Текст книги "Кыпчаки в истории средневекового Казахстана"

Автор книги: Сержан Ахинжанов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)

Личные наблюдения, которые он вынес за время своих странствий по странам мусульманского мира, а также Индии и Китаю[34] 34
  См.: Там же.


[Закрыть], послужили основой для написания тридцатитомного историко-географического сочинения «Ахбар аз-заман» (История времени). До наших дней из него дошли только отрывочные сведения, переданные виднейшим арабским географом и историком ал-Масуди, жившим в первой половине X в. Для нас интересны сведения об этнополитической обстановке в регионе низовьев Сырдарьи, Аральского моря и степей Западного Казахстана, в политических событиях которых принимали участие племена кимаков, огузов, карлуков, печенегов и башкир. Они приводятся в «Мурудж аз-захаб ва маадин ал-Джавахир» (Промывальни золота и рудники самоцветов) и «Китаб ат-танбих ва-л-ишраф» (Книга наставлений и убеждений)[35] 35
  Kitab ad-tanbih wa’l-ishraf austore al-MasOdi. E. d. M. J. de Goege, Lugbuni Batavorum (BGA 8), 1894.


[Закрыть].

О пределах распространения кочевий кимакских племён к концу X в. в юго-западном направлении от их основных территорий мы узнаем из сочинения «Ахсан ат-такасим фи марифат ал-акалим» (Наилучшее распределение для познания климата) Абу Абда-лаха ал-Макдиси[37] 37
  Descrip tio imperii moslemici austore Scnamso’ddin Abu Addol-lah Mohhammed... al-Mokaddasi. Ed. M. J. de Goeje. Lugduni Bataoorum (BGA, 3). 1877.


[Закрыть]. Труд был написан дважды; сначала в 986 г., а затем дополнен через три года, и именно в дополнении сообщаются сведения о первом появлении кимакских племён в бассейне Сырдарьи, где они непосредственно должны были соприкоснуться с мусульманскими владениями в Средней Азии. Интересно, что под этими кимаками В.В. Бартольд имеет в виду кыпчаков[38] 38
  Бартольд В.В. Кыпчаки. Т. 5. М. 1968. С. 550.


[Закрыть].

Хорошо известна в русско-советской историографии докладная записка о посольстве к булгарам в 922 г. Ахмеда ибн Фадлана, составленная для халифа Муктадира[39] 39
  Ковалевский А.П. Книга Ахмеда ибн Фадлана о его путешествии на Волгу. Харьков. 1956.


[Закрыть]. Путь посольского каравана после Мавераннахра и Хорезма пролегал через степи Западного Казахстана. И хотя секретарь этого посольства в своём дневнике нигде не упоминает ни кимаков, ни кыпчаков, путевые заметки Ибн Фадлана, отличающиеся большой наблюдательностью, имеют для нас высокую ценность для познания общей исторической обстановки, быта и времени, ландшафта и климатических условий тех регионов, по которым он прошёл с караваном.

Полной противоположностью Ибн Фадлану было странствование его современника Абу Дулафа, бродячего поэта, в середине X в. попавшего в окружение саманида Насра II ибн Ахмада[40] 40
  Булгаков П.Г., Халидов А.Б. Вторая записка Абу Дулафа. М., 1960.


[Закрыть]. В этот период Абу Дулаф посетил Китай и Индию. Каким путём он возвратился назад, исследователям пока не известно. Результатом этих странствий явились две записки (Рисала) Абу Дулафа. В первой он описывает земли кимаков, печенегов, огузов, азкишей и других племён, через территорию которых ему довелось проезжать. По его словам, по земле, населённой кимаками, он продвигался в течение 35 дней. Тут же приводится ряд интересных сведений, характеризующих религиозные отправления кимаков и их хозяйственный быт. Правда, сумбурность описаний, беспорядочность и неточность локализации племён, не укладывающиеся в уже упорядоченное представление о взаимном реальном расположении народов на этнической карте конца I тыс. н.э., дало повод многим исследователям, начиная с В.В. Григорьева, усомниться в подлинности записок Абу-Дулафа и достоверности его странствий[41] 41
  Григорьев В.В. Об арабском путешественнике X в. Абу Долефе и странствии его по Средней Азии // ЖМНП. Ч. СХШ. № 9. С. 3–4.


