Текст книги "…Пожнешь бурю: Хроника двух трагических часов"
Автор книги: Станислав Гагарин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 32 страниц)
12
До того как перебраться на остров Святого Симона, где Стратегическое авиационное командование в конце восьмидесятых годов заложило ракетную базу, Джордж Тейлор четыре с половиной года служил на базе Уоррен в штате Вайоминг. За это время он закончил исторический факультет Шайеннского университета. Туда Джордж поступил уже после того, как выпустился из Вест-Пойнта. Потом прошел специальную ракетную подготовку на базе Чаннут, штат Иллинойс.
Поскольку офицером Тейлор считался перспективным, его направили в Максуэлл, штат Алабама, где были организованы четырехмесячные курсы по освоению новой ракетной техники.
После учебы на базу Уоррен капитан Джордж Тейлор не вернулся. На той базе оставили только две, вместо четырех, эскадрильи, развернув более современную технику на острове Святого Симона. Вот сюда и получил назначение Джордж Тейлор. Стал командовать эскадрильей МБР, прикрепив на погоны по золотому кленовому листочку.
Сент-Саймонс-Айленд, остров Святого Симона, где размещался штаб, а также городок для офицеров-операторов, технического персонала, работников вспомогательных служб и военных полицейских, охранявших командные пункты, – этот остров, прибрежная полоса и центральная часть которого покрыты густым лесом, был самым крупным в цепочке островов, вытянувшихся вдоль Атлантического побережья в районе устья реки Олтамахо. Все острова отделялись друг от друга меньшими протоками, самой крупной была Хэмптон, она впадала в океан севернее острова и доступна была только для малых судов.
Южнее же Святого Симона, на месте старого т-образного бетонного пирса, к которому еще в восьмидесятые годы швартовались рыболовные суда, был построен значительный по размерам ковш, прикрытый со стороны океана брекватером – волноломом. Сюда приходили теперь грузовые суда, доставлявшие на базу Мэсситер необходимые материалы из других портов.
… Тридцатого июня майор Тейлор возвращался на остров с морской прогулки, на которую уговорила выбраться с ребятишками его жена Лу. Яхта «Голден фиш» – «Золотая рыба», принадлежавшая отцу Джорджа, полковнику ВВС в отставке Ричарду Тейлору, вошла в углубленный фарватер, ведущий с океана через отмель в пролив, переходящий затем в реку Брансуик, на берегу которой и расположился одноименный город. Уже хорошо были видны южная и юго-восточная оконечности острова, многочисленные дома на берегу, здание штаба Береговой охраны США, объемистые баки на берегу пролива и высокие заводские трубы Брансуика. База Мэсситер располагалась за лесистыми холмами и с моря не просматривалась. Можно было различить уже и лоцманскую станцию, расположенную на северной стороне входа, на самом южном краю острова. Вот и сейчас навстречу яхте промчался красно-белый лоцманский катер, чтобы встретить сухогруз, остановившийся у входного светящегося буя.
Из рубки высунулся человек и замахал фуражкой «Золотой рыбе».
Кто это, Джордж? – спросил державшего румпель сына полковник Тейлор, высокий седой человек. Он стоял у мачты, прямой и подтянутый, в длинных, теперь уже старомодных, форменных шортах и армейской рубахе с короткими рукавами. Морской бинокль висел у него на груди, но Ричард Тейлор не воспользовался им.
Это мой приятель, Том Дженкинс из Береговой охраны, – ответил Джордж, подправляя курс идущей под дизелем яхты так, чтобы маячная башня на южном мысу Святого Симона оставалась правее курса. – Недавно говорил мне, что ребята жалуются: с тех пор как мы заняли остров, Береговую охрану заставляют выходить в море и встречать каждый торговый корабль, идущий в Брансуик.
Опасаются русских шпионов? – усмехнулся отец.
Видимо, – сдержанно ответил Джордж.
