Текст книги "Северный путь (СИ)"
Автор книги: Светлана Гольшанская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 59 страниц)
Анка достала платье из темно-синего сукна с укороченным до середины икры подолом. Манжеты рукавов и воротник под самое горло обшиты голубым кружевом, в цвет им подобран плетеный пояс. Село платье отлично, словно на Герду было сшито.
– Вот, на холодную снежную погоду под сапоги самое то. И низ пачкаться не будет. Очень удобно. Нравится?
Герда нерешительно пожала плечами. На ее вкус, оно слишком откровенно обтягивало в груди. Не хотелось, чтобы все на это внимание обращали.
– Повернись, – велела Анка, держа наготове еще одно платье. – По-моему, самое то.
Герда еще раз посмотрела в зеркало.
– Хорошенькое, конечно, но…
– Значит, берем, – заключила хозяйка и подала ей следующий наряд.
Герда в жизни не перемеривала столько одежды. У портного и то всего тремя платьями отделалась, а тут неугомонная Анка не успокоилась, пока не опробовала весь свой “гардероб”. Герда на все реагировала одинаково сдержанно. Ничего особо не нравилось, но то, что особенно раздражало, она тут же снимала. Принимая это во внимание, Анке пришлось выбирать вещи самой. В результате скопилась большая стопка одежды из трех платьев, двух юбок, четырех нижних рубашек и еще трех кофт. Когда одежда закончилась, Герда с облегчением вздохнула.
– Вы давно знаете мастера Николя? – робко поинтересовалась она, когда Анка перестала вынимать из сундука бесконечные платья и юбки.
– Да лет десять уже, наверное. Лейф тогда такой же мелкий, как Гуда, был. Его у нас похитили, а Николя вернул и стал героем для всей нашей семьи. Мы, правда, тогда не знали, каким мой братец вырастет остолопом, а иначе бы десять раз подумали, прежде чем назад его принимать.
– Десять лет? – удивилась Герда. Именно тогда она встретила Охотника впервые.
– Тогда Николя был здесь проездом, а четыре года назад вернулся. Говорит, дышится у нас по-особому свободно, поэтому он тут и обосновался. Для Упсалы это большая удача – иметь своего собственного Охотника на демонов. Края у нас неспокойные, а помощи от соседей не дождешься, потому он в городе, считай, самый важный человек… После моего отца, бургомистра, разумеется.
– А какие у вас с ним отношения? – Герде было очень неловко задавать этот вопрос, но он буквально жег ее изнутри с тех самых пор, как она услышала их игривый разговор на пороге.
– Отношения? – Анка удивленно вскинула брови. – Да какие у нас могут быть отношения? Я ведь замужем, да к тому же Николя не самая легкая мишень для любовных игр. По нему полгорода сохнет. Загадочный, сильный, прославленный воин, как в него не влюбиться? Да только ему и дела нет до наших девушек. Он постоянно куда-то бежит: сражаться с демонами, спасать попавших в беду – на остальное времени просто не хватает.
Герда понурилась. Она всегда знала, просто верить боялась, а теперь придется это принять, как и свое отражение в зеркале.
– Не хмурься. Смотри, что у меня еще осталось.
Анка достала из сундука бриджи из плотной темно-зеленой ткани и кожаный ремень с кованой пряжкой.
– Разве они не мужские? – подозрительно спросила Герда. Анка заговорщически подмигнула и дала померить.
Как только Герда их надела, сразу поняла, что это ее вещь – гораздо удобней, чем все, что она мерила до этого.
Увидев ее воодушевление, Анка возликовала:
– Мужчины говорят, женщины должны носить платьица и юбочки с оборками, но на самом деле просто боятся, что если девушки наденут штаны, то обретут силу. И уже не будут ни в ком нуждаться.
Герда смущенно улыбнулась.
– Вот, это поверх рубахи одевается, – Анка протянула ей коричневую жилетку из тонко выделанной кожи. Герда набросила ее на плечи, застегнула крючки спереди и повернулась к зеркалу, пристально изучая свое отражение. Вот оно! Именно то, как она хотела выглядеть, как она должна выглядеть, как она себя представляла.
