Текст книги "Адовы (СИ)"

Автор книги: Степан Мазур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

– Съешьте вирус на обед, и не будет больше бед! – первой поддержала профессора Ангелина и заливисто рассмеялась щербатым ртом. – А не будете вы есть, зубов останется лишь шесть.

– Не сметь есть вирус! – прикрикнул на неё Пипеткин и объяснил своей последовательнице. – Он мне нужен живым. Я им кактусы заражу. Пусть тоже страдают.

– Я и не собиралась, – заметила Ангелина. – Я апельсины больше люблю.

– Апельсины нам подходят. Они круглые и символизируют круговую поруку, – охотно добавил бывший директор школы рядом, подхватив метод дедукции профессора. Затем он поднял руку, как будто в ней было знамя и выдал ещё один лозунг. – За мной! Спасём гусей из лап заговора!

– Спасём гусей, спасём гусей, спасём гусей! – радостно подхватили выздоравливающие.

Техничка, увидав процессию психов во главе с врачом, бросила ведро и швабру и пристроилась к маршу.

Лишь спросила по пути:

– Куда идём? Чего дают?

– Апельсины дают, – объяснила Ангелина и мило улыбнулась.

Апельсины она любила.

Глава 38

Здравствуйте, я ваша тетя!

В телефоне протяжно выли длинные гудки. Агата Карловна ходила по кабинету и подвывала в такт. Когда она нервничала, всегда начинала завывать, а тут ещё и аккомпанемент подходящий навевал тоску по Тевтобургскому лесу.

О, времена, о нравы!

Телефон пискнул в последний раз, и престарелая банши отшвырнула трубку. Один из лысоголовых близнецов ловко подпрыгнул и поймал дорогую модель смартфона на лету.

– Никогда! – выкрикнула она. – Никогда он ещё не опаздывал!

Близнецы кивнули.

Агата воздела руки к потолку, сокрушаясь:

– О, небо! Что же мне делать? Где мой Побрей? Куда пропал? – она оказалась в непосредственной близости от Правого близнеца и ухватила его за грудки. – Вот скажи мне, где он? Я же ему самую высокую ставку, передовые технологии и страховку с отбеливанием зубов, а он?

– Э-э-э, – протянул помощник. – На Садовую поехал, кажется. За сенсацией.

– Кажется? За сенсацией? – взвыла Агата, бешено вращая глазами. – Точный ответ! Мне нужен точный ответ, а не то, что тебе кажется. Я не плачу за домыслы. От ваших фантазий мне хочется плакать.

Она выпустила лысого помощника. Тот не устоял на ногах и повалился на пол. Так и не вставая, пополз в дальний угол.

Страшна в гневе банши. Сил, что у Геракла в молодости.

Близнецы знали, когда начальница зла, лучше спрятаться где-нибудь подальше. Под столом, например. Вот под небольшой журнальный Правый и попытался залезть. Но немного не рассчитал свои габариты и застрял.

Теперь один из помощников мог передвигаться только вместе со столиком. Благо, у того колесики имелись.

Левый близнец, увидав такую картину, заржал.

– Так, кто там ржёт? Запрягай коней! – приказала Агата.

Левый прекратил и переспросил:

– Эм… заказать коней?

– Каких ещё коней, полоумный? – квадратные очки Карловной блеснули, свет словно отразили сами глаза. – Мотор заводи! Едем за Вруновым. Без него все рейтинги обрушатся. Не вас же потом в телевизор пихать… Вас даже на детском утреннике живьём съедят.

Помощник пулей вылетел из кабинета. А Правый тщетно пытался избавиться от столика. Но вместо того, чтоб выползти, оказался вынужден кататься по кабинету, помогая себе руками и ногами.

Так вместе со столиком он и проехал в дверь в след за братом. Из коридора донесся грохот и крик «Ой-ай». Перед лестницей лысоголовый помощник затормозить не успел.

– Главное в нашем деле – вовремя притормозить, – хмыкнула Агата, накинула плащ и тоже покинула кабинет.

Предиктор Первого Подпольного подошла к лестнице, взглянула вниз, убеждаясь, что помощник жив, а вот столик нет. Огорчилась. Затем нажала кнопку вызова скоростного лифта.

