Текст книги "Секретное счастье (СИ)"
Автор книги: Светлана Белл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)
– Долго рассказывать, – торопливо проговорил Берри, спиной ощущая мрачный взгляд седого начальника тюремной стражи. – Я приду в Зеленый Замок – и мы пообщаемся, – но, секунду помедлив, все же сообщил: – Ден, я же брат Элли.
– Что? – Ден замер. – Я не знал. Не догадывался даже…
– Конечно, я же в детстве не особо рассказывал, в каком поместье живу и кто мои родственники. Тогда нас интересовали другие дела.
– Как Элли? – прошептал Ден.
– Будет счастлива, что ты жив и здоров.
Ден сглотнул, проговорил очень тихо:
– Тут в толпе кто-то крикнул про Лизу, про Сержа… Я не понял… Неужели…
– Ранены, но живы, – поспешно произнес Берри.
– Прошу прощения, господин капитан, но пора завершать, – между ними вырос седой начальник тюремной стражи. – Его Величество велели, чтобы вы сели в автомашину и вернулись с ним во дворец. У него есть к вам разговор.
– Да, конечно. Иду, – Берри с сожалением посмотрел вниз – на людей, которые глядели на него во все глаза. Так хотелось броситься к ним, засмеяться: «Да это же я, ваш Морской Принц!», обняться с Тримом, с другими давними приятелями. «Ничего, это от меня не уйдет», – подумал Берри. Он крепко сжал связанные руки Дена: «Держись, друг! Скоро увидимся». «Спасибо тебе!» – сказал Ден – больше взглядом, чем словами.
Король стоял возле блестящего черного автомобиля, окруженный народом, и взгляд его карих глаз был очень довольный, – люди благодарили его за отмену казни, за обещание добрых перемен.
– Но как же случилось, что задержали исполнение? – вдруг поинтересовался он у седого начальника тюремной стражи, который спустился с помоста вместе с Берри.
Тот кашлянул, поправил висевшее на шее ружье, развел руками:
– Да мы всегда ведь без опозданий, Ваше Величество! Я за этим строго слежу, чтобы минута в минуту… – он вздохнул и растерянно признался. – Чудо какое-то, Ваше Величество! Только из Тисса выехали, как дорогу эти самые перегородили… единороги! Хотите верьте – хотите нет, а целая толпа… Стадо, как есть стадо. Никогда такого не видел. Вышли из леса – и стоят, блестят, копытами топают. Не давить же их? Убийство единорога вне закона, за это тоже голову с плеч. Вот и пришлось выезжать тихонько, осторожно, долго…
– Такое случается, – мотнул головой королевский водитель. – Я жил в тех краях. В лесах возле Тисса хватает единорогов. Особенно в августе.
– И все-таки чудо… – проговорил Берри.
Глава 46. Друзья
Покинув ближе к вечеру королевский дворец, Берри медленно прошелся по зеленому саду с белыми скульптурами, разноцветными клумбами, искристыми фонтанами и ажурными фонарями. Безмолвный стражник с блестящей алебардой сопроводил его до наглухо закрытых ворот, отсалютовал и исчез. Ворота, украшенные гербами, отпирали привратники – тоже молчаливые высокие молодые мужчины в синих мундирах и напудренных париках. Берри направился на площадь, где оставил автомобиль, – прежде на этом месте владельцев дожидались кареты.
Он сел в машину, взялся за руль и вздохнул, мысленно перебирая события непростого дня. Прекрасно, что спасён Ден, – это великое дело. Хорошо, что его товарищи освобождены. Достойно решен вопрос с морской службой. Слово короля – закон, можно не сомневаться, что поздней осенью Берри встанет на капитанский мостик. Уйдут тревожные мысли: «А вдруг судьба – командовать клерками? Вдруг на корабль я смогу ступить только пассажиром?» Нет, рано записываться в пассажиры, рано! Только бы никто не узнал, как мучительно ноют ноги перед дождем, – точнее, то, что от них осталось…
Но сколько же еще предстоит бесед, разговоров, бумаг, хлопот! Пожалуй, с пиратами сражаться легче, чем с этой сухопутной канителью.
