Текст книги "Колыбельная для вампиров (СИ)"

Автор книги: Светлана Борисова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц)

Вот это да! Ванька-то к моему полному изумлению, попался по полной программе. Меня разобрал натуральный ржач, и я приложила просто гигантские усилия, чтобы по ходу мизансцены не выпасть из своего амплуа несчастной влюбленной героини…

Н-да. Всё бы хорошо, но моё импровизированное шоу закончилось самым постыдным образом. Неожиданно в него вмешался незапланированный натуральный злодей и сорвал бенефис начинающей великой актрисе. У-у, поганец! Короче, не успел Ладожский договорить, как раздался грохот. Находясь в полнейшем недоумении, я подняла голову и посмотрела в сторону источника шума. Ё-моё! Моим глазам предстало незабываемое зрелище вампирской драки, развернувшейся в проходе автобуса. Я так увлеклась своим драматическим действом, что не заметила в салоне всеобщего заинтересованного внимания к нашим персонам.

Последствия сказались незамедлительно. Ник, последнее увлечение Сони, оказывается, сидел неподалеку от нас с Ладожским. Черт, и как этот подарок оказался здесь? Вроде ж любимая подруга говорила, что он из клана Ягуара. И почему я не заметила его при посадке в автобус? Очень странно.

«Какого черта придурок тут делает, когда ему положено быть у себя дома или на крайняк ошиваться около Сони в другом автобусе? – вскочив на ноги, с отчаянием подумала я. – И что же мне делать? Каким образом остановить безобразие? Может, завопить в голос? Лезть к ним точно нет никакого смысла, если только за фонарём под глаз».

Слава богу, моё вмешательство особо не понадобилось. Стихийная драка закончилась также быстро, как и началась: наставники быстро обездвижили бойцов. В автобусе воцарилось относительное спокойствие, но общая атмосфера осталась напряжённой. Как по ходу дела выяснилось мрачный и до жути странный тип, всерьез воспринял мои речи о любви и, жутко разозлившись, полез в драку. Ну, не дурак ли он после этого?

Ухватив приятеля за руку, я потащила его на место.

«Ничего не понимаю, какой-то детский сад! – в растерянности метались мысли в голове. – Причем здесь я? Неужели Ванька прав и этот урод неровно ко мне дышит… вот, дьявол! Только этого не хватало!..»

Встрепанный Ладожский в драной футболке и злой как сто чертей, плюхнулся на сидение рядом со мной и зло прошипел:

– Ну, что, Мариэль, довольна? Знаешь, кто ты после этого?

– Ой, Ванечка, не ругайся! Ну, пожалуйста! Я же пошутила! Кто же знал, что так получится, – заглядывая ему в глаза, быстро затараторила я, внутренне ужаснувшись тому, что он назвал меня не Машкой, как обычно, а полным именем. Это был явный признак того, что мой приятель страшно зол. Схватив его за руку, и глядя в сердитое красивое лицо, я жалобно произнесла любимую фразу всех шкодников на свете: – Честное слово, я больше не буду!

– Так я тебе и поверил, – буркнул Ладожский, успокаиваясь, но всё ещё сердито глядя.

«Слава богу, Ванька парень отходчивый!» – возвела я очи небу.

– Хотя, что толку на тебя злиться. Как последний дурак сам «купился» на твои подначки, – добавил он, спустя некоторое время.

– Честное слово, я не хотела. Извини, так вышло, – примирительно проговорила я, попытавшись взять его за руку. Ладожский нервно дёрнулся и я постаралась не засмеяться.

– Ладно, замнём для ясности, а теперь помолчи. Не зли меня больше, чем есть.

– Хорошо. Могу и помолчать, – ответила я, обиженно глядя на приятеля. Упрямо сжав челюсти, он снова отвернулся. «Ну вот! Кажется, перестаралась, в попытке наказать Ваньку за его неуместные высказывания».

Конечно, я слегка раскаивалась в своей опрометчивой импровизации, но не сказать, чтоб сильно переживала. В конце концов, с моей стороны это был всего лишь безобидный розыгрыш и по большому счету к драке я не имею отношения. Конечно, Ладожский здорово злится, но он – друг, и потому простит. Наверняка с его стороны последует своеобразная месть, но это мелочи – отобьёмся.

