Текст книги "Притяжение"

Автор книги: Стефен Коллинз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

ГЛАВА 23

Шофер, молодой гаитянин, был таксистом-гонщиком. Он жал на акселератор при первой возможности, чтобы поскорее успеть до красного сигнала светофора, а потом резко тормозил. Весь путь до участка таксист вел машину такими рывками. К горлу Ник подступала тошнота, вызванная недозрелым бананом. Она знала, что ей придется как-то объяснить свою поездку в Гастингс. Как сказать Эрни Морану, что она поручает вести дело Фаннингу? Как проскочить мимо журналистов, если они там?

Машина свернула влево, на Шестьдесят седьмую улицу. Когда они проехали Третью авеню, Ник заметила вдали автомобиль «Горячих новостей». Она хотела было сойти и отправиться дальше пешком. Может быть, ей снова воспользоваться задним входом? Но где он? Такси подъезжало к участку с другой стороны, и Ник не могла сразу сообразить, куда сворачивать. Ник решила выйти к главному входу и воспользоваться мгновенным замешательством Конни Куэвас и ее команды. Когда такси приблизилось к участку, Ник увидела среди журналистов, толпившихся у входа, своего «друга» – фотографа из «Пост». Все они притопывали ногами, пытаясь согреться, и смотрели по сторонам в надежде на то, что их бдение на морозе будет вознаграждено. Когда такси остановилось и Ник расплатилась с шофером, журналисты ринулись к машине. Ник по привычке поправила прическу. Она вспомнила, что забыла накраситься, и подумала, что выглядит ужасно.

Ник открыла дверцу машины и увидела устремленные на нее глаза. Лица репортеров оживились, когда они узнали Ник. Около двадцати человек толпились вокруг нее, делая снимки и видеозаписи. Разумеется, здесь была Конни Куэвас, выступившая вперед и сунувшая микрофон прямо в лицо Ник.

– Вы решили во всем сознаться, мисс Столлингс? – спросила Конни Куэвас.

Ник шла вперед не останавливаясь, но продвигалась она медленно. Она говорила себе: держись, не выходи из себя.

– Вы считаете себя жестокой женщиной? – продолжала Конни Куэвас таким тоном, словно Ник ответила на ее первый вопрос.

– Вас не беспокоит, что ваш адвокат защищает мафиози? – спросил другой журналист откуда-то сбоку.

Ник продолжала идти вперед, не отводя взгляд от входной двери. Двое полицейских спустились с крыльца и стали помогать Ник, оттесняя репортеров с ее пути. Она твердо решила молчать.

– Почему вы попросили прощения у вдовы Джеффри Уайта? – спросила Конни Куэвас, небрежно, словно они болтали о политике.

– Где вы теперь живете, Николетта? Или следует называть вас Сьюзен?

– Когда вы намерены снова позировать мне голой, мисс Столлингс?

Голова Ник повернулась помимо ее воли. Это был фотограф из «Пост»; он усмехался и делал один снимок за другим, запечатлевая ярость Ник и ее сузившиеся, горящие гневом глаза. Она начала что-то говорить, но тут же замолчала, повернула голову и двинулась к двери. Ник была почти у цели.

– Для вас я свободен в любое время, Николетта, – продолжал фотограф из «Пост». – Мы с вами заработаем кучу баксов, можете мне поверить.

Несколько человек рассмеялись.

– Николетта, у вас есть что скрывать? – допытывалась Конни Куэвас, сохраняя на лице такое выражение, словно излагала студентам интересную научную теорию.

– Ну, давай же, Николетта. Дай нам хоть что-нибудь. Нам так холодно! – раздался чей-то дурашливый голос, сопровождаемый взрывом смеха. Ник вошла в дверь.

– А как насчет возобновления «Орлиного эскадрона», Николетта? – дразнил ее один из репортеров. – Джордж Блок говорит, что готов сниматься, но только вместе с вами…

К счастью, в вестибюле представителей прессы не было. Ник огляделась в надежде увидеть Фаннинга. Вместо этого она заметила приближавшегося к ней Керригана. Ник сейчас вовсе не хотелось с ним встречаться. По лицу детектива трудно было догадаться, что у него на уме. Ник не хотела ничего говорить до встречи с Фаннингом.

