Текст книги "Иоанниты"

Автор книги: Сергей Жилин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 33 (всего у книги 34 страниц)

Тогда аронакес просто запустил в плоть Истериану когти. Но не успел вогнать их достаточно глубоко, как подоспел я и в два удара отрубил конечность в суставе.

Разбрызгивая кровь, скотина попятилась, извергая шипение, смешанное с куриным кудахтаньем. Я ринулся следом, поднырнул под клацнувшие челюсти и вонзил саблю снизу, метясь в место, где у многих созданий располагается сердце. Клинок вошёл недостаточно глубоко, поэтому я двумя руками вцепился в эфес и попытался вогнать поглубже. Пятилапый уродец тут же нанёс удар когтями, несильно располосовав мне предплечья. Второй удар мог быть куда страшнее, так что я просто упал на пол, пропуская его над собой.

Работая локтями и пяткой, я выполз из-под демона. К счастью, тот пока слишком сбит с толку болью, чтобы кинуться на меня и добить. Без оружия я долго против этой твари не протяну.

Но вот уродец сфокусировался на мне, его глаза перелезли в глазницы, что ближе к носу. Демон потянулась к эфесу сабли, торчащей у него из груди, но не смог ухватиться. Он сделал было шаг, но чуть не грохнулся, наступив на сильно изрезанную лапу. Поджав её, тварь изменила походку, ставшую совершенно омерзительной, и попёрла на меня.

Внезапно вмешался Истер – он налетел на мразь сбоку, глубоко вогнав лезвие тому в живот. Аронакес развернулся в его сторону и заклацал челюстями, дотягиваясь до полукровки. Тот упёр ногу в бок твари и вырвал оружие, сразу же рубанув Аронакеса по голове.

Демон отшатнулся от удара, но ярость его только возросла, придавая сил. Он прыгнул на полукровку, лупанув когтями наудачу. Истер легко подкатился под удар, от следующего отпрыгнул назад.

Пока товарищ занимает мразь, у меня появляется минутка подыскать что-нибудь для сражения. На глаза попался разве что клык пятилапого демона, выбитый ударом железной ногой. По размерам не уступает кинжалу – я поспешил подобрать его и вернуться к битве с чудовищем.

Оно уже успело прижать Истера к шкафам с книгами и бить лапами наотмашь. Полукровка с ловкостью ужа пропускает страшные когти мимо себя, но всё же ему достаточно много достаётся. Пот скатывается с него десятой волной, движения становятся медленнее.

Я достаю бесполезный револьвер и открываю огонь. Пули застревают в тугой, как древесная кора, плоти создания, но оно переключает на меня внимание и кидается своим кособоким галопом. Барабан пустеет, и я швыряю револьвер в морду гадине, что та даже не замечает. Когда она оказывается в паре ярдов, я заношу клык для удара…

Как гигантскими стальными клещами, меня обхватывают пальцы аронакеса. Я оказываюсь в цепкой, как у обезьяны, лапе твари. Из меня сразу же выдавило весь воздух, лицо налилось кипящей краснотой. Я обрушил на стискивающую меня культю серию истеричных ударов клыком, но тут меня с силой размазало по полу. После этого удара демон приложил меня об шкаф, разнеся его в клочья. В следующую секунду я оказался в полёте.

Брошенный через всю комнату, я жёстко приземлился на ступени дугообразной лестницы. На теле должны распуститься созвездия синяков, тупая боль пульсирует буквально везде.

Страх за жизнь заставляет встать на ноги. Получается у меня плохо, я сваливаюсь обратно, но, схватившись за перила, умудряюсь поставить себя прямо.

Внизу Истер схлестнулся в неистовой сече с чудовищем. Он долгое время полосовал ей морду, уворачиваясь от когтей и зубов, пока удар лапой не опрокинул его. Тварь захотела загрызть упавшего, но тот среагировал и откатился.

Встав на ноги, полукровка бросился прочь от демона и укрылся за шкафом прямо подо мной. Уродец пополз следом, запустив лапу с одной стороны укрытия, но получил лезвием по пальцам. Тогда тварь встала на дыбы и упёрлась мордой в верхушку шкафа, намереваясь опрокинуть его на Истера.

