Текст книги "Карта на коже (ЛП)"

Автор книги: Стивен Лоухед

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 32. В каком случае обман считается честной игрой

Дегустация кофе во дворце стала триумфом, король был поражен экзотическим напитком и превосходной выпечкой Этцеля. После успешной аудиенции к партнерам подошел лорд-распорядитель и предложил деревянную табличку – так называемый ордер – с красивым королевским гербом; ее надлежало повесить над входом в кофейню. Она должна была извещать посетителей о королевском одобрении и покровительстве. Энгелберт и Вильгельмина вернулись домой, пьяные от неожиданного подарка судьбы. Этот вечер они отпраздновали особым ужином и бутылкой прекрасного вина, выставленного господином Арностови. Его агенты при дворе успели доложить о восторге императора, а также о намерении Его Императорского Величества ввести кофе в свой постоянный рацион.

– Успех обеспечен, – сказал им Арностови, вставая из-за стола с кубком в руках. – С королевским ордером вы ни в чем не будете нуждаться в этом городе, друзья мои. Предлагаю поднять кубки за Великую Имперскую Кофейню! – Он выпил и, пошатнувшись, с облегчением опустился на стул.

– Великая Имперская, да? – Вильгельмина рассмеялась. – По-моему, вы перебрали, Арно.

– Возможно, – признал он. – Почему бы и нет? Не каждый день покоряешь такой город, как Прага.

– Ну, мы пока еще его не покорили, – усмехнулась Мина. Но мысль ей понравилась.

– Мы всего лишь пощекотали вкус императора, – с энтузиазмом сказал Этцель. – Он выпил кофе и съел три моих пирожных. Это даже больше того, на что мы надеялись.

– И тем не менее, – сказал домовладелец, – ваши скромные надежды оправдались наилучшим образом. Я рад за вас, друзья! – Он взмахнул кубком, и вино плеснулось через край ему на руку. – И что вы намерены делать со своей славой и богатством? – спросил он, слизывая вино с тыльной стороны ладони.

– Да нет пока никакого богатства, – заметила Мина. – Учитывая арендную плату, транспортные расходы и оплату помощников, я бы пока не говорила об обеспеченном будущем.

– Вопрос времени, – отмахнулся Арностови. – Предлагаю подумать о совместных инвестициях.

– Сейчас я хочу думать только об этом замечательном ужине, – капризно сказала Мина. – Спасибо вам, Арно. – Она потянулась через стол, чтобы похлопать домовладельца по руке. Этцель заметил этот жест, и слегка дернул ртом. Мина помнила, насколько чувствителен ее партнер, так что и его похлопала по руке. – Вот я сижу с двумя моими самыми любимыми людьми во всем свете, – неожиданно даже для себя заявила она. Превосходное вино позволило ей говорить, не таясь. Впрочем, уже произнеся эти слова, она поняла, что сказала правду. – Благодарю вас обоих.

– А меня-то за что? – спросил Энгелберт.

– За то, что ты мой друг, – сказала она ему, еще раз похлопав его по руке. – За помощь, за доверие и, прежде всего, за веру в меня.

– Мина, – голос большого пекаря звучал смущенно и мягко, – это я должен благодарить тебя за все это… и вообще.

– За дружбу! – воскликнул господин Арностови, допивая свой кубок. – Давайте есть, пить и радоваться вашей сегодняшней победе. Но сначала… – Он резко встал из-за стола и сделал два нетвердых шага назад.

– Что вы задумали? – спросила Мина, привставая со стула.

– Во-первых, друзья мои, – сказал домовладелец, – нам нужно больше вина!

Наутро загроможденный стол стоял молчаливым упреком вчерашнему празднеству.

– Кажется, накануне кто-то повеселился, – заметила одна из помощниц на кухне, когда они приступили к работе. Качая головами, работники принялись убирать следы того, что было роскошным, хотя и немного шумным, празднованием.

К моменту открытия кофейни все успели привести в порядок. Вильгельмина, все еще радуясь вчерашнему триумфу, с легким сердцем летала по залу, что-то напевая под нос. Этцель тоже мычал что-то тихонько, глядя как кофейня наполняется посетителями. Таким образом, день прошел в веселых заботах, а к вечеру явились главный младший алхимик Густавус Розенкрейц с приятелем, представленным вчера как лорд Берли. Они заняли столик в углу и заказали кофе и кремовые пирожные Этцеля. Их обслужили, но они так увлеклись беседой, что к тому времени, как Мина подошла к их столу, пирожные все еще лежали нетронутыми.

