Текст книги "Президент от мафии"

Автор книги: Стивен Джозеф Кеннел

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

Глава 59
Миша

Каз пристроил в наплечной кобуре «узи», а выбранную им «беретту» заткнул за пояс. А Коул предпочел оставить свой «узи» в номере. Райан чувствовал себя, как один из его телегероев, с тяжелым автоматическим пистолетом под мышкой в низко висящей кобуре. Он надел свой широкий шелковый пиджак поверх портупеи, но оружие все-таки было заметно. Лишние коробки с патронами Каз запихнул в сумку Люсинды.

Они вышли в послеполуденную жару и остановили такси.

От Тель-Авива до Старого города в Иерусалиме всего сотня километров, но машин оказалось много, так что им на дорогу потребовалось два часа. Они вышли из машины на Бен-Иегуда-стрит и не обратили внимание на синий автомобиль марки «мицубиси», остановившийся за квартал от них. Призрак в красной бейсбольной кепке без эмблемы и в черных очках вышел из машины в сопровождении Ахмада. Они пешком последовали за американцами.

Бен-Иегуда-стрит превратилась в пешеходную улицу с чередой магазинчиков. Она была футов в пятьдесят шириной, и ее пересекало несколько улиц, где было запрещено автомобильное движение. Желтый камень, которым вымостили мостовую, гармонировал по цвету и форме со старыми камнями, использованными при строительстве домов тысячу лет назад. Магазины вдоль улицы обзавелись яркими тентами, свисавшими вниз, словно сморщенные полуопущенные веки. Пешеходная зона кишела людьми всех национальностей. Они шли вниз с холма, проходили через ворота Яффы, стоявшие на границе Старого города.

Райан сразу же заметил возникающее ощущение святости места… Его окружала религиозная история… Иудеи, христиане, мусульмане. Они прошли мимо Стены плача. Над ней возвышался купол мечети Омара.

– Так странно… Как будто ты в церкви, – заметила Люсинда, вторя мыслям Райана.

– Только в двух городах мира возникает это ощущение, – объявил Коул, – в Иерусалиме и в Ватикане.

Они прошли по извилистой, полной людей улице и наконец нашли нужный номер дома.

Здание оказалось трехэтажным, парадная дверь из покрытого олифой дерева благодаря жаре с годами приобрела насыщенный золотисто-коричневый оттенок.

Коул постучал в дверь, и через минуту на балконе показалась пожилая женщина в косынке. Она что-то крикнула им на иврите.

– Извините, мэм, – проорал в ответ Каз, – я не говорю по-еврейски.

– На иврите, ты, сыщик хренов, – поправил его Коул.

Женщина скрылась, а на балконе появилась девочка лет двенадцати.

– Да? Что вам угодно?

– Мы ишем Мишаму Бах. Мы друзья ее покойного мужа.

Девочка поговорила с кем-то, кто стоял у нее за спиной, потом снова взглянула на них.

– Одну минуту, – сказала она и ушла.

Через некоторое время дверь открылась, и перед ними предстала Миша. Высокого роста, крепкого сложения, одетая в свободную одежду. Ее седые, стального оттенка волосы были убраны в пучок на затылке. Хорошее строение спасло лицо, носившее следы разочарования и прожитых лет. Самым лучшим в ней остались темно-карие глаза. Коул представил ее в молодости и решил, что жена прокурора, вероятно, была достаточно красива.

– Я – Миша Бах, – в ее английском слышался легкий британский акцент.

– Меня зовут Коул Харрис. Я знал вашего мужа и восхищался им. Не могли бы мы зайти на минуту? Мы проделали далекий путь.

Женщина выжидательно посмотрела на остальных. Коул представил своих спутников. Пожав всем руки, вдова Гавриэля Баха предложила им войти. Они прошли в дом и поднялись следом за ней по узкой лестнице в квартиру на втором этаже.

– Это дом моей невестки. Бедняжка была очень больна, поэтому я провела здесь несколько последних месяцев, ухаживая за ней.

Квартира оказалась маленькой, но чистой. Портреты героев Израиля в рамках стоически смотрели вниз с белых оштукатуренных стен – Давид Бен-Гурион, на фоне израильского флага, Менахем Бегин перед зданием кнессета. На почетном месте красовался портрет Гавриэля Баха в мантии члена Верховного суда.