– Нравится? – весело поинтересовалась Анка. – Я же говорила, что найду, чем тебя порадовать. А теперь иди сюда. За то, что ты вытерпела все мои издевательства, я поделюсь с тобой одним секретом.
Анкой указала на сундук. На самом дне осталось лежать всего одно платье – из выбеленного льна, с тонкой красно-синей вышивкой на воротнике, рукавах и подоле.
– Подвенечное, – с гордостью объявила Анка. – Раньше оно моей матери принадлежало, а потом она передала его мне. Хочет, чтобы у нас в семье традиция появилась – передавать это платье от матери к дочери. Красивое, правда?
– Очень, – растроганно ответила Герда. Она вспомнила, что в Дрисвятах от матери тоже осталось такое платье, правда, надеть его она уже никогда не сможет.
– Хочешь померить? – спросила Анка с горящими от азарта глазами.
– Не думаю, что стоит. Оно ведь только для вашей семьи.
– Ничего с ним не станет, если ты примеришь один разок. Погоди, я волосы тебе развяжу.
Анка вынула жгуты из волос и расчесала их. Прическа стала пышной, прядки завивались и каскадами спускались до середины шеи. Выглядело если не красиво, то все равно очень миленько. Анка помогла надеть платье. Оно было очень легкое, летнее, с короткими рукавами-воланами и высокой талией, на которой повязывался красный поясок – символ супружеской верности. Свободная, но не пышная юбка доходила до самых щиколоток. Платье было совершенно простым, но одновременно таким невероятно красивым, что даже самая обыкновенная девушка выглядела в нем очаровательной принцессой.
– Какая прелесть! Стань на табурет, чтобы лучше видно было, – Анка сложила руки на груди, любуясь, как Герда преобразилась благодаря ее стараниям.
Неожиданно занавеска отвернулась. В гардеробную заглянули Лейф и Николя собственной персоной.
– Девушки, вы готовы? – весело спросил Охотник, но, увидев Герду, осекся. Лицо вытянулось, брови сошлись над переносицей, а рот чуть приоткрылся от удивления.
– Разве можно врываться в гардеробную без предупреждения? – шаловливо подмигнула Анка, посмеиваясь над нелепой сценой. – А то еще чего доброго, суженую в подвенечном платье до свадьбы увидишь, а это – очень дурная примета. К долгой разлуке.
Герда покраснела до корней волос и отвернулась. Николя закрыл рот и недовольно сощурился в сторону хозяйки.
– Ну же, иди, ты ее смущаешь, – покатываясь со смеха, махнула на него рукой Анка.
Герда обернулась через плечо. Николя виновато улыбнулся, схватил Лейфа за шкирку и пинком вытолкал из гардеробной.
– Я думал, они там голые, – послышался за занавеской мальчишечий голос, а потом громкий вскрик. – Ай, больно!
Герда с укором посмотрела на хозяйку и бросилась снимать дурацкое платье.
– Извини, не удержалась. У вас такие лица были, что грех не пошутить, – развела руками Анка. Герда недовольно поджала губы, чувствуя себя как никогда глупо. – Перестань дуться. Я, может, правду напророчила. Между прочим, у меня бабка ясновидящей была, не вёльвой, конечно, но все же будущее предсказывала. И теперь вам хочешь-не хочешь, а придется свадьбу сыграть, чтобы нашу семейную репутацию не подмочить.
– Боюсь, это сильно вряд ли. Мы с мастером Николя даже не друзья, – снова слишком серьезно восприняла ее слова Герда и понурилась. – Мне пора, он уже ждет.
Она потянулась к одежде, в которой пришла.
– Надень синее. Мы ведь так долго выбирали, – нарочито жалобно заглядывая в глаза, попросила Анка. Пришлось согласиться. Отказать знакомой Николя, которая потратила на нее столько времени, казалось очень неучтивым. Герда нехотя надела излишне обтягивающее платье. Анка помогла поправить прическу.
– Может, у вас найдется лишний платок? – робко спросила Герда на выходе из гардеробной.
– Зачем? – удивилась Анка.
– На всякий случай.
Хозяйка пожала плечами и протянула ей маленькую голубую косынку. Герда спрятала ее в рукав и вышла к Николя. Он подбадривающе улыбнулся. Совсем чуть-чуть уголком рта, еле заметно, но на душе стало гораздо спокойней.