Н-да. Ведь это только первая часть марлезонского балета. Судя по тяжелому злобному взгляду, который я чувствую затылком, по приезде на место предстоит и вторая его часть в исполнении мрачного типа с заднего сиденья.

«Вот уж совсем непонятная история! Кто он такой, чтобы закатывать подобные сцены ревности? И к тому же Ник совсем не интересует меня в качестве поклонника и даже больше – вызывает полное неприятие».

По спине пробежал ощутимый неприятный холодок, а затем изнутри волной поднялось раздражение. Какой-то идиот, которого я почти не знаю, затевает безобразную драку. Предположительно из-за меня, но это ещё под большим вопросом. Причём, она происходит прилюдно. А поскольку такие поступки наставники не спускают нам с рук, как минимум, теперь предстоит разборка с психологами в штабе клана Волка, которые я не люблю, впрочем, как и все остальные. Я нахмурилась, не понимая логики случившегося происшествия. Начало ломить в висках. Господи, ну за что мне это? Ненавижу чувствовать себя без вины виноватой. Я отвернулась к окну и без всякого удовольствия посмотрела на мелькающие городские пейзажи. Рука сама потянулась к золотой лилии, и я бессознательно стала поглаживать пальцами округлые края. Недавно появившаяся привычка принесла успокоение моим расстроенным нервам. «Чёрт, а ведь день так хорошо начался!»

Вампирская бюрократия в действии. Все бюрократы – гады!

В штабе Клана Волка, в огромном круглом фойе неустанно суетились клерки обоего пола. То и дело одна их часть, держа в руках какие-то страшно важные документы, ныряла в бесшумные лифты, а другая – выныривала из полированного зеркального нутра, держа уже другие не менее важные бумажки, и все они мчались по своим делам в различные кабинеты. На ходу служащие периодически сворачивали к кофейным автоматам и, взяв пластиковые стаканчики, стоя пили нечто похожее на настоящий кофе. При этом они оживленно болтали о всякой ерунде, но внешне сохраняли неприступный деловой вид. То есть в фойе царила обычная деловая суета, обычного крупного офиса.

По контрасту с суетой на окраинах, в центре высокого помещения под высоким прозрачным куполом царила относительная тишина и спокойствие. Здесь для всеобщей релаксации служащих, утомленных бумажной суетой находился фонтан со скульптурной группой и несколько удобных диванов спрятанных среди зелени. Прозрачные струи воды с серебряными переливами, поднимались высоко в воздух и падали обратно в круглую чашу, дно которой было выложено разноцветной крупной галькой. В тропической зелени окружающей фонтан иногда мелькали ярко окрашенные птицы, и их резкие крики нарушали монотонную, но такую успокаивающую песнь воды.

Вот здесь у оплота вампирской бюрократии и высадили из автобусов выпускников Академии из клана Волка, и они оживленной беспорядочной толпой ввалились в огромное фойе через стеклянную вертушку. Но разбрестись их шумному веселому стаду не дали. Сразу же у дверей их встретил подтянутый мужчина в строгом деловом костюме и, сухо представившись как Клод Раум, сказал, что будет их сопровождающим по штабу. Не теряя времени, он тут же подвел выпускников к диванчикам у фонтана, а затем попросил всех присесть и не особенно шуметь, а сам быстро скрылся в ближайшем лифте.

Правда, отсутствовал Раум недолго и появился не один, а вместе с ним к выпускникам подошла невысокая и на удивление полненькая для вампирши женщина, которая назвалась Нинель Аркадьевной. Она достала из объемистого портфеля стопку именных планшетов с анкетами и попросила старост раздать их. Затем женщина попросила заполнить анкеты, и как можно быстрее. «Прошу вас, отвечайте, не задумываясь», – нетерпеливо повторяла она звонким голосом, подгоняя особо медлительных. Но выпускники, закаленные пятью годами общения с психологами, не поддавались на ее провокацию и неспешно работали с огромным списком вопросов. Наконец, когда все до единой анкеты были заполнены, причем, как выяснилось позже, у каждого она носила индивидуальный характер, Нинель Аркадьевна быстро собрала их и моментально исчезла, а выпускники, ведомые Раумом погрузились в лифты, и спустились вниз на этаж D.

