Текст книги "Северный путь (СИ)"
Автор книги: Светлана Гольшанская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 59 страниц)
Телега въехала на главную площадь, где уже собралась толпа в предвкушении кошмарного зрелища. Они остановились у небольшого обложенного хворостом помоста. Стражник бесцеремонно пихнул Дугаву носком сапога, чтобы она встала. Пришлось подчиниться. Он привязал ее к столбу возле помоста. Защитники тем временем обходили толпу, рыская хищными взглядами по лицам собравшихся в поисках малейших признаков инакомыслия. Наконец один из них подал сигнал другому. Стражник передал им факелы, и Защитники подошли к помосту. Ближний снял капюшон и пристально посмотрел на Дугаву. Светловолосый, с красивыми правильными чертами лица странно походил на изображения небесных посланников, которым так часто молилась ее мать в единоверческой церкви. Только глаза, такие неестественные, нечеловеческие, демонические глаза – один зеленый, другой голубой – смотрели радостно, явно предвкушая предстоявшие ей муки. По тонким губам заскользил острый кончик языка. Защитник поджег хворост. Пламя быстро расползалось по помосту, шуршало, хрустело, смаковало… пожирало ее. Медленно, пядь за пядью. Жар превращался в боль, дым выедал глаза. Хотелось, чтобы все кончилось поскорей.
***
– Она вся горит! – закричала Герда, обнаружившая Дугаву посреди очередного каменного зала.
Финист со всех ног ринулся к ним. Опустился на колени и положил руку на лоб девушки.
– Демоны, на ней яичницу можно жарить! – выругался он, вливая ей в рот воду из фляги, потом оторвал кусок ткани от рубахи и, смочив, положил Дугаве на лоб.
– Что с ней? – встревожено спросила Герда.
– Дар обратился против нее. Она создала иллюзию жара, и ее тело поверило, будто оно горит. Надо ее разбудить, заставить сбросить иллюзию. Но как? Она ни на что не реагирует, – от отчаянья Финист до крови закусил нижнюю губу и даже не заметил этого.
Герда коснулась руками щек Дугавы, пытаясь разбудить ее, но тут сама провалилась в темную бездну.
Горячий воздух обжигал кожу. Герда испуганно открыла глаза. Она стояла посреди огромной площади на пылающем помосте. Рядом,привязанная к длинному столбу висела Дугава. Герда ударила ее по щекам, приводя в сознание. Дугава мотнула головой и неясным затуманенным взором уставилась на нее, силясь вспомнить, кто она и чего хочет.
– Дугава, да очнись же! – закричала в отчаянии Герда и начала трясущимися руками отвязывать ее от столба.
– Ты – морок? Уйди, дай спокойно умереть.
– Я не морок, а вот все вокруг – твоя иллюзия. Ты должна снять ее, пока мы не сгорели заживо, слышишь?
– Не могу я, не могу! – Дугава пристально взглянула на Герду и, увидев что-то страшное за ее спиной, задрожала: – Да ты же одна из них, из Голубых Капюшонов! Хочешь поиздеваться напоследок?!
Герда повернула голову. За ее плечами развевался голубой плащ Защитников. Не раздумывая, она сорвала его с себя и швырнула в огонь.
– Послушай, если бы я была одной из них, то что бы я делала здесь рядом с тобой посреди костра? – воззвала Герда к разуму иллюзионистки. – Ну же вспомни, ты не горишь на костре Защитников Паствы, а лежишь посреди каменного зала внутри кургана-волотовки. Развей иллюзию!
Веревка, наконец, поддалась, и Дугава оказалась свободна от пут. Пламя уже было повсюду вокруг них. Неожиданно Герда почувствовала на себе чей-то взгляд и подняла голову. На нее в упор смотрел белокурый парень в голубом плаще. Казалось, из всей толпы только он мог ее видеть. И Герде не нравился этот взгляд, хищный, демонический. Незнакомец, будто завороженный, сделал шаг вперед и протянул к ней руку.
– Я не могу, – всхлипнула Дугава. – Это не моя иллюзия.
– Так подчини ее себе и развей, – Герда отвернулась от испугавшего ее человека, беспрестанно повторяя про себя, что это лишь иллюзия. В реальности это происходить не может. – Давай, ты не одна, я помогу тебе.
