Текст книги "Крайняя война (СИ)"

Автор книги: Сергей Михайлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 26 страниц)

– Граната! – в два голоса крикнули. Крики перекрыл взрыв.

Взрывной волной Орлова откинуло обратно в проход. Осколки ударили по броне, изображение на лицевом щитке на секунду пропало, но бронекостюм выдержал и все снова заработало. Капитан пришел в себя.

– Суки! – холодное бешенство, которое так часто настигало его после контузии в Чечне и о котором он уже начал забывать здесь, вновь настигло его. Прямо напротив него из отверстия один за другим выпрыгнули двое в спецназовской броне. Оба присели, вскинули игольники и огляделись. Спецназовцы не обращали внимания на Орлова. "Приняли за мертвого", – сообразил тот. Он усилием воли подавил рвущийся из груди крик и медленно продвинул руку к лучевику на бедре.

В это время из люка начали появляться еще гости. Орлов понял, что ждать больше нельзя. Он резко выдернул бластер, но выстрелить не успел: из-за спины вылетел точно такой же кубик, как и тот, что раскидал их группу. Граната влетела прямо в толпу замешкавшихся у лаза солдат. Еще не долетая до пола, она взорвалась. "Кто-то из моих, – пронеслось в мозгу. – Молодец!" Спецназовцев раскидало, лишь двое первых, стоявших дальше от эпицентра взрыва, лежали и шевелились.

Орлов автоматически добил их двумя выстрелами. Этот рефлекс – добить шевелящегося врага – в Чечне врос в него намертво. Слишком часто жалость оборачивалась смертями.

– Кто жив, ребята? – спросил он, не отрывая глаз от пустого пока проема. В любой момент в него могли снова полезть.

– Все живы, – возле него возник боец. – Это ты, капитан, был ближе всех, поэтому и досталось.

– Отлично, – обрадовался Орлов. – Теперь это ваша ответственность.

Он кивнул на прожженное отверстие.

– Чтоб ни одна сука оттуда не появилась.

– Понятно, капитан. Прикроем лавочку.

Орлов, покачиваясь, встал, нашел отброшенный взрывом игольник и осмотрел. Для проверки выстрелил в пустой лаз. Все нормально, работает.

– Ладно, ребята, устраивайтесь. Спрячьтесь, могут шарахнуть из плазмомета. И заберите у этих, – он кивнул на трупы, – оружие и боеприпасы, если целые. Еще пригодятся. Я пойду отдышусь.

Он пошел обратно, на ходу вызывая Кротова.

****

В зале стояла мертвая тишина. Даже чуткая электроника шлема улавливала лишь звук его собственных шагов. Сергей шел и вел перчаткой по гладкому борту Черного Корабля. Он забыл про все: кто он и зачем здесь; про оставшихся снаружи бойцов и принцессу; про войну и про Землю; исчезло все, кроме тела брата. В шлеме звучали чьи-то требовательные голоса, но Кротов автоматически, не отвлекаясь от своего, заглушил их.

Очнулся он от толчка. Кто-то схватил его за плечо и с силой тряс.

– Очнись, Сергей.

Сергей медленно возвращался в реальность. Наконец он понял, где находится. Он перехватил руку Пассимуши и остановил его.

– Перестань. Я вернулся.

– Командир, что с тобой? – рядом стоял гуркх. В его голосе звучала тревога. – Ты не как принцесса?

– Все! Отставить разговоры! – Кротов встряхнулся. – Где, кстати, она? Где принцесса?

– Здесь.

Сзади выдвинулся зардерец. Он вел Алгалу, руки у неё до сих пор были связаны.

– Присматривайте за ней, – скомандовал он. – За оружием смотрите.

Потом постарался заглянуть в глаза принцессы, но там, за непробиваемым стеклом, было такое же непробиваемое равнодушие. Она встретилась взглядом с Кротовым, казалось, на миг в глазах мелькнуло узнавание, но тут же исчезло. Полная безмятежность.