Пока сволочь так близко, я спрыгнул сверху, оказавшись точно на голове демона. Поймав равновесие, я тотчас встретился с подвижным глазом, выглядывающим из глазницы на макушке. Сам удивившись быстроте своего удара, я вогнал в око клык. Тут же пришлось кулём валиться вниз, потому что обезумевшая от боли мразь потянулась лапами к выбитому глазу.

Буквально на коленях я вполз под аронакеса и вцепился в рукоятку сабли. Пустил в ход все свои силы: вверх, вниз, провернуть и выдернуть оружие. Буроватая кровь хлынула на меня из раны, я оказался ослеплён и пропустил хлёсткий удар чёртовой скотины. Проскользив по полу ярдов пять, я врезался затылком в порог амфитеатра. Глаза засыпало чёрно-белыми звёздами, подступила рвота.

Вставай уже и дерись! Нужна моя коса, с ней я отсеку этой псине все до единого лапы… Где же она?

Рывком я поднялся на колени, вторым – на ноги. Меня шатает, как пьяного матроса на палубе в шторм.

Истериан предпринял очередную попытку расправиться с гнидой: подскочив сбоку, он обрушил на заднюю лапу аронакеса клинок. Вцепившись в шерсть сволочи, он повис на ней, завертевшейся на месте, как глупая шавка за собственным хвостом. Выгадав момент, полукровка резко толкнул урода, перевернув того на спину. Он задрыгал конечностями, пытаясь встать. Истер схватил атакованную недавно лапу и отсёк её чудовищным по силе ударом.

Но тут полукровку сгребла ещё одна конечность. Демон в одночасье перевернулся и отправил Истера себе в пасть. Заглотив его до пояса, он с силой сомкнул челюсти и принялся трепать моего друга. Тот чудом не запаниковал и ударил демона лезвием. С порезаной глоткой тварь вынуждена была выплюнуть кошмарно истерзанного, но ещё живого полукровку. Мой друг пополз в сторону, хотя я с трудом представляю, как после такого можно сохранить сознание.

Ублюдок Бьёс пытается откашлять боль, из его пасти стекает кровь Истериана, перемешанная с его собственной. Единственный глаз бешено метается.

Закипая от ярости, я забыл про боль и усталость. Бросившись на еле стоящего на ногах уродца, я в прыжке ударил по омерзительной морде. Отразив выпад лапой, я полоснул аронакеса по шее и попытался вогнать в неё же дрожащий клинок, но скотина своевременно отступила назад и схватила лезвие здоровыми челюстями.

Я попробовал вырвать саблю, ударил упрямого противника по носу. Но вот он крепче сжал челюсти, и моё оружие раскололось на куски. В моей руке остался никудышный огрызок сабли, которым драться хуже, чем голыми руками.

Уперевшись рукой в нос твари, я воткнул обломок ей в щёку и оттолкнулся. Активно заработал ногами, разрывая дистанцию с чудовищем. Оба мы полуживые и выжатые.

Бьёс собирает оставшиеся силы. С трудом держась на трёх точках опоры, он покрался в мою сторону, уже не торопясь, зная, что стоит прижать меня к стене, как сопротивление моё будет недолгим. В единственном глазе бушуют вполне человеческие надменность и радость победы.

Чувство превосходства прибавило чудовищу сил: оно стало дышать ровнее, ускорило шаг. Внезапно раздался крик огромной дикой кошки, парализовавший и меня, и клятого аронакеса.

Не успел он обернуться на звук, как чёрная молния пронеслась через библиотеку и прыгнула на тварь. Это оказался ещё один демон, похожий на крупную чешуйчатую пантеру. Впившись крючьями когтей в тушу пятилапого, она вонзила ему в шею сокрушающие всё на своём пути клыки.

Испытывая безумную боль, Истер перестал контролировать своего оборотня и превратился в чёрное чудовище.

Дёргаясь, как в предсмертных конвульсиях, аронакес принялся прыгать и вертеться на месте, изгибаться и кататься по полу. Вот ему удалось подцепить чешуйчатую кошку и отшвырнуть в сторону, но та мягко приземлилась на лапы, развернулась и прыгнула обратно на противника, вонзив клыки ближе к горлу.