Они сомкнули руки, ладони к ладоням. Свет померк вместе с нестерпимым жаром пламени.
– Герда, Дугава, вы в порядке? – встревожено спросил Финист, вглядываясь в их бледные лица.
Герда резко поднялась и села, обхватывая гудевшую голову руками. Рядом болезненно застонала Дугава.
– Голубые Капюшоны, костер, они хотели меня спалить… Я видела ваши головы на кольях и отец… они убили отца!
Финист обнял девушку за плечи. Рубашка тут же промокла от слез. Он ласково провел рукой по ее волосам:
– Тише. Все закончилось. Это был лишь кошмарный сон, наваждение. Мы в безопасности.
– Осталось только придумать, как отсюда выбраться, – хмуро подал голос Ждан, который все это время безрезультатно искал выход из зала, потому что вход опять исчез. Финист метнул в его сторону испепеляющий взгляд: «Нашел время язвить!»
Герда поднялась, пошатываясь, подошла к стене и оперлась об нее рукой. Та начала таять у нее под пальцами.
– Смотрите, это наш саркофаг! – позвала она остальных.
– Осторожней, я уже видел его… ну тогда, – поспешил предупредить Ждан, но на этот раз Герда была уверена, что это не галлюцинация. Крышка гроба оказалась сдвинута. Подойдя поближе, Герда заглянула внутрь. Никакого золота или останков там не оказалось. Вместо них саркофаг сверху донизу заполняли свитки.
– Ну, конечно. Сокровища волотов – вовсе не золото, а знания, – зачарованно воскликнула Герда, потянувшись за одним из свитков. Ждан и Финист с Дугавой на руках поспешили к ней, боясь снова потеряться в бесконечных каменных залах.
Как только пальцы коснулись свитков, те тут же рассыпались в прах. Герда досадливо поджала губы – остался лишь один на самом дне. Она достала его и аккуратно развернула.
– Буквица? Как странно. Мне казалось, что в древности использовали другое письмо, – удивилась Герда. – Наверное, здесь какое-то заклинание.
Она протянула свиток Финисту, тот недоуменно уставился на нее.
– Лучше ты прочти. Думаю, это заклинание предназначено для Стражей, – Герда еще раз попыталась отдать ему свиток, но Финист лишь густо покраснел и опустил глаза.
– Я… – с трудом выдавил из себя он. – Я не Страж, а всего лишь оборотень второго ранга. И… я не умею читать.
Дугава пораженно выдохнула. Герда открыла рот и тут же закрыла, не найдясь, что сказать. Вместо нее подал голос Ждан.
– Что здесь удивительного? На голубиных станциях мы всегда писали послания за него. Можно было догадаться.
Финист бросил на него укоризненный взгляд.
– Ну что ж, – попыталась сгладить неловкость Герда. – Тогда придется мне. Ведь должна же я хоть чем-нибудь быть полезной. Давайте возьмемся за руки.
Они стали кругом, и Герда начала нараспев читать написанные в свитке слова:
– Керминус тир фореземиус бэрг юхиам!
В лицо пахнул холодный осенний ветер. Где-то вдалеке медленно, будто нехотя разгорался восход. Они стояли посреди старого тракта у гряды курганов. Рядом паслись их лошади.
– Все хорошо, что хорошо заканчивается, – Ждан оказался больше всех рад выбраться. Должно быть, чувствовал себя виноватым в том, что им пришлось пережить столько ужасов этой ночью. – Сейчас бы поспать.
– Светает. Надо ехать. И так уже много времени потеряли, – возразил Финист.
Дугава еле держалась на ногах. Ее все еще заметно потряхивало от воспоминаний об иллюзии. Ждан не переставая зевал, а походка Финиста, прежде легкая и стремительная, как полет хищной птицы, сделалась грузной и измученной. Герда решила побыть сегодня гласом разума. Она положила руку на плечо Финиста и вкрадчиво сказала:
– Давайте отъедем отсюда на пару верст, найдем подходящее место и отдохнем. Какой толк спешить, если от изнеможения мы свалимся на полпути?