"Ну и как она мне что-то расскажет?" Сергей уже почти вернулся, но что-то мешало, как будто невидимая колючка засела где-то под кожей. "Что такое? Что я забыл? И что нам ждать дальше?" Кротов никак не ожидал, даже близко мысль не проскакивала, что внутри "Тора" спрятан Черный Корабль. Что за штуку в этот раз придумал Император, этот мастер загадок?

– Алгала, ты не хочешь мне что-нибудь сказать?

Та продолжала так же безмятежно смотреть сквозь него и молчала.

– Алгала, ты можешь связаться с Императором?

Все то же молчание. Кротов задумался. "Император сказал, что я разберусь. Но в чем разберусь? Как зайти в корабль? Это, скорей всего, у меня получится". Он уже сейчас чувствовал, что броня корабля не станет для него препятствием, наоборот, казалось, что она ждет его и готова распахнуться. "А дальше? Ведь он отправил за мной свою правнучку, несмотря на смертельный риск, не просто так?" Каким образом Император теперь свяжется с ним, Кротов не представлял.

В это время его внимание привлек погасший инфоэкран на щитке. "Черт, это ж я его. Опять фокусы наследия Предтеч. Он включил доступ информации и поморщился: – "Ни хрена себе, сколько вызовов". Сергей выбрал значок Орлова и подключился.

– Ну, наконец-то! – в шлемофоне зазвучал охрипший голос капитана. – Где пропадаешь? У нас тут жопа! Всех против нас согнали. Заперли в каком-то цехе, похоже, додавят. Ты нам ничем помочь не можешь?

Хотя Орлов и пытался говорить спокойно, по голосу Кротов понял, что тот на грани. "Твою медь! Вот я подставил людей. И помочь, реально, нечем".

– Капитан Орлов, Витя, продержись еще немного, очень надо! А помощь обязательно будет, главное – продержитесь хотя бы два часа.

– Нам деваться некуда, – голос капитана перекрывали частые очереди игольников. – Через два часа не поможешь, можно про нас забыть.

Речь капитана прервалась. В шлеме опять раздались выстрелы – очень громко – стрелял сам Орлов. Потом еще раз послышался его голос, яростно матерившийся, и все смолкло.

"У меня есть один шанс помочь всем – Предтеча. И, думаю, Император не зря отправил меня сюда".

– Пассимуши и Бришна, – Кротов решился. – Времени нет. Все войска "Тора" навалились на батальон, поэтому здесь так тихо, на нас не обращают внимания. Найдите место, где сможете отбиться в случае нападения. Только не далеко. Смотрите за принцессой, сами понимаете, если она опять начнет во время боя. Я иду в корабль. Там все решится.

– В какой корабль? – неожиданно спросил гуркх.

– Это космический корабль Предтеч, вернее, сам Предтеча и есть корабль.

Он не стал переспрашивать, понял ли Бришну что-нибудь, повернулся и шагнул к черному борту. Сзади раздался прерывающийся голос Алгалы:

– Ты...должен...меня, с собой...

Кротов резко повернулся и кинулся к принцессе. Её уже подхватил Пассимуши. Девушку трясло, она пыталась еще что-то сказать, но только что-то нечленораздельно прохрипела и начала заваливаться. Сергей поймал обмякшее тело и прижал к себе.

– Алгала, Алгала!

Та не отзывалась. Коммуникатор показал, что она без сознания.

– Ты слышал? Что она хотела сказать? – Кротов смотрел на Парибо.

– Я думаю, – первым ответил гуркх. – Она просит, чтобы вы взяли её с собой.

– Это так, – согласился и зардерец.

Сергею тоже казалось, что смысл сказанного именно такой, но от чьего имени она говорила: от себя, от Императора, от нифлянцев? Сергею почему-то казалось, что это все-таки Император – вид был такой, что Алгала попала между двух сил и боролась сама с собой, пока не отключилась. Но даже если это было послание от Правителя – каким образом он возьмет девушку с собой? Каждый раз до этого, когда он бывал в теле Предтечи, корабль пропускал только его одного. Кротов задумался, он проходил вместе со своими вещами, а на Зорне даже пронес взрывчатку. "Может попробовать, пока она в отключке? На плечо и вперед?"

– Ну-ка, забрось её мне на плечо, – попросил Сергей зардерца и отодвинул контейнер с мечом, чтобы не мешал. Приняв девушку, он чуть подбросил её плечом, укладывая удобней, и повернулся.