– Разве не красавица? – спросила Анка, выходя следом за Гердой. – Я же говорила, когда вернешься, не узнаешь.
– Ты просто волшебница, Анка, – не замедлил похвалить ее Николя. – Но все же чего-то не хватает.
Он поставил на пол пару деревянных башмаков небесно-голубого цвета с белыми прожилками ромашек по краям. Без задников и на высокой подошве, выглядели они по-простенькому мило.
– Не стоило из-за меня так беспокоиться, – повесила голову Герда, хотя необычная обувь пришлась ей по душе.
– Это ерунда – сабо или, как местные их называют, клоги. В сырую пору весь город ходит. Очень удобно. Примерь.
Не выдержав пристального взгляда Николя, Герда сдалась и просунула ноги в башмаки. Обувь подошла идеально – нигде не жала и не сваливалась со стопы.
– У вас очень хороший глаз, – смущенно потупившись, заметила она.
– Я вырос с тремя сестрами, – шутливо прищурился Николя. – А еще я скопировал мерку у сапожника. На сырую погоду самое то, но пока морозы можешь носить их дома. Если где будут жать или натирать – отнесем обратно к мастеру. Он живо все поправит или сделает лучшие прямо по твоей ноге.
Герда окончательно осмелела и даже немного улыбнулась, глядя на одинаково радушные лица Анки и Охотника.
– Спасибо вам обоим. Простите, что без интереса. Просто я не привыкла к… ко всему этому.
– Тут не за что извиняться. Думаю, любой человек на твоем месте чувствовал себя не в своей тарелке, – просто ответила Анка.
Николя коротко кивнул, соглашаясь.
Они попрощались с радушной хозяйкой и ее непутевым братцем и пошли домой. Николя говорил, что они сильно задержались и остальные, должно быть, изнывают от беспокойства, но Герда в этом сильно сомневалась, вспоминая, как те воодушевились покупками. Поэтому заметив напряженно вышагивающего по двору взад-вперед Финиста, она очень удивилась. Пришлось поплотнее закутаться в плащ и натянуть на голову капюшон, чтобы он не разглядел ее нового облика.
– Все в порядке? – спросил оборотень первым делом. Герда кивнула.
Она не понимала, почему Финист так распереживался. Знай Герда оборотня хуже, то подумала бы, что он ревнует.
– Ну не съел же я ее, – усмехнулся Николя.
Финист презрительно прищурился, а потом с интересом стал разглядывать тряпки в руках Охотника.
– Скорее, а то к обеду опоздаем, – поторопил Николя.
Герда не сняла плащ, даже когда они оказались в доме и, не желая ни с кем встречаться, рванула в свою каморку. Николя отнес туда ее вещи и увел Финиста, который долго не мог сообразить, что она хочет переодеться.
– Не задерживайся, – кинул Охотник напоследок.
Герда спустилась, когда остальные уже обедали. Теперь она была одета в старую юбку с кофтой, а волосы прикрывала косынка. Из новых вещей Герда надела лишь клоги. Все-таки их подарил сам Николя.
========== Глава 19. Первые уроки ==========
На следующее утро Герда встала рано. Остальные еще спали, кроме Николя, который ни свет ни заря куда-то ушел, и Эглаборга, который уже стряпал на кухне. Герда решила ему помочь. Неудобно, что он готовит, подает, баню топит, водит везде, а они воспринимают это как должное.
На кухне царил образцовый порядок. Пол сиял чистотой. На многочисленных полках аккуратными рядами выстроились горшки и склянки с нацарапанными на стенках непонятными надписями. Под потолком висели пуки сушеных трав, связки лука, в углу ютились большие деревянные кадки, над камином кипел котел. Эглаборг стоял возле стола у противоположной стены и готовил завтрак. На стене на крючках висели ножи, серпы и еще какие-то диковинные инструменты. В многообразии форм и размеров наблюдалась неуловимая система – все располагалось на своих местах, и целитель быстро находил нужные ему вещи.
– Что-то вы рано, – Эглаборг заметил Герду, когда оторвался от готовки, чтобы утереть выступивший на лбу пот.