По дороге молодые вампиры перешептывались и с любопытством глазели по сторонам. Они знали, что находятся в недавно отстроенном здании центрального штаба Совета Старейшин Объединенных кланов, который недавно переехал в Петербург из Парижа и, что часть огромного комплекса, уходящего глубоко под землю, отдана их клану Волка, для экономии людских ресурсов. Строение впечатляло своей массивностью и продуманностью деталей.

– Ё-моё! Слушайте народ, наверно, бункер фюрера отдыхает на фоне нашей вампирской резиденции, – шепнула Мари друзьям.

– Ещё бы! Гитлеру и не снились, те средства, что вбуханы нашим Советом в строительство этого чудо-здания, не говоря уж о его техническом оснащении. Знала бы ты, что тут только есть! – интригующим голосом сказал Ладожский.

– Наверно, ты хотел сказать, «чего здесь только нет?»

Мари вопросительно воззрилась на приятеля, но тот презрительно фыркнул:

– Я сказал то, что хотел сказать и незачем меня поправлять. Здесь есть всё.

– Тогда не томи, скажи! – пихнула его локтём девушка.

– Сбрендила? Хочешь на пару со мной ковыряться в снегу где-нибудь на полярной станции в обнимку с белыми медведями?

– Ясно. Государственный маразм крепчает.

– Никто не отменял режим государственной тайны, – сдержанно ответил Ладожский.

– Это у других правительств её отменяют или не отменяют. А у нас только ещё вводится куча различных ограничений, – фыркнула девушка.

– Машка, заткнись. Что-то мне не нравится, как Раум косится в нашу сторону. Точно ты меня под монастырь подведешь, я же давал подписку о неразглашении.

– Извини. Уже молчу, как рыба. Сонь, а ты что плетешься сзади как не родная?

– Наверно, ищет запропастившегося Ника, – с насмешкой сказал Ладожский. – Зря стараешься, дорогая, он давно уже слинял на сторону. Еще в фойе его остановил какой-то орёл из СБ, и они куда-то на пару отчалили.

Вопреки обыкновению Соня промолчала. Выслушав саркастический комментарий, она только страдальчески поморщилась.

– Сонь, чего ты киснешь? Что-то случилось? – с участием заглянув в лицо подруги, спросила Мари, подхватывая её под руку.

– Ничего особенного. Извините, но мне нужно переговорить кое с кем, – холодно ответила она.

К удивлению друзей Соня, бросила их и быстро исчезла впереди.

– Ты что-нибудь понял? Я так нет, – удивленно сказала Мари, глядя ей вслед. Ладожский усмехнулся.

– Думаешь, я пошутил, сказав, что Сонька запала на Ника? – нейтральным тоном произнес он. – Впрочем, как и остальные наши девицы. Одна ты оказалась непробиваемой для его чар. Наверно, потому он положил на тебя глаз.

– Да пошел он куда подальше! Он мне не нужен.

– В чём дело? Он же очень красивый парень, – удивился Ладожский. – Черт! Он и меня довел до ручки, уже сыплю ему комплементами.

– Точно, голубеешь на глазах, – хихикнула Мари. – Если так дальше дело пойдет, то скоро будешь у сестриц кружевные чулки и нижнее белье одалживать.

– Типун тебе на язык! А это что такое? – прищурив глаза, Ладожский потянул за цепочку медальон, висящий на шее у девушки. – Значит, вон какие у нас тут пироги! Теперь мне многое понятно. Прости, я не знал, а то бы не приставал к тебе с Ником.

– Пустяки, – грустно улыбнулась девушка, спрятав лилию. – Переживу.

– Скучаешь? – покосился на неё приятель.

– Очень, – не стала кривить душой Мари.

– Повезло Рыжему. Правда, и он молодец. Хотя при его упрямстве неудивительно, что он достучался-таки до твоего сердца. Не реви, через полгода встретитесь. Наверняка он прискачет к тебе с первой же оказией.

– Хорошо, если так, – шмыгнув носом, с сомнением ответила девушка.

