Текст книги "Адовы (СИ)"

Автор книги: Степан Мазур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)

Глава 28

Клюет же!

Тишина на рынке наступает лишь затемно. Когда последние продавцы сворачивают остатки товаров и расходятся по домам. Но сегодня днём рынок гудел особенно громко. Афанасий Петрович с трудом продирался сквозь толпу. Казалось, будто весь рынок собрался рядом с мясной лавкой.

«Распродажу там устроили, что ли?» – думал он, пытаясь найти эпицентр шума.

– А ну расступитесь! – требовательно крикнул участковый, но его голос потерялся в общем гомоне.

Работники рынка покинули свои палатки и окружили трёх перепуганных мужчин. Одного из них Петрович даже узнал. Нагловатый владелец передвижного ларька с шаурмой часто наведывался в участок к Вольфу Михалычу. Но тогда он был менее бледным. Сейчас же бедолага едва стоял на ногах и заикаясь что-то пытался объяснить другим продавцам про рык в ушах и сердце в пятках. При этом он тыкал дрожащим пальцем в сторону мясной лавки.

– Расступись! Разойдись! Дайте дорогу представителю власти!

Участковый, наконец, смог протиснуться к знакомому бизнесмену.

– Что случилось? Проверка? – поинтересовался Петрович у человека, которого предстояло защищать в первую очередь по указанию начальства.

Перед законом все равны, но всегда есть кто-то ровнее.

– Т-там! – только и сумел выговорить он, тыча пальцем на дверь мясной лавки.

– Точно там? – уточнил Петрович. – Не тут? И вообще, что там?

– М-медведь! – выговорил торговец ещё одно слово.

Те двое, что стояли за его спиной, кивнули.

– Медведь? – повторил участковый с кислым видом. – В мясном магазине? Я бы понимал, если речь шла хотя бы о выставке мёда. Но тут… вы уверены, уважаемый?

Торговцы шаурмой и владелец бизнеса лишь все как один сняли шляпы, кепки и шапочки и согласно кивнули. Одновременно.

Затем старший добавил за всех:

– Гражданин начальник, мамой клянусь.

Петрович коснулся правой рукой того места, где должна находиться кобура. Впервые за годы работы он пожалел, что не получил табельный пистолет. Мороки с ним много – получи, распишись, потом сдай с каждой пулей под расписку. А вдруг случись что? Потом проблем с оружием не оберёшься.

Мороку Петрович не любил. Потому в кобуре всегда носил огурец. Так было вернее избежать авитаминоза на работе. Ведь главное оружие участкового – ручка. И планшетка ещё, которую он благополучно посеял.

Из всего оружия Петрович нащупал в кармане лишь ручку, зажал в кулаке для уверенности и смело вошёл в мясную лавку искать медведя.

«Может, метафора такая?» – ещё подучал участковый.

О конфликте мясника и работников общепита на колесах Петрович знал давно. Но никак не ожидал, что дело дойдет до применения живого медведя в личных разборках.

«Цыгане его привели, что ли? Или из цирка сбежал?»

– Ну да, куда ему ещё бежать? – буркнул Петрович вслух. – Только в мясную лавку, раз до ярмарки мёда не дотянул. Не дай бог придётся МЧС вызывать. Снова отчёт строчить потом.

– Здравствуйте, – ласково произнесла продавщица, едва участковый переступил порог. – Чем могу помочь? У нас почти всё раскуплено. Сегодня какой-то ажиотаж прям. Лучше прийти завтра. Новый мясник свежатинки с утра разделает.

– Не надо мне свежатинки, мне медведь нужен, – заявил Петрович.

Продавщица, которая на время конфликта уходила обедать, только удивилась.

– Так откуда у нас медведь?

Некоторое время представитель закона молча осматривал торговый зал, потом его взгляд упал на слегка покосившуюся дверь в подсобное помещение. Краска на косяке была ободрана, а на полу щепки. Но ничего криминального на глаза не попадалось: ни следов крови, ни даже когтей… что странно для мясного магазина.

«Больно чистые. Откуда только такие берутся?»

– Жалуются тут на вас, – с ходу начал продавливать подозреваемую в содержании медведей Петрович, продемонстрировав удостоверение. – Говорят, животных развели.

– Да каких животных? – широко распахнула глаза продавщица. – Разве что в разделанном виде.