Летают быстрее, чем поезда на магнитной подушке. А всё – дотации каналу. Государству словно нравилось, что мучают людей. И денег вливали столько, что даже уборщицы не жаловались. Больше только у Осколково. Но там банши и постарше найдутся.

Когда близнецы скатились по перилам и выбежали на улицу следом за начальницей, Агата Карловна уже спустилась на лифте и неторопливо пинала колесо автомобиля.

– Ключи! – произнесла она.

Левый пожал плечами. Правый почесал лоб. Забыли в кабинете.

– Мы торопимся! – подстегнула Агата Карловна.

Правый снял пиджак, намотал на руку и треснул по стеклу. А Левый быстро открыл дверь и принялся ковыряться в замке зажигания, вытаскивая провода.

Сработала старая привычка.

Карловна вздохнула и сунула руку под правое крыло, отклеила потайной ключ за слоем скотча.

– Сколько раз говорила, есть запасные ключи! Не обязательно каждый раз ломать двери и взламывать замок зажигания. Я не для того вас из тюрьмы вытащила!

Близнецы, не сговариваясь, кивнули. Поторопились.

Один уже разблокировал двери под вой сирены, а второй успел выдрать провода из зажигания, и соединял контакты, заставляя стартер жужжать. Пикнув, автомобиль примирился со взломом и замолчал, распознав магнит в сумочке хозяйки.

Агата села на заднее сиденье. Безопасность для неё была превыше всего. Разве что убить банши ещё постараться надо. Сильнейшие из монстров. Выше только демоны.

Но когда автомобиль ведут близнецы, лучше лишний раз перестраховаться. Потому начальница всегда занимала место за водительским сиденьем.

Целее будет.

– Садовая, говорите? – припомнила она. – У меня там как раз родня поселилась. Будет повод заглянуть на чай.

Близнецы включили сирену. И дорога не заняла много времени.

На улице Садовой толпился народ. Виднелись перевернутые автомобили. Агата даже порадовалась – теперь без новостей не обойтись.

Главное не припарковаться в эпицентре событий. А то машина превратиться в тыкву ещё до двенадцати. Люди вообще страшные существа. Даже для бывалой банши. Никогда не знаешь, чего от них ожидать. С виду поодиночке безобидные, про пингвинов и котиков передачи смотрят, а как вместе собираются, и факелы жечь начинают, так любого монстра под кровать загонят.

Агата Карловна предпочитала видеть людей в большом количестве только через телевизор. Вживую они источали слишком много эмоций. Хоть банши и питалась этими самыми эмоциями, от такого количества «впечатлений» у неё самой голова шла кругом.

– Если так усиленно питаться, то и растолстеть недолго, – буркнула она.

Близнецы широкими плечами расчистили путь для начальницы, расталкивая народ. Агата сузившимися от злости глазами выискивала в толпе Побрея, заготавливая слова для нагоняя.

– Где его носит, когда он должен быть здесь! Такая сенсация пропадает. Тут же явно что-то случилось. Глобальное и страшное. Всё случилось, как телезрители любят. Но я не вижу пингвинов и котиков. Даже ни одного инопланетянина… В чем сыр-бор?

Когда лысые помощники расчистили проход, на их пути вдруг появились маленькие человечки. Два пластмассовых пупса дрались за игрушечную бутылочку.

– Моя бутылка! Давно пора промочить горло.

– Нет, моя! – кричали они друг другу. – Где я тебе возьму новую после десяти вечера?

Лысые близнецы переглянулись:

– Гляди! – сказал Правый. – Прям как мы с тобой. Только маленькие.

– Ага, – радостно улыбнулся Левый. – Только вместо бутылок мы теперь дерёмся за внимание Агаты Карловны.

– У кого больше внимания, тот премию получает, – на стал спорить брат. – Вот она – здоровая конкуренция.

– В отличие от бутылок, я и плачу неплохо, – отметила начальница словно между делом. – Так что старайтесь, мальчики, старайтесь. Будете много стараться, свою передачу выдам. Про наколки будете рассказывать или лепку из хлеба в домашних условиях.

Оба скисли. А Агата посмотрела вверх и увидела, как маленький человечек спускается с балкона на парашюте. Затем полетел ещё один.