– Я не привыкла спать так долго, – пожала плечами она. – Можно вам помочь?
– Не стоит, – тут же отмахнулся целитель. Он явно не терпел на своей кухне посторонних.
– Пожалуйста, я обещаю быть аккуратной. Позвольте хоть что-нибудь сделать, чтобы я не чувствовала себя бесполезной нахлебницей.
Поняв, что спорить бесполезно, Эглаборг вручил ей маленький ножик и попросил мелко покрошить разных трав, а потом растолочь в ступе сушеные грибы и лесные орехи. С этим Герда справилась легко и быстро. Тогда целитель поручил ей новое задание: смешать в чашках жидкости из разных кувшинов, строго соблюдая указанные меры.
– Вся хитрость в приготовлении снадобий – не ошибиться в пропорциях. Ведь чаще всего лекарства – яд, просто он используется в малых количествах, а дополнительные ингредиенты нейтрализуют вредные свойства. Если яда положить слишком много, нейтрализатора мало – больной отравится, наоборот – лекарство не подействует. Поэтому нужно быть предельно внимательным во время работы.
Проникшись важностью задачи, Герда аккуратно отмеряла и тщательно перемешивала разные ингредиенты до однородной массы.
– У вас неплохо получается, – похвалил Эглаборг, пристально наблюдавший за работой, чтобы вовремя все исправить, если Герда ошибется.
– Это оттого, что я отражаю ваш дар?
– Не думаю. Я бы почувствовал. Дар целителя не в том, чтобы готовить снадобья или собирать травы. Этим могут заниматься травники без дара. Искусство целителя в том, чтобы понять, что происходит с человеком и как ему можно помочь, причем не обязательно снадобьями. Иногда разговор по душам оказывается гораздо действенней, чем любое зелье. А порой встречаются такие болезни, против которых лекарства бессильны. Тогда лечить приходится наложением рук, когда ты буквально влезаешь в тело больного и пытаешься подправить его изнутри. Я, правда, не люблю этот способ. Он очень рискованный и отнимает слишком много сил, но иногда без него не обойтись.
Герда удивленно моргнула – ей в голову пришла странная мысль:
– Так могут только целители?
– Вы про мастера Николя? – Эглаборг быстро догадался, куда она клонит, и помрачнел. – Когда он обучался в Храме Ветров на Островах Алого восхода, то перенял у местных жрецов несколько тайных духовных практик. Мне их доверять не стали. Да я и не стремился. Есть в них что-то противоестественное.
Герда пожала плечами. Уж она бы никогда не упустила шанса узнать нечто тайное. Перед мысленным взором пронеслась постыдная сцена в лесу близ Будескайского замка. Нет, конечно, не такое тайное, а что-нибудь по-настоящему важное и нужное.
– А кто болеет? – спохватилась Герда, поняв, что не знает главного.
– Никто. Это для всех. Для вас, чтобы восстановить энергию вашего дара, для госпожи Майли, чтобы избежать повторных припадков, для Вожыка, чтобы не реагировал на все так остро, для мастера Николя…
– Зачем? – Герда нахмурилась. Неужели с ним тоже что-то не так?
– У него очень нестабильный дар. К тому же мастер Николя привык пользоваться им в полную силу, а это требует определенной подпитки извне. Кстати, это относится и к мастеру Финисту. Когда он только приехал, было очень заметно, что зверь внутри изгрыз его полностью. Конечно, после отдыха ему стало легче, но все же не следовало отказываться от моей помощи. Может, вы попробуете его уговорить?
– Я попытаюсь, – неуверенно ответила Герда. Их отношения с Финистом сильно накалились за последнее время. Она сомневалась, что после всего он станет ее слушать.
Вскоре завтрак был готов. Финист, Майли и Вожык встали, а Николя вернулся с утренней прогулки, и все дружно уселись за стол. Ели в полной тишине. Если вчера Майли еще пыталась завести непринужденную беседу, то теперь поняла всю тщетность этой затеи. И тоже молчала, лишь изредка с опаской поглядывая то на Николя, то на Финиста. Те с одинаково хмурым видом уставились в тарелки и пережевывали пищу настолько сосредоточенно, что казалось, они поглощены решением невероятно важных проблем. Герда с Вожыком перекинулись парой коротких фраз: кто как себя чувствует, какой видел сон, вкусная ли еда.