– Не бери в голову. Мне кажется, Моррисон не тех, кто легко меняет свои сердечные привязанности. – Иначе он не бегал бы за тобой так долго.

Увидев, какой радостью озарилось лицо девушки, Ладожский засмеялся и обнял её за плечи.

– Идём, а то мы отстали от остальных, и теперь не только Раум, но и Соня косится в нашу сторону. Ой, Машка! Убью, если она бросит меня из-за твоей сегодняшней выходки! А судя по злобному выражению её исказившегося личика, доброхоты ей уже всё донесли.

Пройдя по длинному извилистому коридору с множеством ответвлений, выпускники оказались в огромном кабинете, который, несмотря на размеры, оказался уютным благодаря классической обстановке. Паркетные узорчатые полы комнаты большей частью были застланы коврами. Стена напротив входной двери была доверху заставлена стеллажами, на которых полки с книгами чередовались с застекленными витринами, заполненными разнообразными предметами – были там фигурки, вазочки, камни, свитки и даже чьи-то кости. Другую стену занимал почти целиком красивый гобелен ручной работы с вытканными сценами охоты. На нём висело разнообразное холодное оружие, некоторые экземпляры которого были очень древними, даже на неискушенный взгляд. В центре третьей стены располагался красивый мраморный камин, в котором, несмотря на лето, горели смолистые поленья. Но самым примечательным в комнате был длинный стол из темного дерева, выполненный в форме буквы Т. В центре стола, ближе к короткой поперечине, стоял совершенной чужеродный обстановке кабинета огромный куб, матовые грани которого подозрительно напоминали дисплеи компьютеров.

Кабинет был пуст. Никто их не ждал и молодые вампиры, оживленно обмениваясь впечатлениями, разбрелись кто куда. Частью они разместились в старинных креслах, стоящих у стола, а другие от нечего делать принялись бродить по кабинету, рассматривая оружие и прочие диковинные вещицы.

Время шло. Ожидание неизвестно чего затянулось, а Клод Раум, их провожатый, сидел в сторонке, ничего не объясняя. И хотя его поза казалась внешне расслабленной, почему-то в нём чувствовалось скрытое внутреннее напряжение. Самые нетерпеливые стали потихоньку ворчать, высказываясь в том духе, что ждать у моря погоды они могли бы и сидя дома, и если до них никому нет дела, то какого дьявола они здесь торчат здесь, когда их ждут в семьях.

В разгар всеобщего недовольства хлопнула дверь и в кабинет ворвалась высокая рыжеволосая девушка в темно-зеленом коротком платье. Она стремительно пронеслась по помещению и бросилась в кресло, стоящее во главе стола. Откинувшись на высокую удобную спинку, она обвела присутствующих любопытным взглядом. Ее зеленовато-карие глаза на какое-то мгновение задержались на Мари и в них загорелись веселые смешинки. Не говоря ни слова, незнакомка нырнула под стол. Раздались грохот, треск рвущейся ткани и сдавленные неприличные ругательства, и после некоторой возни из-под стола появилась рука, держащая стопку бумаг, а за ней и встрепанная голова рыжули, с торжествующим выражением и паутиной на лице.

– Вот, нашла! – весело сказала она, выпрямляясь, и с размаху шлепнула пачку бумаг на стол. – Забирайте ваши бумажки и все свободны.

После краткого заявления, прозвучавшего из её уст примерно как: «а теперь пошли все вон», девушка в зеленом под изумленными взглядами присутствующих развернулась и, ни с кем не прощаясь, стремительно вылетела в дверь. В кабинете повисла недоумённая тишина, а затем раздался дружный хохот.

– Ну, и кадр! – отсмеявшись, сказала Мари и потянулась к стопке бумаг, оказавшихся запечатанными именными конвертами. Она быстро раздала их адресатам, и нетерпеливо вскрыла свой конверт. Лежащий там одинокий лист бумаги оказался девственно чист. Она озадаченно повертела его в руках. Но вопреки её неясным ожиданиям никаких признаков текста не проявилось ни с одной, ни с другой стороны. Мари, чувствуя, как сжалось сердце в преддверии неприятностей, подошла к Клоду Рауму.

