Текст книги "Колыбельная для вампиров (СИ)"

Автор книги: Светлана Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 38 страниц)

Машина резко рванулась с места, и девушка испуганно вскрикнула, неловко откинувшись на спинку сиденья. Недовольно покосившись на свою пассажирку, Михаил все же убавил скорость. Спустя некоторое время, заметив, что девушку трясет озноб, он остановился и, достав бутылку, плеснул щедрую порцию коньяка в стакан. В тесном салоне сразу же поплыл его насыщенный аромат, и Михаил недовольно поморщился: ему не нравились слишком резкие запахи. Он протянул стакан девушке, и та залпом выпила всю порцию, при этом с непривычки поперхнувшись.

Когда Лиза с трудом откашлялась и виновато посмотрела на своего спутника, тот уже курил, выпуская дым в открытое окно машины, не обращая на нее никакого внимания, и она немедленно уставилась на его лицо, видное ей в полупрофиль. Он докурил сигарету, по-прежнему не замечая восторженного внимания девушки, и швырнул окурок в стоящую неподалеку урну. Несмотря на сильный ветер, Михаил попал точно в цель и довольно усмехнулся. Повернувшись к Лизе, немедленно отвернувшейся от него, он окинул ее любопытным взглядом и, заметив, что та периодически еще кашляет и безуспешно пытается вытереть рукавом забрызганную панель, небрежно бросил ей блок с салфетками.

– Не занимайся ерундой, машину почистят. Если нужно, возьми салфетку.

– Спасибо.

Сконфуженная девушка вытянула нарядную мягкую салфетку из пачки и, вытерев ею заалевшее лицо, сжала в руке, не зная, куда выбросить мусор.

– Не нужно нервничать, ты выглядишь вполне нормально для человека, – машинально произнес Михаил и открыл одно из отделений. – Бросай сюда. Где ты живешь? Я отвезу тебя домой, все равно мне делать нечего.

Лиза назвала адрес в спальном районе города у метро «Ломоносовская». Новоявленный извозчик с легким удивлением покосился на девушку.

– Так почему ты здесь болтаешься в такое позднее время и так далеко от дома? – небрежно спросил Михаил, но та снова промолчала, заметно покраснев.

Быстро считав мыслефон девушки, он недовольно поморщился: – «Дела обстоят именно так, как я и думал».

– Ясно, – резюмировал он вслух и равнодушно добавил: – Зря болтаешься в таких местах, тем более по ночам: они небезопасны для человека. Когда-нибудь огребешь неприятностей на свою голову.

Слегка поплутав по ночному городу, свободному от пробок на дорогах, они довольно быстро добрались до дома девушки. Остановившись у панельной пятиэтажки на улице с красивым названием «Бульвар Красных зорь», Михаил выбрался из машины и неспешно закурив, открыл дверцу машины со стороны девушки.

– Выходи, пойдем к тебе в гости. Хочу взглянуть, какова привычная обстановка, в которой живет простой ментальник. Иди вперед.

В темном подъезде пахло сыростью и нечистотами, и Михаил недовольно сморщил нос. Подниматься на пятый этаж пришлось почти в полной темноте по лестнице со свернутыми железными перилами. «Хватает же у кого-то силенок на подобную глупость!» – насмешливо подумалось ему. Лиза открыла дверь квартиры, и они оказались в крошечной прихожей однокомнатной квартирки. Войдя внутрь, Михаил с любопытством огляделся. Кругом было чистенько, но все выглядело очень древним, оставшимся, наверно, еще с застойных времен: и выцветшие бумажные обои с простеньким рисунком на стенах, и старая из прессованных опилок расшатанная мебель.

– Проходите, пожалуйста, хотите, я заварю вам чай? – робко спросила Лиза.

Палевский неопределенно пожал плечами. Чаю ему не хотелось, но в нем проснулось ленивое любопытство – у него еще не было в постели человеческой женщины. Та приняла его жест за знак согласия и убежала в кухню. Оставшись один, он походил по квартирке, и удивился царившей здесь нищете. От нечего делать Михаил выглянул в окно и, не заметив там ничего достойного внимания, присел на шаткий диван. «Уйти, что ли, пока девчонка возится на кухне?» – тоскливо подумалось ему, но тут появилась Лиза, неся перед собой большой металлический поднос с чайными чашками и какой-то выпечкой.