У него были отличные отношения с отцом, они прекрасно понимали друг друга, по по негласному договору старались не проявлять особых эмоций в общении, будто стеснялись теплых тонов в тех фразах, которыми обменивались наедине и в кругу близких. Уж они-то были настоящими мужчинами, майор и бывший полковник, Джордж и Ричард Тейлоры.
Наступившее молчание нарушил крик Айвена, старшего сына командира эскадрильи:
– Акула, папа, акула!
Слева от яхты, там, где только что прошел лоцманский катер, пересекал фарватер острый край плавника.
Дети Джорджа, их у него было четверо – Айвен, близнецы Мэри и Джоан, маленький Дик, тезка деда, – вскочили на ноги и восторженно завизжали.
Па шум высунул голову из рубки капитан Виктор Хансен, дядя Лу, которой он помогал чистить рыбу. Капитан выбрался на палубу. А племянница положила первую партию рыбы на сковородку, и аппетитный запах уже вырывался изнутри яхты, распространяясь над бухтой.
– Кто тут вызвал злого духа моря? – спросил Виктор Хансен, ворочая головой по сторонам. – Ишь ты, дьявол, жареной рыбы ему захотелось…
Капитан Хансен уже с неделю гостил у Тейлоров, после того как сдал в Саванне танкер «Эссо Ричмонд» другому капитану. Родной брат отца Лу, старый холостяк, морской бродяга, всегда заботился о племяннице и ее детях. И в каждый отпуск обязательно навещал Тейлоров, задаривая ребятишек и Джорджа экзотическими презентами.
– Здоровая, тварь, – сказал Хансен, когда Джордж показал ему рукой на плавник акулы. Хищница развернулась и шла сейчас по левому борту, обгоняя яхту. – Погоди-ка… Дай мне пройти, Лу.
Он разминулся с племянницей на узком трапе и исчез в каюте. А Лу с беспокойством глянула в сторону сидящих на баке ребятишек.
– Вы там поосторожнее! – крикнула она. – Не свалитесь в воду…
Дети рассмеялись, а шестилетний Дик проговорил:
– Я вовсе не хочу попасть этой нехорошей рыбке на завтрак.
Уже давно обед, Дик, – поправила его Джоан и уже другим, несколько капризным тоном сказала, обращаясь к Лу: – Мама, я очень проголодалась.
Сейчас будет готова рыба, – ответила мать и скрылась внизу.
На трапе возник озабоченный Виктор Хансен с винчестером в руках.
– Где она, морская разбойница? – спросил он, оглядываясь.
Заметив плавник, он выстрелил в том направлении раз и другой, но акула исчезла, чтобы через пару минут возникнуть в другом месте, а затем совсем пропасть из виду.
– Умирать отправилась, – заявил капитан Хансен деланно бодрым тоном.
Все рассмеялись, даже всегда Сдержанный, если не сказать – суровый, Ричард Тейлор улыбнулся. При всем несходстве характеров он ладил с капитаном танкера.
А Джордж вспомнил вчерашний вечер, когда дядя Вик поднялся к нему наверх, где между спальней и библиотекой находился домашний кабинет Тейлора, положил на стол несколько номеров журнала «Штерн».
– В рейсе почистил кладовку, знал, что сдам судно другому, – сказал он. – Накопилось макулатуры за несколько лет. Перед тем как отправить за борт, полистал, авось, подумал, найду для тебя любопытное. Кажется, тут что-то есть.
Хансен знал, что муж Лу интересуется историей борьбы за разоружение в мире, даже готовится будто бы написать на эту тему работу, поэтому собирал для нею информацию по всему земному шару, куда забрасывала морская судьба.
– Спасибо, Вик, – поблагодарил Джордж.