[Закрыть]. Не доверяли этому автору и И. Маркварт, В.В. Бартольд, В.Ф. Минорский. В то же время И.Ю. Крачковский пришёл к мнению, что в основе записок Абу-Дулафа лежат подлинные факты, вынесенные им из его путешествий, правда, поданные по каким-то причинам весьма запутанно[42] 42
  Крачковский И.Ю. Арабская геогр. литература. С. 189.


[Закрыть]

Отличительной чертой приведённых источников являются фрагментарность и скудность информации о кимаках, причём, как правило, и эти отрывочные сведения повторяют друг друга, а порой и прямо цитируют их. Например, сведения Ибн Хордадбеха, Кудамы ибн Джафара, Ибн Факиха восходят к Тамиму ибн Бахру. О кыпчаках же, без сомнения, существовавших в последней трети I тыс. н.э. (достаточно указать на сведения Ибн Хордадбеха), нет почти никакой информации.

Скудность известий о кыпчаках в VIII–X вв. в арабо-, персоязычных источниках является своеобразным индикатором их действительного положения в этнополитической иерархии, сложившейся к концу I тыс. н.э. в степях Казахстана. Можно предположить, что в ранний период своей истории кыпчаки входили в состав крупного объединения кочевых племён, в котором главенствующую роль играли кимаки, которые на правах доминирующего, владетельного этноса покрывали своим именем подчинённые им племена.

О том, что кыпчаки действительно в IX–X вв. являлись составной частью крупного этнополитического коллектива под главенством кимаков, свидетельствуют персоязычные источники. Около 1050 г., в период кратковременного царствования (1049–1053) газиевидского султана Абд ар-Рашида, был написан исторический труд «Зайн ал-ахбар» (Украшение известий), автором которого являлся персидский историк Абу Саид Гардизи. Наиболее интересующий нас раздел – глава о тюрках – была опубликована в 1897 г. (на русский язык её перевёл В.В. Бартольд)[43] 43
  Бартольд В.В. Отчёт о поездке в Среднюю Азию… 1897. С. 78–126.


[Закрыть]. Гардизи включил в своё сочинение сведения, заимствованные у предшественников, и среди них, как он сам упоминает, был труд Ибн Хордадбеха и не дошедшее до нас географическое сочинение автора начала X в. Мухаммеда Джейхани. Поэтому можно полагать, что известия, которые приводит Гардизи, относятся, по крайней мере, к началу X в.

Заметим, что хотя одним из источников Гардизи служит Ибн Хордадбех, при описании кимаков, как показал В.Ф. Минорский, он был не зависим от автора, а значит, и от Тамима ибн Бахра[44] 44
  Minorsky V. Tamim ibn Bahr’s journey… P. 270.


[Закрыть]. Тем больший интерес вызывают его сведения о кимаках, в основе своей неповторимые, а в некоторых случаях и единственные. Совершенно уникальна по своему характеру приводимая им легенда о происхождении кимаков. Гардизи прямо утверждает, что кимаки, отмеченные им на Иртыше, являются в данном регионе не местным народом, а пришельцами. Правда, он не говорит конкретно, из какой местности они выселились, но этническая связь кимаков с татарами (кимаки, по версии Гардизи, отделились от татар) зафиксирована им точно, что и позволяет нам связывать прежние места обитания кимаков с регионами, являющимися исконными для местожительства татар.

При сопоставлении данных Гардизи, по свидетельству очевидца, видевшего кимаков восточнее, северо-восточнее столицы уйгуров на Орхоне, уникальность сообщения Гардизи подтверждается. К сожалению, многие исследователи, не сомневаясь в достоверности информации Гардизи о других сторонах жизни кимаков (их хозяйственной деятельности, расселении, их изначальном семиплеменном составе, известиях о караванных маршрутах и т.д.), необоснованно подвергают сомнению уникальные показания Гардизи о татарской природе происхождения кимаков, а то и просто замалчивают этот факт. Можно только указать на И. Маркварта, который не сомневался в достоверности информации персидского историка. Он даже построил на этом утверждении свою гипотезу о монгольском происхождении кыпчаков[45] 45
  Marquart J. Uber das Volkstum der Komanen? AKGWG. Berlin. 1914. Bd. 13, n. 1. S. 57, 99, 136–188 etc.


[Закрыть].

Нам представляется, что игнорирование некоторых неудобных для выбранной концепции сведений источников значительно обедняет, а в некоторых случаях и искажает общие объективные представления о действительных событиях. Из современных исследователей лишь К. Цегледи с должным вниманием отнёсся к сведениям Гардизи о татарском (т.е. монгольском) происхождении кимаков. Он писал, что «информацию мы воспринимаем не как легенду, а как достоверное историческое сообщение, датируемое примерно 750 г. н.э., которое регистрирует форму, известную и в фольклоре»[46] 46
  Czeglegy K. Gardizi of the History of Central Asia // Acta Orientalia Hungarical. 1972. T. 27. P. 263.