– Доброе утро, – поздоровался детектив, не глядя на Ник. Его взгляд был устремлен на высокие окна, за которыми то и дело показывались головы журналистов, подпрыгивавших снаружи в надежде что-нибудь рассмотреть. – Приятная компания, не правда ли?

– Кажется, они весело проводят время, – отозвалась Ник, благодарная Керригану за то, что он не заговорил о деле.

– Не думаете же вы, что они могут вести себя иначе? – полувопросительно заметил Керриган.

– Я думаю, что они могли бы иметь хоть какое-то уважение к людям.

– С какой вы планеты, мисс Столлингс? Вы актриса. Вы когда-нибудь видели, чтобы они выказали уважение, скажем, к леди Ди? А ведь она как-никак принцесса, черт меня побери. – Ник заметила, что Керриган сегодня не просит «извинить его за выражение». – Возможно, они выказали бы какое-то уважение к Мерил Стрип, если бы она оказалась на вашем месте. Но лично я в этом сомневаюсь.

– Моих рыбок покормили?

– Это вы о чем? – спросил Керриган, явно не понимая.

– Вы получили мое послание?

– Мой автоответчик в последнее время барахлит. Он проглотил послания, оставленные вчера вечером. Когда вы звонили?

Ник пыталась бороться с подступавшими слезами, без которых она не могла думать об Апреле и Мае.

– Я звонила вчера поздно вечером.

– Извините. Так что там – насчет рыбок?

Ник так расстроилась, что с минуту не могла говорить. Наверное, Апрель и Май уже мертвы. Она отвернулась, не желая показывать детективу, в каком она отчаянии.

– Вы пришли раньше времени, – заметил Керриган. – Хотите подождать наверху?

Ник перевела дыхание.

– Я встречаюсь со своим адвокатом здесь, внизу, – проговорила она, ища глазами Фаннинга.

– Я предупрежу охранников, чтобы они направили мистера Морана ко мне в кабинет. Там намного спокойнее.

– Я жду… другого человека.

– Ах, вот как? Кого же?

– Я не хочу об этом говорить, – ответила Ник, стараясь не выдавать волнения.

– Хорошо. – Керриган немного помолчал. – Вы хотите поговорить о своем маленьком визите к миссис Уайт? Интересно было бы послушать.

Не зная, как избежать разговора, Ник повернулась к детективу спиной. Керриган не отходил от нее; он казался незлым, скорее излучал благодушие.

– Она пожаловалась мне на то, что вы напугали ее детей, – продолжал детектив с улыбкой.

Ник хранила молчание. Интересно, сказала ли Барбара Уайт о синяке?

– Послушайте. Дел у меня достаточно. И Джой сегодня не вышел на работу, он заболел. Так что я буду наверху, – сказал Керриган, отойдя от Ник на несколько шагов, но не спуская с нее глаз. – Похоже, мы избавились от одной нотры, чтобы тут же вляпаться в другую.

Ник повернулась к нему лицом.

Детектив испытующе смотрел на нее.

– Да. Миссис Уайт сказала мне о синяке. Я уже сообщил об этом Морану, когда он звонил. Медэксперт теперь – самый счастливый человек на земле. Знаете, если бы не браслетик и не страховка, я тоже был бы совершенно счастлив.

Высокий, очень худой мужчина подошел к Ник сзади и взял ее за локоть.

– Мисс Столлинг? – вежливо произнес он, снова искажая ее фамилию. Его голова была несоразмерно мала по сравнению с длинным туловищем. У него был большой вздернутый нос, ясные глаза, на нем – элегантный твидовый костюм с английским воротником и пестрым галстуком. – Феррис Фаннинг.

– Здравствуйте, – откликнулась Ник. – Это… детектив Керриган. Мистер Фаннинг… представляет мои интересы.

– Эрни Моран должен прийти с минуты на минуту, – раздраженно заметил Керриган. – Что происходит? Вы поменяли адвоката?

– Я думаю, мне сейчас следует поговорить с мистером Фаннингом наедине, – сказала Ник.