Пятилапый ублюдок начал задыхаться. Он бесцельно кинулся через комнату, всё более вяло мотая головой и почти перестав делать попытки сбросить Истера. Аронакес вдруг сделал ускорение, вскочив на лестницу. Из последних сил он ударил боком в стену, пытаясь придавить так чешуйчатую пантеру – та даже не заметила удара. Из последних сил пятилапый демон пополз вверх по лестнице, повторяя удары об стену. В конце концов, он бросился вбок с последним всплеском неистовства, но ударился не в стену, а в окно.

Стекло и дерево разлетелись на куски, оба демона вывалились на улицу.

Я подбежал к разодранным вещам Истера и нашёл среди лохмотьев его револьвер. Держась за разболевшийся бок, я потащился к окну, что заняло до неприличия много сил и времени. Изнемогая, я завалился на подоконник и посмотрел вниз.

Демоническая пантера вырвала большой кусок плоти из тела Джакомо. Коротышка умер и вновь стал мелким и ничтожным человеком. Истер проглотил мясо и вдруг задрал голову вверх. Мы встретились глазами – в жёлтых плошках оборотня больше нет ничего человеческого.

Я испугался, что друг кинется на меня, и приготовил бесполезное против него оружие, но демон издал негодующий вопль и кинулся наутёк. С непревзойдённой грацией и гибкостью раненое создание пробежало через двор, оставляя капли крови на снегу. Высокий забор не стал для Истера сколько-нибудь значимой преградой.

Надо будет вернуть его, когда закончу. Он очень похож на моего кота Тирана… У меня же не было котов, о чём я? Как меня зовут, господи? Август – не моё имя, как же меня звали?

Ноги не слушаются, я спотыкаюсь на ровном месте. В голове звенит, словно меня контузило, перед глазами всё расплывается.

Я прохожу в дверь, откуда появился Пито, двигаюсь по коридору, не в силах отдышаться и свыкнуться с болью. Я весь мокрый: одежда пропиталась смесью крови и пота.

Мне нужна ещё минута на ногах.

Вот и дверь в конце коридора. За ней отчётливо слышен гомон множества голосов. Оставлять такую свору Монарх не стал бы, разве что отправил сражаться. Он ещё не отчалил.

Я дёргаю за ручку…

Глава XXII
Гений Ордена

Стоило мне только распахнуть дверь, как в лицо ударил яркий жгучий свет. Светящийся магический шнур обвил ствол моего револьвера. Тот, кто его накинул, дёрнул, легко меня обезоружив. Тотчас справа подлетел кто-то и ударил меня в висок. Он же схватил меня, давая ещё одному гаду вволю вгонять в меня кулаки.

– Довольно, – жизнерадостным тоном произнёс Клаунг (уж его-то я узнал).

Иоанниты Монарха прекратили утюжить меня, как боксёрскую грушу. Их оказалось трое: двое сразу же скрутили мне руки, а третий встал точно перед лицом.

– Пусть присядет, будьте гостеприимны. И можете его не держать, проблем с ним не возникнет.

Меня грубо усадили на свободный стул; я оказался во главе длинного стола. Со звоном падают фужеры – это Клаунг, что восседает на другом конце, подтягивает к себе револьвер Истера, который валит по пути всю посуду. Светящийся яркий шнур уменьшается в длине, словно вползая в безымянный палец второго гроссмейстера.

Комната увешана картинами, на стене пристроилась огромная карта Континента. Дальняя стена представляет собой одно громадное окно, лишь малая его часть оттенена прямоугольником двери. За окном видна припорошенная снегом дорожка, ведущая к дирижаблю.

За длинным столом собрались толстосумы: высокие и низкие, благородные и мерзкие, усатые и гладковыбритые, молодые и старые. На ковчеге Монарха всем нашлось место. Всё это сборище уставилось на меня с разной степенью шока и недоумения. Мне на долю секунду стало интересно, кто из них Андриан Буало.

Одеты-то как старомодно, на Альбионе их фасоны поднимут на смех.