– Извините, сэр, я не понимаю в чем дело… – нерешительно сказала она, протягивая ему загадочное послание.

Тот взял у нее лист бумаги и, мельком заглянув в него, официальным тоном произнес:

– Простите, страж, но Клан Волка не нуждается в Ваших услугах.

Все разговоры в кабинете разом стихли. Удивлённые взоры присутствующих обратились к девушке и их сопровождающему.

– Могу я узнать, почему у меня нет кланового направления? – растерянно спросила Мари, от волнения умудрившись побледнеть при всей своей белизне кожи.

– Нет. Я не уполномочен.

– Но как же так?.. Что мне делать?

– Вопрос не ко мне. Я не занимаюсь вашими распределениями.

– А у кого узнать, в чём дело? – взяв себя в руки, внешне спокойно поинтересовалась девушка.

– Здесь с Вами никто не будет разговаривать на эту тему, – коротко бросил Клод Раум и, смерив ее оскорбительно-презрительным взглядом, быстрым упругим движением поднялся из кресла и стремительно двинулся к выходу.

Мари проводила его беспомощным взглядом, но звук захлопнувшейся двери заставил её очнуться. Придя в состояние холодного бешенства, она бросилась следом за их провожатым. Выбежав в коридор, девушка быстро огляделась по сторонам, и в одном из ответвлений заметила промелькнувший темный силуэт. Она со всех ног бросилась в ту же сторону и, попутно удивилась тому, как далеко ушел Раум за столь короткое время.

Мари. Убить всех мало за такой подход к трудоустройству!

Резкий рывок вбросил меня из коридора практически на середину тёмной комнаты. Сгруппировавшись, я мягко приземлилась на пол. «Угроза нападения!»

– Ментальный щит.

– Боевой режим.

– Ночное зрение.

Готово.

Анализ обстановки.

Два силуэта. Мужчина и женщина. Он – по пластике и фигуре типичный страж, недалеко ушедший от выпускников Академии. С женщиной гораздо сложнее: пластика незнакома, силуэт нетипичен. Так давит менталом, что мой щит прогибается. Вывод: она – старое поколение, значит, непредсказуема и тем особо опасна. Занять позицию, как можно дальше от женщины, и не спускать с нее глаз!

Готово.

Один из противников движется ко мне. Резкий взмах рукой, свистнула ловчая нить. Неприятная неожиданность! Второй застыл на месте – манёвр с отвлечением внимания. «Ну-ну, даже не надейтесь, господа, не куплюсь!» Прыжок вверх, соскок за спиной мужчины с откатом, – очень вовремя. Над головой свистнула ловчая нить. Прыжок в сторону стены с попыткой ухода. Нет, не то. Маневр не увенчался успехом, чуть не зажали в угол. Бросок с подкатом к центру, – угадала, противники ушли вверх и в стороны.

Во что бы то ни стало надо пробиться к выходу! Но и противник этого ждет. Калейдоскоп головокружительных прыжков, – всё получилось замечательно, но их двое и они с оружием. Как я ни уворачиваюсь, меня частенько достают когтями и ловчей нитью. Плохо, очень плохо! Регенерация уже не справляется, мои шансы начинают стремительно падать. Новая серия прыжков, – на мгновение еще опережаю противников, но уже не удаётся держать и ментальный щит, и скорость на должном уровне.

Чёрт! Если к выходу не пробиться, пора сменить тактику. Эх, помирать так с музыкой! Двигаюсь напролом, цель – захват предсказуемого противника. Ещё каскад прыжков. Перехват нити. Резкий рывок на себя. Нить, закрутившись вокруг мужчины, обездвиживает его, но и я попалась, другая – мгновенно спеленала меня. Финиш. Я проиграла бой.

Вспыхнул неяркий свет и после ночного зрения он невыносимо режет мне глаза. Я мгновенно опускаю веки и расслабляюсь, уже догадываясь, кто мои противники.

В комнате раздался тихий смех. Женский голос с мягкими грассирующими интонациями одобрительно произнёс:

– Скажи, Клод, а девочка неплоха. Во всяком случае, для дилетантки.

