Текст книги "Снежная Принцесса (СИ)"

Автор книги: Светлана Зорина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 47 страниц)

– Конечно, нет, – засмеялась Илана. – Но только уж давай в космопорту, когда будем прощаться.

Через час она уже мчалась сквозь бездну, а вечная тьма, прильнувшая к окнам пассажирского салона, казалось, жаждала пробраться туда и поглотить дерзких людишек, которые осмелились проникнуть в таинственные глубины галактики, в царство великих древних богов, создающих и разрушающих миры. Илане хотелось увидеть звёздного кота, играющего ярким голубым шаром. И она увидела его, но только во сне. А когда проснулась, корабль уже приземлился на космодроме Гаммеля.

Глава 20. Танцы на снегу

Илана с удивлением смотрела из окна автолёта на заснеженный Гаммель. Две недели назад, когда она отправлялась на Майдар, снег начинал таять, а горожане ворчали, что весна припозднилась. Сегодня, 1 апреля, создавалось впечатление, что весна вообще отменяется.

«Весны не будет – и не надо…» – подсказала память, заставив сердце Иланы болезненно сжаться. Эта строка была вспышкой, которая на миг высветила в тёмных глубинах её души нечто такое, чего бы она предпочла не касаться. Снежная маска преследовала её, скрывая под собой множество лиц, которые Илана хотела и боялась увидеть.

– Ну и ну! – присвистнул пилот, высматривая место для посадки. – Сугробов на вашей улице, леди, больше, чем домов. Хороша первоапрельская шутка природы.

Дома Илану ждало сообщение – начало съёмок «Короля Зимы», назначенное на 2 апреля, откладывается до 16-го. Филиал кинокомпании «Диамант» в Альдах пострадал из-за вчерашней лавины. Большинство фильмов с «зимними» сюжетами снимались в этом филиале, который находился недалеко от Альдамейра – живописного местечка со знаменитым горнолыжным курортом.

Ассистент режиссёра, пославший сообщение, уверял, что съёмки эпизодов, в которых задействована Илана, займут не больше месяца. Она предпочла бы, чтобы они длились подольше. Вернувшись с Майдара, Илана поймала себя на том, что их с бабушкой маленький уютный домик и впрямь кажется ей курятником, из которого хочется вырваться.

Девочка навестила в «часовне» своих друзей, всем подарила подарки и засела за учебники. Она хотела до отъезда в горы сдать все темы, которые пройдут без неё. Теперь в её распоряжении был великолепный компьютер – подарок мадам Би. Герцогиня даже интернет оплатила на два года вперёд.

– Не понимаю, зачем вообще ходить в эту дурацкую школу, – сказала однажды Илана с досадой. – Неужели нельзя пустить в продажу учебные программы – чтобы люди всё изучали сами и сдавали экзамены?

– Говорят, эта практика себя не оправдала, – ответила бабушка. – Лучшие педагоги Федерации пришли к выводу, что ученику необходим живой, непосредственный контакт с учителем…

– У нас вечно за ученика решают, что ему необходимо!

– И коллектив ему нужен, – невозмутимо продолжала бабушка. – Вне коллектива нет здорового соперничества…

– А если точнее – зависти и ссор…

– А бумажные книги не так вредны для зрения, как экраны компьютеров. Кстати, и для нервов тоже. Ты в последнее время какая-то раздражительная.

– Лучшие педагоги Федерации сказали бы, что у меня переходный возраст.

– Вот именно, – вздохнула бабушка. – Самый уязвимый возраст. Тебе бы побольше отдыхать, а ты… Подиум, съёмки, полёт на другой конец галактики… Теперь вот с корабля да снова на съёмки! Так и свихнуться можно.

– Я свихнусь, если буду сидеть здесь! Или среди тех шестнадцати придурков, из которых состоит якобы необходимый мне коллектив.

– Ну что ж… Отправляйся на свои съёмки. В горы, на другую планету, в другую галактику… Куда хочешь. Ищи свою стаю, как любила повторять одна психолог. Ищи тех, кто тебе под стать, если тут все такие ничтожества…

– Да ладно тебе, бабуля, – Илана пристыженно обняла бабушку. – Ты же знаешь, что я тебя очень люблю. Я скоро вернусь. Радуйся, что выпадает возможность отдохнуть от вредного подростка.