Она указала на пустующие полки, но призналась:

– Говядинки, может? Свежая. Ночью разделали. Кусочек себе оставила. Но с вами могу поделиться. Раз… очень надо.

– В том-то и дело, что не в разделанном, – уточнил Петрович. – Не нужно мне мяса! Мне бы все помещения осмотреть подсобные. Для верности.

– Погодите, – подбоченилась продавщица. – Я не могу пускать в разделочную всех, кто просит. С начальством надо посоветоваться. У вас же даже халата нет и сменки. А шапочка есть?

– Нету, – кивнул участковый. – Но и волос у меня тоже не особо. А ордер при желании добуду. Советуйтесь.

Продавщица достала телефон и набрала номер, заговорила:

– Леонид Львович, к вам опять пришли… Из полиции. Хотят внутрь… Пустить? Да знаю я, что нам скрывать нечего. Но бахил у представителей власти нет, и перчаток… Хорошо. Пускаю и так.

Петрович покусал губу. Хозяин мясной лавки отсутствовал, что было подозрительно. Но видимо не так далеко убежал. Зато куда слинял – на рыбалку! Знает, гад, как за душу поцарапать.

Из динамика телефона доносились его довольные крики: «Тащи! Тащи, давай! Уйдет, же! Клюёт же!».

Петрович даже губу прикусил, словно рядом стоял с садком.

– Проходите, – продавщица, наконец, отступила перед представителем законной власти и включила свет в разделочной.

– Жалуются тут на вас, – повторил участковый, сожалея что не знает, вытащили ли рыбу.

Или сорвалась?

– Так работаем хорошо. Вот и жалуются, – хмыкнула продавщица. – Не работали бы, и жаловаться бы некому было. Лодыри никому не интересны.

В пустом помещении Петрович нашёл только разделочные столы, холодильники и чёрный ход для отгрузки товара с улицы.

– Никаких медведей, – уверенно добавила продавщица. – Видите?

– А может вы его… на мясо пустили? – предположил участковый, заглядывая в холодильники.

Хотелось найти шкуру, шерсть, лапу на худой конец. Но видел лишь оставшиеся окорока явно копытных представителей животного мира.

– Нет, экзотикой мы не торгуем, – разочаровала продавщица. – Да и говорят, медвежатина не вкусная… Вы пробовали?

– Нет. И не хочу. Язва замучила. А можно я через чёрный ход выйду? – вздохнув, попросил Петрович.

Уж очень ему не хотелось снова с психами на улице разговаривать.

– А то выдумщиков много. Только от работы отвлекают, – добавил он.

– Конечно, – продавщица открыла дверь к подъездной дороге. – Выходите.

Участковый со вздохом достал огурец, откусил и набрал привычный короткий номер на телефоне:

– Ало, скорая? Можно на рынок карету?.. Нет, без извозчиков. Своих психов хватает… Да, снова Садовая.

* * *

До речки оборотни добрались быстро. С ветерком, как и обещал Леонид, который и сидел за рулём УАЗика без крыши. Почитай – кабриолета.

У кота-оборотня был талант к скорости, а подвески на отечественном автопроме он не жалел и собирал все ямы и кочки. Всё равно биться головой не о что. А веселья много не бывает.

Михаэль подлетал на сиденье, но ремень безопасности всё время возвращал его на место, ветер периодически трепал по макушке. Как так получилось, что они вдруг пересели с его удобного автомобиля на «да у меня проходимее», он точно сказать не мог. Но спорить с опытным рыбаком не стал. Всё-таки у Леонида были водительские права. Значит, понимал он в человеческих автомобилях больше, не то, что медведь, исколесивший всю Европу с Майки.

Правда, автомобиль кота-оборотня с полицейскими сам не разговаривал. А он, дурак такой, поил его не кровью, а заливал какой-то вонючий бензин. Или хуже того – дизтопливо. Не хватало ещё бензобак открывать, чтобы нюхать. И так коптит изрядно.

Ветер свистел в ушах рыбаков, формируя новые причёски. Леонид мог разогнать любую колымагу так, что та мчалась как на гоночной трассе. Жил он по принципу: «тихо веду себя на работе, но в хобби отрываюсь как следует».

Ничто не могло остановить кота, стремившегося на рыбалку!

