Текст книги "Северный путь (СИ)"
Автор книги: Светлана Гольшанская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 52 (всего у книги 59 страниц)
– Рану надо обработать! – упорствовала девушка.
– Я же сказал, не стоит беспокоиться, – резче, чем хотелось, ответил Николя. Герда обиженно поджала губы.
– Тогда я позову мастера Эглаборга, – заявила она и сделала несколько шагов к лестнице.
– Нет, стой! – перехватил ее Николя. Только кудахтанья старого целителя не хватало! – Хорошо, можешь обработать демонову рану сама, только живей.
Герда улыбнулась и убежала вниз за мазью. Николя вошел в свою комнату и уселся на кровать, сдавив гудевшую голову ладонями. Дверь распахнулась. На пороге показалась запыхавшаяся Герда с чайником, лоскутом белой материи и туеском с мазью. Таинственный сверток был зажат подмышкой, а потом перекочевал на стул. В стоявший на столике для умывания таз полилась кипяченая вода. Герда смочила в ней лоскут и принялась стирать кровь с разбитой брови. Ласковые прикосновения нежных пальчиков унимали боль даже больше заживляющей мази, от которой кожу неприятно саднило. Николя корил себя за то, что наслаждается близостью, но ничего поделать с собой не мог. Он поймал ее ладонь и приложил к губам.
– Так что ты хотела? – настойчиво спросил Николя.
– Я… – зарделась от смущения и замялась она. Глаза забегали, пока не уперлись в оставленный на тумбе сверток. Она с шумом выдохнула, словно перед прыжком в воду: – Я хотела, чтобы вы пригласили меня на праздник.
Николя вскинул бровь:
– Нет времени. Нужно искать пастуха, ты же знаешь.
– Хотя бы один танец. Это не займет больше пяти минут, – она широко распахнула и без того слишком большие глаза и просяще уставилась на него.
Вот-вот расплачется. Николя понурился. Он не переносил вида женских слез, особенно когда сам был их причиной. Но сейчас эту порочную двусмысленную связь следовало разорвать. Окончательно и бесповоротно. Все уже и так вышло из-под контроля.
– Нет. Нам не стоит сближаться. Из этого ничего не выйдет. Слишком многое стоит между нами.
– Но я ни о чем серьезном не прошу. Всего один танец – хорошее воспоминание, которое останется со мной, когда… – она тоскливо вздохнула и отвернулась, украдкой смахивая слезы. – Когда нам придется расстаться.
– Расстаться? – моргнул Николя. От дурацкого слова сердце болезненно защемило.
– Скоро экзамен, вы забыли? После него все отправятся по местам назначения: в Дюарль или…
Николя поморщился. Из-за суматохи с проповедником он действительно забыл о том, что все сроки ученичества уже вышли. Придется принимать какое-то решение, хотя никаких идей на этот счет так и не появилось. Письмо Ноэля только все усложнило. Те варианты, которые удалось придумать раньше, теперь казались одинаково плохими.
– Уверен, у тебя еще будет много хороших воспоминаний. Ты этого достойна. Просто не со мной.
Николя протянул руку, чтобы коснуться ее щеки, но Герда отшатнулась.
– Финист был прав. Вы лицемер и трус. Просто скажите прямо, – попросила она тихо, почти умоляюще.
– Сказать что? – Николя уже давно упустил направление беседы и не представлял, куда она клонится.
– Правду! – от отчаянного крика Николя вздрогнул.
Прочитала мысли? Догадалась? Нет, не может быть.
– Герда, я не…
– Я и так все знаю.
Она права. Ему до одури страшно, что придется объясняться. Он ведь и сам не решил, как к этому относиться. Почему все так сошлось?!
Герда продолжала свою обличительную речь:
– Я недостаточно красива для вас. Недостаточно умна и образована. Дар, и тот слабый достался. Куда мне до дюарлийских знатных дам, а уже тем более до вашей ненаглядной жрицы? Я никогда не надеялась даже сравниться с ними. Просто хотелось хоть на мгновение поверить в сказку.
– Но причем здесь?.. – вырвалось у Николя. От этих несуразностей голова шла кругом.
