Текст книги "Семицвет: молодость богов. Части 1-2 (СИ)"

Автор книги: Святослав Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 38 страниц)

– Все вы знаете, – начал он, – что сегодня – годовщина потери. – говорил он несколько инфантильно и даже насмешливо. Сон все никак не мог понять – шутит он или говорит правду. – Мы все, конечно же – все до единого скорбим и скорбим абсолютно искренне. Поднимем же бокалы в знак скорби. – И он резко встал. Конечно, за ним, резко встали все остальные.

Сон вскочил как ошпаренный, но не устоял на ногах и грохнулся. Лежа на полу и смотря на ноги всех остальных – из-под скатерти он проклял все на свете, был готов провалиться куда угодно, исчезнуть – но только бы не вставать. Но встать надо было. Во что бы то ни стало. Форма привычно похолодела, он сжал кулаки и встал.

Тренер был так счастлив, что кажется, готов был начать аплодировать. Сон почувствовал, что покраснел.

– Ммм… Милый мальчик. – сказал князь, не садясь. – Как ваше имя?

Сон стал спешно соображать.

– Сон-Трава, ваше высочество.

– Вохитительно. Вы учитесь?

– Нулевой курс.

– Ну да… Кажется, что-то слышал. Почему вы упали? В знак протеста?

– Нет, ваше высочество. Я потянул мышцу.

– Как все скучно. Наверняка бились с силами зла?

– Тренировка с Цикадой.

– Привратник?

– Да, ваше высочество.

– Прекрасное приобретение нашего нападающего. – он кивнул в сторону тренера. И, кажется, не собирался садиться. Хотя давно стоило бы.

– Вам известно, по какой причине мы тут собрались?

Сон сглотнул, не зная, что ответить.

– Вы… – Сон соображал. – Вы скорбите?

– Да, мы скорбим. Сегодня годовщина смерти великого, доблестного воина, Первоцвета Шестого.

Он поднял бокал в руке и отпил. И тут ему стало так плохо, что он едва не потерял сознание. экзамен.

Он так увлекся сбором модели привратника, что очнулся под вечер и от стука в дверь. Проскользнул к окну и глянул в зеркальце…

Несколько дней назад он заказал по каталогу зеркальную плитку. Зеркало в шифоньере помутнело от старости, а в ванной пошло трещинами. Сначала хотел нормальные зеркала купить – но, оказалось, что с ним много возни – чтобы повешать требовалась рама, гвозди, стену сверлить… А плитку на клей можно было посадить.

Так он заменил зеркала в ванной и гостинной. Оставшиеся несколько плиток сложил с чулан, который кстати, уже наполовину разобрал и нашел много интересного. Особенно его заинтересовала тренажерная установка «Аякс-1400» – старая, ещё на солнечных батареях, но с невероятно простым и удобным интерфейсом, в котором он сразу разобрался как нужно проводить разминку дабы избежать впоследствии спортивных травм на Привратнике. Совершенно неизвестно когда тренер позовет его снова, чтобы позаниматься – поэтому он тренировался в городе чаще всего ночью и под утро – тогда делались скидки, народу почти что не было.

В Привратнике было более тысячи уровней. Он едва прошел первый – заброшенный город. Чем дальше уровни, тем сложнее были нагрузки, и в какой-то момент без дополнительной подготовки уровень было уже не пройти. Дошедший до тысячного уровня????

Но для того, чтобы развернуть тренаженую систему нужна была арена. Арену за деньги было не купить – только за рейтинг. А рейтинг у него был нулевой. Практически нулевой. Те несколько очков, упавших после нескольких тренировок погоды не делали. Поэтому он только огорченно вздохнул и вернулся к зеркальным плиткам.

И одну из них он прикрутил к окну так, чтобы было видно кто пришел. Можно было пропилить дырку в двери и вставить туда стеклышко, у него награнице так иногда делали. Для безопасности. Но тут, в глубокой империи даже двери закрывать считалось странным, не то, что дверные глазки.

