Текст книги "Карта на коже (ЛП)"

Автор книги: Стивен Лоухед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Кон достал ключ, отпер решетку и втолкнул Джайлза, Кита и леди Фейт в камеру. В ноздри ударил запах, тошнотворно-сладкий смрад смерти – настолько сильный, что все трое закашлялись. Все убранство камеры составлял большой каменный саркофаг. Стены покрывали яркие картины, изображавшие почти в натуральную величину бритоголового египтянина в накидке с богато украшенной нагрудной пластиной. Художник поработал над каждым дюймом комнаты: даже потолок представлял собой роспись звездного неба.

Сэр Генри раскинул руки, чтобы обнять племянницу.

– Хейвен, ты в порядке? Они плохо обращались с тобой? – Казалось, что даже это незначительное усилие утомило старого лорда. Он отступил назад и согнулся в приступе удушливого кашля.

– Дядя! – воскликнула леди Фейт, бросаясь к нему. – Я сейчас помогу. Ты не говори, молчи. – Она повернулась к Джайлзу: – У нас есть вода? Скорее! Он задыхается.

Сэр Генри поднял дрожащую руку, чтобы погладить племянницу по щеке.

– Тебе не следовало приходить, – сказал он и снова закашлялся. Кит услышал хрипы в его легких.

Джайлз отыскал в углу бурдюк и миску; налил воды и поднес хозяину.

– Выпей, – сказала леди Фейт, поднося миску к губам сэра Генри. Он сделал глоток и прислонился спиной к стене комнаты. – Что здесь произошло?

– Где Козимо? – спросил Кит, уже зная и опасаясь услышать ответ.

Сэр Генри протянул руку и указал на саркофаг в центре камеры. Кит встал и подошел к открытому каменному ящику. Заглянув внутрь, он увидел своего прадеда: губы у старого Козимо были сжаты, глаза закрыты, руки скрещены на неподвижной груди. Кит попытался что-то сказать, но голос не повиновался ему. Джайлз встал рядом и заглянул в саркофаг. Оба мужчины разом отпрянули. От мертвого тела исходил ядовитый запах смерти; у обоих заслезились глаза, оба прижали руки к животам.

– Прошу прощения, – прохрипел сэр Генри. – Он умер ночью. – Слова вызвали новый приступ кашля, еще сильнее прежнего. – Эти негодяи положили его туда… – Он глотнул воздух и с трудом выговорил: – Ужасно. Я вскоре последую за ним.

– Мы уже здесь, дядя, мы поможем тебе.

– Нет, нет. – На лбу сэра Генри выступил пот. – Послушай меня, – сказал он почти шепотом. – Мне многое нужно тебе рассказать.

Кит, совершенно одуревший от зловония, попытался собраться, чтобы услышать сэра Генри.

– Ни в коем случае не оставайтесь здесь, – шептал старый лорд. – Любыми способами уходите. Здесь есть что-то в воздухе… – Он опять закашлялся, и леди Фейт помогла ему сделать еще глоток воды. Когда кашель утих, сэр Генри продолжил. – Там – на стене... – Он указал на противоположную стену. – Незадолго до наступления темноты солнце заглянет в дверной проем. Вы должны… скопировать… – Он задохнулся, сглотнул и заставил себя продолжать: – … должны быть готовы. – Новый приступ кашля заставил его согнуться пополам. Джайлз и леди Фейт уложили его на пол, постаравшись придать максимально удобное положение.

– К чему мы должны быть готовы, сэр Генри? – спросил Кит, стоя рядом с ним на коленях.

– Там … карта…

– Карта? Где?

– Карта на Коже. – Сэр Генри махнул рукой на картину. Кит встал и подошел к стене, чтобы рассмотреть изображение поближе. На картине лысый египтянин в церемониальных одеждах держал в одной руке странный свиток причудливой формы, а другой указывал на небо. Нет, не свиток… Это был скорее папирус, заполненный россыпью иероглифов. Кит наклонился к самой стене и разглядел крошечные завитки и спиральные узоры, пронизанные линиями. – Скопируйте их, – настаивал сэр Генри. – Используйте, чтобы продолжить поиски.