Финист тяжело вздохнул, но все же согласился. Он усадил Дугаву в седло и шепнул что-то на ухо ее лошади. В неярком свете восходящего солнца Герда разглядела, что надпись на свитке из кургана загадочным образом изменилась – теперь на нем красовались странные крючковатые символы, о значении которых оставалось лишь гадать. Герда скатала его, засунула в кожаный футляр и спрятала в сумку. Кто знает, может, он еще пригодится. Да к тому же в любой книжной лавке такую диковинку с руками оторвут.
Они ехали по двое друг за другом: впереди Дугава на ступавшей нарочито осторожно Пустельге, старавшейся лишний раз не трясти свою всадницу, и присматривающий за ней Финист, Герда со Жданом сзади. Молчали. Кто-то слишком устал, чтобы говорить, а кому-то было просто неловко. Герде же приходилось слушать язвительные замечания кота по поводу того, что Финист не умел читать. Невидимый зверь в конец озлобился после неудачной попытки оборотня ее поцеловать. От котиного брюзжания сильно разболелась голова. Герда уже начинала подумывать, а не сбросить ли невыносимое животное с крупа лошади, чтобы оно поумерило свой пыл. Расправу предотвратил Ждан.
– Послушай, я… – неловко начал он, ровняясь с лошадью Герды. – Я плохо к тебе относился. Мне казалось, ты можешь накликать на нас беду, и нечаянно сделал это сам, а ты… ты спасла нас, в то время как я был абсолютно бесполезен. Прости меня. Давай будем друзьями.
Герда ласково улыбнулась и кинула.
– У тебя были причины подозревать меня. То, что я увидела в иллюзии Дугавы, ужасно. Я не представляла, что так бывает. Людей жгут на кострах живьем… В нашей глуши никто о таком зверстве даже помыслить не мог.
– Голубые Капюшоны – это болезнь, поразившая нашу страну, – согласился Ждан.
– Видел их вблизи? – осторожно поинтересовалась Герда. – Как они выглядят?
– Как обычные люди, – явно не понимая, куда она клонит, ответил Ждан. – Разве что взгляд у них такой, словно въедается тебе в голову, потрошит ее, вываливая все мысли, как кишки наружу.
Герда передернула плечами.
– Но с Финистом нам ничего не страшно. Хоть я и не согласен с некоторыми его решениями, но надо отдать ему должное, сражаться он умеет. И дар его сильнее, чем у всех, кого я видел в этой хваленой Компании. Ему должны были дать высший ранг, а дали только второй и то с условием, что он доставит нас в вольные города Лапии. Не представляю, насколько все это должно быть для него унизительно.
– Но почему… – начало было Герда, но Ждан ее перебил.
– Он же из Заречья. Там такая нищета, что даже школ при церквях нет. Точнее, их не посещают. Не думаю, что у Финиста был хоть один шанс выучить грамоту в детстве и сомневаюсь, что оно вообще у него было.
Ждан с Гердой одновременно посмотрели на ссутулившуюся фигуру едущего впереди предводителя.
– Думаю, я могла бы ему помочь, – заметила Герда.
– Смотри, он очень упрямый, – предупредил Ждан.
Через пару часов, когда курганы остались далеко позади, а солнце выплыло из-за горизонта, путники спешились и разбили лагерь на небольшой поляне под пригорком. Финист развел костер, пока остальные доставали одеяла и укладывались спать. Он сам вызвался караулить, позволяя отдохнуть товарищам.
Пока они спали, Финист успел поймать и освежевать крупного зайца, нанизал тушку на палку и начал коптить ее на костре. Герда уже полчаса наблюдала за ним из-за полуопущенных век и решила встать, когда он уселся у костра и заворожено уставился на танцующие языки пламени.
– Тебя что-то гложет? – она решила зайти издалека и, усевшись рядом, тоже принялась пристально наблюдать за огнем.
– Мы опаздываем на встречу со смотрителем голубиной станции в Утяне, – мрачно ответил он, не поднимая глаз. – Компании это явно придется не по вкусу… Да и деньги заканчиваются. Как четверо умудряются тратить вдесятеро больше одного?
Герда виновато улыбнулась:
– Прости, если бы не я, вы бы не потеряли столько времени и денег. Мне бы хотелось хоть как-то тебе помочь.
– Не стоит. Забудь, – попытался отмахнуться он, но Герда не сдавалась.