На пороге стоял Астра. Флаера было не видно, видимо пешком шел. И открыл дверь. Куратор вошел в комнату и в этот момент откуда не возмись на него стремительно кинулась Охотница-кошка! Астра ловко закрылся и молниеносно выхватил нож – надо же какая скорость! – Охотница удивленно отпрянула. Видно сама не ожидала от этого безобидного очкарика такой реакции.

Сон схватил кошку и оттащил – та попыталась его укусить, но форму не прокусишь. Запер в комнате. Кажется, она поранила лапу, но несильно. Впрочем она постоянно где-то ранилась. Шарашилась по подвалам, приходила домой злая, дурная – вся истерзанная. Зализывала раны и снова куда-то пропадала. Наверное, на мышей войной ходила.

– Что за тварь? – куратор не поздоровавшись.

Бывали моменты, когда хорошие манеры были ему чужды. Он забывал этикет, мгновенно терял всю свою дурашливость, становился резким, говорил громко, кратко, даже грубо, всех звал на ты и мог натыкать даже в его высочество.

– Тысячелистник Первый меч! – неожиданно выкрикнул Сон так же громко, как Астра. Клин клином вышибают! Тот слегка опешил, соображая, что делать дальше.

– Так ты что… – Астра и перешел на таинственный шепот. – Все-таки смог превратить его в кошку?

Тот заулыбался и кивнул.

Астра комично подкрался с ножом к двери и тихо приоткрыл – оба глянули в щелку. Кошка сидела на подоконнике и вылизывала пораненную лапу. Угрожающе развернула свои локаторы, затем всю морду и своими серо-синими глазами… Мгновенно вздыбила шерсть. Зашипела и выгнулась дугой. А с тех пор как она перестала есть кошачий корм и перешла на мясо – шерсти у неё стало много.

Астра испуганно заxлопнул двер.

– Черт, и правда он. – сказал тот удивленно. – Как тебе это удалось?

– Не знаю. – Сон пожал плечами. – Как-то утром проснулся, собрался, поехал пофехтовать…

– Я смотрю, за этикет и кодексы ты даже и не брался. – произнес куратор, печально осамтривая комнату. На столе была разложенна модель привратника, валялся планшет со стереоинструкцией по фехтованию, зеркальная плитка, детали от Аякса и диск с фильмом по истории Семицвета. До фильма он так не добрался.

– Если честно, даже не брался. – вздохнул тот. – Мне они тяжело даются.

– А вот от привратника ты, кажется, не отлипаешь.

– Да, мне очень нравится. Мне даже кажется, словно я… Делаю что-то очень важное. Мелкое, но важное.

Астра прям весь изнутри засветился.

Но тут же потух.

– Ты знаешь, что у тебя экзамен на днях?

– Да, сударь, я это знаю.

– Ну, предположим, Электрифи поставит тебе зачет…

– Она поставит мне зачет? – ахнул Сон.

– Да, мы с ней поговорили. Вернее, я с ней погоорил. Она, правда, немного посопротивлялась, но я сказал, что ты согласен остаться на второй год по биологии и заниматься с репетитором. Ты же согласен?

– Ну конечно!

– Кодексы эти, этикеты… Ты, конечно завалил. А ведь тебе нужно сдать три экзамена из пяти…

– А русский язык с этикой?

– Это все факультативы, они не считаются… Ты даже зачет за них получать не должен – просто отсидеть на лекциях.

– Я могу сдать фехтование! Я все это время занимался с привратником. И многому научился.

– Сможешь. Только если с Тысячелистником, а принимать экзамен будет он – никто предварительно не поговорил так, как я поговорил с Электрифи. Тем не менее – на фехтование наша последняя надежда. Как раз во время сдачи твоего экзамена будет проходить совет, на котором я надеюсь, оппозиция во главе с моими хорошими друзьями сможет протолкнуть закон о реформировании образования. Согласно этому закону отчислить ученика будет крайне сложно. К преподаванию будут приглашаться не воины как раньше, а профессиональные преподаватели, ученикам будут предоставляться репетиторы, будет новый куратор, и не то, что я…

– Но вы отличный куратор! – запростестовал Сон.