Так я и думала. Вот поганец! Жутко обидно, что разыграли меня как маленькую. Правда, сама виновата, нечего было в истерике биться и гоняться за нашим провожатым: глядишь и шкура была бы целее. Да и женский голосочек подозрительно знаком. Не та ли это штучка в зелёном платье? Я стиснула зубы. «Гады, причём беспримесные!»

– В последнем раунде ты была предсказуема, как зелёный новичок, за что и поплатилась, – спокойно произнёс женский голос.

– Нечестно играете двое на одного, – прошипела я, выведенная из себя, и постаралась не очень-то расслабляться. Ещё неизвестно что этой парочке нужно. Вдруг кто-то решил преподнести неприятный сюрприз Мику. Дурачьё! Если это так, то мне их заранее жаль. Нужно очень не любить себя, чтобы связаться с моим отцом. Я прислушалась к своей интуиции. Похоже, злого умысла нет, просто дурацкая подстава с какой-то неясной целью. Я немного успокоилась, но по-прежнему была настороже.

– Отключи боевой режим.

– Не успела я сообразить, как беспрекословно подчинилась приказу. Чёрт! Сказывается военная муштра в Академии. Решив, что терять больше нечего заодно я отключила ночное зрение. Нужно же проявить инициативу, нефиг мной командовать.

– Ментальный щит тоже можешь убрать, – насмешливо посоветовали мне. – Поверь, детка, мы – не кукловоды.

«Ну, уж дудки! Нашли дуру», – обиженно подумала я, воспротивившись больше из духа противоречия, чем по причине здравого смысла.

– Какая недоверчивая девочка! Учись, Клод. Она в любую секунду готова дать отпор, хотя в отличие от тебя не задаётся и заблуждается относительно своих возможностей.

Я резко открыла глаза. Рядом стояли освобождённый от пут Раум, с физиономией мрачной как туча и рыжая девица, раздававшая нам направления. Для экзекуции надо мной она успела переодеться в чёрный бархатистый комбинезон.

«Интересно, к чему весь балаган?» – сердито подумала я, исподлобья разглядывая недавних противников.

– Гадаешь, что нам нужно? Успокойся, детка. Это обычная рутина. Небольшая проверка боевых качеств перед приёмом на работу. В Академии ты числилась одной из лучших. Вот и нам стало любопытно, чего ты стоишь на деле, – немедленно отозвалась догадливая рыжуля.

«Ё-моё! Что за глупости!» В уме промелькнула забавная картинка. Вопя как ниндзя в кинофильмах, вооруженная шариковой ручкой и книгой по математическому анализу я с боем прорываюсь на своё рабочее место в институт прикладной математики. Я опрометчиво дернулась и еле удержала стон. «Господи! Это было бы смешно, когда бы ни было так больно!»

– Что за дела? Какого чёрта вам нужно?

Кажется, этого вопроса ждали.

– Всё предельно просто! У нас есть предложение, от которого ты при всём желании не сможешь отказаться, – хихикнув, ответила рыжая.

«Вот ведь смешливая поганка!» – подумала я с досадой, глядя на её веселое лицо. Оно по-прежнему было испачкано остатками паутины из-под стола, к которой добавились подозрительные тёмные полосы. «Все ясно, ребятки – коммандос». Никогда не понимала зафигом спецназовцам грязевые разводы на физиономии. Честное слово, как дети! Как будто дурацкая мазня каким-то образом маскирует их от противника.

– Я вас внимательно слушаю.

– Неа. Это мы сейчас тебя развяжем, и отведём в одно чудное местечко, где устроим допрос с пристрастием, и ты нам всё расскажешь! – состроив зверскую гримасу, сказала рыжая и принялась освобождать меня от пут. – Нет! Нужно обязательно устроить экзекуцию. Будем её пытать по полной программе, с вырыванием когтей и битьём по мягкому месту. Правда, Клод? Может, тогда у неё прыти слегка поубавится.

Я возмущённо закатила глаза. «Ну-ну, попробуйте!» А она тем временем продолжала:

– Не хочешь поучаствовать, Клод, хотя бы в отместку? Ведь малявка ловко изловила тебя, несмотря на спецназовскую подготовку. Ну вот, все готово! Ты свободна.