– Моя невестка очень гордилась своим братом. Перед смертью он стал Верховным судьей, – пояснила Миша, заметив, что Райан разглядывает портрет. – Она спит в спальне. Позвольте, я закрою дверь. – Женщина прошла через комнату, закрыла дверь в спальню, а Коул широко улыбнулся. Он оказался в привычном амплуа искателя новостей, которое Казу, после четырех месяцев общения с ним, начало внушать отвращение.

– Миссис Бах, ваш муж был одним из великих юридических умов среди всех тех, с которыми мне приходилось сталкиваться. Я освещал процесс Мейера Лански в 1971 году. Гавриэль сослужил большую службу государству Израиль. Вполне возможно, это был решающий шаг для его выживания.

– Благодарю вас. Но я не помню, чтобы он хотя бы вскользь упоминал о вас, мистер Харрис.

– Что ж, я был всего лишь одним из его почитателей. Мы много раз говорили с ним, и мое уважение к нему только росло, потому что никогда он не поступался своими убеждениями ради результата. Ваш муж был человеком, у которого всем нам следовало бы поучиться. Человек с такой душой, так глубоко чувствующий, с такой приверженностью моральным принципам, что он заставил меня самого пересмотреть свои жизненные цели и мотивы моей карьеры после встречи с ним. – Голос Коула драматически задрожал.

Каз, Райан и Люсинда неловко переминались с ноги на ногу в маленькой комнате.

– Вы должны были очень хорошо знать его, чтобы это понять.

– Недостаточно хорошо. И именно поэтому я проделал весь этот путь, чтобы поговорить с вами, миссис Бах. Я пишу большую серию статей для журнала «Тайм» под общим названием «Незаметные герои». Я выбираю по одному невоспетому герою в пяти странах… Людей, которые изменили историю своей страны… Может быть, даже ход истории… Людей, служивших человечеству и не получивших особого признания и восхваления. И из-за того влияния, что Гавриэль оказал на мою жизнь, я выбрал его в качестве моего героя из Израиля. – Коул уже вышел в космическое пространство, свободно накручивая витки по орбите вокруг сложного клубка ерунды.

Миша Бах сложила руки на коленях и нагнулась вперед, к Коулу, словно боялась пропустить хотя бы одно его слово.

– Чем я могу помочь?

– Знаете ли вы о том, что в свое время он заключил сделку с Министерством юстиции США перед процессом Лански, и в результате этой сделки израильским ВВС были переданы четыре самолета «Фантом F-4»?

Женщина покачала головой.

– Я знаю, что перед судом муж ездил в Вашингтон, но он никогда ничего не рассказывал мне о своих делах.

– Мне нужны доказательства этого исторического соглашения, иначе мой издатель не опубликует эту часть моей статьи.

– Я не представляю, чем я могу помочь…

– Существовал металлический чемоданчик, и я полагаю, что именно в нем хранились доказательства этой сделки. Его оставили в распоряжении Гавриэля после суда…

– Как выглядит этот чемоданчик?

– Он металлический, примерно раза в два больше обычного «дипломата». – Коул показал жестом размеры. – Серебристого цвета, с серебристой ручкой…

– Так вот что лежит в моей кладовой над гаражом. Это в моем доме в Херзелия Питуа. Он там пролежал многие годы.

– Правда? – удивился Каз, пораженный этим заявлением. Со все возрастающим уважением он подумал: «Этот противный мелкий мудозвон вроде как вот-вот все из нее вытащит».

Коул пребывал в восхищении.

– Я понимаю, что прошу слишком много, но не могли бы мы туда заехать и посмотреть?

– Никаких проблем. Ключ от гаража лежит под третьим цветочным горшком с левой стороны дома.

– Вы не будете возражать, если мы войдем туда?

– Да там и брать нечего. Только старые чемоданы и коробки, старый спортинвентарь. – Старуха улыбнулась Коулу.

– Миссис Бах, вы будете так гордиться, когда прочтете статью. Я расскажу всему миру, каким героем был Гавриэль Бах. С моей точки зрения, он спас все государство Израиль. – Ложь слетала с языка Коула так же легко, как льются нечистоты из сломанной канализации.