– Я просто добрый. – сказал Астра. – А нужен профессионал. Который не просто любит детей, а ещё умеет заинтересовать их и зацепить, создать невидимое давление, да такое, что ученик сам бы захотел под этим давлением находиться и продолжать учиться.

Из-за угла любопытно вынырнула Охотница. Как она попала из комнаты в гостинную Алексей понятия не имел.

Кошки владеют телепортацией.

Не иначе.

Она запрыгныла на край стола и села напротив открытого планшета – обожала так сидеть. Сидела и помогала делать уроки. Облизывала лапу и поглядывала на них, не забывая орудовать своими локаторами – вдруг где мышь пробежит?

– У Семицвета достаточно мощностей и финансов чтобы обеспечить хорошими преподавателями сотню таких школ как эта, но нет же, совет – эти жадные, тупые дураки – жиляться на детей. Просто потому, что так всегда было. Они искренне верят, что обязанны дать детям что-то хорошее, а чем больше обычный взрослый верит в эту чепуху, тем хуже для ребенка.

Дети никого не волнуют, у детей нет прав, они не добывают нефть и не не проводят военные учения рядом с твоей границей. А общеобразовательная школа – это надругательство над свободами человека. Вон в Империи давно уже не так. Хочешь – иди в школу, хочешь – сиди смотри научные фильмы, да болтай по сети.

А у нас из века в век все гнут это чертову линию – насильное образование, загонять кнутом. И если раньше набирали аристократов, которые уже изначалшьно владели и кодексами, и этикатемаи и фехтованием, с рождения занимались с репетиторами, почти все знали – то сейчас мы набираем просто обычных ребят, подходящих нам по структуре ИТ. Вы не доходили с Электрифи до главы про информационное и энергетическое тело? Нет… Жаль. Почитай обязательно. Ну, или фильмы какие-нибудь посмотри про это дело.

Школа никому не обязана быть интересной. Было бы обязана, давно бы такой стала… Ну на кой черт тебе сдалась эта энергобиология? Наука и впрямь хорошая, но на мой взгляд – тренировался бы и тренировался на привратнике. Мозгов там не очень много надо. Так, я отвлекся… Так вот, мое присуствие на совете будет обязательным. Поэтому тебе придется справляться на экзамене самому. Если нам удасться протолкнуть закон, то ты просто останешься на второй год по несданым предметам, если не удасться… То разбейся в лепешку, но сдай столько экзаменов, сколько сможешь, ясно?

Сон кивнул.

– Слушай внимательно. Я видел записи твоих сражений. У тебя есть одно хорошее качество – ты не отступаешь даже когда кажется, что проиграл. Не отстустпай и сейчас.

Добрая половина побед в этом мире совершалась тогда, когда казалось, что все потерянно.

Кажется, впервые за все время, ему удалось надеть форму правильно. Он потратил на одевание около полутора часов, хотя по инструкции воин должен был одевать её за двадцать минут. Если его сегодня не вышвырнут – он возмется за инструкцию плотно. Плотнее плотного. Инструкция была учебником на 400 страниц, и на третьем курсе обучения ей был посвящен целый предмет.

Форма не промокала, не пропускала холод и холодный ветер, но при этом дышала. Она плотно контактировала с кожей на биоуровен – в ней невозможно было испачкаться и вспотеть. А стетика – ткань из которой она шилась наполовину состояла из биоматериала и была второй кожей. Хотя на вид – ну тряпица тряпицей. Красивая, как атлас, верхняя часть формы в общем, атласом и была, мундир, плащ, ботинки – были сшитьы из хорошего, добротного материала, но не из стетики. Стетика была дорогим ресурсом. Поэтому закрывала только открытые участки.

Первый раз он полез в привратнике прямо в мундире. И едва смог потом его отстирать и подлатать. ПОтратил дня три, наверное. ТОлько потом он узнал, что для привратника существуют специальные дубликаты – дешевая, но крепкая униформа, как у рабочих, чтобы убивать и убивать.

СНежинка позвонила ровно в десять часов. Сон осмотрелся – Охотница ещё не вернулась с ночных похождений, правда на Снежинку она не прыгала, но все равно было боязно. Хватать Охотницу он предпочитал только в перчатках от формы, впрочем как раз в перчатках от формы с ней можно было играть, забавляться и задразнить – форму она прокусить все равно не могла, от чего злилась и становилась совершенно неуправляемой, пока та не обидеться и не убежит на улицу, гонять лягушек у реки.