Быстро дойдя до стола, она водрузила на его столешницу свою ношу и посмотрела на неожиданного гостя сияющими глазами.

– Прошу Вас садитесь к столу. Извините, я никого к себе не ждала, потому могу предложить Вам только печенье к чаю.

Услышав ее мысль-опасение, что им можно сломать зубы настолько оно старое Палевский понимающе усмехнулся.

– Не переживай, у меня крепкие зубы, но я не настолько голоден, чтобы соблазниться раритетным угощением.

Пребывая в возбужденном состоянии, Лиза не отдавала себе отчет, каким образом гость отвечает на ее невысказанные мысли. Выслушав его реплику, она густо покраснела.

– Ой, простите ради бога! Я давно уже не была в магазине, как-то одной совсем не хочется готовить, – смущенно пробормотала девушка. – Подождите, я сбегаю в «24 часа»! Не бойтесь, это совсем близко, я быстро управлюсь, куплю что-нибудь свежее к столу и сразу же назад! – воскликнула она и принялась лихорадочно прикидывать, на что ей хватит денег. До получки оставалось всего ничего и как всегда перед ней в кошельке царило безденежье.

«Боже мой! Кажется, последние деньги я истратила сегодня в столовой, в надежде перехватить в займы у Ларисы Павловны. Увы!.. Стыд-то какой! Мне же ни на что не хватит оставшейся двадцатки! Что же делать? – всполошилась девушка, но вскоре на ее личике появилось решительное выражение. – Ладно, не беда, займу у соседки! Разбужу ее несмотря ни на что, даже если она пригрозит вызовом милиции в такой поздний час и вымолю стольник взаймы хоть стоя на коленях!» Она со всех ног бросилась в крошечную прихожую и уткнулась в грудь Михаила, выросшего на её пути. Взяв за плечи, он мягко развернул девушку обратно в комнату.

– Ничего не надо, милая. Давай иди в ванну, или что у тебя там есть и в кровать, – безапелляционно приказал он.

Вспыхнув до корней волос, Лиза что-то смущенно пробормотала, и скрылась за убогой дверью. Палевский тихо засмеялся, его понесло. «Так-так! Человеческая самка – это нечто новенькое в моей жизни, даже становится немного забавно. Что-то меня потянуло на подвиги после того как я столько лет воздерживался от подобных контактов. Впрочем, нужно все испробовать в жизни. Интересно, какова она в постели? Впрочем, что гадать, сейчас проверю».

Быстро раздевшись, Михаил лег на диван и недовольно поморщился, в его спину немедленно впилась вылезшая пружина. «Да-а, никаких удобств, секс в сплошных военно-полевых условиях. Ладно, мужчину трудности закаляют». Он подложил руки под голову и закрыл глаза, его сразу же закачало на теплых волнах дремы. Спустя некоторое время он лениво произнес:

– Ну, в чем дело, милая? Долго ты еще собираешься стоять рядышком и трястись, как кролик? Смелей, ведь ты же хозяйка. Иди ко мне.

Не открывая глаз, Михаил похлопал по дивану, и девушка послушно двинулась к нему, неловкими движениями действительно напоминая загипнотизированного удавом кролика. Она робко примостилась на краешке дивана и он, усмехнувшись, небрежно привлек ее к себе.

После не совсем удачного соития Палевский все никак не мог уснуть. Как он не вертелся, пытаясь улечься поудобнее, в тело ему обязательно впивалась одна из пружин, вылезших из старого дивана. Плюнув, он лег на спину за что немедленно поплатился, – в нее немедленно вонзилось сразу несколько железок, и он в ярости заскрипел зубами, а тут еще и сонная Лиза прижалась к нему спиной.

В его душе полыхнула багровая злость на убогую обстановку и глупую девчонку, которая только и делала, что в мыслях бредила своей любовью к нему, но усилием воли он подавил приступ ярости. «Ну, я и дурак! Это ж надо было придумать, что будет интересно переспать с человеческой самкой! Она даже пахнет иначе, чем вампирки, и ее тело не вызывает во мне почти никакого желания, еле справился. Нет, больше к таким дамочкам я не ходок, так недолго импотенцию заработать».