Сейчас он вспомнил, как нашел в «Штерне» материалы давнишней дискуссии, в ходе которой ученые ФРГ излагали веские аргументы против «стратегической оборонной инициативы» президента Рейгана. «Отличный материал, – подумал Джордж, вкладывая странички из журнала «Штерн» в папку с надписью «Ученые против СОИ». – Спасибо капитану! Надо будет подарить ему бутылку болгарского коньяка, из тех двух, что привез отец из поездки по Дунаю. Мне хватит для коллекции и одной…»
Сам Тейлор давно уже не брал в рот ни капли спиртного. Он последовал примеру отца, разом покончившего с алкоголем, а вот коньяки коллекционировал. Собрал уже более трехсот бутылок со всех концов света. Ричард Тейлор шутил: это же на триста пьяных в мире меньше…
Убирая папку в секретер, Джордж подумал, что эту публикацию надо положить в основу своей работы. Жаль, материала у него маловато. Придется провести отпуск в библиотеке конгресса, запросить из Гуверовского института переводы статей, опубликованных в русской прессе. А как тогда быть с поездкой в Йеллоустонский национальный парк, которую недавно обещал детям? Черт побери, но ведь три года назад он возил их к медведям… Тогда они жили на базе Уоррен, и парк находился в этом же штате Вайоминг! Правда, лучше бы отправиться чуть-чуть к северо-западу, в соседнюю Монтану, тамошняя часть парка и живописнее, и не так заполнена туристами…
Его раздумья, которые не мешали Джорджу исправно вести «Золотую рыбу» но фарватеру, прервал отец.
– Когда ты собираешься в отпуск? – спросил он,
13
«Так вот где таилась погибель моя!» – мысленно продекламировал Юрий Макаров, увидев, как спешит к нему старший лейтенант Гаенкова, и пытаясь привычной иронией, эдаким подтруниванием над самим собой выстроить защитную систему, за которую он научился прятаться, когда узнал о тех чувствах, которые испытывала к нему Зоя Федоровна.
Проще всего, конечно, было бы попросить перевести ее в другую часть. Но какие к тому основания? Медицинская работа у Гаенковой была налажена хорошо, претензий к ней нет. Не будешь ведь мямлить о психологической несовместимости между командиром части и старшим лейтенантом медицинской службы…
Пока на заднее сиденье «уазика» укладывали пакеты с медикаментами, Макаров молчал. Наконец женщина уселась в машину и звонким голосом доложила:
– Все готово, товарищ командир! Можно ехать… Макаров усмехнулся.
– Теперь вам придется немного поскучать, Зоя Федоровна, – сказал он. – Заедем на пять минут в учебный корпус.
Ефрейтор Пулатов развернулся и помчался в обратную сторону.
«Чуть было не уехал в часть, не «помолившись», -с насмешливой укоризной подумал о себе Юрий. Это Шапошников прозвал «утренней молитвой» его привычку в обязательном порядке проводить отработку учебной задачи номер один на тренажере учебного командного пункта. Сам Макаров признавался замполиту, что чувствует себя не в своей тарелке, если с утра не поработает на системе «Метель».
День сегодня был не тренировочный, но в учебном центре всегда можно найти офицера-ракетчика, который согласился бы поработать с Макаровым за второго номера. На этот раз он встретил на этаже начальника учебного центра. Тот знал о привычке командира и без лишних слов прошел с ним в класс, где была смонтирована аппаратура.
Оба офицера уселись в кресла перед пультами и, как предписывала инструкция, пристегнулись ремнями. Перед этим начальник центра набрал на имитаторе, отдающем боевые приказы и распоряжения, соответствующую задачу и шифр.
Начнем, что ли? – спросил он Макарова.
Начнем, – отозвался Юрий.
Сейчас он получит боевой приказ на выполнение задачи – осуществит запуск ракет подразделения. Это будет, конечно, имитация пуска. Но ради выполнения этой задачи в реальности Юрий Макаров и служит, ради нее действуют его офицеры и сотни других их товарищей в ракетных подразделениях страны. Вот и он, командир части, каждое утро начинает служебный день с отработки этой задачи…
Учебная система находилась в готовности, ждущем режиме. В такой готовности проходит вся служба ракетчиков, с того дня, когда молодые лейтенанты переступают порог части и сдают соответствующий экзамен на допуск к боевому дежурству. В такой готовности они пребывают до выхода в отставку седыми полковниками или генералами, кому как повезет. Только постоянная готовность!
