Текст книги "Притяжение"

Автор книги: Стефен Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Ник внезапно выскочила из машины и обратилась к водителю «понтиака»:

– Сейчас же извинитесь перед этой женщиной!

Появление Ник поразило плотного мужчину. В ее тоне прозвучала такая решимость, что он невольно пробормотал:

– Ну, видите ли, леди, мне очень жаль, но я хочу попасть домой.

Но теперь к нему приблизился Фрэнки.

– Ладно, я прошу прощения, – продолжал плотный мужчина, обращаясь теперь к Фрэнки. – Понимаете, у меня был трудный день.

Фрэнки схватил мужчину за голову и притянул к себе.

– Твое счастье, что у меня сейчас хорошее настроение, – угрожающе произнес он и, внезапно отпустив мужчину, вернулся к своему «кадиллаку», вежливо и спокойно открыл дверцу для Ник, потом для своей невесты. Когда они рванулись вперед, взвизгнули шины. Все молчали. Джоанна играла волосами на затылке Фрэнки.

– Вот что, Сьюзен, – обратился к Ник Фрэнки, глядя на нее в зеркале. – Я любовник, а не боец. Ты понимаешь, что я имею в виду?

– Да, я понимаю, Фрэнки, – ответила Ник, которая вообще очень плохо понимала Фрэнки.

Они проехали еще два квартала и снова остановились на красный свет.

– Отважусь спросить, – обратилась Джоанна к Ник. – Ты можешь ответить «нет». Тем более что сейчас пятница, вечер. У тебя свидание?

– Не сегодня, – ответила Ник, которой казалось, что ей не захочется никаких свиданий до конца жизни.

– Не могу поверить, что у тебя не назначено свидание на сегодняшний вечер. Ты очень привлекательна. Разве она не привлекательна, Фрэнки?

– Очень, – подтвердил Фрэнки.

– Ты не должен обращать внимания на других женщин, когда рядом твоя жена, – заявила ему Джоанна.

– Вот станешь моей женой, тогда и поговорим.

– За этим дело не станет. Поворачивай налево.

Фрэнки выглядел удивленным. Джоанна схватила руль и стала поворачивать налево.

– Что ты делаешь? – спросил Фрэнки.

– Мы едем к твоему дяде Эдварду, – сказала Джоанна. – Он нас поженит. Если мы его застанем.

Они увеличивали скорость, следуя по Шестьдесят седьмой улице.

Джоанна повернулась и стала объяснять Ник:

– Дядя Фрэнки судья. Ты будешь нашей свидетельницей. Согласна?

– А вам не понадобится анализ крови? – спросила Ник.

Фрэнки протянул руку, открыл бардачок, достал из него конверт и передал Джоанне.

– Вот наши анализы крови, – сказал он. И добавил, обращаясь к Ник: – Мы чуть не поженились на прошлой неделе. Сделали анализы и подготовили все, что нужно.

– Тогда между нами произошла крупная ссора, – призналась Джоанна. – Очень крупная. И свадьбу отменили.

Фрэнки посмотрел на Джоанну:

– Я сохранил документы на всякий случай.

Она с довольным видом покачала головой.

– Когда доедешь до Третьей, сворачивай на Семьдесят шестую, пока я не передумала. С тобой все в порядке, Сьюзен?

– А вы больше никого не хотите пригласить? – поинтересовалась Ник. – Я имею в виду родственников.

– Да, конечно, – сказала Джоанна. – Мы позовем мою маму. – Эти слова вызвали у будущих новобрачных взрыв смеха. – Нет, Сьюзен. Ты само совершенство. Ты действительно не возражаешь?

Ник пожала плечами, надеясь, что дядя Эдвард не потребует у нее документов, удостоверяющих личность. Тогда не выяснится, что она придумала свое имя. Тут она вспомнила, что все равно потеряла документы.

Они подъехали к новому небоскребу, расположенному на углу Третьей и Семьдесят шестой. Желая придать этому месту более высокий статус, кто-то назвал его Уортингтон-Сомерсет. Фрэнки въехал в прилежащий к небоскребу подземный гараж. Оплатив стоянку, они вошли в дом через заднюю дверь. Приблизились к охраннику.

– Нам нужен Эдвард Костантино, – сказал Фрэнки.

– Кто его спрашивает? – поинтересовался охранник.

– Его племянник Фрэнсис, – с важным видом ответил Фрэнки.

