Текст книги "Замужество Изабель"

Автор книги: Шейла О'Фланаган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 28 страниц)

Глава 22
СИГНАЛ СТРАДАНИЯ

(Сальвадор Дали, 1936)

Мы встретились с Нико только через неделю. Он позвонил мне поздно вечером на работу и расстроенным голосом сообщил, что тоже работает допоздна и что это ему не нравится, потому что работа отнимает у него теперь время, отведенное для музыки. С момента туристического шоу прошло уже несколько дней, и я даже начала бояться, что он про меня забыл. Я сама удивилась, насколько неутешительной показалась мне эта мысль.

– Изабелла! – наконец раздался в трубке его голос. Он всегда так меня называл. Сначала я его поправляла, но потом подумала, что "Изабелла" звучит гораздо теплее и, можно сказать, нежнее. Для меня самой оставалось загадкой, для чего мне так нужна его нежность. Я еще не готова стать его любимой.

– Привет, Нико. – Я прижала трубку плечом к уху и продолжала набирать компьютерные файлы.

– Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо, – сказала я, хмурясь оттого, что компьютер норовил потерять расписание лекций на следующий месяц. – А ты?

– Я тоже, – ответил он. – Меня смущает только то, что я не смогу пойти с тобой в кино в субботу вечером.

– Почему? – спросила я. – У тебя работа?

– Да, только не гитара. Компания посылает меня на некоторое время поработать в Севилью.

– В Севилью! – От этих слов я бросила копаться в своем компьютере и взяла трубку как следует. – Надолго?

– Я не знаю, моя дорогая Изабелла. Наверное, на несколько недель. В августе я должен снова вернуться в Мадрид, хотя кто знает?

– Они хотят перевести тебя туда на совсем? – спросила я, чувствуя от этой мысли едва ли не отчаяние.

– Нет, не думаю. Там открылась временная вакансия, и ее хотят заполнить мной. В том смысле, что это более высокий уровень.

– То есть тебя повышают в должности? Это же замечательно, Нико! Только мне казалось, что ты не очень серьезно относишься к своей работе. Мне казалось, что музыка для тебя важнее.

– Изабелла, надо быть реалистом. Музыкой много не заработаешь. А Севилья – это хороший шанс для меня. Я должен поехать.

– А почему ты едешь на выходные? – спросила я обидчиво.

– Потому что к работе надо приступать в понедельник, а до этого надо устроиться.

– Ну что ж, желаю тебе хорошо провести время, – сказала я и снова удивилась тому, насколько больно меня поразило его сообщение.

– Давай сходим завтра вечером в "Дон Кихот"? – предложил он.

– Как хочешь.

– Слушай, Изабелла, если ты занята, то так и скажи. На мой счет можешь не беспокоиться. – В его голосе появилась сдержанность.

– Ой, что ты, Нико! – Я сама себе стала противна со своими обидами. – Конечно, я очень хочу встретиться с тобой. И то, что ты уезжаешь, совсем не так плохо, потому что как раз в это время мне надо съездить в Ирландию.

– На свадьбу подруги?

– Да, а до этого еще столько предстоит сделать!

– А будешь ли ты по мне скучать, Изабелла?

Алисон снова встретила меня в дублинском аэропорту. Она была одета в строгий льняной костюм и выглядела очень официально.

– Я с работы, – объяснила она. – У нас сегодня встреча с региональными начальниками, а то я всегда ношу на работу джинсы и джемпер.

– Ну что ж, тебе очень к лицу, – похвалила ее я. – А Питер с тобой?

Как ни странно, она до сих пор встречалась с Питером, который был ее самым долгим любовным увлечением. Она покачала головой.

– Он повел начальников на ужин.

Мы пошли на автомобильную стоянку. Там стояла машина Питера.

– Он мне ее одолжил, – объяснила Алисон. – Но ты не беспокойся, он включил меня в свою страховку.

– Я и не беспокоюсь, – сказала я, с трудом затаскивая в багажник свой неподъемный чемодан. – Это очень мило с его стороны – включить тебя в свою страховку.

– Не бери в голову, – заметила она рассеянно и скользнула на водительское сиденье.