– Мы все сделаем, дядя, – сказала леди Фейт. – Но сейчас тебе надо отдохнуть. Не говори. Побереги силы. – Она снова протянула ему миску с водой.

– Ах, – вздохнул он. – Спасибо, дитя мое. – Казалось, он все дальше уходил в себя. Болезнь убивала его на глазах.

– Символы на карте, сэр Генри, – сказал Кит. – Мы же не сможем их прочитать. Вы научите нас?

– Он умер спокойно, – сказал сэр Генри почти мечтательно, – он знал, что передал эстафету тебе. Он возлагал на тебя большие надежды, Кит. Он был доволен.

– Символы, сэр Генри, – настаивал Кит. – Что они означают? Мы же не знаем, как ими пользоваться.

Но дворянин закрыл глаза.

– Сэр Генри? – Ответа не последовало.

– Он спит. – Леди Фейт погладила дядю по руке и встала. – Надо дать ему отдохнуть.

Кит повернулся к Джайлзу.

– Надо понять, как скопировать символы, – сказал ему Кит. – Потом впишем их в зеленый дневник, но нам даже писать нечем и не на чем.

Они быстро осмотрели камеру, и естественно, ничего полезного не нашли. Оба с неохотой повернулись к саркофагу.

– Как думаете, сэр, у него могло что-нибудь остаться? – спросил Джайлз.

– Возможно, – с сомнением согласился Кит. – Да, посмотреть стоит.

– С вашего позволения, сэр, – сказал Джайлз, подходя к гробу. Кит кивнул, и кучер начал рыться в карманах Козимо. Поиски ничего не дали.

– Больше мы ничего не можем сделать, – вздохнул Кит. Он чувствовал огромную усталость. – Надо же, – пробормотал он, – и всю эту суету я затеял.

– Вы же не знали, сэр, – сочувственно сказал Джайлз.

Наступил вечер, и, как и обещал сэр Генри, луч закатного солнца упал на стену гробницы. Кит, заранее предчувствуя поражение, стоял перед картиной и пытался запомнить хотя бы дюжину символов на карте, чтобы потом попробовать воспроизвести их по памяти. Джайлз и леди Фейт присоединились к нему, каждый взял на себя часть картины; но объем значков был слишком велик, а предзакатное время слишком коротко. Они смогли запомнить совсем немного, прежде чем свет угас и тьма поглотила гробницу Анена.

Сэр Генри все еще спал и тяжело дышал во сне. Кита измотал сегодняшний день. У него болели ребра, пульсировала голова, ныли мышцы шеи и рук, а синяки на теле он перестал считать. Он устроился в углу рядом с леди Фейт.

– Итак, – сказал он, опускаясь на пол, – вас зовут Хейвен. Я не знал.

– Даме не пристало называть свое христианское имя кому попало, – чопорно ответила она.

– Но мы уже не первый день знакомы. – Он не мог решить, обижаться ли и насколько сильно обижаться, но сил на протесты не осталось.

– Ты был хорош сегодня, – примирительно сказала она и вздохнула. – Вел себя довольно галантно.

– Вы и сами прекрасно справлялись, – ответил Кит, с удовольствием ощущая, как по его избитому телу разливается приятное тепло. – Где вы научились драться?

– У меня два старших брата.

– Тогда понятно.

– Мне жаль твоего прадеда, – произнесла она, помолчав. Кит почувствовал ее пальцы на своей руке. – Очень жаль.

– Спасибо, – сказал он. Преодолев гнетущее изнеможение, он зевнул, и от этого движения моментально заболела челюсть. Попытавшись отстраниться от нее, он прошептал: – Спокойной ночи… Хейвен.

– Спокойной ночи, Кит, – прошептала она в ответ. Он закрыл глаза.

Ему казалось, что он только заснул, но его уже разбудили.

– Хм-м? – промычал он сквозь сонную одурь.