– Ни при чем. Забудьте! У вас прекрасно это получается, – всплеснула руками Герда и, схватив свой сверток, побежала к двери. Уже с порога, глотая слезы, бросила: – Простите. Я больше не буду донимать вас своими глупостями.
– Герда… – едва слышно простонал Николя, но она уже закрыла за собой дверь.
Он обессилено опустился на кровать и снова сжал голову руками.
«Что ты натворил, болван! – по ушам барабанным боем прошелся разгневанный голос Безликого. – Ты же разбил ей сердце. Почему ты лежишь? Беги за ней. Попроси прощения. Сходи с ней на этот демонов праздник. Станцуй все танцы, которые там будут. Стань самим очарованием. Ты же можешь. Это куда полезней, чем до бесконечности жалеть себя и заниматься самобичеванием».
«Нет. Все так, как и должно быть, – после ссоры чувства притупились и накатила апатия. – Она разочаровалась и теперь сможет меня отпустить, чтобы жить дальше и быть счастливой. А со мной ее бы ждали только невзгоды и боль».
«Ну-ну. И где же по-твоему она будет жить дальше? В заложниках у компании Норн? Или может у тебя достанет мужества передать ее Голубым Капюшонам? Там она хотя бы будет среди своих».
«Замолчи! Если так хочется, бери мое тело и делай с ним все, что заблагорассудится: проси прощения, танцуй на празднике, признавайся в любви. Ты же можешь. Только меня оставь в покое. Я больше не хочу разрываться от этой боли!»
«Да что ты вообще знаешь о боли, щенок? Боль – это когда на твоих руках умирают братья, которых ты обещал защищать. Боль – это когда тебе приходится поднимать меч против собственной крови. Боль – это когда отец, которому ты никогда не был достойным сыном, отдает за тебя жизнь и оставляет в наследство мир, который ты не можешь удержать от разрушения. Боль – это когда ты уступаешь самое дорогое, что у тебя есть, глупцу, который даже оценить твой дар не в состоянии. Он втаптывает его в грязь, глумясь и издеваясь, а ты можешь лишь безучастно смотреть, не в силах защитить то, что так любишь».
Николя пораженно выдохнул. Неужели?.. Это бы многое объяснило.
«Думаешь, если бы я мог, то не воспользовался твоим телом до этого? Позволил бы тебе повторять одни и те же ошибки до бесконечности? Это не я подарил девочке брошь ворожеи, не я десять лет тайком рисовал ее портреты, не я посреди ночи бросился прочесывать плато, услышав в голове призрачный голос, не я затягивал экзамен до последнего, боясь даже думать о разлуке, не я при каждой встрече старался ненароком ее коснуться, не я целовал ее на лесной поляне, не я долгими ночами прислушивался, ловя каждый звук за стенкой. Не я отчаянно надеюсь, что каким-нибудь чудом она все равно всегда будет рядом».
«Чего ты добиваешься?» – обреченно спросил Охотник. Безликий прав. Николя давно запутался в своих поступках. И точно знал теперь лишь одно: если с Гердой что-то случится, он себе этого не простит. А оно случится, если она останется рядом с ним. Он всем приносит несчастья.
«Уже ничего. Если она тебе не нужна, то, пожалуй, я заберу ее. Не могу смотреть, как ты ее мучаешь».
«Что значит заберешь?» – переполошился Николя. Как мертвец, чье тело заковано в лед на краю света, может кого-то забрать? Тем более, Герда не вещь. У нее есть своя воля и свое мнение.
«Как дал, так и заберу. Больше никто не станет тебя уговаривать обратить на нее внимание. Сам будешь доказывать, что достоин. Я назначаю тебе три испытания. Провалишь хоть одно, и больше не увидишь ее никогда. Твое желание сбудется – отступи, как ты всегда делаешь. И твой покой уже больше никто не потревожит».
Безликий замолчал. Не отзывался, не желал больше ничего объяснять.
Отчаявшись, Охотник встал и оделся потеплее. Хотел проветриться, еще раз проверить все места, где мог прятаться крысиный пастух. Занять себя чем угодно, лишь бы тревожное предчувствие не глодало душу. Не стоило, ох не стоило злить строптивого бога! Остается надеяться, что Герде он вредить не станет.
За дверью поджидал Финист.