Бросив взгляд на дворец, похожий на громадную серебряную корону, Берри вспомнил, как сегодня, уже после событий на Малой столичной площади, он обедал за одним столом с королем. К неудовольствию господина Дерека и вопреки утвержденному во дворце распорядку король и капитан долго и по-деловому обсуждали разные вопросы. Потом они вместе навестили пациентов Белой больницы на Липовой аллее – туда из тюремного госпиталя перевели Сержа и Лизу.
Серж был ранен легко – пуля скользнула по плечу, и врачи сообщили, что не будут долго держать его в палате. Парень обомлел, увидев короля; не сразу, но все-таки узнал давнего приятеля – Морского Принца – и обрадовался, как дитя, когда понял, что казнь Дену больше не грозит.
К маленькой Лизе врачи капитана не пустили – вежливо попросили подождать в кабинете. В закрытый бокс с почтением предложили пройти только лишь королю. Тот возвратился быстро, суховато обратился к моряку:
– Вряд ли выживет. Врачи – не боги. Нет ли, кстати, у тебя на примете хирурга с золотыми руками? Тут, говорят, требуется не только медицинское образование в столичной академии, но и особый талант.
– Меня оперировал хороший врач, но он сейчас за морем, – подумав, ответил Берри. И вдруг вспомнил. – Ваше Величество, старшая сестра говорила, что ее муж Георгий – отличный хирург. Я могу позвонить.
– Звони, хуже не будет, – кивнул король. Его привычная уверенность в голосе подтаяла, и он добавил просто и печально. – Знаешь, Бен, а эта Лиза – очень красивая девочка. Такие веснушки… – и замолчал.
Впрочем, встряхнувшись, молодой правитель снова стал уверенным и хладнокровным. В город, где живет Георгий, выслали машину из королевского автопарка. Берри был бы рад познакомиться с зятем, но не было возможности – впереди уже мелькали новые дела.
Когда Берри собрался покинуть дворец, король Максим Четвертый остановил его и предложил побеседовать наедине – но не в тронном зале и не в помпезной трапезной, а в скромной светлой гостиной, украшенной живыми цветами. Стражники в треуголках с кисточками остались за дверью – им было велено никого не впускать.
Король и Берри сели за небольшой круглый стол, и правитель, зачем-то передвинув вазу с нарядным букетом, сказал без предисловий:
– Бен, я предлагаю тебе остаться при дворе. Мне нужен именно такой человек, как ты. Господин Дерек служил еще моему отцу – старому секретарю давно пора на отдых. А с тобой мы сработаемся. Предлагаю жалованье в размере двух капитанских окладов. Остальные условия обсудим.
Берри вздохнул, встревоженно откинул со лба вьющуюся прядь, нервно потер переносицу.
– Бен, я понимаю, что ты подбираешь слова, чтобы вежливо мне отказать. Не надо, скажи, как есть, – произнес король и горько усмехнулся. – Знаешь, иногда так хочется попросту с кем-нибудь поговорить! Но с того дня, как умерла моя мама, обычный разговор для меня – роскошь. Отец, светлая память, был достойным правителем, но холодным человеком. Он считал, что будущему королю не нужны приятели. Даже образование я получал не в академии, а во дворце. Так ни с кем и не завязалась дружба, – король ослабил ленты мантии, положил корону на стол и произнес. – Я был бы рад иметь такого друга, как ты, Бен.
– Ваше Величество… – начал было Берри, но, посмотрев в темные серьезные глаза короля, вздохнул и сказал по-другому. – Максим, ты прости, не хочется мне оставаться во дворце. Ты – король. Прикажешь – останусь. Но мне и прежде сухопутная жизнь казалась тоской зеленой, а уж теперь, когда нет ног, и подавно. Чтобы нормально жить, мне надо заниматься делом, которое знаю и люблю. А секретарь из меня получится неважный. Не нравится мне бумажная работа. Не лежит к ней душа.
– Бумажные хлопоты поручим кому-нибудь другому. А для тебя поважнее занятия найдутся.
– Ваше Велич… Максим, поверь, на корабле я принесу гораздо больше пользы королевству, чем во дворце, – Берри внимательно глянул на правителя и тихо проговорил. – Но ведь нам необязательно видеться каждый день. Крепкую дружбу расстояние не зачеркивает. В дальних морях я всегда буду помнить о том, что у меня есть друг Максим.