Михаэль пристегнул ремень после первого же полёта в невесомости. А когда хлебнул ртом поток ветра над стеклом и проглотил божью коровку, возникло даже желание перекинуться в медведя для надёжности.

Так безопаснее.

В тоже время не хотелось объяснять Рыбнадзору, почему человек везёт медведя на рыбалку. Но к удивлению более крупного оборотня в салоне автомобиля, до реки они добрались вполне благополучно.

Лишь отстегнув ремень безопасности и встав на ноги у берега, Михаэль мог с облегчением выдохнуть.

– Ну ты и гонщик, – произнес он, покачиваясь.

– Так на рыбалку же, а не на работу, – Леонид руками изобразил машущие крылья. – Жаль, у машины крыльев нет. А то бы ещё быстрее долетели.

– Твоя правда. Зов природы, – Михаэль рассмеялся заливисто.

Пока Леонид расчехлял удочки, тот, кто мог принимать образ медведя, спустился к реке. Втянул носом воздух в попытке ощутить, водится ли тут рыба.

Не ощутил. Но нос тут же превратился в медвежий. Новое обоняние сообщило о грустных новостях: пахло автомобильными покрышками, трухлявыми досками на берегу и почему-то попкорном. А вот рыбой – ни разу.

Присмотрелся – увы. Даже не плещется.

Михаэль повернулся к Леониду, идущему к реке со снастями, спросил:

– А тут вообще рыба есть?

– Конечно, есть. Целая баночка пескарей была в прошлый раз, – Леонид раскинул руки в стороны для демонстрации баночки, но этого не потребовалось.

Удалось показать двумя пальцами.

– Ну, может не только пескарей поймаем, – произнес Михаэль с воодушевлением и тут же полностью обратился в медведя.

Обращённый разбежался и, обдав Леонида брызгами, плюхнулся в воду.

– Ты чего тут плаваешь? – крикнул оборотень из семейства кошачьих. – Всю рыбу распугаешь!

– Не распугаю, – пробасил медведь, вынырнув из воды. – Наоборот, запугаю так, что сама на берег выпрыгивать будет…

– От ужаса?

– От восторга! –заявил Михаэль и снова погрузился под воду.

Леонид в воду лезть не имел никакого желания. Природа кота брала своё. От того рыбачил по старинке. На удочку.

Со знанием дела он наживил червячка и забрасывал на мелкоте. Но не везло. Не были ни поклёвки. Даже леску не водило. Поплавок замер, а затем показалось, что вовсе умер.

Тогда Леонид вздохнул:

– Эх, люди… последний пескарей потравили.

Отложив удочку, он взял спиннинг. Нацепив донную снасть, наживил новых червяков и забросил наживку на середину реки. Туда, где поглубже.

Едва донка опустилась на дно, как задёргался поплавок на соседней удочке.

– Клюёт же! – крикнул маленький оборотень и начал подсекать.

Поплавок нырнул, но вдруг в том месте, где только что был поплавок, показалась медвежья морда.

В зубах Михаэль держал здорового леща. А поплавок вернулся на поверхность.

– Эй! Это моя добыча! – выкрикнул Леонид. – Он на мою удочку клюнул!

Ответить Михаэль не мог. Иначе леща бы упустил. Только выбравшись на берег и приняв человеческий облик, он опустил рыбу в садок и заговорил:

– Ныряю я, значит. И вижу – плывёт! Морда – во. Хвост – во! Покрутился он, значит, возле твоего крючка и сбежать хотел! Но тут я зубами его – клац! Нечего с едой играть. Знай наших!

– Ну, даёшь! – восхитился кот. – Рыбу на её территории ловишь. Голова!

– Пусть знает, что никуда от нас, рыбаков, не денется.

Леонид вытянул леску, крючок оказался пуст. Быстро насадив очередного червяка, пока Михаэль не прыгнул в воду, он снова закинул удочку.

Но медведь был быстр. В одно мгновение Адов оказался в воде. В этот раз даже поплавок не успел дёрнуться, как Михаэль вынырнул с очередной рыбой.

– Зато не сорвалась, – прокомментировал медведь, кладя улов в садок.

Так они и рыбачили. Один на удочку, другой зубами. Но каждый раз удивительным образом вылавливали одну рыбу на двоих.