На балконе последнего этажа мелькнула бритая голова мальчишки в чёрных очках. Банши заметила красноватый отблеск в линзах очков. Другой бы не обратил внимания, но Агата своих сразу узнала. Характерный огонёк.

– Так они в доме под снос поселились? Какие практичные Адовы. И новое жилье получат и ипотеку закроют, – проговорила она. – Когда это они успели разобраться в реалиях современного людского рынка? Выходит, как семья все же состоялись. Не такой уж Михаэль и бестолковый. Вот сын у него – бес толковый!

Но если племянника она уже видела, то племянницу со своей постоянной работой пока – нет. Да и с двоюродным братом давненько не общалась. Как давно они стояли в одном строю за честь Шотландии? Он в килте. И она – в юбке.

Она ещё раз окинула взглядом двор в поисках Врунова, но тот так и не появился.

– А Побрей в какой подвал залез?

Ответа не было. Зато народ на улице шумел всё сильнее. О причинах беспорядков она начала догадываться. Где тянутся нити её многочисленных полуночных родственников, там всегда хайп. Ажиотаж, если по-старому. Да кто эту старину помнит? Вот банши в юбке в Средневековье точно знала, что такое ажиотаж.

Оказавшись у подъезда, предиктор прикрикнула на помощников:

– Левый, Правый, отыскать мне Врунова!

– А вы куда? – растеряно поинтересовались близнецы в один голос, но начальница уже скрылась в темноте подъезда.

– А я прямиком в эпицентр, – пробормотала банши. – Раньше нас боялись больше, чем атомных бомб теперь. Эх и славные были времена. Пойду за чаем старые времена вспоминать. И демонёнка с проклятьем потискаю.

– Бизнес-ланч, – понимающе добавил Правый близнец.

– Какой тебе ланч? Вечер уже… Деловой ужин! – поправил Левый.

Быстро прикинув, из какой квартиры летели миниатюрные парашютисты, Агата поднялась по лестнице, и теперь уже настойчиво постучала в дверь.

* * *

Услышав стук, Адовы переглянулись. Гостей не ждали. А к погромам давно привыкли. Откроешь, поздороваешься, а тебе вилками в бок!

– Ещё доставка? – Михаэль взглянул на Блоди. – На взлом с проникновением не похоже. Стучат не слишком настойчиво. Даже не угрожают. Денег хотят, что ли?

– Всё может быть. Люди такие щедрые за бумагу, – пожала Блоди плечами. – Я столько интересных магазинчиков нашла, что уже и не помню, где и что покупала. Может и с доставкой было.

Оборотень со вздохом поднялся с кресла и направился в прихожую.

– Бумага, ха! Раньше больше металлы ценили. А до этого мясо им подавай было на обмен… Это было ещё до спроса на перец и корицу… Агата? – удивлённо воскликнул Михаэль уже из коридора, открыв дверь. – Какими тёмными судьбами? Сколько мрачных лет, сколько грустных зим?

– Вашими страхами, – ответила престарелая банши в подозрительно-модных очках и обняла двоюродного брата. – Да вот мимо проходила. Смотрю, парашютисты пластмассовые летят. Да в полёте шевелятся. Чары древние почуяла. Дай думаю зайду на чашечку чая. Внуков посмотреть. Я читала твои письма, мохнатый… Где этот новый приплод?

– Проходи, конечно, – Михаэль распахнул дверь шире, давая пройти родственнице, а затем крикнул в сторону комнаты. – Даймон, Мара, ваша тётя приехала!

Пока Агата снимала туфли, в прихожую первой выбежала Мара.

– Мрачно-прозрачно! – взвизгнула она и добавила басом. – У меня теперь ещё и живая тётя будет? Зря мы духа по косточкам разобрали?

– А я смотрю ты не по годам развитая, – заявила мрачная тётка, снимая очки.

В родной семье можно не прятать глаза, наполненные мрачной силы.

– А по столетиям, – добавил гордо Михаэль. – Маре больше, чем нам всем вместе взятым. Люди же первое, что придумали это проклинать соседей. Да как-то особой форме не придавали.

В коридоре материализовался дух.

– Мара, для начала следует поздороваться, – наставительно заявила Дарья Сергеевна. – Можно поинтересоваться здоровьем. Можно спросить про погоду. Но не будь слишком настойчивой. Не надоедай пожилым людям.