Мать очень обрадовалась, увидев меня. Ей казалось, что меня не было дома много лет. Она обняла меня и расцеловала, а потом слегка отстранила, чтобы получше разглядеть.

– Выглядишь ты совсем неплохо, – удивленно пропела она. – Немного пополнела со времен Рождества.

– Я пополнела во время Рождества, – устало напомнила я ей. – Все эти твои пироги, пудинги…

– Ну что ж, тебе совсем не мешало немного поправиться, а то ты была такая бледная!

– Ничего я не была!

– Девочки, девочки! – Алисон обняла за плечи нас обеих. – Птички в гнезде не должны ссориться!

– Мы не ссоримся, – уточнила я. – Мы дискутируем. А как Ян?

– Где-то шляется, – ответила Алисон.

– С Хани?

Алисон состроила рожицу.

– Не знаю. С Хани в последнее время у него некоторый облом.

– Жаль. – Я была искренне разочарована.

– Ян еще слишком молод, чтобы привязываться к кому-нибудь серьезно и окончательно, – подала голос мать, хлопоча на кухне.

– Что верно, то верно, – согласилась я. – Мужчины созревают для брака где-то после тридцати.

Наступило неловкое молчание. В семье Кавана вопросы брака вслух не обсуждались со времен моей несостоявшейся свадьбы.

– Вот Алисон разве что думает по-другому, – сказала я, чтобы развеять напряженность.

Она вспыхнула и энергично покачала головой. Вполне возможно, что именно меня она попросит сшить свадебное платье, подумала я.

Жюли пребывала в панике. Ее комната представляла собой зону бедствия – везде валялась одежда, книги, полусобранные чемоданы, мешки с мусором. Через все эти завалы передвигаться можно было с превеликим трудом.

– Это не завалы! – с жаром запротестовала она. – Это мои вещи. И свадебные подарки.

– Неужели ты собираешься все это тащить с собой в Штаты? – с удивлением спросила я, указывая на гору коробок у стены.

– Ну не все, конечно…

– Жюли! – Я заглянула в одну из коробок. – Там только сломанные игрушки!

– Ну и что? – с вызовом воскликнула она. – Там канатоходец, и лоскутная кукла, и медвежонок, и морж!

– Жюли!

– Я обязательно возьму их с собой, Изабель! Они у меня с детства. Я просто не могу уснуть, когда их нет в комнате.

– И это? – Я вытащила из коробки маленький зеленый берет.

– А это деталь моей первой школьной формы.

– И ты его тоже возьмешь с собой?

– Почему бы и нет?

– Какой смысл? – засмеялась я. – Лично у меня вообще ничего не осталось от первой школьной формы, но даже если бы и осталось, то я бы все равно не потащила это с собой в Мадрид.

– А я люблю хранить вещи, – тихо сказала Жюли. – И ничего не могу с собой поделать.

Я присела на край кровати.

– А как вообще свадебные дела?

– Ох! – Она провела рукой по своей новой короткой стрижке. – Какой-то кошмар! Ты просто представить себе не можешь, сколько тут всяких приготовлений… – Она прикусила язык и виновато взглянула на меня. Я постаралась сделать вид, что не заметила ее намека.

– Извини, Изабель, – сказала она. – Я это ляпнула, не подумав. Я не имела в виду…

– Не бери в голову, – заверила я ее. – Все это не имеет значения.

– Но…

– Никаких но. К тому же у меня в жизни появился новый мужчина.

– Тот самый музыкант, о котором ты говорила?

– Тот самый.

– Ну и как он? Расскажи про него. – Она отодвинула в сторону горку аккуратно сложенных джемперов и села рядом со мной. – Какой он?

Я совершенно не знала, что ей сказать.

– Он очень мил. – Вот и все, что у меня получилось в качестве ответа.

– Мил? – воскликнула она с издевкой. – Ты еще ни о ком из своих бойфрендов не говорила, что он мил. Они могли быть у тебя всем, чем угодно, – клевыми, сексуальными, красавцами, интеллектуалами, сволочами, но только не милыми!