Райану показалось, что он увидел Призрака, когда они выходили из дома на Бен-Иегуда-стрит. Он мельком взглянул на мужчину в черных очках и красной бейсбольной кепке, нырнувшего в сувенирную лавку. Он был приблизительно того же роста и комплекции, что и Джерри Парадайз. И было что-то еще в его быстрых движениях, что напомнило Райану о драке на пристани в Авалоне. Он схватил Люсинду за руку и прижал к себе.

– В чем дело? – спросил Каз.

– На той стороне улицы я, кажется, заметил парня, навещавшего меня на яхте.

Каз ничего не увидел, но приказал:

– Так, вы трое продолжайте идти, а я проверю.

– Неважная идея, – не согласился Райан. – Ты даже не знаешь, как он выглядит. – Он нащупал пистолет под мышкой, вынул его из кобуры и прижал к бедру.

– Ладно, – пробормотал Каз. – Коул, ты бери Люсинду и ждите нас у ворот Яффы. Поймайте машину. Постарайтесь, чтобы это было такси-«мерседес». Их тут тысячи, и такое такси трудно преследовать. Избавьтесь от водителя и не глушите мотор.

– Как же я это сделаю?

– Не знаю. Расскажи ему какую-нибудь патетическую чушь. Ты ведь у нас на это мастер. Давай, иди! И осторожнее, за нами может охотиться не один парень.

Наконец Коул и Люсинда ушли.

Каз и Райан посмотрели им вслед, чтобы убедиться, что за ними никто не следит, потом взглянули на другую сторону улицы.

– Какой из магазинчиков? – спросил Каз.

– Третий от нас вниз.

– Спрячь пушку. Это тебе не Додж-Сити. Достань только перед тем, как мы войдем. Я пойду первым и сразу же сверну налево. Как только я войду, иди за мной. Двигайся быстро, потом сразу прижмись к другой стене магазина. Держись незаметно. Он будет метить тебе в опасную зону, в грудь, так что не выпрямляйся во весь рост… Чем ниже, тем лучше. Если он в тебя попадет, то пуля поразит легкое или плечо, а важные органы останутся целы.

– Черт, а моя голова?

– Это маленькая мишень.

Волна адреналина накрыла сердце Райана, словно холодная моча. Они перешли улицу и подошли к лавке. «Узи» по-прежнему висел у Каза на спине, но он держал руку на прикладе, так что в мгновение ока мог развернуть оружие и выпустить очередь.

Каз вошел в дверь, быстро, пригнувшись и сразу ушел вбок. Он прижался к стене слева. «Узи» смотрел внутрь магазина.

С бешено бьющимся сердцем и пересохшим ртом, Райан вошел за ним следом, пригнулся тоже и метнулся вбок. Но прежде чем он достиг правой стены, его больная нога подвернулась. Он упал за долю секунды до того, как прозвучали два выстрела, пробив две дыры там, где только что была его голова. Каз очередью из «узи» прошил пространство маленького магазина. Сувениры хасидов превратились в пыль. Гильзы вылетели из патронника и зазвенели, покатившись по плиточному полу. Запах пороха наполнил помещение. Они услышали, как громко хлопнула задняя дверь, а потом по переулку прогрохотали шаги. Райан с трудом поднялся на ноги и пустился было вдогонку, но Каз рявкнул:

– Нет! Надо сначала очистить зону огня. Здесь может быть еще один.

Они бегом осмотрели разгромленный магазинчик, внимательно оглядывая все углы. Каз и Райан обнаружили бородатого владельца, испуганно спрятавшегося за прилавком. Убедившись, что второго снайпера нет, они вышли через заднюю дверь и оглядели пустынный переулок.

– Давай выбираться отсюда. Нам этот парень ни к чему, нам нужно то, что лежит в чемодане, – решил Каз, и они пошли к воротам Яффы.

Райан отчаянно хромал и чувствовал, как широка его ничем не защищенная спина.

У ворот они нашли Коула, громко спорившего с водителем такси. Они орали друг на друга на разных языках, Люсинда стояла неподалеку и, не веря своим глазам, наблюдала за перепалкой.