– Ждите, сейчас попробую войти с ней. Не знаю, получится или нет.

Он не стал искать вход, по опыту знал – в Черный Корабль можно войти в любом месте. Шагнул прямо к стене, напрягся и толкнул руку в стену.

– Твою медь! – рука уперлась в преграду. Но не успел он разочароваться, как рука словно разорвала пленку и провалилась в стену. И опять все произошло, как и в прошлые разы, он прошел не как положено – рука, голова, остальное тело, а разом – как только барьер исчез, он мгновенно оказался внутри. Один миг – и он в другом мире, словно корабль за руку втянул его в себя.

Кротов стоял на круглой площадке внутри шара. Знакомый золотистый полумрак наполнял помещение. Черные, даже на взгляд, бархатные стены, дырявились множеством круглых отверстий. Перед Сергеем высился нарост, похожий на огромный – высотой почти по пояс – обкатанный булыжник, торчавший из черного бархата.

Сергей на секунду застыл и вдруг начал уплывать. Он хотел было по уже проверенной схеме затянуть песню, но почувствовал, что что-то воткнулось ему в спину, что-то холодное и твердое, словно железный лом, входило в позвоночник. "Что она там делает?" Он быстро скинул с себя принцессу и поставил на пол. Ноги у нее подломились, и она начала опускаться на пол. Кротов осторожно положил её. Однако принцесса была не причем, кол в спине так и торчал, мешая дышать и шевелиться. "Да что же это такое?" Кротов сунул руку за спину – ничего, только ранец и контейнер с мечом.

Он нажал кнопку, ранец отвалился, Сергей перехватил его и опустил возле свернувшейся калачиком принцессы. Потом сдернул контейнер и вздохнул полной грудью – чувство лома в грудине исчезло. "Что за черт? Это из-за меча?" Он с удивлением рассматривал то, что осталось от контейнера клинка. Коробка из бронепластика была вся изъедена, словно лист капусты после нападения тли. Через сквозные отверстия было видно, что ножны также пострадали и только проглядывавший металл клинка оставался прежним.

Кротов раскрыл рассыпающийся контейнер, рука непроизвольно потянулась к мечу. Не в силах устоять, он схватился за рукоять и выдернул оружие.

Алгала зашевелилась и застонала. Кротову показалось, что она что-то шепчет. Он наклонился, как будто от этого станет лучше слышно. То, что он увидел, обрадовало – за потерявшим затемнение стеклом на него смотрели осмысленным удивленным взглядом знакомые красивые глаза. Потом взгляд ушел в сторону, и лицо стало еще более изумленным. Сергей быстро проследил, куда она смотрит. "Это меч, что её так удивило?"

– Сергей, – голос был живой, совсем как раньше. – Включи меч!

Он так обрадовался, что Алгала очнулась, что сначала даже не понял, что она сказала. Лишь через секунду до него дошла вся странность её фразы.

– Что сделать?

– Надо включать!

Он продолжал недоуменно смотреть на нее. Она приподнялась и вдруг открыла забрало шлема.

– Закрой! – крикнул он, запоздало думая, что не проверил состав атмосферы. Однако она, не слушая и не спуская с него глаз, тяжело поднялась и приказала:

– Воткни меч вот сюда, в камень.

"Сломаю клинок", – подумал Кротов, но послушно поднял оружие и, перехватив двумя руками, с силой ударил острием в "булыжник".

Кротов ошибся – меч не сломался и даже не отскочил. Почти не встретив сопротивления, клинок по самую рукоять беззвучно вошел в тело "камня".

Как только это произошло, мир изменился. Яркий, почти белый свет залил сферу и убил золотистый полумрак. Стены, всего лишь мгновения назад бывшие бархатисто-черными, превратились в бугристые коричнево-серые, неприятно напоминавшие мозг. Отверстия потеряли идеальную округлость, став расплывчатыми с бугристыми серыми стенками. Оттуда, куда уходили эти дыры, тоже шел яркий, режущий глаза свет. Сергея трясло, он словно держал в руках высоковольтный оголенный кабель – по рукам и всему телу пульсировала, ломая тело, жгущая боль. Кротов не выдержал, выгнулся всем телом и закричал.