– А я буду знать, что легендарный Бесстрашный Бен – мой товарищ, – король улыбнулся, встал и протянул Берри руку. Тот поднялся и крепко ее пожал. – Приходи во дворец запросто, Бен. Тебе я всегда буду рад.
***
Берри повернул ключ зажигания, обдумывая, какой дорогой проехать туда, куда направляется. Не в Розетту – к Генриору и отцу. Не в Кэбвиль – к матери и сестрам. И – пока – не в городок на побережье, где его дом, где ждет невеста.
Для начала нужно закончить дела.
В Кэбвиль в этот день Берри так и не попал, а вот до Розетты поздним вечером все-таки добрался. Потрясенные блистательным обликом капитана,отец и Генриор обнимали его, долго рассматривали китель со звенящими наградами и, переглядываясь, восхищались каждой медалью.
Но к вечернему чаю Берри переоделся и вышел в брюках-клеш и в пестрой рубашке – будто не моряк, а парень с окраины Тисса.
Берри охотно рассказал о встрече с королем и скором возвращении на морскую службу. Но он видел незаданный вопрос в глазах отца и, наконец, произнес:
– Еще одна отличная новость: король помиловал того парня, с которым познакомилась Элли. Казнь Дену больше не грозит.
– И это прекрасно! – выдохнул с облегчением Генриор, его глаза засияли. – Я верил, что у тебя всё получится.
– Ох, неужели решено? – всплеснул руками граф и счастливо рассмеялся. – И правда, новость великолепная. Пусть парень живет и здравствует, только подальше от Розетты и нашей девочки. Послушай, Генриор, а ведь история-то, кажется, завершилась!
– Послать за коньяком, граф? – деловито поинтересовался Генриор.
– Подождите, я ведь не закончил, – вступил Берри. – Отец, король принял решение, которое тебе, наверное, не понравится. Но ты выслушай, хорошо?
В комнате повисла тишина.
– Может быть, мне уйти? – тихо сказал Генриор. – Если это дело касается только отца и сына, я могу быть лишним.
– Дядя Генри, перестань, это касается всей семьи.
– От тебя нет секретов! – поддержал граф, но голос его дрогнул. – Берри, не томи.
– Отец, король пожелал, чтобы Элли вышла замуж за Дена, – сказал Берри и тут же мотнул кудрявой головой. – Нет, я неправильно выразился. Это не пожелание, а высочайшее повеление.
У графа кровь схлынула с лица. Он тяжело привалился к мягкой спинке дивана. Генриор встревоженно глянул на него, но граф показал жестом: «Ничего не нужно!» – и обернулся к сыну:
– То есть, как это – пожелал? Какое еще повеление? Так не бывает! Да, он король, но это не его дочь, это моя дочь! Я не понимаю! Это невозможно. Только отвадили одного жениха, как навязался другой, да похлеще!
– Отец, закон позволяет освободить парня, если Элли выйдет за него замуж...
– Да, я хотел, чтобы парня освободили, но только для того, чтобы Элли не царапали всю жизнь муки совести! Но не такой же ценой! Что за чушь?! – перебил сына граф. – Какая свадьба? Нет, это уже слишком, на это я никогда не дам согласия!
– Понимаешь, отец… – Берри тщательно подбирал слова. – Я заезжал сегодня в Зеленую башню, куда заключили Дена. Долго говорил с ним и понял, что Элли для него – не способ вырваться из деревни, не вариант, чтобы прицепиться к богатому обществу. Он просто ее любит. А она любит его. Я, кстати, знаю Дена с детства. Это добрый, хороший парень.
– Да пусть он будет хоть весь из золота, причем тут моя Элли? – вскричал побелевший граф. – Она еще малышка! Какая там свадьба?!
– Королевская… – развел руками Берри. – Настоящая королевская свадьба.
Глава 47. Жизнь рассудит
– Нет, я решительно не понимаю, что происходит! – граф нервно покачал головой, расстегнул верхнюю пуговицу на рубашке.
– Отец, у меня есть документ, который я получил во дворце. Принесу его. Ты не против?
– Ну, а что мне остается? – пробурчал граф.