– Ага, закапывай их потом, – кивнула девочка.

Поздороваться она так и забыла, во все глаза разглядывая низкорослую, приземистую тетку в чёрном одеянии и причудливых очках. Зато маленькое проклятье не забыло про погоду. И тут же спросило:

– Кости на грозу не ломит? Хочешь, бурю вызову?

Агата ухмыльнулась.

– Не сегодня, милочка.

Следом показался в коридоре Даймон, не выпуская из рук смартфона.

– Прив… Чё как?

– Чего? – не поняла высокого образованная, но недостаточно продвинутая тётка.

– Так люди говорят. Сокращённо, – объяснил демонёнок. – Это я в школе понял. Я теперь учусь. В этом году за гуся взяли. В следующем козу вести придётся. Или козла. Но пока единственно, что я понял, так это то, что людям всегда некогда.

– Никто ещё никогда не опаздывал на свои похороны, мой милый, – ответила банши с чарующей улыбкой.

Затем тётка обняла лысого подростка. Даже немного пощупала и потискала, проверяя стать. Банши не обмануть. Демонёнок перспективный. Это пока скрывает хвост, но в скором времени рога полезут. Тогда либо шапку рэперскую носить зимой и летом, либо со шляпой ходить везде, поминая чертей.

Блоди вышла в коридор следом. Письма старым знакомым мужа писала она. Да и то лишь раз в год, на кровавую луну, чтобы муж не терял связи с кланом и всеми причастными к его прошлым сражениям.

До того, как возжелали его крови, медведи «клана мёда» были близки супругу. Михаэль лишь прикладывал в конце лапу, чтобы не приняли за подделку.

– Мрачного настроения, родня! – натянуто улыбнулась Блоди. – Надеюсь, у вас всё болит, а вокруг страдают люди?

– И вам их мук не передать! – по-старому, почти забытому мрачному этикету поприветствовала банши, осматриваясь в квартире.

– Темновато, – протянула тётка. – Так бы здесь и жила. А то всё прожектора, свет софитов. Совсем ослепла. Даже очки пришлось надеть.

– А ты правда живешь в игле? – тут же поинтересовалась Мара.

– Там не живут, там работают, – поправила тётка, проходя в комнату.

Она едва не наступила на стремительно бегущего маленького человечка.

– Весело у вас, – заметила банши. – Да и на улице полный порядок. Люди уже готовят факела? Соседи нажаловались?

– Пытались, – ответил чердачный, протягивая гостье чашку чая с блюдцем. – Моё имя Топот. Рад знакомству!

Чашечка тоже посмотрела на банши, скривила губы и сказала:

– О, матриархи рода! Мое почтение, уважаемая.

– Какая ответственная прислуга, – кивнула довольная банши. – Рабов на балконе держите? Или на чердаке?

– Топор не прислуга, он наш единомышленник, – объяснил оборотень, сев рядом с Агатой Карловной. – А ты совсем не изменилась за последнюю сотню лет.

– Характер совсем скверный стал, – смущенно улыбнулась Агата. – Это всё особая диета. Только чистые эмоции. Бурные, яркие. Страх, там, ярость, паника. Никакой апатии и скуки. У меня от них изжога, как от проверок. Нервная стала.

Дверь в комнату приоткрылась. В щель просунулся кончик туфли Агаты. А затем вползла и вся туфля целиком. В обуви, словно в лодке, сидел пластмассовый пупс и, отталкиваясь обувной ложкой от пола, медленно «вплывал» в комнату.

– Вот до чего дошёл прогресс, – удивилась Агата. – Самодоставка обуви.

– Это не прогресс дошёл, – ответила Блоди. – Это Мара дошла до магазина с игрушками. И вдохнула в них жизнь. Даже не знаю, что с ними теперь делать. У нас уже и пудель, и крыса, и домовой есть. Теперь ещё и эти чудят. Мы же просто не поместимся все в одной квартире.

– Так заведите новую, попросторнее. Ну или… дом, – посоветовала банши.

– Что-то от этих слов у меня аппетит разыгрался, – засияла Блоди. – Сейчас подам шарлотку!