– С кем ты там говорил? – подозрительно сузил глаза оборотень и с любопытством заглянул в пустую комнату.
Николя попытался отмахнуться, но Финист следовал за ним по пятам до самой прихожей:
– Что ты наговорил Герде? Она вылетела от тебя в слезах!
– Отвали, а?! – вызверился Охотник, растеряв остатки самообладания. – Что ты все время вынюхиваешь и подслушиваешь? Нечем заняться? Так окучь еще пару наивных девок. Или тебе денег на бордель не хватает?
Он сорвал с пояса увесистый кошель и швырнул оторопевшему Финисту.
– За мое здоровье можешь не пить. Только в покое оставь!
Оборотень стоял на пороге с отвисшей челюстью. Что ж, хотя бы заткнулся.
Передохнуть. Побыть одному. Подумать.
***
После ссоры с Николя, Герда опрометью бросилась в свою коморку и зашвырнула ненавистный подарок под кровать. О чем она думала? Николя же каждый раз красноречиво давал понять, как к ней относится. А этот подарок? В самом деле, глупость. Какая из нее рукодельница? И рисунок «бабский», для воина совершенно не подходящий. Стыдно показывать даже.
Успокоиться не получалось. Герда пошла на конюшню и принялась остервенело счищать с Яшки остатки линялой шерсти. Клочья летели во все стороны, забивали ноздри, рот, глаза. Герда закашлялась. Железная скребница безвольно упала в солому. Душили рыдания. Герда прижалась к лошади, отчаянно пытаясь найти утешение у животного, которое в отличие от человека могло без упреков выслушать, обнять шеей и искренне пожалеть.
– Герда, ты здесь? – донесся с прохода голос Финиста. Дверь денника отворилась, и на пороге показался он сам. – Не плачь. Этот болван не стоит ни одной твоей слезинки.
– Нет, – отмахнулась она. – Сама виновата. Не нужно было на него набрасываться. Ты был прав. Нельзя жить детскими мечтами, которым не суждено сбыться. И плакать тоже нельзя – я уже не маленькая девочка.
Финист порывисто обнял ее и принялся гладить по волосам. Она спрятала голову у него на груди:
– Не надо так говорить. Мечтай, плачь, если хочешь, только не становись такой же сушеной воблой, как этот хлыщ.
– Пожалуйста, не оскорбляй его, – попросила Герда, подняв на оборотня затравленный взгляд.
– Не буду. Прости, – мягко улыбнулся Финист. Странное дело, но ни поцеловать, ни даже сделать объятия менее дружескими он не пытался. Это радовало и настораживало одновременно.
– За что? – осторожно спросила Герда.
– Мы повздорили. Я не хотел тебя расстраивать, – Финист замолчал. Ковырял носком пол.
Герда нахмурилась. Он явно что-то скрывал. С помощью телепатии так глубоко залезть в его мысли не получалось.
– Прощаю, – после небольшой паузы ответила она.
Какой смысл обижаться на то, о чем не знаешь? Вот узнает, и все равно простит. Такова, наверное, женская доля.
– Хочешь, позанимаемся немного? – предложил он.
Герда широко улыбнулась и стала вычищать щетку от шерсти. Финист вывел из денника Золотинку и отвел к самому выходу из конюшни. Герда подошла к ним. Финист взял ее за руку и подбадривающе кивнул.
– Помни, не уговаривай, а повелевай. Представь себя королевой, которая раздает указания своим подданным, – посоветовал он, словно знал одну из тех сказок, которыми она зачитывалась.
Герда закрыла глаза, набрала в грудь побольше воздуха и положила ладонь на лоб кобылы. С минуту ничего не происходило, а потом Золотинка медленно попятилась. Герда шла следом, не отрывая руки от ее головы до самого денника. Кобыла покорно вошла внутрь, и Герда задвинула засов.
– Молодец! – похвалил Финист. – Всего-то надо было взять маленькую передышку. Теперь ты обязательно сдашь свой экзамен.
– Ты действительно так думаешь? – Герда заставила себя улыбнуться, отгоняя прочь мрачные мысли. Отныне несбыточные мечты больше не имеют над ней власти.
– Уверен, – усмехнулся оборотень.