****

Время то сжималось, когда начиналась очередная атака, то тянулось невыносимо медленно, когда Космическая Пехота, теряя убитых, откатывалась обратно за проходы и двери, и приходилось ждать новую атаку. Орлов уже забывал временами, что он находится в космосе и воюет непонятно с кем. Теперь этот бой стал продолжением одного бесконечного боя, в который он когда-то вступил в новогоднее утро в Грозном.

Поменялись лишь некоторые атрибуты, главные же – кровь, страдания и смерть -остались точно такими, как всегда и везде. Он не думал об этом, в горячке схватки было не до философских мыслей, просто командовал, проверял раненых, сам вступал в бой, делая это так, словно всегда воевал в затерянных в космосе железных мышеловках.

Увидев, что последний из нападавших перестал дергаться и затих, капитан прекратил стрелять и, оторвавшись от картины перед глазами, включил изображение с камер. "Похоже, везде отбились". Где-то у входа, в районе роты Грека, еще звучали редкие очереди, но было уже понятно, что вражеская атака захлебнулась и на этот раз.

Орлов устало откинулся и вызвал сразу всех.

– Командиры, доложите по потерям.

Первым отозвался Грек.

– Двухсотых два, раненых трое. В этот раз легче.

Следом доложили его взводные и лейтенант Баранов, заменивший вьетнамца, пропавшего командира третьей роты. Больше всех убитых в этот раз было как раз в третьей. "Шесть безвозвратных в третьей и один во второй, хреново. Итого – в строю от силы полбатальона. Если так и дальше пойдет, еще шесть часов и хана, никого не останется".

Он осмотрелся, двое бойцов, так и оставшихся после первой вылазки рядом с ним, тоже расслабились: один сел и перебирал оставшийся боезапас, второй просто сидел, привалившись спиной к иссеченному боку мертвого аппарата.

– Ребята, перекусите, пока время есть. Сами знаете, через двадцать минут опять полезут. Я пойду, пройдусь, проверю роту.

Они уже изучили тактику Пехоты – те одинаково, словно в первый раз, через каждые двадцать минут после очередной отбитой атаки выстреливали в лазы из плазмомета, потом летело несколько гранат. После этого сразу начинала сыпаться пехота. Земляне уже пристрелялись и первую волну расстреливали у самых отверстий. Но местные командиры, совершенно не считаясь с потерями, гнали и гнали людей и какое-то количество все равно прорывалось. Отсюда и потери.

"Какие-то идиоты, – думал Орлов, пробираясь между трупами убитых уже в проходах пехотинцев. – Люди так не воюют. Будь у нас народу побольше, мы бы их, в конце концов, всех здесь положили".

Он не догадывался, насколько верна его мысль – действительно, люди так воевать бы не стали. Но в этот раз людьми лично командовал Повелитель. Он снова и снова отправлял слуг по четко рассчитанному плану, который должен был принести несомненный успех, и злился на их, как ему казалось, глупость и нерасторопность, из-за чего все атаки проваливались. Времени оставалось все меньше, скоро эскадры кораблей должны были ринуться в устье червоточины, а крепость, которая обеспечивала прикрытие, до сих пор находилась под риском погибнуть.

Хое понял, пришла пора собрать малый круг.

****

Нгуен Фу Сан плыл первым. Скорость в трубе была приличной и на поворотах его колотило о стены. Хотя в бронекостюме ударов не ощущалось, но, когда тащило по металлу трубы, броник противно скрипел и вьетнамец морщился. Проплыть много не удалось, через двадцать минут его прижало к решетке. Вскоре все его бойцы собрались за ним. Фу Сан, преодолевая давление воды, вытащил камеру и просунул через решетку, та понеслась вперед и нырнула куда-то вниз. Через секунду она оказалась в тихой спокойной воде, поднялась к поверхности и, выпрыгнув из воды, показала большой слабоосвещенный бассейн.