– Денег у меня нет, и я ничего особо не умею, но я могла бы научить тебя читать, – стараясь не выдать волнения, предложила Герда. Финист напрягся. Видно, идея пришлась ему не по вкусу. Герда решила не сдаваться: – Это не сложно, просто нужно немного практики, как с палками. И времени много отнимать не будет – всего полчаса в день. Ждан сказал, что в Компании тебе бы это очень пригодилось.
Лицо Финиста сохранило суровое выражение. Доводы разума его не трогали. Что ж, значит, снова придется давить на жалось. Герда взяла его за руку и заискивающе заглянула ему в глаза:
– Ну, пожалуйста. Может, если я научу тебя читать, то не буду чувствовать себя такой никчемной.
– Ладно-ладно, – проворчал Финист, смягчаясь. – Давай сюда свою книжку.
Герда придвинулась поближе, радуясь, что и на этот раз ее хитрость удалась.
========== Глава 7. Голубиная станция ==========
Они уже неделю ехали по старому тракту, а расстояние сокращалось намного медленней, чем рассчитывал Финист. Начались дожди. Остановки приходилось делать более длинные. Порой дорогу преграждали поваленные деревья, и путники теряли драгоценное время на поиски обходного пути.
Чтение тоже давалось нелегко. Проклятые завитушки-буквы никак в слова складываться не хотели, а Финист больше отгадывал их по подсказкам Герды, чем действительно прочитывал. Она говорила, что делать все надо медленно, давая себе время вспомнить звук, соответствовавший каждой закорючке, произносить по слогам, но это казалось такой нелепостью.
– До-тель-гар-бер де-по-ни-чес-кий двойник человека, во-про-ша-ю-щий его низ-шие желания и ин-сти-кты, воз-ник-нув-ющий в о-пре-дель-ных условиях, как то близ-кая пи… ми…
– Гибель, Финист, гибель, это «г», – не выдержал Ждан и рассмеялся в голос.
– Все, с меня хватит! – взбеленился Финист, захлопывая книгу.
– Погоди, мы ведь только начали. Попробуй еще раз, – умоляла Герда, исподтишка гневно поглядывая на Ждана.
– Мне не интересны все эти легенды и предания. Чтение мне абсолютно не нужно и не стоит даже время тратить, – он решительно встал. – К тому же пора выдвигаться. Сегодня к обеду мы должны быть в Утяне, так что поторопитесь.
– Там должна быть книжная лавка. Я раздобуду книгу, которая тебе понравится, – с надеждой заглянула ему в глаза девушка.
Финист лишь отмахнулся, пробормотал себе под нос «бесполезно» и отправился собирать вещи.
К обеду они, конечно, не успели и в Утяне оказались, только когда солнце уже благополучно минуло зенит. За проезд через городские ворота пришлось отдать половину оставшихся денег, зато городок оказался тихим и славным. Ремесла и торговля здесь процветали, дичи в окрестных лесах водилось вдоволь, только погода не жаловала. Но ведь старый тракт уходил далеко на север. Не удивительно, что с каждым днем становилось все холоднее.
Как только они вышли на рыночную площадь, Ждан оживился, как собака, принюхиваясь к запаху съестного.
– Смотрите, коновязь, а рядом должен быть постоялый двор и… харчевня!
Поспешно привязав поводья лошади к кольцу на протянутой между кольев веревке, он, забрав у Финиста остатки денег, рванулся к широким дубовым дверям с выщербленной вывеской, на которой был изображен импозантный гусь в соломенной шляпе.
Дугава тут же застряла у одного из прилавков.
– Ой, какие пояса красивые! – громко восхищалась она. – Такая вышивка богатая.
– Их у нас в Сулецке делают, а в Кундию на продажу возят, потому что у наших денег на такую роскошь не хватает, – ответила Герда.
– А какая нить. Чистый шелк! – Дугава протянула руку, чтобы потрогать, но бдительный лавочник тут же оттолкнул ее и смачно выругался.
– Только для мужчин, – смеясь, пояснила Герда. – Считается, что если пояса коснется женщина, то золотые и серебряные нити в пряже потускнеют.
– Мужчины, – недовольно поморщилась Дугава и перешла к следующему прилавку.