Он постоял у окна, глядя на неё. Тоже, кстати, толстая. Ну, не такая толстая, чтобы совсем – но пышка. Правда, он все же побольше будет. Он оглядел себя с ного до головы… Впрочем, кажется за последние четыре месяца он, кажется, немного сбросил вес. Впрочем это было неудивительно – всю стипендию он тратил на привратника, столько нагрузок, выходишь из системы и первым делом хочется что? Правильно, нажраться. Но тренер есть после тренировки запрещал. Нужно было отойти пару часов и только тогда можно было перекусить. ПРавда, Сон все-таки умудрялся втихаря что-нибудь перехватить – яблоко хотя бы, или кефира. Когда в одиночку занимался.

Он любил заниматься в одиночку. Никто не мешает, никто не дергает, можно поставить любимый уровень, любимую нагрузку, попробовать что-нибудь новенькое, сражаться с реальными онлайн-противниками, вместо альтернативных врагов…

СНежинка несколько напряглась и занесла руку, чтобы постучать ещё раз. Сон потопал ногами – та вздрогнула, поняв, что дома кто-то есть и поднесла узо к двери. Вот же умора! Сон метнулся к входу и резко распахнул дверь.

Снежинка отпрянула и попыталась скрыть конфуз – только что подслушивала ведь. Сон порадовался.

– Ты уже готов? – спросила та.

– Форму надел вот. – ответил он невинно.

– Я слышала ты завалил кодексы.

– И ещё этикет.

– То есть тебя исключат. – она стала совсе грустной.

– Почему?

– Потому, что ты сможешь сдать от силы два экзамена из пяти.

– Ну и сдам. Пусть исключают.

– Но ты же… Ты же воин! Тебя не могут исключить. ОТ тебя так много зависит.

– Что, например?

– Соьирайся, опаздываем. – сказала она.

– Экзамен будет принимать четыре человека – два преподавателя и два члена совета. – сказала Снежинка шепотом. Они стояли в кордиоре школы. Прохладное утреннее запустение проникало прямо под стетику. Впрочем, скорее всего ему это казалось.

– Кто у нас члены совета? – спросил Сон, кто преподаватели, он и так знал.

– Его высочество и Сиреника.

– Князь Стрелолист будет здесь? – удивился Сон. Это было неожиданно. Он что, лично прибыл на экзамен для одного человека? И Сиреника ещё… Выходит, вся эта троица будет там. И она будет в большинстве. И он понятия не имел на чьей они стороне и как их можно перехитрить.

– Да, и Астры не будет. Он на совете. Там сегодня жарко…

– А здесь холодно.

Сон надел перчатки. Никак не мог к ним привыкнуть. Если с формой он уже свыкся, свыкся с необычным, мятным жжением и почти не замечал его, то перчатки его несколько раздражали. Правда, только в перчтках он мог оттощить Охотницу от случайного гостя, и только в перчатках он мог с ней поиграть????

На стадион перед школой садился имперский флаер. Ученик почувствовал острое де-жа-вю. Здание школы, кортеж и экзамен. Вот только он не помнил, чем все закончилось. С каким-то невероятным трудом ему как-то раз удалось вспомнить, что он поменялся с кем-то местами. У него был календарь – очень классический, по месяцам, и там, в полной тьме он бросил его в воду, на гладь реки, поднял с берега гальку и и бросил прямо в центр. Календарь растворился в воде и круги пошли по всем числам. По будущему, по прошлому.???? Было много крови, много страдания, но этому ещё предстояло случиться. Или, быть может это уже случилось? А могло и не случиться. Поэтому он пошел вперед. В воду.