С трудом справившись с раздражением, Палевский уже отстраненно подумал: – «Ладно, как бы то ни было, если отвлечься от сексуального аспекта, то девчонка очень даже интересна как менталист. Почему именно ее мозг не поддается стиранию памяти? Судя по всему, она уникум и её нужно обязательно исследовать. Очень жаль, что она раньше не попалась нашим патрулям, это могла бы быть новая генетическая линия. Нужно обязательно взять на заметку, и тщательно пройтись по ее сиональным плоскостям…» Он начал увлеченно прикидывать, какими именно процессами в мозге может быть обусловлен подобный парадокс, и каким образом можно исследовать подопытный образец и на каком оборудовании.

Вдруг ему стукнуло в голову: «Черт, в институт-то ей нельзя! Девчонка как открытая книга, и моим коллегам-старейшинам не составит труда прочесть ее чувства. Узнают в Совете, что я с ней переспал, стыда потом не оберешься. И старейшины при случае заедят ехидными намеками. Матка боска! Вдруг еще и до Рени дойдет?! Вот уж совсем нехорошо! Что же делать?.. Ладно, ликвидировать девчонку я всегда успею. Временно поселю на одной из квартир и устрою ей индивидуальное исследование, уж очень она интересный случай, не хочется упускать». Михаил зевнул и закрыл глаза. Неожиданно для себя он мгновенно уснул, – сказались напряжение и усталость последних дней.

Утром Палевский открыл глаза, и первым делом встретился взглядом с девушкой. «Вот дурак, и зачем я остался? Нужно было ехать домой или хотя бы позвонить Рени. Наверняка она уже не находит себе места от беспокойства», – сокрушенно подумал он, но его тревожные мысли перебила Лиза. Заметив, что он проснулся, та немедленно его обняла и, прижавшись к груди, тихо прошептала:

– Не уходи насовсем, пожалуйста! – почувствовав, что Михаил раздраженно дернулся, она воскликнула. – Нет-нет! Не волнуйся! Я ни на что не претендую! Я знаю, что наверняка у тебя уже есть семья и прошу лишь о самой малости, не бросай меня навсегда. Чтобы пережить разлуку, мне достаточно хоть изредка тебя видеть.

Подняв голову, девушка с надеждой заглянула в красивое лицо и сразу же поникла при виде непроницаемо-ледяных зеленых глаз. Все же она нашла в себе силы, и лихорадочно блестя глазами, с отчаянием сказала:

– Умоляю, не будь столь бессердечен! Можешь, не верить, но я люблю тебя с самой первой встречи и помню ее до мельчайших подробностей. Я никогда не забуду, как ты вышел из машины и остановился рядом, закурив сигарету. Потом у тебя развязалась лента, и ее унес порыв ветра с Невы, – и она выдохнула с восторгом. – Господи, в тот момент с летящими по воздуху волосами ты показался мне настолько удивительным неземным существом, что от прилива сумасшедшего счастья у меня защемило сердце! Я сразу же подумала, что ты прекрасен как принц из волшебной сказки. И при другой встрече, ты улыбнулся и погладил меня по щеке, и я снова опьянела от счастья… – Лиза потерянно улыбнулась. – Как я ни боролась с собой, но желание увидеть тебя вновь и вновь гнало меня на то место, где мы впервые встретились. Каждый день я бродила у здания, в которое ты зашел, в безумной надежде увидеть хотя бы еще раз… – она замолчала, а затем тихо добавила: – Прости, я знаю, что чересчур навязчива, но ничего не могу поделать с собой…

Сказав последнюю фразу, Лиза окончательно смутилась и спрятала лицо на груди Палевского. Он болезненно поморщился, ощутив как подлые пружины под ее весом, еще сильнее впились в его несчастное тело. Выслушав горячий монолог-признание, он с некоторым огорчением подумал: «Жаль, что насущные обстоятельства диктуют свою волю. Все что я мог бы сделать хорошего в данном случае – это стереть воспоминания девушки. К сожалению, в ее случае это невозможно. Что ж, тем хуже для нее». Он решительно отстранил от себя Лизу и, небрежно коснувшись губами ее виска, приказал:

– Хватит валяться, милая. Подъем. Знаешь ли, мне сегодня предстоит переделать массу дел. Потому будь добра сделай кофе.