– А вот он мил, Жюли! – подтвердила я. – Он добрый, внимательный и тактичный. Он водит меня всюду, куда я хочу. – Я немного подумала. – Он очень хорошо со мной обращается.

– Звучит не слишком страстно.

Я вспомнила, как мы встречались с Нико вечером накануне его отъезда, как он целомудренно поцеловал меня на прощание в лоб, хотя мне хотелось изо всех сил обхватить его руками и попросить никуда не уезжать. Жюли была права: наши отношения не были страстными.

– Я не готова к страсти, – наконец сказала я.

– О Изабель! – Она сокрушенно смотрела на меня. – Это я во всем виновата? Я наговорила тебе ужасных вещей по поводу того, как ты должна себя вести с другими мужчинами, но…

– Жюли, ты не имеешь к этому никакого отношения!

– Но если вы не чувствуете друг к другу страсти, значит, это не очень серьезные отношения?

Да, подумала я, сейчас между нами нет страсти. Но она вполне может возникнуть. Стоит нам только захотеть.

– О, – засмеялась я. – С ним легко общаться, зато легко и расставаться.

– Ну раз тебе это нравится… – С сомнением протянула Жюли.

– Лучше расскажи, когда приезжает Энди. Жюли тут же забыла про Нико.

– О, завтра. С этим переездом я совершенно замучилась. И со свадьбой тоже. Никак не могу поверить, что все это происходит со мной. Мне все кажется, что вот-вот случится что-нибудь ужасное… – Она закрыла рот рукой. – Извини, – снова сказала она.

– Ничего, – ободрила ее я. – И ничего ужасного с тобой не произойдет. Разве что на девичнике мы все напьемся и тебя прикуем голую к фонарному столбу. Тогда Энди точно откажется на тебе жениться.

– Вы этого не сделаете! – с ужасом воскликнула она.

– Ты в этом уверена? – Но на самом деле я рассмеялась.

На девичник к Жюли собралось десять человек, из которых я знала только троих: ее сестру Даниэль и двух наших общих подруг, Сиобан и Кристину.

Сперва мы пошли в одно джазовое кафе, где ели бургеры и пили пиво, и к моменту выхода на улицу все уже слегка захмелели.

– Куда теперь? – спросила Кристина.

– Я домой. – Даниэль посмотрела на часы. – Уже почти час ночи.

– Еще рано! – едко заметила Жюли.

– Нет-нет, у меня уже закрываются глаза, – настаивала Даниэль. – Мне нужно отдохнуть.

– Хорошо, – согласилась Жюли. – Спасибо, что пришла.

– Спокойной ночи, – попрощалась со всеми Даниэль. – Не натворите каких-нибудь глупостей.

– За кого она меня принимает? – жалостливым тоном спросила Жюли, когда ее сестра ушла. – За вавилонскую блудницу? Мы просто немного повеселимся, вот и все.

Мы пошли в следующее кафе, и походка у нас при этом была не очень твердой.

Я тоже не слишком твердо держалась на ногах. К тому же в один прекрасный момент каблук моей дорогой испанской туфли попал в трещину на булыжной мостовой.

– Какого этого самого!!! – чертыхнулась я, пытаясь выдернуть каблук.

– Позволь мне помочь. – Этот голос я узнала моментально, даже не глядя на говорящего. Я еще раз изо всей силы дернула каблук, и он выскочил из трещины. При этом я отпрянула назад и приземлилась на задницу. И тут только подняла глаза и увидела удивленное лицо Тима Мэлона.

Некоторое время мы молча смотрели друг на друга.

– Изабель, – сказал он наконец, – что ты здесь делаешь?

– То есть как это что? Спасаю свою обувь.

– Я думал, ты за границей. В Испании, как я слышал.

– Я дома на неделю, – объяснила я. – У Жюли свадьба. – Я надела туфлю и поднялась с земли. – Помнишь Жюли?

– Конечно, помню, – ответил он. – Я тут ее как-то встретил. – Он изучающе посмотрел на меня. – И вот, оказывается, она выходит замуж!

– Да, за американца. И после свадьбы переезжает во Флориду.