А вода в реке была совсем чистая. Даже на закате он, идя почти по пояс видел свои ноги. Мимо него текли дни, недели, ночи, надо было выбрать – одну, ту, которая должна подойти. Нужно было попасть как можно раньше, чтобы все исправить, все выровнять, загладить, рассчесать. Он развернулся вокруг себя. Ему нужен был нож, ему нужно было имя и ему нужна была помощь. Прямо сразу. Сначала он увидел нож – он был ему нужен. Сложно сказать, для чего – мысли вертелись в голове, но никак не складывались. А подходящий нож был только один. Девушка из Оксана, жившая по соседству с разродившейся кошкой закончила дипломную работу и сдала её ювелирам. А те даже камни на огранку не успели отдать. Пойдет.

И вот он увидел девочку, в белом мундире, она шла из школы, останавилась, чтобы набрать цветов – подснежники, только что распустились. А вместе с ними – ядовитые, белоснежные орхидеи, солнечного цвета.

Он сделал шаг в воду. Протянул ладонь и схватился за ручку двери. Подтянулся – а в воде тело было легким, и вылез. Вокруг было темно, он поднес ладони к лицу и стал пристально их разглядывать. Они обретали очертания. Мир вокруг прояснялся и становился отчетливым…

– Сон! – раздался голос. Он обернулся. Девочка в белом мундире стояла позади.

– Ты шла через это поле, перед тем как впервые меня встретить? Здесь росли подснежники?

– Я не помню, но по-моему да.

– Ко мне возвращается память. – произнес он.

– И что ты вспомнил?

– Я видел первого ученика. – сказал он.

– Ты видел его? – ахнула Снежинка.

– Да, и видел как ты пришла в Семицвет. Ведь первая ученица – это ты? Ты хранишь тайну всего поколения, да? Второй ученик – помошник это я, третий – соцветие… Седьмой бунтарь. Ещё тринадцатый и…

– Ты изучал курс нумерологии? – удивилась она.

– Нет, я нахатался отрывков в пространстве случайностей.

– Первый ученик действительно хранитель. Хранитель, помошник и начало начал. Он всегда будет первым среди всех. А второй ему в помощь.

Второй, это хорошо, подумал Сон. Он никогда ещё не был вторым – плелся в самом конце.

– Я тебе потом все расскажу. Сейчас не время.

– Ты права, не время.

И они зашли в школу.

Сон схватил самый первый билет лежавший на столе и понял, что боиться посмотреть. Аккуратно глянул – из двух вопросов он едва-едва знал писменный.

– Ну что там? – нетерпеливо спросила Электрифи. Она пришла первой. За полтора часа. Намного раньше всех остальных. Выглядела она уставшей, но довольной – волосы растрепались, от кончика глаза к шее тянулся лазерный шов. Меч лежал прямо на коленях, а нож она ловко вертела в руках.

– Ну что уставился? – спросила та. – В билет смотри, а не на меня.

– Тут два вопроса. Устный и писменный.

– Какой лучше знаешь?

– Ну писменный… Может и смогу.

– Ясно. Садись… – она глянула на часы. – Читай первый вопрос.

– ИТ и ЭТ живого существа.

– Информационное и энергетическое тело. Слышал?

Он покачал головой.

– Чеовек состоит из… Ну из тел. Сколько их точно – неизвстно, однако однозначно можно утверждать о наличие трех – физического, энергетического и информационного. Как физическое тела, они могут развиваться, стареть, раниться и болеть. Некоторые пустяковые болезни энергетического тела так серьезно воздействуют на тело физическое, что проносятся человеком всю жизнь как неизличимое заболевание. Когда была сделана первая операция не энергетическом теле?

– Э… – Сон быстро перебрал даты. – Ну давно, лет пятьдесят назад.

– Первые операции на энергетическом теле были известны ещё тысячи лет назад – аккупунктура, например. Полный механизм действия аккупунктуры узнали относительно недавно, а спустя ещё пятьдесят лет, в 2168 году Сайрос Эрик провел первую удачную операцию на энергетическом теле человека – для изличения рака на последней стадии. Все запомнил?

Сон кивнул.

– Какой год?

– Две тысячи сто шестьдесят восьмой.

– Кто провел операцию?

– Эээ… Сайрос Эрик.