Такой способ рыбной ловли Леониду даже больше понравился, чем пескарей ловить. «Зато ни одной рыбы не упустили» – в конце концов, согласился он с доводами Михаэля.

Один приманивал, другой ловил. Но когда расходились, у обоих по отдельности ничего не получалось друг без друга.

Леонид уже почти забыл про донную снасть, но тут кончик спиннинга мощно задёргался и собрав палку-упор на берегу, ракетой улетел в воду. Как будто клюнула акула.

– А-а-а! Уходит! – закричал кот, бросаясь следом за снастью.

Михаэль оказался тут как тут и тоже потянул изо всех спиннинг на себя. Но сколько бы оба не тянули, и не тащили на себя, упираясь ногами в берег, обоих всё равно утащило в воду.

Парно искупавшись, оборотни вынуждено отпустили спиннинг. Но о потери долго горевать не пришлось. Вода забурлила.

На середине реки всплыла… подводная лодка!

– Вот-те на! Субмарина, – озадаченно почесал лоб Леонид.

– Чего? – переспросил медведь.

– Порыбачили, говорю, удачно. Глубоко здесь, выходит.

Внезапно в камышах что-то громко затарахтело, загрохотало. Стоя по пояс в воде, оба оборотня устремили взоры к зарослям. Из-за камышей на берег выкатил танк, уставившись хищным дулом на рыбаков.

– Вот так порыбачили… – повторил Михаэль. – А за удачную рыбалку теперь расстреливают?

– Не слышал, – признался Леонид. – Но я много работаю. Может закон какой приняли?

– Люди такие неожиданные, – согласился Михаэль. – То сетями ловят и целыми траулерами, то за карася на удочку на тот свет отправляют.

Леонид ещё раз посмотрел на танк и почесал макушку:

– Милитари-стайл.

– Чего?

– Всю рыбу, говорю, распугали своей военной техникой.

Танк вдруг оглушительно выстрелил!

– Ложись! – крикнул запоздало Медведь, моментально толкнув Леонида в воду.

Тот в полёте перекинулся в кота, по-кошачьи заорал и практически по воде убежал обратно к берегу, а затем исчез в кустах. Судя по шороху, он ещё долго обтирался мокрой шкурой о траву.

Сам Михаэль упал на дно и принялся грести изо всех сил, уплывая как можно дальше от металлического источника неприятностей. Но стоило ему вынырнуть подальше на берегу, как снова почувствовал сильный запах попкорна. А по реке плыли крупные, ещё не размокшие белые хлопья воздушной кукурузы.

Приглядевшись к источнику попкорна выше по реке, он увидел берег и снова танк, который стоял у воды. Он уже не стрелял, но из дула его продолжала сыпаться готовая кукуруза. Как оказалось, её охотно подхватывала рыба. Сначала мальки на мелководье пробовали, а потом сомы и караси приплыли за дармовой раздачей там, где поглубже.

Осознав, что опасности нет, и попкорном ещё никого не убило, только накормило, оборотень отряхнулся по собачьи. Попутно превратился в человека.

Люк танка открылся и пред взором мокрого Адова предстал незнакомец в военной форме.

– Майор Громов, честь имею, – представился человек из танка. – Что вы делаете на месте стратегической дислокации танково-провиантных войск?

– Так… рыбачим, – ответил Михаэль, пытаясь по привычке трястись как собака и в человеческом обличье, чтобы быстрее высохнуть. – С нами не хотите?

– Не положено! – рявкнул Громов и тактичнее добавил. – Здесь проходит секретное испытание попкорн-танков. Наша передовая разработка, между прочим, о которой не должен прознать вероятный противник. И журналисты.

Тут майор сделал голос потише и поделился:

– Особенно сценаристы разгадок мистификаций по средам. У нас уже нет столько военных тайн, сколько они каждую неделю разгадывают. А это, между прочим, урон государственному престижу. Что нам делать больше нечего, как каждую неделею новое придумывать? Нам столько воображения ни к чему.

– Мы не журналисты, – успокоил Адов. – А зачем вы в воду стреляете?

– Так по совместительству прикармливаем рыбу, – майор подозрительно сощурился. – А вы точно не шпион? И зачем вам на рыбалке кот? Он тоже не шпион?

– Кот есть кот.

– Чем докажете?