«И пусть только демонов интриган попробует ее завалить. Теперь у меня точно есть, чем ему ответить».
Герда закусила нижнюю губу в задумчивости. Почему мастер Николя должен ее завалить? Он же наоборот мечтает поскорей от нее избавиться. Финист снова заболел мнительностью?
– А я еще одному трюку научилась, – похвасталась Герда, желая перевести мысли оборотня в мирное русло. – Показать?
– Обязательно!
***
После ссоры Николя дома почти не появлялся. Приходил только поздней ночью. Герда сквозь сон слышала, как скрипела дверь в его комнате. И уходил до первых петухов, не желая ни с кем видеться или разговаривать. Герда тосковала и переживала, что обидела его глупыми претензиями. Очень хотелось попросить прощения, вернуть все, как было и никогда не заикаться о чем-то большем. Остаться друзьями, пусть и не близкими.
В день Бельтайна все, не сговариваясь, проснулись поздно. Завтрак походил на ранний обед. Герда предложила устроить Эглаборгу праздник, ведь он все время возился по дому, за всем ухаживал и никогда не отдыхал.
– Что я там забыл? Никогда не любил праздники. Гам, пляски, толпа народу – скукота! – сопротивлялся целитель, когда Герда с Финистом силой выталкивали его на улицу.
– Тогда не идите на праздник, просто прогуляйтесь, развейтесь. Ведь должно же у вас быть что-то, что вы всегда мечтали сделать, но не находили времени из-за домашних хлопот, – предложила Герда.
Эглаборг задумчиво почесал затылок.
– А как же посуда? Уборка? – упорствовал он.
– Мы все сделаем, – заверил его Финист.
Видя, что ему не отвертеться, целитель сдался.
– Только ничего не разбейте и не передвигайте мои вещи! – бросил он на прощание и направился за околицу.
Герда, Финист и Вожык втроем быстро управились и с посудой, и с уборкой. Вычистили конюшню и голубятню. Накормили птиц и выпустили лошадей гулять в загон.
Ближе к вечеру к Финисту подошла скучавшая в одиночестве Майли. Разоделась в свое лучшее бордовое платье и нарядные парчовые туфельки.
– Сходи со мной на танцы, – попросила она, не глядя ему в глаза и заламывая руки.
– Нет. Ты же сама меня прогнала, забыла? – хмуро ответил оборотень.
– Правда, сходи. Мы с Вожыком позже присоединимся, – поддержала ее Герда. Совестно сделалось, что она так и не помогла Майли сблизиться с оборотнем. Бедняжка страдает, по всему видно. Николя хотя бы надежды никакой не давал, а Финист то поманит, то бросит. И упрекать его бесполезно – упреки не действуют.
– Нет, Герда, ты моя ученица и я не намерен больше тебя бросать, – Финист сложил руки на груди, показывая, что упрашивать бесполезно.
– Ну и ладно, – топнула Майли каблучками своих нарядных туфелек. – Я пойду одна и найду себе другого кавалера. Это будет легко. Кто угодно лучше полуграмотного голодранца с амбициями короля!
Финист фыркнул и помахал рукой. Она ушла, хлопнув дверью так, что стены ходуном заходили. Герда от досады поджала губы. Зря Майли так. Ведь видно, что любит. И никто другой ей не нужен.
Как и Герде.
– Так что ты хотела показать? – спросил Финист, отвлекая от мрачных мыслей.
– Взаимодействие. С Вожыком, – тут же развеселилась она и взяла стоявшего рядом мальчика за руку.
Финист вскинул брови.
– Тогда я принесу воды. На всякий случай.
Он натаскал в гостиную несколько ведер. Герда с Вожыком уселись друг напротив друга на полу. Обменялись подмигиваниями, они начали представление. Вожык создал небольшой огненный шар и бросил Герде. Она легко, словно пламя совсем не обжигало, поймала его и вернула Вожыку. Он кинул ей второй, точно такой же шар. Вот их стало уже три, четыре… шесть. Они увлеченно жонглировали, уловив единый ритм. Шары в руках не гасли, подчиняясь воле Герды, словно она тоже была пирокинетиком. Играючи, подражала движениям Вожыка, предугадывала и подстраивалась под них, даже когда мальчик сбивался. Видел бы ее успехи Николя! Почему все, что было с ним невероятно сложно, так просто со всеми остальными?