– Отлично. Поехали дальше, – на ловко развернула между пальцами ручку ножа – да так быстро, что тот закрутился вокруг своей оси. Сон от удивления даже глаз оторвать не мог. Нож просто крутился как волчок на кончике лезвия. А ведь в нем сантиметром тридцать высоты было!

– Три ночи не спала. – сказала та и откинулась, повернувшись к окну. – Иногда бои идут один за другим. И вот – какой-то бой срывается. Уколы проставленны, арены раскрыты, лежишь себе расслабленно в полусне, ждешь оруженосца, слушаешь бриф… А организм привычно гоняет дозу чистейшей энергии по телу, дожидаясь сверхактивности. А её не происходит. Бой не начинается и не начинается.

Она ловко поймала нож за лезвие – двумя пальцами, средним и указательным.

– Вот плазма вхолостую и работает. Тратишь потом её весь день на всякую ерунду…

В лучах теплого рассвета, растрепанная и уставшая, она не казалось натянутой, как пружина. И злой тоже не казалась. Да и не была она злой. Просто какой-то очень замкнутой. И закрытой.

– Не отвлекаемся. – произнесла она. – Информационное поле… Тело человека. Карма. Информационный запас личности. Проявляется как энергетическое свечение в нескольких спектрах. Ты помнишь значения цветов? Нет, естественно… Белый – чистота намерений, синий – разум, красный – кровь. Эти три цвета необходимы для появление на свет человека разумного. Эти три цвета необходимо иметь на флаге государства, чтобы выйти на прямую линию. Эти же три цвета являются необходимым спектром для будущего воина семицвета.

Такая комбинация в природе встречается крайне редко, хотя бы только потому, что белый легко смешивается с любым другим оттенком. Взрослый человек с наличием хотя бы 5 % чистого белого спектра – уже как минимум… Хороший врач. Или учитель. Искренний и способный на добрые, бескорыстные поступки вне всякой логики. А синий – логика в чистом виде, красный – кровь и война, оба действуют на белый уничтожающе. Я уже не говорю о черном – спектре поглащения, который присутвует более чем у трети состаявшихся личностей.

Да и красный… Это цвет поражения. Состоявшаяся личность внесшая в свое ИТ-поле красный оттенок либо сойдет с ума, либо сопьется. Но ребенок… Ребенок удивительно пластичен. Он может сочетать в себе весь спектр, менять одним желаением, группировать и смешивать получая удивительные, редчайшие оттенки. И удерживать их столь угодно долго. И конечно, он может сочетать в себе и красный и белый, и синий одновременно.

– Тебе известно правило – не спрашивай, не отвечай?

ОНа увлеклась. И это было замечательно. Мало того, что она действительно интересно рассказывала, так ему наконец-то начала нравиться энергетическая биология, всегда казавшаяся скучной и малопонятной наукой.

– Любое осознанное преступление оставляет в ИТ-спектре алый оттенок. От нежно-розового до оранжевого. Но только убийство представяет собой чистый красный. Однако, при наличии такого же количества белого, тебя не Красный цвет в твоем спектре означает, что ты совершил убийство. Ради спасения собственной жизни. Но ты имеешь право не рассказывать в ИТ на момент поступления в семицвет. Белый присуствует с рождения, синий – приобретается во время изучения точных наук, красный – во время убийства. Красный редкий оттенок. Обычно, убийство уничтожает в человеке весь белый и часть синего спектра. Но если кровопролитие было совершенно на чистую голову и для самозащиты, то синий спектр может остаться практически без повреждений, а белый выстоять. Незадолго до подписания тобою договора об обучении в Семицвете у тебя были полностью сформированны все три спектра.

– Закон «не спрашивай не отвечай» – означает, что ты не имееш права спросить любого другого воина, кого именно он убил, чтобы получить красный спектр. Ну а ты, в свою очередь имеешь право не рассказывать никому, даже на допросе, кого именно убил ты. Кстати, кого ты убил?

– Змею. – ответил Сон.

– Змею? Это имя?

– Нет, ваше высочество, змея это рептилия.

– Я знаю что змея это рептилия! – возмутилась та, словно Сон заподозрил её высочество в незнании таких простых фактов. Да так забавно возмутилась, что ей даже самой смешно стало. – То есть ты не человека убил?