Они подождали несколько секунд. Ник хотелось, чтобы дяди Эдварда не оказалось дома. Охранник заговорил по внутреннему телефону:

– Судья, ваш племянник Фрэнсис хочет вас видеть. – Он выслушал ответ, кивнул и посмотрел на Фрэнки. – Судья говорит, что не может вас принять, он очень занят.

Фрэнки совсем не удивился.

– Скажите судье, что я пришел представить его моей жене, – обратился он к охраннику.

Джоанна улыбнулась.

– Он говорит, что пришел представить вас своей жене, – повторил охранник и снова кивнул, выслушав ответ. Затем положил трубку и произнес:

– Поднимайтесь наверх. 17 Ф.

– Спасибо, – сказала Джоанна, беря Фрэнки под руку и приглашая Ник следовать за ними.

Ник увидела букет ноготков, стоявших на подиуме в маленькой вазе.

– Не возражаете, если я возьму один цветок? – обратилась она к охраннику.

– Забирайте их все. Я буду только рад. У меня на них аллергия.

Ник с букетиком цветов подошла к лифту, догоняя Фрэнки и Джоанну.

Пока они поднимались на семнадцатый этаж, Джоанна напевала песенку «Идет невеста с женихом». Когда дверь лифта открылась, она сказала Ник:

– Клянусь, ты не предполагала, что будешь сегодня свидетельницей на свадьбе.

– Свидетельницей, – повторила Ник. – Какие слова!

Фрэнки нажал кнопку звонка квартиры 17 Ф. Ник услышала звук, который могли производить кожаные домашние тапочки. Дверь открыл невысокий мужчина в поношенном халате. Ему было лет восемьдесят, но его взгляд сохранял ясность. По бесстрастному лицу трудно было судить о настроении дяди.

– Кто из них твоя жена, Фрэнсис? – спросил дядя Эдвард. – По-моему, ты недостоин ни одной из них.

– Это Джоанна, дядя Эдвард. Ты встречался с ней на прошлое Рождество, помнишь?

– Здравствуйте, дядя Эдвард, – сказала Джоанна, словно он был ее родственником.

– Когда вы поженились?

– Вот. В этом-то все и дело, дядя Эдвард, – промямлил Фрэнки. – Видишь ли, мы еще не… Пока. Мы сказали, что женаты, чтобы ты нас впустил. Нам бы хотелось, чтобы ты нас поженил.

– Когда? – спросил дядя Эдвард.

– Ну… Сейчас, – ответил Фрэнки.

Хозяин квартиры внимательно осмотрел жениха и невесту, переводя взгляд с племянника на его суженую и обратно.

– Значит, прямо сейчас?

– Мы много думали об этом, дядя Эдвард, – вступила в разговор Джоанна. – Я люблю вашего племянника. Не окажете ли вы нам такую честь? – Воцарилась тишина. Джоанна смело продолжала: – У нас есть анализы крови и все необходимые документы.

– Это очень мило, – отозвался дядя Эдвард, – но по законам нашего штата вы теперь можете не предъявлять анализ крови.

– Неужели? – изумился Фрэнки.

– Никаких анализов, – подтвердил дядя Эдвард. – А брачный контракт вы составили?

Фрэнки совсем растерялся.

– Мы как раз надеялись на твою помощь, дядя Эдвард.

– Понимаю. А кто эта юная леди? – спросил дядя, показывая на Ник.

– Это моя подруга, Сьюзен…

– …Николас, – подсказала Ник Джоанне. – Я буду свидетельницей.

– Нужна немалая отвага, чтобы согласиться быть свидетельницей на свадьбе у этого парня, – заявил дядя Эдвард, указывая на племянника.

Ник улыбнулась. По лицу Джоанны было видно, что она уверена в благоприятном исходе их затеи.

Воцарилось неловкое молчание. Тут дядя Эдвард снова посмотрел на племянника.

– Я знаю, как обрадуется моя сестра, когда узнает, что ты женат. Я позабочусь о контракте.

– Вы можете это сделать? – спросила Джоанна, просияв.

– Я судья, – напомнил дядя Эдвард, пожимая плечами. – Кое-что я могу сделать. Проходите, проходите.

Фрэнки и Джоанна поздравили друг друга, пожав руки. Ник с удивлением почувствовала, что ее головная боль прошла.

– Вы только посмотрите, что у меня здесь, – сказал дядя Эдвард, проводив гостей в маленькую комнату и указывая на компьютер, стоявший на аккуратно прибранном столе.

Ник огляделась, успокоенная полным отсутствием беспорядка в квартире.