Когда она уезжала в Альды, в городе потеплело. Снег почти весь растаял. Зато в горах по-прежнему царила зима. Впрочем, она была здесь почти круглый год. Зимний филиал «Диаманта» представлял собой целый посёлок с отелем, множеством открытых съёмочных площадок и павильонов. Актёры называли филиал базой и, похоже, любили здесь работать. Некоторые в свободные от съёмок дни ездили в Альдамейр – до него было рукой подать. Режиссёр считал это никчёмной тратой времени.

– Как будто нельзя покататься на лыжах и снегоходах здесь, около базы, – ворчал он. – И отдохнуть есть где. Видно, зря мы потратили столько денег, создавая для этих бездельников все условия.

Бездельниками Джанкарло Кундалини считал всех, кроме себя.

– В Альдамейре сейчас самый сезон, – сказал Илане Крис Лемуар, игравший королевского шута. – Весной многие убегают из города, подальше от грязи. Так что на курорте сейчас собралась вся элита.

Крису было двадцать, но из-за его маленького роста и субтильного сложения Илана сперва приняла его за подростка. Контраст между сквозившей в его взгляде духовной зрелостью и хилым, полудетским телом с самого начала обеспечил Крису амплуа вечного шута. Черты его лица поражали своей неправильностью, но при этом светились такой одухотворённостью, что Крис всегда притягивал к себе внимание. Илане казалось, что Джеймс Дюмон, исполнитель главной мужской роли в фильме – роли принца Бариана, при всех своих данных рядом с Крисом просто меркнет. Джеймс Дюмон об этом, к счастью, не догадывался. Удачно дебютировав в нашумевшей трилогии «Пионеры Хонда», он какое-то время считался одним из лучших актёров Германара, но на большее у Дюмона запала не хватило. Он уже лет двадцать как подвизался на ролях «первых любовников» в фильмах второго сорта. Держался он так, словно был первым любовником во вселенной, хотя под туники сказочных принцев и воинов ему теперь приходилось надевать утягивающий пояс, а гримёры подолгу трудились, приводя в порядок его несколько обрюзгшее лицо. Дюмон уже пару раз делал пластическую операцию, но сохранить хорошую форму надолго ему не удавалось. Илане даже беглого знакомства с высшим светом хватило, чтобы понять: помимо достижений пластической хирургии «вечная молодость» требует здорового образа жизни. Мадам Би даже при весьма плотном графике не позволяла себе пренебречь ежедневным комплексом упражнений, который для неё разработал какой-то гуру с планеты Ранхалока, и старалась не злоупотреблять ни сладким, ни спиртным.

«Первый любовник» флиртовал направо и налево, но Илана заметила, что популярностью он пользовался главным образом у начинающих актрис, которые спешили обзавестись связями и заручиться поддержкой всех оказавшихся в пределах досягаемости звёзд. Джеймса Дюмона это вполне устраивало. Говорили, что, чем старше он сам, тем моложе его подружки. На Илану он поглядывал с интересом знатока, явно прикидывая, какой она станет через несколько лет, и судя по этим лукавым взглядам, его прогноз был благоприятным. Джеймс Дюмон вёл себя с ней по-джентельменски, хотя и с оттенком снисходительности, не вызывавшим у неё, впрочем, ни капли раздражения. Джеймс Дюмон был просто не способен обидеть женщину. И вообще он был совершенно безобидным существом. Чего Илана не сказала бы о Ширли Уйат.

Вторая звезда этого фильма тоже переживала далеко не первую молодость, но если у Джеймса возраст сказывался на внешности, то Ширли, сохранив прекрасную форму, отличалась брюзгливостью старухи. В Германаре она была достаточно популярна, однако за пределами страны лучи её славы гасли, как луч ручного фонарика, направленный на звёздное небо. Места среди настоящих звёзд большого кино ей так и не нашлось, и Ширли переживала это куда острей, чем её напарник.