– Нет, я убил змею.

– Ты убил змею?

– Да, ваше высочество, я убил змею.

– Рептилию? – уточнила она.

– Да. Рептилию. – кивнул он.

Она нахмурилась о чем-то думая.

– А зачем ты её убил?

– Она могла на меня напасть. И мне ещё хотелось есть.

– Вот это да… – тихо произнесла она и пацарапала ножом кончик пальца. Тут же надела перчатку.

– Давай зачетку.

– А писменное задание? – спросил он.

– Какое писменное задание?… А, этот билет. Ну давай, садись, пиши. Все равно я тебя на второй год оставляю.

Она откинулась и закрыла глаза. Кажется, задремала.

Запели птицы.

– После окончательного формирования всех трех тел, подросток сможет не без проблем, но все же жить в такой невообразимой комбинации, с определнной долей вероятности прожить счастливую и осмысленную жизнь, а при наличии психолога или просто хорошего человека поблизости, а не… Ну незнаю, не пойти и не поубивать на одинокий остров сотню ни в чем неповинных рабочих.

Эта комбинация встречается достаточно редко. Считается, что ребенок с такой комбинацией нежизнеспособен, ассоциален и ни на что не годен. Эта комбинация имеет целый ряд последствий для энергетического тела – аутизм и синдром Аспербергера – самые невинные из них. Ещё совсем недавно, для воинов Семицвета эту комбинацию создавали искуственным путем. В кандидаты отбирали только лучших. За считанные годы ребенку нужно было дать кровь, свет и знание. Можешь представить себе, как все это выглядело. Но Первый Преподаватель решил, что это бесчеловечно. И совершенно правильно решил, я так считаю. Теперь мы подбираем учащихся изначально имеющих такое тело. Случайно сформировавшихся. Правда, мы получаем кота в мешке. Но и это не самое страшное – Первому Преподавателю пришлось отказать целой шайке аристократов в приеме их детишек на обучение. Вот это страшно. Против тебя в частности настроен весь совет, многие троицы и даже целые города. И сегодня станет ясно – сможем ли мы продолжить эксперимент, или нет.

– Шесть боев за утро, горячая пора наступает, не иначе. – Сиреника вошел первым. – Давайте покончим с отчислением поскорее и вернемся к делам.

При слова «покончим с отчислением» Сон подпрыгнул на месте. Сиреника всерьез желал его отчислить, а он – всерьез желал здесь остаться. Он прямо весь вскипел от его, таким ненароком сказанной фразы.

Электрифи проснулась и потерла руками глаза – совсем, как маленький ребенок.

– О, доброе утро, сударыня. – Сиреника склонил голову на четверть дюйма.

За ним зашел Тысячелистник и его высочество. Два принца… Вернее принц и принцесса – собрались здесь, ради него, чтобы продолжить какой-то малопонятный для него эксперимент и принять у него экзамен.

От волнения его начало тошнить.

– Вы уже приняли экзамен? – осведомилась вражеская сторона.

– Да. – сказала Электрифи сонно.

– Надеюсь, он получил низкую оценку?

– Он получил зачот. – буркнула та, отвернулась, схватив свой нож – вертеть и играться, всем своим видом давая понять, что не желает общаться. В общем, в своем репертуаре.

– Белая троица… Дети, – печально вздохнул Сиреника, глядя на Электрифи. – Вы, разумеется, проверяли его на шпаргалки? Задавали дополнительные вопросы? И какой был билет, кстати?

– Что? – спросила Электрифи недовольно – а ведь только она умудрилась удержать нож за лезвие на одном пальце!

– Какой был билет, я спросил. – повторил Сиреника.

– Учащийся, – она развернулась к Сону, – какой был билет?

Сон вскочил с места.

– Энергетическое, информационное тело и ещё писменное задание.

– И вы сдали на зачот? – подозрительно осведомился Сиреника. Складывалось отчетливое ощущение, что он не верит. Да что там не верит – он знает. И любым способом хотел докапаться до истины.

– Да, сударь, я сдал на зачот. – сказал Сон стараясь оставаться максимально спокойным. Сиреника взял его билет.