До нее донесся обрывок разговора.

– … устройство должно быть достаточно маленьким, чтобы его можно было носить с собой, – говорил лорд Берли. – Путешественник не может позволить себе громоздких тяжелых предметов.

– Понимаю, mein Herr, – отвечал молодой алхимик, изучая пергамент, разложенный на столе. – Пожалуй, я мог бы изготовить такой предмет. А размер… это не проблема.

– Вот и отлично! – Берли поднял глаза. – О, фройляйн! Вот мы и снова встретились. – Он встал и галантно поцеловал руку Вильгельмины. – У вас прекрасная кофейня. Я вас поздравляю.

– А как вам кофе? – Мина благодарно кивнула.

– Пожалуй, даже лучше, чем любой, какой мне доводилось пить.

– Ты вы уже пробовали кофе? – спросил Розенкрейц.

– О, раз или два, – небрежно ответил лорд. – Сейчас уже забыл, где это было. Поздравляю вас с королевским ордером. Этим стоит гордиться.

– Да, мы гордимся. – Взглянув на пустые чашки, она сказала: – Могу я принести вам еще кофе, господа? – Оба кивнули, и Мина пошла на кухню, а когда вернулась со свежим напитком, лорд Берли сидел за столом один.

– Мой юный друг вспомнил о каком-то срочном деле, – объяснил он на своем прекрасном английском. – Но это даст нам шанс познакомиться поближе. – Он указал на стул рядом со своим. – Пожалуйста, присядьте.

Мина уселась на предложенное место.

– Простите меня, господин лорд, – начала она, осторожно подбирая слова, – но мне кажется, что вы очень далеко от дома.

– Как и вы, моя дорогая, – ответил Берли.

Ответ был двусмысленным, поэтому Мина решила копнуть глубже.

– Да, конечно, – сказала она. – Когда я приехала сюда, я оставила позади не только Лондон. Мне кажется, что и вы тоже.

Глаза лорда сузились. Но он ничего не сказал.

Она приняла его молчание за подтверждение.

– Ну и откуда же вы тут взялись? Или, лучше сказать, когда?

– Что вы имеете в виду, дорогая леди? – ответил Берли, пристально наблюдая за ней.

– Я имею в виду, – сказала Вильгельмина, понизив голос и наклонившись вперед, – что вы тоже путешествовали во времени, как и я. Вы же не из этого века, и я тоже.

– Что заставляет вас так думать?

– Кое-какие ваши промашки, – сказала она, оглядываясь по сторонам. – Вы сказали, что раз или два пробовали кофе, только не учли, что попробовать его негде. Это пока еще новинка. А вчера вы спросили, которая из кофеен моя.

– А, – задумчиво ответил граф. – Туше.

– А еще ваша одежда, – продолжала Вильгельмина, радуясь, что он не отверг ее доводы. – Она простая, хорошего качества, вполне годная для путешествий, вот только ткань машинного производства. Я столкнулась с той же проблемой, когда приехала. Вещи, которые вы носите, наверное, сделаны в Англии, но, думаю, через несколько сот лет. – Она хитро улыбнулась. – Местных жителей можно обмануть, меня – нет.

– Острый у вас глаз, дорогая моя, – сквозь зубы ответил лорд Берли.

– Спасибо. – Она опять улыбнулась. – Я вообще наблюдательная.

Он взял ее руку, лежавшую на столе, и нежно сжал.

– Тогда я уверен, – сказал он, усиливая нажим, – что вы поймете, если я скажу вам… – Он сдавил ее руку еще сильнее.

– Ой! – Мина попыталась вырвать руку, но Берли держал очень крепко.

– … если я скажу вам, что вы напрасно влезли в мои дела.

– Отпустите, вы мне больно делаете!

– А сделаю еще больнее.

Он придвинулся почти вплотную.

– Если хочешь остаться в живых, – выдохнул он ей в ухо, – держись от меня подальше.

Он отпустил ее руку и встал из-за стола.