[Закрыть].

Гардизи в своём списке племён, вошедших в состав кимакского объединения, упоминает и кыпчаков.

Утраченное произведение Джейхани послужило одним из главных источников для другого персидского географического трактата под названием «Худуд ал-алам мин ал-машрик ила-л-магриб» – «Граница мира от Востока к Западу». Оно составлено известным автором в 982 г. Рукописи этого произведения, известного в науке по имени его первооткрывателя, «Анонима Туманского», была обнаружена в 1892 г. в Бухаре[47] 47
  Tуманский А.Г. Новооткрытый персидский географ X столетия и известия его о славянах и руссах // ЭВОРАЛ. 1897.


[Закрыть]. В 1930 г. В.В. Бартольд дал фототипическое издание и кратко охарактеризовал его произведение, на основе которого в 1937 г. В.Ф. Минорский произвёл критический перевод его на английский язык с обстоятельным комментарием[48] 48
  Худуд ал-Алам. Рукопись А. Туманского. Л., 1930.


[Закрыть].

Всё сочинение состоит из 61 главы. Они сравнительно небольшие по объёму. Племенам кимаков и кыпчаков также посвящены отдельные главы, причём о кимаках приведены сведения гораздо большего объёма, чем во всех вышеуказанных источниках, за исключением труда Гардизи. Если последний автор в своей главе о тюрках только констатировал, что кыпчаки вошли в состав кимаков, то в «Худуд ал-Алам» есть сообщение о том, на каких правах входили кыпчаки в кимакский союз племён. Часть кыпчакских племён пребывала ещё в полной зависимости, а часть находилась уже на стадии отделения от кимаков, хотя и не окончательного, ибо их глава всё ещё назначался ханом кимаков. О другой локальной группе под названием Андар аз-Хифчак мы узнаем как об отдельной в стране кимаков области.

В последние годы в советской востоковедческой литературе повысился интерес к автору XII в. ал-Идриси, написавшему «Нузхат ал-муштак фи-хитрак ал-а-фак» (Развлечение истомленного в странствии по областям), или «Китаб Руджар» (Книга Роджера). Сочинение было посвящено королю Сицилии Роджеру II, при дворе которого состоял ал-Идриси. Он много путешествовал по Европе, но и описанию азиатских народов посвятил много страниц. Основой последних автору послужили рассказы путешественников и нарративные источники, среди которых встречаются и вышеупомянутые труды арабских и персидских историков и географов. Поэтому в значительной части сведения ал-Идриси о странах мусульманской Азии компилятивны, неоригинальны и, как правило, относятся к событиям более раннего времени, а не к XII в. Это видно из материала, касающегося кыпчаков. Пользуясь разной информацией, исходящей из различных регионов, ал-Идриси пишет об одном и том же народе под двумя различными названиями, заимствованными от разных авторов. Для районов западных – (речь идёт о степях, простирающихся от Волги до Днепра), ал-Идриси пользовался византийскими источниками, поэтому у него появляется термин «куман», именно так именовались кыпчаки в византийских хрониках. В то же время он знал и казахстанских кыпчаков, локализованных им на карте, являющейся неотъемлемой частью трактата, как раз в том месте, где их описывает автор «Худуд ал-Алам», – в Западном Казахстане. В этом и заключается значение работы ал-Идриси – в широте охвата источников, аккуратности подбора сведений и систематическом их изложении.

Уникальны в своём роде, но крайне противоречивы сведения ал-Идриси о кимаках. Судя по тексту ал-Идриси, у кимаков были развиты в основном охотничьи формы хозяйств, с другой стороны – у них развиты ремёсла, процветающие города – центры политической жизни, торговли и административного высокоорганизованного управления. Поэтому складывается впечатление, что речь идёт о двух совершенно разных народах.

Как отмечал В.В. Бартольд, «сведения (ал-Идриси), относящиеся к различному времени, нисколько не отделены друг от друга»[50] 50
  Бартольд В.В. О христианстве в Туркестане // Соч. М., 1964. Т. 2. Ч. 2. С. 292.