– Тсс! – прошипела леди Фейт. – Кто-то идет.

Кит попытался сесть, и в ответ на это усилие тело взорвалось болью.

– Ох…

В камере было темно, но уже не так темно, как раньше. Слабый свет просачивался от входа. Вот он стал ярче, а потом к решетке поднесли фонарь.

– Так, так, так. – Громкий голос разнесся под каменными сводами и полностью разбудил Кита. Он повернулся и посмотрел на леди Фейт. Она стояла на коленях рядом с ним. – Ну что же, все на месте и под присмотром.

Человек, державший фонарь, выглядел довольно привлекательно: широкое лицо с роскошными усами и большими темными глазами; но вот голос звучал совершенно безжалостно, и это портило общее впечатление.

– А-а, лорд Берли, – сказал Кит, поднимаясь на ноги. Джайлз встал рядом с ним.

– Итак, ты знаешь, кто я. А я знаю тебя. Это же замечательно!

– Если вы собираетесь и дальше держать нас в плену, значит, и сами никуда не денетесь.

– Тебя это может удивить, – ответил лорд Берли, – но я склонен с тобой согласиться. Признаться, атмосфера здесь отвратительная! И как ты это выносишь?

– Это ваша вина. Козимо мертв, а сэр Генри очень плох…

– Да, да, – перебил Берли, – все довольно мрачно. Ладно. Не будем тратить время на взаимные обвинения. Я хочу предложить решение проблемы. Самое очевидное для нас – объединить усилия для совместной работы на общее благо. Вы помогаете мне, я помогаю вам. Мне нужна Карта на Коже. Поступайте ко мне на службу, и я вас освобожу.

– Вы что, серьезно?

– Ты сгниешь здесь, как твой прадед, а скоро за ним отправится и сэр Генри. Это же проклятие мумии, или что-то в этом роде, понимаешь? Уносит одного за другим!

– Надо быть сумасшедшими, чтобы присоединиться к вам, – с презрением вымолвил Кит. – Убийца!

– Ну, как скажешь, – лорд Берли пожал плечами и собрался уходить. Затем, повернувшись, он обратился к леди Фейт, которая так и стояла на коленях рядом с дядей. – А вы, Хейвен? Этот неразумный молодой человек говорит и за вас?

Тишина, глубокая, как могила, в которой они стояли, опустилась на них. Никто не шевелился, никто даже не смотрел на другого. Затем леди Фейт медленно поднялась на ноги.

– Хейвен? – сказал Кит, нарушая молчание.

Она подошла к нему и протянула руку.

– Дневник дяди, – сказала она. – Дай.

– Ты не можешь…

– Дай мне книгу! – приказала она. Но Кит даже не шелохнулся. Тогда она сама сунула руку ему в карман и вытащила книгу в зеленом переплете. Кит схватил ее за запястье.

– Он же твой дядя – твоя плоть и кровь! Как ты можешь предать его?

– Отпусти, – сказала она, вырывая руку, и двинулась к двери.

– Подумай, что ты делаешь! – крикнул Кит.

– Я прекрасно знаю, что делаю, – холодно ответила она. В замке звякнул ключ, и Берли распахнул дверь. Она взглянула на Джайлза. – Можешь пойти со мной, если хочешь.

Слуга посмотрел на лежащего на полу сэра Генри и покачал головой.

– Нет, госпожа. Я знаю свое место.

– Я так и думала. – Она прошла в открытую дверь.

– Отлично, дорогая, – проговорил Берли, избавляя ее от книги. – Хорошая работа.

– Хейвен, нет! – Кит бросился за ней. – Подумай! Тут же сэр Генри! Ты же не можешь просто оставить его умирать!

– Дядя почти уже мертв, – ответила она, когда дверь снова начала закрываться. – А моя жизнь только начинается.

– Нет! – крикнул Кит. – Ты не можешь! Ты не должна! – Но люди Берли уже закрыли решетку и снова заперли ее. – Послушайте, Берли, подождите! – воскликнул Кит. – Не оставляйте нас здесь. Вы получили, что хотели! Отпустите нас!