– Где тетя Мэри? – спросил Фрэнки.

– Она спит, – ответил дядя Эдвард. – Не шумите.

– Слушаю, сэр, – ответил Фрэнки.

Старик нажал кнопку на задней стенке компьютера, который начал работать после манипуляций с «мышью». Дядя Эдвард почувствовал себя в своей стихии: очевидно, компьютер был его любимой игрушкой.

– Люблю эту вещь, – признался дядя Эдвард. – Я играю с ней в казино. И она всегда выигрывает. Но на прошлой неделе я обыграл ее в шахматы. Скажу вам по секрету: есть у меня одна программка… – Он снова стал манипулировать «мышью», и на экране появилось нечто, напомнившее Ник диплом. – С ее помощью можно изготовить любой документ. Смотрите сюда. – Судья начал печатать. Ник, Джоанна и Фрэнки теснились за его спиной.

– Вот это да, дядя Эдвард, – восхитилась Джоанна, сжимая руку Фрэнки.

– Да, – согласился судья, печатавший очень быстро. Документ на экране все больше походил на брачный контракт.

Допечатав страницу и расчертив внизу горизонтальные графы для подписей, дядя Фрэнки пояснил:

– Мне подарила компьютер моя сестра, мать Фрэнсиса. Она была бы счастлива, если бы узнала, для какой цели я его сегодня использую. – Дядя еще немного поработал с «мышью». – Как твоя фамилия? – спросил он у Джоанны.

– Делессио, – ответила невеста, глядя на экран. Судья быстро набрал ее фамилию.

После заключительных манипуляций с «мышью» дядя Эдвард включил стоявший рядом с компьютером принтер, который мгновенно отпечатал брачный контракт, выглядевший как настоящий официальный документ.

– Если бы вы мне предварительно позвонили, – сказал дядя, покосившись на Фрэнки, – я подделал бы контракт еще лучше.

– Но и этот как настоящий! – воскликнула Джоанна.

– Он не как настоящий, – поправил ее дядя Эдвард. – Он настоящий. И будет иметь силу юридического документа. Если я его подпишу. Чего я не могу сделать, пока не произведу соответствующую церемонию. – Судья взял с книжной полки старую Библию. Повертел ее в руках.

– Ее тоже подарила мне твоя мать, – обратился он к Фрэнки. – В день конфирмации. Она и сейчас с нами. – Судья застыл на мгновенье, глядя в пространство. Затем взял со стола фотографию и поставил так, чтобы ее было видно всем, – так ребенок ставит на удобное место любимую игрушку, чтобы она могла наблюдать за тем, что происходит.

– Это, – объяснил он Джоанне, – твоя свекровь, которая уже не сможет заменить для тебя мать. Это весьма печально.

Затем он взглянул на Ник.

– Сьюзен, ты стоишь здесь, рядом… извини, дорогая. Как тебя зовут?

– Джоанна, – проговорили Джоанна и Фрэнки одновременно.

– Прости меня, – извинился судья с искренним сожалением. – Больше я не забуду твоего имени. Такое случается нечасто. Итак: мы собрались сегодня, чтобы соединить этого мужчину и эту женщину…

Ник едва сдерживала слезы, пока дядя производил краткую брачную церемонию.

– Джоанна, берешь ли ты Фрэнсиса?..

– Да, беру, – ответила Джоанна решительно.

– …А ты, Фрэнсис?..

Пока судья принимал брачные обеты, Джоанна не сводила глаз с Фрэнки. «Интересно, буду ли я так смотреть на своего жениха, когда окажусь в подобной ситуации?» – спросила себя Ник.

– Если среди присутствующих есть человек, который знает, что эти двое не могут сочетаться браком, пусть этот человек сейчас выступит или навсегда оставит свои сомнения при себе.

У Ник не нашлось возражений.

– Ныне объявляю вас мужем и женой.

Джоанна выглядела счастливой. У Ник на глаза навернулись слезы. Фрэнки был взволнован.

– На твоем месте, Фрэнки, – обратился к нему дядя, – я поцеловал бы невесту. Ты и так много сэкономил на церемонии, нам со Сьюзен будет жаль, если ты лишишь нас и этого удовольствия.

Фрэнки поцеловал невесту, и Джоанна прижалась к нему. Они слились в страстном поцелуе, позабыв обо всем. Судья отвернул фотографию матери Фрэнки, улыбнувшись Ник. Поскольку новобрачные все еще целовались, он демонстративно взглянул на часы. Ник рассмеялась, что-то закричала, и наконец новоиспеченные муж и жена оторвались друг от друга.