[Закрыть]. Поэтому можно предположить, что часть данных ал-Идриси о кимаках относится к раннему периоду их жизни, когда они, по всей вероятности, обитали где-то в Восточной Азии. Одна из глав, посвящённая специально кимакам, озаглавлена ал-Идриси «Восточная Азия, страна кимаков». К тому же ландшафт и климатические условия местообитания кимаков, как подметил И. Маркварт, по своему характеру напоминают, скорее всего, Маньчжурию[51] 51
  Marquart I. Ober das Volkstum der Komanen… S. 112.


[Закрыть]. Исходя из других известий, В.В. Бартольд писал: «Кидане у Идриси не упоминаются, на наш взгляд, можно согласиться с мнением Григорьева, что Идриси смешивает киданей с кимаками…»[52] 52
  Бартольд В.В. О христианстве… С. 292.


[Закрыть].

Впервые на значение карт ал-Идриси для изучения истории кимаков обратил внимание Б.Е. Кумеков. Он пишет: «Она более насыщена обозначениями географических и этнонимических объектов, а сами обозначения и их взаимное расположение на карте настолько адекватны сведениям, содержащимся в тексте «Нузхат ал-муштак», что последние могут восприниматься помимо своего самостоятельного дескриптивного значения и как своеобразная объяснительная записка к карте»[53] 53
  Кумеков Б.Е. Страна кимаков по карте ал-Идриси // Страны и народы Востока. 1971. Вып. 10. С. 194.


[Закрыть]. Интересно, что и на карте ал-Идриси и в его тексте земли кимаков помещены на крайнем востоке, за ними кончается суша и начинается море Мрака, которое, как известно, наряду с другими омывает и берега Китая[55] 55
  Там же. С. 198; Кумеков Б.Е. Государство кимаков… С. 77.


[Закрыть]. Сама столица кимаков, согласно ал-Идриси, находилась в шести днях пути от этого моря[56] 56
  Geographic d’Edrisi. Tradnite de I’arabe en francais d’apres deux manuscrits de la Bibliotheque du Roi et accompaones de notes par A. Jaubert. Paris, 1836–1840. T. 1–11.


[Закрыть].

Как видим, ряд его сведений восходит и к известиям Тамима ибн Бахра, отмечавшим кимаков в Северо-Восточной Монголии. Ал-Идриси в одном месте приводит известие о 81 дне пути до резиденции царя кимаков – столько времени впервые потратил Тамим ибн Бахр на своём пути к кимакам, обитавшим в монгольских степях. Другие данные о кимаках ал-Идриси почерпнул уже у авторов, знавших кимаков на их новой родине, на берегах Иртыша.

Ал-Идриси не отделил в своих данных о стране кимаков события разных периодов из истории кимаков, что привело к путанице в трактовке их этнополитической истории. Это вынуждает исследователей с большой осторожностью подходить к данным ал-Идриси, особенно к известиям о народах, лежавших вне предела его личных наблюдений… И.Ю. Крачковский писал: «Если перейти к описанию внеевропейских стран, которые, за исключением северной Африки, не были непосредственно знакомы ал-Идриси и для которых он не имел такого богатого распросного материала, как в первом случае, оценка его сообщений будет значительно ниже: большинство исследователей не признает за ними сколько-нибудь серьёзной ценности…»[57] 57
  Крачковский И.Ю. Арабские геогр. литература. С. 290.


[Закрыть].

К концу I тыс. н.э. относятся известия о кимаках, встречающиеся в большом географическом словаре «Перечень стран» сирийского учёного Якута, жившего на стыке XII–XIII вв. В заслугу ему можно поставить прежде всего сохранение большого количества источников, не дошедших до нас в оригинальном виде. В этой связи его данные в ряде случаев могут приравниваться к первоисточнику. В частности, у Якута имеются сведения о соприкосновении границ земель кимаков непосредственно с территорией Чина (Китая)[58] 58
  Yacut’s geographisches Worterbuch aus den Handschriften zu Berlin. St. Petersburg, Paris, London und Oxford.. hrsg. Von F. Wustenfeld. Leipzig, 1870. Bd. 4.


[Закрыть]. Такое соседство кимаки могли иметь только в восточноазиатский период их проживания, ибо после переселения их на Иртыш соседство с Китаем исключается.