Каз вышел вперед и направил ствол «узи» на таксиста:

– А ну пошел отсюда к чертовой матери, дерьмо.

Мужчина отошел назад, свирепо поглядывая на них, пока Коул усаживался за руль. Райан и Люсинда сели сзади. Каз влез на пассажирское сиденье вперед и положил все еще горячий ствол «узи» на дверцу.

– Давай, мужик! Поторапливайся! – крикнул Каз.

Коул завел мотор и выехал за ворота Старого города, распугивая кур, торговцев-арабов и солдат армии Израиля. Харрис сигналил не переставая. Наконец они выехали на двухполосное шоссе и понеслись по направлению к Тель-Авиву.

Глава 60
Чемодан

Пригород Херзелия Питуа располагался на берегу, своего рода Малибу в Тель-Авиве. Здесь покупали или снимали виллы президенты корпораций и дипломаты высокого ранга. Дом Гавриэля Баха, выстроенный в шестидесятых годах, представлял собой строение в форме трапеции. Он прекрасно расположился в конце длинной косы, в четверти мили от основной группы домов, отгороженный от них рядом фикусовых деревьев. Бассейн на заднем дворе смотрел на Средиземное море.

Длинную подъездную дорожку заслоняла шестифутовая бетонная стена. Бывший телепродюсер, бывшая сестра мафиози, бывший репортер по специальным расследованиям и бывший агент ФБР припарковали украденное такси перед дверью гаража на две машины и вышли.

– Пошарь-ка в ящике для перчаток и осмотри багажник, – обратился Каз к Коулу.

– Зачем?

– В этой стране любой человек старше двенадцати лет вооружен. Этот таксист наверняка возил с собой какую-нибудь пушку. Мне нужен пистолет. Нам необходимо все оружие, которое мы только сможем достать.

Они нашли сделанный в России «Токарев ТТ-33» и коробку семимиллиметровых патронов для немецкого «маузера». Каз вынул обойму на девять патронов, повертел в руке. Потом вставил ее и сделал вид, что стреляет.

– Кусок русского барахла. Когда-то был рассчитан на девять миллиметров, но теперь русских патронов больше не достать, так что кто-то его переделал. Удачно. – Он протянул оружие Коулу, тот взял его большим и указательным пальцами, словно кусок вонючего дерьма.

– Мне это не нужно.

– Я возьму, – произнесла Люсинда, беря пистолет и быстрым движением пряча его в сумочку.

Коул нашел ключ от гаража под цветочным горшком, именно там, где сказала Миша. Он вставил его в скважину, электрическая дверь загудела и открылась. Комната над пустым гаражом оказалась длинной и узкой, приблизительно десять футов на четыре. В одном конце расположились полки со спортинвентарем и старыми чемоданами.

На второй полке, прижатый к стене, стоял тот самый металлический чемоданчик. Коул схватил его и стащил вниз.

– Он кажется легким, – заметил он, открывая замки. Все собрались вокруг него и заглянули внутрь. Чемодан оказался пустым.

– Может быть, это не тот чемодан, – предположила Люсинда.

– Нет, это тот самый, – возразил Коул. – Эти штуки были очень популярны у шпионов-«невидимок» из ЦРУ и в Министерстве юстиции в семидесятые годы. Они странного размера, чуть больше кейса, но меньше чемодана.

Все четверо стояли в маленькой кладовой, смотрели в пустой чемодан, словно ответ каким-то чудесным образом окажется внутри. Наконец, Райан протянул руку и закрыл его. Они проделали такой долгий путь. Подобный бесславный конец казался невозможным.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Коул.

– Давайте осмотримся тут как следует, – предложил Райан.

– Ты полагаешь, что эти пленки просто лежат где-то здесь в одном из ящиков? Брось, этому дерьму уже двадцать шесть лет, – сказал Коул.

– Если посмотрим, вреда не будет, – заметил Каз.

Они обошли дом кругом. Каз проверил оконные рамы на наличие сигнализации, но таковой не обнаружил.

– Дайте-ка мне кредитную карточку. – попросил Коул.