– Ну что ж, говорите сколько хотите. Я встречаюсь здесь с Мораном в десять. Он даже не был уверен, что вы придете. Хотите остаться, оставайтесь, хотите уйти – уходите.

Фаннинг закашлялся.

– Поскольку я теперь представляю интересы мисс Столлинг, позвольте нам…

– Интересы, подобные тем, которые связывали ее с Джеффри Уайтом? – съязвил Керриган.

– Мистер Керриган, – возмутился Фаннинг, – если вы думаете, что можете разговаривать с моим клиентом в подобном тоне…

– Я разговариваю с вами. Я просто задал вам вопрос, – ответил Керриган, изображая из себя святую невинность. – У мисс Столлингс была связь с Уайтом. Это общеизвестно. Она сознается в этом, миссис Уайт – тоже, об этом даже говорили по телевидению. В чем же проявилась моя невежливость?

– Пойдемте, мисс Столлинг, – проговорил Фаннинг, беря Ник за руку.

Она рефлексивно напряглась, окончательно убедившись, что Фаннинг неправильно произносит ее фамилию.

– Мы можем воспользоваться задним подъездом, чтобы выйти отсюда? – спросила Ник Керригана.

– Мне очень жаль, – ответил детектив. – Там сегодня… какой-то ремонт. Задний подъезд закрыт. – Его взгляд выразил примерно такую мысль: выходите из главного подъезда или оставайтесь здесь. – Кстати, почему бы вам с адвокатом не познакомиться? Ведь ясно, что вы видите друг друга в первый раз. А потом вы с ним устроите так, чтобы ваше имя исчезло со страхового полиса Джеффри Уайта.

– Доброе утро! – раздался голос Эрни Морана, незаметно подошедшего к ним. Он выглядел еще более усталым, чем в своем офисе.

– Откуда вы взялись? – спросил Керриган.

– Я прошел через задний подъезд, который вы вчера нам показали, – пояснил Моран. – Доброе утро, мисс Столлингс.

Керриган отвел взгляд.

– Мистер Моран… – неуверенно начала Ник.

– Ход конем, Эрн, – сказал детектив.

– Что происходит? – спросил Моран, который, вопреки характеристике, данной ему Джоанной, не выглядел ни помешанным, ни даже сердитым. Пожалуй, он казался рассеянным: он словно бы находился не только здесь, но и в каком-то другом месте. Но выглядел Моран деловито. Он вел себя так, будто вчера в его офисе не произошло ничего экстраординарного.

– Просто мне показалось, – мямлила Ник, смущаясь, – что я, может быть… нуждаюсь…

– Мисс Столлинг попросила меня заняться ее делом, мистер Моран, – заявил Фаннинг, вежливо протягивая коллеге руку. – Феррис Фаннинг. Большая честь для меня, – добавил он с чувством.

Ник внезапно показалось, что она совершает ошибку, ей стало трудно дышать, словно в вестибюле не хватало кислорода.

– Хорошо, хорошо, хорошо, – проговорил Эрни Моран, с нескрываемым раздражением глядя на Ник. – Видимо, мистер Фаннинг знает что-то такое, чего не знаю я, мисс Столлингс?

– Просто я почувствовала себя неуютно, – пыталась объясниться Ник. Ее колени дрожали, она еле стояла на ногах. Глаза затуманились. Недосыпание, бесцеремонность прессы и то, что ей казалось затаенной ненавистью Керригана, сделали свое дело: ей трудно было формулировать свои мысли. Ник не знала, почему она решила поменять адвоката. Это было мимолетным порывом, не более того. Ей захотелось, чтобы ее дело вел Фаннинг.

– Зачем вы захотели со мной встретиться, Эрн? – нетерпеливо спросил Керриган, сделав несколько шагов к лифту и приглашая Морана последовать за ним.

– Я знаю кое-что, представляющее интерес для всех, кто здесь присутствует, – отозвался Моран, не двигаясь с места. – Но я теперь не уверен, что веду это дело в качестве адвоката. Может быть, мисс Столлингс просветит меня на сей счет?

– Видите ли… – начала Ник, пытаясь овладеть собой. Мужчины ждали. Она не могла выговорить ни слова.