Когда Берри вышел, граф и Генриор посмотрели друг на друга и одновременно вздохнули. Оба не могли подобрать подходящих слов.
– Не волнуйтесь, пожалуйста. Ведь это пока только вилами по воде… – наконец неуверенно произнес Генриор.
– Генриор, но ведь ты осознаёшь, что такое – слово короля! Кто посмеет ему перечить? Ах, пожалуй, напрасно я попросил Берри вмешаться в это дело! Вот как оно вышло. Берри так давно не был дома! Он мог что-то не так объяснить королю, что-то не то сказать...
– А я полагаю, что Берри сказал Его Величеству всё, как надо, – немедленно отозвался Генриор и подумал, что он снова заступается за кудрявого мальчика. – Я верю, что всё будет хорошо.
Послышались шаги – Берри спускался с лестницы с большим глянцевым красным конвертом. Присев на диван, он достал документ; граф сразу заметил на бумаге королевскую печать и витиеватую подпись. Берри хотел было передать бумагу отцу, но тот махнул рукой:
– Читай вслух.
Вот что было написано:
«Учитывая государственные обстоятельства, а также обоюдное стремление сельчанина Дениса Дина и графини Элалии Розель создать достойный супружеский союз, Его Величество Король Максим Четвертый повелевает:
– Оформить акт, подтверждающий согласие графини Элалии Розель на заключение законного брака с Денисом Дином и отречение ее от дворянского титула. Акт скрепить подписями родителей графини.
В случае подписания акта:
– Отменить судебное разбирательство в отношении Дениса Дина и снять с него все обвинения.
– Выделить молодой паре земельный надел для возведения дома и первоначальный капитал для строительства.
– Дать возможность графине Розель завершить школьный курс, а впоследствии обоим супругам – получить образование в высшем учебном заведении.
– Свадебную церемонию назначить на первое января, устроить ее за счет королевской казны. Предусмотреть возможность появления на свадьбе монарха.
– Сделать сей прецедент достоянием общественности и осветить его в позитивном ключе, дабы заключение подобных союзов вошло в обычную практику.
Подпись: Его Величество король Максим Четвертый».
Берри положил документ на стол, посмотрел на графа и Генриора. Те ошеломленно молчали. Наконец граф горько проговорил:
– Ты думаешь, стало понятнее? Да нисколько! Что за важные государственные обстоятельства? Почему король хочет прийти на свадьбу? Зачем вообще ему эта свадьба, в конце-то концов?!
– Все просто, отец, – спокойно сказал Берри. – Правитель решил бороться с уродливыми предрассудками. Сейчас сельчане ущемлены в правах. Они не могут учиться в институтах, оформлять векселя, покупать в городах квартиры. Но главное, что суды к ним несправедливы. Король решил положить этому конец. Он считает, что настало время перемен. Свадьба Элли и Дена, по мысли короля, будет сыграна в Новый год и станет символом новой эпохи.
– А если до зимы Элли и Ден поймут, что они не пара? Такое ведь тоже может случиться! – воскликнул Генриор.
– Конечно. Я говорил об этом с королем. Он сказал, что в этом случае не станет настаивать на свадьбе, но всё же будет рад, если она состоится.
Граф тяжело поднялся из кресла, подошел к окну, суетливо дернул плотную зеленую штору. Он долго смотрел на беседку, где еще недавно угощался с Элли виноградом, – в саду по-прежнему порхали синие мотыльки. Наконец, он обернулся и, опершись о подоконник, хрипло проговорил:
– Символы, ранги, законы, предрассудки, свадьба на Новый год… В игрушки играем? Да, звучит красиво! И я бы согласился с каждым словом, если бы речь шла не о моей дочери. Но причем тут Элли? Девочка, школьница! Король хочет принести ее судьбу в жертву туманным переменам? Вот так просто – взять и сломать ей жизнь?
– Почему же – сломать? – удивился Берри. – Ден честный, порядочный, работящий человек, талантливый музыкант. Может быть, он окончит консерваторию и станет знаменитым гитаристом. Или выучится на инженера. Будет заботиться об Элли – и она станет счастливой.
– А титул, а привилегии? – простонал граф. – Ты понимаешь, что наша Элли всего лишится?