Герда вернулась к Финисту, который остался у коновязи, чтобы распустить ремни на сбруе и напоить животных.
– Помощь не нужна? – поинтересовалась она.
Финист оценивающе глянул на нее, тяжело вздохнул и отрицательно покачал головой.
– Тогда я в книжную лавку сбегаю. Она тут на углу, недалеко. Я ее, когда мы мимо проезжали, приметила. Скоро вернусь.
Финист печально смотрел на ее удаляющуюся спину. Разбежались и ладно. Может, оно и к лучшему. Хоть очередного его позора не увидят.
Разобравшись с лошадьми, Финист направился искать голубиную станцию. Небольшие домики с парой резных голубей на дверях находились на окраинах городов в тени леса, подальше от любопытных глаз. Найти их можно было, только если знать, где искать, но у Финиста были свои способы. Приложив ладонь ко лбу козырьком, он пристально глянул на небо. С крыши ближайшего дома к нему спустилась сизокрылая голубка и уселась на подставленную руку. Финист издал короткий курлыкающий звук. Голубка поднялась в воздух и полетела вдоль узких улочек на глухую окраину. Финист поспешил за ней, и вскоре птица вывела его к березовому перелеску. В глубине между белоствольными деревьями виднелась крохотная хижина. Голубка клювом постучала в дверь. Некоторое время было тихо. Казалось, что хижина давно заброшена, но первое впечатление было ошибочным. Вскоре до по-звериному обостренного слуха донесся неторопливый топот. Дверь распахнулась, и на пороге показался сутулый бородач в заплатанном тулупчике и драной шапке-ушанке.
– Не поможете ли советом уставшему путнику, отче? – обратился к нему Финист.
– От чего ж не помочь добру молодцу. Да ты заходь, не стой на пороге, – поманил его старик.
Финист вошел и плотно прикрыл за собой дверь. Старик скинул тряпье, разогнул спину и резким движением оторвал от подбородка ненастоящую бороду.
– Финист Ясеньский? – деловито поинтересовался он. – Вы должны были прибыть сюда две недели назад.
– Непредвиденные обстоятельства, – пожал плечами Финист. – Возле Терешина едва не столкнулись с Голубыми Капюшонами. У них как раз новый сезон «собирания» начался. Пришлось сделать крюк.
– Опять детей воруют? – мрачно хмыкнул старик. – Что-то они в последнее время слишком деятельными стали, причем везде, не только в Веломовии. Уж не намечается ли очередная заваруха? Рано, слишком рано, нам еще хотя бы пару годиков продержаться, а там достаточно сил накопим: и отбиться сможем, и какие земли вернем.
Финист прекрасно понимал, что даже двух десятков лет Компании не хватит, чтобы собрать силы, способные хоть как-то противостоять единоверцам. Сейчас можно только по углам прятаться, в Лапии или Норикии, докуда Защитники пока не дотянули свои жадные ручищи, а о реванше даже и мечтать не стоит. Но он предпочел вслух свои соображения не высказывать.
– Так, вот тебе перо, бумага, садись и пиши, – велел офицер.
– Что? – испуганно переспросил Финист.
– Отчет пиши. Совсем процедуру забыл? – раздражаясь, повысил голос старик.
Финист сглотнул ставший в горле ком и принялся выводить на бумаге кривые загогулины, силясь вспомнить то, чему учила Герда. Офицер попытался через плечо заглянуть в написанное. Финист запнулся и поставил кляксу на пол-листа. Недовольно посмотрев на старика, он скомкал испорченный отчет и начал заново. На этот раз офицер поумерил любопытство и терпеливо дождался, пока Финист закончит. Как только он поставил последнюю точку, офицер вырвал у него письмо и попытался прочитать.
– Что это? – недоумевал он.
– У меня это… почерк плохой, – попытался оправдаться Финист.
– Это не почерк, это белиберда какая-то. Ты вообще грамоту-то знаешь?
Финист опустил глаза, словно стыдливая девица, заливаясь пунцовой краской.
– У, темнота! – проворчал офицер. – Неудивительно, что ты даже двух учеников не смог через Веломовию вовремя провести! Откуда только таких болванов набирают?
Финист скрипнул зубами, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не вспылить.
– Ладно, сам отчет напишу, – офицер выхватил у Финиста перо и принялся за дело.