Нгуен поднял камеру повыше, покрутил во все стороны – никого. Оставив "муху", он достал вибронож и начал срезать прутья. Через пять минут все было готово – лаз достаточный, чтобы проскользнул человек в бронике с навеской.

– Пошли, – скомандовал он и первым протиснулся через проход. Его мгновенно вынесло на слив, он пролетел несколько метров по воздуху и опять ушел под воду, уже в бассейне. Вслед за ним посыпались его бойцы. Более тяжелые, они уходили глубже. Через секунды все собрались в центре бассейна. Справа в дальнем углу светилась дверь, все молча поплыли туда.

На магнитных присосках Нгуен поднялся на пятачок перед дверью и, приложив коммуникатор к замку, подождал. Дверь плавно отъехала, он отправил "муху" вперед и опять стал ждать, рассматривая коридор глазами камеры. Она пролетела пустой короткий проход и оказалась в большом круглом помещении. Взлетев к потолку, камера сделала оборот, чтобы Нгуен мог увидеть весь зал. Пусто, только в центре какая-то круглая большая лепешка. Вьетнамец махнул рукой и шагнул в коридор. Бойцы, один за другим, повторили его маневр.

Комната явно была жилой – едва люди вошли, зал словно перенесся под воду. Ощущение было именно таким – свет стал зелено-голубым, а вместо стен и потолка плавно закачалась голограмма – водоросли.

– Из бассейна в бассейн, – высказался кто-то за спиной Нгуена. – Какие-то любители искупаться.

Большая лепешка оказалась чем-то вроде лежанки. Один из бойцов подошел и потыкал её игольником. Темно-зеленое ложе медленно заколыхалось. Землянин прилег и раскинулся.

– Классно! Вздремнуть бы сейчас...

"Кровать" была слишком большая для людей, и Фу Сан сразу подумал про нифлянцев. "Им бы точно подошла". Но задерживаться было некогда.

– Хватит придуриваться, – прикрикнул он на развалившегося солдата. – Ищем выход.

Из-за голограммы, спрятавшей стены, было непонятно, где тут двери, и Нгуен, шагнув сквозь виртуальные водоросли, пошел вдоль стены. Рукой с коммуникатором он вел по гладкой невидимой поверхности, надеясь, что электроника уловит замок. Однако ничего не получилось, он не смог найти даже вход, через который они сюда попали.

"Будем прожигать, – решил он. – Времени нет". Нгуен уже хотел скомандовать, но в этот момент у него за спиной щелкнуло, и раздался певучий голос.

– Вы почему здесь?

Вьетнамец резко повернулся – в освещенном проеме стоял высокий несуразный урод. Он пару секунд спокойно смотрел на людей, но вдруг шагнул назад и попытался закрыть дверь. Нгуен рыбкой кинулся туда и успел воткнуть игольник между дверью и косяком. Бойцы вовремя подоспели на помощь, они навалились, и дверь снова разъехалась.

– Ребята, вы зачем это сделали? – голос был такой мягкий и доброжелательный, казалось, любящий взрослый журит непослушных детей. – Я же не враг вам, я сам здесь в заложниках.

Бойцы переглянулись. "Все может быть в этом мире", – подумал Нгуен, но природная недоверчивость не позволяла поверить сходу.

– Заложник? В таких апартаментах, с личным бассейном?

Голос нифлянца зазвучал еще мелодичней.

– Это все видимость, я заперт здесь. Видите, у меня ни бронекостюма, ни оружия.

Действительно, он был одет во что-то наподобие спортивного костюма или пижамы – куртка и штаны из мягкого струящегося материала. Обувь – огромные блестящие "галоши" – тоже не походила на армейские сапоги.

– Не ври, мы видели вас, когда вы прилетели. И видели, как вы обращаетесь с людьми.

– Что вы? Это был не я, мы просто все очень похожи. Для вас мы все на одно лицо. Это как раз прилетели мои мучители. Очень прошу, поверьте мне.

Фу Сан задумался, оглядывая бойцов. Те примолкли и не вмешивались, предоставив решение ему.

– А ты можешь нам помочь? – Нгуен решил проверить зеленого еще раз.

– Да конечно, я с удовольствием помогу вам, только и вы помогите мне освободиться. Что вы хотите?