– В этом нет ничего страшного. Миллионы людей в мире прекрасно живут без дворянских привилегий. Я, например, никогда ими не пользовался.
– Ну, как же! Вот сегодня тебя принял сам король!
– Он принял меня, потому что я моряк и имею награды, – спокойно возразил Берри. – Отец, Ден и Элли любят друг друга, так зачем им мешать?
– Любят они… Много они знают про любовь! Особенно Элли! – сердито пробормотал граф и обернулся к управляющему. – А что ты думаешь, Генриор?
– Я понимаю вашу тревогу, ведь вы мечтали о другой доле для дочери, – отозвался он. – Но я согласен, что жениться нужно по любви. Кроме того, союз вершится по высочайшему повелению. Отказаться – впасть в королевскую немилость.
– Нет, король не мстительный человек, – качнул кудрями Берри. – Он действительно загорелся идеей свадьбы. Но все-таки оставляет решение за нашей семьей.
– Так ведь понятно, какое он ждет решение… – уныло проговорил отец.
– Подожди, Берри, а ведь у этого парня есть невеста! – спохватился Генриор. – Как же быть с ней? Разве это не препятствие?
Берри вздохнул:
– Дена обручили в детстве, его согласия никто не спросил. Он говорит, что Долли – прекрасная девушка, но и прежде не был готов взять ее в жены. Ничего не поделаешь. Ту помолвку придется расторгнуть.
Граф надолго замолчал. Потом глухо произнес:
– Я ничего не отвечу, пока лично не побеседую с этим парнем. Если почувствую, что он не обидит мою девочку, то можно о чем-то подумать... Но Эмилия? Что же скажет она? Да она ни за что не согласится, я ее знаю! А Андреас? А соседи-дворяне?.. Нет, дворяне-то, конечно, не главное, хотя в пересудах и шепотках тоже ничего хорошего нет, – махнул рукой граф. – Но как я смогу понять, будет ли счастлива моя малышка? Ведь это так безрассудно – отказываться от всего, что тебе дано по праву рождения! Как она будет жить, в каких условиях, где будет возведен этот дом, о котором упоминает король? Элли привыкла к достойной жизни, а что сможет ей дать ее деревенский парень? Я не хочу, чтобы моя дочь, моя девочка, моя маленькая принцесса пасла коров и свиней!
– Любая честная работа заслуживает уважения. Но если Элли и Ден получат образование, зачем им быть свинопасами? – удивился Берри. – Я знаю, что Элли хочет стать декоратором в театре. Почему бы и нет? При желании они смогут жить в городе, новые законы это позволят. Для ребят все дороги открыты.
– Но куда они ведут, эти дороги? – воскликнул граф. – Нет, я не готов к такому повороту. Король благосклонно дает три месяца до свадьбы, но тут и десятилетия не хватит, чтобы во всем разобраться. Ну, какая из Элли жена? Она же совсем ребенок. ....Ах, как же всё сложно! И не с кем посоветоваться. Очень страшно совершить очередную ошибку.
– Всегда тяжело принимать решение, от которого зависит судьба, – согласился Генриор. – Но чужой совет здесь лишний – он как посох, что может подломиться.
– Да как же угадать, что правильно, а что нет? – граф встрепал волосы. – Вспомни, Генриор! Выдали Милену за богача – и ужасно ошиблись. Выдадим Элли за деревенского парня – и кто знает, что будет потом?
– Жизнь рассудит… – философски заметил Генриор.
Мужчин так затянул разговор, что они и не заметили, как рядом появилась Марта. Она покашляла и суетливо произнесла:
– Господа, вы уж простите, что вмешиваюсь, так там молодого графа к телефону кличут. Говорят, из самого столичного города… Из больницы, что ли… Новости там, говорят.
– Из столичной больницы? Иду! – кивнул Берри. Он вспомнил про маленькую Лизу и сердце заныло от тревоги.
Глава 48. Зеленый замок
Эмилия подняла голову, бросила раздраженный взгляд на островерхие башни могучей крепости и нервно поправила черную фетровую шляпу – та едва не слетела с высокой прически. Зеленый замок назвали так не только из-за болотного цвета камней, но и из-за яркого густого мха, которым поросли крепкие стены. «Что я тут делаю? Может, поехать домой? Еще ведь не поздно!» – подумала Эмилия и горько вздохнула, покосившись на тяжелые железные ворота, украшенные витыми узорами.