Теперь Финист заглядывал ему через плечо, чтобы иметь хотя бы смутное представление, что будет в отчете. И судя по тому, что Финисту удалось разобрать, офицер охарактеризовал его работу не в самом радужном свете.
– Ты еще здесь? – недовольно спросил старик, когда закончил писать отчет и отложил бумагу.
Финист замялся и промычал что-то неразборчивое, а потом, набравшись решимости, все же озвучил просьбу:
– Мне бы денег и оружия какого-нибудь получше. Вы ведь знаете, на дороге много лихого народа обретается. Да и зима на носу. Не хотелось бы морозить драгоценных учеников в дремучих Лапских лесах.
– Помнится, вам при выходе из Стольного должны были выделить достаточно крупную сумму на путевые расходы. На что вы ее потратили, хотелось бы мне знать? – офицер уже не скрывал свою неприязнь.
– На еду и ночлег. Поверьте, мы экономили на всем, чем можно. Даже лошадей не меняли, но денег все равно не хватило. Прошу вас, иначе нам нечего будет есть, – Финист никогда не умел гнуть спину, а тем более унижаться перед старшим по званию, но сейчас положение сложилось настолько отчаянное, что он уже был готов на коленях ползать. Только без толку.
– Не дам тебе денег, и не проси. Может, если разыграешь подобное представление на следующей станции, чего и перепадет, но только не от меня. Проваливай, пока я не добавил пару строк в отчете о расточительстве и неподобающем поведении.
– Дайте хотя бы оружие… Меч? – в отчаянии умолял Финист.
– Ладно, так уж и быть, – офицер откинул крышку большого дорожного сундука и начал рыться в наваленном безобразной кучей тряпье. На дне что-то звякнуло. Старик просиял и со злорадной ухмылкой извлек самый паршивый меч из всех, что Финисту приходилось видеть. Лезвие щедро покрывали зазубрины и ржавчина, а баланс оказался такой никудышный, что даже держать клинок было неудобно, не то, что размахивать.
– Удовлетворен? – испытующе глядя на него, спросил офицер. – И не говори потом, что я отказался тебе помочь.
Финист болезненно скривился и засунул меч за пояс. Стараясь оставаться как можно более почтительным, он поклонился и к вящей радости офицера покинул голубиную станцию.
***
Ждан успел плотно отобедать в харчевне постоялого двора и найти небольшую, но чистенькую комнату на ночь. На сытый желудок его вскоре сморил сон, и он позволил себе устроиться на одной из четырех кроватей, не дожидаясь товарищей. Но едва голова коснулась подушки, в комнату ворвалась взволнованная Дугава и принялась его распихивать.
– Что стряслось? – спросил он, плохо соображая спросонья.
– Финист! Кажется, он сильно перебрал в кабаке. Еле на ногах стоит. Да еще с кем-то спор затеял! Боюсь, будет драка, – сбивчиво говорила она.
– О, демоны! – простонал Ждан. – Где Герда?
– Еще не вернулась.
– Так найди ее.
– Где?
– В книжной лавке, где она еще может быть, по-твоему? Быстрей! Я постараюсь продержаться до вашего прихода, и будем надеяться, что втроем нам удастся его утихомирить.
Дугава понимающе кивнула и побежала на улицу. Ждан быстро оделся и направился в кабак. Там уже собралась толпа свирепого вида мужиков и что-то громко обсуждала. Ждану с трудом удалось протиснуться между ними, чтобы узнать, что их так взволновало. Возле прилавка кабатчика стояли двое особенно крупных и уже вконец окосевших выпивох. Они стакан за стаканом глушили крепкую настойку на меду и пряностях. На одинаковых малиновых лицах ярким пятном выделялись фиолетовые носы. Ждан с трудом признал в одном из пьянчуг своего предводителя.