– У тебя был шанс, – ответил голос из темноты. – До свидания, мистер Ливингстон. Впрочем, я не ожидаю, что мы встретимся снова.

ГЛАВА 36. Тьма сгущается перед рассветом

Шаги в коридоре давно стихли, и в гробнице воцарилась тишина. Кит стоял столбом, слепой и онемевший. Чудовищность предательства и та быстрота, с которой оно случилось, захватили его врасплох. Внутри было пусто, словно из него вычерпали внутренности тупой ложкой. Джайлз держал свои чувств при себе. Прошло довольно много времени, прежде чем кто-либо из них смог заговорить, и только тогда Джайлз промолвил:

– Плохой поступок.

Дрожа от гнева и унижения, Кит наконец справился с собой и спросил:

– А ты почему не присоединился к ней, Джайлз? Ведь мог бы уйти…

– Я верен сэру Генри. – Он помолчал и добавил: – И тем, кто верен ему.

– Спасибо, друг, – сказал Кит. – Правда, это вполне может стоить нам жизни. Ты же понимаешь, не так ли?

– Да, сэр, – последовал тихий ответ. – Понимаю.

– Ну что ж, – сказал Кит. Он нащупал в темноте ближайшую стену и сел, прислонившись к ней спиной. Кит слышал, как двигается Джайлз, устраиваясь у другой стены. Кит прислушался. Встал и подошел к тому месту, где лежал сэр Генри.

– Сэр Генри мертв, – подтвердил Джайлз, его голос гулко отдавался в каменной гробнице. – Он, должно быть, скончался ночью. – Мы можем что-нибудь сделать для него?

– Обязательно, – решительно произнес Кит. – Только дождемся рассвета.

Он закрыл глаза, но спать не собирался. Как? – спросил он себя. Как, во имя всего святого, он мог оказаться таким глупым? Как он мог запутаться в такой безрассудной и непродуманной схеме? Как мог отправиться сюда таким неподготовленным, чтобы кого-то спасти? Спасать! Это слово звучало как насмешка. Произошла настоящая катастрофа: Козимо и сэр Генри мертвы, он и Джайлз в плену, а леди Фейт заключила союз с врагом. Молодец, Кит. Можешь медаль себе выдать, гений чертов!

Он – пришелец в чужой стране, человек, затерянный в космосе, без компаса, без проводника, сидит в гробнице в Египте в окружении двух мертвецов, с Джайлзом – ровесником, однако между ними классовая пропасть и четыреста лет разницы во времени! Ни одного решения в голове! Сплошные вопросы! И главный из них: как он мог оказаться таким дураком?

Множество упреков мучили его сильнее жажды. Позор – позор такой грандиозной неудачи – давил на сердце почти невыносимо. Несмотря на все попытки найти хоть какое-то оправдание, слезы стыда хлынули из глаз и покатились по щекам. Он страдал, но страдал бесполезно. Эта неудача стала последней, и теперь ему придется заплатить за все. К сожалению, он вляпался не один, он и других втянул, теперь им тоже придется платить: Джайлзу – своей жизнью, леди Фейт – своей честью, что бы от нее ни осталось. И это было хуже всего! Он доверял ей и потому позволил манипулировать собой. Понимание того, что он попался на удочку очарования красотой, делало его позор еще более нестерпимым.

За этими несчастными размышлениями он промучился до конца ночи. Но наступил неизбежный рассвет. Как только он смог различать очертания каменного саркофага, Кит подошел к нему и опустился на колени.

– Прости, Козимо, – прошептал он, не решаясь взглянуть на холодный, застывший труп своего прадеда. – Я тебя подвел… я всех подвел. Мне жаль. – Он все же заставил себя взглянуть в бледное, безжизненное лицо, стараясь запомнить его. И с удивлением понял, что лицо мертвеца исполнено умиротворения. То, что лежало в саркофаге, не было Козимо. Козимо ушел. – Если мне представится шанс, я все исправлю, – истово пообещал он.