– Цель у него одна. Пескарей ждёт! – озадаченно ответил Михаэль, пытаясь разглядеть в кустах Леонида. – Задач по урону государству себе не ставит и в мистификации не лезет. Некогда ему. Кот… он.

– Ну вот, правильный, патриотически настроенный кот, – кивнул Громов. – А не какой-нибудь там заграничный блохастик. Или хуже того – без шерсти ужас заграничный. Такие у нас ни одну зиму не переживут.

Напарник с усами выбрался из кустов, куда его отбросила несправедливая рыбалка и даже мяукнул в подтверждении. О танково-провиантных войсках он впервые слышал, так как телевизор не смотрел.

Вот что значила настоящая военная тайна! О ней ни слухом ни духом ни один эксперт.

Оборотни переглянулись. А Громов подкрутил ус и прищурился:

– Точно не шпионы?

– Рыбаки мы, – уверено заявил Михаэль, предвосхищая вопросы. – Я точно не шпион. А котик – подавно.

– Чем докажете?

– Кот даже не вегетарианец. Вот, – и оборотень указал на садок с парой-другой рыбок.

– Это хорошо, что рыбаки. А то в плен бы пришлось брать. А там корми вас, обменивай. Одна морока, – отметил Громов. – Ну и как? Хорошо клюёт?

– Клевало, пока подводная лодка снасть не утащила, – напомнил Адов.

Громов жестом попросил подойти поближе. Оборотень с котиком приблизились к броне.

Понизив голос до полушёпота, майор произнёс:

– Все потерянные в ходе служебных мероприятий рыбацкие снасти вам вернут, гражданин рыбак и товарищ котик. За это даже не переживайте. Котика в качестве премии накормят и погладят. А вы, рыжее ваше счастье, премиальные за испытания секретного вооружения получите, если повезёт. А пока ждём прибытия генерала… – он понизил голос ещё на полтона, осмотрелся. – … а пока у вас не найдётся ещё одной удочки? Сто лет на рыбалке не был. А я попкорном поделюсь. Из стратегических запасов. Слово офицера даю!

– Конечно, найдётся, – ответил Михаэль. – Кэшбэк от банка пригодился. Присоединяйтесь, майор Громов. Рыбак рыбака поддержит наверняка, знаете ли.

Котик одобрительно мяукнул.

Майор улыбнулся, вылез из танка, посмотрел в бинокль на подводную лодку и добавил:

– Раз такое дело, то адмирала сейчас с подводной лодки доставят специально обученные аквалангисты.

– А что он там, сам не может вылезти?

– Адмирал всё может, – майор улыбнулся, сверкнув золотым зубом. – Флот он же почти как армия. Но учений никто не отменял. Пусть импровизируют. Заодно и рыбу повыпускают из предварительно закупленных в стратегических целях контейнеров, Ох и порыбачим мы на этом совместном учении сухопутных и военно-морских сил! Так клевать будет, что на всю жизнь запомните.

Глава 29

Мохнатые проблемы

Одиночество Даймона никогда не тяготило. Ему даже нравилось, когда родители куда-нибудь уходили, прихватив с собой мелкую. В доме в такие моменты переставала хлопать дверца холодильника, затихал зубной скрежет и зловещий хохот, прекращалось басовитое пение отца, воспроизводящее нечто вроде «тёмный, мрачный, для людей прозрачный», по поводу и без.

Демонёнок умел наслаждаться такими моментами. А теперь ещё и ноутбук оказался в его полном распоряжении. У него экран побольше и видеоролики смотреть удобнее, чем с телефона.

Видео с гусем в школе быстро набирало популярность, потому обнаружить его не составило труда по тегу #смотриржакасгусемвшколе или #директорсошелсума.

Даймон пересмотрел его несколько раз, даже себя заметил в кадре. Это было так необычно – смотреть на себя со стороны. Пусть сам научился снимать на телефон, всё равно чудилась в этом демонёнку какая-то мистика. Будто в недавнее прошлое заглядывал.

Хорошо всё-таки среди людей. Веселее, чем с белыми медведями и берложниками. Техника у потомков обезьян забавная. И по льдинам прыгать не надо, в легкоступах ходить и на лыжах убегать от волков.