Богатейшее письменное наследие по вопросам истории, географии, медицины, философии, естественных наук и т.д. оставил крупнейший учёный-энциклопедист всех времён Абу Райхан аль-Бируни, родившийся в Хорезме в 973 г. Бируни приводит сведения, дающие возможность внести дополнительные штрихи к вопросу о расселении кимаков, их верованиях и обычаях. Встречаются у него известия и о других народах. В то же время вызывает удивление, что о кыпчаках уже к этому времени придвинувших свои кочевья к границам мусульманского мира, написана буквально одна строка. Кроме того, в работах Бируни имеются данные по минералогии, фармакологии. Эти сведения могут опосредованно дополнить наши знания о жизни народов. Из чисто исторических трудов им была, по всей вероятности, написана «История Хорезма», не дошедшая до нас, но использованная персидским историком Абу-л-Фазл Бейхаки (около 996–1077).

Сочинение Бейхаки, называемое «Тарих-и Масуди» (История Масуда), посвящённое царствованию султана Масуда (1034–1042), не дошло до нас полностью. Многолетняя служба, в султанской канцелярии позволяла автору иметь доступ к официальной переписке и деловой документации так что описываемые им факты и события, свидетелем и участником многих из которых он был сам, вызывают определённое доверие. О кыпчаках в работе говорится только в двух местах, но эти упоминания важны для нас тем, что мы встречаемся с первыми достоверными сведениями о появлении в начале XI в. кыпчаков на границе со среднеазиатскими мусульманскими владениями. В них, в частности, отмечалось, что в 1030 г. на границе Хорезма начали волноваться и проявлять известную активность кыпчаки[59] 59
  Абу-л-Фазл Бейхаки. История Масуда. Ташкент, 1962. С. 104.


[Закрыть].

Это волнение кыпчаков, вылившееся в натиск на границы Хорезма, явилось, по всей вероятности, следствием событий, происшедших в первой трети XI столетия на огромной территории Евразийских степей, о которых нам сообщает автор, живший на рубеже XI и XII столетий, – Шараф ал-Заман Тахир ал-Марвази[60] 60
  Храковский В. Шараф ал-Заман Тахир Марвази // ТСВ. Алма-Ата. 1959. Т. 1. С. 208–211.


[Закрыть]. Сочинение ал-Марвази «Природа животных» (Табаи ал-хайаван) было обнаружено сравнительно недавно. В 1942 г. В.Ф. Минорский опубликовал главы о Китае, тюрках и Индии, с английским переводом и, как всегда, с обстоятельным комментарием[61] 61
  Minorsky V. Sharaf al-Zaman Tahir Marvazi on China, the Turks, and India, Arabic text (circa A. D. 1120) with an English caranslation and commentary. London, 1942.


[Закрыть].

В сочинении ал-Марвази приводятся ценные, вполне оригинальные сведения географического, исторического и этнографического характера. В особенности это замечание относится к главе о тюрках, хотя сведения, которые он приводит в ней, в основе своей компилятивны: в них содержатся некоторые описания, изложенные у более ранних авторов неясно и сумбурно. Сведения ал-Марвази представляют интерес из-за некоторых этнографических деталей (проживание кимаков в землянках, использование ими зимой на охоте лыж). Прежде они не встречались у других авторов. Наиболее важны его сведения о переселении народов Центральной Азии в первой половине XI в. и его причинах, до него известных лишь из путаных отрывков автора XIII в. Ауфи[63] 63
  Бартольд В.В. Туркестан в эпоху монгольского нашествия // Соч. М., 1964. Т. 1. С. 99.


[Закрыть]. В потоке переселения народов, проходившего через территории, населявшиеся кимаками и кыпчаками, встречаются и эти племена, правда, под другими названиями.

Таким образом, ранние упоминания о кимаках, и особенно о кыпчаках, немногочисленны и отрывочны, – хотя при внимательном рассмотрении источников можно отметить, что нигде не подтверждается мнение о тождестве этих племён. С начала II тыс. н.э., кыпчаки начинают регулярно упоминаться в письменной традиции как самостоятельная народность, отдельная от кимаков. В то же время следует отметить, что эти данные ещё остаются разрозненными, неконкретными и не посвящены специально истории отдельного народа, в нашем случае кыпчакам. Данные о них приводятся вскользь, в связи с событиями в соседних с ними государствах или во время походов и столкновений.

Особенно важное значение для изучения истории Казахстана XI в. имеет лингвистический труд Махмуда Кашгарского «Диван лугат ат-турк» (Свод тюркской лексики), в котором помимо полного представлений о диалектных различиях тюркских языков содержатся многочисленные сведения по этнографии, материальной культуре, истории и расселении племён и народов раннесредневекового Казахстана, среди них находится место и для кыпчаков[64] 64
  Кононов А.Н. Кашгарский и его «Словарь тюркских языков» // Филология и история стран зарубежной Азии и Африки. Л., 1965;. Советская тюркология. 1972. № 1.