– Судя по всему, шоу будет посредственным, – сказал ещё в самом начале съёмок Крис. – Даже если кто-то из начинающих станет открытием сезона, на кассе это особо не скажется. Ну и ладно… Хоть что-то заработаем. А главное – хорошо оттянемся. Обожаю горы, а хорошие курорты мне не по карману.

Илане здесь тоже нравилось, тем более что в отличие от многих она была на базе впервые. Она обегала все склады с реквизитом и костюмерные, все павильоны с декорациями, меняющимися, стоило лишь оператору нажать на кнопку, и уже в первый день знала, что и на какой площадке снимается. А на второй день режиссёр Макс Шелендер предложил ей сняться в эпизоде пятисерийной эпопеи «Война в созвездии Феникса». По сюжету третьей серии главный герой фильма Гарт Лой делает вынужденную посадку на планете, где уже много веков стоит радиактивная зима, а из всех племён выжило лишь племя айонов – беловолосых крылатых гуманоидов. Одного из них герой встречает на заснеженном поле, где едва не замерзает, и поначалу принимает его за ангела, явившегося за его душой. Крылатое существо даёт Гарту энергетический шарик – изобретение айонских учёных. Этот сгусток энергии, которого хватает на какое-то время, позволяет Гарту поднять корабль и добраться до своей базы на планете Гермес. Десятиминутная роль крылатого существа и была предложена Илане. Джанкарло Кундалини с ворчанием отпустил её на сутки в павильон Шелендера, строго-настрого предупредив, что она не имеет права заключать с «этим проходимцем Максом» никаких контрактов.

– Если он заплатит тебе сразу, живыми деньгам, – хорошо, если нет – не жалуйся. Меня это не касается. Без договора могут и надуть, но заключать его ты пока больше ни с кем не можешь. Это условие оговорено в нашем с тобой контракте. Сейчас ты работаешь на меня.

Эпизод с Иланой отсняли быстро, а через два дня Шелендер с ней расплатился, пообещав, что присмотрит для неё что-нибудь стоящее, когда она закончит съёмки в «кундалиновой белиберде».

Сниматься в «белиберде» Илане тоже нравилось. Всех поражало то, как легко она нашла общий язык с задействованными в съёмках животными. Фиольских скакунов следовало каждый день выезжать, а поскольку работник гаммельского цирка, который должен был это делать, слёг с простудой, Илана с удовольствием выполняла его функции. Мохнатые белые лошадки отличались кротким нравом, однако Ширли Уайт настаивала на наезднице-дублёрше.

– Я езжу только на своих линнеях, – заявила звезда. Линнейские скаковые лошади славились на всех планетах Федерации. – И вообще, я люблю, когда животные ухоженные, а от этих так воняет…

– От некоторых людей воняет гораздо хуже, – ворчал служащий, который ухаживал за скакунами.

Две белые рыси – Дейзи и Том – Ширли нравились, а вот она им нет. Однажды, во время съёмок сцены, когда огромные снежные кошки должны были лежать у ног принцессы Дарины, обе рыси встали и пристроились возле младшей принцессы, причём Дейзи положила голову ей на колени и ласково заурчала. Эту сцену пришлось переснимать несколько раз. Рыси ни за что не хотели лежать у ног Ширли. В конце концов у звезды началась истерика.

– Эта маленькая дрянь нарочно их подзывает! – кричала она. – Я уверена – она специально их подманивает!

Ширли закатывала истерику в своей гримёрной, но её вопли слышала вся съёмочная группа. Вечером примадонна подошла к Илане в пустом холле отеля.

– Послушай, девочка, ты не больно-то путайся у меня под ногами, – прошипела она, обдав Илану резким винным запахом. – Эта извращенка Левенхольд вместе со своим мерзким карликом Вито, конечно, сумели сделать из тебя звезду сезона, но зима подходит к концу. Я таких сезонных звёздочек уже мно-о-го видела. Пользуйся моментом, но не забывай своё место.

И Ширли Уайт удалилась, прежде чем оторопевшая Илана обрела дар речи.

– Не обижайся на неё, – сказал Крис, который только что появился в холле и успел услышать конец монолога «примы». – Она в последнее время не в себе. Когда звёзды загораются – это смотрится красиво, а угасание – процесс болезненный и неприятный.