Звездой видеоролика был директор, напяливший на себя майку с надписью «заговор мирового правительства» вместо рубашки и пиджака. И гусь на его голове смотрелся забавно. И не подпускал крыльями и клювом ни санитаров, ни полицейских, ни МЧС.

Но взгляд Даймона больше останавливался на рыжей девчонке. Голоса на видео смешались в однородный гул: ученики смеялись над директором, учителя сетовали на безумие в вышестоящих органах, санитары кружили хоровод, пытаясь поймать и окружить пациента, но демонёнок всё равно слышал только то, как Ленка смеётся.

«Интересно, что она сейчас делает?» – подумал он.

А вслух позвал крыску:

– Эй, Оспа!

Крысёныш дремал в конфетнице, накрывшись фантиками, как покрывалом. Лениво приоткрыл один глаз, потёр лапками мордочку.

– Чего тебе? – прошипел недовольный Оспа. – Мне приснился кошмар, что крысы не едят сыр… Хуже того, что луна не из сыра! Тогда зачем её колонизировать? На Марс надо. Там точно сыр есть!

– Сожалею, что прервал твои ужасы, – заявил демонёнок. – Сбегаешь на первый этаж? За соседями хочу подглядеть.

– А что взамен?

Крысёныш зашуршал фантиками, но те давно опустели в своём содержимом. Не без помощи самого Оспы.

– Так и знай, сладкого я уже не люблю, – предупредил он. – И так от конфет изжога.

– Нет у меня никаких конфет, – признался Даймон.

Тут ручной зверь погладил лапкой округлившийся серый живот и заявил:

– Это хорошо… Склеюсь ещё.

– Прогуляйся, – снова предложил демонёнок. – Заодно и утащишь что-нибудь горького, кислого или даже солёного. А может и острого. Чего только у людей нет. С тех пор, как им надоели бананы, стали гораздо запасливее.

– Звучит вкусно, – Оспа открыл второй глаз. – А сыр у них есть? Надо проверить, ем я ещё сыр или нет.

– Должен быть, – прикинул демонёнок. – У людей всё есть. Особенно в холодильниках.

– Как же мне нравится эта большая упаковка для общей еды, – сказал крысёныш и спешно выкарабкался из конфетницы. – Ладно, сбегаю… Только куда?

– Первый этаж, – крикнул Даймон в след грызуну. – Ну… где девчонка эта живёт.

– Рыженькая сладкоежка? – забурчал разведчик, серая шёрстка скрылась в дырке в полу. – Знаем мы таких. Ни одной конфетки на полу не оставит. Совсем не вредная девочка. Могла бы и понадкусывать!

Оспе не требовалось в сотый раз повторять маршрут. Запомнил, как и десятки вариантов удобопереваримых на листике стихов, отлично сочетающихся в рифме со словами «кровь-морковь» и «боль-постой». Ещё дремля в конфетнице, крыске никак не получалось услышать готовый вариант. Тот самый, единственный. Который всё-всё расскажет Ленке за Даймона… Всё не высказанное.

– Эх, чего не сделаешь ради… холодильника, – заявил Оспа и юркнул в норку.

Глазами крысы юный демононёнок вновь видел, как та карабкается в темноте по перекрытиям, пролезает в вентиляционную систему, а потом вдруг срывается, падает, но ловко приземляется на лапки.

В какой-то момент Даймону даже страшно стало, что ручной зверь сломает себе что-нибудь и больше не вернётся. Но Оспа своё дело знал. Никакой ниндзя не справится лучше, чем его ручная крыса.

Вдруг появился свет. В ней мелькнула рыжая макушка. И Даймон переключил внимание на Ленку.

– Только чтобы засветло вернулась! – послышался женский голос.

– Ну, мам, сейчас рано темнеет уже, – заспорила девочка. – Осень ведь.

– И шапку надень, – наставляла её мать.

«Вот дела… и смотреть уже не за кем», – подумал Даймон: «А чего бы и мне не прогуляться?»

Впервые ему показалось, что вот так сидеть дома в одиночестве не слишком и весело. Демонёнок и сам не понимал, с чего сидит за ноутбуков. То ли дело на улицу сходить, на животных посмотреть, с людьми поговорить.

Тянуло его теперь туда как трос застрявшую машину. Даже манило. Причём в светлое время суток. Это ощущение было приставучим, как лишай. Пришлось отпустить взгляд крыски и слух её маленьких ушек и спуститься в зал с чердака. А потом начать одеваться потеплее. Улица не ад, всё-таки. Может и продуть.