– Ты можешь ходить по станции?

– Да, только по станции. Улететь мне нельзя.

– Сможешь незаметно провести нас к Центру Управления?

– Да, я давно здесь и хорошо изучил крепость. Это сложно, но я постараюсь.

– Пошли!

Нгуен показал бойцам, чтобы помогли нифлянцу подняться, а когда он прошел вперед, показал пальцами себе на глаза, потом на спину зеленокожего. Двое землян, стоявших рядом, положили пальцы на пусковые кнопки игольников и кивнули – поняли, будем следить.

– А можно мне один вопрос?

Вьетнамец посмотрел на зеленокожего и кивнул.

– Вы те, про кого здесь все говорят? Диверсанты?

Скрывать очевидное было глупо, и Нгуен опять кивнул.

Нифлянец пошел вперед, потом вьетнамец, следом остальные. Сразу за небольшим тамбуром находился большой зал с рядами серых полусфер высотой с одноэтажный дом. Они слабо светились, создавая сумеречный пейзаж. Нгуен включил оптику шлема, все вокруг проявилось, стало четким и разноцветным, как на хорошей фотографии.

Двери тамбура выходили на лестницу, которая поднималась на широкий виадук, стрелой разрезавший зал пополам. Процессия направилась туда.

– Идите спокойно, как будто вы меня сопровождаете, – нифлянец осмотрел колонну. – На первый взгляд вас от местных военных не отличишь. Та же форма.

Поднявшись на виадук, он пошел направо, Фу Сан на всякий случай проверил на коммуникаторе – да, все правильно, Центр Управления в той стороне. Не успели они пройти и пятидесяти метров, как навстречу попались первые военные. Два офицера остановились и вытянулись при приближении нифлянца. Они так и простояли, пока тот не прошел мимо. На землян внимания они не обратили.

"Не выдал, – перевел дух Нгуен. – Значит, говорил правду". Минут через пять, когда они почти приблизились к переходу на другой уровень, впереди показались еще солдаты. В этот раз это явно был патруль. Офицер – лейтенант, судя по знаку на груди, и шесть солдат с игольниками.

В десяти метрах от землян они также остановились и замерли, подобострастно глядя на нифлянца. Тот шел, не обращая на них внимания, но когда до солдат осталось не более двух метров, вдруг, исполнил акробатический трюк. Он с ходу прыгнул в сторону, на ограждение пешеходного моста, на мгновение застыл там и рухнул вниз. Уже оттуда, снизу, он начал кричать:

– Убейте их! Это враг!

Обе группы военных на секунду замерли. Земляне среагировали первыми – они ждали нечто подобное – и расстреляли патруль, не дав пехоте даже вскинуть игольники. Все было кончено за секунды. Фу Сан бросился к ограждению и заглянул вниз. Никого.

– Там смотрите, с той стороны, – крикнул он бойцам. Однако в это время заметил, что из-под моста, метрах в ста, выскочило диковинное животное – словно обезьяна, используя все четыре конечности, оно скачками помчалось между полусферами и через мгновение потерялось там. Лишь по одежде Нгуен понял, что это их проводник.

– Все-таки обманул! "Грязная обезьяна", – добавил он на вьетнамском, открыл щиток и плюнул, отгоняя будущее зло. Потом тихо прошептал заклинание, выученное у деревенского знахаря и уже не раз, как он считал, спасавшее его от беды.

– Все! Побежали, – крикнул он и первым помчался к переходу.

****

Хое сидел в отсеке командующего в Центре Управления. Он только что выгнал генерала Шрейка Ругера и полковника Берили. Оставшись один, нифлянец позволил себе расслабиться. Тело растеклось по креслу насколько позволял бронекостюм, руки вытянулись, вылезли из обшлагов и повисли почти до пола. «Кто бы подумал, что столь малочисленный десант доставит столько неприятностей?» Перед тем как выгнать, он накричал на офицеров, обвиняя их в неумении воевать, и пригрозил расстрелять. Однако сейчас, откинув эмоции, он признал, что виноват и сам, слишком уж он надеялся на возможность захвата управления вживленными чипами.