– Спасибо за кофе, – сказал он, светски улыбаясь. – Я прощаюсь. Даже не надеюсь снова увидеть вас.

Он быстро подошел к двери и исчез прежде, чем Вильгельмина сообразила позвать Этцеля.

Она все еще сидела, потирая руку и глядя на дверь, за которой исчез коварный лорд, когда вернулся Розенкрейц.

– Фройляйн Вильгельмина? – спросил он, садясь за стол. – Все хорошо?

– Нет, то есть да, конечно, – ответила Вильгельмина, приходя в себя. – Все замечательно. – Она заставила себя улыбнуться.

– А куда подевался лорд Берли? – спросил молодой алхимик.

– Кажется, ему пришлось уйти. Наверное, он с вами позже встретится.

Розенкрейц кивнул.

– Но вот, – сказала Мина, вскакивая, – ваш кофе остыл. Не пейте это. Я принесу свежий.

– Спасибо, но у меня дела…

– Это займет всего минуту, – сказала Вильгельмина, торопясь уйти. – Я хочу с вами кое-что обсудить.

– Что-нибудь случилось? – спросил Этцель, мельком заметив ее озабоченное выражение, когда она вошла на кухню. Он поставил на стол для выпечки поднос со свежеиспеченными булочками.

– Что? А-а, нет, все в порядке. Я просто задумалась. Хм, эти пирожные пахнут божественно. – Наполнив кувшин, она вернулась в зал со второй чашкой и тарелкой с пирожными, которую поставила перед помощником главного алхимика. – Будьте как дома, – предложила она, садясь на свое место.

Молодой человек подождал, пока она нальет ему кофе и потянулся за пирожным.

– Я у вас в долгу, фройляйн, – сказал он, откусывая сразу половину.

– Не стоит, – ответила она. – Но кое в чем мне нужна ваша помощь.

– Для вас – все, что угодно, – он слегка поклонился.

– Мне нужна кое-какие сведения.

– Конечно. Что бы вы хотели узнать?

– Что в Праге делает лорд Берли?

– Это никакой не секрет, – с готовностью ответил Розенкрейц. Подумал немного и добавил: – По крайней мере, я думаю, что не секрет…

– Так что же?

– Он просит помочь в изготовлении устройства, которое поможет ему в путешествиях.

– Устройство, да, – ответила Мина, вспомнив схему, которую увидела в руках графа при входе в алхимическую лабораторию. – Вы говорили об этом, помню… Но хотелось бы поподробнее.

Розенкрейц объяснил, что граф Сазерленд занимается исследованием астральных планов – других измерений, составляющих незримую вселенную, – и ему требуется некое устройство. – Он очень умный человек, – признал алхимик, – и очень смелый.

– Несомненно, – согласилась Мина. – Еще одно пирожное? Продолжайте, пожалуйста.

– Видите ли, считается, что астральные сферы…

– Я об устройстве. Оно меня заинтересовало.

– Довольно хитрое изобретение. Пожалуй, я таких и не видел. – Руками алхимик показал нечто размером с грейпфрут. – Такой своеобразный компас для определения невидимых путей. Именно по ним лорд путешествует. Он утверждает, что эти пути повсюду – просто мы пока не умеем их распознавать.

– Да, понимаю. – Вильгельмина кивнула, принимая решение. – Скажите, герр Розенкрейц, вы бы хотели получить запас горькой земли для ваших экспериментов – бесплатно, вообще бесплатно?

– Разумеется, – тут же согласился алхимик, – но это вовсе не обязательно. Мы вполне можем заплатить.

– Я знаю, – ответила она, – вы щедро платите. Но я хочу обменять горькую землю на вашу помощь.

– Очень хорошо, – согласился Розенкрейц. – Чего же вы хотите?

– Когда вы сделаете это устройство для лорда Берли, – сказала Мина, и тон ее приобрел резкость, которой Розенкрейцу еще не приходилось от нее слышать, – я хочу, чтобы вы сделали второе для меня.

ГЛАВА 33, в которой природа берет свое

Все началось с простого першения в горле. Сяньли кашлянула раз или два, выпила немного воды и продолжила обычные дела. Они с Артуром позавтракали с несколькими жрецами ломтиками сладкой дыни, финиками, инжиром в меду и козьим молоком, приправленным миндалем. Пока Артур и служители Амона болтали за едой, Сяньли сидела тихонько, наслаждаясь солнечным теплом, пригревавшим спину, и позволяя мыслям свободно блуждать.