Немедленно вскочившая на ноги девушка, схватила халатик и побежала в кухню. Поставив чайник на газ, она принялась лихорадочно рыться по полкам и страшно обрадовалась, найдя затейливую банку с остатками растворимого кофе. Достав самую красивую чашку, она высыпала в нее весь имеющийся в наличии коричневый порошок со слабым кофейным ароматом и залила его кипятком.

– Тебе с молоком и сахаром, или с чем-то одним? – выкрикнула она, услышав, что Михаил принимает душ.

– Нет! Только черный.

Покончивший с водными процедурами в крошечной ванной Палевский, оглянулся в поисках фена, но тщетно. Он и не подозревал, что здесь его никогда и не водилось, впрочем, как и многих других совершенно привычных для него удобств.

– Вот черт! Кругом такое убожество, что даже волосы высушить нечем. Какой-то каменный век и даже хуже. Во всяком случае, мамонтов точно всех уже съели, и из еды осталось только каменное печенье времен неолита, – пробормотал Михаил, и с ожесточением принялся вытирать длинные волосы махровым полотенцем. Когда он вошел в кухню, сияющая Лиза торжественно протянула ему кофе. Тот с недоумением посмотрел, а затем с подозрительным видом принюхался к содержимому чашки.

– Прости, а что это такое? Я же просил кофе.

– Но это он и есть!

Снова недоверчиво посмотрев на коричневую жидкость, Палевский все же решился и, сделав глоток, досадливо поморщился.

– Считаешь, это кофе? – нейтрально произнес он, поставив звякнувшую чашку на стол. – Ну-ну. Вынужден тебя огорчить, сей напиток не имеет к нему никакого отношения.

– Честное слово, это самый лучший растворимый кофе! – горячо запротестовала Лиза. – Девчонки из нашего отдела подарили его мне на день рождения. Он такой дорогой и стоит уйму денег!

– Хорошо-хорошо, я тебе верю, милая. Очевидно, я просто не привык к такому сорту кофе, – поспешно ответил Михаил, пристально глядя на покрасневшую, как маков цвет девушку. В его присутствии она так часто проделывала этот фокус, что это его уже забавляло.

– Прости, мне больше нечем тебя угостить, – опустив руки, потерянно прошептала жутко расстроенная девушка.

– Неважно, милая, не бери в голову, еда для меня не имеет значения, – рассеяно ответил Палевский, напряженно размышляя. «Лучше сразу проверить, стоит ли овчинка выделки…»

Очнувшись, он мягко добавил:

– Поскольку я спешу, давай-ка уладим с тобой кое-какие насущные вопросы. Ну-ка, подойди ближе. Подними голову и не смей отводить взгляд.

Пойманная в капкан зеленых ледяных озер его глаз, Лиза почувствовала, что безвозвратно тонет в их бездонной прозрачной вселенной с сияющими золотисто-коричневыми искрами звезд. Она ощутила, как чужая воля безжалостно давит на нее, стремясь, во что бы то ни стало подчинить. Девушка приложила неимоверные усилия, чтобы выстоять в схватке характеров, но на каком-то этапе борьбы она настолько обессилела, что полностью отключилась и впала в состояние похожее на обморок, и только легкий удар по щеке привел ее в чувство. Она испуганно посмотрела на Палевского и в ее глазах заблестели слезы.

– Ничего страшного, не нужно пугаться, милая, – успокаивающе произнес он и, придержав девушку, покачнувшуюся от нахлынувшей слабости, усадил ее на колченогий табурет. – Все в порядке.

Палевский внимательно глянул в лицо Лизы, и та мгновенно по-детски зажмурилась. Он холодно улыбнулся.