Джоанна повернулась и заключила Ник в свои объятия, словно они всю жизнь были лучшими подругами.

– Ах, Сьюзен, – захлебывалась Джоанна. – У меня даже нет букета, чтобы бросить его тебе. Или ты уже замужем?

– Я? Нет. Нет…

– Так держи его, – воскликнула Джоанна, делая вид, что бросает букет. Ник «поймала» его.

«Впервые в жизни тебе бросают букет, и тот воображаемый».

Судья пожал руку племяннику и повернулся к Джоанне.

– Могу я поцеловать новобрачную?

– Конечно, – ответила Джоанна.

– Полегче, – сказал дядя Эдвард, прерывая поцелуй. – У меня очень ревнивая жена.

Джоанна покраснела и поцеловала его сначала в одну, потом в другую щеку.

В этот момент маленькая, сварливого вида женщина в бигуди и в таком же, как у судьи, халате показалась из-за двери. Она видела, как Джоанна запечатлевает второй поцелуй на щеке дяди Эдварда.

– Эй! – закричала женщина. – Сначала ты меня будишь, а потом я застаю тебя в халате, в обществе молоденькой девушки, которая тебя целует. Здравствуй, Фрэнсис. Иди домой. Дай мне поспать. А ты, – добавила она, обращаясь к своему мужу, – следуй за мной.

– Надеюсь, леди и джентльмены, присутствующие на свадьбе, меня извинят, – обратился к гостям дядя Эдвард, – но все слышали, что сказал босс.

С этими словами он взял со стола старомодную авторучку, с сияющим лицом подписал произведенный на компьютере контракт и протянул его Ник.

– Сьюзен, распишитесь здесь, внизу.

Ник взяла ручку и на мгновение застыла. Но она не смогла сознаться в обмане и расписалась: «Сьюзен Николас». Джоанна и Фрэнки расписались после нее, и вся компания направилась к двери.

– Дядя Эдвард, – говорила судье Джоанна, натягивая пальто, – я никогда не забуду, что вы для нас сделали.

– Конечно. Уверен, что не забудешь, – отозвался судья.

Спускаясь на лифте, счастливые новобрачные немилосердно тискали друг друга. Часы пик прошли, и они очень быстро доехали до дома Ник, спустившись по Йоркской до Восемьдесят четвертой. Джоанна и Фрэнки разговаривали, спорили, кричали и ворковали точно так же, как и до брачной церемонии. Ник поймала себя на том, что все еще верила: женитьба – это магический жезл, после взмаха которого весь мир становится иным, едва ли не совершенным.

– Знаешь, Сьюзен, – сказала Джоанна, повернувшись к Ник, когда машина подъехала к ее дому, – я необычайно рада, что тебе не удалось дозвониться до Союза автомобилистов.

– Я тоже, – призналась Ник. – Мне кажется, мы должны собираться каждый год и отмечать годовщину вашей свадьбы.

– Ты абсолютно права, – поддержал ее Фрэнки. Он протянул Ник листок бумаги и карандаш. – Запиши номер своего телефона. Мы тебе позвоним. Серьезно. Правда, Джоанна?

– Абсолютно, черт меня побери, – подтвердила новобрачная.

Взяв в руку карандаш, Ник испытала замешательство. Дать им настоящий номер? Может быть, она действительно захочет с ними повидаться. Сегодня их общество развлекло Ник.

И все же она сомневалась, что отношения, установившиеся между ними сегодня, когда-нибудь возобновятся. Ник решила дать им неверный номер, изменив в правильном всего одну цифру: вместо «8» написать «3». Так обычно Ник поступала, когда парень, который ей не нравился, просил ее дать номер телефона. Это позволяло Ник не говорить ему «нет».

Она отдала листок бумаги Джоанне. Фрэнки вышел из машины и раскрыл перед Ник дверцу. Подходя к своему подъезду, Ник лицом к лицу столкнулась с ночным поверенным из отеля «Пьер», бывшим Уолли Уолл Стритом, который стоял, прислонившись спиной к стене ее дома.

ГЛАВА 7

Его лицо выражало крайнюю степень напряжения, но он не смотрел на Ник, пытаясь вести себя непринужденно. Ник надеялась, что Фрэнки и Джоанна уедут прежде, чем она заговорит с Уолли.