Около полуночи Илана проснулась от завывания вьюги. Окна её номера выходили на заснеженную равнину, где невысокие пригорки чередовались с еловыми рощами, которые казались сейчас поделками из хрусталя и изумруда, сверкающими на молочно-белом фоне. От двух лун было светло, почти как днём. Метель свивала из снега вихри, похожие на язычки серебряного пламени, вздымающиеся к звёздному небу… Илане вдруг стало душно. Охваченная странным возбуждением, она распахнула окно и спрыгнула в мягкий снег, сразу провалившись по щиколотки. Холод приятно обжигал босые ноги. Ей хотелось утонуть в этой чистой белизне, раствориться в ней… Или сгореть на серебряном снежном костре. Пусть он сожжёт её слабое земное тело и унесёт её высоко-высоко – к ослепительно сияющим звёздам. Туда, где огромный звёздный кот играет ярко-голубым астероидом…

Илана помчалась по залитому лунным светом снегу, чувствуя, что она больше не проваливается в него, а бежит, едва касаясь его ногами, а налетающий порывами ветер подгонял её и как будто бы даже слегка приподнимал над серебряной равниной. Ещё немного – и у неё вырастут крылья – как у айона из фильма «Война в созвездии Феникса»… Нет, у неё будут другие крылья, невидимые, но очень сильные, позволяющие летать сквозь пространство и время…

Девочка бежала, пока не упала, окунувшись в рыхлый сугроб. Какое-то время она лежала, блаженно вдыхая снежную свежесть, потом села и огляделась. Она оказалась в небольшой ложбине недалеко от рощи, похожей в лунном свете на заколдованный сад из какой-то старинной легенды. Илана не удивилась бы, если бы из-за серебряных елей вышел настоящий единорог. Или ещё какой-нибудь дивный зверь.

И он действительно вышел. Сперва Илана увидела на снегу длинную синеватую тень, потом в серебристо-голубом мерцании рощи возникла грациозная белая фигурка. Большая кошка с кисточками на ушах подбежала к девочке и уставилась на неё огромными круглыми глазами, в которых отражались луны.

– Дейзи! – воскликнула Илана. – А где Том?

Приятель Дейзи не заставил себя долго ждать. Через минуту он выбежал от рощи и замер, слегка припав на передние лапы. Дейзи тоже замерла, призывно глядя на Илану.

– Вы что – хотите поиграть?

Рыси ответили ей дружным урчанием и принялись кататься по снегу. Утихшая было метель поднялась снова, застлав всё вокруг серебристой пеленой. Волшебная роща превратилась в призрачное видение, которое постепенно исчезало, поглощаемое снежным пламенем. Потом снежный костёр стал пониже и распался на множество серебристо-голубых язычков. Они заплясали вокруг Иланы, и глядя на них, ей тоже захотелось танцевать. Девочка сделала реверанс воображаемому партнёру и исполнила похожий на менуэт старинный танец, который актёры разучили с хореографом для сцены бала во дворце короля Хальдара. Затем, повторив несколько балетных па, девочка стала импровизировать, плетя танец из всего, чему научилась на занятиях мадам Берже и благодаря урокам классического балета на видео. Рыси сперва смотрели на неё, как зачарованные, замерев в лунном свете и напоминая статуи из белого серебра. Однако вскоре им надоело стоять на месте и они возобновили игру. Огромные кошки то гонялись друг за другом, то начинали носиться вокруг Иланы, грациозно подпрыгивая и словно присоединяясь к её танцу. Между тем метель усиливалась. Илана была в восторге. Ей казалось, что каждый порыв снежного ветра наполняет её силой. Она подпрыгивала, и ветер тут же подхватывал её, поднимая всё выше и выше над равниной. Она носилась на гребне снежной волны, соскальзывала вниз и тут же ловила следующую волну, подбрасывающую её вверх – навстречу звёздам, а звёздные коты играли и танцевали вместе с ней, и снег мерцал на их белой шерсти ярким серебром…

Неожиданно свет стал резким и каким-то мёртвым. Звёздные коты замерли и превратились в сердитых рысей, а волшебный снежный ветер – в обычную метель, которая кружит над равниной снег, но никому не дарит крылья.