– Не бойся, дурочка, я не тебе причиню вреда. Держи визитку, позвонишь мне в пять часов. Ни раньше, ни позже, а ровно в пять. Ты поняла? Да, ты переезжаешь, до вечера у тебя есть время, собери вещи, которые дороги как память, и жди, я за тобой заеду. А сейчас слушай меня очень внимательно, если не хочешь неприятностей. Больше никогда не смей появляться у моего офиса! Ты поняла? Ни-ког-да! – он смерил девушку ледяным взглядом, и та безвольно кивнула головой.

– Я поняла.

– Вот и умница. Все, мне пора, – бросил Палевский уже на ходу. Но у двери Лиза его догнала и, обняв, прижалась к нему.

– Постой, не уходи! Скажи, что-нибудь на прощание, чтобы я знала, что я хоть чуточку тебе небезразлична! – умоляюще попросила она, но тот не глядя на девушку, с высокомерно-неприступным выражением на лице, мягко отстранил ее в сторону, и шагнул за порог.

– Прости, милая, мне некогда. Помни, что я тебе сказал.

Как выстрел, щелкнул захлопнувшийся автоматический замок и Лиза, прижавшись спиной к входной двери, медленно сползла вниз. Присев на корточки, она закрыла лицо ладонями и горько заплакала.

Тем временем Палевский скользнул внутрь своей машины и с удовольствием закурил. Выйдя за дверь, он моментально позабыл о девушке и, мысленно пробежавшись по списку неотложных дел, повернул ключ. Машина плавно тронулась с места. «Мерседес», стоящий во дворе дома, никто не тронул. Шпана, не задумываясь, обходила дорогую иномарку стороной. И только вспомнив о подопытных ментальниках, задействованных в ходе сегодняшнего эксперимента, Палевский рассеяно подумал: «Хорошо было бы и Лизу прогнать через пограничные состояния. Конечно, если у нее здоровое сердце и посмотреть, как изменятся характеристики ее мозговых полей…»

Заметки на полях или эссе о неприятии родства

Берегитесь, люди! Берегитесь! И не гонитесь за теми, кто показался вам прекраснейшей мечтой! Знайте, что устремляясь в погоню за недостижимым идеалом, вы можете нарваться на вампира, и тогда берегитесь! Знайте, что вы для него – все равно, что прах под ногами. Для сверхчеловека значим только сверхчеловек. Подобное признает только себе подобное.

Забавно, но нетерпимость вампиров к ближайшим родственникам перекликается с чувством неприятия человечеством своего родства с высшими приматами.

Конечно, слишком многое во внешности обезьяны говорит человеку о том, что они – близкородственные виды. Но при виде их карикатурных тел и мерзких ужимок у среднестатистического homo sapiens возникает сильнейшее желание откреститься от такого близкого родства.

Сотворение Галатеи. Кстати, это еще не повод лезть в ее кровать

В распахнутом окне, на мгновение нарисовался высокий темный силуэт и одним гибким движением бесшумно спрыгнул в комнату. В одно мгновение незнакомец оказался у кровати и, склонившись, внимательно вгляделся в лицо спящей девушки. Оно казалось бледной театральной маской, а огромные полукружья темных ресниц на ввалившихся щеках, придавали ей трагический вид. Даже во сне у Мари не пропала аура обреченности и душевного надлома.

– Ого! Картинка-то повторяется! Очень нехорошо, детка! Повторение пройденного в твоём случае, далеко не лучший вариант. По всему выходит, что я схалтурил в прошлый раз, стирая твои воспоминания. Ладно, сейчас мы выправим положение, – бодро произнес Ник и, сосредоточенно порывшись в объемистой сумке, стоящей у ног, извлек небольшой прибор. Один широкий полупрозрачный обруч он одел себе на голову, а другой примостил на лоб девушки.

– Порядок, Мариэль, вот и все приготовления. Ты снова вознамерилась тронуться умом? Не выйдет, дорогая! Извини, но сейчас тебе отводится слишком важная роль в моих планах, чтобы я разрешил тебе загнуться. Тиаран, приступай к сканированию.

– Готово, мой райделин.

– Тогда приступим. Выводи базовые пики на экран, вплоть до пятого уровня.

– Вы уверены, мой райделин, не слишком ли глубокое погружение? В таком случае процесс потребует много времени и замещения базовой информации в мозге, иначе обрывы нейронов могут скомпоноваться в произвольном порядке.