Веселая садистка, умильно глядя на меня, отошла к Клоду, который не произнёс ни слова с момента нападения. Я с трудом поднялась на ноги. С отключением боевого режима исчез адреналин в крови и многочисленные царапины ощутимо заныли. Ещё бы! Регенерация была практически на нуле. Я посмотрела на свои руки. Н-да. Сплошное кровавое тату, но есть ранки и посерьезней. «Чёрт! Уделали меня, как бог черепаху!»

Инвентаризацию телесных убытков прервала всё та же неугомонная рыжуля, скомандовав напарнику:

– Клод, отведи девушку.

– Всё равно не понимаю, зачем она нам, – резко проговорил Клод, впервые открыв рот с момента нападения.

– Не твоё дело, – жёстко сказала рыжуля и, спохватившись, мягко добавила: – Иди. Пусть Томас сам побеседует с ней и решит, нужна ему эта красотка или нет.

– Эй, ты! Следуй за мной, – буркнул Раум, смерив меня мрачным взглядом, и стремительно двинулся к выходу.

Все вместе мы вышли в коридор. Здесь рыжая девушка, которую звали Эльзой, как выяснилось по ходу дела, попрощалась с нами, а я поплелась следом за Раумом. Добравшись до лифта, мы спустились и опять куда-то понеслись по бесконечным коридорам. Я так устала, что временами полностью отключалась. Во всяком случае, когда я очнулась в очередной раз, то осознала что нахожусь в незнакомой комнате.

Сфокусировав туманный взгляд, я разглядела, что напротив меня сидит очень хмурый блондин. От него шло такое мощное давление на психику, что сразу чувствовалось, сей господин – неординарная личность. Если судить по нашей профессуре в Академии и моему отцу, то у него ментал одного из Старейшин. Более того, мне показалось, что по мощности поля он уступает только Мику. Несмотря на это, я выпрямилась, вызывающе глядя на мужчину, но пристальный взгляд серых глаз оказался невыносимо тяжел. Не выдержав, я опустила глаза.

– Так-то лучше, – буркнул он после томительной паузы, и повернулся к Рауму, стоящему навытяжку.

– Вы что, дорогие сотруднички, совсем без тормозов? – рявкнул он, и я еле удержалась от порыва вскочить на ноги и тоже вытянуться во фронт. «Н-да! Узнаю высокое начальство по изящным словесам!»

– Никак нет, сэр!

– Решили сделать подарок, и преподнести хладное тело вместо стажёра? К вашему сведению, я не страдаю некрофилией, – ядовитым тоном произнес хозяин кабинета. – Какого чёрта вы так отделали девчонку?

– Извините, сэр. По ходу дела проверка получилась жёсткой, – отрапортовал Раум.

Теперь блондин жутким гипнотизирующим взглядом уставился на своего бедного подчинённого и тот замер, не мигая. Когда затянувшаяся пауза стала совсем невыносимой, начальство сменило гнев на милость. Прервав тяжелое молчание, блондин сухо произнес:

– Раум, надеюсь, ты сделаешь надлежащие выводы.

– Так точно, сэр!

Хозяин кабинета потянулся за сигаретами и закурил. Как только он отвел свой взгляд, наш провожатый облегченно выдохнул и слегка расслабился. «Бедняга!» – посочувствовала я Рауму и поморщилась, терпеть не могу табачного дыма. – Интересно, почему только он получает выговор, а как же рыжуля? Как будто один Клод надо мной измывался! Между прочим, от этой паршивки я пострадала значительно больше…» Словно прочитав мои мысли, блондин небрежно бросил нашему провожатому:

– Свободен. Передай Эльзе пусть зайдёт в мой кабинет.

– Слушаюсь, сэр, – ответил Раум и, откозыряв, скользнул к двери.

По чувству огромного облегчения, промелькнувшему на лице нашего провожатого было ясно, что он счастлив скрыться с глаз долой грозного начальства. Я его понимала. Лично мне хватило мимолетного обмена взглядами с блондином, чтобы понять – проще самому застрелиться, чем попасть к нему на разбор полетов. С завистью посмотрев вслед Рауму, я мстительно подумала: «Ну, вот теперь кое-кому и по адресу перепадет на орехи. Не все же бедному Клоду отдуваться!»