Она давно не была в столице, но очень ее любила. Эмилия с удовольствием прогулялась бы по разноцветным магазинчикам Лучистой улицы, полюбовалась бы удивительными зданиями проспекта Белых Тюльпанов, постояла возле речки Ласточки и подышала свежим воздухом, глядя на зеленый холм, где поблескивают башни роскошного королевского дворца.
Но сегодня она приехала не для того, чтобы восхищаться столичной красотой. Вот и приходится топтаться тут, на пронизывающем ветру, возле нависающей громады тюремного замка.
Эмилия откинула со лба прядь-пружинку, задумчиво перебросила через плечо длинный лиловый шарф с кистями, печально посмотрела на затянутое тяжелыми тучами небо. Вот и осень.
Пару недель назад Эмилию ошеломили, будто ударили по голове, сразу два известия. Первое – о желании короля устроить свадьбу ее младшей дочери. Второе – о тяжелом увечье Берри. Оба сообщил по телефону граф. Он-то полагал, что Эмилия уже знает, что у сына нет ног, и был изумлен, когда понял, что бывшая жена впервые об этом слышит. Она была шокирована новостями, но истерики не устроила. Правда, о возможной свадьбе заявила напрямик: «Знаете, граф, если королю так уж хочется погулять на какой-нибудь свадьбе, пусть устраивает свою! Ему давно пора жениться: подданным нужна королева, а престолу – наследник. А вот Элли тут совершенно ни при чем!» Сердито бросив трубку, Эмилия опустилась в кресло и долго молчала. Но с того дня перестала спать – попросту не могла сомкнуть глаз. Ночью она думала о детях – обо всех четырех, до утра сидела у окна и смотрела на луну и звезды. А когда небо светлело, заставляла себя идти в душ, готовить завтрак и заниматься делами.
Если бы не лекарство, которое порекомендовал муж Милены Георгий, она бы так вымоталась, что не смогла бы ни жить, ни работать. А работать было нужно: наступила осень, пришлось вернуться в школу к урокам и ученикам. Хорошо, что снотворные таблетки все-таки помогли.
Георгий ей понравился – мужчина серьезный, сдержанный, не то что горячая Милена. Вот и хорошо, два фейерверка в семье – перебор. Он совершил чудо – вытащил с того света сельскую девочку Лизу. «Была ранена в живот. Операции, антибиотики, капельницы – всё как положено, – сумрачно сообщил Георгий. – Жить будет. А как всё это скажется на здоровье, время покажет». За спасение Лизы молодой король наградил его премией, и Георгий приятно удивился, что правителя волнует судьба юной сельчанки.
А Эмилия, покачав головой, подумала о том, что неведомая Лиза может войти в их семью – как-никак сестра того самого Дена.
Того самого Дена, в которого по уши влюбилась ее юная беспечная дочка! Но ведь любовь – одно, а вот свадьба… Невыносимо даже думать об этом. Ее маленькая Элли! Замуж! За малознакомого деревенского парня! Фантастическая ерунда!
Но Элли, услышав пожелание короля, превратилась из стеклянной куклы с прозрачными мертвыми глазами в обычную юную девушку, которая умеет смеяться и плакать.
Элли ожила, когда поняла: Дену не грозит казнь. Встрепенулась, узнав, что невеста из деревни – не его выбор. И сорвалась с места, убежала в свою комнату, закрыв лицо руками, когда Эмилия раздраженно воскликнула: «Какая свадьба? Перестаньте городить чушь, дети! Я никогда не подпишу никакое согласие!»
Эмилия и сейчас стояла бы на своем, если бы Милена тихо не возразила ей: «Мама, ну зачем ты так упорствуешь? Когда Элли исполнится восемнадцать, она ведь все равно выйдет за своего Дена! Так пусть лучше женятся в январе – и окажутся под крылом короля». «Милена, ты правда хочешь, чтобы сестра вышла за парня без гроша за душой?» – всплеснула руками Эмилия. «Ну, знаешь, меня в свое время выдали за богатого, – напомнила Милена. – Хуже человека я в жизни не встречала».