– Пополняет собой армию эмигрантов? – сказал Тим. – Ты и Жюли – два сапога пара.

– Не глупи. – Мы снова молча постояли рядом. – Я лучше пойду, – сказала наконец я. – Мы направлялись в один бар тут рядом.

– Они уже про тебя забыли, – возразил Тим.

– Просто они пока не заметили, что меня нет. Но все равно, мне лучше их догнать.

– Я пойду с тобой.

Мы молча шагали рядом, и мне было странно чувствовать его в такой близости от себя. Тим! Мой Тим, от которого я столько времени никак не могла освободиться! Который постоянно присутствовал в моей голове! Который давно уже превратился в органическую часть меня самой! И вдруг он материализовался и шагал рядом. Мне казалось, что реальный Тим гораздо менее реален, чем мой фантом. Как он вообще здесь оказался?

Мы повернули на Крау-стрит. Я увидела, как одна девушка из нашей компании исчезла в дверях паба.

– Они будут меня искать, – нарушила я молчание.

– Не будут, – убежденно ответил он.

– Будут. Я собиралась с ними пойти в паб.

– Ну что ж. – Тим поймал меня за руку. – Тогда я войду вслед за тобой через пятнадцать минут.

– Не глупи.

– Изабель. – Он все еще держал мою руку. – Мне надо с тобой поговорить.

– Нам не о чем говорить, Тим.

– Может быть, ты не захочешь меня слушать, Изабель, но я все равно очень хочу с тобой поговорить.

Мне самой до смерти хотелось того же самого, но я промолчала.

– Хорошо, – сказал он после некоторой паузы. – Ты иди вперед, а я войду потом. Тебе не придется входить вместе со мной.

Я снова ничего не ответила.

– Иди, – сказал он.

И я пошла. В пабе было многолюдно, грохотала музыка, парочки топтались, тесно прижавшись друг к другу, на танцплощадке. Из вентиляционных отверстий в стенах лился ледяной воздух. Наши стояли кучкой у барной стойки.

– Ты где была? – спросила Жюли. – Мы тебя искали.

– Каблук застрял в щели на мостовой. – Мне не хотелось рассказывать ей про Тима. По крайней мере, не сейчас.

– Что ты будешь пить?

– Пиво. – Интересно, думала я, действительно ли Тим сюда придет. И хочу ли я этого?

– Очнись, – сказала Кристина, подавая мне пиво.

– Спасибо, – безразлично ответила я. Интересно, о чем он хочет со мной поговорить? Что он вообще может мне сказать? Мне показалось, что музыка грохочет слишком громко. Прошли те времена, когда я любила блокирующую сознание музыку, а сейчас мне хотелось думать, иметь чистую голову.

Девчонки пошли танцевать. Жюли самозабвенно кружилась на площадке, полузакрыв глаза, и я подумала, что она вряд ли заметит, если я исчезну.

Он появился ровно через пятнадцать минут. Впрочем, может быть, он вошел раньше, только я этого не заметила.

– Изабель, – сказал он, хотя о значении его слов сквозь рев музыки можно было только догадываться. – Пойдем со мной.

Я огляделась кругом. Девчонки где-то танцевали, окруженные плотной толпой других танцующих. Они были совершенно поглощены собой и музыкой.

Никто из них не заметит, если я исчезну.

– Пойдем? – снова спросил Тим.

– Хорошо, – словно нехотя ответила я. В конце концов, мне нужно узнать, что он хочет мне сказать.

Он положил руку мне на спину.

– Тут недалеко есть кафе. Там мы сможем поговорить. На улице было спокойнее. Он повел меня куда-то в маленький кондитерский магазин, где стояло всего с полдюжины столиков, покрытых клетчатой клеенкой, а возле них – шаткие деревянные стулья, которые заскрипели и закачались, когда мы на них сели.

Мы заказали два капучино. Конечно, сравнить с шоколатерией в Мадриде было невозможно, но все равно здесь тоже было неплохо. Я внимательно взглянула на Тима.

Волосы его были пострижены короче, аккуратнее. Лицо слегка пополнело. Но в остальном он мало изменился.

– Ты выглядишь классно, – сказал он.