А может случиться, что вспыхнет вдруг тревожным светом красный транспарант! Пока никогда не загорался боевой сигнал на командных пунктах, ибо означает он только одно – война! Все команды, которые приходят на КП, отрабатываются при зеленом свете. Зеленый цвет жизни… Даже при учебно-боевых пусках ракет, когда джинн покидает бутылку и мчится, чтобы поразить мишень за тысячи километров, даже в этих случаях управление пуском осуществляется при зеленом, учебном свете приборов.
– Поехали, – сказал Макаров, и тут слева на панели вспыхнул красный кружок. Одновременно завыла сирена…
На бесстрастном зеленом табло с неотвратимостью рока возникли вдруг цифры и буквы.
С этого мгновения счет пошел на секунды, отведенные суровым нормативом. И все, что делал сейчас Макаров – уточнял полученный приказ с заложенной в компьютер информацией, отдавал необходимые распоряжения второму номеру, без которого не мог заставить ракеты подняться, а тот проверял готовность пусковых установок, вставлял ключ в безобидную внешне скважину, будто в замок собственной квартиры, а затем синхронно с напарником поворачивал его, – все эти быстрые, доведенные до автоматизма движения командира были в боевой обстановке теми немногими приемами, которые необходимы для запуска всесокрушающих ракет.
– Пуск состоялся!
Послышался характерный звук работающей аппаратуры. Еще мгновение – и ракета начнет путь к целя.
– Спасибо, Леонид, – просто сказал Юрий Макаров, отстегивая ремни и вставая с кресла.
– Не за что, – усмехнулся Нагорный.
Дик Хиллгарт резко притормозил, и, едва старенький «шевроле» сбавил скорость, Эрвин Додж с Президентом один за другим покинули машину. Упав от потянувшей их вперед инерции, быстро вскочили на ноги и несколько секунд смотрели вслед исчезнувшим в пасти туннеля красным огонькам.
Первым на этот раз очнулся Президент.
Куда нам теперь, Эрвин? – спросил оп.
В обратную сторону…
Додж стряхнул пыль с рукавов и штанин брюк, ощупал кобуру револьвера.
Осмотрите ваше оружие, сэр, – сказал он.
Оружие?
Президент озадаченно глянул в лицо начальника охраны, белевшее в полумраке туннеля.
Я про кольт, что дал вам Дик… Президент чертыхнулся.
Я оставил его на сиденье, – сказал он.
– Ладно, – спокойно проговорил Додж, – как-нибудь обойдемся моим «Смит-Вессоном». А сейчас надо незаметно выскользнуть из туннеля и убраться подальше от входа. Беднягу Дика наверняка ждут там…
Начальник охраны махнул рукой туда, где пропали уже огоньки, и двинулся к светлому проему начала туннеля.
… Дик Хиллгарт на предельной скорости вырвался на открытое место. Он знал: надо увести вертолет-убийцу, сбить его со следа Президента. Надо прожить как можно дольше, чтобы дать Эрвину Доджу время на поиски выхода из создавшегося положения.
Зависший над выходом из туннеля вертолет заметил «шевроле», когда Дик Хиллгарт сумел уйти мили на полторы. Он мог бы свернуть в сторону и скрыться в лесу по проселочной дороге, которую успел заметить, когда покинул туннель, но спастись самому не было целью агента секретной службы. Ему надо было отвлечь внимание преследователей от тех двоих, что покинули автомобиль. Дик даже сбавил скорость, опасаясь, что слишком вырвался вперед и «летающий банан» потеряет его из виду.
Но Хиллгарт сомневался напрасно: его уже заметили. Вертолет ринулся вниз, потом пошел прямо над дорогой, быстро нагоняя машину. Теперь Дик Хиллгарт добавил хода старенькому «шевроле», выжимая из двигателя все возможное. Он понимал, как много значит сейчас каждая выигранная секунда.