Когда завтрак закончился, все молча разбрелись по своим комнатам.
Первым делом Герда высыпала на кровать содержимое дорожной сумки, чтобы проверить, что осталось от пожитков. Николя нашел ее на плато после нападения ненниров и оставил в комнате Герды. Она обнаружила приятный сюрприз только вчера вечером, но разбирать не стала – отложила до утра.
Вещей оказалось не так много, тем более нужных, а не мусора, вроде ветхой одежды, сношенной обуви и черствого хлеба. Остался, правда, кинжал Хозяйки леса, книжки и самое главное сокровище – дневник Лайсве. Герда успела изучить лишь малую часть и была уверена, что в нем еще можно найти много занимательных историй. Разложив вещи, она собралась что-нибудь почитать. Сидеть в библиотеке не хотелось, а забирать книги к себе было боязно – если Николя разрешил их читать, это не значит, что их можно выносить. Сейчас Герда колебалась между дневником и книжкой про оружие. Она хотела поискать там что-нибудь про кинжал Хозяйки. А вдруг он и впрямь волшебный?
От необходимости выбирать избавил стук в дверь. Приотворив ее, внутрь робко заглянул Вожык.
– Можно? – спросил он, стоя на пороге. Герда кивнула и подбадривающе улыбнулась. Вожык сел рядом на кровати.
– Что-то случилось? – спросила она, заметив встревоженное выражение на лице мальчика.
– Не хочу, чтобы меня учил Финист, – хмуро ответил он. – Хочу, чтобы ты занималась со мной как раньше.
– Я не могу. Я ведь сама толком ничего не знаю, а все, что мы с тобой делали… Посмотри, куда нас это завело.
Вожык понурился.
– Ты несправедлив к Финисту. Он отличный учитель и обязательно тебе поможет, как помог Ждану с Дугавой. Вот увидишь.
– Я ему не нравлюсь. Мы живем в одной комнате, но за все это время он со мной и словом не перемолвился.
– Наверное, еще не обвыкся. Не суди его строго – ему тоже нелегко приходится. Просто дай ему шанс. Я поговорю с ним, попрошу, чтобы был к тебе внимательней. Уверена, у вас все получится.
– Даже мастер Николя был бы лучше, – упрямо ответил Вожык.
Дверь снова распахнулась. Словно почувствовав, что разговор зашел о нем, на пороге показался Охотник.
– Собирайся. Оденься потеплей и захвати у Эглаборга обед и флягу с теплым питьем, – велел он Герде. – Нам пора.
– Куда? – послышался из коридора недовольный голос Финиста.
Николя, не оборачиваясь, закатил глаза.
– На занятия.
– Почему вы не можете остаться тут?
– Потому что я так решил.
– Но на улице холодно.
– Спасибо, а то я сам не знал. Послушай, что ты тут забыл?
– Я хотел поговорить с Гердой.
– У тебя есть свои ученики. Вот с ними и разговаривай, а ее оставь в покое.
Воздух накалился настолько, что, казалось, вот-вот начнет искрить. Герда поспешила вмешаться:
– Пожалуйста, не надо из-за меня ругаться. Мастер Николя, позвольте мне поговорить с Финистом. Мне очень нужно ему кое-что сказать. Это не займет много времени.
– Если так нужно, – нехотя согласился Охотник. Они с Вожыком вышли, оставив Финиста наедине с Гердой.
– Послушай… – начали они вместе и осеклись.
– Ты давай, – предложила Герда.
– Лучше ты.
– Я хотела попросить, чтобы ты был внимательней к Вожыку. Я понимаю, тебе нелегко обучать пирокинетика, но он очень сообразительный и старательный. Сделает все, что скажешь. Помоги ему. Я знаю, ты сможешь. Ты ведь даже меня драться научил.
– Конечно, – Финист широко улыбнулся. – Я сделаю все, что смогу.
По мечтательному виду Герда поняла, что его голова занята отнюдь не обучением.