– Спасибо. Ты тоже.

Он засмеялся.

– Я выгляжу совершенно разбитым.

– Я бы этого не сказала, – заметила я.

Он бросил в свою чашку два кубика коричневого сахара.

– И вообще, я вышел сегодня с друзьями совершенно случайно, – продолжал он. – Хотел провести вечер у телевизора.

– Что-то на тебя не похоже, – снова заметила я.

– Тем не менее. – Он помешивал свой кофе. – Я теперь вообще стал домоседом.

– Почему?

– Возраст. – Он устало улыбнулся. – Мне уже тридцать с хвостиком, Изабель, пришла пора образумиться.

Я улыбнулась.

– Ты никогда не образумишься.

– Может, ты и права. – Он продолжал помешивать кофе. Это помешивание действовало мне на нервы. Лучше бы он его поскорее выпил. – Лучше расскажи мне, что ты с собой сделала, Изабель. – Наконец он положил ложку на блюдце. – Когда мне сказали, что ты уехала за границу, я просто не мог в это поверить.

Я пожала плечами.

– Мне здесь было как-то тоскливо, – ответила я. – И я подумывала о том, чтобы сменить работу. А потом подвернулась возможность уехать в Мадрид, и я ею воспользовалась.

– Вот уж никогда бы не подумал, что ты уедешь из дома, – сказал он. – Ты по природе такая домашняя пташка, Изабель.

– Просто ты меня плохо знаешь. – Я глядела ему прямо в глаза.

– Я думал, что знаю. Некоторое время мы молчали.

– Расскажи мне о работе, – попросил он. – Чем вы там занимаетесь?

– Работа неплохая, – ответила я. – У нас образовательная компания. Мы устраиваем семинары и квалификационные курсы для менеджеров среднего и высшего звена. В больших компаниях мы организуем выездные занятия. Я работаю в отделе компьютерного образования. Между прочим, руковожу этим отделом, – не без гордости добавила я.

– Странно, но такого я от тебя не ожидал.

– Я тоже, – призналась я. – Но тем не менее это так, и я очень этому рада.

– Это значит, что я поступил правильно, – сказал Тим.

– В каком смысле? – не поняла я.

– Когда предложил отложить нашу свадьбу.

– Ты разбил мне сердце, – напомнила я ему с дрожью в голосе и отпила свой кофе.

– Извини, – мягко сказал Тим. – Если бы я мог тогда что-нибудь изменить…

– Неужели? – спросила я. – И что бы ты тогда изменил?

– Я бы на тебе женился.

Наступил один из тех моментов, когда время останавливается. По кафе в медленном темпе двигался официант. За одним из столиков смеялась девушка, но ее смех, казалось, завис в воздухе навсегда. Сердце мое готово было выпрыгнуть из груди.

– Не будь идиотом, – наконец выдавила я из себя хриплым голосом.

– Я не идиот, – ответил он. – Я просто констатирую факт.

Мне пришлось обратиться за помощью к своему ингалятору.

– Как твоя астма? – спросил он.

– Лучше, – ответила я. – В Мадриде воздух для меня более благоприятен. Наверное, потому, что там суше.

– А я думал, что все это из-за меня.

– Ничуть.

Он откинулся на стуле.

– Помнишь, когда я решил отложить свадьбу? Я тогда сказал, что для меня это чересчур. И так оно и было, Изабель. Я был сыт по горло всем этим кошмаром. У меня складывалось впечатление, что каждый день, как грибы, вскакивают новые дела, что все время надо было о чем-то беспокоиться, на что-то отвлекаться. Я тогда думал: неужели всему этому не будет конца? Неужели Изабель постоянно будет контролировать мою жизнь? И я запаниковал, Изабель. Вот в чем проблема.

– Ты сказал тогда, что чувствуешь себя в ловушке, – напомнила я.

– Все правильно. Мне тогда казалось, что все ускользает у меня из рук. Это было ужасно.

– Но если бы ты меня любил… – Я не стала договаривать, потому что мне было тяжело.