– Уверен. Возьмешь на замещение детских воспоминаний часть информации от базового носителя. Но постарайся, чтобы их логика на сей раз была безупречной: больше мне не нужны подобные эксцессы. Блоки управления не вводить.

– Принято, мой райделин. Передача информации в последовательных аллелях RN-12, QI-150, контур обратной связи подключен, базовая система готова, SI–L 75-1 – норма, HD 6734 – норма. Ваша очередь, райделин.

– Ну, с богом! Начали!.. Вот, крейд, так и не заметишь, как перейдешь к вере в Единого.

В комнате наступила тишина, больше не нарушаемая голосами, только по работающим приборам пробегали цветные всполохи, да в лунном свете белело напряженное лицо Ника с закрытыми глазами. Периодически пальцы его рук непроизвольно двигались, будто сплетали и расплетали нечто невидимое стороннему глазу. Время шло, равномерно отсчитывая час за часом, а он всё по-прежнему сидел у кровати Мари. Ближе к утру в окна заглянули первые лучи бледного солнца, и в их свете стало заметно, насколько он устал. Черты его красивого смуглого лица заострились, а плечи поникли.

Но вот приборы перестали светиться, и Ник мгновенно распахнул глаза. Поднявшись со стула, он вновь склонился над девушкой и внимательно её осмотрел. С умиротворенным выражением на лице она спала, и уже ничто не омрачало её спокойного чела. Он пощекотал ей нос прядью своих волос и та, хихикнув, повернулась на бок и мирно засопела. Юноша засмеялся и, выпустив ментальный щуп, прошелся по энергетическим оболочкам своей подопытной. Их уровни оказались в норме, и он удовлетворенно улыбнулся.

– Ну, вот, дело мастера боится. Тиаран, мы с тобой молодцы, просто ювелирная работа.

– Спасибо, мой райделин, в этот раз вы превзошли самого себя.

– Знаю. Я старался быть предельно аккуратным. Надеюсь, теперь наша куколка в полном порядке.

Вскочив на ноги, Ник сладко потянулся и, разминая задеревеневшие мышцы, принялся энергично бродить по комнате. Заметив на прикроватной тумбочке золотой медальон в форме изящной лилии, он взял его в руки и, немного поколебавшись, открыл крышку. С непроницаемым выражением на лице он долго смотрел на две пряди волос – черную и золотисто-рыжую, а затем с раздражением швырнул медальон на место. Звякнув, тот отскочил и завалился куда-то за тумбочку.

«Надо же, какие трогательные залоги любви! – язвительно подумал Ник. – Вижу, золотце, ты не теряешь времени даром и окрутила Тьена Моррисона по-полной. Бедняга! Зная Ризу, что-то я слабо верю в твою пламенную любовь, – в его душе всколыхнулась странная досада и, поймав себя на этом, он холодно усмехнулся. – Ничего удивительного. Столько провозившись с Мариэль, я воспринимаю её как свою собственность… Интересно, по какой причине она нацелилась на семейку Моррисонов?.. Впрочем, неважно, больше я не повторю своей ошибки». Но пытливо посмотрев на девушку, Ник нахмурился. В его голову полезли невольные сравнения Мари с её родной матерью Ризой, которая в своих интригах всегда использовала мужчин, имеющих отношение к власти. Словно почувствовав его тяжёлый взгляд, Мари беспокойно зашевелилась. Внезапно напряжение схлынуло с лица Ника и, расслабившись, он усмехнулся.

«Нет. Пожалуй, я чрезмерно подозрителен. Мариэль простушка. Конечно, временами она чересчур норовиста, но это не удивительно при такой-то дурной наследственности по материнской линии. Впрочем, нужно отдать им должное, при всём своём интриганстве их порода всегда обладала прекрасными манерами, чего не скажешь о Мариэль, – Ник страдальчески поморщился, припомнив громкий смех и безвкусную одежду девушки. – Ужас! Боюсь, только с помощью ритена [4]4
  Ритен – система физического воспитания в эрейских знатных домах


[Закрыть]можно исправить положение. Впрочем, бабка Мариэль была банальной шлюхой и в её роду есть рабские корни. Эх, пропустить бы девчонку через дрессуру криа! Добившись собачьей преданности, я был бы полностью в ней уверен».