Аналитический ум нифлянца, когда на него не влияли эмоции, был беспристрастен и выдавал чистую информацию. Но стоило только вмешаться злости, радости или другим чувствам, действия становились однобокими и непредсказуемыми. Избежать этого можно было только одним способом – собрать круг, большой или малый. Тогда, в общем котле, чувства отдельных особей нивелировались и всем правил чистый разум.

Он сконцентрировался и попытался слиться с тремя остальными разумами. Двое нашлись почти сразу, оба попросили по несколько минут, чтобы найти место, где они могут уединиться. Но вот четвертого участника круга он никак не мог найти – это могло означать только одно – он в опасности – только в этом случае тело, для того чтобы спасти разум, берет верх над мозгом.

Через какое-то время он почувствовал, что четвертый – Соу – пытается ему ответить. Аккуратно, медленно он построил связь и, наконец, принял первую нормально оформленную мысль. Поняв, о чем сообщает четвертый, Хое скривился – опять эти земляне. Похоже, пока не удалишь этот нарыв хирургически, покоя не будет. Разобравшись, в каком районе произошел инцидент, он на время отпустил контакт и вызвал генерала Ругера. Тот сидел в соседней каюте у аналитиков и появился сразу. Приняв парадную стойку, он попытался доложить о прибытии, но нифлянец нетерпеливо махнул гибкой рукой – он не любил эту привычку слуг докладываться при каждом случае. Скинув генералу местонахождение новой группы землян, он приказал:

– Срочно отправьте туда своих хваленых спецназовцев! Там всего лишь кучка диверсантов, и я надеюсь, в этот раз они не уйдут!

Генерал козырнул и торжественно покинул каюту. Нифлянец опять скривился – идиоты! Вся жизнь в ритуалах, а живут всего каких-то сто лет.

Когда за генералом закрылась дверь, Хое опять расслабился. Проверил всех четверых – все готовы – что же, пора решить, как уничтожить этих мелких паразитов, что пытаются встать на пути у Повелителей Звезд.

****

Попетляв по нескольким переходам, Нгуен приказал остановиться. Он развернул голограмму и начал искать путь к Центру Управления. Еще когда шли с нифлянцем и потом, на бегу, он все время пытался связаться с Орловым или Кротовым, но те не отвечали. Вьетнамец запретил себе думать о возможной гибели батальона, но война есть война и возможно все. Раз не отвечают, у него есть прошлый приказ – атаковать и попытаться захватить Центр Управления, а приказ – это святое, это было вбито в него еще со времен пионерского детства.

За время побега они проскочили несколько этажей и сейчас остановились на площадке перед лестницей, короткими наклонными маршами уходящей куда-то вниз. На голограмме высветилось это место. Оказалось, что они находятся там, куда им лучше было не появляться. Лестница – это аварийный проход к находящимся внизу каютам гарнизона крепости. Однако и назад идти было уже поздно, "муха", отправленная в зал, через который они только прошли, показала, что по их следу идут – с другого конца зала вливалась колонна солдат в спецназовских бронекостюмах.

– Ну что, командир, идем?

– Да, – решился вьетнамец. – Здесь, может, пройдем, а там теперь уже точно нет. Погибнуть всегда успеем.

Они, один за другим, начали спускаться. Камера, отправленная вперед, уже пролетела до самого низа и повисла, крутясь во все стороны. Нгуену показалось, что он заметил что-то интересное, он остановился и повернул камеру в нужном направлении. Так и есть, слева от спуска в большом открытом проходе видны были несколько транспортеров. Людей возле них пока видно не было. Фу Сан погнал "муху" в проход, а сам бросился догонять своих бойцов.

– Туда, – вьетнамец показал на зал с техникой и приказал: – Киньте еще пару мух, нам нельзя нарваться.

Первая камера пока так и не нашла никого живого. Одним броском земляне пробежали до стоянки транспортеров. Шесть машин матово поблескивали в неярком белом свете, льющемся с потолка. "Новенькие, – с удовольствием отметил Нгуен, ему всегда нравилась техника. – Похоже, до нас им воевать было не с кем". Он не удержался и обошел транспортер, проводя перчаткой по плавным обводам боевой машины. "Зверь! – опять восхитился Фу Сан. – Повоевать бы на таком". Однако надо было решать, куда идти дальше, и он вернулся к ждавшим его бойцам. Мухи облетели зал и зависли у противоположного выхода в дальнем конце, они никого так и не нашли.