Мимо агента-охранника проносились тяжелый рефрижератор, красная «тойота», желтый «форд»-грузовичок, туристский автобус фирмы «Лаки тревелз», голубой «Де сото»… Их водители видели, как над дорогой несется полицейский вертолет, и весело хмыкали: копы засекли очередного лихача, сейчас его догонят и воздадут должное за превышение скорости.
И его догнали… Пилот вертолета выбрал момент, когда на шоссе вокруг «шевроле» Хиллгарта не стало других машин, подобрался ближе и выпустил в упор оче редь из пулемета. Но Хиллгарт чувствовал, что он цел в невредим, хотя очередь буквально прошила автомобиль от багажника до переднего бампера. Через отверстие в капоте потянул дым.
Вертолет отвернул вправо, сделал круг над обрывом вдоль дороги и снова пошел на обреченную, но продолжавшую двигаться машину.
«Сейчас они добьют меня»,-подумал Дик Хиллгарт, с трудом удерживая машину. Ее упрямо заносило влево, на склон, вдоль которого шла дорога. Дик отстраненно, будто бы все это происходило вовсе не с ним, удивлялся, что «шевроле» еще продолжает ему подчиняться.
«Плохо будет, если я ткнусь влево и останусь стоять на шоссе… Надо по-другому!»
Когда вертолет приблизился к преследуемому автомобилю и готовился всадить в него новую порцию свинца, Дик Хиллгарт вдруг резко вывернул рулевое колесо вправо, подавляя упорное желание «шевроле» уйти в противоположном направлении.
А справа от дороги тянулся крутой обрыв… Автомобиль пересек бровку, колеса на секунду зависли в воздухе. В следующий момент он, клюнув носом, перевернулся и стал падать вниз, беспомощно кувыркаясь.
Водителя, судорожно схватившего рулевое колесо, выбросило через отскочившую за мгновение до этого левую дверцу. Тело его пролетело кубарем по склону, затем агент секретной службы ударился головой о торчавший гранитный выступ и лег подле него бездыханным.
А «шевроле» скатился еще ниже, постепенно разваливаясь. Дальше всех частей забросило тяжелый двигатель автомобиля.
Вертолет завис над местом катастрофы. Сидевший на месте второго пилота человек тщательно обследовал обломки «шевроле», внимательно всмотрелся в труп водителя. Затем передал по радио:
– В машине был только один, Нет, это не наш объект… Да, приказ принял! Выполняю, сэр!
Вертолет набрал высоту и полетел в направлении, обратном тому, по которому только что мчался Дик Хиллгарт.
15
Он служил в Группе советских войск в Германии, когда его вызвал к себе Министр обороны.
– Хотим перевести вас на другую должность, – сказал маршал, испытующе глянув на сорокапятилетнего генерала.
Тот едва заметно пожал плечами, лицо его оставалось бесстрастным.
Маршал любил сдержанных людей, но тут слегка засомневался: не слишком ли сдержан этот танкист-фронтовик, не от душевного ли холода, некоей психологической усталости эта невозмутимость у него? Тогда надо давать отбой, на этом деле равнодушных быть не должно… Хотя Митрофан Иванович стоит за генерала горой, воевал с ним вместе с сорок четвертого года до самой победы. Нередко и встречались они, когда отрабатывали детали взаимодействия по вводу в сражение подвижной группы фронта.
Маршал нетерпеливо хмыкнул.
– Чего ж вы не спрашиваете, куда вас метим? – спросил он наконец сам.
Генерал снова, теперь уже откровенно, пожал плечами.
– Меньше дивизии, наверно, не дадите, – просто ответил он.
– Да, – согласился, помягчев, министр.
Нет, не ошибся он, это у генерала от личной скромности, врожденного такта. Правы те, кто говорил, что он попросту не в состоянии, физически не может относиться равнодушно к тому, что его окружает и тем более составляет предмет служебных обязанностей.
– Дело мы определим для вас большое. И новое… Генерал с уважительным вниманием смотрел на Министра обороны.
Пойдете первым замом к Неделину, – не стал тянуть тот, – в Ракетные войска стратегического назначения. Митрофан Иванович в курсе. Нет возражений?