Банши дождалась, пока хозяйка вышла, а затем едва не подскочила перед братом:

– Шарлотку? Что за шутки, Михаэль? Где кровавая колбаса? Где фарш с опарышами? Когда мы жили в соседних пещерах ты был более разборчивым в еде.

Михаэль открыл было рот, чтобы объяснить, что кровь он с рынка под это дело не донёс. Гостей не ждали. Да и протухнуть ничего теперь не успевает с холодильниками.

Но тут на улице громыхнуло.

– Шумно тут у вас, – заметила сестра, что когда-то была лишь соседкой, а затем приняла его сторону. – Давай призову духов смерти по старой памяти? Разгонят.

– И я призовут! – тут же добавила Мара, усевшись на коленку тётке. – А давай кто сильнее.

– Не надо никого призывать, – обронил Михаэль. – Мы только начали вписываться в общество.

Но банши уже достала из маленькой чёрной сумочки большой смартфон, размером почти как планшет.

– Ало, генерал Дронов? А чего это ты давно войнушек не устраивал? На Садовой вот шумно… Найди какого-нибудь специалиста… Всего лишь майор? Остальные на задании? Ну что ж, тогда ответов на викторину получишь. Хорошо, тогда только половину. И никакого сектора приза… А последнее слово вообще – «выхухоль». Попробуй выговорить!

Она отключила телефон и отпив чая из млеющей кружки, сказала:

– Зачем нам духи, когда люди сами неплохо справляются?

Михаэль вдохнул полной грудью и неожиданно предложил:

– А может, как в старые добрые времена? На охоту всей семьей? И бежать, бежать по оврагам и буреломам?

– О, я уже слишком стара для этого, – отмахнулась банши. – Сейчас мне эмоции приносят люди с доставкой на дом. Сама не охочусь. Да и ты не притворяйся, Михаэль. Когда волки охотились, ты дрых, а потом лез поутру за мёдом.

Медведь криво усмехнулся, отмахнулся. Былое, мол.

– Воевал ты только когда защищался или нападали на наши пещеры, – она оскалилась. – Зато как! Все наши аплодировали!

С балкона вернулся Даймон:

– Мара, можно я возьму ещё человечков? Там закончились, – он поднял взгляд на тётку и спросил. – А это правда, что вы работаете с останками? Я бы тоже не прочь практику пройти. Но что вы там с ними делаете?

– В основном продаю людям по кусочкам, – отпила чай и ответила банши. – Уж очень они падки до чернухи и страхов.

– А можно конкретнее?

– Записывай. Берёшь человека и начинаешь из него всякую гадость доставать. А остальные люди и радуются. Те, кто считают себя целыми.

– А что такое останки? – поинтересовалась Мара, оторвавшись от кукольных боёв за туфлю Агаты.

На полу развернулись эпические бои, где к пупсу наведались куколки, а затем произошла драка между ним и другим пупсом, что приехал в комнату в кроссовке демонёнка с колёсиком и предложил им покататься с ветерком.

– Останки – это то, что осталось, – объяснила Блоди дочке, занося в комнату шарлотку. – Кости, например.

– Как у меня? – Мара задрала футболку и продемонстрировала рёбра и позвоночник. – У меня есть кости!

– Какая всё же интересная у вас девочка, – с любопытством присмотрелась к Маре новоявленная тётушка. – С потенциалом. Сдаётся мне, охотно заменит старую с косой на рубеже тысячелетий.

– Мне выдадут косу? – тут же поинтересовалась Мара. – Это хорошо. Своя плохо растёт. – И она пригладила локоны.

Даймон почесал лоб и спросил:

– А нас можно по телевизору показать? Ну, не только демонов, а монстров вообще.

– Не думаю, что люди к готовы узнать о нашем брате, – ответил отец семейства за тётку.

Хотя не прочь был затянуть песню в караоке-стиле перед публикой.

– О, вы плохо знаете людей! – произнесла Агата. – Их уже трудно чем-либо удивить. Вообще-то, я за тем и приехала.

– Нас заснять? – обрадовался брат.

– Нет, не вас показывать, а то, что во дворе творится, – обломала сестра. – Но, если настаиваете, у меня есть нужные люди, которые могут этим заняться. Надеюсь сегодня одного такого разыскать и вернуть в строй.

С балкона вновь послышался шум.

– Да что там творится? – поинтересовался Михаэль.

