на восток. Через пять лет ей пришлось вернуться, потому что мать тяжело заболела. Нед прицепился к ней, как будто они никогда не разлучались. Тогда он был женат на Ленор. Ширли Энн тоже была замужем и сказала Неду, что отношения между ними невозможны. Меня интересует, не помог ли Нед Ленор, думая, что по крайней мере он может освободиться от этого препятствия.

– О господи. Мне это совсем не нравится. Продолжайте. Я не хотела прерывать. Итак, пакет у вас. Вы вернулись в город и теперь знаете свою миссию.

– Правильно. Я не думала, что должна заявиться к Эйприл без предупреждения, так что позвонила ей в понедельник. Она совершенно неправильно поняла, чего я хочу, и решила, что я морочу ей голову. Она позвонила отцу, а он повернулся и позвонил в полицию.

Все закончилось словесным противостоянием с Недом и полицейским. Ничего плохого, но было противно.

– Черт.

– Учитывая обстоятельства, я решила, что не стоит отдавать ей пакет прямо тогда. Потом, кто бы мог подумать, она приехала ко мне в офис вчера, и я наконец отдала ей пакет.

– Что в нем было?

– Библия Ленор, четки и фото Неда, лет четырех, на коленях у матери.

– У-у-у. Это плохо. Она его бросила, когда ему было четыре.

– Об этом я и хотела поговорить. Вы думаете, оттуда пошло все его сумасшествие?

Потому что я сделала такой вывод.

– Вы хотите длинный или короткий ответ?

– Длинный. Во всех смыслах.

– Есть тип детей, таких как он. Я называю их юными психопатами. Они отвлеченные и холодные, и у них отсутствует даже видимость гуманности. Симптомы обычно проявляются в подростковом возрасте, когда мы начинаем видеть агрессию и антисоциальное поведение. Это также может появляться у таких маленьких детей, как трехлетние, и здесь все тяжелее. Иногда у этих детей бывает недостаток внимательности и гиперактивность, иногда – нет, но у них всегда отсутствуют эмоции. У них могут быть вспышки раздражительности, но то, что выглядит как ярость, на самом деле – чистая манипуляция. У них отсутствует сочувствие и желание порадовать кого-то. Им плевать на наказания. Им плевать на боль и страдания других людей. Это их просто не интересует.

– Вы думаете, он – один из них?

– Без вопросов. Я заинтересовалась этими исследованиями, когда впервые поняла, насколько он больной. Там говорится, что у этих людей низкий уровень кортизола, что влияет на способность ощущать страх. Без страха они не понимают, что такое последствия.

– Это передается по наследству?

– Этот вопрос окончательно не решен, но я скажу то, что он мне рассказывал: Фрэнки была холодной и отвергала его, и она наказывала его за малейшую провинность. Если он плакал, или мочил штанишки, или проливал молоко, или шумел. Она обжигала его.

Выгоняла из дома и запирала дверь. Пыталась утопить его в ванне, когда ему было три.

Избивала палкой до крови. Он так старался быть хорошим, но она все равно его бросила.

– Я не хочу его жалеть, – заявила я раздраженно.

– Я не говорю, что это были причина и следствие. Это только маленькая часть целого.

Подрастая, он сумел обзавестись тонкой оболочкой обаяния, и это хорошо ему служило.

Не отменяло внутренней патологии, но позволяло сойти за одного из нас.

– Это те дети, которые становятся преступниками, правильно?

– Некоторые становятся, но это почти что побочный эффект. Я приведу вам идеальный пример. Когда я еще училась, то проработала шесть месяцев в больнице. Это был единственный раз, когда я встретилась с одним из этих утят. Я работала с ним как психиатр, проверяя, годится ли он для помещения в детский дом. Он попал к нам через суд для несовершеннолетних, потому что выбросил свою маленькую сестренку из окна второго этажа. Ей было два года и она выжила, но казалось, что его это совершенно не интересовало. Когда я спрашивала его о происшествии, его поведение было клиническим.

Она ему надоедала, а он хотел посмотреть, что будет, если он ее вытолкнет. Он не испытывал ни вины, ни стыда по поводу содеянного, так что ему не приходило в голову что-то скрывать. Нед, конечно, умнее, но я подозреваю, что его мозг работает примерно так же.

– Чем он зарабатывает на жизнь? Вы говорили мне раньше, но напомните.

– Он занимается выездными продажами, по крайней мере, занимался тогда, когда мы встречались. Возможно, и сейчас занимается, в той или иной форме. Он может быть теплым, заботливым и сочувствующим. Когда мы встретились, я купилась на это. Я думала, что мы родственные души. Ненадолго, но когда он пускал в ход свое обаяние, он был неотразим. Его работа – находить общий язык с людьми – разговоры, решение проблем, милота и обаяние – что может показаться странным, пока вы не поймете, что это заученное поведение. Он имитирует человеческий образ. Может быть поэтому он так хорошо справляется с работой: никакие эмоции не мешают ему добиться своей цели – доминировать.

– В какой компании он работал?

– Ван Шайк Кемикалс. Они производят полимеры и пластик. Еще продукцию для сельского хозяйства. Мы были маленьким отделением и занимались защитой урожаев. Я работала в отделе маркетинга.

– Почему вы этим занимались?

– Ой, кто знает? Это не то чтобы я росла, пуская слюни при виде цветных брошюр с гусеницами и грибком.

– Как насчет Неда?

– Он начинал как советник по обслуживанию производства урожая и закончил менеджером по юго-западному региону. Он великолепен с клиентами, но не настолько хорош в общении с другими работниками, особенно женщинами. Внутри он не такой, как все остальные.

– Может быть глупо утверждать такое, но этот парень исключительно опасен, не так ли?

– Больше, если он начнет выказывать свою сущность. Вы можете называть его психопатом или социопатом, но что интересно в его случае, он не демонстрирует безответственность или хроническую нестабильность, что обычно характерно. По мне, это делает его гораздо опаснее, используя ваше слово, потому что он удачно изображает “нормального”. Пока что, его мышление было организованно. Потеря способности удерживать фронт сделает его по-настоящему опасным.

– Давайте отступим на шаг. Если он сыграл роль в смерти Ленор, он должен был испытывать какую-то вину, иначе не стал бы маскировать свои действия.

– Это было еще в начале игры.

– Не могу поверить, что мы этим занимаемся. Мы говорим о нем, как о хладнокровном убийце. Основываясь на чем?

– Я бы сказала на интуиции, но это многого не стоит. Я расскажу вам одну вещь о таких ребятах, как он. Я только читала об этом. Они привязаны к трофеям. Ничего особенного.

Просто маленькие вещички.

– Тотемные объекты?

– Что-то в этом роде. Он будет хранить безделушки, даже если только он один знает, что они значат.

– Потому что он надеется, что его поймают?

Она помотала головой.

– Потому что он хочет напомнить себе о хороших временах, которые у него были.

– Это не наполняет меня уверенностью.

– Это хорошо.