Повинуясь внезапному порыву, Даймон поспешил на выход. Но планам не суждено было сбыться. В коридоре подростка поджидало нечто жутко волосатое. Белые волосы тянулись из комнаты, оплетали полку для обуви, стелились по всему полу. В середине странной волосатости что-то дергалось, будто пульсировало.

– Мам! – позвал демонёнок инстинктивно, позабыв, что Блоди вместе с Марой отправились по магазинам. – Тут какая-то мохнатая зараза… Кто призвал?

Волосатое чудище гавкнуло. Потом ещё раз и задёргалось сильнее. А когда не признали, заскулило.

– Пукс, ты ли это? – с сомнением спросил Даймон.

– Гав! – радостно воскликнула белая волосатость в ответ.

На плечо Даймону прыгнул Оспа, успев вернуться домой с куском сыра в зубах. Прожевав кусочек, заявил:

– Вот, что бывает, если глотаешь всякую гадость. Бери нож и режь скорее! – скомандовала крыска.

– Зачем мне резать Пукса? – не понял демонёнок.

– Да не его, чудило. Волосы режь! Спасай мохнатого! – пояснил советчик. – Будем чем Топоту стены конопатить. Ну, или швабру сделаем. С шерстяными патлами. Такие полы на раз-два моют. Их люди втридорога продают, а нам даром достанется.

Даймон побежал на кухню в поисках режущих предметов. Боковым зрением увидел, как длинные лохмы ползут следом.

Вместо ножа демонёнок схватил отцовский топор. Старинный, с длинной ручкой, инкрустированной драгоценными камнями во вставках. Он знал две вещи: во-первых, когда-то его отцу подарил один из знатных людей. То ли граф Дракулов, то ли Влад Цепешян. Во-вторых, топор этот был очень острый. Отец им даже дрова рубил любые с первого раза. Но в поленнице такой надолго оставаться не желал. Кто-то постоянно пытался его умыкнуть. В своём хозяйстве нужнее. Ведь даже после рубки дров лезвие оставалось острым. В-третьих, Михаэль как-то показывал, как оно разрезает упавший на него волосок. Значит, с массовой волосятиной точно справится.

Вернувшись к Пуксу, Даймон быстро обрубил длинные лохмы, для порядка оставив на полу десяток-другой вмятин от топора. Парикмахером он оказался так себе.

– Эх, практики палача не хватает, – заметил крысёныш. – Вышло криво и виски наверняка оставались косыми.

– Да до них ещё добраться надо! – воскликнул демонёнок. – Зачем ты сожрал эту банку продажницы? У неё же на лице было написано – ведьма.

Сколько он не махал топором, волосы всё росли и росли. Пукс отныне походил не на пуделя, а на большой снежок. Но пока снова не превратился в снеговика, мог немного двигаться.

– Надо бы к собачьему парикмахеру его отвести, – посоветовал Оспа. – Они своё дело знают.

– Надо бы, – вздохнул демонёнок. – Только у людей всё денег стоит. А у меня их нет. Родители между собой призовые от банка разделили. Обо мне как-то не подумали.

– У людей всё за деньги, – кивнул крысёныш. – Техника, медицина, красота, конфеты. Но хуже того – сыр.

– Чего же делать?

– А ты волосы продай! – придумала крыса. – И деньги будут. Обменяй, так сказать, красоту на полезности.

– Это как?

– Так сосед по телевизору рекламу смотрел, где говорилось «купим волосы. Дорого. Улица Садовая». Уверяю, денег за них дают немало. На парикмахера хватит. И на мороженое останется… с-с-сырное.

«На мороженое хватит!» – повторил про себя довольный Даймон.

Мороженое он никогда не любил. Скорее предпочитал горячее и острое, а не холодное и сладкое. Но всё равно обрадовался. Ведь мороженное как раз любила Ленка, как докладывала трубная разведка. Застенный наблюдатель многое рассказал о девочке.

Собрать волосы оказалось не простой задачей. Они всё время рассыпались, путались, а расчёску демонёнок не нашёл. Даймону она была без надобности. А где мама хранит свои штучки для укладки прядей, он не знал. Потому просто срезал более-менее ровные пряди, а колтуны оставил висеть на мебели.