«Он возлагал на тебя надежду» … Это последнее, что сказал ему сэр Генри. Его собственный отец, и дед тоже, никаких надежд на Кита не возлагали. Наверное, не верили в него. А он? Он верит в себя?

В сердце молодого человека с трудом проклевывались слабые ростки решимости. Сначала им нужно освободиться. Кит начал расхаживать по комнате, вытянув руки, растопырив пальцы, просеивая воздух в поисках слабого покалывания лей-поля. Он ничего не чувствовал, но сдаваться не собирался. Он даже пробовал совершить переход в разных местах гробницы, но, конечно, безрезультатно. Правду сказать, он и не ожидал успеха. В конце концов, если бы в гробнице был лей-портал или перекресток, Козимо нашел бы его сразу.

Отказавшись от этой тактики, он подошел к Джайлзу, стоявшему на коленях у тела хозяина. Некоторое время он взирал на труп, пытаясь уловить хотя бы промельк жизни. Нет. Грудь старого джентльмена не шевелилась, на шее не билась ни одна жилка. На всякий случай Кит прикоснулся кончиками пальцев к запястью сэра Генри, а затем приложил их к шее.

– Прости, Джайлз, – сказал он.

– Мы же не можем оставить его так, – сказал кучер. – Надо что-то сделать.

– Можем положить его в саркофаг.

Вдвоем они подняли тело, отнесли к огромному гранитному гробу в центре комнаты и положили рядом с Козимо. Как могли выпрямили руки и ноги дворянина, сложили руки крестом на груди.

– Друзья в жизни, – сказал Кит, – друзья в смерти.

Пока он говорил, с лестницы донесся звук легких шагов. Кто бы там не был, двигался он быстро и почти бесшумно.

Кит бросился к железной решетке.

– Берли! Выпустите нас. Зачем нас убивать? Это же безумие! Выпустите нас. – Он замолчал и прислушался. Шаги затихли, когда новый посетитель вошел в камеру и остановился. Затем послышался быстрый топот ног, человек пересек пустую комнату.

– Берли! Вы меня слышите? – в отчаянии позвал Кит.

– Кит! Ты там?

Голос был мягким и женственным, и, несмотря на все, что произошло с тех пор, как он покинул свой единственный мир в тот день в переулке Графтон-стрит, Кит сразу узнал его.

– Вильгельмина!

Это и вправду была она: загорелая, насмешливая, стоит и смотрит на него через решетку. На девушке был пустынный военный комбинезон на молнии, длинные волосы аккуратно зачесаны наверх и убраны под небесно-голубой шарф на манер египетских женщин. Высокая и стройная, как всегда, темные круги под глазами исчезли, а кожа просто светилась, говоря о недюжинном здоровье. В одной руке она держала небольшой медный предмет овальной формы, а в другой – большой железный ключ. От предмета исходило мягкое бирюзовое сияние.

– Ну что, хватит с тебя гостеприимства Берли? – спросила она с улыбкой.

– Поверить не могу! – выдохнул Кит. – Что ты здесь делаешь? Как ты здесь оказалась?

– Зашла вызволить тебя и твоих друзей. – Она вставила ключ в замок и резко повернула.

– Мина! Мина, я пытался тебя найти. Я никогда не бросал тебя – ты должна мне поверить. Я не знал, где ты и как с тобой связаться. Козимо вернулся за тобой, но тебя там не оказалось, поэтому мы попросили помочь сэра Генри. С этого все и началось! Мы пытались найти тебя!

– Вместо этого я сама тебя нашла, – сказала она, мило улыбаясь. – Нам лучше поторопиться. У нас мало времени.

– Но как?!

Тут из-за угла выглянул Джайлз.

– Сэр?

– О, Джайлз, иди сюда. Это Вильгельмина Клуг, – представил он. – Мина, это Джайлз Стэндфаст.

– Рада познакомиться с вами, Джайлз, – учтиво произнесла Вильгельмина.