Никак нет, товарищ Маршал Советского Союза, – спокойно ответил генерал.
Тогда ждите приказа о новом назначении. Создавайте с Неделиным новый вид вооруженных сил. Дело предстоят серьезное, генерал! Трудное!
… Ракетные войска стратегического назначения как самостоятельный вид вооруженных сил были образованы решением Советского правительства 17 декабря 1959 года.
Конечно, ракетные подразделения к тому времени уже существовали в нашей армии.
Советские военачальники были прекрасно осведомлены о том, что их союзники по второй мировой войне вывезли из Германии все, относящееся к ракетному оружию, над которым немецкие ученые и конструкторы напряженно трудились уже с двадцатых годов. К стоившей два миллиарда долларов атомной бомбе, которую дал «Манхеттен Дистрикт», добавились бесплатные головы гитлеровских ракетчиков, пообещавших новым хозяевам в кратчайший срок создать средство доставки последующих братьев «Малыша» и «Толстяка», испытанных уже на жителях японских городов.
К тому же теперь у потенциального противника была та самая ядерная начинка для ракет, которую тщетно пытались создать нацисты.
Правда, с 1949 года американцы утратили ядерную монополию, но зато они безмерно увеличили средства доставки атомного оружия к жизненно важным центрам Советского государства. К концу пятидесятых годов на вооружении ВВС Америки находились 1654 стратегических бомбардировщика, которые могли нести девяносто пять процентов всех ядерных зарядов. Уже поднимались в воздух реактивные «суперкрепости» Б-52, в океанах шныряли атомные подводные лодки с ракетами «Поларис» на борту.
Но, как говорится, на то и щука в море, чтобы карась не дремал… Советское руководство учитывало опасность. Еще в октябре 1947 года в СССР была запущена первая баллистическая ракета, которая показала отменные качества, подтвердила правильность того принципиального пути, который был выбран ракетостроителями.
Тогда же из гвардейского минометного полка, который особо отличился в боях Великой Отечественной войны, была создана первая ракетная воинская часть.
Прошло без малого десять лет, и в августе 1957 года поднялась в воздух первая в мире межконтинентальная баллистическая многоступенчатая ракета, способная поразить агрессора в любой точке земного шара.
Тогда стратегическое ракетно-ядерное оружие превратилось в важнейший фактор сдерживания империалистов. Ведь они уже спустя несколько недель после второй мировой войны принялись разрабатывать планы атомной бомбардировки русских городов. Советское руководство решило создать мощные силы и средства, ко торые были бы сконцентрированы под единым командованием. Это позволяло оперативно решать сложнейшие организационные и технические задачи.
Так появились Ракетные войска стратегического назначения. Первым их главнокомандующим стал Герой Советского Союза Главный маршал артиллерии Митрофан Иванович Неделин.
«Как давно это было, – подумал Главком, наблюдая из иллюминатора вертолета, как приближается к ним стартовая площадка с квадратом люка шахты, который едва выделялся на сером бетонном фоне. – Нет, давно, если судить по времени. По ощущениям моим, будто и не было этих лет, они пронеслись как один день…»
Будем садиться, товарищ Главнокомандующий?– спросил командир соединения, молодой еще полковник. Ему недавно присвоили генеральское звание, с этим и поздравил его Главком, когда прилетел сегодня утром сюда, на станцию Морозная. Но командир ходил еще в старых погонах, и это понравилось Главнокомандующему. У себя в Шимолине он знавал штабистов, которые на другой день после присвоения звания появлялись на людях в полном генеральском наряде. Про таких говорили, что они запираются дома в спальне и часами торчат перед трюмо, любуясь собой в форме, которую тайком шили задолго до того, как получили на нее право.
Не стоит, – ответил Главком на вопрос бывшего полковника. – Облетим площадку – и на командный пункт. Посмотрим, как там твои питомцы приготовились к мероприятию.
Вертолет слегка накренился, он закладывал вираж, чтобы пройти над пусковой площадкой по кругу.