Райан протянул ему свою карточку для авиаперелетов, и Коул двинулся к двери, которая, судя по всему, вела в кладовую. Он просунул карточку в щель рядом с дверной ручкой и открыл замок, потом с улыбкой вернул ее Райану:

– Спасибо за пропуск для прессы. – Они открыли дверь и вошли в дом. Последним вошел Райан, неся металлический чемоданчик.

Сильвио Кандрате нашел Мики Ало на деловой встрече в отеле «Трентон». Мики пытался проложить пути доставки и распространения для гавайского льда, искусственного наркотика и излюбленного средства затуманить мозги для модной публики в клубах Манхэттена. Звонок Сильвио застал его в десять часов утра. Завывания пневматического колесного ключа и лязг металла стали шумовым оформлением для разговора.

– Мики, – начал Сильвио, – мне звонил наш друг из Израиля. Он полагает, что тебе следует знать – происходит что-то странное. У меня есть номер телефона, по которому тебе неплохо было бы позвонить по безопасной линии. Он будет там в течение десяти минут.

– Диктуй.

Мики подошел к телефону-автомату в вестибюле гостиницы. Бросил монетку и набрал номер. Раздался голос оператора, сообщивший, что стоимость трех минут – восемь долларов. Мики всегда носил десять долларов четвертаками в своем кейсе. Он опустил монеты в щель и стал ждать. После второго звонка Призрак снял трубку.

– Алло? – голос звучал удивительно близко.

– Что у тебя?

– Разговаривать безопасно?

– Более или менее. Это телефон-автомат.

– Я выяснил личности остальных. Последние присоединившиеся – это парень по имени Коул Харрис, бывший репортер…

– Никогда о нем не слышал.

– А второй – бывший федеральный агент по имени Соломон Казоровски.

– Твою мать! Когда же эта мразь оставит меня в покое?

– Вы знаете этого парня?

– Да, этого знаю. Он крутится уже двадцать лет вокруг моей задницы с правительственным факелом. Его уволили за то, что он всем действовал на нервы. Что он там делает?

– Не знаю. Поэтому-то и звоню. Они ищут что-то, связанное с мужиком по имени Гавриэль Бах. Слышали о таком?

– Нет.

– Они встретились со старухой, вдовой Баха. Я проследил за ними до особняка в дорогом пригороде. Теперь они там внутри. Со мной тут один израильтянин, так вот, он говорит, что Бах был большой шишкой, кончил жизнь в качестве члена Верховного суда. Я просто подумал, что, прежде чем выполнить работу, я должен все проверить у вас, нет ли каких дополнительных инструкций. Я работаю оптом. И сделаю их всех. Вам это ничего не будет стоить, еще получите дополнительную выгоду.

– Дай-ка мне минуту подумать. – Мики прижал трубку к груди. Что-то назойливо вертелось в его голове. Фамилия Баха звучала знакомо, но где же он ее слышал? Ало снова поднес трубку к уху. – Расскажи мне побольше об этом судье…

– Я передам трубку израильтянину. – Призрак протянул ее Йоси Роту. – Заказчик хочет узнать о Бахе.

– Здесь он был очень большой величиной, – произнес Йоси своим тихим голосом. – Бах был членом Верховного суда. Когда он умер, было много шума. Примерно лет шесть назад.

– А до этого?

– Не знаю, кажется, он был прокурором.

И тут Мики вспомнил.

– Передай трубку другому парню.

Спустя секунду снова раздался голос Призрака.

– Если я правильно помню, то этот Гавриэль Бах в семьдесят первом году вел дело против Мейера Лански. Он не пустил Мейера в Израиль, но какое отношение это может иметь к нам? – сказал Мики.

– Вы хотите, чтобы я не обращал на это внимания? Я могу просто убрать этих людей и убраться отсюда.

Мики Ало задумался над тем, что же собственно ищет эта четверка, но решил, что прошло уже слишком много времени. До президентских выборов оставалось три недели. Неважно, что они там ищут. И если они умрут на другом конце света, это так и останется загадкой.

– Кончай с этим, – он наконец принял решение, даже не подумав о том, что выносит смертный приговор собственной сестре.