– Господи, девочка, ты же простынешь! – кричал Джанкарло Кундалини.

Он бежал к Илане, увязая в снегу, а за ним мчались оба его ассистента, примерно половина занятых в «Короле Зимы» актёров и дрессировщик Микки Дуров. Почти у всех были фонарики, горящие нестерпимо ярким бессмысленным светом. Обе луны, словно оскорбившись, скрылись за тучей, и над равниной нависла тьма.

– Дейзи, Том! – позвал Микки.

Рыси подошли к нему, всем своим видом выражая недовольство по поводу того, что прервали их игру. Впрочем, они позволили ему их погладить и явно не собирались убегать. Дейзи и Том любили своего хозяина.

– Я ещё выясню, кто открыл вольер! – сердился дрессировщик. – Я его точно запирал. Они ведь могли совсем убежать! Между прочим, в этих горах водятся какие-то жуткие хищные птицы, которым ничего не стоит напасть и на снежного барса, а Дейзи и Том… Они же ручные. Они совершенно не приспособлены к естественным условиям. Спасибо, что ты их поймала, принцесса!

Последние слова были адресованы Илане.

– Я никого не ловила, – сказала девочка, отбиваясь от ассистента Кундалини Джона Уэзерби, который пытался закутать её в свою куртку. – Мне не холодно, Джон. Я никогда не мёрзну.

– Я же вам говорил, – усмехнулся оператор Дэвид Хофман. Он подошёл позже всех, и вид у него был весьма довольный. – Я вам сразу сказал, что нашей Снежной Принцессе не страшен никакой холод. Или вы думали, я такой бесчувственный?

– Да, именно так мы и подумали, – сердито ответил Кундалини, – когда увидели, что ты спокойненько стоишь и снимаешь, как ребёнок выплясывает на снегу в одной ночной рубашке…

Илана увидела в руках у Дэвида миникамеру – его любимую игрушку. На базе шутили, что он не расстаётся с ней даже в сортире. Он как-то похвастался Илане, что это чудо техники с планеты Тринитрон прекрасно снимает на очень большом расстоянии.

– Ты уж извини, что я снимал тебя без твоего разрешения, – сказал он Илане. – Но это было так здорово! Танец снежной феи, хозяйки зимнего леса… Мне бы очень хотелось вставить эти кадры в фильм. С твоего согласия, разумеется. Ты должна это посмотреть…

– Давайте отложим это на завтра, – решительно перебила первый помощник режиссёра Линда Кейс. – А на сегодня с нас достаточно и зрелищ, и беготни. Всем давно уже пора быть в постели, особенно детям… Или наша фея хочет ещё немного потанцевать?

Илана, ничего не ответив, села в снегоход. Она вдруг почувствовала себя усталой и какой-то опустошённой. Девочка позволила Крису Лемуару не только проводить её в номер, но и уложить в постель. Ей нравился этот юноша, относившийся к ней со смесью покровительства и восхищения. Причём первое было слишком завуалировано, чтобы её обидеть, а второе он не скрывал, хотя и не демонстрировал. Он действительно восхищался ею – как будто видел в ней то, что не видели другие. Шуты часто видят больше, чем короли.

Утром Крис рассказал ей, что переполох начался из-за рысей. Игравший злого колдуна Метан Лойко решил перед сном прогуляться по звериному павильону. Он заметил, что вольер Дейзи и Тома открыт, и разбудил дрессировщика. Было чуть больше полуночи. Те, кто ещё не лёг, вызвались помочь в поисках рысей. Когда «ночные звероловы» вышли на улицу, они обнаружили, что окно Иланы распахнуто настежь, а ветер гуляет в комнате так, что там всё дребезжит. К ней долго стучались, потом открыли дверь запасным ключом и, увидев, что в номере её нет, забеспокоились. А когда выяснилось, что Иланы вообще нет в отеле, испугались не на шутку. Тут уж проснулись и подключились к поискам почти все члены съёмочной группы. Нашли Илану Дэвид Хофман и Крис Лемуар.