Как с дорогами в позиционном районе? – спросил Главком у командира ракетной части, немолодого уже офицера, явно задержавшегося на этом посту. Главком прикинул: в последней должности он уже около десяти лет. Не годится такое… Тем более что из года в год часть занимает первые места. Надо сегодня же, когда они вернутся после пуска в городок, поговорить с кем надо да и передвинуть офицера ступенькой повыше.
Дороги в полном порядке, товарищ Главнокомандующий! – ответил командир.
А в распутицу? Вертолетами смены не приходится возить?
Никак нет! Только автотранспортом. Покрытие на дорогах твердое, да и следим постоянно за состоянием: подсыпаем щебенку, заливаем асфальт…
Дорожники трудятся исправно, – заметил командир соединения, – подгонять не приходится, дело свое знают.
– О дорогах не забывайте, – наказал Главком. Сам он всегда ими интересовался. Хорошо помнил, как в свое время мучились ракетчики с дорогами. А сколько они проложили их по всей стране! От жилых городков к позиционным районам и к станциям железных дорог, откуда поступали строительные материалы и вооружение, от командных пунктов к пусковым установкам, к тем населенным пунктам, которые существовали здесь до появления ракетчиков.
В тайге и пустыне возникали новые благоустроенные военные городки с добротными условиями жизни. И конечно, всюду дороги… Хорошо тогда потрудились военные строители. А чего это стоило, помнит лишь он да его помощники-ветераны. Сейчас молодого офицера, прибывшего из училища, ждет по месту службы благоустроенная квартира, современный Дом офицеров, зимний плавательный бассейн, для ребятишек – средняя школа, ясли-сад, музыкальные и художественные школы.
А начинали в палатках… Ракеты были установлены, а жить пока негде. По утрам, бывало, освобождали друг другу волосы, примерзшие к подушкам. Жены с ребятишками размещались на постое в окрестных деревнях, а мужья жили будто на передовой.
Да, лишения и тяготы того времени не были напрасными. Возникновение грозных, а потом и хорошо защищенных Ракетных войск остудило горячие головы вашингтонских экстремистов…
– Будем возвращаться, – сказал Главком. Вертолет взял курс на командный пункт, в котором по составленному графику сегодня проводился учебнобоевой пуск ракеты. Ведь необходимо проверять техническое состояние самих «изделий», готовность, боевую слаженность систем управления ракетного комплекса, выучку личного состава.
…Вертолет завис над наземными строениями командного пункта, примериваясь к посадочной площадке. Главком бывал здесь, но довольно давно. Сейчас он с интересом рассматривал новое здание со служебными поме щениями, от которого укрытая потерна вела к подземному лифту, ярко раскрашенный, похожий сверху на игрушечный коттедж – в нем отдыхали после дежурства иод землей офицеры-операторы. Была в том коттедже и уютная комната отдыха, и сауна с небольшим бассейном. Сам большой любитель плавать, Главком следил за тем, чтоб ракетчики могли купаться во всякое время года и на любой широте: лучшего средства для снятия стрессовых напряжений, нежели водные процедуры, не найти.
– Обратно поедем на машине, – сказал Главком командиру, выбираясь по легкому трапику из вертолета. – Заодно и дороги ваши посмотрю. Спасибо за полет, сынок. Вез ты нас хорошо, все ухабы стороной обошел… Можешь возвращаться.
Последнее относилось к авиатору, который управлял вертолетом в этом ответственном рейсе. Сейчас он стоял, вытянувшись, у машины, рука его, вскинутая к козырьку фуражки, чуть подрагивала. Главком, чтобы избавить пилота от скованности, дружески протянул ему руку.
К вертолету мягко подкатила «Волга».
Когда же ты успел автомобиль перегнать? – удивился Главком.
Дороги, товарищ Главнокомандующий, – улыбнулся командир. – Это они способствуют…
Хитро, – покачав головой, отметил Главком. – Небось заранее выслали… Но пока она ни к чему. Давайте пешочком повсюду походим. Нам, ракетчикам, лишний раз ногами подвигать только на пользу.