– И когда была проведена первая операция на энергетическом теле?

– Полвека назад. Эрик Сайрос. Раковая опухоль.

– Прекратите мучить ребенка. – произнес его высочество с нажимом. – Положите билет. Сдал он биологию, или не сдал – неважно. Его ждет экзамен по фехтованию.

Сиреника молча полистал личное дело.

– Он провалил три экзамена из пяти. Это значит, что он уже отчислен.

– Ну тогда пусть подпишет бумаги об отчислении. – сказал тренер.

– Отлично! Именно этого я и хочу последние несколько минут. Подойдите ближе, мой мальчик. От вас требуется подпись.

Он развернул ему планшет и протянул перо.

Сон остался стоять на месте.

– Ну же, чего ждете? – произнес тот спокойно, и даже с ноткой доброжелательной грусти. – Вы не смогли сдать три экзамена из пяти. В случае отчисления вы получите отпускные. Не читали контракте про золотой парашут? Отличный пункт вашего контракта. Я найму грузовой флаер. Мы поможем собрать вам вещи.

И чем больше он говорил, тем больше Сон его ненавидел. Он был каким-то лживым чтоли. Таким милым и хорошим, доброжелательным, никто и подумать не мог что он может сделать столько отвратительного. Но он это делал. Под его обаяние, и его артистизм кажется, попадали все окружающие. А кто не подпадал – становился врагом. Интересно, что будет – если его разозлить? Наверняка голос у него станет визгливым, движения резкими, а рост тут же уменьшиться сантиметров на двадцать.

– Давайте же. – сказал он ласково.

– Я не стану это подписывать. – произнес тот. – Что? – на его лице отразилось искреннее удивление. И затем – он нахмурился и сделался весь таким недовольным и строгим. Словно речь шла про невынесенный мусор.

– Нерадивых учников следует наказывать. – серьезно заявил он. – И мы их отчисляем.

– Но отчисление это не наказение, а ликвидация. – заметила Электрифи. – Не медлите, сударь. Ставьте подпись. – сказала она передразнивая Сиренику. И добавил приторно, – Я так устал, я желаю домой. Биньки.

– А вы поставите подпись. – сказал Сиреника ледяным тоном.

– А я её не поставлю. – ответил Сон задорно. Ему отчего-то даже весело стало.

– Почему вы её не поставите? – удивился Сиреника.

Как же Сон ненавидел вопросы на которые во-первых, не знал как отвечать, а во-вторых всем и так был ответ понятен.

– Почему вы её не поставите? – повторил Тысячелистник.

– Да! – вскричала Электрифи, так что все подпрыгнули,??? доводя до абсурда происходящее. – Почему вы не поставите подпись?

– Потому что могу. – поперхнулся ученик. – Я могу не ставить там подпись и я её не поставлю. Потому как сначала должен сдать фехтование. И сдам. Пусть это будет мой последний бой, но по крайней мере у меня в зачотке будет хоть одна нормальная оценка!

– Какая такая нормальная оценка? – удивился Сиреника. – Вы успешны в фехтовании? – он оглянулся на тренера. – Учащийся успешен в фехтовании?

– Если честно, я за его успехами не следил.

– Вы – носитель титула Первого Меча, что делает вас лучшим тренером Семицвета. – он встал и развернулся к Тысячелистнику и спросил спокойнее: – Почему ты не следишь за ним?

– Потому что могу. – ответил тренер.

Электрифи сдержала смех. Стрелолист сохранял молчание. Сиреника сдвинул брови на три четверти дюйма.

– Ну хорошо, – сказал тренер оправдательно. – Мне просто… Я даже не знаю, как это объяснить. У меня не возникает желания с ним учиться. Что-то ему втолковывать и показывтаь, потому что как только начинаешь ему что-то объяснять он сразу же во всем запутывается и перестает что либо понимать в принципе. Ещё он постоянно отвлекается на какие-то мелочи! И не может сконцентрироваться. Причем даже когда он xочет сконценртрироваться, то так сильно отвлекается на свое желание, что все равно все портит. Я не хочу учить его. Мало того, мне даже и неприятно его учить.