– Я просто обалдел от этой картины, – признался Крис. – Решил, что сплю и вижу сон… А вот Дэйв не растерялся. Сразу хвать свою камеру…

– Честно говоря, я не сразу понял, что это наша Илана, – смеялся оператор. – Когда я был мальчишкой, бабушка рассказывала мне о феях. Якобы, увидеть их танец – редкое везение. А я уже тогда любил всё снимать… Она говорила, что фей снять невозможно, разве что волшебной камерой. Вот я и решил проверить возможности своей малышки. По-моему, получилось неплохо. Я считаю, что этот снежный танец прекрасно впишется в наш фильм.

Илана не возражала. Глядя на экран, девочка не могла поверить, что эта фея, порхающая среди снежных вихрей, – она. Юная танцовщица казалась сотканной из лунного света, снега и ветра. Развевающиеся белые локоны и лёгкое белое одеяние окутывали тонкую голубоватую фигурку, словно сполохи метели, а огромные глаза, темнеющие на отрешённом бледном лице, напоминали две синие бездны.

– В ней есть что-то жуткое, – донёсся до Иланы шёпот Линды Кейс. – Неземное…

– Дэвид прав, – решительно заявил Джанкарло Кундалини. – Эти кадры действительно украсят и дополнят наш фильм. Принцесса Делина резвится и танцует со своими снежными кошками…

– А по-моему, вы тут все с ума посходили! – фыркнула Ширли Уайт. – Девчонка скачет по снегу в ночной рубашке, а все восхищаются, как будто перед ними выступает звезда Королевского балета…

– Звёздам Королевского балета далеко до нашей Снежной Принцессы, – сказал Дэвид. – Кстати, её ночная рубашка похожа на наряд феи Селены из балета «Магия луны».

– Действительно похожа, – согласился Джеймс Дюмон, который очень расстроился, что проспал ночное приключение. – Хотя наша принцесса хороша в любой одежде.

Дэвид и Джеймс ничуть не погрешили против истины. Эта ночная рубашка была подарком мадам Би. Сшитая из тончайшего серебристо-белого материала, с высокой талией и множеством лёгких оборок, она скорее напоминала бальное платье.

– Я вот только не могу понять, дорогая, как ты умудрилась так высоко подпрыгивать, – повернулась к Илане Ширли. – Тебя словно ветром поднимало.

– Так и было, – коротко ответила девочка.

По лицам окружающих она поняла, что этот вопрос интересует не только Ширли Уайт, но ей не хотелось ничего объяснять. Да и найдутся ли слова, чтобы передать то, что она чувствовала во время танца. Тот восторг, который она ощутила, как будто бы слившись со снежным ветром. Она была частью стихии, совсем недолго, но была! А потом её тело снова налилось земной тяжестью…

– Ветер был не такой уж и сильный. Похоже, ты умеешь парить в воздухе. Как это у тебя получается?

– Так же, как это получалось у Нижинского.

– У кого? – вскинула брови дива.

– Вы не знаете, кто такой Вацлав Нижинский? Это знаменитый танцовщик, который жил на рубеже 19-го и 20-го веков. Когда у него спрашивали, как сделать прыжок с зависом, он отвечал: «Очень просто. Поднимаетесь в воздух и зависаете».

– Какая скромная девочка, – язвительно усмехнулась Ширли.

– Спасибо, мадам, но до вас мне в этом далеко.

– А знаете, я читал одну оккультистку, – заговорил Джеймс, явно стараясь скорее загасить разгорающуюся ссору. – Она считает, что талантливый танцовщик как бы вступает в контакт с сильфами – божествами воздушной стихии, и они дарят ему необыкновенную легкость. Так же, как ундины наделяют некоторых ныряльщиков даром подолгу находиться под водой…

– Ага, – подхватила Линда. – А саламандры позволяют циркачам глотать огонь… Не верю я во всю эту чушь.

– Ну а глазам-то ты своим веришь? – поинтересовался Крис. – Ты же видела, как Илана танцевала. Разве это не божественно? По-моему, духи стихий действительно к ней благосклонны.

– Божественно? – ехидно переспросила Ширли. – А может, наоборот?

– То есть? – не понял Дэвид.