– Мисс Столлинг, – мягко обратился к ней Феррис Фаннинг, – может быть, нам с вами отойти на несколько минут…

– Столлингс, – поправила его, наконец, Ник. – Стол-линг-с. «С» на конце. – Ее руки дрожали.

– Прошу прощения, мисс Столлинг… Столлингс! Извините. Но, может быть, мы с вами все же сядем где-нибудь?

– Есть здесь поблизости… фонтан, из которого можно попить? – поинтересовалась Ник, пятясь назад. Ей казалось, что она находится в подводном царстве.

– Кто-нибудь может мне объяснить, что здесь происходит? – почти весело спросил Эрни Моран.

– Может быть, поднимемся наверх? – предложил Керриган.

– Нет, спасибо, – отказался Моран. – Моя клиентка – или, может быть, она теперь ваша клиентка, мистер Фаннинг, – но, как бы то ни было, она была здесь вчера одна, и ей это не понравилось, а я не хочу, чтобы в прессе опять появилось сообщение, что она «посажена за решетку». Так что поговорим прямо здесь.

Проследив за взглядом Морана, Ник заметила, что на улице собралась уже небольшая толпа.

– Не морочьте мне голову, Моран, – сказал Керриган.

– Мы не должны здесь оставаться, мисс Столлинг, – заявил Фаннинг.

– Столлингс! Столлингс! – закричала Ник.

– О, Боже, – вырвалось у Фаннинга, приложившего руку ко лбу.

Ник снова проследила за взглядом Эрни Морана и посмотрела на переднюю дверь, за толстым стеклом которой показался одетый в черное молодой человек на мотоцикле, в шлеме. Он остановился и прислонил мотоцикл к перилам крыльца. Вынул конверт из корзинки, прикрепленной к сиденью мотоцикла, и стал проталкиваться сквозь толпу репортеров, пытаясь заглянуть в вестибюль сквозь стекло. Эрни Моран поднял руку, и молодой человек с удвоенной энергией стал пробираться к входу. Наконец он проник в вестибюль и быстро подошел к Морану.

– Так вот ты где, Эрн! Я не опоздал?

– Я должен тебе сто баксов, Джеймс, – отозвался Эрни Моран, беря у него конверт.

– Деньги на бочку, – сказал Джеймс, широко улыбаясь и протягивая руку.

Эрни Моран достал кошелек, извлек из него стодолларовую купюру и передал ее Джеймсу.

– У тебя не найдется денег помельче?

– Нет, – сказал Эрни Моран, просматривая содержимое конверта. – Спасибо тебе.

– Я думаю, ты должен добавить за билеты на четверговый матч «Книксов», которые я тоже вложил в конверт.

– Я сказал, что возьму билеты, если ты доставишь их сюда не позже десяти тридцати, Джеймс, – ответил Моран, снова поднимая голову.

– Я передал их тебе в десять двадцать девять, – заявил Джеймс, взглянув на часы.

– Нет, я получил их в десять тридцать три, – возразил Эрни Моран, взглянув на свой старинный «Ролекс» и демонстрируя окружающим циферблат.

– Ваши часы спешат, Эрн, – заметил Керриган, глядя на свои часы «Тимекс». – Нью-йоркское время десять тридцать, мои часы идут точно.

– Твои часы всегда спешат, Эрн, – подтвердил Джеймс. – Так что гони монету.

Эрни Моран посмотрел на Керригана, потом перевел взгляд на Джеймса.

– Ты можешь завезти билеты ко мне в офис, Джеймс?

– Конечно, могу! – воскликнул Джеймс и направился к выходу.

– Простите, но что все это значит, Эрн? – раздраженно обратился к адвокату Керриган.

Эрни Моран, охваченный внезапным, едва сдерживаемым порывом гнева, схватил Ник за руку.

– Извините нас, мы отойдем на секунду, – обратился он к Керригану и Фаннингу. Затем отвел Ник в сторонку и проговорил тихим голосом, страшно напугавшим Ник: – Знаете, мисс Столлингс, ваша наивность просто трогательна. Если вы хотите, чтобы ваши интересы представлял этот кретин, пусть так и будет. Я последние пятнадцать часов изо всех сил напрягал то, что осталось от моих мозгов – а вы приглашаете этого недоумка. Вы мне не доверяете? Прекрасно. Тогда почему я должен доверять вам?