***
Книжная лавка в Утяне оказалась не в пример больше дрисвятской, хотя книги здесь были в основном новые: религиозные со сводами единоверческих кодексов и проповедей четырех епископов, либо популярные нынче романы о несчастной любви рыцарей к прекрасным и по большей части замужним дамам. Ни то, ни другое не впечатляло, хотя Герда всегда считала, что неинтересных книг не бывает. Она долго вчитывалась в названия, проводя пальцами по кожаным корешкам, пролистывала особенно понравившиеся книги, но, не находя ничего, что бы показалось полезным для Финиста, ставила обратно. Из глубины книжных полок показался сухой долговязый лавочник. Он долго следил за Гердой. Поняв, что она не может ничего выбрать, сам стал предлагать свой товар. Привередливая покупательница лишь морщила вздернутый носик на каждую показанную книгу. В конце концов они потеряли друг к другу всякий интерес. Герда позаимствовала у лавочника табурет и начала обследовать верхние полки. Через полчаса безрезультатных поисков она тяжело вздохнула:
– И ничегошеньки-то у вас нет. Даже в нашем захолустье выбор получше был.
– Я привожу самые популярные книги из лучших типографий Каунаваса и Стольного. Не понимаю, почему вам не нравится, – беспомощно развел руками лавочник.
– Самые популярные не значит хорошие, – усмехнулась Герда. – Но из уважения к вашему труду я все-таки возьму одну. Вот эту.
Она сняла с верхней полки старый потрепанный томик о видах оружия и искусстве дуэлей. Лавочник несказанно удивился, но цену озвучил немалую. Засунув руку в карман и обнаружив, что там пусто, Герда поджала губы и задумалась.
– Знаете, вы мне нравитесь. Такой внимательный к посетителям и цены скромные. Вместо денег я отдам вам одну о-очень редкую книгу в о-очень хорошем состоянии, – Герда протянула ему книгу, которую купил Финист в Дрисвятах, мысленно умоляя согласиться.
– «Предания старого Севера»? – сдвинув брови, прочитал лавочник. – А это не запрещено?
– Запрещено, но от этого она ведь только дороже, – она лукаво ему подмигнула.
«Давай же, соглашайся!»
– Идет, – медленно кивнул лавочник.
Она счастливо улыбнулась и сунула новое приобретение за пазуху. В этот момент громко ляпнула входная дверь.
– Герда! – позвала запыхавшаяся Дугава прямо с порога. – С Финистом беда!
Сердце ухнуло прямо в пятки. Не успев бросить и слова на прощание ничего не понимающему лавочнику, Герда помчалась вслед за подругой к кабаку.
***
– Финист, хватит, прошу тебя! – умолял Ждан, наблюдая, как предводитель опорожняет очередной стакан с наливкой. Глаза предводителя были мутные, а язык заплетался так, что, казалось, его обладатель вот-вот свалится в беспамятстве:
– Не мешай. Еще один стакан, и я точно выиграю. Смотри, какой он косой, – пивший вместе с ним мужик опрокинул в себя такой же наполненный до краев стакан и, смачно рыгнув, утер косматую бороду.
– Пропустите, – донеслось из-за спин столпившихся возле прилавка зрителей. – Да пропустите же вы!
Похоже, кому-то пришлось здорово поработать локтями, чтобы пробраться в гущу событий.
– Что здесь происходит? – от толпы отделилась тоненькая фигура и подобралась вплотную к прилавку.
Финист лениво повернул голову в ее сторону и осоловело улыбнулся:
– Кудесница леса пришла!
Соскользнув со стула, он распластался на полу уродливой кучей и громко захрапел. Герда бросилась поднимать его вместе со Жданом и подоспевшей чуть позже Дугавой.
– Эй, куда это вы навострились? – остановил их собутыльник Финиста, когда они тащили своего предводителя к постоялому двору. – А деньги?
– Какие деньги? – испуганно спросила Герда.
– Он проспорил мне деньги, – мужик бесцеремонно пнул Финиста ногой.
Герда перевела взгляд на товарищей. Те вывернули абсолютно пустые карманы и развели руками.
– Слушайте, что за шутки? Я стражу позову. Либо вы отдаете мне деньги, либо кто-то из вас занимает его место, – возмутился мужик, поняв, что с голодранцев взять ничего не получится.
Герда возвела взгляд к потолку и застонала.
– Хорошо, – мрачно сказала она после недолгого раздумья. – Отнесите его в комнату. Я все улажу.
Мужик глупо улыбнулся, пожирая глазами выпуклые части ее фигуры.
– Ты уверена? – встревожено спросил Ждан.
– Он еле на ногах стоит, скоро свалится, как наш. Идите, – бросила через плечо Герда и последовала за пьяным мужиком.