И вот Эмилия здесь, возле Зеленого замка, – ждет, когда приедет ее бывший муж, чтобы подписать документ. Она с дочерью прибыла немного раньше. Маленькая Элли (невеста!) сидит в машине и слушает музыку – говорит, что тихие мелодии ее успокаивают. «А меня ничего уже не успокоит…» – мрачно подумала Эмилия. Лучше уж постоять на улице, подышать сырым осенним ветром, посмотреть на роскошные золотые клены и алые рябины, обступившие Зеленый замок.
Коротко взвизгнули тормоза – к воротам подкатил темно-синий длинный автомобиль. Незнакомый Эмилии водитель распахнул дверцу, вежливо поклонился. Вышел сумрачный граф; в сером плаще и шляпе стального цвета он походил на осеннюю тучу. Но, увидев Эмилию, слегка улыбнулся, протянул руку:
– Здравствуй!
– Добрый день! – кивнула она, пожимая протянутую ладонь. Мелькнула мысль: «Здороваемся, как чужие! Если бы мы не были разведены, он бы обнял меня за талию, быстро поцеловал в щеку и поправил шляпу – всегда прежде так делал». Эмилия тут же осадила себя: «О чем я думаю в такой важный день?» – и постаралась придать лицу холодное непроницаемое выражение.
– Ну, где наша невеста? – сварливо проговорил граф, оглядываясь по сторонам.
– В машине. Слушает музыку.
– Музыку… Ну, как есть ребенок! – граф досадливо махнул рукой, посмотрел по сторонам, покачал головой, оценив скалообразную громаду Зеленого замка. Заметил неподалеку скамейку с ажурной спинкой, тяжело на нее опустился.
– Эмилия, позови Элли. Я хочу с ней еще раз поговорить.
Эмилия сердито качнула головой. Она хотела было заявить, что граф всё перепутал и она – не горничная на побегушках. Если ему так надо, пусть идет к оставленному поодаль автомобилю и там, в салоне, беседует с дочерью, благо до назначенного времени еще есть двадцать минут. Но отчего-то спорить не стала. Ушла и быстро вернулась с Элли.
Тоненькая, хрупкая, с неприкрытыми длинными светлыми волосами, в бежевом плаще, Элли напоминала нежную чайную розу.
– Вот ваша дорогая дочь, граф, – сказала Эмилия и присела на скамейку рядом с бывшим мужем.
Элли поздоровалась, робко улыбнулась, но граф впервые не улыбнулся в ответ.
– Присядь-ка, – буркнул отец, и Элли, не споря, устроилась между родителями. – На улице такой ветер, а ты без головного убора. Где твой берет? Или что там носит сейчас молодежь? Неужели хочешь простудиться?
– Мне совсем не холодно, папа.
– Вот видишь, ты еще совершенно не взрослая, безответственная, а еще собираешься замуж! – проворчал отец, и у Эмилии распахнулись глаза – она никогда не слышала, чтобы муж так разговаривал с младшей дочерью.
Элли нахмурилась, отвернулась. Граф, смягчаясь, тяжело вздохнул, крепко сжал маленькую дочкину ладонь, негромко произнес:
– Ну-ка, малышка, посмотри на меня! А я на тебя погляжу. Очень мне хочется понять, зачем ты так торопишься замуж. Только ради того, чтобы парня освободили? Так это не дело! Раз уж он попал в поле зрения короля, да еще Берри за него заступается, долго его в тюрьме не продержат. Или это такой подростковый бунт? Выйду замуж – стану самостоятельной, буду гулять, где хочу, с кем хочу, и родители мне не указ? Так, что ли?
– Мы же вчера обо всем поговорили по телефону, папа… – отозвалась Элли, и мать видела: она сдерживается, чтобы не добавить: «…уже в сотый раз!»
– Так по телефону – не то! Я твои глаза хочу видеть.
– Папа, ну что мне еще сказать? – Элли поправила воротник плаща, глянула на отца. – Я хочу выйти за Дена, потому что его люблю.