Клаунг подтянул к себе револьвер и взялся его рассматривать. Не отрываясь от созерцания оружия, он лениво произнёс:

– Те, кто только сейчас понял, что я – иоаннит, и имеет что-то против этого, может со мной не лететь. Но тогда ему придётся иметь дело… с последствиями. Если же возражений нет, то рад буду видеть вас на борту. Думаю, мы уже всё обсудили, не тратьте время и идите занимать места.

Пешки Клаунга неуверенно поднялись и начали переглядываться.

– Ну же, поспешите, – мягко поторопил Монарх свою свиту. – Мне ещё надо переговорить с джентльменом, пришедшим проводить меня. Я буду чуть позже.

Неуклюже переваливаясь, как стая сытых пингвинов, толстосумы потянулись к чёрному ходу. Только покинув помещение, они резко ускорились, чуть ли не побежав вниз по ступеням, а затем и по дорожке.

Остались я, трое ничтожеств и Монарх.

– Отличное оружие, – искренне похвалил конструкцию револьвера Клаунг. – Ты ведь его сделал? Мастерить у тебя всегда хорошо получалось. Мне понравился твой пистолет.

– Прямо для тебя старался, – съязвил я в ответ.

– Зря ты так, я же всё это серьёзно.

Монарх аккуратно положил оружие на угол стола и выровнял его двумя пальцами. Обхватил подбородок, он посмотрел на меня с непривычной тревогой и заботой.

– Скажи, Август, ты уже прочитал кого-нибудь или только собирался?

– Откуда ты знаешь? – прохрипел я.

– Я же читал отчёт об обыске, когда вас доставили на завод несчастного Креже. В нём было сказано, что на левой руке у тебя чёрный браслет, снять который не представляется возможным, – у меня сомнений не возникло, что это Ярмо Быка. Только не говори, что уже прочитал кого-то…

Увидев самый настоящий страх, начертанный на лице клятого террориста, я желчно ухмыльнулся и выдал ублюдку поганую правду:

– Двоих: один занимается торговлей информации, а второй – аронакес, так что мне досталось два сознания за раз. Считай, троих.

– Господи ты боже, – опустилась голова Клаунга, поникли плечи. – Зачем же так? Неужели была такая необходимость?

– Ну, в ином случае мне пришлось бы искать тебя, держась за ручку с демоном. А я, в отличие от некоторых, не якшаюсь с аронакесами. И не пложу иоаннитов, которым затем приказываю творить беззаконие…

– Вообще-то, у тебя есть дочь, которая с законом не в ладах…

– Она ворует деньги, а твои шавки помогают устраивать перевороты, убивают невинных, – понеслись мы с Клаунгом перебивать друг друга. – Решил из Ордена сотворить преступный синдикат?

Монарх задумался на секунду и откинулся на стуле. Он скосил рот набок, на лбу появились морщины от активных раздумий. Побарабанив пальцами по подлокотникам, он неторопливо спросил:

– Так ты поэтому сабатировал мою работу?

– Сабатировал? Да я пришёл тебя убить!

– Даже так? – искренне удивился гроссмейстер. – И за что же, будь любезен, уточни.

– Ты расширяешь Орден за счёт всякого отребья, направляешь свои отродья вершить преступную деятельность, вся твоя работа направляется на обогащение, получаемое за человеческие жизни, ты заселяешь Континент аронакесами и демонами. Мало у меня причин, а?

– Ах, тебя беспокоят иоанниты и аронакесы, – понимающе кивнул Клаунг. – Что ж, если это тебя обрадует, аронакесов я собирался уничтожить ровно тогда, когда они перестанут быть нужны, но на Альбионе ты сам остановил людей, которые должны были этим заняться. Пито же был настолько сумасшедшим, что согласился сотрудничать лишь в обмен на «великие силы». Сделать такое убожество иоаннитом рука не поднялась, пришлось сотворить из него подобную тварь, уж прости мне такой компромисс. Так было проще, чем разделываться с ним и прибирать к рукам его империю. Ты же расправился с коротышкой?

Я прищурился, не уверенный, что могу верить словам хитреца.