***
Финист встревожено сглатывал, наблюдая за опасными играми с огненными шарами. Удивительно. Когда-нибудь Герда будет сильным бойцом. Понятно, почему Николя хочет оставить ее при себе.
В дверь постучали. Герда с Вожыком слишком увлеклись и ничего не услышали. Финист тихо поднялся и вышел в коридор. Кто бы это мог быть? Охотник не заявится до вечера. В последние дни ему будто вожжа под хвост попала. Они как-то столкнулись в городе, но Николя его не заметил. Или сделал вид, что не заметил. Совсем, должно быть, рехнулся от своей работы. Финист и сам не понимал, почему его вдруг озаботило душевное здоровье этого хлыща. Но от назойливого мрачного предчувствия избавиться не получалось.
Стук не прекращался. Финист прибавил шагу. Может, Эглаборг? Но ему на прощание таких речей выдали, что он тоже не решится вернуться так быстро. Майли заскучала? Наверняка она. Сейчас опять ныть будет.
Финист открыл дверь, собираясь сказать что-то ехидное, но осекся. На пороге стоял неизвестный мужчина. Крупный, высокий, выше даже самого Финиста, с широченными плечами. На удлиненном лице тяжелые скулы и глубоко посаженные черные глаза. Темные волосы острижены очень коротко, левую бровь и щеку перечеркивает застарелый белесый шрам. Одет в строгую, застегнутую под самый ворот военную форму. Ревизор из компании? Как им удалось отреагировать так быстро? Письмо же только-только должно было придти.
– Ноэль Пареда, помощник главнокомандующего копании Норн, – представился гигант и, щуря глаза в широкой обезоруживающей улыбке, протянул руку. – Финист Ясеньский, полагаю?
– Да, – он протянул свою, и ее стиснули так, что хрустнули кости. Уголки рта Финиста невольно поползли в стороны в восхищенной улыбке. Сразу видно, что перед ним могучий воин и человек хороший, простой, без всякой хитрости. Вот под его началом можно и послужить. Такой не подведет, и не обманет, и воевать станет только за правое дело. Видно, не зря высокую должность занимает. Должно быть, все ответственные решения принимает именно он, ведь главнокомандующий уже стар.
– Много наслышан о ваших успехах, – продолжил Ноэль нарочито учтивым тоном.
– Издеваетесь? – насупился Финист. Конечно, Охотник наверняка успел «ославить» его перед начальством.
– Отнюдь. Меня весьма впечатлил отчет о вашем путешествии из Веломовии. Вы смогли целыми и невредимыми провести своих учеников через столько опасностей, очень сносно подготовить их к будущей службе, а также обнаружить несколько перспективных новобранцев. Такое рвение похвально. Как и ваша неусыпная забота о благополучии вверенных вам людей и непререкаемая верность компании.
Финист удивленно моргнул. Ни во взгляде, ни в голосе Ноэля не было и тени лукавства.
– Даже мастер Николя весьма лестно отзывался о ваших способностях, а он один из лучших воинов компании. Подобный отзыв от него получить далеко не просто.
Финист поморщился. Неуютно. Но почему? Он ведь все сделал правильно. Все, чтобы защитить Герду. Только за этим.
– Сожалею, что прежде вас не оценили по достоинству, – голос Ноэля сделался более грозным, отчего захотелось вжать голову в плечи, словно его отчитывал старший брат. – Но теперь я лично прослежу, чтобы вам воздали по заслугам.
– Спасибо, – стушевавшись, с трудом выдавил из себя Финист. Его никогда в жизни так не хвалили. – Вы… вы получили мое письмо?
– Именно оно меня сюда привело. Я хотел бы сам разобраться прежде, чем предавать дело огласке. Мастер Николя – уважаемый человек и очень опасный. Не хотелось бы портить с ним отношения из-за небольшого недоразумения, которое послужило причиной вашей тревоги.
Финист стиснул зубы и опустил голову. Ему не поверили. Что ж, он хотя бы попытался.
– Я просто хотел удостовериться, что с моей ученицей все будет в порядке.