– Да я и сама не знаю, – произнесла его двоюродная сестра. – Мне казалось, что причина шума – это ваше семейство.

Оборотень задумчиво пробормотал:

– Стоит прийти им в мою новую пещеру и… я не смогу сдержаться.

Агата кивнула, отпила с чашки:

– Охотно приму участие.

– Ужасный мой, может, не стоит выходить пока? – забеспокоилась Блоди, подкладывая шарлотки в тарелку. – Мы ещё не докушали.

Тарелка скривила белую мордочку и сказала:

– Фу, опять без крови? И чему вас только учили?

– Люди в большом количестве могут навредить, – даже не обратила внимание на возмущение блюдечка Блоди. – А у нас теперь дети. Давай дома останемся, а?

– Дети – это хорошо. Дети – это рейтинги. Особенно хвостатые! – заметила Агата. – Сдаётся мне, не удержусь и всё-таки сниму про вас материал.

Телефон «аве, Мария!».

Агата ответила:

– Алло… Майор значит? От генерала? Это хорошо. Выхухоль ему всегда с трудом давался… Как что случилось? Беспорядки на Садовой… Ну и что, что на рыбалке… Да-да, мирное население в опасности… Надо, очень надо спасать… От кого? Да от всего и сразу… Но это можно и на выходных. А сейчас бы просто всех по домам разогнать… Что значит, можно ли танками? Нужно, голубчик! Не картонными же солдатиками… Тут и так кукол безмозглых на улицах хватает.

* * *

Оставшись совсем одни на улице, близнецы растеряно глазели по сторонам. Они прогулялись по округе, пропитываясь атмосферой ненависти и гнева.

Как так получалось, что Врунова видно не было, а эмоции кипели через край?

Вернуться оставалось только к своему автомобилю. Но по пути набрели на знакомое транспортное средство.

– Наш? – произнес один из близнецов.

– Конторский, – пробормотал второй.

Автомобиль действительно походил на тот, на котором разъезжал Побрей Врунов. Вот только у журналиста машина была новенькая, а эта выглядела так, будто бы пробиралась через заросли колючих кустарников. Причем кустарники были из колючей проволоки.

– Похоже, он его к сафари готовил, – сказал Левый.

– Вдруг в Африку поедет? Там новый сезон «Пытай звёзд» снимать собираются.

– Я тоже хочу туристом по миру покататься, – заметил левый. – Чего мы у этой Карловны застряли? Мира не видим!

– Мы и раньше на мир через решётку смотрели! – напомнил Правый. – Говорил тебе, не стоило тот «лайк» ставить.

Приглядевшись к служебной машине, они обнаружили, что это вовсе не случайные царапины. Весь автомобиль был исписан лозунгами. Только почерк был мелким. Маленькие ручки трудились.

– «Свободу от коробок», – прочитал Правый.

– И «никаких упаковок», – прочитал Левый.

Тут в боковое стекло начал биться лысый как яйцо пупс. Близнецы от неожиданности отпрянули.

– Господи, куклы внутри! – сказал Правый.

– Да их тут сотни! – воскликнул Левый, заметив в салоне ещё несколько лысых пластмассовых голов.

Ещё несколько пупсов плясали на крыше. Они скатывались по лобовому стеклу как с горки. Близнец оглянулся, сзади ещё с десяток человечков приблизилось.

– Ну, теперь всё ясно, – со знанием дела заявил Правый. – Сожрали они Врунова. Доигрался. Не будет ему ни Африки, ни повышения. Клип снимут, прокрутят на Новый Год и будь здоров.

– Надо Карловне звонить, панихиду заказывать, – Левый достал мобильник, но позвонить не успел.

Одна из кукол спрыгнула сверху с крыши автомобиля, вместе с полиэтиленовым пакетом, который аккуратно наделся прямо на лысую голову.

– Полёт нормальный! – пропищал пупс.

– Какой звонить⁈ – вскрикнул Правый, дергая за пакет второго. – Они сейчас и нас сожрут! Тебя уже душат, брат. Подготавливают!

– Это меня упаковывают, пока тебя сырым есть будут! – поправил Левый.

– Чего это сразу меня?

– Да потому что я вкуснее! А тебя перчить надо.

– Тогда я увольняюсь!