– Вот и он говорит – люблю… – вздохнул граф, вспомнив, как вместе с Берри ездил сюда, чтобы побеседовать с Деном. – Но на одной любви семейную жизнь не построишь. Хлипкое получится сооружение.
– Ты нас имеешь в виду? – вдруг проговорила Эмилия. – У нас все-таки другой случай. Нам ведь намеренно жить мешали. Не буду уж говорить, кто… – и обернулась к дочери. – Если выйдешь замуж, имей в виду: твоя жизнь – твой выбор. О чем-то попросишь – помогу, нужен совет – подскажу. Моя дверь всегда для тебя открыта. Но в ваш быт не полезу. И если поссоритесь, разбираться не стану. Не понимаю только, куда ты спешишь.
– Я просто хочу быть рядом с любимым человеком, – тихо, но твердо проговорила Элли.
– Да ты ведь его почти не знаешь! – граф сдвинул шляпу на лоб.
– Может быть. Но я его люблю.
Круглые, черные, с серебряным циферблатом часы на башне Зеленого замка пробили полдень. Привратники медленно и мягко распахнули железные ворота.
– Ладно, бестолковый это разговор. Приехали – так надо идти, – сказал граф, тяжело поднимаясь со скамейки.
Эмилия и Элли тоже поспешно поднялись, двинулись в сторону ворот. Они заметили, что туда же подошла и плотная женщина в темном плаще и шерстяном платке, повязанном по-старушечьи.
– Твоя будущая свекровь, видимо, – граф, прищурившись, посмотрел на дочку. Подошел к женщине, протянул руку: – Здравствуйте, госпожа Дамара.
– Да что вы, не госпожа я… – привычно пробормотала женщина.
Из-за ворот торопливо выбежал тролль с длинными, как ветки, руками, в зеленой вязаной шапочке меж острых ушей. Он молча махнул рукой, и все последовали за ним.
– Не слишком любезный прием, – усмехнулся граф, едва успевая за юрким троллем.
– А ты думал, нас здесь с пирогами будут встречать? В тюрьме-то! – нахмурилась Эмилия, даже не заметив, что она назвала бывшего мужа на «ты».
– Не думал. Я ведь уже здесь бывал.
Они ступили под гулкие своды башни – на каждый шаг отзывалось тягучее эхо, тролль повел их налево – на узкую и крутую каменную лестницу без перил. Эмилия тут же пожалела, что надела сапоги на высоких каблуках-шпильках. Еще не хватало поскользнуться на скользких ступенях и покатиться вниз кувырком! Граф, мельком глянув на ее обувь, молча протянул руку – и она сжала его ладонь.
Они поднимались и опускались, пересекали прозрачные переходы, через стекла которых открывались живописные виды на город, и темные, увешенные паутиной коридоры, где со свистом носились летучие мыши. Эмилия с тревогой глянула на дочь, но та будто и не замечала их – решительно шагала вперед. Проходили через круглые залы с мрачными старинными картинами, через анфиладу комнат с кожаными стульями и диванами, через склады, заваленные банками и коробками. Зеленый замок казался пространством, которому нет конца! Эмилия настроилась идти еще с полчаса, и даже удивилась, когда тролль резко остановился перед желтой лакированной деревянной дверью.
– Сюда!
Он стукнул в дверь, из кабинета вышел сухощавый высокий человек с заметными залысинами. На остром носу поблескивали золоченые очки.
– Господин Иголтон! – выдохнула Элли.
– Он самый. Приветствую, господа, – кивнул следователь из управы в Тиссе. Он по-прежнему выглядел строгим, но уже не таким утомленным. Коротко объяснил: – Прибыл в столицу, чтобы завершить начатое дело. Рад, что арестант жив и появилась надежда на благополучный исход. Пройдемте.
Он отодвинулся, пропуская пришедших. Эмилия обернулась – и увидела, как впервые за много дней в голубых глазах ее девочки вспыхнули счастливые огни, а с щек сошла болезненная бледность. Забыв про приличия (все-таки следовало пропустить вперед родителей и Дамару!), Элли поспешила к длинному полированному столу.
Ведь там, за столом, возле тролля-стражника в вязаной сине-зеленой шапочке, сидел простой парень в серой арестантской робе, с рыжеватыми, зачесанными назад волосами.