Вдруг Ник вспомнила, что она так и не узнала имени «Уолли», а Фрэнки и Джоанна не знают ее настоящего имени.

«Боже, сделай так, чтобы мне не пришлось представлять их друг другу».

Ник попыталась пройти мимо, не глядя на Уолли, но он преградил ей путь.

– Здравствуйте, мисс Николас, – сказал он таким тоном, словно ему была назначена встреча.

– Ах, здравствуй, здравствуй, – приветствовала его Ник, не зная, что делать. Она решила действовать по обстоятельствам.

– Это мои друзья, Фрэнки и Джоанна… – Она не знала фамилии Фрэнки. – Они только что поженились.

Сияющий Фрэнки кивнул и подскочил к Уолли, чтобы пожать ему руку.

– В самом деле? – воскликнул Уолли, обмениваясь рукопожатиями. – Как это славно. – Он посмотрел на Ник. – Могу я поговорить с тобой наедине?

– Почему нет? Ты что, боишься, что я растаю под дождем? – лопотала Ник, прикидывая, долго ли он ждал возле дома. Значит, он и в самом деле преследовал ее рано утром.

– Я отниму у тебя не более минуты, – пообещал Уолли, делавший героические усилия, чтобы его голос звучал естественно. Судя по его виду, у него был сегодня не менее тяжелый день, чем у нее. Тут он попытался увести Ник от ее друзей к дому. – Рад был с вами познакомиться, – торопливо обратился он к Фрэнки и Джоанне.

– Сьюзен? – с тревогой в голосе позвала подругу Джоанна. Ник остановилась и повернулась к ней. – Ты как, в порядке?

«Когда эта женщина успела так хорошо меня узнать?»

– Я… в порядке, Джоанна. Спасибо, что подбросили до дома. В общем, звони.

В этот момент на пороге дома появился Фернандо, вечерний охранник, распахнувший перед Ник дверь.

– Добрый вечер, мисс Столлингс, – приветствовал ее Фернандо.

Уолли выглядел удивленным: он не слышал прежде этой фамилии. Ник, не зная, расслышали ли приветствие Фернандо Фрэнки и Джоанна, проскользнула в дом, не желая сейчас ничего никому объяснять.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Ник у Уолли, когда они вошли в холл. Она видела, как отъехала машина Фрэнки. Ник не была уверена, стало ей от этого легче или нет.

– Мисс Столлингс? – удивленно переспросил Уолли. – Я думал, что ты мисс Николас. – Теперь, когда они остались одни, он выглядел рассерженным.

– Ах, я поменяла имя как раз сегодня, – попыталась пошутить Ник. – И сразу из агентства по перерегистрации позвонила охраннику, чтобы он обращался ко мне только по новому имени. Не правда ли, забавно? И взгляни сюда, – сказала она, подводя Уолли к почтовым ящикам, – они уже успели поменять табличку. Потрясающая оперативность.

– В чем еще ты мне солгала? – спросил Уолли, смертельно обидевшись.

– Послушай, – сказала Ник, нажимая кнопку лифта, – у меня был тяжелый день. Очень тяжелый день. Я не виню в этом тебя, но ты имел некоторое отношение…

– Почему ты не дала мне свой телефон? – прервал ее Уолли.

– Потому что прошлая ночь была прошлой ночью. Это было… вроде экскурсии на луну на радужных крыльях; ты понимаешь, что я имею в виду? Понимаешь или нет?

– Я расскажу тебе о другом: когда я вернулся домой сегодня утром, меня поджидала жена. Боюсь, я лгал ей не очень убедительно. Боюсь, я был для этого слишком пьян. К тому же я повредил машину, наехав на что-то по пути домой. Жена выгнала меня. На глазах у детей. Мне даже негде переночевать.

– Боже! – воскликнула Ник.

Охранник Фернандо внимательно за ними наблюдал.

– Послушай, – проговорил Уолли, сжимая ее за плечи. – Ты помнишь, что произошло прошлой ночью?

– Я помню… кое-что, – призналась Ник, стараясь не встречаться с ним взглядом.

– Может быть, для тебя это ничего не значило, но я не могу в это поверить.

– Я очень устала, – пожаловалась Ник, – и неважно себя чувствую. Мне очень жаль, что ты повредил машину. – Приехал лифт. – Но… ты не должен был встречаться со мной прошлой ночью. Я думаю, ты очень вымотался и…

– Вымотался? Сегодня мне позвонил мой адвокат и сообщил, что жена возбуждает бракоразводный процесс.