– А я вообще без трудоустройства работал! Сам уйду!

Близнецы что есть силы припустили по улице, забыв и про машину, на которой приехали, и про Карловну, и про Побрея.

Когда стоит вопрос выживания, работа плавно отходит на второй план.

Глава 39

Гражданка в позиции

Дверь в квартиру бабы Нюры подпирал тяжёлый комод. В баррикадах старушка толк знала, наигравшись в детстве в «царя горы». Наверное, с тех пор в ней и остались лишние силы на борьбу с несправедливостью.

Анна Николаевна сама притащила его из спальни. А потом ещё и швабру в дверную ручку просунула для надёжности. Чтобы враги не пролезли. Только после этого смотрящая за подъездом вернулась к своему посту на балкон. Там намечалась не охота на медведей, а что посерьёзней. Катарсис целой улицы!

Мечтая о бинокле с ночным виденьем, баба Нюра сильно не переживала, что будет плохо видно. Из окон отражалось достаточно света, к тому же на Садовой периодически что-то горело, взрывалось и «иллюминация» была потрясающей. Как на Новый год. Только без салютов и фейерверков.

Старушка умостилась в кресло и уставилась пристальным взором к творящемуся вокруг хаосу. Двор окружили люди в противогазах и принялись растягивать по периметру жёлтую ленту.

На всякий случай бабка тоже надела маску, которую нашла в подъезде. Санитар обронил, так чего добру пропадать? Вещь полезная, в хозяйстве пригодится. Грибной чай, например, процеживать.

Смотрящая расслабилась в дозоре, потому что ощущала себя в безопасности. Ты всех видишь, а тебя – никто. Бабе Нюре нравилось это чувство небольшого превосходства над согражданами.

Но она никак не могла подготовиться к тому, что покой наблюдательного пункта будет потревожен. Подхваченный порывом ветра бумажный парашют вдруг приземлился прямо к ней на колени. И из-под парашюта показалась пластмассовая лысая голова. Старушка вскрикнула от неожиданности.

– Докладываю! – затараторил пупс, растягивая пластиковый рот. – Посадка прошла отлично. Пробую нейтрализовать противника.

Бабка вскочила с кресла и стряхнула говорящую куклу на пол.

– Ах ты, нейтрализатор уменьшенный! – замахнулась на него кулаком хозяйка. – Я тебе покажу, как на мою территорию вторгаться! Ишь чего удумал, диверсант недоделанный!

Но показать старушка ничего не успела. Прямо на голову ей приземлился ещё один пластмассовый человечек, скатился по спине и занял её кресло. Как будто так всегда и сидел.

– Позицию занял. Разрешите приступить к захвату территории? – доложил он в маленькую рацию на мини-батарейке от часов. – Нам оказано сопротивление. По виду – человеком преклонных лет. Объект дожития.

От такой несусветной наглости баба Нюра пошла пятнами, которые даже из-под маски просвечивались.

– Я же там уже нагрела! – негодовала бака и принялась ловить кукол. – Ишь, распустилась, мелочь пузатая! Я тебе покажу, как ко мне вторгаться! Ко мне ещё ни один сопляк без последствий не вторгался.

Совсем рядом шлёпнулся третий человечек и схватил её блокнот с секретными записями. А затем нагло выдрал страницу и стал складывать самолётик.

– Материал захвачен. Создаю лётно-транспортное средство, – заявил человечек.

– Грабят! – заверещала смотрящая Садовой.

Да так громогласно, что даже полицейские из особых отрядов подняли на неё взгляды, скрытые круглыми стеклами противогазов и щитами-зонтиками.

– Кто грабит? Мародёры? – донеслось с улицы.

– Как есть мародёры! Грабят! На тёпленькое место усаживаются! – повторила старушка, не понимая, почему к ней на балкон ещё не лезет спецназ или хотя бы конная полиция.

«Можно даже без коней. Пусть сторожат у подъезда. Прикрывают отход», – даже подумала Нюра: «Зачем-то их кормят же? Ну не навоза же ради! В 21 веке всё должно быть объяснимо. Если ты не лихой гусар или казак – езди на велосипеде. Он проще в обслуживании».

Но на помощь никто не поспешил. Даже участковый, который только что был во дворе, не бросился спасать несчастную пожилую женщину.