– Мне очень жаль, – пробормотала Ник. – Я плохо соображаю. Просто мне показалось, что вы, может быть, передумали после того, что произошло…

– Когда я передумаю, то, как подобает профессионалу, сообщу вам об этом, мисс Столлингс.

– Мне очень жаль…

– Прекратите повторять, что вам очень жаль. Господи Иисусе. Сейчас на это нет времени. Мне удалось кое-что раздобыть, и я хочу пустить в дело свою находку. Хорошо?

Ник кивнула.

– Потом сами решите, как вам поступить с Фаннингом. Если моя находка не сработает, можете нанять его, в конце концов. А теперь – вперед! – Моран снова подвел Ник к Керригану. – У меня в руках, – начал Эрни Моран, показывая небольшую стопку документов, – копия страхового полиса Джеффри Уайта. Джеймс только что привез ее из офиса «Метрополитен Лайф».

– Не хотите ли вы сообщить мне что-нибудь об этом страховом полисе, мисс Столлингс? – обратился к Ник Фаннинг, четко произнося «с» в конце ее фамилии.

– Боже милосердный! – воскликнул Керриган, взглянув на Фаннинга. Затем посмотрел на Ник. – Кто же из них ваш адвокат?

Ник смотрела на Керригана, не зная, что сказать.

– Мне не раз приходилось иметь дело со страховой компанией «Метрополитен Лайф», – продолжал Эрни Моран, – и мне удалось связаться с агентом Джеффри Уайта сегодня утром. Страховой полис Уайта действительно был изменен, и новым бенефициарием была названа мисс Столлингс, что произошло, согласно документам, две недели назад.

Ник почувствовала, что может потерять сознание.

Моран продолжал:

– Судя по документам, Уайт сам заполнил соответствующий формуляр в пятницу, во второй половине дня. Агент, по требованию Уайта, немедленно отправил факс в центральный офис, и в компьютер были внесены изменения, сделавшие бенефициарием мисс Столлингс. Вот копия формуляра, заполненного Уайтом. Он подписан и датирован числом двухнедельной давности, заверен нотариусом – словом, это настоящий документ. – Моран показал бумагу Керригану, и тот кивнул.

У Ник зазвенело в ушах. Она с трудом воспринимала слова Морана, словно он находился в другой комнате. Моран протянул документы Керригану.

– Я решил, что мы проиграли, мисс Столлингс, – признался Моран. – Но тут я вспомнил, что пару месяцев назад оформил собственный страховой полис – и мне тогда не пришлось заверять свою подпись у нотариуса.

– Ну и что? – лениво поинтересовался Керриган.

– А то, что я снова позвонил своему агенту, и тот проверил нотариальный штамп на полисе Уайта. У каждого нотариуса есть свой штамп с соответствующим именем и номером. – Моран показал штамп Керригану. – Я позвонил секретарю государственной инспекции в Олбани и попросил проверить, какой нотариус заверил данный документ.

Моран замолчал, словно ему нечего было больше сказать.

– Ну и? – раздраженно спросил Керриган.

– Прошу прощения, детектив, но офис госинспекции только что открылся, и я жду звонка секретаря.

Моран полез в карман и достал из него маленький телефонный аппарат.

Внезапно Ник словно осенило.

– Он был нотариусом.

– Что? – спросил Керриган.

– Кто? – поинтересовался Фаннинг.

– Пожалуйста, помолчите, – как можно вежливее попросила его Ник. Затем повернулась к Керригану. – В тот вечер, когда мы встретились – в четверг – он еще шутил на этот счет. Называл себя нотариусом.

– И что из этого следует? – спросил Керриган. – Все это не имеет отношения к делу, поскольку формуляр вообще не должен заверяться у нотариуса. Не понимаю, какое значение имеет то, что вы говорите.

– Происхождение синяка выяснилось, детектив, – спокойно ответил Эрни Моран. – Дайте срок, и я объясню происхождение страхового полиса.

Керриган взорвался.