– Да, он мёртв.

– Премного благодарен, – положил Клаунг ладонь на сердце и поклонился. – Я уже боялся, что Бьёс вернётся и придётся лично сносить ему голову… Что до моих, как ты выразился, отродий, то их осталось всего трое, они стоят вокруг тебя. Разумеется, я разделяю твоё мнение, что обратил я бесчестных ничтожеств. Как раз собирался исправить это вынужденное нарушение Кодекса: больше они не нужны, хотел избавиться от них.

Троица за моей спиной отшатнулась, словно мягкие слова Монарха для них послышались, как яростный лай собаки. Неловкий перестук каблуков сменился молящей фразой:

– Но месье…

На лице Клаунга не дрогнул ни один мускул, когда он один за другим швырнул три ярких магических клинка в горе-учеников. Расходный материал для его махинаций со стонами получил по смертельному удару.

Клинки пронеслись в опасной близости от меня. Я струхнул так, что даже не обернулся, когда за спиной посыпались мёртвые тела. Волосы на затылке встали дыбом.

– Теперь в Ордене снова всего три члена: ты, я и твоя дочь. Ты рад?

– Безумно, – закостенел у меня язык.

– Понимаю, если исправить преступление, это не отменить факт его совершения. В том ты прав, Кодекс я нарушил. Однако меня поражает, почему ты так неистово отстаиваешь его постулаты, когда сам их преступал. И да, ты сказал, что я собираюсь обогащаться за счёт человеческих жизней. Что ты имел в виду?

Я сглотнул, говорить стало немного легче.

– То, что ты собираешь на заводе Креже, я недавно догадался, что это.

– Догадался, в самом деле? Не думал, что у кого-то получится. Слушаю тебя.

– Сперва устройство Ремапа, создающее какой-то электроразряд, с помощью него активируется другое устройство, работающее по принципу артефактов, попавших на Альбион для открытия Кровавого Бутона. Эти иглы… ты же их создал?

Клаунг коротко кивнул.

– Однако устройство открывает порталы только под водой в одном из миров, – продолжил я свои умозаключения. – Это позволяет получить много воды. Я знаю, как работает прототип: совсем недолго, но, уверен, последние версии способны создать портал на минуты, что означает просто колоссальную массу воды.

– Продолжай, – дал понять гроссмейстер, что я пока всё говорю правильно.

– Всю эту воду тут же испаряет красный уголь, что даёт небывалое количество пара. И ещё есть какая-то штука с завода по производству часов. Думаю, какой-то часовой механизм, потому как иначе пользоваться готовой конструкцией невозможно. Раньше у меня не складывалось, что же это такое… недавно меня осенило, что образованный пар может окутывать, наверно, целые районы городов… и сваривать там всех заживо. Это оружие.

– Верно, я назвал его паровой бомбой. И радиус поражения у них, я надеюсь, будет несколько больше. В остальном ты полностью прав.

Но мне ещё есть, что добавить. Отойдя от побоев, я выпрямился на стуле и продолжил:

– Весь Континент раздирают лезущие из ниоткуда конфликты: смерти монархов, попытки взрыва посольств, наращивание военной мощи на Альбионе и в Валарии. Готов спорить, в этом во всём есть и твоя заслуга. Сперва мне казалось, что это приведёт к захвату Альбионом Каледонии ради алмазов, однако большая часть алмазодобывающей промышленности и так у тебя в руках, значит, власть над Альбионом и Каледонией тебе нужна для увеличения возможностей по сбыту паровых бомб. В условиях намечающейся мировой войны они будут пользоваться бешенным спросом. Разные иностранцы в переводческой конторе «Спераре»… это твои первые клиенты?

– Да, это мои клиенты. Если ты слышал, в последнее время на вооружение многих стран поступили аэропланы, которые, якобы, должны были стать козырем Альбиона. Адам Негинв работал на меня, он создал чертежи летательных аппаратов, а я отправил копии ведущим державам Континента. На мой взгляд, аэропланы наиболее подходящи для сброса паровых бомб на противника.

– И сколько же ты денег на этом заработаешь? А потом мир узнает и назовёт Орден сборищем террористов и оружейных баронов!