Блондин повернулся ко мне и выпустил клуб сигаретного дыма, а затем в его руках оказалась дисплейная папка. Я надрывно закашлялась. «Вот сволочь! Явно надо мной издевается!»

– Ну-с, девушка, теперь ты на очереди. Глянем, что на тебя имеется, – произнес он с ироничной ленцой, полюбовавшись на мои мучения. От его заявления мне поплохело.

«Вот чёрт! Похоже разборки на сегодня ещё не закончились, и предстоит изматывающая беседа с начальством. Фиг ли им нужно от меня? Я потная, голодная, раненая, наконец! Я домой хочу!» – взвыла я внутренне, шестым чувством понимая, что родные пенаты светят мне ой как не скоро!

Тем временем блондин, вальяжно откинувшись в кресле, начал просматривать файлы, содержащиеся в папке. В кабинете воцарилась такая долгая тишина, что я стала с любопытством оглядываться вокруг. Обстановка небольшого кабинета на первый взгляд казалась простенькой – большой шкаф для бумаг, несколько стеллажей с дисплейными папками, шкафчик, отдельный письменный стол с роскошным креслом и стол для совещаний с удобными стульями. В отличие от комнаты, где нам выдавали назначения – ни тебе ковров, ни гобеленов, ни прочих предметов роскоши. Впрочем, присмотревшись внимательнее, я заметила, что это обманчивая простота. Современная мебель выдержана в стиле арт-деко и сделана из натурального тонированного дуба с вставками из полудрагоценных камней, а столешница письменного стола и вовсе обтянута натуральной крокодиловой кожей. Это вам не хухры-мухры! Н-да, начальство неплохо устроилось на новом месте. Вон и стены оклеены обоями из натурального светло-серого шелка. Я подняла голову, блестящие светильники с необычными плафонами тоже неплохо смотрелись и, будучи очень стильными, идеально вписывались в окружающую обстановку. Люблю такое, когда обстановка не кричит о роскоши и богатстве, но есть отблеск благополучия и уюта…

– Нравится? – неожиданно спросил меня блондин.

Пойманная на ротозействе, я согласно кивнула головой, чувствуя себя при этом полной дурой.

– Мне тоже, – рассеяно сказал он и сухо добавил, переходя на личности: – В отличие от содержимого твоих файлов, Мариэль Палевская. Что я вижу! Это ещё что за вольница? Дисциплина явно хромает, постоянно дерзишь психологу и наставникам. Распоряжения старших игнорируешь, что хочешь то и делаешь. Очень некрасиво, девушка. Звёздная болезнь одолевает?

В изумлении я вытаращила глаза. О чём это он? До меня не сразу доехало, о какой звездной болезни идёт речь. «Ну, нормально! Дожила! Не знала, что я прощелыга живущая за счёт родительского авторитета!» Я оскорблёно выпрямилась на стуле.

– Ещё никто не обвинял меня, что я пользуюсь служебным положением своего отца. Вы первый, от кого я такое слышу, – бесцветным голосом ответствовала я, усилием воли взяв себя в руки.

– Неужели? – ледяным тоном ответствовал мой собеседник, и я зябко поежилась под его тяжёлым взглядом, но глаз не опустила. А что тушеваться? Я же сказала правду.

Внутренняя интуиция нашептывала, что я чем-то не нравлюсь блондину. Это чувствовалось в тонких неуловимых нюансах его манеры поведения. Причём, мне показалось, что его неприязнь из разряда застарелых, и возникла отнюдь не сейчас. Не знаю, почему я так решила, но была совершенно уверена в своих выводах.

Немного сбив воцарившееся напряжение в кабинете, на столе слабо пиликнул сигнал. Блондин нажал кнопку на селекторе, и невидимая секретарша, спросила примет ли он Эльзу Тероян. Получив утвердительный ответ, она почему-то не отключилась, и я услышала, как секретарша строгим голосом выговаривает невидимой посетительнице:

– Входите, фрау, но помните, что герр Штейн очень занят. Не отнимайте у него времени больше необходимого, разводя пустые разговоры.