Некоторое время Ник неотрывно смотрел на безмятежно спящую девушку, и его прекрасное лицо кривила жестокая улыбка властителя привыкшего с младенчества распоряжаться жизнь и смертью людей.

– О, боги, это же такая прелесть податливые и послушные рабыни! – мечтательно воскликнул он и, опомнившись, недовольно поморщился. – Крейд, зря я вспомнил о домашних игрушках!.. Ладно, если уж я решился заключить с девчонкой долговременный рабочий контракт, пора поподробней разузнать об её бой-френде. В любом случае, лишний рычаг давления не помешает», – припомнив последний мысленный разговор с девушкой, он иронично усмехнулся. – Ну-ну! Неважно кем считает Мариэль своего Моррисона, но её любовником больше ему не быть».

Расположившись на большом диване, стоящем у стены, усталый Ник в мгновение ока уснул сном праведника. Но долго отдыхать ему не пришлось. Выспавшаяся к тому времени Мари сразу же обнаружила в своей комнате незваного гостя.

– Эй, какого черта ты здесь делаешь? – она немедленно швырнула в Ника подушкой. Не открывая глаз, он изловил метательный снаряд и, сунув под голову, вознамерился ещё немного поспать, но не тут-то было.

– Между прочим, я с тобой разговариваю, – прошипела девушка над его ухом. – Повторяю, какого черта ты здесь делаешь? – раздельно по слогам выговорила она.

– Золотце, у тебя проблемы со зрением или с головой? Неужели не ясно? Сплю!

Приоткрыв один глаз, Ник выразительно посмотрел на Мари и красноречиво повернулся к ней спиной.

– Ах, так! Ну-ка, выметайся немедленно! Слушай, я серьёзно!.. Ник!.. Не посмотрю, что ты Старейший, так изукрашу физиономию, что мало не покажется! – проговорила девушка на повышенных тонах, и выдернула подушку из-под его головы. При этом она нечаянно зацепила прядь его волос и ощутимо дернула.

– Вот крейд, осторожней! – сердито пробормотал Ник. – Будь добра помолчи! И так голова раскалывается от боли, – добавил он и со стоном зарылся под подушку.

На мгновение Мари опешила от такой наглости, но опомнившись, со злостью дернула его за руку, пытаясь скинуть на пол.

– Убирайся к черту! У меня здесь не гостиница и постояльцы не требуются!

– Что ты орешь, как базарная торговка? – повернувшись, Ник болезненно поморщился и, распахнув красивые темные глазищи, уставился на девушку недобрым взглядом. Не смутившись, она подбоченилась и нависла над ним с воинственным видом.

– Это моё право, я у себя дома!

– Ну, все, моё терпение иссякло! – прошипел Ник, яростно сверкнув глазами.

В то же мгновение неведомая сила подняла Мари в воздух и опустила в пространство между ним и спинкой дивана. Здесь нечто невидимое мягко спеленало её и намертво припечатало к дивану. Обездвиженная, она испуганно забилась, почувствовав, что с головой завёрнута в невидимое воздушное одеяло и некоторое время Ник с удовольствием наблюдал за её яростными, но совершенно безмолвными попытками освободиться. Налюбовавшись на мучения девушки в роли коллекционной бабочки, он прижал ее рукой к дивану, чтобы поменьше трепыхалась и, закрыв глаза, моментально уснул. Некоторое время она еще продолжала биться в сетях невидимой ловушки, но вскоре смирилась. Волшебные игрушки Старейшего действовали безотказно.

Лежа на спине, Мари до тех пор вынашивала ужасные планы мести, пока не заметила, что рука Ника постепенно перебирается с талии все выше и выше. Попытка перевернуться на бок не удалась. Коварное одеяло подкузьмило и, не рассчитав движений, она плюхнулась на Ника сверху. «Блин!» – в панике девушка заглянула в его лицо, но на нем не дрогнула ни единая чёрточка и она облегчённо перевела дух. «Слава богу, спит как сурок!» – она попыталась сползти на прежнее место, но юноша неожиданно поднял руку и крепко прижал к её себе. «Кошмар!» Не слишком доверяя закрытым глазам Ника, девушка насторожённо уставилась на него, но время шло и ничего не происходило. От нечего делать, она увлеклась рассматриванием его лица. В кои веки юноша не пилил её тяжелым взглядом, и его можно было рассмотреть без помех.