– Ты ничего не ешь, – заметил Артур в какой-то момент. – Ты не голодна, милая?

– М-м? – Она стряхнула с себя задумчивость и посмотрела на нетронутую миску. – О, я была… – Ее голос дрогнул.

– Надо есть, – упрекнул Артур. – С фараоном плохо встречаться на голодный желудок.

Она кивнула и взяла фигу, но отложила ее, поскольку мысли опять унеслись прочь. Очнулась она только после того, как трапеза закончилась; жрецы в белом вставали, и Артур уже приготовился выходить.

– Сяньли?

– Да? – растерянно ответила она, поднимая глаза.

– Я только что говорил с тобой. Ты меня не слышала?

– Прости, муж, – ответила она, бледно улыбнувшись. – Я плыла по облакам.

Он рассмеялся.

– У нас в Англии говорят: «Шерсть собирает». – Его взгляд стал серьезным. – Ты уверена, что здорова, моя дорогая? Ты что-то побледнела.

– Возможно, немного устала, – сказала она, поднимаясь. В тот же миг мир закружился; земля ушла из-под ног, зрение померкло, и она рухнула обратно на лавку. – Ой!

– Милая? С тобой все в порядке?

Она попыталась его успокоить.

– Наверное, слишком быстро встала…

– Вот, обопрись на меня. – Он взял ее под руку.

Она снова встала, на этот раз медленнее.

– Ничего. Все в порядке.

Они прошли через залитый солнцем храмовый двор к гостевому домику, чтобы закончить приготовления к короткому путешествию на встречу с баржей фараона в Оме. Анен собирался препроводить их туда. Он отправился за повозкой с мулом; сам жрец, как член семьи фараона, путешествовал в колеснице, запряженной лошадьми. Гости должны были отправиться, как только он вернется.

– Это очень большая честь, – сказал Артур, когда они вошли в маленький домик. Сяньли показалось, что муж говорит откуда-то издалека. – Полагаю, это будет похоже на встречу с вашим императором Цин… – Он резко оборвал себя, потому что жена прислонилась к дверному косяку и прижала руку к голове.

– Милая! Ты определенно нездорова.

– Мне жарко, – призналась она. – Может быть, я перегрелась на солнце. – Она погладила его по руке и подошла умыться к тазику на треноге рядом с кроватью. Склонившись над тазом, она с удивлением увидела в неподвижной воде свое отражение, больше походившее на маску. Опустив руки в тазик, она умылась прохладной водой и сразу почувствовала себя лучше.

Она вытерлась чистой тканью, собрала свои длинные черные волосы в пучок и заколола его для путешествия. Нашла льняной шарф, который ей дали для защиты от солнца, и, подготовившись таким образом, села на тюфяк, служивший постелью, ожидая прибытия Анена с повозкой. Артур услышал во дворе цокот копыт и вышел поприветствовать жреца. Когда он вернулся в дом, жена лежали на постели вытянувшись и прикрыв глаза рукой.

– Сяньли, – позвал он, – нам пора идти. – Артур подошел к постели и встал на колени рядом с тюфяком. Она не ответила. Тогда он нежно потряс ее руку. – Сяньли? Просыпайся, дорогая.

Она не сразу пришла в себя.

– О, прости, я, должно быть, задремала. Я… – Она с трудом поднялась, но снова упала на постель.

Артур приложил тыльную сторону ладони к ее лбу.

– Дорогая, да ты горишь! У тебя лихорадка.

– Я слишком долго была на солнце, – не согласилась она, поднимаясь. – Я готова отправиться в путь.

Артур с сомнением нахмурился.

– Думаю, тебе следует остаться здесь и отдохнуть.

Она скупо улыбнулась.

– И что, пропустить встречу с фараоном? Ни за что! Это пройдет. Отдохну в повозке.

Артур помог ей встать. Она покачнулась и ему пришлось поддержать жену.

– Голова кружится?

– Есть немного, – призналась она. – Но вот – уже прошло. Мне лучше. Пойдем и забудем об этом.