– Скорее это смахивает на какую-то дьявольщину. Знаете, я бы лучше не рисковала. Ведь у зрителей может возникнуть вопрос, каким это таким ветром нашу красавицу носит над землёй…

– Ерунда, – махнул рукой Кундалини. – Я думаю, этот вопрос не возник бы даже у зрителя докосмической эры, когда кинематограф ещё не знал таких возможностей, как сейчас… Ширли, дорогая, мы снимаем сказку. Дочь Короля Зимы обладает магическим даром, так почему бы ей и не парить над землёй?

– Да, действительно, – усмехнулась примадонна. – Тем более, что наша восходящая звезда относится к другой разновидности гуманоидов, чем хомо сапиенс.

– Безусловно, мадам, – отозвалась Илана. – Я отношусь не к той разновидности гуманоидов, которые, по мнению Чарльза Дарвина, произошли от обезьян и почему-то считают себя самыми разумными во вселенной.

– Милые дамы, не забывайте, что вы играете сестёр, – вмешался Кундалини. – Сегодня ночью мы все немного переволновались, так что, думаю, до завтра можно отдохнуть… Ну не мне, конечно. И не Фрэнку. Я тут планирую кое-что изменить…

Фрэнк Лиланд был автором сценария, правда, поговаривали, что Кундалини от его сценария почти ничего не оставил. Благодаря новым изменениям роль принцессы Делины приобрела несколько иное звучание. А главное – она всё меньше и меньше походила на роль второго плана. Возвращение Иланы в Гаммель откладывалось на неопределённый срок – к её огромной радости.

А вот у Ширли Уайт эти перемены радости не вызывали. Неделю спустя после ночного приключения она устроила во время съёмок скандал. «Звезда» заявила, что ей надоело работать в паре со смазливой посредственностью, которая научилась лишь кривляться на подиуме.

– Неужели нельзя было взять девочку из театральной студии? – негодовала она. – Столько вокруг талантливых детей, а я должна терпеть эту нахальную бездарность, которая постоянно лезет на передний план!

– Ширли, девочка делает только то, что ей говорит режиссёр, – пыталась успокоить разгневанную примадонну Линда.

К сожалению, все эти попытки лишь заводили Ширли ещё больше. К вечеру обстановка на съёмочной площадке накалилась до предела. Сцена, где обе принцессы складывают из кусочков льда магические знаки, была уже почти отснята, когда Ширли Уайт неожиданно поскользнулась и упала, разрушив ледяную мозаику.

– Сколько ещё эта девчонка будет путаться у меня под ногами?! – завопила она. – Я тут из-за неё и шагу ступить не могу! Я требую, чтобы эту сцену оставили такой, какой она была задумана с самого начала. Дарина должна была одна расколдовать снежных птиц. Младшая принцесса лишь хихикала над прибаутками шута да играла с кошками. По-моему, Илана Стивенс только на это и годится, а с тем, что вы тут для неё навыдумывали, она не справляется. Тут должен быть хоть какой-то талант! Чёрт возьми, научите её хотя бы двигаться, не натыкаясь на партнёров…

– Да я вас даже не задела! – Илана уже тоже кипела от ярости. – Кто виноват, что вы сами не научились двигаться, не падая на ровном месте?

– Что-о?! Если вы не уберёте отсюда эту маленькую зазнайку, я за себя не ручаюсь! Пусть хоть раз ещё что-нибудь вякнет – я ей оплеух навешаю!

– Только прикоснись ко мне, – хрипло сказала Илана, подойдя к Ширли вплотную, и та невольно попятилась. – Лишишься остатков своих выбеленных перьев, и придётся сниматься в парике.

На какое-то время дива утратила дар речи, а обретя его вновь и отойдя на всякий случай от Иланы ещё подальше, разразилась гневной тирадой. И хотя Ширли казалась очень возмущённой, девочка не могла не заметить огонёк злорадного удовлетворения, блеснувший в глазах примадонны. Закончилась тирада так, как Илана и ожидала.

– Карлито, или я, или она!