– Но остается масса вопросов. И остается браслет, который доказывает, что мисс Столлингс была знакома с Джеффри Уайтом прошлым летом. Поэтому, насколько я понимаю, Эрн, в лице вашей клиентки мы имеем человека, который, по-видимому, не говорит правду, что меня не удивляет, поскольку выяснилось, что она лгала даже судье Костантино, назвавшись чужим именем.

Керриган с торжеством посмотрел на Ник.

– Что? – переспросила она, потрясенная новым ударом.

– Человек, к которому вы отправились после предполагаемого самоубийства… мы задали ему ряд вопросов. Заехав к нему во второй раз, вы представились иначе, чем в первый. И это его немного обеспокоило.

Ник знала, что в нормальной обстановке легко объяснила бы этот казус, но теперь не находила нужных слов.

– Мисс Столлингс? – неуверенно обратился к ней Феррис Фаннинг.

Ник начала отвечать, но ее прервал звонок, раздавшийся из телефонного аппарата Эрни Морана. Он торопливо выдвинул антенну.

– Да, – выжидательно отозвался он. Потом слушал, медленно кивая. – Подождите минутку, миссис Перрон. Я передам трубку детективу Керригану. Будьте добры, повторите ему то, что сказали мне. Он должен услышать это от вас. – Моран передал телефон Керригану. – Это миссис Перрон, секретарь госинспекции.

Керриган слушал с мрачным видом.

– При всем уважении к вам, миссис Перрон, как я могу быть уверен, что вы действительно секретарь госинспекции? – развязно спросил детектив. Но вскоре выражение его лица изменилось. – Да, да. Хорошо, хорошо. Я вам верю. – Он вынул свой блокнотик и записал номер ее телефона. – Я записал. Спасибо. – Керриган протянул телефон Эрни Морану. – Хорошо, – согласился он. – Имя нотариуса на формуляре – Уолтер Стрит, а такого нотариуса в штате Нью-Йорк не существует. Но номер нотариуса зарегистрирован, и он принадлежит Джеффри Уайту.

«Уолтер Стрит».

– Так что это доказывает? – спросил Керриган.

«Уолтер Стрит… Уолтер Стрит…»

Эрни Моран щелкнул выключателем маленького телефона и положил его обратно в карман.

– Просветите меня, о великий Эрн, – продолжал Керриган, – зачем понадобилось Уайту заверить формуляр у нотариуса и подписать его вымышленным именем?

– Чтобы вы поверили дате, которая на нем проставлена, – пояснила Ник с некоторой долей уверенности.

– Что-то я не совсем понял, – признался Керриган.

– Он сказал, что попытается превратить мою жизнь в ад.

– Не понимаю, – настаивал Керриган. – И вообще мне все это дело надоело.

– Детектив, – обратилась к нему Ник, – проверьте этот формуляр. Может быть, у Уолтера Стрита есть второе имя или инициал? Инициал У?

Керриган порылся в бумагах, затем поднял голову.

– Как вы догадались? – спросил он.

– Когда мы встретились, я в шутку назвала его Уолли Уолл Стритом. Я его дразнила.

Ник вырвала копию страхового полиса из рук Керригана и стала рассматривать подпись.

– Уолтер У. Стрит, – прочитала она вслух. Затем взглянула на Керригана. – Уолли Уолл Стрит.

Керриган проглотил эту информацию.

В разговор вмешался Эрни Моран.

– Я думаю, новый бенефициарий был вписан в формуляр в пятницу – за день до его смерти. Но Уайт проставил под документом фальшивую дату – на десять дней раньше. И заверил документ нотариальным штампом, чтобы он выглядел достовернее.

– Чтобы бросить на меня подозрение, – заявила Ник.

– Я не эксперт, – сказал Эрни Моран, – но мне кажется, что так все и было. И почерк совпадает. – Он перелистал несколько страниц. Подпись Уайта и Уолтера У. Стрита была сделана одной рукой.

Эрни Моран продолжал:

– Я думаю, Джеффри Уайт покончил с собой, как и утверждает мисс Столлингс, но он сделал все, чтобы на нее пало подозрение в убийстве. Он понимал, что звание бенефициария дает ей мотив. Уайт не сомневался, что вы проверите его страховку. Поэтому он проставил фальшивую дату, за десять дней до того дня, когда они действительно встретились, зная, что она разойдется с показаниями мисс Столлингс. И она предстанет перед всеми как дерзкая лгунья. И никто не будет верить ни одному ее слову. И, сказать по правде, я тоже едва не попался на эту удочку.