– Обещаю. Но мне бы хотелось взглянуть на нее своими глазами, раз уж я здесь. Можно? Отражающая – такая редкость.
– Конечно, – Финист отошел в сторону, пропуская Ноэля в дом. – А можно вопрос? Как вы оказались здесь так быстро? Я ведь письмо всего неделю назад отправил.
– Телепортивался, – подмигнул офицер и, разувшись, вошел в гостиную, где Герда с Вожыком самозабвенно жонглировали огненными шарами.
– Браво! – воскликнул Ноэль и захлопал в ладоши. Герда с Вожыком вздрогнули, и все шары погасли. – Ну что же вы, – начал сокрушаться Ноэль и назидательным тоном, выдавшем многолетний наставницкий опыт, добавил: – Вы должны уметь держать концентрацию, что бы ни происходило вокруг.
Герда с Вожыком переглянулись и вопросительно уставились на Финиста.
– Это мастер Ноэль из Дюарля, – спохватился он и спешно представил гостя. – Он…
– Приехал проведать любимых учеников компании, – перебил офицер и одарил всех той самой широкой улыбкой, которая так впечатлила Финиста. – Как вам здесь живется?
– Хорошо… вроде, – после затянувшейся паузы ответил Вожык.
Герда испуганно таращила глаза на пришельца.
– А почему вы не на празднике? – непринужденно поинтересовался Ноэль. – В Дюарле уже вовсю гуляют. Учеба, конечно, хорошо, но иногда нужно позволять себе расслабиться.
– Так Герда хотела пойти с мастером Николя, но у него не нашлось времени. Поэтому мы все сидим дома, чтобы ей не было тоскливо, – с детской непосредственность заявил Вожык.
Герда побелела, позеленела, а потом залилась пунцовой краской и спрятала лицо в ладонях.
– Какой он, однако, противный, наш мастер Николя, – хохотнул Ноэль. – Ничего, я еще проведу с ним воспитательную беседу. А вы живо собирайтесь. Чтоб через пять минут были готовы идти на праздник, – заметив, что Герда открыла рот, командным голосом добавил: – Возражения не принимаются. Это приказ. И поживее!
Перечить никто не осмелился. Все дружно отправились наверх переодеваться.
***
Какой же наряд выбрать? Можно надеть шикарное платье королевы Дану, если точно знать, что там будет Николя. Или взять неброское, может даже, повседневное серое, чтобы поменьше выделяться? Уж очень подозрительный этот мастер Ноэль. Зачем он приехал? Уж явно не для того, чтобы сводить недоучек на праздник. Он так странно смотрел, словно оценивал, но не внешность, как обычно оценивают мужчины незнакомых девушек, а что-то другое, что-то глубоко внутри. Ауру? Способности? А еще Герда не смогла его прочитать. Глухо. Совсем как с Николя. И Финист странно себя ведет. Он явно знает больше, чем говорит. Надо залезть поглубже в его мысли. Как раз будет повод испробовать что-то новенькое. Лишь бы никто не догадался.
– Герда, живее! – прикрикнул на нее Финист из коридора, за один разговор нахватавшись командирских замашек от офицера из штаба.
Герда выбрала промежуточный вариант – синее платье Анки. По крайней мере, будет похоже, что она пыталась принарядиться, просто ничего красивей не нашлось. Быстро оделась, пригладила волосы, приколола на ворот брошь и спустилась в гостиную.
– Выглядите просто очаровательно, – одарил ее комплиментом Ноэль.
– Спасибо, – слабым голосом ответила Герда и метнулась к Финисту в поисках защиты. Оборотень хотел взять ее под руку, но поймав на себе красноречивый взгляд Ноэля, уступил ему. Гость деликатно взял ее под локоток и повел на улицу. Следом бодро вышагивали Вожык с Финистом.
Герда украдкой поднимала взгляд на своего спутника и тут же отворачивалась. Он возвышался над ней чуть ли не на две головы, подавлял огромным ростом и могучим телосложением. Вырываться бесполезно. Он легко удержит ее своими великанскими ручищами. Даже Финист его боится. Интересно, Николя бы вел себя в его присутствии также или хотя бы попытался ее защитить?