[Закрыть]. Труд был составлен в 1074 г.[65] 65
  Махмуд ибн Хусейн ал-Кашгари. Диван ал-тюрк. Стамбул, 1915–1917. Т. 1–3.


[Закрыть] Для этнографической привязки кыпчакских племён к середине XI в., т.е. в период их возвышения в Казахстанских степях, для изучения их языка, обычаев, хозяйственного уклада, энциклопедический манускрипт Махмуда Кашгарского является едва ли не важнейшим источником. Ценность его значительна ещё и потому, что этот древний филолог и путешественник, будучи уроженцем Средней Азии, много странствовал по территории, населённой тюрками (он, вероятно, побывал даже у киргизов на Енисее), и отразил в своём труде то, что видел непосредственно сам.

Автор является, безусловно, авторитетом в истории и исторической географии Средней Азии и соседних с ней степных областей. Интересно, что этому знатоку реальной номенклатуры тюркоязычных народов Евразийских степей не было ничего известно о народности кимак, проживавшей на р. Иртыше. На её место он помещает племя кай и йемеков, а ведь его известия «обыкновенно оказываются заслуживающими доверия и очень часто подтверждаются»[66] 66
  Крачковский И.Ю. Указ. раб. С. 268.


[Закрыть].

К сожалению, исторические сведения конкретно о кыпчаках не всегда последовательны, а многие интересующие нас подробности, которые, бесспорно, были известны Махмуду Кашгарскому, просто не приводятся: как это часто бывает, автор опускает многие детали, которые ему кажутся несущественными, а потому не заслуживающими внимания, но которые, конечно, непременно отметил бы человек со стороны, менее знакомый с тюркской этнической и языковой средой. Однако Махмуд Кашгарский счёл нужным всё же отметить очень важную для нас деталь – родство языка кыпчаков и языка йемеков. Интересна приложенная к сочинению Махмуда Кашгарского его круглая карта мира. По замечанию И.Ю. Крачковского, эту карту, скорее всего, следует считать картой расселения тюркских народов, поскольку они размещены у него в центре, а нетюркские народы и государства показаны схематично, с меньшими подробностями или же вовсе не обозначены. Кыпчаки же отмечены на карте в нескольких местах[67] 67
  Махмуд Кашгари. Девону луготит турк. Тошкент. 1960. Т. 1. Карта; Умняков И.И. Самая старая турецкая карта мира (XI в.) // Труды СамГПИ. 1940. Вып. 1.


[Закрыть]. Так что в целом можно сказать, что «Свод тюркской лексики» Махмуда Кашгарского является на сегодняшний день одним из самых надёжных и подробных источников по истории, этнографии, географии и языку кыпчакских племён первой половины XI в.

До сих пор не привлекает широкого внимания учёных и находится как бы в тени труд Мубарак-шах Мерверруди «Китаб ал-ансаб» (Книга о генеалогии), написанная в конце XII в. В работе много интересных сведений о тюркских племенах, их обычаях. Интересны его сообщения, например, об обмене товаров кимаков с племенами, относящимися, скорее всего, к угорским народам, проживавшим в лесных массивах Южной Сибири (по терминологии Мерверруди, «лесах Лаура»). Среди приведённых им свыше 60 этнических наименований, правда, некоторые из них повторяются, встречаются и племена кимаков, кыпчаков, уран, кай, йемеков, байандур, татар, в различные периоды своей истории входивших в состав кимакских и кыпчакских этнополитических объединений[68] 68
  Умняков И.И. «История» Фахреддина Мубарякшаха // Вести. др. истории. 1938. Т. I. 1(2).


[Закрыть].

Справедливости ради следует заметить, что этноним кимак встречался и много позже того периода, когда они уже сошли с арены истории. Они упоминаются в поздних письменных источниках, сугубо компилятивных, заимствовавших свою информацию из работ классической школы арабской географической литературы IX–X вв., и отражают в таком случае исторические реалии событий конца I тыс. н.э., но от этих работ нельзя отмахиваться, так как в них могут сохраниться такие ценные факты, которые в иных случаях до нас бы не дошли из-за полной утраты оригиналов. Эти произведения в ряде случаев стали известны науке ещё до того, как были опубликованы более ранние географические и исторические труды арабских и персидских авторов[69] 69
  Кумеков Б.Е. Государство кимаков… С. 29–30; Он же. Арабские и персидские источники по истории кыпчаков… С. 22–24.


[Закрыть].