Сяньли быстро вышла на залитый солнцем двор, повязывая шарфом голову. Жрец Анен, держа под уздцы коня, впряженного в колесницу, приветствовал ее; рядом стояла маленькая повозка на двоих, запряженная осликом, а также вьючный мул с простой провизией и еще четыре жреца, они должны были сопровождать гостей. Сяньли подошла к Анену и поклонилась, направляясь к повозке.

– Моя жена полна решимости ехать, – объяснил Артур, подходя к своему другу-жрецу.

Двое мужчин смотрели, как темноволосая молодая женщина схватилась за поручни и попыталась забраться в повозку. Но ни руки, ни ноги ее не слушались, так что она едва не упала на вымощенный камнем двор. Стоявший ближе всех жрец вовремя сообразил, чем это кончится, прыгнул вперед и успел поймать падающую женщину.

Артур и Анен бросились к ним.

– Сяньли! – воскликнул Артур, становясь на колени рядом с женой.

Ее веки дрогнули, казалось, она пришла в себя.

– Артур… ой! Что случилось?

– Ты хотела упасть, – сказал Артур. – Должно быть, сознание потеряла.

– Нет, я… – с трудом вымолвила она и замолчала, содрогнувшись всем телом. Попыталась сесть, но ничего не получилось.

– Отдохни минутку, – посоветовал Артур. – Мы отнесем тебя в дом. – Он сделал знак жрецам, чтобы помогли ему. Сяньли подняли и отнесли обратно в гостевой дом, где и положили на тюфяк.

– Я послал Тихэнка за целителем, – сказал Анен, присоединяясь к ним. – Он скоро придет.

Артур поблагодарил его. Анен жестом приказал жрецам подождать снаружи.

– Тебе надо идти, – беспокоился Артур, – иначе ты опоздаешь на встречу с фараоном. Нельзя заставлять его ждать.

– Меня заменят, – возразил Анен. – Фараон поймет.

– Нет, нет, не надо тебе оставаться из-за нас, – запротестовал Артур. – Целитель присмотрит за ней, и мы присоединимся к вам через день или два, когда Сяньли станет получше.

– Вот тогда вместе и поедем, – ответила Анен. – А пока я остаюсь здесь с тобой.

Артур видел, что его уговоры не подействуют. Так что он коротко поблагодарил жреца, принес жене воды, намочил ее красивый шарф и положил ей на лоб. Вскорости пришел целитель – коренастый старший жрец с гладкой лысой головой и мягкими руками. Обученный искусству врачевания с детства, он сохранял невозмутимость в любых ситуациях. На плече у него висела плетеная сума с травами и небольшой трехногий табурет.

– Я Хепри, – представился он. – Что у вас случилось? Кто больной?

Анен коротко ввел его в курс дела. Целитель поставил свой табурет рядом с постелью Сяньли и снял с плеча суму. Мгновение он посидел спокойно, изучая пациента, затем хлопнул в ладоши, поднял лицо, закрыл глаза и вознес молитву Исиде, чтобы она направляла его руки и помогла излечить женщину перед ним. Затем, наклонившись вперед, он положил руку на лоб Сяньли и кивнул самому себе. Потом повернулся к Артуру и спросил, что жена ела в последнее время.

– Почти ничего, – ответил Артур, а затем перечислил те несколько фруктов, которые Сяньли съела у него на глазах. – Вы полагаете, это отравление?

– Это наиболее вероятная причина, – ответил целитель. – Чужестранцы часто страдают, впервые попадая на нашу землю. Не стоит беспокоиться. Это пройдет.

– Это очень хорошо, – с облегчением произнес Артур. Он взглянул на жену, которая так и лежала, прикрывая глаза рукой. – Что мы можем сделать сейчас, чтобы ей было поспокойнее?

– Я дам ей воды, смешанной с медом и сливовым соком, – ответил Хепри. – И приложите влажную ткань ко лбу и к ногам, чтобы унять огонь в крови.

Совет показался Артуру вполне здравым. Анен поговорил с целителем, и тот ушел за нужными вещами. Верховный жрец обратился к Артуру:

– Я оставлю вас ненадолго. Надо предупредить Шошенка, чтобы готовился заменить меня на встрече с фараоном.

– Благодарю за заботу, друг мой, – сказал Артур. – Но ты не обязан этого делать.