Захотят – приспособят.

– А что? – заявила тут же крыска. – Вышло неплохое украшение для интерьера. На паутину похоже, которую сплел очень большой паук.

– Родители такое любят, – кивнул демонёнок. – Пусть оценят новый декор.

– Дети должны радовать творческим подходом.

Завернув в пакет блондинистые пряди, демонёнок подхватил Пукса подмышку и вышел из дома. Идти самостоятельно Пукс не мог. Лапы путались на быстро отрастающих лохмах, которых и шерстью язык не поворачивался назвать.

– Волосы как у топ-моделей в клипах из интернета, – отметил Оспа. – Блестящие и шелковистые.

Со стороны казалось, что подросток несёт большой шар сладкой ваты. Вот только «вата» постоянно дергалась и гавкала, активно показывая всем язык.

Ленку демонёнок заметил сразу. Она не смотрела на Даймона. Девочка сидела на качелях и болтала о чём-то с подружкой.

Адов даже обрадовался, что не заметила. Не пришлось объяснять, что это за существо у него в руках. И что в пакетах. Он отвернулся и быстрым шагом направился в противоположную сторону.

– Налево сверни, – скомандовал Оспа.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что впереди забор. Стройка там. Ну, была… пока Мара не погуляла, – объяснила крыска. – Сам не видишь? А ещё очки надел. Куда только смотришь?

Даймон с трудом отвел взгляд от Ленки. Кивнул, возвращаясь в реальность. Забор местами отсутствовал. Там, где его проломил кран, виднелась живописная разруха.

Даймон на мгновение остановился и оценил:

– Сеструха знает толк в развлечениях. Почему я не умею создавать такие вечеринки?

– Какие твои годы? Успеешь! – успокоил крысёныш. – Ты ещё столько сыра не распробовал.

Даймону стало немного завидно, что в разрушении не поучаствовал. Но долго созерцать остатки стройки он не мог. Пукс становился всё больше.

Стрижка необходима в самое ближайшее время. И чем профессиональнее, тем лучше.

«Если люди умеют брить быстро налысо, то от них всё же есть прок», – решил демонёнок.

«Купим волосы. Дорого» – прочитал он объявление на двери.

В здании обнаружилась и парикмахерская. Правда, человеческая, а не собачья. Но Даймон не придал этому значения.

Какая разница, собаку стричь или человека? Ножницы у всех одни и те же.

Оспа шмыгнул в карман, чтобы не пугать особо впечатлительных сотрудниц парикмахерской. Демонёнок пригладил всё ещё продолжающие расти волосы Пукса и положил пса за парикмахерской в кусты, чтобы тоже никого не напугал.

– Тебе чего, мальчик? – спросила женщина с лиловыми прядями, стоило демонёнку зайти внутрь с пакетами.

– Мне бы волосы продать, – и он потряс пакетом с белыми прядями. – Вот.

– Смотри не продешеви, – произнесла тихо крыска из кармана, но парикмахер всё равно услышала.

Начала озираться по сторонам в поисках ещё одного клиента.

– Здесь ещё кто-то есть? – спросила она, прислушавшись. – Мальчик, ты слышал?

– Ничего не слышал. Я сконцентрирован на предложении, – пожал Даймон плечами. – Волосы берёте? Или как?

– Странно… – в лице парикмахера мелькнуло беспокойство.

Но всё же она взяла пакет, вытащила волосы и стала рассматривать их.

– Чьи? – наконец, спросила она.

– Со… семейные, – Даймон почесал лысину. – А что, не видно чьи?

Парикмахер посмотрела на его лысую черепушку.

– Точно твои? А чего такие белые? Крашенные?

– Нет, я… блондин, – сориентировался демонёнок. – Северная стать, как говорит отец.

– Скандинавы?

– Ответа точно не знаю. Но папа говорит, что у меня нордический характер, – прикинул Даймон. – Мы с ним за Полярный круг даже ходили.

– Ну, хорошо, путешественник. Берём.

Демонёнок спрятал пачку цветных бумажек в карман.

«Удивительные существа, эти люди», – думал он. – «Обменивают всякие полезные штуки на совершенно бесполезные бумажки. И если так нужды людям, то почему сами не рисуют?»