Призрак отключил сотовый телефон и вернулся в синюю «мицубиси». Он посмотрел на Фрайдека, Йоси, Ахмада, прислонившегося к заднему бамперу. В багажнике было достаточно взрывчатки, чтобы разнести все доки в Яффе.

– Ладно. Йоси, я хочу, чтобы ты подобрался к такси по подъездной дорожке и заложил под машину сюрприз… Используй радиовзрыватель. Когда я нажму на кнопку, я хочу, чтобы это гребаное такси отправилось в космос.

Йоси кивнул, открыл багажник и взял сумку. Потом перепрыгнул через стену и под ее прикрытием направился к дому.

Глава 61
В баре у Святого Петра

На кофейном столике в гостиной дома Мишамы Бах лежали фотоальбомы, и Люсинда просматривала их, пока Каз, Коул и Райан бродили по дому, разыскивая исчезнувшее содержимое металлического чемоданчика. В альбомах было много фотографий внуков. Кто-то, возможно, сама Миша, сделал пояснительную надпись под каждой фотографией и проставил дату.

Снимки были разложены в большом порядке. По наитию Люсинда начала искать альбомы с фотографиями за 1971 год. Она нашла их там, где им и следовало находиться. Между семидесятым и семьдесят вторым годами. Первый снимок был датирован январем, но Люсинда перелистнула страницы сразу до марта, когда проходил процесс. Там она заметила надпись от руки: «Гэйв строит „кривые“ колонны после суда над Лански». На снимках был Гавриэль Бах, раздетый до пояса и улыбающийся в аппарат. На нескольких фотографиях он размазывал мастерком бетон по широкому цоколю в начале подъездной дорожки рядом с домом. Люсинда перешла с альбомом в столовую. Она слышала голоса мужчин где-то в доме, они открывали и закрывали ящики.

– Ребята, вы не спуститесь сюда на минуту? – позвала женщина.

Первым из комнаты для гостей появился Райан.

– Что такое?

– Может быть, я кое-что нашла, – объяснила Люсинда.

Через несколько секунд все собрались в столовой. Люсинда протянула им раскрытый альбом.

– Вот это все было снято сразу после окончания процесса.

Мужчины сгрудились над альбомом, разглядывая снимки работающего Гавриэля Баха.

Каз отправился в кладовую, чтобы забрать оттуда металлический чемоданчик, оставленный там Райаном. Он вернулся с ним и поставил его на кофейный столик, затем начал внимательно осматривать его нутро.

– Чем это ты занимаешься? – поинтересовался Райан.

– Если он взял отсюда пленки и спрятал их в цоколе, я полагаю, тут могла остаться цементная пыль. – Каз лизнул палец и собрал им несколько крошек белой пыли на дне чемодана. Он поднял палец и продемонстрировал его окружающим: – Вот такая, например…

Они все улыбнулись Люсинде.

– Чертовски умно, милочка, – похвалил ее Каз, и Люсинда покраснела.

Коул раньше видел какие-то инструменты в гараже, и они с Казом отправились за ними. Райан ждал на пороге открытой входной двери. Уголком глаза он уловил какое-то движение. Боулт обернулся как раз вовремя, чтобы заметить мужчину в шортах цвета хаки и белой рубашке, убегавшего по подъездной дорожке. Появились Каз и Коул с молотком и лапчатым ломом.

– Здесь только что кто-то был. Я видел, как он убегал по дороге, – сказал Райан.

– Как он выглядел? Это тот парень в бейсбольной кепке? – спросил Каз.

– Я его едва разглядел. Он показался мне стройнее… Он в майке и шортах.

– Давайте пойдем проверим, – предложил Коул.