– Что ты хотел мне сказать? – поспешила напомнить она, боясь заставлять Николя долго ждать. А вдруг он и на нее рассердится?
– Это насчет Охотника, – Финист тут же посерьезнел. – Будь с ним осторожна. Он нехороший человек и может воспользоваться твоей наивностью.
– Я не настолько наивна, чтобы этим могли воспользоваться. А мастер Николя ничего дурного никому не сделал.
– Это пока. Ты не знаешь порядков Компании. Высокопоставленные офицеры часто используют людей для достижения своих целей, не считаясь с их мнением и безопасностью. Я просто боюсь, чтобы ты не оказалась в центре интриг.
– Какие могут быть интриги с моим участием? Я дочка лесника. И дар у меня очень слабенький. Не представляю, как мной можно воспользоваться. А мастер Николя никогда до интриг не опустится. Уж это я знаю точно.
– Ты слишком доверчива и добра, – сокрушенно покачал головой Финист. – Будь осторожна. Если тебе что-то покажется подозрительным, скажи. Я найду способ тебя защитить.
– Финист…
Он упреждающе поднял руку и вышел. Герда постояла некоторое время, приводя мысли и чувства в порядок, а потом начала суматошно собираться. Николя наверняка придет в ярость от того, что она так надолго задержалась.
Как ни странно, Охотник ругаться не стал. Наоборот терпеливо дождался, пока она зашнуровала сапоги, и заботливо накинул на плечи плащ. Герда снова стушевалась – не привыкла, не знала, как реагировать. Николя не стал заострять на этом внимание, а поскорей повел ее за собой на улицу в сторону леса.
Шли молча. Герда ждала, что Охотник расскажет, куда и зачем они идут или хотя бы поинтересуется, о чем она говорила с Финистом, но Николя упрямо двигался вперед, лишь изредка оборачиваясь на свою спутницу. Остановились на плоской вершине холма, где была расчищена площадка под костер, вокруг которого лежали большие бревна для сидения. Николя едва заметно махнул кистью левой руки. С двух бревен слетел снег, и они подкатились ближе к костру друг напротив друга. Герда удивленно открыла рот. У Охотника такой же дар, как у Ждана, левитация? Но у Ждана так легко и быстро не вышло бы.
– Вы истинный телекинетик? – восхищенно выдохнула она.
– Есть немного, – скромно ответил Николя и добродушно улыбнулся. – Садись. Будем учиться правильно дышать.
– Я уже училась этому вместе с Вожыком, – ответила Герда, радуясь, что тоже смогла его удивить.
– Хорошо, тогда покажи.
Они устроились на бревнах друг напротив друга. Герда втянула в легкие обжигающе холодный воздух, так же медленно выпустила и принялась про себя считать вдохи и выдохи. Это было очень нелегко, потому что Николя взял ее за руку, нащупал пульс и пристально уставился в глаза.
– Ладно, хватит, – Охотник убрал руку. – Ты все неправильно делаешь. Распрями спину, не сутуль плечи, подними голову. Почему ты ее все время опускаешь? Если не можешь держать прямо, то просто отклонись назад, так у тебя спина сразу выпрямится. Хорошо. А теперь расслабься, закрой глаза и дыши глубоко.
Николя положил ладонь ей на живот. Герда внутренне сжалась, но сделала все, как было сказано. Вздох выдался тяжелым и неровным, а выдох и того хуже. Она открыла глаза и вопросительно глянула на Охотника.
– Попробуй еще раз, – велел Николя. – Ты не расслабляешься. Расслабься!
Герда попробовала еще раз. Николя взял обе ее руки в свои и тоже закрыл глаза. Она не знала, сколько они так просидели, но в конце концов стало скучно. Герда открыла глаза. Охотник продолжал сидеть с отрешенным видом. Она уже наблюдала его в похожем состоянии в библиотеке, только тогда он проделывал это с открытыми глазами. Словно Николя есть, и его нет одновременно.
– Почему при нашей первой встрече на плато вы солгали насчет того, кто вы? Вы же видели, что я вас узнала, – Герда начала задавать мучившие ее вопросы, которые не решалась озвучить до этого.
Николя поморщился и тоже открыл глаза.