– Я тебя любил! – убежденно воскликнул он. – Я просто потерял из виду, почему именно я тебя любил. Когда мы наконец решили со свадьбой покончить, у меня словно гора с плеч свалилась. – Он виновато посмотрел на меня. – Я чувствовал такое облегчение, Изабель! Словно я вернул себе в собственность свою жизнь. И некоторое время действительно очень хорошо проводил время. Развлекался с друзьями, работал сколько хотел, не думая о том, что кто-то дожидается меня дома, что я обязан докладывать кому-то о своих поступках. Словом, некоторое время все шло замечательно.

– А потом?

Он поворошил рукой волосы.

– А потом… – Он замялся. – А потом я по тебе соскучился. Сначала я подумал, что это оттого, что я как будто истощил запас своей свободы. Что я поглупел. – Он снова запнулся. – Но я знал, что ты уже не захочешь иметь со мной ничего общего. И поэтому у меня появилось несколько девушек. Ничего серьезного, Изабель. Но главное, что ни одна из них не была тобой! Я чувствовал себя все хуже и хуже. Мне казалось, что это не я такое совершил. Что это сделал кто-то другой. Ну, в общем, однажды я позвонил к тебе в офис и услышал, что ты уволилась.

– Наверное, тебя это удивило?

– Просто поразило, – сознался он. – Сперва я даже не мог в это поверить. Мне казалось, что ты никогда не уйдешь из "Дельты". Но мне сказали, что ты уехала за границу, и это был еще один удар.

Я слегка улыбнулась.

– Я сама с трудом в это верила.

– Я просто не знал, что делать, – продолжал он. – А потом решил, что ты, очевидно, приняла в своей жизни очень серьезное решение, но домой-то ты когда-нибудь вернешься! И я позвонил тебе домой.

– То есть как? – удивилась я. – Мне никто не передавал.

– Разумеется, никто не передавал, – криво усмехнулся он. – Потому что я разговаривал с твоей сестрой.

– С Алисон? – потрясенно воскликнула я. – Она даже словом не обмолвилась!

– Я и не надеялся, что она обмолвится, – сказал он. – Она сообщила мне, что у тебя сказочная работа в Испании, что ни малейшего интереса для тебя я больше не представляю, что ты теперь сама управляешь своей жизнью и что не буду ли я так любезен повесить трубку, потому что она ждет звонка.

– Вот это да!..

– Она была тверда, как алмаз. Впрочем, она никогда меня не любила. Очевидно, она решила, что у меня есть нехорошее намерение снова тебя соблазнить и вернуть из Испании.

Мне снова стало смешно:

– Тебе пришлось бы сильно потрудиться!

– Ты уверена?

Я теребила браслет на руке.

– Наверное, там жить гораздо увлекательнее, чем здесь, – высказал предположение Тим.

– Увлекательность здесь ни при чем, – буркнула я.

– Но у тебя наверняка появились друзья?

Я понимала, куда он клонит.

– Разумеется, появились, – ответила я. – Я же не отшельница. На работе вокруг полно народу и на курсах испанского языка, которые я одно время посещала.

– А мужчины? – Он произнес эти слова с хорошо разыгранной небрежностью.

– Были и не были, – ответила я столь же небрежно.

– Жюли рассказывала мне, что у тебя бойфренд. Я тут как-то ее встретил. Мне показалось, что ей было очень приятно сообщать мне эту новость. Но для меня в ней не было ничего неожиданного. Такая девушка, как ты, вряд ли долго продержится в одиночестве.

– Такая девушка, как я?

– Ну да, привлекательная, красивая, женственная.

– Что-то тебя заносит, Тим.

– Ну разве что немножко.

– Даже очень сильно. – Я допила свой кофе и посмотрела на часы. – Уже поздно.

– Да уж, ночь на улице.

– У меня закрываются глаза.

– Должен тебе сообщить, что у меня не было другой женщины.

Я закашлялась.

– Что?

– Ты думала, что у меня были отношения с Лаурой Харт, не правда ли? Так вот, Изабель, у меня с ней не было ничего, я тебе клянусь.

– Я тебе верю.