– Вы так и не ответили, как вам нравится ваше обучение, – вкрадчивым голосом заговорил Ноэль.
– Меня все устраивает, – заверила его Герда.
– Тогда почему вы такая напряженная?
– Я всегда такая. Спросите кого угодно. Хоть мастера Николя. Он меня за это постоянно ругает, – от страха она начала тараторить, плохо понимая, о чем говорит.
– Ругает? – Ноэль сдвинул густые брови. – Надо же, совсем на него не похоже.
Герда смутилась. Зачем она это сказала? Теперь он решит, что она жалуется.
– Я не это имела в виду. Мастер Николя замечательный учитель. Самый лучший.
– Я думал, ваш учитель – Финист, – снова удивился офицер.
Герда прикусила губу. Вот как всегда, сейчас наговорит что-нибудь не то, а потом у всех неприятности будут. И больше всего у Николя, а ему и без того забот хватает.
– Конечно, Финист. Просто мастер Николя очень обо всех печется, как будто мы его собственные ученики.
– А Финист такой же замечательный учитель, самый лучший? – продолжал с невозмутимым видом интересоваться Ноэль. Герда бросила затравленный взгляд на вышагивающего позади оборотня. Он смотрел себе под ноги.
– Да, такой же, – печально ответила она.
– Как замечательно, что все наши учителя самые лучшие! – воскликнул офицер.
Герда заставила себя взглянуть ему в лицо. Он смеялся. Сейчас, небось, подумает, что она полная идиотка. И будет недалек от истины.
Дорога до главной площади никогда еще не казалась такой длинной. Финист, как назло, останавливался возле каждого дома, показывая местные «достопримечательности». Она никогда не думала, что их может быть так много. Когда впереди замаячили отсветы зажженных у ратуши костров, Герда уже хотела упасть в обморок, как это делали нежные и ранимые героини рыцарских романов. Жаль, что она не героиня. С ее удачей, она точно разобьет себе лоб и пока будет валяться без чувств, прилетит недобитый дракон и всех съест. Видно, правильно мастер Николя ее трусихой называет. Надо быть рыцарем, а не кисейной барышней и встречать врагов с открытым забралом. Герда еще раз посмотрела на старательно изучавшего вечернее небо Финиста. Похоже, никто кроме нее этим заниматься не собирается.
– Смотрите, там танцуют, – махнул Ноэль в сторону костров. – Не хотите присоединиться?
Герда, Финист и Вожык настороженно переглянулись.
– Да что вы такие забитые? Неужели Николя настолько вас запугал? – развел руками офицер.
– Да! Нет! – одновременно ответили Финист и Герда. Она испытующе глянула на оборотня и тот потупился.
– Мастер Николя никого не запугивал. Он очень хороший человек, – уверенно отчеканила Герда, чтобы даже у поджавшего губы Финиста не осталось сомнений.
– Никто его ни в чем не обвиняет, – успокоил Ноэль, призадумался, а потом в своей обычной куртуазной манере спросил: – Не будете ли вы столь любезны и подарите мне следующий танец?
– Кто, я? – Герда посмотрела по сторонам в поисках подмоги, но Ноэль уже тащил ее туда, где играла музыка и танцевали нарядно одетые парочки. – Но я не умею! – Герда суматошно пыталась придумать вескую причину отказаться.
– Я тоже. Какая разница? Это же не королевский дворец в Дюарле, – с деланным легкомыслием ответил Ноэль, приобняв Герду за талию. Они закружились в танце вместе с остальными парами. – Вы настолько восхитительны в этом платье, что даже там на такой пустяк, как неумение танцевать, никто бы не обратил внимания.
– Но это же неправда, – возразила Герда с несчастным видом. Нелепые комплименты раздражали даже больше обычного.
Ноэль снова звонко рассмеялся, словно она сказала что-то забавное. Двигался он очень тяжело, совсем не так, как Финист, и постоянно не попадал в такт. Герда едва успевала увертываться, чтобы он не наступал на ноги.
– Ваше полное имя Альгерда Мрия? – продолжил разговор Ноэль, когда музыка стала чуть медленней.
– Да, – ответила она, пытаясь унять дрожь.
– Вы родились в северо-западном крае Веломовии?