– Потому что то имя, под которым ты знала меня раньше, не стоит произносить вслух. Все считают, что Николас Комри умер. И это к лучшему. Пожалуйста, не рассказывай никому о том, что тебе известно. А теперь давай продолжим, – Охотник замолчал и снова закрыл глаза. Герда поспешила последовать его примеру.
Снова стало скучно. Сколько можно сидеть, ничего не делая?
– Что еще говорил мой отец? Он упоминал своих родителей?
– Ничего, Герда, ничего. Мы едва успели парой слов перекинуться. Сомневаюсь, что он стал бы рассказывать о своих связях со Стражами первому встречному. Пожалуйста, давай не будем отвлекаться.
Герда разочарованно кивнула и опять попыталась сосредоточиться на дыхании. Когда сидеть смирно стало совсем невмоготу, она начала раскачиваться взад-вперед, как маятник. Николя скрипнул зубами точь-в-точь как Финист. Это напомнило об еще одном невыясненном вопросе.
– Почему Финист думает, что вам и Компании нельзя доверять?
– Почему бы не спросить об этом у него? Откуда мне знать, отчего он такой мнительный?
Николя явно начал терять терпение. Почему у мужчин его так ненадолго хватает?
– Пожалуйста, давай сосредоточимся на упражнении и не будем отвлекаться на всякую ерунду.
Герда в который уже раз честно попыталась расслабиться, но тело словно само не желало успокаиваться. Хотелось ерзать и крутиться. От скуки Герда начала про себя напевать мелодии знакомых песенок, которые часто играли на праздниках в Дрисвятах. И сама не заметила, как стала кивать в такт крутившейся в голове музыки.
– Герда! – прикрикнул Николя. Она вздрогнула и открыла глаза. – Это просто невозможно. Ты постоянно дергаешься и разговариваешь. Так нельзя. Сила ветра в молчании.
– Так мой дар тоже относится к стихии ветра?
– Да. Я привел тебя сюда, чтобы ты смогла его ощутить, но ничего не получается, потому что ты не хочешь расслабиться. Требуется только сидеть молча, считать вздохи и слушать ветер.
– Простите… Видно, мой дар слишком слабый и я не могу ничего услышать.
– Да причем тут это? Ветер может слышать даже самый обычный человек.
Герда понурилась. Обидно, что все началось с провала. Эта учеба будет совсем не такой веселой, как она представляла.
– Ладно, если ты устала, давай прервемся и поедим, – предложил Николя.
Герда достала из сумки врученный Эглаборгом сверток с кусочками вяленого мяса и хлеба, взяла себе совсем чуть-чуть, а остальное отдала Охотнику.
– Тебе следует больше есть, чтобы восстановить силы после истощения, – недовольно заметил он.
– Я не привыкла, – тихо ответила Герда.
– Пора бросать старые привычки.
Она потупилась. А толку, если это все равно временно, и что будет дальше, она не знает?
– Почему ты такая скованная? – нахмурился Николя, так и не дождавшись ответа. – Раньше ты такой не была.
– Откуда вы знаете, какой я была раньше? Вы ведь гостили у нас совсем недолго и не успели понять, какая я на самом деле, а я не успела узнать вас.
Герда грустно замолчала и приложила к губам флягу с теплым еще компотом.
– Давай это исправим. Ты честно и не стесняясь ответишь на мои вопросы, а я на твои. Идет?
Герда пожала плечами. За себя она была уверена, а вот сдержит ли свое слово Охотник?
– Почему ты такая грустная? – задал Николя первый вопрос.
– Скучаю по дому, по отцу. Даже сороковник по нему справить не успела, а теперь вряд ли на могилу когда-нибудь приду, – Герда отвернулась, чтобы смахнуть некстати выступившие слезы.
– Я тоже скучаю, – вдруг разоткровенничался Охотник. – Мой дом на другой стороне пролива. В ясную погоду отсюда даже берег виден, но дорога туда для меня навсегда закрыта. А я ведь с ним, со своим отцом, даже не попрощался перед отъездом. Все надеялся вернуться домой прославленным воином, но возвращаться было уже некуда.
Взгляд Николя сделался мутным и далеким, будто его слова вызывали к жизни болезненные воспоминания. Герда протянула руку и накрыла его ладонь своей. Дальше ничего говорить не стоило – она не хотела видеть выражение горечи на его лице.