«Чёрт! Ник и вблизи мистер Совершенство!» С все возрастающим любопытством Мари принялась исследовать каждую черточку его лица. Выяснилось, что у него смуглая чистая кожа с необычным апельсиновым оттенком, какой присущ только белокожим людям, загоревшим на южном солнце, правильный овал лица и высокий лоб. Девушка неспешно рассмотрела изящные вразлёт соболиные брови в тон блестящим черным волосам, прямой нос с чуть заметной горбинкой и с тонко вылепленными крыльями ноздрей. Особенно её восхитили длинные густые ресницы, лежащие богатыми опахалами на гладких щеках без малейшего признака растительности. Впрочем, как и у всех мужчин вампиров.

Вдруг Мари поймала себя на том, что пристально смотрит на полные четко очерченные губы Ника и ей стало страшно неловко. Немедленно рассердившись, она презрительно фыркнула: «Подумаешь герой-любовник! Да к счастью – не моего романа!» Но она пожалела о том, что не может убрать блестящую прядь волос, которая упав на лицо юноши, заставляла его забавно морщиться во сне.

В комнате царила тишина, а мерное дыхание спящего навевало такую дрему, что Мари не выдержала и, зевнув, смежила веки. Как только она закрыла глаза, уголки губ Ника дрогнули в едва приметной улыбке. Он стоически выдержал долгую физиономическую инспекцию.

Мари. Юридические сложности с клонами. Кошмар! У меня новая родня.

Проснулась я оттого, что услышала ироничный голос Мика:

– Вот это да! Вот это скорость! Похоже, детки не теряют времени даром. Одобряю.

Открыв глаза, я с ужасом обнаружила, что в комнате стоят родители, а я по-прежнему лежу на спокойно спящем Нике. Наверно, мой вопль и мертвого бы поднял. Впрочем, ора мне показалось недостаточно, и я немедленно спихнула поганца на пол. Впрочем, зря старалась, застать врасплох его не удалось. В падении Ник перевернулся и мягко как кот приземлился на все четыре конечности. Легко оттолкнувшись от пола, он встал на ноги.

– Крейд, вот ненормальная! – проворчал он, сонно хлопая глазами и, от души зевнув, сердито добавил: – Совсем сдурела? Также же можно заикой оставить!

– Идиот! Нечего было пришпиливать меня к дивану!

С хмурым видом Ник подавил следующий зевок и, вежливо поздоровавшись с родителями, снова повернулся в мою сторону.

– Ты права, нужно было бросить тебя на полу. Глядишь, слегка бы поумнела, повалявшись несколько часов на жёстком.

– Ах, так! Сам ты дурак!.. – не найдясь с дальнейшим продолжением ответа Чемберлену, я злобно уставилась на Ника. В ожидании он с ленивым интересом приподнял бровь. Н-да! В голову лезли сплошь неприличные слова, а взглядами с таким же успехом я могла бы пилить статую Свободы. Не знаю, чем бы закончилось наше противостояние, но тут Рени подошла к Нику и, обняв, взглянула на него с такой безграничной благодарностью, что от неожиданности на меня напала оторопь.

«Ой-ой, чудеса в решете! Интересно, и за что этому поганцу столь щедрые подарки?»

– Ах, мой дорогой, не передать, как я счастлива! Господи, Ник, отныне я навечно у тебя в долгу! Огромное-преогромное спасибо! – воскликнула Рени с радостным воодушевлением и расцеловала его в обе щеки. Как из рога изобилия из неё посыпались хвалебные дифирамбы, замаскированный смысл которых до меня никак не доходил. Бурные эмоции Рени смутили даже этого поганца. Закончив вгонять Ника в краску, она взялась за меня любимую. Подойдя вплотную, она уставилась в моё лицо каким-то ищущим беспокойным взглядом. Внезапно на Рени глазах навернулись огромные слезищи. Я окончательно перепугалась и порывисто её обняла.