– А уж я-то как рад, миледи, – ответил Джайлз.

Вильгельмина второй раз повернула ключ, и замок щелкнул. Тяжелая железная решетка подалась, выпустив двух пленников. Кит вышел из камеры и утонул в объятиях Вильгельмины – надо сказать, довольно неуклюжих, так могли бы обниматься полузнакомые люди. В этот момент Кит понял, что перед ним совсем не та женщина, которую он знал; с ней произошло что-то очень серьезное, вызвавшее фундаментальные изменения.

– Спасибо, Мина, – прошептал он, прижимая ее к себе, пытаясь вернуть что-то из их прежней близости.

– Да пожалуйста, – сказала она, отпуская его. – Нам лучше поторопиться.

– Прости, – сказал он. – Прости за то, что потерял тебя, а потом впутал нас всех во все это … Я виноват.

– Это все потом, – отмахнулась она. – То, что случилось – самое лучшее из всего, что я помню в своей жизни. – Она повернулась и решительно направилась к лестнице. Кит стоял в нерешительности. – В чем дело? – спросила Мина через плечо.

– Козимо и сэр Генри – они мертвы, – растерянно сказал Кит, указывая на саркофаг позади себя. – Мы же не можем бросить их и уйти, как ни в чем не бывало.

– Ох, – она замерла в тусклом свете комнаты, глядя через открытую решетку в гробницу, но не решаясь войти. – Мне очень жаль, Кит, правда, – сказала она наконец. – Но если мы не уйдем сейчас, мы присоединимся к ним. Мы ничего не можем сделать. Надо идти. – Затем она добавила более мягким тоном: – Взгляни на это с другой стороны – что может быть лучше королевской гробницы?

– Она права, сэр, – неожиданно произнес Джайлз. – Джентльмены нам ничем не помогут, и нам не стоит оставаться здесь. «Предоставь мертвым погребать своих мертвецов {От Луки 9:60.}» – ведь так сказано, верно?

– Вроде так, – вынужден был согласиться Кит, однако сомнения не оставили его. – Мне просто кажется, что это неправильно.

– Если мы пойдем немедленно, у нас еще есть шанс все исправить, – непонятно заявила Вильгельмина. – Нужно идти.

Кит отбросил сомнения.

– Веди, Мина.

Она быстро дошла до лестницы и остановилась прислушаться. Снаружи не доносилось ни звука.

– Держись поближе, – сказала она с улыбкой. – Ты же не хочешь опять потеряться?

ЭПИЛОГ

Незнакомец остановился перед домиком привратника и позвонил в колокольчик, прикрепленный к косяку. Из окошка высунулась голова в квадратной шляпе и вопросительно уставилась на посетителя.

– К казначею колледжа, пожалуйста.

– Как вас представить? – спросил портье.

– Флиндерс-Питри.

– О! – воскликнул привратник, – Простите, сэр, не узнал. – Он шустро выскочил из сторожки. – Сюда, сэр, извольте следовать за мной.

Посетителя провели через ворота и по внутреннему двору к канцелярии казначея оксфордского колледжа Иисуса {Колледж Иисуса – один из колледжей Оксфордского университета. Основан в 1571 году королевой Елизаветой I. Расположен в самом центре Оксфорда.}. Привратник постучал в дверь, и голос изнутри произнес:

– Войдите!

Гость поблагодарил привратника, снял шляпу и открыл дверь.

– Вы казначей, сэр?

– Да, сэр. Я. Позвольте спросить, как я должен к вам обращаться, сэр?

– Я Дуглас Флиндерс-Питри, – заявил посетитель. – Надеюсь, вы получили мое письмо?

– Ах! Мистер Флиндерс-Питри! Разумеется! Я спросил просто на всякий случай, чтобы быть уверенным, сэр. Ваше письмо я получил только вчера. Пожалуйста, входите, располагайтесь. – Казначей проводил посетителя в свой уютный кабинет. – Могу я предложить вам шерри?