На всякий случай камеры отправили дальше, в проход. Там оказалась площадка-развязка, от неё в три стороны уходили транспортные тоннели. "Мухи" разлетелись по разным магистралям – тоннели были пусты. Вьетнамец опять развернул голограмму и, найдя их местоположение, проследил, куда идут эти тоннели. Он выбрал один, тот, который вел в сторону Центра – как бы ни было плохо, нельзя забывать приказ.

Используя возможность, он опять попытался связаться с батальоном. И в этот раз ему ответили:

– Нгуен, это ты?! – зазвучал в шлеме удивленный голос командира второй роты. – Блин, а мы тебя уже похоронили.

Простодушный Грек, как всегда, говорил, что думал. Суеверный вьетнамец, быстро про себя проговорил заклинание, отводящее зло, а вслух спросил:

– Как вы там? Давно вас вызываю.

– Хреново у нас, ты подожди, я переключу тебя на Орлова. Пока затишье, поговорите.

Голос у Орлова, когда ответил, был хриплый и злой, но, услышав вьетнамца, он обрадовался.

– Ну, наконец! Где ты? Все живы?

Нгуен коротко доложился и, в свою очередь, спросил о положении батальона.

– Воюем, Нгуен, как ты уплыл, так и не останавливались. Застряли в следующем зале. Идут по-дурацки, людей не берегут. Дадут двадцать минут передохнуть и опять лезут. Мы их уже накосили кучами. Но и у нас полбатальона осталось. Кротов не отвечает, похоже, попали мы тут конкретно.

Хотя капитан не говорил о возможной гибели всех в том зале, Фу Сан все понял сам. Он в свое время пережил такое. Когда-то еще в начале службы, во время конфликта с Китаем, их рота занимала господствующую высоту и также косила китайцев огнем, но те лезли, абсолютно не считаясь с потерями. Спасла их тогда только атака танкового взвода, пробившего окружение. Правда, сами танкисты не вышли, прикрывая отход, все три экипажа погибли. Китайцы подбили и сожгли машины из РПГ.

– Капитан, мы вам поможем! – в голове Нгуена мелькнула шальная мысль. Она крепла, обрастая плотью.

– Как..., – Орлов не досказал вопрос. В шлеме загремели взрывы и очереди игольников. Капитан отключился.

– Все умеют управлять техникой?

Бойцы не ожидали подобного вопроса и пару секунд обдумывали, к чему бы это? Потом все подтвердили, что да, умеют. Сержант Бычков спросил то, о чем думали остальные:

– Командир, вы эти штуки имеете в виду? – он показал на транспортеры.

– Да. Пробуем. Если получится, это будет то, что надо.

Все получилось. Через двадцать минут две боевые машины с ревом выскочили в тоннель и понеслись в сторону машинного зала, где погибал батальон.

****

Хое не успел войти в транс – над дверью замигал сигнал. Генерал опять просился на прием.

– Заходи, – голос нифлянца не предвещал ничего хорошего.

От новостей, что принес Шрейк Ругер, он разозлился еще больше. От желания схватить генерала и разорвать его на части руки стали непроизвольно вытягиваться и сокращаться. Хое так зримо представил, как он это делает, что аж забулькал от удовлетворения. В обращении со слугами есть один положительный нюанс, тут можно было быть самим собой, не надо подавлять эмоции и показывать себя таким, каким тебя хотят видеть. Кое-как успокоив себя, чтобы не убить генерала по-настоящему, нифлянец тихо спросил:

– А ваш спецназ, который я приказал отправить на поиски этой группы, он где?

– Они просто не успели. Никто не думал, что земляне могут использовать технику.

– Не думали? – завыл Хое. – Да вы вообще не умеете думать! Всю Космическую Пехоту, весь спецназ, всех, кто может носить оружие – туда! Отправьте этих детей, они, похоже, лучше вашего спецназа. Чтобы я больше не слышал о землянах!