У Ник было такое чувство, словно она наблюдает за происходящим с большого расстояния. Не этот ли эффект называют вхождением в астрал? Глаза Керригана изучали подпись в конце полиса. Моран продолжал:

– Мисс Столлингс пыталась убедить вас, детектив, что она не оставила бы тела Джеффри Уайта в своей квартире, если бы убила его с целью заполучить страховку. Но медэксперт обнаруживает синяк, и вы узнаете о полисе. У вас возникает подозрение: возможно, Столлингс разработала план, но между ними вспыхнула ссора или что-нибудь в этом роде – и она, не помня себя, зарезала его. Тот факт, что она убежала из квартиры и обратилась за советом к человеку, с которым была едва знакома, до того, как позвонила в полицию, – все это говорило не в ее пользу. – Моран повернулся к Ник, у которой все еще дрожали колени. – Если вам действительно случится кого-нибудь убить, не ведите себя подобным образом. – Все молчали. – Я думаю, Уайт знал, по какому пути пойдет следствие, – тихо добавил адвокат. – Может быть, поэтому он не счел нужным изменить почерк. Но, скорее всего, Уайт был уверен, что его хитрость в конце концов раскроется. Я не думаю, что он действительно хотел отправить вас за решетку.

Керриган не сдавался.

– А что вы скажете о браслете?

– Каком браслете? – спросил Фаннинг. Никто не обращал на него никакого внимания.

Эрни Моран снова отвел Ник в сторонку. Его лоб покрылся испариной, и она поняла, что он едва держится на ногах от усталости.

– Вы сказали мне, что никогда не видели этого браслета раньше, – прошептал он. – Это правда?

– Да, – заверила его Ник.

Эрни Моран вернулся к Керригану, Ник следовала за ним. Он достал из кармана телефон и быстро набрал какой-то номер.

– Кому вы звоните, Эрн? – спросил Керриган.

– Я иду по тонкому льду, – признался Эрни Моран. – Как любит выражаться мисс Столлингс, у меня такое чувство… – Кто-то снял трубку. – Миссис Уайт, пожалуйста. – Он подождал еще несколько секунд. – Скажите ей, что это детектив Керриган. – Моран протянул телефон Керригану.

– Сейчас вы можете проиграть дело, Эрн, – предупредил его детектив.

– Только в том случае, если моя клиентка лгунья, – отозвался Эрни Моран, глядя на Ник.

– Да, миссис Уайт. Мне очень жаль, что вынужден вас побеспокоить. – Керриган вопросительно посмотрел на Эрни Морана.

– Спросите ее, – подсказал ему адвокат, – дарил ли ей муж золотой браслет с выгравированной надписью.

Губы Керригана сжались, и Ник затаила дыхание.

– Миссис Уайт… мы бы хотели узнать, дарил ли вам муж золотой браслет с надписью «Воспоминание о прошедшем лете останется с нами»? – Керриган слушал. – Вы в этом уверены? – Он кивнул и поднял брови. – Да, вы нам очень помогли. Да. Это все, что я хотел узнать, миссис Уайт. Мы вам позвоним. Спасибо. – Детектив вернул аппарат Эрни Морану.

– Я всегда считал подобные телефоны ненужными, – признался Эрни Моран. – Но не знаю, как обошелся бы без него сегодня. – Он повернулся к Ник. – Джеффри Уайт подбросил браслет в вашу квартиру, мисс Столлингс. Чтобы представить вас законченной лгуньей.

– Ну что ж, считайте, что он меня одурачил, – проговорил Керриган. – Он покивал головой, думая о чем-то своем. – Знаете, что я вам скажу? Я, конечно, не судья, но, похоже, процесса не будет. И слава Богу. Мы закроем это дело.

Трое мужчин – Керриган, Эрни Моран и Феррис Фаннинг – смотрели на Ник, которая начала оседать на мраморный пол.