Карлито (он же Джанкарло Кундалини) сидел на ящике от какой-то аппаратуры и смотрел в пространство пустым взором. Те, кто был знаком с режиссёром достаточно хорошо, знали, что подобное выражение лица у него бывает перед вспышкой ярости, так что большинство членов съёмочной группы тут же смылись «покурить». Линда Кейс куда-то повела Ширли, обняв её за талию и убеждая, что «сегодня просто все очень устали». Когда они покидали павильон, до Иланы донеслось что-то про трудности с детьми в переходном возрасте. И её уже в который раз поразило лицемерие взрослых. Все ведь прекрасно видели, что Ширли Уайт спровоцировала её на грубость. Она провоцировала её уже давно, и никто даже не подумал одёрнуть эту капризную, взбалмошную даму. Виноват, видите ли, переходный возраст Иланы! А самое противное, что эта тварь добилась, чего хотела. Вряд ли Кундалини решит поставленный ею вопрос «или я, или она» в пользу Иланы. Как бы хорошо он к ней ни относился, он не рискнёт расторгнуть контракт с известной актрисой. Студия «Диамант» переживала не лучшие времена. Кундалини нужна была для фильма хотя бы парочка более или менее громких имён, и ему стоило немалых усилий заманить на свою площадку даже таких «звёзд», как Ширли Уайт и Джеймс Дюмон.

«Пошли вы все к чёрту!» – со злостью подумала Илана и отправилась в открытый загон, где резвились, гоняясь друг за другом, пятнадцать фиольских скакунов. Густая белая шерсть защищала их от холода, а поскольку эти животные не любили замкнутых пространств, их загоняли в стойло только на ночь.

– Магнус, Магнус! – позвала Илана своего любимца – самого крупного жеребца, который за время съёмок привязался к ней так, что дрессировщик Пит с трудом скрывал ревность.

Вообще-то на самом крупном единороге должен был ездить принц Дариан, но Магнус сам выбрал себе наездницу, и людям оставалось только смириться с его выбором. Красавец Магнус был единственным из всех задействованных в съёмках скакунов, кто мог взбрыкнуть, если с его мнением не считались.

Магнус подбежал к Илане и ласково ткнул её мордой в бок.

– Осторожно, не испорти свой макияж! – засмеялась девочка.

На голове Магнуса красовался серебристый рог, приклеенный ко лбу животного прочным, но совершенно безвредным биоклеем. Эти рога нисколько не мешали скакунам, так что четвероногих актёров решили не разгримировывать до конца съёмок.

Магнус снова поддел Илану головой и отскочил в сторону, явно приглашая её поиграть.

– Знаешь, дружище, для игры у меня сейчас неподходящее настроение. Может, просто прогуляемся? Где-нибудь подальше от этого гадючника.

Магнус не возражал. На воле ему нравилось больше, чем даже в самом просторном загоне. Он нетерпеливо пританцовывал, пока Илана усаживалась на него, расправляя складки своего длинного расшитого серебристыми снежинками платья. Для верховой езды оно, конечно, не годилось, но у Иланы не было ни малейшего желания идти переодеваться. К ней бы непременно пристали с какими-нибудь разговорами, а ей даже видеть сейчас никого не хотелось.

Илана направила скакуна в свою любимую еловую рощу, которая покрывала пологий склон горы Спящая Собака. Темнеть ещё только начинало, но обе луны уже белели в дымчато-синем небе, обещая светлую ночь. Метель налетела внезапно. Илана была в глубине роще, когда увидела пробивающиеся сквозь еловые заросли снежные вихри. Магнус слегка занервничал. Илана повернула его на восток – к базе, но, выехав на равнину, обнаружила, что местность ей не знакома. Вернее, знакома, но… Илане стало страшно. Раскинувшаяся перед ней равнина напоминала ей ту, что она видела в одном из волшебных зеркал Лабиринта. И ещё пейзаж с картины Мартина «Снежный Король». В небе теперь была лишь одна луна, но светила она так ярко, что хотелось назвать её ночным солнцем. Острые пики скал на горизонте вспыхивали и переливались в её свете белым и голубым серебром… Или это были башни дворцов? На одной из вершин горело ярко-голубое пламя. Приглядевшись, Илана решила, что это действительно не скала, а башня. Что-то вроде маяка. В Альдамейре был маяк. По вечерам, когда на нём зажигали прожектора, Илана смотрела на него из окна своей комнаты. Эта башня совершенно на него не походила.