– Спасибо, нет. Я в Оксфорде совсем ненадолго. У меня есть еще час, но я должен был с вами повидаться.

Казначей сел за стол, заваленный бухгалтерскими книгами и бумагами.

– Чем могу быть полезен, сэр?

– В письме я сообщил вам, что получил значительное наследство и хочу организовать кафедру в вашем колледже и назвать ее в честь моего покойного деда, философа и исследователя Бенедикта Флиндерс-Питри. Вероятно, вы о нем слышали?

– Ну кто же не слышал, сэр! Знаменитый Флиндерс-Питри! Он не раз оказывал помощь нашему колледжу, так что дела его здесь хорошо известны.

Дуглас улыбнулся.

– Вы же понимаете, что мне потребуется помощь знающего человека, связанного с колледжем. Просто для того, чтобы начать деятельность и не прогореть впоследствии. – Он достал из кармана мешочек с монетами и принялся отсчитывать золотые соверены. – Естественно, я готов вознаградить человека, который будет управлять процессом от моего имени.

Казначей с удивлением смотрел на золотые монеты.

– Разумеется, я готов оказать вам любую посильную помощь!

– Вот и прекрасно, – ответил Дуглас. – Весьма рад слышать. – Он выложил на стол аккуратный столбик монет. – Будем считать это всего лишь небольшим проявлением признательности, – проговорил он, придвигая деньги к казначею. – Естественно, как только кафедра начнет работать, мне понадобится помощник. И, уверяю вас, он не останется внакладе.

– Ни слова больше, сэр. Я все понял!

– Отлично! – Дуглас Флиндерс-Питри встал, собираясь уходить. Его долговязая фигура нависла над приземистым казначеем. – Я знал, что могу рассчитывать на вас, мистер Кейкбред, особенно учитывая вашу известную осмотрительность.

– Само собой разумеется, сэр, само собой. – Казначей тоже вылез из-за стола, чтобы проводить гостя. – Что-нибудь еще, сэр?

– Нет, спасибо... – начал Дуглас, но, замолчал, а потом добавил, словно мысль только пришла ему в голову: – Хорошо, что вы напомнили. Наверное, мне понадобится надежное место для хранения разных вещей – важных документов и всяких разрешений в связи с моим намерением занять кресло председателя благотворительного фонда.

– Конечно, сэр. – Казначей с достоинством поклонился. – У меня как раз есть такое место.

– Я мог бы сейчас посмотреть его?

– Конечно, сэр. Вы же должны убедиться! – Казначей Кейкбред несколько суетливо порылся в ящике стола и достал большую связку ключей. – Прошу вас следовать за мной. Это недалеко. В склепе часовни.

Дугласа сопроводили в склеп часовни колледжа. Там в мерцающем свете факела его глазам предстала небольшая сухая комната со столом, окруженным деревянными сундуками и железными ящиками.

Оглядев помещение, Дуглас с удовольствием покивал.

– Да, это вполне подойдет. Найдется сундук, который я мог бы использовать?

– Вот этот пуст, сэр, – ответил казначей. Он возился с большим железным кольцом в поисках ключа.

– Не трудитесь, – сказал Дуглас, отбирая у него кольцо. – Если вы не против подождать меня наверху, я сам разберусь с ключами. – Он улыбнулся и взглядом подтолкнул казначея к дверям. – Это недолго. Я зайду к вам в кабинет.

– Как вам угодно, сэр, – ответил Кейкбред. – Тогда я подожду вас наверху. Пожалуйста, не торопитесь.

Закрыв дверь за казначеем, Дуглас некоторое время прислушивался. Шаги на лестнице замерли. Тогда он решительно направился к сундуку в углу. Недолго повозился с ключами, отпер сундук и откинул крышку. Среди свернутых пергаментов и свитков, он заметил обернутый тканью сверток, перевязанный черной лентой. – Наконец-то, – прошептал он. – Я небо и землю перевернул, чтобы тебя отыскать!