– Нет, – не согласился Каз. – Всегда надо думать о худшем. Тогда нас никто не застанет врасплох. Давайте предположим, что за нами следили от самого Иерусалима. Если мы пойдем его искать, они догадаются, что мы его видели, и мы потеряем то маленькое преимущество, которое у нас есть. Подождите-ка минутку. – Каз подошел к такси и начал осторожно его осматривать. У передней части он заметил отпечаток руки на запыленном хромированном бампере. Каз улегся на спину и проскользнул под машину, чтобы оглядеть днище. Рядом с баком для горючего он увидел почти два фунта пластиковой взрывчатки, прикрепленной к днищу и соединенной с детонатором. Каз осторожно протянул руку и отсоединил детонатор. Это было хитроумное радиоустройство, от которого «горячий» провод уходил прямо во взрывчатку. Каз снял с пояса свой пейджер. Это было настоящее произведение искусства – спутниковое средство связи, используемое федеральным правительством. Он его украл при увольнении и аккуратно менял батареи каждые две недели. Пейджер ни разу не дал сигнал, но Каз был готов на тот случай, если он понадобится властям. Уволенный агент ФБР понимал, что ведет себя глупо, но ему было приятно чувствовать эту систему у пояса. Он снял заднюю крышку прибора, отсоединил горячий провод от детонатора и подсоединил его к батарейке своего пейджера. Потом засунул пейджер и провод обратно во взрывчатку, а детонатор опустил в карман брюк. А затем выполз из-под машины.

– Нашел что-нибудь? – спросил Коул.

– Не-а. Давайте теперь осмотрим цоколь.

Они по очереди держали «узи», не спуская глаз с подъездной дорожки, пока остальные работали молотком и лапчатым ломом.

Потихоньку они добрались до сердцевины цоколя. Наконец, образовалась дыра, достаточная для того, чтобы пробраться внутрь. У Райана оказались самые длинные руки, и именно он просунул руку внутрь и нащупал сумку, но не смог вытащить ее через проделанное ими отверстие.

– Здесь что-то есть. Надо вынуть еще несколько кирпичей, – сказал он.

Они снова принялись за работу, пока не расширили отверстие настолько, что Райан смог вытащить большой брезентовый мешок. Они приветствовали находку скупыми улыбками.

– Зайдем внутрь, – предложил Каз, его глаза осматривали территорию. Они вернулись в дом и закрыли дверь.

Даже при помощи бинокля сквозь заросли фикусовых деревьев на западной стороне участка Призрак мог разглядеть только парадную дверь дома. Он решил, что самым удобным способом убрать всю четверку разом будет дать им возможность усесться в такси, а затем взорвать машину. Он посмотрел на Йоси Рота и Ахмада Джарара:

– Я собираюсь пойти посмотреть, может быть, нам удастся выстрелить в них через окна, – сказал Призрак. – Это должно заставить их шевелиться. Йоси, как только такси тронется с места, взрывай его. После взрыва мы должны в считанные секунды смотаться отсюда.

Призрак пошел к «мицубиси», открыл багажник и достал оттуда пистолет двадцать второго калибра «Чартер Армз Эксплорер-II». Он думал, что это оружие настолько же уродливо, как и старые «маузеры», но «Эксплорер-II» оказался на удивление легким в эксплуатации. Призраку он нравился за то, что глушитель не искажал траекторию полета пули. Он укрепил восьмидюймовый глушитель на потрепанном стволе, подхватил обойму с пулями «дум-дум» двадцать второго калибра и зарядил пистолет. Потом присоединил оптический прицел. Наемный убийца повернул свою бейсбольную кепку козырьком назад, спрыгнул со стены и двинулся к дому.

* * *

В столовой они осмотрели содержимое мешка, пока Каз посматривал на двор сквозь зеркальное стекло окна. Аудиопленки, большие и громоздкие, были на шестидюймовых пластиковых бобинах. Коул вспомнил старые катушечные магнитофоны семидесятых годов. Была там и какая-то шестнадцатимиллиметровая пленка на четырех восьмисотфутовых колесах. И ни на одной не было маркировки. Коул поднял одну из пленок, чтобы попытаться прочитать название фирмы-изготовителя, надеясь, что содержимое – из правительственных источников.

– Я буду чувствовать себя последней задницей, если окажется, что это съемки какого-нибудь детского дня рождения.

Света в этом конце столовой оказалось недостаточно, поэтому он подошел к окну.

И в эту секунду Каз заметил движение у бассейна. Потом увидел Призрака, вышедшего из-за низкой стены в дальнем конце бассейна, вооруженного смертоносным на вид оружием с оптическим прицелом. Из дула вырвалось пламя.

– Нет! – заорал Каз, бросился к Коулу и свалил его на пол как раз в тот момент, когда зеркальное окно разлетелось. Их обоих осыпал град осколков.