Старушке ничего не оставалось, как сбежать с собственного балкона. Точнее, отступить на территорию квартиры.

Иногда лучше сделать шаг назад, чтобы как следует разогнаться.

Она спешно захлопнула дверь и задвинула шпингалет. Теперь баба Нюра наблюдала, как за стеклом беснуется компания маленьких человечков, строя самолётик из её доносов и нагло эксплуатируя её пригретое место, сделав из него новый наблюдательный пункт. Они стучали в стекло и что-то кричали, но старушка уже не могла слышать, что именно.

А всё от мыслей. В её голове головоломка последних дней сложилась в единую картину. Человечки свалились с неба. Двор оцепили супер-полицейские войска. Галлюцинации, эпидемия, восстание машин – всё это звенья одной цепи. Теперь она точно знала, кто виноват во всех беспорядках.

Конечно же, это дело рук пришельцев из космоса!

Коварные кукловоды человечества нагло манипулировали людьми, устроив театр абсурда. Наверняка в сговоре с ребятами из ЖУКа. Иначе как понять этот рост тарифов каждый месяц?

«Наверняка, собирали деньги на новый космический корабль, чтобы перевести всех землян в место похуже», – предположила старушка от того, что предполагать ей никто ещё не запрещал.

Жильцы из нехорошей квартиры тоже чудили.

«А может, они и не жильцы вовсе? А пришельцы в человеческом обличье!», – тут же додумала Нюра.

Такое она тоже видела. Правда, в кино, но ведь его тоже снимали люди. И те люди часто писали в газетах о порабощении других людей внешними силами. Неужели все врут?

Нет, врут те, кто молчат. Молчат, значит, знают. А такие хуже всего – знают, но даже не поделятся. Не то, что Побрей Врунов. Вот человек совести, монолит благоразумия, и оплот человечности! Говорит больше, чем знает.

Бабка схватила клюку, сжала покрепче.

Она готова отчаянно сражаться. Взгляд полон отваги. На кону не только покой отдельно взятого двора, но и всего человечества.

Она были избрана! Её долг как гражданина и избранного был в том, чтобы спасти Землю. Так все избранцы поступают в свободное время. Планета в опасности, а остановить вторжение может только она.

Уже представляя себе памятники при жизни, почётные грамоты от городов за спасение миллионов жизней и благодарность от самого участкового, бабка пошамкала губами и показала куклам кулак.

– У-у, я вам покажу, как на людей напирать!

Вновь вспомнив о том, что хромает, и отныне опираясь на клюку, как на шест, бабка забралась на комод, и с силой толкнула дверь плечом. Вышло красиво, как в кино, только одно подвело – дверь открывалась внутрь. Да и швабра помешала.

Неудачный выход из квартиры немного приубавил прыти старушки, но не сломил бодрости духа. Она слезла с комода и потянулась к телефонному аппарату. По памяти набрала номер мобильного участкового.

– Петрович! – полушёпотом произнесла она. – Я знаю, что происходит.

– Нюра, я занят! Я…огурец доедаю, – безжалостно чавкал участковый, раздумывающий как дальше жить со всеми этими реновациями и роботизацией.

– Так ты прожуй и говори, – предложила местная блюстительница порядка. – Только разговор наш будет не по телефону. Нас могут подслушать.

– Кто? – спросил участковый и сразу предупредил. – Я приму любой вариант.

– Всё сходится! Человечки!

– Ты про роботов, что ли? Да они тут меня самого подсидели.

– Так они ещё и роботов задействовали? – вздохнула Нюра. – Ну всё верно. Сходится. У них же технологии развиты. Луну по-твоему кто каждую ночь двигает? Земля ещё плоская, вот-вот надломится. Австралии не существует, а Финляндию явно придумали для того, чтобы дефицит колбасы оправдать.

– Анна Николаевна, иди ты в баню! – послышалось от Петровича, вместо признания и грамоты. – Там и помоешься!

– Какую ещё баню?

– Финскую!

– Петрович, ты чего? Я же по секрету делюсь. Доношу с глазу на глаз, так сказать.

В ответ послышались гудки.

Комод всё же пришлось отодвигать одной. Потому что нельзя спасать планету, сидя в собственной квартире.