Он достал из сундука сверток и положил его на стол. Подрагивающими от волнения пальцами, он развязал ленту и снял ткань. Глазам его явился длинный, неправильной формы свиток пергамента, такого тонкого, что казался почти прозрачным. Очень осторожно он отвернул край свитка и увидел множество синих символов.

– Как поживаешь, дедушка? – проговорил он. – Рад с тобой познакомиться. А вот ты понятия не имеешь, кто я такой.

Опасливо оглянувшись, он вытащил из внутреннего кармана плаща свиток плотного пергамента и быстро завернул его в ткань, перевязав лентой. Вернув подложный свиток в сундук, он запер вместилище, сунул украденный пергамент во внутренний карман плаща и вышел из комнаты.

Казначей Кейкбред ожидал его у выхода.

– Надеюсь, вы удовлетворены, сэр?

– Вполне, – ответил Дуглас, возвращая ключи казначею. – Мы скоро увидимся снова, а до той поры не стоит обсуждать мое решение и организацию новой кафедры.

– Буду нем, как рыба, сэр.

– Тогда позвольте откланяться. Желаю хорошего дня, господин Кейкбред.

– И вам, сэр, и вам.

Выйдя из колледжа, Флиндерс-Питри направился к Корнмаркет-стрит. Подойдя к Карфаксу {Башня Карфакс (Carfax Tower) – одно из самых старых строений Оксфорда. Это все, что осталось от церкви Святого Мартина, построенной в XII веке. Башня расположена на одноименном перекрестке в том месте, где сходятся четыре улицы – Сент-Олдейтс, Корнмаркет-стрит, Куин-стрит и Хай-стрит. Название башни происходит от латинского «quadrifurcus» что означает «перекресток». Сохранилось и старое имя – башня Святого Мартина.}, он увидел, что на улице собралась толпа вокруг небольшого фаэтона, запряженного одной лошадью. Подойдя ближе, он понял, что произошел несчастный случай: сбили маленького мальчика. У него было разбито лицо, текла кровь, мальчик плакал, а какие-то прохожие пытались его успокоить. Чуть в стороне стоял еще один парнишка, и его примечательная внешность привлекла внимание Дугласа.

У оборванца, одетого в грязные лохмотья, была слишком большая голова, никак не подходящая маленькому крепкому телу. На голове торчали дыбом бледные льняные волосы. Довершали удивительный вид крошечные глазки грифельного цвета. Существо выглядело очень странно. Парень стоял, сердито глядя на раненого мальчишку. Почему-то он испытывал к нему неприязнь. А ведь ему самому на вид было не больше шести-семи лет.

– Что здесь произошло? – поинтересовался Дуглас в пространство.

Один из прохожих ответил:

– Вон тот, – он ткнул пальцем в стоявшего паренька, – толкнул этого прямо под карету, чертенок. Как будто убить его хотел. Повезло, что кучер вовремя сумел остановиться.

– Он серьезно ранен?

– Да вряд ли! Так, ссадина. Удар-то был не сильный.

Пока люди обсуждали ситуацию, странный хулиган подскочил к раненному мальчишке и неожиданно ударил его ногой по голове. Мальчик, сидевший на мостовой, упал, а нападавший снова ударил его ногой – и явно собирался продолжать, если бы его грубо не оттащили.

– Эй ты! – закричал державший его мужчина. – А ну, прекрати! Кто-нибудь, позовите полицейского!

– Не надо, – вмешался Дуглас Флиндерс-Питри, протискиваясь сквозь толпу. – Я разберусь.

Он встал между хулиганом и толпой.

– Послушай, ты, гаденыш, – прошипел он, наклоняясь над ним. – Либо ты идешь со мной, либо идешь в тюрьму. – Схватив парнишку за руку, он собрался увести его.

– Стойте, сэр! – окликнул его мужчина из толпы. – Вы что, знаете этого парня?

– Да, – бросил Дуглас через плечо и потащил мальчика прочь. – Все в порядке.

– Вы его отец? – спросил другой голос.

– Да, – ответил он, а затем пробормотал себе под нос: – По крайней мере, в данный момент.