– Мы уже все решили, – ответил жрец.

Он ушел, а Хепри вернулся с медовой водой и напоил пациентку. Сяньли выпила, сколько смогла, а потом пожаловалась, что ее клонит в сон. Артур перевел ее слова целителю. Тот кивнул, сказав:

– Это к лучшему. – Он поднялся, взяв свой табурет. – У меня там еще человек со сломанной рукой. Когда закончу с ним, вернусь.

– Да, да, идите, – сказал ему Артур. – Я останусь с ней до вашего возвращения.

Артур уселся рядом с больной женой. Время от времени он мочил тряпицу и клал ей на лоб. Сяньли то засыпала, то просыпалась. Когда она проснулась в очередной раз, Артур подал ей медовой воды, но женщина смогла сделать не более двух глотков.

– Где у тебя болит? – спросил он, принимая из слабых рук чашку.

– Шея болит, – сказала она сухим хриплым голосом. – Изнутри.

– А-а, горло, – догадался Артур.

– Да.

– Вот Хепри вернется и посмотрит.

– Прости меня, муж. – Она слабо улыбнулась. – Я тебя разочаровала.

– Ничего подобного! – запротестовал Артур. – Я люблю тебя, Сяньли. Ты никогда и ничем не сможешь меня разочаровать.

Так прошел остаток утра. Целитель Хепри вернулся в полдень и приготовил новую порцию меда со специями, разбавленную небольшим количеством миндального молока, чтобы облегчить боль в горле. Однако лихорадка не уменьшилась. Не стало Сяньли лучше и к вечеру. Тогда целитель ушел и вернулся со своим отцом, тоже целителем. Они долго советовались. Старший поднял безвольную руку Сяньли, подержал ее некоторое время и осторожно положил на грудь женщине. Они еще немного поговорили, а затем Хепри встал и вышел на улицу, где возле дверей ждали Артур и Анен.

– Дело не в испорченной пище, – озабоченно сообщил целитель.

– А что же это тогда? – спросил Анен.

– Отец уже видел подобное, – ответил Хепри. – Это лихорадка. Обычно она поражает детей.

– Так. И что с ней делать? – спросил Артур.

– К сожалению, лекарства от нее не существует. Мне жаль.

– И что? Пусть все идет своим чередом? – Взорвался Артур. – Так не пойдет!

– Ей не будет больно. А мы будем молиться, чтобы боги послали выздоровление. – Целитель с сочувствием положил Артуру руку на плечо. – Мне жаль.

Анен знаком отпустил целителя и повернулся к Артуру.

– Идем, друг мой. Тебе надо поесть.

– Мне не до еды, – вздохнул Артур. – Лучше побуду здесь.

– Впереди у нас трудная ночь. Ладно. Я прикажу, чтобы еду тебе принесли сюда.

Вскоре Анен вернулся с небольшой группой жрецов. Они принесли миски с едой, споро расставили ее на низком столе и положили на пол циновки для сидения.

– Я распорядился принести жертву в храме за здоровье твоей жены, – сказал Анен. – Обряд свершится на восходе луны.

– Спасибо, – сказал Артур.

Они молча поели вместе, впрочем, Артур скорее перекладывал еду с места на место, чем ел. Он то и дело смотрел на дверь. Темнело. На вечернем небе одна за другой загорались звезды. Когда темнота сгустилась настолько, что уже нельзя было разглядеть хоть что-нибудь, пришли двое молодых жрецов с факелами. Их вставили в железные подставки по обе стороны от двери гостевого дома.

Настала ночь. Изредка из комнаты выходил то один целитель, то другой, просто чтобы размять ноги и попить. Все это время Артур сидел рядом с женой. Она спала беспокойно. Артур отирал лицо Сяньли, шею и ноги холодной водой, но это приносило все меньше облегчения телу, горевшему в лихорадке.

Ближе к полуночи начались провалы в сознании. Сяньли стонала, иногда вскрикивала во сне, но разобрать что-либо было невозможно. Просыпаясь, она старалась встать и, похоже, уже не понимала, где находится. Артур, подавляя все растущий страх, старался успокоить ее.