Клаунг побледнел. Не поверив своим ушам, он часто заморгал, рот его приоткрылся. Посмотрев на меня некоторое время, он уронил голову на руки и охнул, как старая бабка. Он ещё долго охал, тряся головой. Я ничего не понимаю.

Наконец, он поднял взгляд. Мы встретились глазами: в моих горит ненависть, а в его – несдержимое бессилие перед нелепыми обстоятельствами. Словно досадная мелочь отравила всю его жизнь.

– Август, – проронил он с сожалением, – ты всё совершенно не так понял. Я старался ради Ордена.

Его тон заставил меня… нет, не поверить ему, но засомневаться в собственных обвинениях. Я растерялся, взгляд мой начал метаться, как дикая птица, залетевшая в комнату.

– Интересно, – сказал я с неубедительным сарказмом, – каким это образом.

Клаунг поднялся и спрятал руки за спиной. Он отошёл к громадному окну и взглянул на свой дирижабль, готовый унести его на Альбион. Вдруг он решил, что может не торопиться – успех всего плана стал менее важен, чем знание мною правды.

И вот он начал рассказывать:

– Эта история, думаю, началась в Восьмой Резиденции. Разумеется, я был там, когда креольцы открыли огонь из пушек. Ты хорошо знаешь иглы, которые позволяют открывать Блики – они были созданы мною незадолго до этого. Спасся я именно благодаря им: просто сбежал в иной мир.

– Ты пролез в другой мир через созданный портал? – поразился я небывалости и одновременной простоте ответа на вопрос, почему выжил Клаунг.

– Должен сказать, – глянул он из-за плеча, – мне безумно повезло: удалось создать достаточно крупный Блик, с чем, как ты знаешь, возникают трудности. Плюс ещё мир, куда я попал, оказался пригоден для выживания.

– Но почему ты бросил остальных?

– Я не бросал их, Август. Напротив, я умолял их рискнуть и пойти со мной, но и мои ученики, и магистр, и все остальные сочли это святотатством, непотребством, извращением… не знаю, какое именно слово подобрать.

Чёрт его знает, что бы сделал я на месте всех них. Не скажу, что прыгнул бы с радостью, но меня остановил бы исключительно страх перед неведомым, а не ханжеские предрассудки.

Весь свет Ордена погиб, стоя в шаге от спасения.

– Таким образом, я оказался в ином мире. Проблем с возвращение не должно было возникнуть, потому что артефакты всегда создают портал, одним концом ведущий в наш мир. Тем не менее, я решил выждать недельку. Приходилось охотиться бог знает на кого…

– Потом ты вернулся? – с смонением проронил я. – Всего через неделю?

– Не всё так просто, – пустился Клаунг выхаживать вдоль окна. – В том мире были свои сутки, скоротечные, продолжительностью в пять часов. Но у меня оказались карманные часы, благодаря им я выждал ровно семь земных дней и вернулся. Занесло меня в сущую глушь. Веришь ли, следующие четыре месяца я отчаянно бродил по лесам, пока не натолкнулся на людей. Только потом я выяснил, что, покинув Землю всего на неделю, я где-то потерял двадцать два года.

– Так ты объявился только спустя столько времени? Как такое получилось?

– Если бы я знал. Тем не менее, мне ещё предстояло вернуться домой. Я не знал языка тех мест, куда меня закинуло, не мог толком разобраться, где нахожусь. Пробиваясь к цивилизации, я в итоге смог добраться на Континент, но это заняло безумно много времени. Когда я добрался до первого человека, который смог мне поведать об иоаннитах, от Ордена уже ничего не осталось.

Клаунг замер на секунду, отягощённый печальными воспоминаниями. Не предполагал, что его всё ещё так мучает погибель иоаннитов. Сам я, кажется, смирился давным-давно.

– Тогда я стал продумывать свой план, – продолжил он. – В газетах я встречал статьи о тебе, думал пригласить тебя, но… знаешь ли, я был так занят, что у меня просто не было времени съездить на Альбион. И даже письмо послать.

– Чем же ты был занят?