– Честно. Поверь мне: все дело в свадьбе. – Он взял меня за руку, и я подпрыгнула на месте. Он переплел свои пальцы с моими. – Эта свадьба стала для меня настоящим кошмаром. Кого приглашать, кого не приглашать. Отели, меню, оркестры. Вся эта ерунда. Напоминало сумасшедший дом.

– Все в порядке, Тим. Все это больше не имеет никакого значения.

– Так, да не так. – Он вздохнул. – У меня было такое впечатление, словно меня использовали.

– Что?!

– Я знаю, что это звучит глупо. Но ты все время толковала мне о доме и о вещах, которые хотела бы в нем иметь. И о том, как легко тебе теперь будет добираться до работы, и как здесь хорошо будет жить, когда у нас родится ребенок. И тут я подумал: эта девушка меня не любит. Она любит только те вещи, которые собирается получить с моей помощью.

– Тим! – Я освободила свою руку из его руки и уставилась на него с ужасом. – Неужели ты сам веришь тому, что говоришь?

– Я верил этому тогда.

– Нет, Тим. Я никогда не относилась к тебе как к источнику вещей. Я тебя любила.

Он поднял вверх руки в жесте отчаяния.

– Тогда я в этом не был уверен.

– О Тим! Может быть, я действительно вела себя неправильно. Но если я говорила о доме, то имела в виду лишь то, что мы в нем будем жить. Что это будет наш дом. – Внезапно голос мой осекся. Я больше не могла говорить. Из глаз у меня полились слезы.

– Прости, Изабель, – сказал он и провел рукой по моей щеке.

Я вытащила платок и высморкалась.

– Ничего.

– Совсем не ничего. Я сломал наши жизни.

Я вытерла глаза.

– Не говори глупостей. – Голос у меня дрожал. – Я живу хорошо, спасибо тебе.

– Но ты не вышла за меня замуж, – сказал он. – И я об этом очень жалею.

– Неужели? – Его слова не вызвали у меня особого доверия.

– Более, чем о чем-либо другом.

Я сглотнула.

– Теперь поздно об этом говорить, Тим. У меня работа за границей.

– Ты поступила правильно, уехав за границу, но я бы предпочел, чтобы ты осталась дома.

– И пропустила бы шанс заиметь испанского любовника? – насмешливо спросила я, хотя внутри все у меня ныло и болело. Происходящее казалось мне нереальным. Мне казалось диким, что после стольких усилий переустроить свою жизнь, все в ней переменить, я вновь сижу лицом к лицу с Тимом, и он способен привести меня в точно такое же состояние, в каком я была, когда впервые его встретила. Оказывается, я совершенно от него не освободилась, несмотря на все мои надежды. Между нами все еще было нечто. Я закрыла глаза.

– Думаешь о нем?

– О ком?

– Об испанском любовнике?

"Изабелла, нежная моя". Мне показалось, что Нико прошептал эти слова прямо мне в ухо. Изабелла, нежная моя. В этих словах чувствовалась неразделенная страсть, затаенная, но все равно реальная.

– Нет, – твердо сказала я.

– Хорошо. – Тим заплатил официанту и повернулся ко мне. На его лице играла мальчишеская, озорная улыбка. – И что ты теперь собираешься делать?

– Я собираюсь домой, – ответила я. – Я уже тебе сказала, что очень устала. И хочу спать.

– Нет, я имею в виду не в данный момент, – уточнил Тим. – Я имею в виду вообще.

– Не знаю, – ответила я. – После свадьбы Жюли уеду обратно в Мадрид. Там наверняка скопилось много работы. А у тебя начнется какой-нибудь очередной горячий проект.

– Изабель, это очень важно, что мы сейчас встретились.

– Может быть. Но все изменилось, Тим.

– И твои чувства изменились? – Он погладил меня по щеке. – А может, тебе это только кажется?

Его пальцы обжигали мне щеку. Я сидела как каменная.

– Нам нужно встретиться снова, – сказал Тим.

– Да, – прошептала я.

– Нам надо поговорить еще раз.

– Да.

– Мы должны удостовериться, что приняли правильные решения.

– Да.

– Я никогда не переставал тебя любить, Изабель.

О Господи! Может быть, я тоже никогда не переставала его любить?..