– Да, в Дрисвятах.
Зачем он спрашивает? Неужели этого не было в отчетах? Какое кому дело, кто она и откуда? Прошлая жизнь давно бурьяном поросла вместе со всем, что осталось в Дрисвятах.
– Я бывал там проездом. Красивые у вас места. Волшебные, – Ноэль неловко пытался объяснить свой интерес, но Герда не верила. Тогда он продолжил осаждать вопросами: – Гед – полное имя вашего отца?
– Гедымин. Он был лесником.
– Слишком затейливое имя для лесника, да и ваше не из простых, не находите?
– Я не знаю, – его вопрос поставил в тупик. Больше ни у кого в округе похожих имен не было. Но что в этом такого? – Думаю, отец назвал меня в честь кого-то из своих родственников. Я о них ничего не знаю.
Герда надеялась, что допрос закончился, но не тут-то было.
– А вы догадывались, что обладаете необычными способностями до того, как Финист вам об этом сказал?
– Мне сказал не Финист, а мастер Николя. Нет, я ни о чем не догадывалась. Честно говоря, мне до сих пор трудно поверить, что это не сон и я действительно здесь. В компании. Конечно, мой дар очень слабый и я не самая смышленая ученица, но я очень стараюсь. Финист сегодня сказал, что у меня обязательно все получится.
– Раз сказал, значит, так и будет, – обезоруживающе улыбаясь, кивнул Ноэль. – Так вы ничего не знали, пока не добрались до Упсалы? Согласитесь, от Веломовии до Лапии путь неблизкий. Зачем вы отправились в такую даль, зная, что здесь вас ничего не ждет?
– Я не знаю. Я надеялась…
– На что? – не унимался Ноэль.
Герда затравленно посмотрела на него и взмолилась про себя: «Я больше не могу. Он не заставит меня произнести это вслух!». Отвела взгляд. В толпе появилась знакомая фигура. Из груди вырвался иступленный крик:
– Мастер Николя!
***
У Николя опустились руки. В последние дни он даже не пытался искать пастуха или заниматься с учениками. Апатия парализовала волю. Шевеление мысли в голове и то доставляло нестерпимую боль. Единственное, на что хватало сил – добраться до одинокого утеса и бездумно таращиться на то появляющийся, то исчезающий в белой дымке берег родного острова. Перед глазами проносились картины из детства, щемяще яркие, насыщенные запахами и звуками. Как же легко тогда было: весь мир не давил мертвым грузом на плечи, а голова не разрывалась от бесконечных забот и обязательств. Все только начиналось, манило тайнами и загадками, дарило надежду на что-то светлое впереди. А ныне обратилось в пепел и тлен: семья, любовь, мечты – он все потерял. Даже свобода, и та стала заложником демоновой компании и опостылевшего ремесла. Вот уже и дар начал подводить. Время уходит безвозвратно, и на плече уже ощущается смрадное дыхание смерти, а ведь он так почти и не жил по-настоящему. Не был, не сделал, не смог. Уже и не хочется. Стремиться не к чему: куда ни ткнешься – всюду тупики. Почему в двадцать пять он чувствует себя столетним стариком, жалким и немощным? Нет, надо взять себя в руки, найти демонова пастуха и будь, что будет.
К вечеру Бельтайна Николя заставил себя пойти на праздник. Не стоило еще больше показывать бюргерам собственную слабость. К тому же его ждал Гарольд. Николя нашел его у центрального костра на рыночной площади, откуда бургомистр задумчиво наблюдал за веселящейся толпой.
– Неважно выглядишь, мой мальчик, – вместо приветствия сказал он.
Николя повел плечами. Наверное, следовало заглянуть домой: умыться и переодеться, но он слишком боялся встретить Герду. Последний разговор с ней выбил почву из-под ног.
– Я собираюсь отправить Уну с сыновьями к родственникам в Готланд через пару дней, – не дождавшись ответа, продолжил Гарольд. – Не хочешь их проводить?
– Свейн уже достаточно взрослый, чтобы присмотреть за матерью и братом, – покачал головой Николя.
– Я не об этом. Думаю, тебе стоит на время уехать из города. Просто чтоб глаза не мозолить. А когда все уляжется – вернешься.