– Приходилось заниматься противозаконной деятельностью, чтобы заработать деньги. Я сменил десятки банд, раз за разом оставляя их ни с чем. Порой я просто вырезал под корень бывших подельников. С деньгами копилась и моя власть. План с бомбами пришёл мне на ум, когда до меня дошли слухи о красном угле. Его открыли совсем недавно шахтёры Пито. У того сработало чутьё: он догадался, что потенциал у минерала огромный, и скупил все его месторождения до того, как о красном угле стало широко известно. Он сделал это своей тайной, но до меня слухи дошли.

– И ты предложил ему создать оружие и нажиться на войнах? – проявил я элементарную сообразительность.

– Именно. Алчный коротышка долго не раздумывал, разве что пришлось устроить ту историю с аронакесом. А потом ещё подарить ему демона, которого тот назвал повитухой.

– Но как же иглы? Без них всё было бы бесполезно.

– В точку, Август. Растить свою империю дальше было уже плёвым делом, но мне нужны были артефакты, открывающие Блики в огромном количестве. Причём их надо было настроить так, чтобы они создавали портал где-нибудь глубоко под водой. Сперва я подумал о штабе учеников, создающих артефакты, но на это ушло бы столетие. К счастью, до меня дошёл слух о профессоре из университета Шроленсоуна…

– Сенав МакАбель, – пробасил я.

– Он и ещё два профессора занялись исследованиями в области, которая практически вплотную подходить к моему замыслу. Я увидел, что наука способна сделать то, с чем у магии возникают трудности. Встретившись с МакАбелем, я получил подтверждение, что мои запросы вполне выполнимы. Профессору понадобились дополнительные исследования: сперва, я дал ему аронакеса Нуно, способность которого к телепортации позволила сильно расширить координатную сетку, которой пользовалась троица из Шроленсоуна для размечивания Гольха.

– Погоди, правильно ли я понял, что эти трое смогли вычислить координаты других миров?

Клаунг вернулся к стулу, встал позади него и облокотился на спинку.

– Вроде того, я сам в этом не силён. Разве что всё это было работой одного МакАбеля. Итак, Нуно прыгал по мирам, профессор по его перемещениям как-то вычилял координаты… В итоге он научился определять координаты конкретной точки в мире. Поразительная работа. Потом Нуно вспомнил о Семальгоре, с которым как-то встречался. Аронакесу удалось разыскать душу Семальгора, а сам демон поведал о своём мире, который идеально подходил мне – бескрайние пресные океаны, глубиной по десять миль… Фантастические водные толщи.

– И МакАбель придумал, как создать портал на самом дне?

– Он построил теоретическую модель, но воплотить её не мог. Он сам порекомендовал передать исследования Андре Ремапу. Попутно сумасшедший учёный предложил устроить пресловутый Кровавый Бутон, его задумку подхватил Чес Хленд, который уже работал на меня. Он придумал, как с помощью Бутона захватить власть в стране. Это было недурное подспорье моему плану, так что я дал этим двум деньги, ещё двух аронакесов и пару своих учеников.

– Постой, но ведь твои иглы как-то оказались в руках людей…

– Всё просто: я создал пять игл. С двумя я прыгнул в иной мир, а оставшиеся три достались креольским военным как трофеи. Но мы отвлеклись.

Гаркнул выстрел достаточно недалеко – полиция, надо полагать, уже прорвалась внутрь особняка. Монарх задержал внимание на звуке всего на секунду, вскоре вернувшись к нашему разговору.

Он не испытывает ни капли волнения.

– Ремап оказался столь же безумен, как и МакАбель, потому что с радостью, почти не торгуясь, согласился поработать на меня. Заметки МакАбеля оказались так полезны, что Андре выполнил всю работу потрясающе быстро. Какое-то время он совершенствовал свои изобретения, после чего мы запустили серийное производство.

– Так почему ты не избавился от профессора, когда он стал не нужен?

– Ну, он же не отребье, которому я вынужден вручить светящиеся узоры. Он – образованный, воспитанный и умный джентльмен, зачем мне желать ему смерти?

– А почему он оказался так предан тебе? – вспомнил я, с какой одержимостью хрупкий интеллигентишка держал язык за зубами.