Райан перепрыгнул через диван и приземлился на больную ногу. Она подогнулась, и Боулт упал на плечо. Снова встав на ноги, он схватил шторы и задвинул зияющий провал в окне, лишая Призрака возможности видеть происходящее в доме.

Коул сидел на полу с удивленным выражением лица. По нему струилась кровь. Он посмотрел вниз, ошеломленный, и с трудом сообразил, что это не его кровь.

Каз лежал, разбросав ноги. Огромная рана зияла в его груди, из нее текла кровь. Пуля «дум-дум» двадцать второго калибра попала ему в спину. Соприкоснувшись с его телом, она взорвалась. Осколки прошли сквозь верхнюю часть легкого с гарантированной производителем скоростью и вышли через пять дюймов пути точно под ключицей. В ране пульсировала густая артериальная кровь, и вместе с ней жизнь Каза вытекала ему на рубашку и на пол. Райан достал свой «Дезерт Игл», рывком распахнул занавески и никого не увидел.

– Дайте полотенце, – закричал Коул.

Люсинда рванулась в ванную и принесла какие-то полотенца. По дороге назад, взглянув в окно коридора, она увидела мужчину, который называл себя Джерри Парадайзом. Тот бежал вниз по подъездной дорожке. Его бейсбольная кепка была повернута козырьком назад. Она вбежала в затемненную столовую и бросила полотенца Коулу.

– Я видела, как он побежал по подъездной дорожке! Это был он, Райан… Это был Джерри Парадайз!

– Я дал течь, как мексиканская рыболовная посудина, точно? – Каз говорил очень медленно.

– Зачем ты это сделал? Зачем ты это сделал! – снова и снова повторял Коул.

– С этим мне не справиться. Отправляюсь к святому Петру…

– Ерунда, – с отчаянием возразил Коул.

– Загоните машину в гараж. Посадите меня в машину… Я врежусь в них. Дам вам шанс, – Каз говорил, сцепив зубы.

– Нет, нет, вы поедете с нами, – сказала Люсинда.

– Умираю, – ответил Каз. – Осталось сделать только одно…

Коул служил в морской пехоте. Там считалось делом чести не оставлять солдата на поле боя, чтобы он попал в руки врага.

Каз знал, о чем думает Коул, поэтому он достал из-за спины и слабой рукой направил на них девятимиллиметровую «беретту».

– Отправляйтесь за машиной. – Каз понимал, что имеет только один шанс выиграть игру, но у него не хватало времени. Он чувствовал, как его оставляют силы. – Давайте, – приказал он, взводя курок.

Райан посмотрел на умирающего бывшего федерального агента. Что-то перехватило ему горло. Он не мог оставить Каза умирать, но понимал, что не в его силах спасти того, кто спас жизнь ему. Райану оставалось только исполнить последнюю волю Каза.

– Я пригоню такси, – произнес Райан.

– У тебя плохо с ногой, – возразил Коул.

– Даже с хромой ногой я двигаюсь быстрее. – Райан знал, что ключи все еще в зажигании, поэтому он рывком распахнул входную дверь и пробежал короткое расстояние через дорожку, держась так, чтобы между ним и нижней частью дорожки была машина. Нога у него дрожала, но пока Боулт бежал по прямой, он чувствовал себя все увереннее. Он нырнул в такси, включил мотор, задом въехал в открытую дверь гаража и нажал кнопку автоматического закрывания двери. Дверь гаража поползла вниз, пряча от глаз машину.

Призрак в бинокль увидел, как опускается дверь гаража. Он позвал Йоси и Ахмада.

– Они должны выехать. Будьте наготове.

Йоси взял детонатор, и они стали ждать.

Райан и Коул усадили Каза на переднее сиденье. Он лег грудью на руль и выглядел пугающе бледным. Когда Каз кашлял, кровь выступала на полотенце, которое они прижали к ране.

– Подвинься, я поеду с тобой, – сказал Райан.

– Слушай меня, черт подери. Мы получили то, за чем приехали. План Мики уже в прошлом. – Голос Каза превратился в едва слышный шепот. Им пришлось нагнуться, чтобы расслышать. – Это ради нашей страны, – с гордостью добавил он.