– Твой вопрос, – быстро взяв себя в руки, сказал Николя.
Герда задумалась. Стоило Охотнику согласиться искренне ответить на любой даже самый каверзный вопрос, как они все из головы вылетели. Что же такое важное она хотела спросить?
– Почему вы выбрали в ученики именно меня? – с трудом собравшись с мыслями, заговорила Герда. Николя моргнул.
– В компании на одного человека положено не больше двух учеников. Ни к чему усложнять Финисту задачу.
– Я не об этом спрашивала. Я спросила, почему вы выбрали именно меня, а не Майли или Вожыка. Финист говорит, что он неподходящий учитель для пирокинетика. Вы бы справились с ним гораздо лучше.
– Ты бы хотела, чтобы тебя обучал Финист?
– Не отвечайте вопросом на вопрос!
– Гррр, хорошо. Мне показалось, что для тебя Финист будет еще худшим учителем, чем для пирокинетика. Он провел с тобой столько времени и даже не попытался хоть чему-то научить.
Стало непереносимо обидно, что Николя отзывался о Финисте с таким пренебрежением.
– У него не было времени. И он учил меня.
– Чему? – напрягся Охотник.
– Драться на палках.
– Серьезно? – не смог сдержать смеха Николя.
Герда обиженно поджала губы. Зачем она это сказала? Теперь он еще долго над ней потешаться будет. Ну, какой из нее боец?
– Он хотел научить меня защищаться, после того как… – Герда собралась с духом и выпалила на одном дыхании: – как Вальдемар на меня напал.
Охотник поперхнулся собственным смехом и замолчал, пристально глядя на нее.
– Между тобой и Финистом что-то есть?
– Что? – ошарашено переспросила Герда. Что это за вопрос такой?
– Ты о нем так беспокоишься, вот я и подумал…
– Нет, – она оборвала его на полуслове.
– И не было? – не унимался он.
Герда прикусила губу. Она не хотела отвечать на этот вопрос.
– Так все-таки было?
– Он поцеловал меня… – глаза Николя округлились. – Всего два раза.
– И?
– Что и?.. Больше ничего не было.
Николя выгнул бровь. Герда от стыда закрыла лицо руками. Ничего, сейчас она такой вопрос задаст!
– Вы обо мне вспоминали? – предельно спокойным тоном спросила она, снова открыв лицо.
– Что? – Герда с ликованием заметила, что выражение лица Охотника стало слегка озадаченным.
– За эти десять лет вы хоть раз обо мне вспоминали? – четко повторила она.
– Один раз, может, и вспоминал, – пожал плечами он и хитро прищурился: – Когда спасался от кровавых клещиков-пищалок в дикой тайге Сайберы.
Герда задрожала от вскипевшей внутри ярости, незаметно набрала в руку снега и слепила снежок:
– Что это за ответ?
– Какой вопрос… – начал он с самым невозмутимым видом.
Герда не выдержала и запустила снежок в ехидно ухмыляющееся лицо. Ей удалось застать его врасплох, и снаряд врезался прямо в щеку.
– Ах так! – разозлившись, воскликнул он, но прежде, чем успел что-нибудь предпринять, еще один снежок ударил его в грудь. Не медля больше ни секунды, Николя тоже начал лепить снежки и швырять их в Герду. Они еще долго бегали друг за другом, забавляясь и весело смеясь.
– Вот ты и расслабилась, – одними губами улыбнулся Николя, когда они, оба уставшие и раскрасневшиеся, повалились на покрывало.
Герда понурилась. Так игру с вопросами он затеял только ради того, чтобы она раскрылась для учебы? Душу словно подернуло ледяной стужей. Герда поежилась, посильней закуталась в плащ и отвернулась.
– Эй, ну что опять? – Николя коснулся ее плеча и развернул к себе. – Да ты вся промокла! Холодно?
Она безразлично пожала плечами. Значит, кровавый клещик-пищалка.
Николя печально вздохнул, растеряв всю веселость:
– Пожалуй, на сегодня хватит. Пора возвращаться.
Он взял Герду за руку и отвел домой.