У Клаунга брови подскачили.

– А он, что же, молчал?

– Ещё как.

– Странно, – пожал плечами Монарх. – Когда я узнал, что он попал к вам в руки, я подумал, что под пытками он выдаст всё. В принципе, это было уже не важно, так что я не переживал.

– Не важно, да? – уязвлённо бросил я. – Узнай мы, что собирают на заводе Креже, узнай, где изготовляют иглы и устройства для их активации, саботировали бы их. И где были бы твои бомбы?

– Где бы они были? Вы схватили Ремапа пять дней назад. Я продаю паровые бомбы уже семь месяцев.

Картина происходящего лопнула, как стекло и посыпалась звенящими осколками на дно. Я перестал понимать. Это как на мозаику, в которой осталось поставить нам место пару кусочков, пролили банку с краской, превратив полотно в безликий одноцветный прямоугольник.

Я почувствовал, что сейчас начну заикаться, как Аксель.

– Но случай на Альбионе… всё началось меньше месяца назад… У тебя был всего месяц.

– Месяц? – переспросил Клаунг. – Ты думал, что только я покинул Альбион, как тебя втянуло в водоворот заговора Чеса Хленда? Он на одно только планирование потратил не меньше полутора лет. Я же передал наработки МакАбеля профессору Ремапу три года назад. Когда я говорил «потрясающе быстро», я имел в виду два года. Для таких работ это поистине потрясающе быстро, такое и немыслимо было сделать за неделю.

– Получается…

– Получается, что тридцать одна держава на Континенте уже располагает собственным боезапасом бомб. Совокупного их количества хватит, чтобы сбросить на каждую столицу и ещё пят крупнейших городов всех стран по десять паровых бомб. Хотя, по моим прикидкам, семи хватит, чтобы сварить заживо девяносто процентов жителей крупнейших городов на Континенте. И в данный момент… одну минуту…

Монарх достал карманные часы. Сперва мне показалось, что это моя Ищейка, но я ошибся.

– Ага, шесть минут назад три вагона, по четыре бомбы в каждом, отправлены в Славию. Спустя ещё полчаса такая же партия отправится в Креолию. Меня бессмысленно было останавливать уже давным-давно…

В голове не укладывается… осознавая могущество Монарха, я вечно считал себя псиной, гонящейся за львом. А я оказался муравьём против того же самого льва.

Осознание неминуемой войны заставило меня дрожать, как от лютого холода. Мне с трудом удалось проглотить огромный комок в горле. Я словно забыл все слова, перед глазами замелькали отрывки чужих жизней, словно я пытаюсь спрятаться от правды в их мареве.

Взгляд безнадёжно упал на столешницу. В бардаке, неважном, но вопиющем, на ней рабросаны фужеры, некоторые разбиты.

– Значит, ты будешь ждать войну?

– Зачем мне ждать? – развёл руки в стороны Клаунг. – Я отправляюсь на Альбион не за тем, чтобы контролировать торговые пути. У меня есть свой план захватить власть над державой с одной из самых мощных армий мира. Я развяжу войну сам.

– Такие у тебя старания ради Ордена?

– Да.

– Что ты несёшь?

– А ты не понимаешь? Я хочу создать Орден заново, но из достойных, сильных иоаннитов. Для этого требуется много времени, возможность спокойно, без утайки набирать новых членов. Это просто невозможно в современном мире – стоит мне только попытаться, как моё начинание расстреляют из пушек, я погибну, так и не добившись своего. Чтобы без проблем воспитывать новых учеников, мне нужен мир, в котором людей будет значительно меньше. Я намерен устроить такую разрушительную войну, что человечество просто вымрет на отдельных участках Континента. У людей уже не будет сил раздавить Орден, как было раньше.

– Ты построишь новый Орден на геноциде? – с ужасом резюмировал я.

– И я надеялся, что ты ко мне присоединишься. К сожалению, ты сделал свои, совершенно неправильные, выводы и пошёл против меня. Жаль, что ты так сглупил, прочитав тех людей. Будь у тебя шансы выжить, я бы простил тебя и взял с собой.