– Может, все-таки пойдем ко мне? – скабрезно ухмыляясь, спросил он, отодвигая перед ней стул у прилавка.
– Поверьте, вы этого не хотите, – мгновенно осадила его Герда. То ли учуяв краешком затуманенного выпивкой сознания исходившую от нее опасность, то ли просто не находя в себе силы настаивать, он уселся напротив и налил в стакан прозрачной жидкости.
– Дамы вперед, – все так же игриво сказал он.
Присутствующие затаили дыхание. Герда понюхала напиток, болезненно скривилась и, зажав нос, залпом выпила все содержимое стакана. Толпа одобряюще улюлюкала. Крепкий напиток обжигал внутренности. Голову тут же повело. Герда передернула плечами и, утерев губы, победоносно поставила стакан на стол.
– От демоница! – завистливо присвистнул мужик и опорожнил свой стакан.
К удивлению, в него влезло еще пять или шесть прежде, чем хмель сделал свое дело. Герде же пришлось незаметно выливать свои порции под стол, иначе она бы сама свалилась после второго стакана. В конце концов мужик все-таки рухнул на стойку. Толпа воодушевленно загудела и захлопала, словно никто не заметил, что Герда сжульничала. А может, им было все равно? Развеселившиеся посетители кабака еще долго поздравляли ее с победой и запевали похабные частушки про хитрую бабу и ее глупого муженька. Улизнуть удалось только к полуночи, когда горожане – те из них, кто еще стоял на ногах – отправились по домам, а остальных оставили отсыпаться на холодном полу кабака.
В глазах двоилось, голова кружилась, а ноги были словно ватные. Герда едва зашла за угол, чтобы никто не видел, как ее согнуло пополам и вывернуло наизнанку. За спиной раздалось деликатное покашливание.
– Все в порядке, – сиплым от слабости голосом простонала Герда. – Ненавижу сливовицу. Гадостней пойла они придумать не могли?
Она хлюпнула носом и опустилась на колени – ноги уже совсем не держали. Ждан бережно поднял ее на руки и понес на постоялый двор. В комнате Дугава бросилась было к ним с расспросами, но, заметив в неярком свете лампадки землистый цвет лица Герды, решила отложить разговоры до завтра.
Сон долго не шел, а потом… потом Герда пожалела, что вообще легла в кровать. Всю оставшуюся ночь снилось, что у кота появилось человеческое тело и он отчитывает ее за «чрезмерное употребление крепких напитков с отягчающим обстоятельством в виде непотребного сострадания к безголовым болванам». Когда под утро Герда проснулась в холодном поту, возлежавший на подушке кот одарил ее таким укоризненным взглядом, что она готова была поверить, что хотя бы часть сна имела нечто общее с явью.
– Нам пора ехать, – мрачно заметила Герда, наблюдая из окна, как медленно, но неумолимо городскую улицу затопляет свет восходящего солнца.
– Но ведь еще рано, – взмолился Ждан, садясь на кровати и сладко потягиваясь.
– Будет поздно, когда тот мужик проспится и снова придет требовать деньги.
Герда пихнула спавшего на соседней кровати пьяным сном Финиста. Он застонал и перевернулся на другой бок. Герда тихо выругалась и облила его водой из кувшина для умывания.
– Что за шутки? – сонно просипел он, не открывая глаз. – Не могу я никуда ехать. У меня все болит.
– Не надо было напиваться вчера вечером, – прикрикнул на него Ждан.
– Да что вы понимаете, – огрызнулся Финист, с трудом поднимаясь с кровати. – Живете себе, забот не знаете, а мне унижаться приходится. Кому какое дело, что я читать-писать не умею? Двадцать восемь лет без этого прожил и еще столько же собираюсь. В гробу я видал эту вшивую компанию с их первым рангом. Кучка зарвавшихся снобов, которые считают себя наследниками Стражей. Жалкие подражатели, вот они кто, а туда же, надеются у единоверцев землю отвоевать. Смешно, честное слово. Да они скорее на костер дружным строем пойдут, чем Защитников победят. А если не верят, то пусть… пусть хоть в Заречье приедут. Я сам покажу им то, что осталось от их хваленого «сопротивления».