– Господи. Мне очень жаль. – Ник стало не по себе. – Но… чего ты от меня хочешь?

Уолли заговорил на повышенных тонах.

– Я хочу от тебя… – Он замолчал, потом начал по-другому. – Послушай. Ты права. Я вымотался. Просто мне необходимо было тебя увидеть. Посмотреть на тебя. Мне кажется… я не знаю… я хотел посмотреть, ради чего лишился всего.

Первое, о чем подумала Ник в этот момент, – она сейчас неважно выглядит, и Уолли будет разочарован. А он намеревался втолкнуть Ник в лифт и подняться на ее этаж. И приступил к делу.

– Что ты толкаешься? – воскликнула Ник, пытаясь оставаться спокойной.

– Извини. Извини. Я должен поговорить с тобой наедине. На каком этаже ты живешь?

Ник столько раз лгала за последние двадцать четыре часа, что устала. Она ничего не ответила. Уолли объявил, что будет останавливаться на каждом этаже.

– Это остроумно, – похвалила его Ник. – Но у них, знаешь ли, установлены внизу скрытые камеры.

«Хорошо бы!»

Она продолжала:

– Если я закричу, полицейские будут здесь через минуту.

– Пожалуйста, не надо, – взмолился Уолли. – Я тебя прошу. – Ник посмотрела ему в глаза. Они были красными, воспаленными, и Ник подумала, не болен ли он. Лифт открылся на втором этаже.

Ник осенило.

– Послушай, давай выпьем чашку кофе в кафе на другой стороне улицы. – Она сделала шаг по направлению к двери лифта, но Уолли потащил ее обратно.

– На каком этаже ты живешь? – не унимался он. Ник судорожно пыталась выработать план действий. – Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, – продолжал Уолли. – Позвать ли тебе на помощь. Позволь дать тебе совет. Я адвокат. Если ты позовешь на помощь, я стану обвиняемым. Из-за тебя я потерял семью. Я не намерен, вдобавок ко всему, садиться за решетку. Вместо этого я устрою так, что ты предстанешь в самом худшем свете. У меня есть друзья и связи, при помощи которых я добьюсь своего. Поэтому нам лучше попасть в твою квартиру, которая находится… на каком этаже?

«Заставь его успокоиться».

– Я живу с подружкой. – Ник уцепилась за последнюю соломинку.

– Хорошо. Если она дома, мы можем, как ты предложила, сходить в кафе. Но, видишь ли, я боюсь, что моя жена уже наняла людей для слежки за мной, и мне не следует показываться с тобой в общественном месте. Нам лучше не выходить отсюда.

– Я живу на шестом этаже, – призналась Ник. Сейчас они были на пятом. Уолли подержал дверь открытой и снова ее закрыл. Ник подумала, не нажать ли ей кнопку «Тревога», но вспомнила, что жильцов предупредили еще на прошлой неделе: «Тревога» не работает.

Дверь открылась на шестом этаже. Прошло меньше двадцати четырех часов с тех пор, как они с Тоддом вышли из лифта на этом этаже, в этом доме. Вставив ключ в замочную скважину, Ник решила продолжить игру в подружку. Она позвала:

– Ник! Ник, ты дома?

– Я думал, твоя подружка – женщина, – заметил Уолли.

– Это сокращенно от Николетта, – пояснила Ник, удивленная тем, что не сумела выдумать другого имени, кроме собственного.

– А тебя зовут Сьюзен… Столлингс?

– Да. Мне… мне очень жаль, – проговорила Ник, пытаясь проникнуться сочувствием к собеседнику. – Я просто подумала, что это будет забавно и… немного таинственно – снять номер в отеле, воспользовавшись фальшивым именем. Ты не очень сердишься на меня за это?

Теперь они были одни в квартире. Ник заперла дверь.

– Итак, – произнес Уолли, – мы одни?

– Похоже на то, – ответила Ник. – Забавно. Обычно она в это время бывает дома.

– Чем это тут пахнет? – спросил он.

Пахло ее блевотиной, оставшейся в мусорной корзинке. Стараясь не дышать через нос, Ник как ни в чем не бывало отнесла корзинку в кухню, выкинула ее содержимое в мусоропровод и сполоснула.

– Моя подружка, – с деланным смешком заметила Ник, – неважная домохозяйка. – Прополоскав корзинку холодной водой, Ник стала ее сушить, включив струю теплого воздуха. Уолли последовал за ней на кухню.