Врачеватели старались чаще поить больную и менять влажные тряпки. В последний раз, когда она выпила воды с медом, ее вырвало, и больше она уже не пила. Ночь тянулась и тянулась. Сяньли бил озноб. Иногда дрожь становилась настолько сильной, что Хепри приходилось руками сжимать ей челюсти, иначе она могла сломать зубы.

Дрожь становилась все сильнее, и Артур было решил, что это хороший признак, однако Хепри сказал:

– Ее силы иссякают. Внутренний огонь пожирает ее.

Артур беспомощно наблюдал, как дыхание жены становится все более поверхностным и прерывистым. Она перестал потеть. Глубоко вздохнула. Грудь поднялась и опала. Больше Сяньли не дышала.

Артур не сразу понял, что произошло, а потом, когда до него дошло, что Сяньли ушла, никак не мог смириться с окончательностью приговора. Конец наступил быстро и так незаметно, что он все еще полагал, что кризис позади. Он совершенно не был готов к тому, что она может не выжить. Сейчас, ничего не понимая, он просто сидел и смотрел на любимое лицо, расслабившееся и ставшее таким спокойным после смерти.

Оба лекаря склонились над телом и стали разворачивать льняную ткань, чтобы накрыть труп.

– Нет, – пробормотал Артур. – Оставьте ее в покое.

Хепри кивнул отцу, тот в знак понимания поднял ладонь и вышел из комнаты.

– Такова воля богов, – сказал Хепри. – Мы ничего не смогли сделать.

– Что? – Артур очнулся. – Что ты сказал?

– Только то, что мы бессильны перед могущественной волей богов. – Он с грустью взглянул на неподвижное тело. – Если хотите, я распоряжусь о бальзамировании. С этим лучше не тянуть.

– Нет, – сказал Артур, качая головой. – Спасибо, Хепри, но нет. Я сам все устрою.

– Как скажете, господин.

Вошел Анен, мгновенно понял, что произошло, участливо обнял друга. Затем, раскинув руки над телом, он пропел напутствие для мертвых. Артур слушал, ничего не понимая. Закончив, жрец повернулся к Артуру и предложил:

– Если хочешь, я приготовлю тело для путешествия в загробную жизнь.

– Как долго до восхода солнца? – совершенно новым тоном спросил Артур.

– Восход скоро. Ночь почти прошла.

Артур повернулся и бросился во двор. Прикрыв глаза ладонью от света факелов, он быстро оглядел небо. Среди мириадов ярких точек света он быстро нашел нужную: очень яркую звезду, как бы не самую яркую на небе.

– Надо торопиться. Времени мало, – сказал он, возвращаясь в гостевой дом. Склонившись над тюфяком, он обнял еще теплое тело Сяньли.

– Что ты намерен делать? – обеспокоенно спросил жрец.

– Я заберу ее, чтобы вернуть жизнь.

Анен открыл рот, чтобы возразить.

– Молчи. —Артур жестом остановил все возражения, – Мне надо успеть выйти на лей-линию до восхода солнца.

По выражению лица Артура Анен понял, что спорить бесполезно.

– Что тебе понадобится?

– Твоя колесница все еще здесь?

– Сейчас распоряжусь.

Пока жрец ходил за колесницей, Артур завернул жену в льняную ткань, оставленную Хепри. Во дворе послышался топот лошадей. Он поднял тело Сяньли и вышел. Вместе они уложили труп на пол колесницы, и Артур взялся за поручень.

– Тебе приходилось управлять колесницей?

Артур отрицательно покачал головой.

– Тогда позволь мне, – сказал Анен, забирая поводья из рук друга. – Встань позади меня и держись крепче.

Артур занял указанное место в колеснице, и они выкатили на темную улицу. Через несколько минут выехали на дорогу, ведущую из города. К тому времени, как они добрались до места, небо на востоке приобрело жемчужный оттенок. Не теряя ни минуты, они подняли тело Сяньли, и Артур перехватил его так, чтобы удобнее было нести.

С первым лучом солнца Артур шагнул вперёд.

– Куда ты пойдешь? – спросил Анен уже вдогонку.

– За этой звездой, – ответил Артур, указывая на одинокую звезду, все еще видимую в быстро светлеющем небе. – Там есть такое место… Если Сяньли и можно где-нибудь излечить, то лишь там, у Колодца Душ.