– Ты так и не сказал, как тебя зовут, – заметила Ник дружеским тоном, вытирая корзинку бумажным полотенцем.

– Джеффри, – представился он так, будто его имя о многом говорило. – Джефф, если хочешь.

– Как тебе больше нравится? – спросила Ник.

– Чем лучше человек меня узнает, тем больше он склоняется к имени Джеффри.

«Заставь его уйти отсюда».

– Ну, что ж, Джеффри, кажется, я в определенном отношении знаю тебя достаточно хорошо.

– В определенном отношении, да. Кое в чем ты знаешь меня лучше, чем я сам.

– Ну, в этом я сомневаюсь.

– Послушай, – сказал Джеффри, – я никогда не испытывал ничего подобного, занимаясь сексом. Даже не думал, что такое возможно. Я испытал… чувство, похожее на облегчение, когда жена выгнала меня из дома. Не знаю, смог ли бы я снова лечь с ней в постель, не думая о тебе.

«О, Боже…»

– Очень мило с твоей стороны, – проворковала Ник, – но, знаешь, когда вы, ты и твоя жена… кстати, как ее зовут? – ей захотелось воссоздать в его памяти реальный образ жены.

– Барбара.

– Барбара, – повторила Ник. – Изумительное имя. – Она старалась говорить участливо. – Когда вы с Барбарой переживете этот эпизод, вы… у меня такое чувство, что тебе удастся изменить вашу сексуальную жизнь.

– Ты не знаешь Барбару, – возразил Джеффри, опускаясь на диван. – Секс для нее… это не то, что действительно доставляет ей удовольствие.

Ник не знала, что на это ответить. Она заметила, что Джеффри смотрит на какой-то предмет, лежащий у дверей гостиной. Это было персиковое кашемировое платье, валявшееся там, куда она его бросила. Джеффри встал и подошел к нему. Он нагнулся, поднял платье и расправил его, держа так, словно выставил на продажу. Он смотрел на платье и качал головой. Затем заговорил с ним, отчего Ник очень встревожилась.

– Ты. Ты причина всех моих несчастий, – говорил Джеффри, разглаживая складки на платье. – Обычный кусок материи. Но на ней, – продолжал он, указывая на Ник, – ты приобретаешь огромную разрушительную силу, разбиваешь семьи. – Джеффри засмеялся и снова покачал головой. – О, Господи.

Он усмехнулся, это несколько успокоило Ник.

– Надень его, – попросил Джеффри.

– Что?

Он протягивал ей платье.

– Надень его. Я действительно хочу снова увидеть тебя в этом платье. Я хочу вспомнить, что заставило меня пустить свою жизнь под откос.

– Тебе удалось хоть немного поспать? – спросила его Ник очень миролюбиво. – Ты можешь вздремнуть прямо здесь, у меня на диване.

– Я не спал. Нет. Но я могу обойтись без сна. Я так и поступаю, когда мне предстоит выступать в суде по важному делу. Я великий полуночник. Держусь весь следующий день на кофе и прекрасно себя чувствую. Можешь мне поверить. – Джеффри улыбался, как человек, которому нечего скрывать.

«Избавься от него любой ценой».

– Знаешь, я смертельно устала, – призналась Ник. – Так вот. Я дам тебе свой номер телефона. Можешь взглянуть на аппарат и убедиться, что номер настоящий, и тогда мы… ну, я не знаю… встретимся как-нибудь. Скажем, завтра. Завтра тебя устроит?

– Завтра, завтра, – тихо пропел Джеффри, улыбаясь. – Нет. Завтра… меня не будет в городе. Нет. Пожалуйста, надень его. – Он расправил платье и пересек комнату, чтобы передать его Ник.

– Но я так устала за сегодняшний день, – искала отговорку Ник, – что оно не произведет желаемого эффекта.

– Об этом судить мне, – заявил Джеффри. – Пожалуйста. – Он протянул ей платье.

Ник ничего не оставалось, как подчиниться.

– Я, пожалуй, схожу в спальню и там переоденусь. А заодно и причешусь.

– Отлично, – обрадовался Джеффри, – спасибо. Это меня взбодрит.

– Не забывай, – сказала Ник, направляясь к спальне, – что это просто развлечение.

– Не сомневаюсь, – проговорил Джеффри ей вслед, – что ты никогда не упускаешь такой возможности.

Ник сняла туфли и джинсы, бросила на кровать теперь уже измятую рубашку. Немного поколебавшись, расстегнула лифчик, избавилась от трусиков и натянула кашемировое платье. Посмотрела в зеркало. Совсем не то, что вчера. Ей очень хотелось спать. К тому же она боялась.

Ник решила снять трубку и позвонить… кому? Она набрала номер родителей. Приложив трубку к уху, она не услышала привычных гудков. Вместо этого раздался голос Джеффри:

– Выходи, Сьюзен.

Ник повесила трубку. Подумала, сможет ли успокоить Джеффри, если ляжет с ним в постель. Но заниматься сексом у Ник не было никакого желания. Она все еще ощущала жжение между ног. Ей казалось, что секс навсегда потерял для нее всякую привлекательность. После безуспешной попытки расчесать волосы Ник вернулась в гостиную.

Джеффри стоял у окна – одного из высоких окон, которые доходили почти до пола и открывались, как двери. Первоначально квартира Ник планировалась как мастерская художника. Джеффри раздвинул занавески. Он был голый. И курил сигарету.

Когда Ник вошла, он поднял голову.

– Я сегодня курю весь день, – сообщил он. – Ты можешь в это поверить?

– Такой уж выдался денек, – сказала Ник.

– Как твоя нога? – спросил он, затягиваясь.

Теперь на Джеффри падал свет, и Ник заметила то, чего не хотела замечать в гостинице: у него была мучнистая, нездорового цвета кожа.

– Моя нога? – переспросила она.

– Да, твое бедро. Ты понимаешь, что я имею в виду? С ней все в порядке?

«Нет. Там жжет».

– Все в порядке.

– Кажется, я немного отвлекся, – заметил Джеффри.

Ник пожала плечами, желая показать, что ей это безразлично. Интересно, считает ли он, что его пенис сейчас привлекателен? В этот момент Ник трудно было понять, чем привлекателен может быть пенис.

– Хочешь присоединиться ко мне? – спросил Джеффри.

Ник не знала, что он имеет в виду – закурить или раздеться догола. Она ответила, учитывая и то, и другое:

– Нет, спасибо. Но ты можешь продолжать.

Джеффри сделал еще одну глубокую затяжку и жестом пригласил Ник к окну. Она подошла поближе, остановившись в паре футов от Джеффри, стараясь не выдать свой страх.

– Это великолепно, – признался он. – Ты сейчас такая же, какой я тебя запомнил.

– Ты не так давно видел меня в последний раз, – проворковала Ник легкомысленно. – Рада, что ты не разочарован.

«Ты действительно рада, что он не разочарован. Сентиментальная кретинка».

Зазвонил внутренний телефон. Ник направилась к двери, чтобы снять трубку.

– Не подходи к телефону, – предостерег ее Джеффри. Ник остановилась. Телефон снова зазвонил.

– Я не хочу вызывать беспокойство у Фернандо, – пояснила Ник. – Он знает, что я дома. Можно я хотя бы узнаю, кто пришел?

– Да, конечно. Но только избавься от гостей.

Ник говорила по телефону, используя в речи только междометия. Тем временем она отперла дверь. Повернулась к Джеффри и сказала:

– Надо же, я забыла запереть дверь. Представляешь?

Казалось, это нисколько не обеспокоило Джеффри.

– Сядь. Сядь, – попросил он. – Я считал часы до нашей встречи. Я хочу что-нибудь сделать. И я хочу, чтобы ты посмотрела. Пожалуйста. Садись.

Ник подошла к дивану.

– Я хочу, чтобы ты посмотрела на это, мисс Николас, – произнес Джеффри так, что заставил Ник вспомнить о прошлой ночи. Он еще раз затянулся, так, что кончик сигареты ярко засветился. В его движениях появилась целеустремленность. Джеффри прижал кончик сигареты к ноге – к тому же месту, где выжег тавро на ноге Ник, когда она находилась в шампанско-адреналиновом угаре в пять часов утра.

– Я сделал это ради тебя, Сьюзен.

В этот момент входная дверь с шумом распахнулась. В комнату ворвался Фрэнки.

* * *

За ним следовала Джоанна.

– Сьюзен! – крикнул Фрэнки. – С тобой все в порядке?

– Иисус, Мария и Иосиф, – простонала Джоанна.

– Джеффри… это Джоанна и Фрэнки, – представила их Ник. – Кажется, вы уже встречались.

Джеффри застыл. Взглянув на него, она почувствовала угрызения совести из-за того, что позвала Джоанну и Фрэнки на помощь. Сейчас Джеффри выглядел таким беспомощным…